Невероятные приключения Адама Бодена. Незваные гости

– Мне достаточно было увидеть Ваш застенчивый и добрый взгляд. А более мне ничего и не надо. – Сказал Даниэль с той же самой нагловатой ухмылкой, выходя уже полностью из ванной комнаты.

      Стоя абсолютно обнажённым, он даже не подумал прикрыть своё великолепное тело полотенцем, даже когда в комнату ворвалась незваная гостья. Его мускулистое тело было настолько совершенным, что казалось, будто перед ней не музыкальный артист, а профессиональный атлет, готовый принять любой вызов. Капельки воды, оставшиеся после душа, ещё не успели испариться с его загорелой кожи, а мокрые, кудрявые волосы игриво блестели в мягком свете люстры, создавая атмосферу интимности и соблазна. Единственное, что сумела сделать Элайза в этой неожиданной, волнующей и чувственной ситуации, так это закрыть своё лицо пустым подносом, который оказался у неё в руках, пытаясь скрыть своё смущение и желание.

– Простите, господин Лафрамбуаз, я не нарочно, я не знала…

– Ваша стеснительность меня подкупает, – сказал Даниэль, подойдя уже практически вплотную к Элайзе и взяв её ладонь в свои руки, – простите, что поверг Вас в смущение, дорогая Элайза, принесите мне, пожалуйста, стакан молока. Этого будет достаточно.

Выскочив из комнаты словно после электрического стула, Элайза пролетела по коридору и устремилась вниз по лестнице.

Пройдя на первом этаже мимо Кристиана, Адама и господина Рошфора, она свернула в правое крыло здания, где располагалась кухня. Там она уже встретила дворецкого и попросила подготовить стакан молока, и пока он исполнял просьбу, Элайза стояла у окна в полном смятении. Будучи давно одинокой женщиной, она совсем отвыкла от проявления симпатии и романтических шаржей в её адрес. Даже полунамёк подобного характера повергал её в смущение. Дождавшись, когда дворецкий подготовит заказ господин Лафрамбуаза, она снова отправилась на второй этаж.

Дверь в комнату Даниэля была уже закрыта, но полоска света по-прежнему пробивалась из-под двери. Элайза постучалась и получила одобрение, чтобы войти.

Стараясь не смотреть по сторонам, она подошла к прикроватной тумбочке, чтобы оставить на ней, то что просил Даниэль.

Поставив поднос со стаканом возле кровати, Элайза успела обернуться только лишь вполоборота, как перед ней уже снова стоял Лафрамбуаз, буквально в одном шаге. Одет он был в темно-лазурный махровый халат, а в руках была сигара.

– Месье, я принесла то, что Вы просили.

– Я очень Вам благодарен, Элайза. Правда у меня есть ещё одна небольшая просьба.

– Какая?

– Не покидайте меня никогда.

Даниэль потушил сигару, оставив её в пепельнице, положил одну руку на бёдра Элайзы, а другой провёл по её волосам.

– Прошу Вас, месье… – Элайза не находила нужных слов, но реагировала намного мягче, чем прежде.

– Вы достойны куда лучшей жизни, чем сейчас у Вас. А самое главное, Вы достойны любви… – Закончив фразу, Даниэль коснулся губами шеи горничной.

Буквально через несколько мгновений, Элайза даже не заметила, как погрузилась в пучину страсти и оказалась в плену очарования Даниэля. Потеряв голову, от неожиданности событий, она не понимала, что её больше будоражит – его томный взгляд полный магнетизма и сексуальности, либо необычайно нежные касания его пальцев. Лафрамбуаз взял на руки Элайзу и понёс в сторону кровати, что стояла недалеко от окон, не прекращая её нежно целовать. Ловким движением руки он расстегнул молнию её платья, после чего Элайза оказалась теперь ещё более безоружной, слегка дрожа, ни то от любовного трепета, ни то от сквозняка в помещении. Окна в комнате были открыты.

Штормовой ветер разыгрался с ещё большей силой, раздувая белый тюль на столько сильно, что он иногда касался Элайзы и Даниэля, одаривая их нежнейшими прикосновениями. Скрипы кровати и старых половиц заглушал шум ливня. В объятиях своего нового ночного спутника Элайза потеряла счёт времени. И после наивысшей точки удовольствия, они раскинулись на шёлковые простыни.

Даниэль снова закурил. Элайза завернулась в покрывало, зафиксировала волосы заколкой и отправилась в ванную комнату. Апартаменты, предоставленные господину Лафрамбуазу были одни из самых комфортабельных во всём доме. Они были обставлены полностью итальянской мебелью и текстилем. А также немало выдающимся, в своём великолепии, элементом декора была огромная хрустальная люстра, купленная Эрнестом в Риме. Помимо всего этого, только у этой спальни на втором этаже был выход на большой балкон, выйти на него можно было даже из ванной комнаты. В само же ванной комнате благодаря панорамному окну и большой стеклянной двери, ведущей на балкон, открывался чудесный вид на сад и лес поодаль.

Элайза включила воду, насыпала немного морской соли, чтобы принять теплую ванну. Комната быстра наполнилась паром и стало намного уютнее, чем было до этого. Окунувшись в густую пену, она глядела как бушевал ветер за окном, сгибая деревья и срывая задержавшуюся осеннюю листву. Ей было неловко за свой поступок, за свою нечаянную любовную авантюру. Но тем не менее, погрузившись в лёгкий романтический флер своих размышлений, она испытывала очень приятные чувства. Полежав ещё немного времени в пышной пене, Элайза готова была уже завершить принятие ванны, как вдруг услышала скрипы и шаги, но не поняла откуда они доносятся.

Поспешив обернуться в махровое полотенце, что было под рукой, она окликнула Даниэля. На зов никто не отозвался. Элайза подошла к окну, чтобы задернуть портьеры, но обомлела от ужаса. Прямо за окном ванной комнаты на балконе стояла мужская фигура. Мужчина был уже ей знаком. Это был тот самый неизвестный господин, чье тело ранее наблюдали гости в кабинете. Сейчас же он стоял перед горничной живее всех живых. Взгляд исподлобья, дикая животная ухмылка. Элайза закричала.

Она обернулась к двери и стала неистово дёргать за ручку, в надежде поскорее выбраться наружу, но старые замки в доме давали о себе знать. Наконец-то дверь отворилась. Её потянул на себя из комнаты Даниэль. В спальню на крики уже ворвались Эрнест, Адам и Кристиан. В суматохе с Элайзы слетело полотенце, и она побежала прочь от посторонних глаз, полностью нагой.

– Что здесь произошло? – Прорычал Кристиан.

– Я сам не понял. – Растерянно пробормотал Даниэль.

***

Уже чуть позже, узнав, что всё-таки случилось в спальни Лафрамбуаза, в кабинете на первом этаже снова собрались, только уже сидя за круглым столом, господа Боден, Рошфор и Дежарден. Первым молчание прервал Кристиан.

– Так… Что мы имеем? Тело отсутствует. Но из рассказа горничной, мы узнаём, что труп разгуливает по округе, и довольно-таки себя не плохо чувствует. Из улик только какая-то морская ракушка…, и кто же этот незнакомец? Моряк? – Раздраженно закончил тираду Дежарден. – Вот, что господа, как только настанет рассвет, прочешем всю территорию вокруг дома вдоль и поперек. Надеюсь, к этому времени уже приедут жандармы. А Вы, господин Рошфор, предоставьте мне, пожалуйста, полный список не только приглашённых гостей, но и всех присутствующих в доме.

– Хорошо. – Сухо ответил Эрнест, принявшись писать на листе бумаге сразу же все имена. И после нескольких минут тишины, он протянул листок Кристиану.

– Со всеми я поговорю в течении дня. – Резюмировал Кристиан. – Кстати, господа, а куда же мы впопыхах подевали нашу улику?

Адам, что всё это время сидел с кружкой чая в руках, который ему прислали давние друзья, путешествуя по Востоку, стал озираться по сторонам и понял, что вместо блюдца использовал как раз найденную морскую раковину. Испытав чувство неловкости, Адам засуетился:

– Да вот же она, на столе… Цела и невредима.

Адам указал на край стола, на находку. От волнения и лёгкого тремора в руках, Адам чуть было не выронил кружку из рук, но при этом всё-таки расплескал немного чая прямо на раковину.

Внезапно морская находка задребезжала, раздались звуки бульканья, и через несколько моментов, то что произошло повергло наблюдавших в абсолютный шок. Изнутри раковины показалось несколько тоненьких щупалец, похожих на тоненькие нити. С каждым мгновение они становились все длиннее и длиннее. Они то сплетались то в одну более толстую щупальцу, то вновь расплетались. Несмотря на хаотичность их движения, казалось, что они ощупывают каждый предмет, находящийся на столе.

– Святые небеса! – Крикнул Кристиан.

Адам схватил первое что попалось под руку, это оказался фарфоровый подсвечник, и попытался ударить по щупальцам. Решение оказалось безрезультатным, подсвечник от удара по столу разлетелся на осколки, повредив лишь некоторые движущиеся нити. А те, что оторвались от раковины продолжили самостоятельное движение, будто бы ничего с ними и не произошло.

Щупальца продолжали двигаться совершенно случайным образом, но в какой-то момент они целенаправленно устремились к Эрнесту. Тот в свою очередь, от испуга, не нашёл ничего сделать лучше, как только вылить всё содержимое стакана Адама, на надвигающуюся угрозу. Неожиданно для всех, это привело к удачному исходу. От попавшей жидкости нити начали ссыхаться с такой скоростью, что вскоре и вовсе растворились, оставив от себя лишь пузырящуюся пену.

Глава 3. ОПРОС СВИДЕТЕЛЕЙ

Тревожная ночь плавно перетекла в не менее тревожное утро у Кристиана Дежардена. Откликнувшись на просьбу своих давних знакомых о приезде на место преступления, он уже не раз пожалел о своем решении. Как никак, при исполнении он на тот момент не был, находясь в своём долгожданном отпуске. Сидеть где-нибудь на рыбалке или отправиться на прогулку куда-то в горы, было бы несомненно приятнее, чем разбираться в этом, мягко говоря, странном деле.

Но как говорится, что сделано, то сделано, а время пока что не научились поворачивать вспять.

Для спокойной работы Кристиану выделили небольшой кабинет в самом конце коридора на первом этаже. Кабинет действительно был необычайно крохотным, словно купе в поезде. Помещался лишь небольшой письменный стол, один книжный шкаф, и небольшой диван, напоминавший больше скамейку.

Задернув плотные портреты и включив настольную лампу, Дежарден попытался сделать максимально комфортную обстановку для своих глаз. Сутки без сна давали о себе знать. Но вздремнуть он планировал позже, как раз большинство гостей разойдутся вокруг дома, для осмотра территории, а он тем временем позволит себе немного отдохнуть.

Конечно Кристиан был не в восторге от того, что обычные гражданские люди, а не сотрудники жандармерии будут искать улики, но дозвониться до хоть какого-либо отделения, так и не удалось из-за разыгравшегося ливня, который, впрочем, продолжался и по сию минуту. В конце концов, гости ненароком сами могут затоптать некоторые улики, например, следы злоумышленника. Но, как говорится, выбора у Дежардена не было, а в одиночку он многое не успел бы сделать.

Сев в кабинете за письменный стол, он стал ожидать первого опрашиваемого. За ранее на роль координатора, который будет приводить по одному человеку на разговор к Дежардену, был выбран дворецкий. Собственно, и в этом новом для себя деле, дворецкий семьи Рошфоров не подвел. Кристиан достал список с именами всех присутствующих в доме, и стал водить ручкой по краю бумажки, рисуя хаотично каракули.

Раздался стук в дверь.

– Войдите. – Сухо сказал Дежарден. Из-за двери показалась супруга Эрнеста Рошфора – Лаванда.

– Добрый день, месье. Мне сказали, что Вы хотите поговорить сперва со мной.

– Собственно, говоря, да. Скажите пожалуйста, вчера до происшествия, происходило ли что-нибудь подозрительное, странное?

– Что Вы имеете ввиду, месье Дежарден? – Робко уточнила Лаванда.

– Ну… Подозрительные разговоры или поведение гостей, странные события…

– Нет, мне кажется единственным странным событием была находка трупа.

Лаванда производила достаточно однозначное впечатление, но не в самую лучшую сторону. Хотя вины собственно говоря, её могло в этом и не быть. Отстраненное апатичное поведение, словно, произойди в её гостиной что-нибудь другое, но не менее экстраординарное – была бы вероятна аналогичная реакция. Отсутствие ярко выраженных эмоций, кроме может быть тоски в её глазах. Общий внешний вид её был невзрачным.

– Скажите, пожалуйста, а что касается гостей, не заметили ли вы среди них или их общение, что-то необычное? Может быть кто-то вёл себя странно? Не так как обычно…

– Не так как обычно…– На лице Лаванды мелькнула лёгкая тень ухмылки. Я даже и не помню, как это, обычно. Видите ли, среди богатого общества всегда принято себя показывать с лучшей, яркой стороны. Показывать себя только в лучшем свете. Я давно не гонюсь за этими идеалами. Мне неважно, что подумают обо мне окружающие. Да и в доме, я уже себя давно чувствую чужой. И мое присутствие здесь оправдано лишь одним штампом в паспорте о моем браке с Эрнестом. Единственное, за последние полгода я мало с кем общалась, и поэтому решила пригласить на вечер свою давнюю подругу Жаннин Ланжевен. Но радости мне это тоже не принесло. Мы долгое время с ней не общались, и я не ожидала, что она сильно изменится в характере.

– А что в ней изменилось?

– Она была необычайно активной. Разговорчивая, но при этом очень навязчивой.

– Может быть она по Вам соскучилась.

– Все может быть, но дело в том, что она никогда такой не была. Раньше она была весьма невычурной в поведении, сдержанной. Сейчас же все стало наоборот. Но больше всего, что меня очень насторожило… Мне показалось, что она старалась меня отвести как можно подальше от людей в доме и остаться со мной один на один.

– Возможно хотела с Вами посекретничать, вы же всё-таки подруги.

– Да, я понимаю. Но это было как-то навязчиво…

Разговор прервал стук в дверь. Заглянул дворецкий.

– Мадам, Вам позвонили из агентства. Просят Вас к телефону.

– Простите, месье Дежарден. – Извинилась Лаванда и поспешила на выход.

– Мадам Рошфор, а что за агентство?

Но Лаванда сделала вид, что не услышала последнего вопроса и удалилась из комнаты.

Отметив этот весьма странным, Кристиан сделал заметку в своём блокноте.

После госпожи Рошфор к Дежардену пришли Жан-Шарль Боден с супругой Дианой Кардиналь.

Разговор получился достаточно напряжённым из-за крутого нрава Дианы.

– Кого я считаю странным? – Завелась сходу Диана. – Батист. Повар Рошфоров. Вы слышали, что примерно год назад он служил на судне у Шарбоно, которое потом потерпело крушение? Только он один выжил. Но так и не рассказал, что же там произошло. Спокойно путешествовал по разным странам, городам. Нечаянная популярность тогда свалилась на него. Журналисты одолевали его. Ещё бы! Эта история обросла небывалыми слухами. А потом неожиданно решил вернуться сюда, и снова обычным поваром. Хотя живёт он явно не по средствам для обычной кухарки. Чего стоят его запонки в виде орла с настоящими изумрудами.

– Почему Вас именно это удивляет, мадам Кардиналь.

– Вы спросили, а я вам ответила. Не больше.

Пока супруга делилась своими домыслами, Жан-Шаль лишь смущенно молчал, изредка отводя свой взор в сторону и тихо вздыхая, не желая видимо подкидывает двор в этот костёр. Впрочем, Диана Кардиналь была неединственной в своих личных взглядах и домыслах.

Каждый последующий из опрашиваемых, выдвигал своих подозреваемых, обвиняя их то в одном проступке, то в другом. Но чего-то существенного, относящегося к делу, Дежардену так и не довелось услышать.

Последней отвечать на вопросы пришла мадам Изабель Лагард. Если бы стояла задача описать Изабель одним конкретным словом, то его бы не нашлось ни в одном языке мера. Либо же все это можно было бы описать как магнетический шарм или харизма. Гремучая смесь, состоящая из непокорной сдержанности, сменяющаяся тонким кокетством, при этом сочетающаяся с сексуальностью в каждом движении и раскованностью в общении. Иногда даже наблюдался некий вызов в общении, желание заставить отвечать на вопросы не самой, а собеседника. Желание самой управлять ситуацией, а не подстраиваться под обстоятельства.

Каждый элемент образа говорил о непревзойденном утончённая вкусе его хозяйки. В пору подобранная одежда, словно сшитая самым искусным портным. Платье в расцветку шкуры леопарда подчёркивала безупречные формы Изабель, обрамляя четкие линии её округлых бёдер. Длина платья демонстративно открывала всю красоту её ног, а глубокое декольте позволила хозяйке наряда продемонстрировать и дорогое бриллиантовое колье. Завершали её образ пышные русые волосы, спускающиеся на голые плечи игривыми завитками. Сев напротив Кристиана, Изабель достала сигарету, и через пару минут кабинет наполнился запахом, напоминающим восточные пряности.

– Вы серьезно хотите допросить меня, месье? – Спросила с легкой усмешкой Изабель. – А может быть Вы хотите, чтобы я сразу сдалась в крепкие надежные руки правосудия?

– А.… а… – Дежарден не знал, что и ответить на нечаянную прыть.

– Я не боюсь ответить на Ваши вопросы, месье, – продолжила свой монолог Изабель, уже встав со стула и медленно обходя письменный стол., – но уверенны ли Вы, что не боитесь мне их задать.

На последней фразе Изабель села на край стола, попутно закинув ногу на ногу.

– Мадам Лагард, я уверен лишь в одном. Это в том, что мне нужно найти преступника.

– Может быть я тогда с могу Вам помочь? Тогда ко мне надо обращаться не с допросом, а за помощью. – Сказала собеседница Кристиана, склонившись почти к самому его лицу.

– Я пока, что обращусь к Вам с вопросом. Что Вы делали до того, как тело было обнаружено в кабинете?

в кабинете?

– Эх… Что я только не делала, месье. – Сказала Изабель, спрыгнув со стола. – Вечер для меня был очень скучен. Сначала я погуляла по саду вместе с мадам Патель, потом посекретничала с мадам Монетт и мадам Кардиналь. А перед тем, как мы все собрались снова в кабинете, я сидела в Зимнем саду.

– Не видели ли Вы что-нибудь подозрительное?

– Нет, наверное, самой подозрительной на этом вечере, была я сама. Слонялась по углам, не знала, чем же мне заняться. Надеюсь сегодня, либо завтра, покинуть уже этот дом. И как можно скорее. Знаете, в чем главный парадокс, месье Дежарден?

– В чем же?

– А в том, что как правило, преступники наоборот не проявляют ничего в своих действиях подозрительного. Ведь это же в их интересах, остаться незамеченным, не пойманным… Вот и делают свои тёмные дела, пока какая-нибудь незначительная мелочь не поможет выйти на их след. Вот, собственно говоря, и всë.

– Может быть Вы и правы, мадам Лагард. Не смею Вас больше задерживать.

– Хотя нет, есть один момент.

– Какой же?

– Мадам Ланжевен, очень часто отсутствовала в тот вечер.

Завершив общение со всеми присутствующими в дома, картина для Дежардена так пока и не сложилась в единое целое. Не все, находящиеся в доме, знакомы были ранее близко, но абсолютно все, знали о друг друге кто есть, кто. Публичность играла свою роль. А жертва же, напротив никому не была известна. Но так ли это? Возможно кто-то просто скрывает правду. Но, а что если, жертва и правду просто случайная персона на этом вечере? Тогда кто убийца? И какой мотив преступления? Вопросов было на данный момент больше, чем ответов.

Выйдя из кабинета, Дежарден вспомнил, что остался один человек, с которым он так и не пообщался – это мадам Торилл. Закрыв за собой дверь, Дежарден отправился искать мадам Торилл. Конечно он знал, что на вечер она прибыла уже после происшествия, но всё-таки пообщаться с ней стоило. На данном этапе любая даже малейшая зацепка очень важна.