скачать книгу бесплатно
По приезде в Нижнюю Тавду Раиса Владимировна в первую очередь пошла не домой, а в поликлинику, где и встретилась с мужем. Он ей обрадовался, но она сходу дала ему понять, чтобы он не особенно обольщался. Узнав от него всё дело, из-за которого она прервала свой отпуск, так спешно выехав из тепла, она задумалась. Спустя какое-то время она успокоилась, хотя действительно было над чем задуматься и за что беспокоиться. Она по-человечески пожалела своего мужа и решила в трудное для него время держать его в поле зрения. Думая о нём, она прежде всего думала о своих и как-никак его девчушках.
Встречи адвоката и подозреваемого хирурга вскоре обнадёжили Горюнова.
– В заключении судебно-медицинской экспертизы, – говорил адвокат своему подзащитному, – ни о какой другой причине смерти не говорится.
– А как потерпевшая сторона?..
– А потерпевшая сторона… – прервал адвокат своего подзащитного, едва повысив голос. – Потерпевшая сторона может говорить всё что ей вздумается, и всё, чтобы получить денежную компенсацию.
– Понятно, – пробурчал Горюнов.
– Человеческая жадность, – продолжал адвокат, – и человеческая корысть как неизбежности существования или выживания. Противостоять этому способна лишь элементарная совесть, конечно, если таковая имеется у отдельной личности… – тут адвокат понял, что уже читает мораль, остановился и посмотрел на своего подзащитного.
Горюнов ещё дважды являлся на допросы в следственный комитет. После этого, благодаря стараниям грамотного адвоката, от него отстали. Однако он ещё долго не мог обрести душевного покоя.
Вскоре Раиса Владимировна вышла на работу. Она старалась не встречаться с мужем, а когда это вдруг случалось, они, обменявшись несколькими уважительными фразами, расходились.
А та самая, по мнению Раисы Владимировны, сопливая Дарина, узнав о беде своего сожителя, всё ещё любимого и единственного, убежала в Велижаны, где, как думала, могла бы отсидеться, спрятаться от проблем. Её мать, погостив у старушки все выходные дни, вернулась в Нижнюю Тавду.
Когда Горюнов застал вместо сожительницы её мать, он намеревался от всего отказаться и броситься по следам Дарины. Мать с грустью и жалостью отговорила его от этого безумного поступка. И, главное, оказалась рада видеть его у себя дома – и неспроста.
– И что это могло быть? – удивился он.
– Вот приедешь к ней в Велижаны – и узнаешь, – сказала она ему. – Но всему своё время. А сейчас успокоиться нужно.
Горюнов стал дожидаться очередного отпуска, до которого оставалось каких-то пару недель. Но те недели казались ему самыми продолжительными и томительными, тем более беглая сожительница не отвечала на его телефонные звонки.
III
Дарина видела своё счастье в побеге, и сбежала она в Велижаны, где всё это время оставалась её бабушка. Оказавшись там, она поняла, что и здесь ей нет ни спасения, ни покоя, а даже наоборот, её волнения только усилились.
Рано утром в понедельник она в очередной раз рейсовым автобусом уехала на учёбу в Тюмень… А вечером в пятницу этой же недели она возвратилась к бабушке, которая радовалась своей внучке, ведь с ней можно было поговорить о том о сём или вовсе помолчать, но уже не одной – вдвоём всё легче. Одиночество для старушки – томительное состояние, ощущение ненужности и отжитости. А ведь всё живёшь! Для чего? Для кого? А Бог его знает! Да вот только и беда, что мы Его не знаем – не хочется знать. Но всё же обращаемся к Нему, когда, как правило, нас сильно прижимает. Он последняя, наивысшая инстанция для чудесного спасения грешной души!
– Бабушка!..
– Что, моя хорошая?
– А ты веришь в Бога?
– А ты разве нет?
– Я же первая спросила…
– Верю…
– А я не знаю… сомневаюсь…
– А для чего тогда ты затеяла этот разговор?
– Да вот, – указала она на комнату, – там, в углу, иконы висят… Нет, стоят.
– И что?
– Они меня как-то смущают… беспокоят…
– Это хорошо, что беспокоят; главное, чтобы не пугали.
– Нет, бабушка, они меня не пугают, а смущают…
– Смущают?.. Значит, чувствуешь, что что-то ты сделала постыдное.
– А чего?
– А это тебе, моя хорошая, лучше знать.
Дарина умолкла и задумалась.
– И как в Него… в Бога необходимо поверить? – спросила она, как будто опомнилась после минутного забытья.
– Чтобы в Бога поверить, нужно прежде о Нём узнать.
– И как?.. Подскажи, бабуля.
– А существует такая книга, и называется она Библией.
Старушка вышла из комнаты, скрывшись в той, где в верхнем углу находились иконы. Дарина слышала, как что-то со скрипом выдвинулось, а потом задвинулось. Она вспомнила, что так выдвигаются и задвигаются широкие ящики комода, стоявшего у стены между окнами комнаты. Старушка вернулась.
– Вот она, – сказала бабушка, протянув внучке толстую книгу.
Дарина взяла её и увидела название «Новый завет» с потемневшими золочёными буквами.
– А библия?! – недоумевала внучка.
– А это и есть библия – часть неё…
– А другая часть?..
– Нам и этой части достаточно знать, чтобы узнать о Боге, – заключила старушка.
И Дарина уединилась, уйдя в другую комнату. Чтение «Нового завета» её мало-помалу увлекало. Иногда бабушка входила в комнату внучки, чтобы с ней поговорить, но, найдя её за чтением, тихо удалялась.
Спустя какое-то время книга оказалась прочитанной, и Дарина обратилась к старушке.
– Вот, прочитала, – объявила она.
– Неужто!
– Уже поздно… я опоздала… я грешница…
– Это ты о чём? – не поняла старушка.
– Я беременна.
– Откуда ты это знаешь?
– Мне мама сказала…
– Сказала?!
– Меня на днях затошнило, и я тогда пожаловалась маме – вот она и сказала, что такое происходит, когда забеременеешь.
– И что?
– Она сказала, что мне ещё рано иметь детей…
– Вот дурёха! – рассердилась старушка и, увидев испуганное лицо внучки, продолжила: – Это я так не о тебе, моя миленькая.
– Бабуленька, – взвыла внучка, – только не ругай мамочку.
– Не буду, не буду, – проворчала она. – Только ты сама успокойся.
– Бабуленька!..
– Теперь тебе нужно думать не только о себе…
– Я знаю, – с грустью улыбнулась она.
За эти дни Дарина морально повзрослела.
Бабушка знала, что её внучка сожительствовала с взрослым человеком, но до поры до времени помалкивала – и вот теперь пришлось заговорить о нём.
– А он… он-то… ну, об этом знает? – запинаясь, спросила она.
– Пока нет.
– Пока… – задумалась старушка. – Пусть обязательно узнает: не дело лишать ребёнка… будущего ребёнка отца.
Дарина вздохнула и улыбнулась.
– А я и не собираюсь его лишать…
– Рада, небось, – смягчилась старушка.
– А как с учёбой?..
– С учёбой? – призадумалась она. – Учёба никуда не денется… Ну пропустишь год-другой… А то и вовсе на заочное учиться перейдёшь.
– Можно и так, – согласилась Дарина.
– Вот со следующего года и переведёшься, если не хочешь терять год-другой.
– Нет, не хочу…
Дарина возобновила свои уединения, и старушка заставала её за чтением книги. Иногда Дарина молча стояла в углу комнаты и вопрошающе смотрела на иконы: одна – Спаситель Вседержитель, другая – Казанская Божья матерь. Но дело до молитв ещё не доходило.
– Бабушка, а как быть с тем, что у него уже имеются двое… две дочери?
– Они уже взрослые и не особенно-то нуждаются в отцовской опеке.
– Так-то оно так, но… – усомнилась она в правоте бабушки.
– Но… – перебила старушка. – Согрешила… вот и спасайся теперь своим будущим ребёнком… Из двух зол выбирай меньшее. Да и выбором ты, если заметить, не больно-то богата.
– Вообще-то, да…
Так внучка проводила свои выходные у бабушки… За это время значительно похолодало. Лежал снег и не таял. Вот-вот придёт сама зима…
IV
Наконец Горюнов дождался своего отпуска и в начале декабря рейсовым автобусом отправился в Велижаны. Вечерело и темнело довольно-таки быстро. Горюнов высадился из автобуса, когда успело стемнеть, и отправился по адресу, который дала мать Дарины. Встречный морозный ветер обжигал лицо Горюнова, но ему казалось это даже приятным. Он с жадностью вдыхал тот морозный воздух, приводивший его разрозненные мысли в логический порядок.
«Пора… давно пора покончить со всей этой… этой беспорядочностью, – подумал он, но опомнился, вдохнув морозного воздуха. – С какой это беспорядочностью? Ах да!.. Между женой и… и Даринкой… Раиса – это теперь прошлое, а Даринка – настоящее и будущее… А где же я? – мысленно удивился он. – Уже не там – в прошлом, но ещё и не там… эх, вновь это не там… не в будущем. Но от кого зависит само будущее? Разумеется, от всех слагаемых: меня, неё (он имел в виду Дарину) и времени… А сколько сейчас времени? – он хотел достать из кармана смартфон, чтобы узнать, который час, но тут же передумал и продолжил размышлять: – А, какая разница, который час. Не всё ли равно, когда совсем стемнело. Темно… темно… Даже эти вот уличные светильники не способны нормально освещать улицу… дорогу. Так оно всё и в жизни: когда светло, когда темно… Вот темень проклятая… – выругался он, споткнувшись обо что-то на дороге. – Вот так и в жизни случается… Не запнулся ли я и в самой жизни? Вот в скором времени всё и узнается…» – с этим роем мыслей в голове он подходил к дому, который светился приветливыми огнями окон. По крайней мере, так казалось Горюнову.
Его встретила старушка, не проявив ни радости, ни неудовольствия. Её равнодушный вид никак не подействовал на самого Горюнова. Эта нейтральность, как он сам полагал, легко способна измениться в ту или иную сторону – хорошую или плохую. И вот куда переметнётся настроение старушки, как теперь понимал Горюнов, зависело именно от него. Однако он смутился: он не знал, ему ли начать разговор или старушке. Повисла пауза (как ему показалась, затянувшаяся), которая продолжалась всего пару мгновений.
– Добрый вечер, – всё-таки сказал он первым и смущённо улыбнулся.
– Вот, значит, ты какой, – и без радости, и без сожаления сказала старушка, посмотрев ему в глаза.
Горюнов вновь улыбнулся, не зная, что ей ответить.
– А-а, улыбаешься, окаянный, – усмехнулась она.
– А что делать? Не плакать же?
– Не плакать, – передразнила она его. – А надо бы…
Горюнов с сожалением вздохнул.
– Да ещё и вздыхает… Не вздыхай… Ну, проходи, гость дорогой, раз пришёл, – сказала она весело и хитро.
Сняв с себя уличную одежду и обувь, гость прошёл в комнату, куда предложила пройти хозяйка. Она заметила в нём некую напряжённость и даже растерянность.
– Ну и чего ты как настороженный сурок прислушиваешься и оглядываешься? – возмутилась старушка, поняв, в чём дело. – Нет ещё Даринки… Не приехала ещё из города, – и она взглянула на часы. – Хотя уже время приехать… Неужто не приедет? – спросила она сама себя.
Горюнов испугался, что она действительно может не приехать. Старушка заметила это и поспешила его успокоить.
– Нет, обязательно приедет… увидитесь нынче же…
