Холст

– Да нет! Степан Александрович не мог без спросу шарить у тебя. Он нормальный такой мужик, до тебя мы бок о бок жили. Хотя, м-м-м., – сосед задумался, – в последнее время он вел себя странно как-то. Он как-то резко решил продать этот дом. Не ожидал от него такого шага.

– Поймаем, тогда узнаем!

– Сергей, но не мог бы ты меня довезти вместе с запчастями обратно к моему трактору. А то, пока я дотащу запчасти, весь вечер пройдет. Не успею подремать перед ночной слежкой.

– Хорошо. Мне все равно заправиться надо перед завтрашним рабочим днем. Ты, кстати не видел, когда мои ушли?

– Не понял?! – сосед удивленно посмотрел на Сергея

– Да жена с сыном ушли куда-то. Даже записки не оставили, – Сергей на миг задумался. – Ах да, как ты мог видеть, если ты весь день на поле был.

– Я тогда пойду, запчасти вынесу к дороге, – сосед, оборачиваясь на Сергея, медленно шел к воротам.

Спустя каких-то десять минут, после звонкого металлического шума и пары смачных отборных матов, сосед вышел со своего двора с тележкой. На расстеленном темно-синем брезенте, покрывающего всю поверхность тележки на колесах, были разложены металлические запчасти. Глядя на них, чувствовалась хозяйская рука соседа. Трактор МТЗ был старичком, пребывающим в глубокой старости. Такими же древними были и запчасти к нему. Но на брезенте лежали очищенные от смазки и пыли металлические изделия, на которых местами даже отражались вечерние лучи солнца. Так сразу и не скажешь, что этим самым запчастям более 41года. Сергей к этому времени наблюдал с обочины песчаной дороги за стараниями соседа, у открытого багажника своего авто. Подкатив тележку вплотную к багажнику, откуда-то из-под кузова сосед вынул точно такой же брезент, который был аккуратно сложен в толстый прямоугольник небольшого размера. С хозяйской аккуратностью, он расстелил его в багажнике. На него же, по одной запчасти, он пережил все содержимое тележки. Перекладывал он так, как нежно срывают яблоки с деревьев, которые потом очень аккуратно укладывают в плетеные корзины, чтобы не их не помять. Теперь в салоне к душному запаху от знойного летного солнца добавился яркие нотки солярки.

– Одна искра, и мы взлетим на воздух, – пошутил Сергей, демонстративно принюхиваясь к воздуху.

– Искры не будет, не переживай, вон смотри, как хорошо сегодня Иван хорошо на своем грейдере выровнял дорогу.

– Это да. Что есть, то есть. Этого у него не отнять.

Раньше, проезжая по центральной песчаной деревенской улице в сторону город и обратно, Сергей не обращал никакого внимания на ржаное поле, которое располагалось по другую сторону дороги. На его картинах и в мыслях художника существовало только одно поле, которое жило напротив его дома, через дорогу с единственным ветвистым, пушистым высохшим деревом. Но сегодня, именно сейчас, когда они подъезжали к верному трактору МТЗ, он стал внимательно высматривать в картину, которая была нарисована перед ним сложившимися обстоятельствами и природой.

– Вон мой старичок, – радостно воскликнул сосед.

Старый, изрядно проржавевший трактор, который в своей юности гордо носил синий цвет, словно врос в ржаное, золотистое поле. Он исполином стоял одиноко в поле, а поднявшаяся рож полностью скрывала передние колеса, упираясь своими усиками в низ кабины. Колосья на ветру колыхались, как морские волны, создавая впечатление того, что трактор вовсе не стоит на месте, а плывет. Казалось, еще немного, и он погрузится в ржаную пучину с головой. И после его уже не сыскать. Как будто и не было его вовсе. Хозяйская заботливая рука его владельца, то, как он, сгорбившись, волочит по земле брезент с запчастями, служит напоминанием всем о том, что в старой, потускневшей от времени технике теплится жизнь и неистовое желание принести пользу на поле.

Сергей некоторое время наблюдал через лобовое стекло, как сосед пятится назад, держась обеими руками за край брезента. Вот он остановился возле трактора, и гладит его по большим задним колесам, что-то говоря ему. По крайне мере, издалека можно было узреть шевеление его губ. Кто знает, может, он как тот самый профессиональный хирург, который перед операцией разговаривает с больным, успокаивает его и обещает, что он обязательно встретится со своими любимыми после операции, как только наркоз перестанет действовать. Такое зрелище не может упустить ни один страстный художник. Да и те, кто еще способен подмечать краски, не пройдут мимо такой яркой, наполненной жизнью, картины.

Только когда сосед погрузился с головой в моторный отсек, Сергей с буксом, подняв облако пыли, двинулся на заправку.

Солнце уже давно перевалилось через зенит и, словно ускорившись, старалось быстрее уйти в закат. Вечерний ветер без устали сгибал макушки деревьев, росших вдоль дороги, но у него все равно не очень хорошо получалось остудить разогревшийся за день воздух.

– Чего! Уже шестой час вечера? – недовольно воскликнул Сергей, когда уже возвращался обратно по той же самой песчаной дороге, волоча за собой пылевое облако. В его салоне явно отдавало запахом моющего средства и высокой влажностью. Запах солярки был искоренен в автомойке, на которую Сергей заехал сразу же после того как заправил полный бак. На обратном пути он увидел всю туже картину: поле, утопающий в колосьях старенький трактор и сидящего на большом колесе соседа. Он свесил ноги вниз, а лицо подставил под лучи июльского солнца.

Что побудило спешащего домой Сергея остановиться, оставить машину на обочине и пробираться сквозь высокие колосья до принимающего солнечные ванны соседа, неизвестно. Ведь он сильно расстроился, когда, вернувшись домой с подарками, не услышал топот и визжание от радости Васьки. Да и любой любящий муж, обожаемый своей женой, хотел бы на фоне радостного детского визга утонуть в океане гордости за него, когда заглянул бы матери своего ребенка в глаза. Возможно, побудительным фактором стал его нескрываемый интерес как художника к тактильному восприятию картины, чтобы на будущем холсте жирными мазками передать всю гамму эмоций.

– Хорошо живешь, – Сергей облокотился на заднее колесо трактора, – Удалось починить? –не получив ответа, Сергей покачал его ногу за носок сапога. – Ха-ха-ха, – рассмеялся он, когда услышал громкий храп.

Сергей обошел трактор по протоптанной соседом тропке. Он заглянул в отсек для двигателя, потом пробовал поднять капот в вертикальное положение, затем залез внутрь кабины через противоположную дверь. Вначале он хотел пробраться в кабину через дверь, которую заслонил своей широкой спиной спящий красавец. Но, обходя трактор, на его удивление, он увидел еще одну дверь. И тут уже несложно догадаться, что он делал с длинными рычагами, растущими из дырки в полу, через которую виднелись колосья ржи. Детство к Сергею пришло неожиданно, так же неожиданно ушло от него чувство самоконтроля. Он сильно дергал рычаги, резко крутил руль в разные стороны, подпрыгивал на пружинистом сидении, эмитируя поездку по полю с ухабами и рытвинами.

– «Нецензурная брань», –только и успел громко выругаться сосед, прежде чем его массивное тело рухнуло на землю, прижав к земле изрядную площадь колосьев. От ребячества Сергея, кабину качало из стороны в сторону. Сосед соскользнул с колеса.

– Вылезай из кабины, быстро, – прокричал он. Вскочив с земли, он открыл дверь так, что она звонко ударилась о двигательный отсек.

– Стой, стой, не бей меня. Это всего лишь я, – только после того, как дверь резко открылась, Сергей резко отнял руки от руля. Он повернулся к соседу, держа ладошки у него на виду. – Решил заменить тебя, пока ты крепко спал, ха-ха-ха, – засмеялся Сергей.

– Я думал, что грабители, – громко вздохнул сосед.– Весь день из головы не выходит твой ночной посетитель, – сосед, оставив дверь открытой, принялся отряхиваться от налипшей пыли и от прицепившейся выгоревшей на солнце травы.

– Мне этот факт тоже целый день покоя не дает. Да и вообще у меня появилось такое странное чувство с того самого дня, когда я впервые увидел утром открытую дверь в подполье, – задумался Сергей. – Во, мания преследования! Вот как это чувство называется.

– Твой мчсовец подойдет завтра утром?

– Ё-мое, совсем забыл ему позвонить, – он начал искать по карманам телефон, – Телефон в машине оставил. Ты починил трактор или тебя до дома довезти?

– Да, вернул старичка в строй, – гордо ответил сосед, – своим ходом доберемся. Ты давай, езжай. Позвони мчсовцу. С ним будет спокойнее.

– Тогда до встречи, – к этому времени Сергей спрыгнул с трактора и громко хлопнул дверью. Но от такого удара дверь не закрылась, а отскочила и вернулась обратно в открытое настежь состояние.

На песчаной дороге стоял высокое пылевое облако. Оно растянулось в обе стороны настолько далеко, насколько могут видеть глаза. Жители деревни Зара возвращались из города, закончив свой трудовой день.

Открыв водительскую дверь, Сергей смачно выругался. Из-за оставленных опущенными боковых стекол салон его авто стал частью пылевого облака. Только после того, как он ладонью выбил пыль из сидений, он сел за руль. Покрутив телефон в руке, задумчиво всматриваясь в свои глаза через салонное зеркало заднего вида, он вместо того, чтобы позвонить Александру, отправил ему сообщение – «Перезвони». А с военными людьми только так и получается общаться. С первых дней знакомства с Сашей Сергею редко когда удавалось с первого раза дозвониться до него. Да и Саша ему не раз говорил, что на службе он всегда оставляет телефон в раздевалке, если он в городе, или в палатке, если их перебросили нести службу в далёкие непроходимые места.

Резко, с пробуксовкой колес, Сергей тронулся с места, добавив еще пыли к стоящему на дороге пылевому облаку. Поток машин по песчаной дороге значительно уменьшился и, казалось, что машина Сергея уже будет последней. С дороги, не останавливаясь, он на полном ходу въехал в ворота, которые были оставлены открытыми. Что вызвало у него резкий подъем настроения в этот момент и заставило забыть от усталости, непонятно. Он так же быстро, как влетел во двор, выпрыгнул из машины и оббежал ее, проверяя закрыты ли все двери. После, он захлопнул ворота и закрыл их на засов. Судя по тому, как он в прыжке пытался всмотреться в окна дома, мотивацией его прыти служила его семья. И, наверное, не только сама встреча с семьей, а то самое вознаграждение которое он хочет получить с того самого момента когда коробки с видео-приставкой и телевизором были погружены в его машину расторопным продавцом. Визг счастливого Васьки и налитый гордостью взгляд Марии.

Буквально влетев по лестнице на веранду и уже взявшись за ручку двери, он остановился. Замешательство не продлилось долго, может полминуты, может минуту. Все это время он стоял на месте, держась за ручку двери, периодически оборачиваясь во двор. «Да ё-моё» – прошипел он и бегом спустился во двор. Закравшиеся в подкорку памяти сомнения взяли свое.

«Кажется не то, что видится» – как-то сказал Сергею его лечащий врач, когда услышал его трогательную историю о его навязчивом чувстве слежки за ним. Теперь же, после серии посещения неизвестным его галереи, это чувство сменилось на чувство постоянного присутствия чужого человека в его доме, в его подполье, в его семье. Вот и теперь он сидел на корточках напротив подполья, дергал замок вниз, убеждая себя в том, что дверь надежно заперта и пока еще никто из посторонних не приходил.

Разогревшееся докрасна за день солнце склонялось к горизонту. Прохладный ветер к этому времени можно было не только услышать, но и почувствовать своей разгоряченной кожей. На фоне умолкших деревенских улиц, четко слышался рев приближающегося дизельного двигателя. Сергей по периметру обошел свой двор и по пути несколько раз заглянул через забор к соседу. «Посмотрим, что из этого выйдет» – проговорил он вполголоса и быстрым шагом, не оборачиваясь, пошел в дом. Войдя в неосвещенный и пустой дом, он только громко вздохнул, стоя на пороге, и после также быстро прошел в большую комнату и упал ничком на диван.

Спустя полчаса или час, с громким гулом мотора и с лязгом, во двор въехал сосед на своем пятнистом, потускневшем от пыли, синем тракторе. Он вовсе и не старался бесшумного хлопнуть железными дверьми и закрыть ворота. Может быть, он и знал, что в соседнем доме уже заснули люди, но его мысли явно крутились вокруг ближайшего будущего. Оглядываясь по сторонам, он обходил свои наделы, перекладывая инструменты и другие, знакомые только ему предметы. Что-то он аккуратно уложил в брезент, который принес из кабины трактора и утащил его в одну из дворовых построек. Он задумчиво прошагал взад-вперед вдоль забора, всматривался во двор Сергея через щели между досками. Как бы он ни старался увидеть висящий на двери замок, запирающий подполье, он не мог разглядеть даже очертания его контура. Свет соседских фонарей не доставал до замка, он едва покрывал собой пространство до середины двора Сергея. Солнце к этому времени уже наполовину опустилось за горизонт, прикладывая все свои силы на освещение и согревание другого полушария земли.

«На футбольном поле на Магистральной улице, от недостаточно освещения солнечными лучами, сработало фотореле и по цепочке, друг за другом, стали загораться уличные фонари. Игроки, ожидающие своей очереди выбежать на поле, и болельщики с нескрываемым интересом наблюдали за проходившим матчем между синими и красными. Почти каждый из них держал в руках веточку, которой отмахивался от назойливых комаров. Девушки в шортиках и в коротких юбочках прыгали с ноги на ногу, не давая кровопийцам шанса вонзить свой хоботок в кожу. Со стороны было видно, как над их головами кружило темное, пищащее облако. Особенно плотным потоком, можно даже сказать, черным, рой перемещался над той группой людей, которая стояла прямо под уличным фонарем.

– Саш, давай пас, я открыт – кричал Сергей в синей накидке с номером двадцать. Он подпрыгивал на противоположном фланге и махал обеими руками над головой, – Да тут я, глаза разуй!

Александр пытался запутать защитника красных, который путался у него под ногами, пытаясь пнуть по мячу. Сам Саша мастерски быстро перебирал ногами, перебрасывая мяч с ноги на ногу. Назойливый защитник не давал шанса Саше даже поднять голову, чтобы осмотреться для поиска выгодного варианта для паса. Защитник, при каждом удобном случае вставлял свою правую ногу промеж Сашиных. Но все же, терпение красного было вознаграждено. Он дождался, когда Александр допустит ошибку. Злую шутку с Сашей сыграла слуховая память. Уже после финального свистка, уходя с поля, он проворчал Сергею:«Зачем я поверил свои ушам, блин, я ведь даже не посмотрел, кому отдаю пас? – Александр буквально шипел от злости. – Серега, никогда сразу не верь своим ушам и глазам», – настоятельно сказал он и, расплывшись в улыбке, остановился возле Марии. Васька стоял рядом и держал маму за руку.

– Саш, я сзади, давай подавай, – быстро проговорил стоящий сзади Александра мужчина в красной накидке под номером двадцать три, – давай, давай, я открыт. Пяточкой!

Защитник красных, тот самый, который путался в Сашиных ногах, в это время сделал очередную попытку выпнуть мяч. Он с размаха пнул Александру между ботинок, но безуспешно. Саша быстро перекатил мяч с левой ноги под пятку правой, и ею же отправил пас назад. Защитник красных громко засмеялся и стал быстро пятиться назад к своим воротам. От такой наглости Саша просто остолбенел. Отступая к своим воротам, Сергей видел, как Саша некоторое время стоял на месте, а потом с поникшим взглядом смотрел вслед своей отступающей команде. Вся команда синих что есть мочи мчалась на выручку вратарю к своим воротам. В зоне пенальти синих красными разыгрывалась атака. А сама атака началась с того самого паса Александра, когда он пяткой отправил мячигроку команды соперника под номером двадцать три.

Сергей, хоть и бежал изо всех сил, но все-таки не успел помочь своей команде. Атака красных была молниеносной и эффективной. После забитого гола прозвучал финальный свисток.

– Не расстраивайся, это всего лишь игра, – Сергей подошел к Александру и похлопал его по плечу, – Ну, проиграли и проиграли.

– Мы с этим Антоном с двадцать третьим номером играли в прошлый раз, он был в моей команде. Поэтому, скорее всего, сегодня его голос принял за своего и отдал ему пас, – с поникшей головой шел Александр почти до самого края поля, – О, твоя персональная команда болельщиков пришла.– Васька, привет! – радостно воскликнул Александр, – какой ты большой уже. Сколько тебе уже лет, – он поднял Ваську над своей головой.

– Пять, – воскликнул Васька, – дядя Саша, отпусти уже!

– В футбол умеешь играть, Васька? – он поставил пацана на землю, а сам присел перед ним на корточки, – Сможешь забить мне гол?

– В садике меня не берут играть в футбол, – печально ответил Васька.

– Ну, так это мы сейчас исправим. Пацанам потом в садике скажешь, что ты теперь играешь в команде взрослых. Пошли к воротам, – Александр встал и взял Васю за руку. – Маш, привет, ты как всегда шикарно выглядишь. Как только тебя еще не увели от этого любителя электронов, ха-ха. Может мне попробовать это сделать, – Александр рассмеялся, вглядываясь веселыми задорными глазами то в глаза смеющийся Марии, то в глаза Сергея, полные гордости.– Маш, скажи, ты специально одела синее платье чтобы поддержать нас сегодня? – Александр демонстративно оттянул рукой свою синюю накидку.

– Представляешь, долго думала, что надеть. Потом Васька сказал, что отец будет играть под номер двадцать в синей накидке. И вот, теперь я в синем платьишке, – он выставила правую ногу вперед и развела руками. Из-за ее кроткого платья, ее левое бедро оголилось на треть. –Вот только платье не совсем синее. Вот же, белый горошек, – она так же демонстративно указательным пальцем тыкала в крупные круглые белые пятна платья на уровне своей груди.

– Ну все, все. Милая, хватит тут публику возбуждать, – он обнял ее за тонкую талию и поцеловал в губы. – Ну а Саша прав, ты бесподобная сегодня. Ну что, Васька, пошли забивать тебе голы, – Сергей взлохматил сыну челку и направился к ближайшим воротам. Саша с Васькой пошли за ним.

– Пацан, – крикнул Александр одному молодому человеку, который стоял среди болельщиков под самым фонарным столбом с футбольным мячом в руках, – брось мне ненадолго мяч. Да не жмоться ты, верну – крикнул он ему. – Вот кривоногий, – сказал он тихо, так чтобы слышал только Васька. Молодой человек с мячом пнул мяч так, что тот укатился к центру поля, а не к воротам, у которых уже стояли Сергей и Саша с Васькой.

Васька вырвал свою руку из крепкого Сашиного захвата и побежал ловить мяч. Оба друга обернулись и с умилением смотрели, как их пацан бежит за мечом. Вот Васька нагоняет мяч, неуклюже пинает в сторону ворот, но мяч улетает под углом к краю поля. Затем Васька снова бежит за ним и снова пинает по воротам. С каждой его неудачной попыткой он приближается к отцу, его глаза сверкали искрами радости. Вот перед ним возникает молодой человек лет шестнадцати. Играючи он делает вид, что нападает на Ваську и пытается отобрать у него мяч. Но Васька оказался не из робкого десятка. Поначалу он визгнул от такой неожиданности, но потом собрал всю волю в кулак и пнул мяч в сторону левого фланга, затем сразу же помчался за ним, украдкой оборачиваясь на нападающего. И если бы в стороне стоял художник с мольбертом и писал сейчас Сергея, то такую картину он бы обязательно назвал «Отцовская гордость».

Догнав мяч, Васька уже с профессиональной техникой повел мяч вперед, к воротам. Он аккуратно, в беге, носком продвигал мяч вперед себя на небольшое расстояние. Мяч поддавался его контролю, словно его оседали как дикого мустанга и теперь на всю оставшуюся жизнь его хозяином будет этот пятилетний мальчуган. Добежав до Саши с Сергеем, этот мальчуган сделал обманный маневр. Он сделал вид, что пытается пропнуть мяч между ними. Он уже поднял ударную правую ногу, приготовившись ударить по мячу со всей своей силой. Саша и Сергей в это время, завидев такой маневр, решили сблизиться и закрыть просвет между ними, не дав возможности пролететь мячу. Никто из них не захотел играть в поддавки с Васькой.

Но, неожиданно для всех, Васька слабым ударом правой ноги направил мяч в левую сторону, под свою левую ногу, носком которой он пропнул мяч в ворота. Так он обыграл двух взрослых, которые с удивленными лицами смотрели с высоты своего роста на всю эту картину их одурачивания.

– Гол, – закричал Васька. – Гол. Мама, ты это видела? – счастливый Васька прыгал на места, – Мама, – крикнул он еще раз в сторону наблюдавшей за игрой сына Марии, – Ты это видела? – в ответ он увидел кивающую голову мамы.

Теперь тот же самый художник, посмотрев на выражение лица Сергея после забитого сыном гола, окунет кисточку в палитру с ярко-красным цветом и жирным мазком изобразит восклицательный знак после подписи «Отцовская гордость», придав надписи жизненную силу, энергию и уверенное будущее.

– Нет слов, – сказал Александр и начал хлопать в ладоши. Сергей, не сказав ни слова, тоже аплодировал. Со спины Васьки подошел тот самый молодой человек, который создал ему препятствие и тоже захлопал, уважительно кивая головой. Мария прижала свою сумочку молочного цвета подмышкой и шла по полю к сыну, хлопая в ладоши, переводя гордый взгляд то на мужа, то на Ваську. Недавно громко обсуждавшая матч толпа молодых людей, которая была ярко освещена уличным фонарем, все в одном порыве ступили на футбольное поле и аплодируя, шли к окружившей Ваську толпе.

Васька стоял в центре круга, оборачиваясь вокруг, он всматривался в каждое улыбающееся ему лицо. На его лице застыла неискренняя улыбка, словно он пугается всего, что его окружает – люди, звуки, наступающая ночь, шум моторов проезжавших машин за пределами поля.

– Папа, – громко воскликнул он и закрыл глаза. – Забери меня отсюда!

Маша и Сергей подбежали к испуганному сыну и оба сели перед ним на корточки. Громкость рукоплесканий и свистов нарастала с каждой секундой, и казалось, что до апогея еще далеко.

– Ты большой молодец, ты мой умница, – проснувшись, Сергей услышал голос Марии. Коридор дома был ярко совещен. – Ну ничего, получится в следующий раз, – говорила ласково Мария.

Со звуком упавшего на пол тяжелого предмета, Сергей буквально спрыгнул с дивана. Он крадучись, на цыпочках стал выбираться из темной комнаты, в которой уснул. Судя по тьме за окном и выключенным уличным фонарям, стояла полночь.

– Гол, – пронесся по дому радостный возглас Марии. Она громко захлопала в ладоши.

– Гол, гол, ура, – дом дополнился радостными воплями Васьки, который при этом громко прыгал на деревянному полу, – мама, разбуди папу.

– Тщ-щ, Васька! Пускай поспит. Она работал целый день. Завтра с ним поиграешь.

– Никакого завтра! – Сергей просунул лицо в приоткрытую дверь, – Ишь, что удумали.

– Папка, – воскликнул Васька. Он бросил джойстик на кровать, подбежал к Сергею и обнял его, прищурив глаза. – Поиграешь со мной в футбол?

– А ты готов сразиться с профессиональным футболистом?

– Васька! Между прочим, твой отец был одним из лучших игроков на Магистральном, – Мария стояла возле двери, оперившись спиной о стену, – Он не только умеет рисовать хорошие картины, – она подошла близко к Сергею и поднесла свои губки к его уху. – Извини, что так поздно вернулись, – прошептала она ему, едва касаясь губами его уха.

– Все хорошо милая, не извиняйся, – он прижал ее к себе, притянув за талию, и поцеловал в губы, – ты сегодня прекрасна. Давно тебя не видел в этом платье, – он окинул ее взглядом с головы до ног и обратно. На ней было синее облегающее платье до колен, с белыми круглыми пятнами, которые были разбросаны беспорядочно. Васька уже занимался какими-то настройками приставки, возился со вторым джойстиком.

– У меня все готово, – вскликнул Васька, – папа! Давай уже, садись со мной, – сидя на полу, опершись спиной об изножье кровати, он протягивал отцу второй джойстик.

Сергей выпустил из объятий жену, взял в руки джойстик, сел рядом с сыном. Он оперся спиной о кровать и вытянул ноги на полу, достав до стены. Мария же кошкой на цыпочках прокралась на кровать, села на край, поджав под себя правую ногу. Долгожданная игра началась!

***

– Сережа, вставай. Проснись, – прозвучал над ухом Сергея ласковый голос Марии, – кто-то стучится в окно. – Мария перешагнула через ноги Сергея, и склонилась над уснувшим Васькой. Он развалился на полу, прижавшись к отцу, – Вы, мальчики, в любом возрасте одинаковые!

– Ты так с самого рождения Васьки говоришь, – шепотом посмеялся Сергей. Он отер ладошками лицо и встал с пола. – Я так и не пойму, мы, мальчики, тебе нравимся?

– М-м-м, – прорычала Мария, поднимая Ваську с пола, – так бы и съела вас обоих, – она прикусила кончик носа сопевшего сына, – иди уже, а то тебе окно разобьют. Я уложу сына, и сама тоже спать лягу.

– Как вернусь, ты с моим носом проверни тоже самое, – шепотом проговорил Сергей и скрылся в коридоре.