скачать книгу бесплатно
Голос почтенного Друга Свободы завибрировал от едва сдержанного бешенства:
– Вот оно, милорд. Извольте.
– Еще что-нибудь, сударь?
– Да, – господин судовладелец воровато огляделся и понизил голос: – Мы столкнулись с непредвиденными сложностями, милорд. Ваши подчиненные в вэймсской миссии... э-э... проявляют повышенный интерес к делам нашего представительства. Боюсь, что вскоре они могут вычислить этот канал и... – Он осекся, сглотнул и побледнел, так что даже под маской стало заметно. – Не смею настаивать, но, возможно, милорд, вы посодействуете нам в этом? Ваши Гончие, в особенности же этот, Одержимый...
Конри иронично повел бровями, наблюдая, как мелко дрожит подбородок почтенного ир-Фартига.
– О! Вам он внушает ужас, не так ли?
– А вам – нет? – забывшись, огрызнулся Друг Свободы. – Он же настоящий фанатик, этот Апэйн!
«И чем вы только думали, милорд, когда брали на службу в Собственную Канцелярию безумца, одержимого служением Локке?» Нет, вслух собеседник лорда Конри этого не сказал. Но так думал не только он один. Конри и сам испытывал неловкость в обществе этого диллайнского полукровки, с невероятной быстротой взлетевшего почти к вершине иерархической пирамиды Канцелярии. Следующая ступень – его, Конри, секретарское кресло...
– Фанатики, почтенный, хороши тем, что обычно живут недолго, – хмыкнул лорд-секретарь.
– Хорошо бы так, – вздохнул тот. – И... если позволите, милорд...
– Да-да?
– Новый налог на прибыль. И «шантийский» налог. Мудрость Его Священной Особы безмерна, однако... возможно ли как-нибудь повлиять?.. Скажем, некоторые компании могли бы сделать существенные пожертвования в случае ослабления этого бремени...
Еще бы! Доминион Шанта требует постоянных вложений. «Любезные кузены» оказались весьма прожорливы.
– Список этих «неких» компаний у вас имеется?
– Да. Соблаговолите ознакомиться... а также принять этот скромный...
– Уберите, – Конри брезгливо оттолкнул прилагавшийся к списку сверток. – Употребите ваши скромные подарки на какое-нибудь благое дело. Я посмотрю, чем мне вам помочь. Итак, здесь инструкции для курьера. И – небольшой дар, который он должен будет доставить моей леди.
– Будет исполнено, милорд.
– В таком случае, прощайте. Честь имею!
* * *
Апэйн, значит. Удэйн ир-Апэйн, прозванный Одержимым. Никак бойкий заместитель успел снюхаться с засевшими по посольствам на материке Гончими? Быстр и ловок, Святоша! Конри хмыкнул и стянул опостылевшую маску. Хитрые, умные... Сука Хайнри, прозванная Паленой, атташе посольства в Идбере – сама та еще фанатичка, того и гляди порвет глотку, стоит лишь ослабить поводок... Вечно хворый брюзга Рэдрин из файристянской миссии – женоненавистник и сквернословец, да к тому же бессребреник, будь он проклят. Хитрец и стервец Оринэйр, окопавшийся в Эббо... По отдельности каждый из них будет выжидать и помалкивать, но если они и впрямь объединятся и раскопают... Незаменимых в Собственной Канцелярии нет. К лорду-секретарю это, увы, тоже относится. И Апэйн уже дышит в затылок, вполне способный заменить...
Но никто из них не осмелится напасть первым. Не пойдет против шефа, потому что это – мятеж.
– Клянусь кровью Морайг, я еще прихвачу тебя за хвост, смесок. – Конри скрипнул зубами. – Змея с два ты неуязвим, как же! Неуязвимых в нашем деле не бывает, слеток, как и незаменимых, впрочем...
Идея, не слишком оригинальная, но в общем неплохая, осенила его и разгладила морщины озабоченности на челе шефа Собственной Канцелярии. Каждому есть что терять. Даже Апэйну.
Добравшись до резиденции, лорд-секретарь заперся в кабинете, уютно расположился в кресле и распечатал письмо, едва заметно пахнущее женщиной. Элайн леди Конри.
«Милый Рэналд! Ежечасно, в глубокой печали, повторяю я твое имя, и не бывало еще дня, когда бы я не кляла себя за ту давнюю мою трагическую ошибку...»
Грэйн эрн Кэдвен
Доминион Шанта.
Округ Шила.
Имение «Лалджета».
Благородной и могущественной госпоже Ияри Джойане.
* * *
Дорогая Джойана!
Вы, несомненно, будете безмерно удивлены, получив это письмо по прошествии стольких лет, на протяжении которых я преступно пренебрегала нашим с Вами давним знакомством. Увы мне, но обстоятельства моей жизни складывались так, что не всегда возможно и далеко не всегда уместно было посылать о себе весточки особе, знакомство с которой явилось столь кратким и не столь близким и доверительным, как, возможно, следовало. Но льщу себе надеждой, что послание мое, призванное проложить своеобразный мост между нашими берегами, вызовет все-таки приятное удивление, а не иные чувства, каковые означенная особа с полнейшим на то правом может испытывать к недостойной отправительнице сего письма.
Не менее, чем самое это письмо, Вас, дорогая Джойана, возможно, удивит и гонец, коему я доверила столь важное для меня поручение. Сей юноша, как Вы, без сомнения, догадались сразу, едва лишь его увидели, есть не кто иной, как мой старший сын и наследник моего владения, посвященный Морайг именем Сэйвард сын Рэйберта, будущий владетель земли Кэдвен. Пройдя посвящение Матери нашей Морайг, он с отличием закончил Морской Кадетский корпус и Отдельные Гардемаринские Курсы при Морской Академии, после чего и был произведен в мичманы, каковое событие, дорогая Джойана, есть причина моей гордости и радости, понятной любой матери. Вы, коли возникнет у Вас такое желание, можете подробнейшим образом расспросить его обо всех моих делах, ибо Сэйвард весьма о них осведомлен, возможно, даже более, чем следовало бы сыну быть осведомленным о делах матери. К моей величайшей радости, юноша был назначен мичманом на военный шлюп («Юркий» – вымарано цензурой) и ближайшие несколько лет проведет близ милых моему сердцу берегов Вашего острова. Таким образом, дражайшая Джойана, у Вас есть возможность в живой и увлекательной беседе с этим юношей узнать из первых рук о том, как шли дела мои и моего семейства все это время. Что, несомненно, будет гораздо приятней и интересней, нежели попытаться описывать их на бумаге. Уповаю на то, что Вы, моя дорогая, в память о давнем нашем знакомстве, не оставите юного Сэйварда своим покровительством.
Что же до меня, то вкратце дела мои таковы. Отпраздновав совершеннолетие дочери моей Эрмейн и оную просватав, получила я наконец-то возможность завершить начатое мною несколькими годами ранее обучение в заведении, образованном «для вящего распространения знаний в армии». Вы, моя дорогая, без сомнения, догадались, что я имею в виду. Вы всегда на моей памяти отличались завидным умением «читать между строк». Не знаю, порадуют ли Вас мои успехи, но все же спешу доложить, что поступить мне удалось сразу на «практический» курс, коий занимает собою год. Итак, прошедший год я провела в Эйнсли, в доме моей родни по матери, и все время свое посвящала изучению наук, потребных для моей будущей карьеры. Отделение я выбрала (геодезическое – вычеркнуто цензором), ибо оно более отвечало моим пожеланиям, нежели общее. В числе прочих предметов в курс включены (физическая география, священное начертание, военная статистика, геодезия со съемкой и черчением, картография, а также сведения по инженерной и артиллерийской части – тщательно вымарано цензором) и прочее. И если Локка подарит мне улыбку удачи воина, то когда-нибудь мне предстоит применить все это на практике, и я не устаю молить Госпожу, чтобы время это настало как можно скорее. Выпустилась я по 2-му разряду, что означает, дорогая Джойана, возвращение мое в армию в прежнем чине, без повышения. Вы спросите меня, дорогая, отчего я не приложила больших усилий и не использовала возможность попасть на дополнительный курс, дабы пополнить собою славные ряды офицеров (корпуса Генерального штаба – вычеркнуто цензором)? Признаюсь, подобные честолюбивые мысли одолевали меня, и довольно часто, однако не так давно произошло событие, яснее ясного указавшее мне, что всяк потребен на подходящем ему месте. Речь идет о приеме, организованном для успешно выпустившихся из стен (Академии – вычеркнуто цензором). Не стану утомлять Вас, дорогая, подробным описанием сего мероприятия – они настолько похожи друг на друга, что ежели довелось видеть одно, то и прочие можно представить без труда. Скажу лишь, что участие мое едва не сорвалось из-за досадного и нелепого конфуза – оказывается, за последние годы я несколько раздалась в груди, отчего застежки парадного моего мундира не пожелали на ней сходиться; однако четыре клина быстро поправили дело. Итак, на прием я все же попала и, должна признаться, чувствовала бы себя там не слишком уютно поначалу, если бы не поддержка моего доброго друга эрна Фрэнгена, коий сопровождал меня, как и подобает при наших с ним отношениях...
* * *
... – Кэдвен, немедленно прекрати трястись и лупать глазами, словно сова-курсистка! – глухо прорычал эрн Фрэнген и незаметно пнул супругу по лодыжке. Коротко, прицельно и почти не больно. Зато обидно и действенно. – И расправь плечи. Не треснет твой мундир, не переживай.
– Чтоб тебе Маар-Кейл под окнами выли, Фрэнген! – зашипела она в ответ, точь-в-точь кошка, получившая сапогом по хребту. – Еще раз пнешь – и я скормлю твои сапоги твоим же свиньям, так и знай!
– А потом накормишь меня мясом моих собственных детей, – хмыкнул он. – Повторяешься, дорогая. Когти Локки, как же ты мне надоела...
– Взаимно, – лучезарно оскалилась она. – Посмотри, значок там ровно?
– Погоди, – Фрэнген замедлил шаг и аккуратно поправил серебряный значок Академии на отвороте ее мундира. – Теперь ровно. Хвост тоже на месте, не вертись. Все. Пошли.
Широкая лестница, ведущая в бальный зал, казалась сплошным серым потоком, вопреки всем земным законам устремленным не вниз, а вверх. Мундиры, мужские «хвосты» и косы, женские береты, галуны и шарфы, блеск эполет и аксельбантов – словно солнечные блики на свинцовых волнах. На выпускной бал свежеиспеченные «академики» обязаны являться непременно с парой. Но большинство дам, ступавших на зеркальный паркет большого зала, тоже попирали его начищенными сапогами и мели подолами форменных юбок. Гражданские платья по файристянской моде были здесь столь редки, что их обладательницы казались чужими залетными птицами посреди мрачного строя вилдайровой Своры.
– Благородная и могущественная эрна Грэйн, владетельница земли Кэдвен!.. Благородный и могущественный эрн Рэйберт, владетель земли Фрэнген!..
– Вот кому должны выть под окнами Маар-Кейл, так это гребаным церемониймейстерам, – с усмешкой шепнул «благородный и могущественный эрн». – За триста с чем-то там лет можно ведь придумать что-нибудь не такое громоздкое, а?
– Прекрати, – Грэйн сморщила нос. – Где бы мы сейчас оказались, если б не священные традиции?..
* * *
...И Вы можете представить мое удивление, дорогая Джойана, когда я была удостоена внимания персоны, Вам, вероятно, известной, каковая в свое время оказывала мне значительное покровительство, сказавшееся на моей карьере и моей жизни. В весьма изысканных и теплых выражениях похвалив мои успехи, означенная персона дала понять, что все это время не оставляла меня и мою семью своим вниманием и готова, буде возникнет у меня такое желание, и впредь покровительствовать семейству Кэдвен, как мне, так и моему старшему сыну, Сэйварду. Более того, в разговоре прозвучала и радость от того, как сильно Сэйвард походит лицом на своего деда по материнской линии, и одобрение тому, что мой первенец и наследник моего имени и владения избрал для себя путь посвященного Морайг. Вы легко представите себе, дражайшая Джойана, какие чувства охватили меня в тот момент...
* * *
...Страх. Именно так оно и называется, это самое чувство. Когда руки и ноги холодеют так, словно ты стоишь по горло в ледяной воде моря Кэринси, тонкая батистовая рубашка прилипает к мгновенно вспотевшей спине, и только плотное сукно мундира спасает от публичного позора; когда каждый волосок на твоей шкуре встает дыбом, уши сами собой прижимаются, а верхняя губа начинает подрагивать в предупреждающем оскале... Ролфийский страх выглядит именно так – зеленый прищур, чуть сморщенный нос и белая полоска клыков меж приоткрытыми, будто в улыбке, губами.
– Моя дорогая эрна Кэдвен! Вы и представить не можете, как же я рад вас видеть!
Небеса не содрогнулись, луны не рухнули на землю, моря не вскипели, музыканты не сфальшивили ни в единой ноте воинственной дринги, а танцующие не сбились с шага. И даже бокал, который Грэйн небрежно держала наотлет в левой руке, не дрогнул в ее пальцах. Но ноздри лорда-секретаря Собственной Е.С.О. Канцелярии уже довольно раздувались, пробуя на вкус этот сладкий запах – пряный аромат давнего страха. Что ж. Тут нечего стыдиться. Недаром ролфи говорят: «По-настоящему бесстрашны только покойники».
– Взаимно, милорд. – Она чуть дернула подбородком, обозначая вежливый кивок.
– Наслышан о ваших успехах, моя эрна, хотя... – Конри сделал почти незаметный шажок вправо, перекрывая ей путь к бегству. – Право, мне казалось, что вы были способны на большее, нежели выпуск по 2-му разряду. Разве что повышение в чине и служба в рядах офицеров корпуса Генштаба вас более не прельщает?
– Увы, милорд, – Грэйн показала зубы. Пока в улыбке. – Чем старше я становлюсь, тем более близка мне мысль о том, что не стоит пытаться прыгнуть выше головы.
– Верно, – тонко улыбнулся лорд-секретарь. – Хотя я знаю один способ проделать такое – повиснуть вверх ногами, ха-ха. Вижу, годы прибавили вам не только красоты, но и опыта, а также рассудительности, моя эрна. Полагаю, за это стоит благодарить вашего супруга? А впрочем, это не важно! – Он подхватил с подноса проходившего мимо слуги такой же тонкий бокал, что и у нее, пригубил вина и заметил с ноткой сожаления: – Увы, эрна Кэдвен, хоть ваши достижения и впечатляют, и опыта вам теперь не занимать, но вряд ли вам удастся так уж сразу получить должность, подходящую вашему чину. Разве что вы и впрямь захотели бы испытать свои силы на дополнительном курсе и влиться затем в корпус Генштаба... Нет?
«Мимо, Конри, – подумала она, мотнув головой. Пушистый волчий хвост, приколотый к берету Грэйн, качнулся и мазнул ее по щеке. – На честолюбие меня теперь не поймаешь. Локка!.. Я так надеялась...»
– И отделение вы выбрали геодезическое, – продолжал Конри, задумчиво покачивая в руке бокал. – Странный выбор. Рунопись, военная топография, статистика, инженерная и артиллерийская часть, тактика... Все это весьма пригодилось бы коменданту крепости на каком-нибудь отдаленном острове, но, насколько мне известно, все наши крепости и форты уже вполне укомплектованы офицерами. А вы ведь занимали должность помощника коменданта форта Кэйдрен, не так ли?
– Абсолютно верно, милорд, – Грэйн кивнула, оценив его осведомленность.
– Как удобно. – Лорд-секретарь был само участие. – Муж командует гарнизоном, а верная супруга во всем ему помогает! И притом успевает не только разводить свиней и выращивать «земляные клубни» на своих скудных землях, но и воспитывать сыновей! Вот пример, достойной ролфийской жены! А сыновей у вас двое, эрна?
– Двое, милорд. И дочь.
Страх, он же присущ любому живому существу под тремя лунами. Будь ты ролфи или шуриа, диллайн или полукровка, хоть раз в жизни, но ты почуешь затылком ледяное дыхание страха, воочию представишь, как стальные его когти, занесенные над тобой, вот-вот вопьются в загривок... Можно оцепенеть, не в силах шевельнуться или даже вскрикнуть, – в жизни эрны Кэдвен бывало и такое. Можно бежать со всех ног, не чуя под собою земли, – и это ей приходилось делать, что уж скрывать! Или развернуться и, оскалив клыки и роняя пену бешенства с губ, рвануться вперед, чтобы яростью побороть ужас, а там – будь что будет! Оцепенение, бегство, бой – три варианта, но ни один не годится сейчас. Но годы и вправду пошли Грэйн на пользу, особенно годы с Фрэнгеном. Его то заслуга или нет, но теперь ролфийка от страха не тупела, как поначалу, а наоборот, начинала гораздо быстрее соображать. Особенно когда боялась отнюдь не за себя.
– Ваш старший унаследует имя и землю Кэдвен, я полагаю, – мурлыкнул Конри. – Верно ли, что ваш... Сэйвард, говорят, весьма похож на вас лицом? Сэйвард эрн Кэдвен... надо же! А вы отважная женщина, моя эрна. Не уверен, что рискнул бы так дразнить судьбу, тем паче, сей юноша выбрал себе стезю моряка. Пошел по стопам деда?
«Будь ты проклят, пес! – Только Локке ведомо, чего стоила Грэйн ее улыбка и спокойный вопросительный взгляд, молча брошенный на лорда-секретаря. – Будь ты три тысячи раз проклят!»
– Не понимаете, моя эрна? – Тот отставил бокал на подоконник и чуть склонился, предлагая ей руку. – Ну что ж, возможно, нам стоит отложить этот разговор. Хотя какая мать не позаботится о будущем сына? Вы не откажете мне в танце, эрна Кэдвен?
Она по старой, давным-давно похороненной привычке закусила губу и быстро повела глазами вправо-влево в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы избавить эрну Кэдвен от подобной чести. Увы, во всем огромном бальном зале Военной академии Ролэнси не нашлось желающих спасти даму. И оркестр, как назло, с дринги и райлига, танцев преимущественно мужских, переключился на вальсы. Что же теперь, доставлять Конри лишнее удовольствие и метаться по залу в поисках темного уголка, этакой норы, куда можно забиться?
– Увы, милорд, с некоторых пор моя супруга танцует только со мной.
Фрэнген подошел неслышно и встал у нее за плечом. Грэйн, почуяв поддержку, слегка подалась назад и положила ладонь на подставленный локоть мужа.
– Очень жаль, капитан, – белозубо улыбнулся Конри.
– Майор, с вашего позволения, милорд, – прищурился тот.
– Что ж, не смею настаивать. Был весьма рад нашей встрече, эрна Кэдвен. Надеюсь, далеко не последней. Моя эрна. Майор.
И только когда спина лорда-секретаря скрылась в водовороте мундиров и форменных юбок, Грэйн смогла выдохнуть сквозь плотно сжатые зубы:
– С-сука...
– Что он хотел? Грэйн?
Женщина молчала, будто не слышала, и нервно кусала себя за палец.
– Кэдвен! – требовательно воззвал майор. – Ты отгрызла себе язык? Отвечай. Что он хотел?
– Потом, – отмахнулась она. – Не здесь. Скажи мне лучше... Сэйвард уже получил свое назначение? На Тэлэйт, как мы и думали?
– Да, насколько я знаю. Благодари своего полусовиного братца. Лишь Морайг и Локка ведают, как твоему Апэйну удалось устроить парню это назначение... Но малыш собирался отгулять неделю отпуска в твоем поместье, а лишь потом...
– Напиши ему, Фрэнген. Пусть немедленно собирается и едет к нам в гостиницу. С вещами. Его отпуск отменяется.
– Так. – Майор Фрэнген больше не нуждался в объяснениях. Он тоже умел неплохо и быстро соображать. – Я отправлю к нему в казармы своего денщика и вернусь, а ты...
– Я буду ждать тебя здесь. Мне стоит переговорить кое с кем...
Грэйн прошлась взглядом по залу, не слишком надеясь отыскать в толпе высокую и мрачную фигуру того, кто должен, просто обязан посетить выпускной бал! Согласно регламенту – во-первых, а во-вторых – они же уговорились встретиться, и непременно на людях... А! Вот же он!
«Может, хоть ты, братец Удэйн, объяснишь мне – на кой ляд я вдруг понадобилась Конри?»
* * *
...однако кое в чем означенная персона была, безусловно, права, дорогая Джойана. Увы, в наше непростое время весьма сложно женщине, столь долгие годы довольствовавшейся скромной должностью помощника коменданта, получить то назначение, кое я всем сердцем для себя желаю. Во всяком случае, не имея соответствующей протекции, высокого покровительства или же не совершив чего-либо, что выделит меня в ряду мне подобных. Впрочем, кое-какие шаги в этом направлении я предприняла. Возможно, мой посвященный брат, с которым Вы, моя дорогая, неплохо знакомы, сможет помочь мне. Хотя, если быть совсем откровенной, то он уже помог. Впрочем, об этом, ежели Вам стало интересно, можете расспросить Сэйварда. Скажу лишь, что, вполне вероятно, вскоре мне предстоит оказаться не так уж далеко от тех мест, где мы с Вами, Джойн, отведали однажды на завтрак весьма оригинальное блюдо...
* * *
– Ну, все, Кэдвен, уже все, – Фрэнген, вообще к нежностям не склонный, даже в такой ситуации ограничился лишь тем, что потрепал Грэйн по плечу. Женщина устало откинулась на потертую кожаную обивку сиденья и закрыла глаза. Будь их брачный союз более традиционным, ей, пожалуй, и пришло бы в голову прижаться к супругу в поисках поддержки и защиты, но в том-то и дело, что союз равных браком можно назвать с большой натяжкой. Этакое боевое содружество ради совместной охоты, драки с конкурентами и рождения законных детей. С одной стороны – сплошные преимущества, с другой же... Грэйн могла быть больной или раненой, усталой или вусмерть замученной, но слабой? О нет, только не с Фрэнгеном. Этот не пощадит.
– Да ладно. – Она выдавила хриплый смешок. – Не обольщайся. Все только начинается.
– Да, – помолчав, согласился Фрэнген, глядя на проплывающие за окном кареты улицы Эйнсли. – Мы все-таки ошиблись тогда. Жаль признавать, но это так.
– Ты недоволен тем, что мы получилили четыре пятилетия спокойствия и безопасности, а наши земли – наследников? – Грэйн приоткрыла один глаз и скривила губы в неприятной усмешке. – Кровь Морайг, майор, неужто я настолько тебя заела?
– У тебя не было ни желания, ни возможности это проделать, Кэдвен, – фыркнул он. – Учитывая, что после рождения близнецов наш союз стал и вовсе номинальным...
– Ты, помнится, сам это предложил.
– Я должен был дождаться, пока ты соберешься с духом и выгонишь меня из постели? Да, наш окоп оказался не слишком надежен. Но по крайней мере ты набралась сил и передохнула.
– Это уже очень много, брат-волк, – она вздохнула и легонько коснулась его плеча. – Правда. Но Конри оказался не только злопамятен, но и терпелив. Пора мне вылезать из логова самой, пока он меня не выкурил. Или не выманил на волчат, – Грэйн снова вгрызлась в свою многострадальную губу. – Я должна покончить с ним до того, как он покончит со мной и всем моим родом. Не стоило надеяться, что... Эх!
– Полагаешь, ему интересен только Сэйвард? – Фрэнген перешел к делу. – А близнецы?
– Они – твои наследники, Рэйберт, они с самого начала – твои. Носят твое имя, наследуют твои земли и принадлежат твоей крови, – жестко напомнила Грэйн. – Но все же лучше будет, если они окажутся так далеко от меня, насколько это возможно. И ты тоже. Твоя забота, друг мой, – сберечь близнецов. Эрмейн просватана, а за Вигдайра я не беспокоюсь и вполовину так, как за Сэйварда. Конри нужны только Кэдвены, до майора же Фрэнгена и его детей никому нет дела.
– Грэйн, расторгать союз сейчас – это струсить. – Он прекрасно понимал, к чему она клонит. – Получится, что я наложил в штаны и немедля отказался от женщины, с которой не только когда-то спал, но и, смею надеяться, дружил.
– Чушь. Ты развяжешь мне руки – только и всего. Или тебя больше заботит репутация? О нет – развод, громкий и скандальный! Я даже косу обрежу, как и положено с позором изгнанной мужем потаскухе, чтобы точно никто не усомнился.
Майор помолчал, задумчиво побарабанил пальцами по обивке сиденья и признался:
– Я устал от тебя, Кэдвен. Несмотря на то что видимся мы теперь от силы раз пять в год, а ты никогда не лезла в мои дела и не пересчитывала моих женщин. Я все равно устал. Что ж... наверное, ты права. Не стоит превращать наш окоп во взаимную темницу, а спасательный конец – в камень на шее. Дети выросли, и нас связывает теперь только дружба.
– И огонь посвящения. – Она улыбнулась. – От этого мы точно никогда не избавимся, брат-волк. Давай, не тяни. Скажи это.
