скачать книгу бесплатно
Глупо. А что говорят в народе?
– В окрестных деревнях шепчутся, что это монстр убивает, – нехотя признался Ромка.
– Но где-то в той местности, вроде, какие-то бизнесмены после Ромкиных публикаций мотель собирались строить, – напомнила я. – А вдруг именно такой реакции они и добивались? Может, это банальный рекламный ход?
Шантер постучал себя по лбу:
– Ты в своем уме, Зинаида? Одно дело, когда речь идет о курах. Но какой нормальный человек захочет отдыхать там, где людей убивают? Туда не то, что экстремалы, туда даже психи не поедут!
– Ну, происки хозяев складов: они, скажем, хотят отпугнуть потенциальных воров? – выдвинула я новую версию.
Тут и Жуков покрутил пальцем у виска.
– Ладно, – сказал он, давайте, еще раз по кофе, а потом Шантер пойдет отдыхать, чтобы завтра снова отравиться в Вишневку. Ромка, надеюсь, ты понял, какие дополнительные вопросы нужно прояснить? А ты, Зинуля, расскажи о художнике то, что не вставила в материал.
Я рассказала. Мы выпили кофе и решили, что я буду и дальше раскручивать историю с Алексеем, если тот все еще не нашелся, а Борька попробует использовать старые связи и узнать что-нибудь о бизнесменах, строящих под Вишневкой мотель. Тут зазвонил мой сотовый, и бывшая однокурсница Наталья Бадаева обиженно сообщила, что у нее сегодня День рождения. Она это делала ежегодно, поскольку я даже о своем не всегда помнила. Пока муж Натальи, скромный бизнесмен Иван колесил по Украине в поисках партнеров, она маялась от скуки, догуливая отпуск.
Судьба жестоко подшутила над моей подругой, одарив престижной работой в Министерстве культуры. Отказаться Наталья не могла, поскольку работала над диссертацией на культурно-историческую тему, да и деньги нужны были, и, зверея за письменным столом, бедная авантюристка люто завидовала моей свободе и нищете. А отпуск, проведенный в четырех стенах, и вовсе испортил ее характер. Я решила отложить все дела на завтра и обещала быть у именинницы через пару часов.
VII
Ехать нужно было в пригород, где стояла военная часть. Я забежала в соседний магазин, купила большую коробку конфет, шампанское и, на всякий случай, палку сыровяленой колбасы. Ближайшая электричка отправлялась через полчаса.
В вагоне было не очень людно, я рассеянно глазела на летящие навстречу пейзажи и мечтала о Наташкиных фирменных голубцах. А через полчаса уже стояла на перроне в Масюличах. В толпе пассажиров мелькнуло чье-то лицо, встревожившее меня, чей-то внимательный, изучающий взгляд. Мелькнуло и пропало. Но оно вполне могло принадлежать и симпатичному мужчине, которого заинтересовала элегантная миловидная женщина. Я оглядела свой твидовый костюм и вздохнула. Как и пиджак Паниковского, он был «почти новым».
Дорога к жилому массиву вела через лес. На небе клубились тучи, закапал дождь, и народ рванул напрямик, через заросший овраг. Я торжествующе накинула дождевик, который предусмотрительно носила в сумке, и направилась в сторону леса. Было тихо и сумрачно.
Вдруг впереди от дерева отделилась тень. Я остановилась. Тень тоже не двигалась. Насколько я могла разглядеть, это был высокий широкоплечий мужчина. В руке у него что-то блеснуло. Сердце мое сжалось. Пропадать таким дурацким образом не хотелось. С воплем «убью, гад!» и сыровяленой колбасой наперевес я бросилась на него.
Мужик шарахнулся в кусты, но я успела стукнуть его колбасой по голове, от чего часть ее отвалилась. Оставив врага с неожиданным трофеем, я прогалопировала мимо и вылетела, как Чапаев, с шашкой наголо, навстречу Наталье, чинно шествовавшей рядом с какой-то хорошо одетой дамой. Следом за мной трусил злодей. Одной рукой он потирал лоб, в другой держал отвалившийся кусок колбасы. А за ним, трусливо поджав хвост, следовал рыжий доберман.
У Натальи отвисла челюсть, дама же с интересом уставилась на нас.
– Вы собаку мою напугали, – пыхтя и тыча в меня колбасой, пожаловался преследователь. – Она теперь выть по ночам станет!
Вблизи у него был мирный и вполне добродушный вид. Пес жался к ногам хозяина, затравленно косясь в мою сторону.
– А зачем вы собирались напасть на меня? – гневно вопросила я, тоже размахивая колбасой. Со стороны могло показаться, что мы собираемся устроить дуэль на колбасах.
– Я? Напасть?! – изумление злоумышленника было таким неподдельным, что дамы, сообразив, видимо, что к чему, разразились хохотом. Похоже, я чего-то не знала.
– А почему из засады с ножом выпрыгнули?! – настаивала я на своих подозрениях.
– Я не из засады, – застонал мужик, – я гриб под сосной увидел, срезал его, а тут вы на меня набросились.
– А где гриб? – не унималась я.
– Так выпал, когда вы меня избивать стали! – незнакомец, слегка успокоился и принялся с любопытством разглядывать меня.
– И как вы только на таком расстоянии сумели нож разглядеть? Вот это зрение! – с искренним восхищением заключил он.
Дамы уже икали от смеха.
Ситуация прояснилась через несколько мнут. Оказалось, что Наталья вспомнила, что нужно купить минералки, и еще раз позвонила на мой сотовый. Но я уже толкалась в магазине и звонка не слышала. Тогда она набрала номер редакции. К телефону подошел Борька. Услыхав, что я собираюсь в Масюличи, он попросил Наталью встретить меня, поскольку знал, что дорога идет через лес. Более того, намекнул, что ее может сопровождать сосед. Подругу мою это очень встревожило. Паникером Жуков не был, болтуном тоже. Наталья стала задавать наводящие вопросы, но туманные объяснения напугали ее еще больше. А в это время неожиданно пожаловала незваная гостья – некая бизнес-леди из Питера, которой понравились рекламные ролики Наташкиного мужа Ивана, вернее, фирмы, владельцем которой он был. Дама следовала из Европы домой и, раздобыв домашний адрес возможного потенциального партнера, решила по дороге к нему заглянуть. Наталья напоила гостью чаем и коньяком, пообещала, что Иван с ней свяжется, и пошла провожать на электричку. А заодно решила встретить меня.
Во дворе они столкнулись с отставным летчиком – холостым соседом Виталием, который выгуливал добермана. Справедливо рассудив, что мужская сила, подкрепленная здоровенным зверем, гарантирует еще большую безопасность, Наталья описала меня и послала грозную парочку вперед. Никому и в голову не могло придти, что я использую сыровяленый продукт не по назначению.
Вдоволь насмеявшись, наша компания разделилась: Виталию с рыжим Чипом было предложено проводить гостью до станции, – вечером у нее был самолет, а мы с Натальей направились к дому. Летчик торжественно вручил мне утерянный фрагмент колбасы и, в качестве моральной компенсации, был приглашен на торжество.
Входя в подъезд, я снова почувствовала чей-то тяжелый взгляд, оглянулась, но никого не увидела.
Через полчаса мы уже сидели за праздничным столом. Между бутылками стояли закуски и дымились ароматные голубцы, которые с одинаковым удовольствием употреблялись и под коньяк, и под шампанское еще со студенческих времен. Застольем руководил принаряженный Виталий, а в углу грыз косточку Чип, который согласился меня простить и оказался очень милой собакой.
Спустя пару часов все пребывали в блаженном состоянии, напитки были отличными, еда вкусной, а непринужденная беседа плавно перетекала от одной темы к другой.
Наташкин сосед оказался обаятельным, остроумным и, главное, незлопамятным человеком. С удивлением я узнала, что он воевал в горячих точках: Афганистане, Чечне и еще, как я поняла, в Приднестровье, Абхазии и других регионах, которые не назывались. Там он летал на вертолетах. Виталий рассказывал очень интересно и обещал показать фотографии.
На улице стемнело. Наталья зажгла свечи. Чип подошел к хозяину и положил голову к нему на колени.
– Ну, что, дружок, на улицу хочешь? – ласково спросил Виталий. – Девочки, я с собакой погуляю и вернусь. А заодно прихвачу альбом и мороженое, оно у меня в морозильнике лежит.
Наталья проводила парочку, заперла дверь и зажгла свечи.
– Ну, рассказывай, – приказала она, усаживаясь рядом, – что там у вас происходит? Жуков темнил-темнил, я так ничего и не поняла.
И я в общих чертах принялась просвещать Наталью. Она слушала, затаив дыхание.
Авантюристка и любительница приключений, Наташка обожала риск. А мгновенная реакция, аналитический ум, нестандартное мышление и, самое главное, внешность наивной, беззащитной, интеллигентной блондинки позволяли ей быстро завоевывать доверие окружающих и выходить из опасных ситуаций, не повредив оперения.
– Ничего себе! – присвистнула она, когда я окончила свой рассказ. – Но у вас, должно быть, не хватает людей для качественного расследования, и пока я в отпуске, то просто обязана вам помочь. Ну, пожалуйста!
Я не успела ничего ответить, как раздался скрежещущий звук, и потянуло прохладой. Я оглянулась. В окне мелькнула тень. Я не успела ничего сообразить, когда еще одна тень метнулась мимо меня. Раздался звон стекла, приглушенный вопль и тяжелое шмяканье о землю. И сразу же позвонили в дверь. Вспыхнула люстра.
Одурев от неожиданности, ничего не понимая, я оглядела комнату. Наталья стояла возле разбитого окна, раздувая ноздри и сжимая в руке стебель какого-то домашнего растения. Черепки от горшка валялись рядом.
В дверь позвонили настойчивее. Я пошла открывать. На пороге стояли Виталий с альбомом и мороженым и Чип, оба улыбались. Увидев мое лицо, Виталий напрягся, отстранил меня, быстро прошел а комнату, сразу же выскочил оттуда и, свистнув Чипа, помчался вниз.
Вернулись они минут через десять. Мы с Натальей уже убрали черепки и осколки, и принимали коньяк, чтобы успокоить нервы.
Виталий вытер платком лоб, налил себе коньяку, выпил и, жуя злополучную колбасу, принялся с восхищением разглядывать Наталью. А потом сказал:
– Ну, девки, вы даете! Куда до вас терминатору! – и потер шишку на голове.
Еще после пары рюмок мы попытались восстановить события. Картина нарисовалась такая.
Некая темная личность, владеющая элементами альпинизма, взобралась на второй этаж и пыталась бесшумно проникнуть в Наташкину квартиру. Свет был выключен, шторы наполовину задвинуты, столик с горящими свечами стоял в углу. С улицы, видимо, создавалось впечатление, что упившийся народ лег спать. Услышав подозрительный шум, Наталья отреагировала автоматически: подскочив к окну, схватила за стебель цветок, стоявший на подоконнике, и наотмашь нанесла сокрушительный удар вазоном по голове непрошенного гостя. Прямо через стекло!
Виталия мы в последние события не посвящали, и он решил, что какой-то идиот, обкурившись, решил обворовать квартиру, не выяснив, находятся ли хозяева дома.
– Наталья, – сказал летчик, – будьте осторожнее, поставьте сигнализацию!
Наташка пообещала вставить бронебойные стекла.
Поохав и поахав, мы решили, что поверженный враг больше не появится, и беседа перетекла в другое русло. После мороженого стали рассматривать принесенный альбом, и это было действительно интересно. Перелистывая последние страницы, я ощутила непонятное беспокойство…
Расходиться не хотелось, мы пили чай, но мне не давала покоя какая-то фотография, отпечатавшаяся в подсознании. Я стала рассеяно перебирать снимки и чуть не вскрикнула, перевернув очередную страницу: рядом с загорелым, смеющимся Виталием стоял высокий крепкий мужчина в выцветшей военной форме, с холодными светлыми глазами, короткой стрижкой и твердым ртом. Это был человек с рисунка Соломона, таинственный незнакомец, который приценивался к полотнам Стасевича. И он был похож на того самого типа, который мок под дождем, разглядывая мое окно, а затем носился, как угорелый, в тойоте. Впрочем, в последнем я была не уверена.
– Кто это? – ткнула я пальцем в снимок.
Виталий удивленно взглянул на меня, взял фото.
– А это Глеб Полторанин, – с какой-то особенной теплотой в голосе сказал он. – Жизнь мне спас, когда вертолет сбили.
– Расскажите подробнее, – попросила я. – Он тоже летчик?
– В разведке служил, – уклончиво сказал Виталий. – А рассказывать особенно нечего, воспоминания не к праздничному столу. А почему он вас заинтересовал?
– По-моему, я его у знакомых встречала.
– Это исключено, – твердо сказал Виталий, – Он погиб в Чечне.
Наталья искоса посмотрела на меня.
Посидели еще немного, потом Виталий встал, пообещал проводить утром на электричку, раскланялся, и они с Чипом удалились.
Наталья придвинулась ко мне и зашипела:
– Что за разведчик такой? Колись!
– Да я сама толком ничего не знаю!
– Давай про то, что знаешь!
Я рассказала и даже показала рисунок Соломона.
– Точно он! – подтвердила Наталья. – Тебе не кажется, что дело принимает неожиданный оборот?
Я за два дня к любым оборотам привыкла, поэтому мне ничего не казалось, а просто хотелось спать.
VIII
Проснулись мы от наглого звонка в дверь. Я взвилась от неожиданности и, чертыхаясь, понеслась открывать. На площадке с безмятежной улыбкой и жвачкой во рту стоял еще один сосед – студент второго курса факультета психологии Пашка. Его нахальная физиономия пыталась изобразить детскую невинность.
– Теть Зин, – скороговоркой забасил он, – у вас кофейку не найдется?
И, предвидя отказ, пустил в ход шантаж:
– Я до утра не спал, у вас так шумно было!
Я вздохнула и поплелась на кухню.
Пашка проник в комнату, сходу стащил две конфеты и запихал за щеку. Потом, критически оглядел обстановку, остановил взор на разбитом стекле, и восхищенно воскликнул:
– Ух, ты! А хорошо погуляли! Вы что, бутылками в окно швырялись?
– Заткнись! – посоветовала я. – Тебе куда кофе сыпать?
– А вы мне в банке отдайте, – предложил Пашка, заглянув внутрь, – у вас там чуть-чуть на донышке осталось.
Я потрясла банку. Кофе оставалось не менее половины. Но препираться не хотелось, я плюнула и отдала ему банку.
– Вот, спасибо! – обрадовался парень. – Можно я еще рыбки возьму?
Пашкины родители обретались по делам где-то на Дальнем Востоке, оставленную на месяц сумму он прокутил с друзьями за три дня, и теперь регулярно подъедался у Натальи.
– Бери, – великодушно разрешила я, – вот тебе и колбаска в довесок, но только харч отработать придется.
Пашка застыл с продуктами в руках. Он был патологически ленив и лихорадочно соображал, что ему придется делать: грузить вагоны или же стеклить окна?
Я принесла сумку, достала бумаги с рекламным текстом, которые передал Лавринович, протянула Пашке, многозначительно прищурилась и зашептала:
– Строго конфиденциально, никому ни слова! Нужен квалифицированный анализ текста! За два дня сделаешь?
– Сделаю, – прошептал польщенный Пашка и гордо удалился, прихватив по дороге кусок торта.
На пороге появилась заспанная Наталья, зевнула и объявила категорическим тоном:
– Я поеду с тобой!
– А окно? – попыталась я урезонить подругу.
С одной стороны, она была полноценной боевой единицей, и не стоило отказываться от ее помощи. Но, с другой стороны, мы не знали, как сложится ситуация, а у Натальи было не очень здоровое сердце.
– А окно постережет Пашка. Я позвоню мастеру, а студент проследит, чтобы все было в порядке. Может, за это время лишних глупостей не наделает.
– Зато ты сделаешь свою самую большую глупость, он же тебя обожрет! Эта саранча сегодня за каких-то пару минут ополовинила твои припасы!
– Да пускай ест! Он, бедняжка, оголодал без родителей.
Мы собрались, выпили кофе, а через пару минут появился «бедняжка» и сразу же исчез на кухне. Хлопнула дверь холодильника.
– Ты не лопнешь? – ласково поинтересовалась я из комнаты. В ответ послышалось невразумительное мычание. Я поняла, что уничтожение Наташкиных припасов началось.
В дверь позвонили. Это были Виталий с Чипом, которые проводили нас до электрички.
В вагоне мы решили сначала отправиться в редакцию, выяснить новости, а потом поехать на Монпарнас.
– Вот черт! – с досадой воскликнула я, доставая из сумки вместе с сотовым выпавший из еженедельника рисунок Соломона. Наталья вопросительно взглянула на меня.
