скачать книгу бесплатно
– Раз уж пошел разговор начистоту, то у меня есть пара советов для тебя, Василий.
– Конечно, говори. Я ценю твою точку зрения.
– Не сочти меня за бюрократа, но иногда тебе нужно сбавить обороты. Ты… – Фрай помедлил, подбирая слова. – Ты как машина, которая летит по трассе без передышки. Причем на предельной скорости. Двигатель ведь беречь надо. Отдохни. Осмотрись. Не нужно надрыва. Все и так видят, что ты не ради себя жилы рвешь. Ты когда с работы домой уходишь?
Кольцов на мгновение растерялся.
– Не ранее десяти вечера, я проверял, – сказал Виталий. – А у тебя семья, детвора дома папку ждет!
При упоминании о супруге и детях лицо министра потеплело, но он продолжал внимательно слушать помощника.
– У тебя высокие рейтинги среди простого народа, – продолжал Фрай. – А это дорогого стоит. Тебе завидуют многие чиновники. Сказать, почему?
Кольцов молчал, предоставляя старому приятелю самому озвучить мысль.
– Тебя ни разу не вызывали на ковер и не заставляли отчитываться. Все свои задачи ты решаешь в поставленные сроки, претензий со стороны руководства страны к тебе нет. Ты в прекрасной спортивной форме. У тебя безупречная родословная. Твой дед погиб при взятии Рейхстага, а отец был простым инженером. За всю свою карьеру ты не присвоил ни копейки. Не был замечен в скандалах, интригах и прочей мерзости. У тебя прекрасная семья. Она живет тут, в России, а не где-то за рубежом. Ты не имеешь недвижимости за границей, готов довольствоваться «Волгой», в то время как по твоему статусу тебе положена представительская машина. В твоем кабинете нет ручек, обсыпанных алмазами. Список продолжить?
– Не надо.
– Тогда я закончу. Бильдебергский клуб для некоторых – нечто мифическое, аморфное. Но мы-то с тобой знаем, что это совсем не так. Подавляющее большинство важных международных вопросов решается там, кулуарно, среди политиков, олигархов, банкиров, у которых зачастую рыльце в пушку. Мало кому хочется терять свои деньги. К чему я это? Можно много разглагольствовать, а на практике ничего не делать. Многие работают вот так, на прессу, ради сиюминутного пиара. А можно втихаря что-то обговорить на междусобойчике, и это решение спровоцирует мировое цунами. – Фрай поднялся из-за стола. – Да, кстати, Василий Николаевич. Добавлю еще кое-что. Ты единственный федеральный министр, который не имеет личной охраны. Это тоже отличает тебя от прочих чиновников подобного уровня. Прошу тебя, подумай об этом.
– Я подумаю, – сказал Кольцов и крепко пожал руку своему помощнику по безопасности. – Огромное спасибо за то, что пришел.
Он проводил друга до двери, потом шагнул к большому окну, за которым накрапывал дождик, и подумал, что Виталий прав. Он не такой, как другие. Своим настойчивым упорством, целеустремленностью и безграничной работоспособностью Кольцов раздражал многих важных особ. Они ненавидели его за нетерпимость к бездельникам, непрофессионалам и назначенцам, поставленным на должности с целью реализации своих меркантильных планов.
Вероятно, для таких людей смещение Кольцова с должности стало бы весьма приятным и значимым праздником. Особенно сейчас, когда после взаимного обмена санкциями министерство, возглавляемое им, начало усиленно продвигать в жизнь ту самую идею, которая так часто озвучивалась политиками, склонными к популизму.
Кольцов представил в правительство программу, в соответствии с которой частным фермерам предоставлялась широкая свобода действий. Он настаивал на избавлении их от гнета закупщиков. И дело сдвинулось. Маховик завертелся, пусть и со скрипом.
– Бильдебергский клуб, говоришь? – пробормотал Василий Николаевич.
Моросящий дождь превратился в ливень.
Он снова сел за доклад, погрузился в цифры и через несколько минут забыл о недавнем разговоре.
Конфликт в салоне красоты
После обеда Артем навел справки о Лилии Ганакян, вдове коммерсанта, погибшего в результате взрыва. Она оказалась директором салона красоты, расположенного в Зеленограде. Свое заведение женщина, не мудрствуя лукаво, окрестила собственным именем.
Павлов бегло взглянул на часы. Можно было отправиться к ней или же навестить Осокина. После недолгого размышления адвокат остановился на первом варианте. Тем более что этот страшный злодей никуда из СИЗО пока не денется. Со своим новым подзащитным он встретится завтра, а вот к супруге убитого у него имеются кое-какие вопросы.
«Кому выгодно подставить Осокина? – задал он вопрос самому себе, заводя свой «Ягуар». – Если, конечно, Осокин в действительности не совершал то, в чем его обвиняют. Любое преступление имеет цель и мотив. Даже маньяк, убивающий жертву, руководствуется некими идеями и соображениями, зачастую дикими, необъяснимыми с точки зрения нормального человека. Но они есть».
На Ленинградском шоссе, как и всегда, образовалась пробка.
Павлов взял мобильный, набрал номер Шамиля.
– Привет, дружище. Уделишь мне пару минут?
– Не вопрос, – отозвался Шамиль.
– Постарайся по своим каналам получить информацию, касающуюся семьи Ганакян. Это в рамках той просьбы, которую ты озвучил на прошлых выходных, помнишь? На твоей даче.
– Конечно, помню, – с готовностью сказал Шамиль.
– У вдовы есть салон красоты в Зеленограде, к которому я сейчас упорно, хоть и медленно, продвигаюсь.
– Я в курсе. Лилия управляет «Лилией».
– Вот и замечательно. Чует мое сердце, что в этом деле замешана темная лошадка. Этому субъекту очень кстати подвернулась такая фигура, как Осокин, – сказал Павлов. – Я жду от тебя известий.
Артем припарковал машину у салона. Двухэтажное белое здание сияло чистотой. На ресепшене, уставленном стеклянными вазами с лилиями, ему улыбнулась стройная блондинка.
Артем поздоровался с ней и спросил:
– Лилия Аркадьевна на месте?
Администраторша кивнула, вышла из-за стойки и сказала:
– Да, идемте.
Павлов направился за ней, про себя отмечая слишком уж нарочитое покачивание бедер девушки и быстрые взгляды, которые она украдкой бросала на него.
Пройдя по коридору до самого конца, она постучала в приоткрытую дверь.
– Лилия Аркадьевна, к вам посетитель.
– Заходите.
Администраторша услужливо открыла дверь перед Павловым.
– Благодарю вас, – сказал он, и щеки девушки вспыхнули.
Артем шагнул в кабинет, поздоровался с хозяйкой салона и представился.
– Очень приятно, Артемий Андреевич, – сухо промолвила Ганакян. – У вас что-то срочное?
– Позволите присесть?
– Конечно, простите. Может, кофе? – предложила Лилия Аркадьевна, но Павлов отказался. – Чем могу быть полезна? Прошу меня извинить, но у нас масса дел, – сказала женщина.
Артем изучающее посмотрел на нее и сделал вывод, что меньше всего эта женщина похожа на безутешную вдову.
Госпожа Ганакян выглядела немного раздраженной. Вот, пожалуй, и все эмоции, которые она тщетно пыталась спрятать под маской невозмутимости.
«Нет. Она не только раздражена, но и основательно напугана», – неожиданно отметил Павлов.
– Я не отниму у вас много времени. У меня всего лишь несколько вопросов.
– Только недолго. – Она не удержалась и добавила с явным вызовом: – Значит, вы защищаете этого психопата-убийцу?
Артем спокойно выдержал ее взгляд и ответил:
– Это моя обязанность. А признать человека убийцей может только суд. Я понимаю ваши чувства, Лилия Аркадьевна, но в этой истории много неясностей. За решеткой Дмитрий Осокин, компаньон вашего супруга. Ему грозит немалый срок, возможно, пожизненный. А у него на попечении малолетний ребенок-инвалид.
– Вы напрасно пытаетесь вызвать у меня жалость, – с каменным лицом отрезала Ганакян.
– Разве от этого что-то изменится? – спросил Артем. – Давайте будем говорить откровенно. Обвинения, предъявленные Осокину, слишком серьезны, чтобы при расследовании этого дела пренебрегать какой-либо деталью, пусть на первый взгляд и самой незначительной. Взрывать человека из-за каких-то разногласий по бизнесу – дикость и глупость. Или вы не согласны со мной?
– Пусть в этом разбираются следователи. Что вы от меня хотите?
– Харен вам рассказывал о своем конфликте с Дмитрием?
– Да, – после секундной паузы ответила женщина. – Еще задолго до трагедии он упоминал, что Осокин угрожал ему. – Лилия Ганакян потерла мизинцем уголок губ.
«Не исключено, что она лжет, – заключил Артем, наблюдая за женщиной. – Жесты человека куда красноречивее его слов. Паузы перед ответом, касание руками рта, носа – все это свидетельствует о том, что владелица салона красоты, скорее всего, говорит неправду».
– Ваш подзащитный был заядлым картежником, – продолжала Лилия Аркадьевна. – Харен признался мне, что Осокин крупно проигрался какому-то криминальному субъекту. Поэтому-то он и украл деньги их компании.
– Почему ваш муж не обратился в полицию? – задал резонный вопрос Артем.
– Мне откуда знать?
Их взгляды столкнулись.
– В ваших передачах вы выглядите внушительней, – неожиданно сказала госпожа Ганакян.
– Извините, что не оправдал ваших ожиданий, – с усмешкой ответил Павлов. – Так почему Харен продолжал иметь дело с этим, как вы утверждаете, прохвостом Осокиным?
Лицо Лилии Аркадьевны исказилось кислой гримасой.
– Я не лезла в их дела, – отрезала она.
– Почему Харен не возражал против того, чтобы Осокин взял на себя обязанности генерального директора? Получается, он доверял ему?
Ганакян нервно повела плечами. Весь вид женщины говорил о том, что она начала тяготиться обществом адвоката.
– Я уже все следователю сказала, – отрывисто проговорила она. – Простите. Мне нечего добавить.
Артем понял, что разговор придется прекратить. Здесь он ничего не добьется, только напрасно теряет время.
Он поднялся со стула, и в этот момент зазвонил сотовый телефон госпожи Ганакян. Женщина взглянула на дисплей, и от Артема не ускользнуло, как озарилось ее лицо, будто солнечный лучик пробился из-за туч.
– Привет, – вполголоса сказала Лилия Аркадьевна. – Нет, я пока занята. Еще минут пять, не больше. Хорошо. – Закончив этот короткий разговор, она недвусмысленно посмотрела на Павлова.
– Спасибо за беседу, – сказал Артем. – Последний вопрос, Лилия Аркадьевна. Ваш погибший супруг, судя по всему, был обеспеченным человеком, не так ли?
– Нам хватало, – процедила вдова. – Прощайте, господин Павлов.
– И вам всего доброго! – С этими словами Артем вышел из кабинета.
Блондинка на ресепшене изобразила кокетливую улыбку и осведомилась:
– Все в порядке?
– В полном, – уверил ее Павлов.
Он открыл дверь и чуть не столкнулся с крепко сбитым мужчиной лет тридцати пяти – сорока. У него было загорелое лицо с глубоко посаженными холодными глазами. Массивный подбородок и тонкие губы выдавали в нем человека, привыкшего получать желаемое любыми средствами.
Он скользнул равнодушным взглядом по адвокату, крепко задел его плечом и вразвалочку шагнул к стойке.
– Викуся, привет, – пробасил этот субъект.
– Вам следует держаться поаккуратнее, – раздался голос Артема. – Кроме того, не мешало бы извиниться.
Верзила с недоумением оглянулся.
Девушка-администратор нацепила на свое накрашенное личико дежурную улыбку и замерла.
– Это ты сейчас что-то пробухтел? – осведомился незнакомец так, словно, кроме Павлова и девушки, за стойкой здесь был кто-то еще.
– В следующий раз будьте осмотрительней, – вежливо, но настойчиво произнес Артем. – Кстати, я вам не «тыкал». – Он повернулся к этому хамоватому типу.
Теперь мужчины стояли друг перед другом. Артем был выше незнакомца, но немного уступал ему в плечах.
– Что это за чудик, Вика? – спросил верзила. – Эй, ты кто? Небось какое-нибудь фуфло пришел сюда втюхивать? Хватит с нас рекламы, дядя. Чеши, пока не стал клиентом этого заведения. Причем пожизненным.
Блондинка опустила голову, старательно делая вид, что ее интересует перекидной блокнот-календарь, и ничего больше.
Павлов с грустью покачал головой и сказал:
– А вот это вы зря. Хамство никогда не решало ни одной проблемы.
– Ты о чем, ушлепок? – понизив голос, спросил здоровяк и шагнул к Артему. – Разве у нас есть какие-то проблемы? – Он протянул руку, намереваясь положить ее на плечо адвоката, но в то же мгновение неожиданно хрюкнул от боли.
Павлов перехватил кисть этого наглеца и с силой вывернул ее.
– Пожалуйста, не надо, – испуганно пролепетала девушка-администратор.
– Я плохо расслышал последнюю фразу, – все таким же спокойным и вежливым тоном проговорил Артем. – Наверное, потому, что здесь работает телевизор. Может, повторите?
– Отпусти, – прохрипел верзила.
Его лицо стало багровым, на виске вздулась толстая кривая жила.
– Что я должен сделать? – участливо поинтересовался Павлов, повернул кисть соперника еще немного и принудил того упасть на колени.
Мужчина взвыл от боли.
