скачать книгу бесплатно
Грозу вселенскую предсказывает туча,
И близок час расплат ошибки роковой.
Уже пылал вдали багровый горизонт,
Зарница всполохами двигалась с востока.
Солдаты шли с учений маршем в гарнизон,
И взгляды девушек светились от восторга.
В них предугадывался дружеский намёк
На увольнительную – в воскресенье танцы.
И никому ведь даже было невдомёк,
Что скоро в бой пойдут ребята-новобранцы.
Оркестр играл осенних листьев вальс-экспромт,
Он так хотел влюблённым головы вскружить.
Отправить мальчиков приказано на фронт,
Чтобы в чужой стране головушку сложить.
Кому война, кому-то матушка родная
Да политический продажный капитал.
Войн рядовые бились, доблесть не роняя,
Честь каждый с генами родителей впитал.
Не трубачи их из окопов поднимали,
А героический и славный предков зов.
Свист пуль как трели соловьиные внимали
Под клич комбатовских охрипших голосов.
В боях нет муз, есть только музыка атак,
Но как же важен для солдата дух высокий.
О тех, кто штурмом брал поверженный рейхстаг,
Про верность дружбы им в Афгане пел Высоцкий.
Друг дорог каждый, лишь бы рядом был и жив,
От смерти спасший друг дороже всех вдвойне.
И, на гитару боль потерь переложив,
Бойцы слагали свои песни о войне.
Они познали цену собственных утрат,
Делили горе с ними струны, подпевая.
Спасала их от верной гибели стократ
Сестричка нежная – гитара фронтовая.
Домой вернуться бы, как птицей голубой,
Им до «тюльпанов чёрных» дела нет всерьёз.
Скорей на Родину с оказией любой,
В свой край родимый, белоснежный от берёз.
Взмывали в космос космонавты неустанно,
Спортсмены брали олимпийские высоты,
Летели к мамам из-за гор Афганистана
Бойцы безусые, кто жив, а кто «двухсотый».
Пока за жизнь они, за мир сражались стойко,
Пока их Родина от пуль не берегла,
Случилась гласность и такая перестройка,
Которой власть на нищету всех облекла.
11
Восьмидесятые – трагедии зачатки;
КПСС был наш бессмертный рулевой.
Её властители сменялись, как перчатки,
Пока бездарность не насытилась с лихвой.
Колосс катился вниз, не сдерживая юза,
Оборотившись для людей бедой вселенской.
Не стало главного – Советского Союза
Между кампанией афганской и чеченской.
Скользя по лезвию монархии свободы,
Вожди в анархию народы вовлекли.
Стабильность будет лишь в двухтысячные годы,
В них беловежский путч к позору обрекли.
Раскол элит вверг люд в кровавое горнило,
Из-за тенёты вышла ненависть со злом.
Земля десятки миллионов схоронила —
Такой цена была за гибельный разлом.
Сады и парки, превратившиеся в свалки,
Поля безмолвные, где согра да бурьян.
А за людьми не успевают катафалки,
В них алкоголик, рэкетир да наркоман.
Расстрел парламента живьём в створ телекамер,
Российский флаг стыдливо реял над шестом.
Перед экранами весь мир от страха замер —
Куда ты, Русь, несёшься с ядерным щитом?
Низверглось всё, чем ты владела и гордилась:
Наука, школа, медицина и жильё.
«Моя милиция» и та оборотилась
В одно бандитское ментовское зверьё.
Остановился транспорт, фабрики, заводы,
Казна пуста, в законе бартер и базар.
В продаже всё – Россия, совесть, деньги, воздух,
И нет того, кто бы нажал на тормоза.
Гуманность, нравственность, Отечество и личность —
Всё оказалось подло попранным, распятым.
Лишь процветала откровенная циничность —
Принизить подвиг ветеранов в сорок пятом.
Чечня, Будённовск, Волгодонск, Буйнакск, «Норд-Ост»,
Беслан, Кизляр, бой в Первомайском, Дагестан.
И вся Россиюшка один сплошной погост.
Всем кукловодил дядя Сэм из дальних стран.
Бой за Осетию. Разрушенный Цхинвал,
Атака Грузии на русских миротворцев.
И первым был войной сражённый наповал
Российский парень, защитивший юных горцев.
Набатом будто бы порвался струнный бас,
Земля донбасская разверзлась на окопы.
Горел, взрывался несгибаемый Донбасс —
Форпост борьбы с неонацистами Европы.
Война священная, как много лет назад,
За независимость, свободную Россию.
И за неё, за Русь, погибшие лежат,
Отдавших жизни за грядущую мессию.
Гитар гитара, мы повязаны судьбой,
Поскольку оба в ожидании Победы.
Она придёт, но впереди последний бой,
В нём неизбежны жертвы, подвиги и беды.
12
Как мог вместиться нереальный бред кошмарный
В одну простую человеческую жизнь?
Напрасно ждал народ небесной каши манной,
Не призывая супостатов низложить.
Неужто виденное было и со мной?
С родными, с близкими, с друзьями? Не с врагами.
С моим народом и с моей большой страной?
За что греховны мы, за что, перед богами?
Бегу от прошлого, отрывисто дыша,
Но веки тяжкие не могут разомкнуться.
Зовёт о помощи, кричит моя душа:
«К гитаре дайте мне ещё раз прикоснуться!»
Прерви, гитара, спящий мозг мой воспалённый.
Пусть лучше ночь в глазах с видениями тьмы,
Чем этот сон, седою явью убелённый,
С безумством скорби, с повторением чумы.
Не брось меня, излить позволь мне чувства,
На растерзание бессонницы отдай.
Не принимай игру на нервах за искусство,
Лишь настроение струн терпких передай.
13
Гитар гитара, тебе в верности клянусь,
Ты голос мой, как я твой, сразу узнаёшь.
Ты пальцы помнишь, как я струны, наизусть,
И я пою, и ты божественно поёшь.
Твой гордый вид всему высокому учил,
Когда был молод, а потом когда был стар.
И будь я в коме, всё равно бы отличил
Мою гитару хоть из тысячи гитар.
Когда закончится нетленный путь земной,
Когда закроют мне на бренном одре очи,
Я буду слушать твои песни надо мной
И видеть сон моей последней длинной ночи…
14
Гитар гитара, расскажи про мои сны
Тому, кто примет тебя в ласковые руки
После меня, когда за гранью пелены
Наступит время нашей дружеской разлуки.
Пропой про то, что жизнь – игра, и я играл,
И о завете материнском и отцовском.
Пускай звучит аккорд, как храмовый хорал,
О так не найденном мной камне философском.
-– —
Ну вот, гитара в подсознании слышна,
Напоминая, что пора бы и очнуться,
Уже пришли совсем другие времена
И дай-то Бог нам к лихолетью не вернуться.
Ты плачешь, скрипка, нынче горько, но желанно
Ты плачешь, скрипка, нынче горько, но желанно,
Ведь и моя душа нуждается в слезах.
Одна внутри нас обжигающая рана,
Как фронтовой окоп, где кровь спеклась в следах.
Ты плачешь, скрипка, нынче горько, но желанно,
Твоя мелодия пришлась мне по нутру.
