Апатрид. На стыке эпох…

– Что с тобой, тебя тоже хотели убить? – подняв к небу руки, чисто по-армянски эмоционально, вскрикнула она.

– Да нет, Карина, успокойся, пройдем в дом, – Арсен взяв костыли в одни руки, хромая прошел в прихожую.

Войдя в широкий зал, Арсен заметил полусобранные чемоданы и завешенные простынями мебель. Во всем чувствовалось спешка и какое-то гнетущее напряжение.

– Так, успокойся, садись и рассказывай, – с уверенностью произнес он, – по порядку.

Оказалось, что месяц назад Ашота попросили помочь продать в Москве через родственников крупную партию баночного пива. Родственники Ашота в Москве имели большие оптовые базы. Попросили из «крышующей» конторы «Пардаугава». Ашот взялся помочь и с сопровождением поехал в Москву. До места разгрузки машины с грузом не доехали. Куда делись, никто не знает. Обвинили во всем-Ашота. Он поклялся найти фуры и товар чего бы это ему не стоило. Благодаря криминальным связям дяди нашли фуры с товаром и раскрыли всю схему. Он собирался ехать обратно в Ригу с документами и показаниями двух водителей. А тем временем здесь, на его заводе в Даугавпилсе появились вооруженные люди, которые изъяли всю документацию и никого на завод не пускают. Ашот позвонил перед выездом жене и сказал, что выезжает на машине и везет все документы. До Риги он не доехал. Вылетел на повороте в кювет, и машина перевернулась несколько раз. Никаких документов при нем не нашли. И в причине аварии указали алкогольное опьянение. Ашот вообще не пил, и это был не несчастный случай. У него просто отжали завод. По криминальному официально.

Ваген, дядя Ашота, прислал своих людей, чтобы вывезли Ашота жену с детьми. Гроб с телом уже вывезли в Москву. Безопасность семьи племянника была для него важнее завода. На улице и в доме везде стояли кавказцы в прикрывающей оружие одеждой. Как кадры один в один из «Крестного отца» с Карлеоне. Жуткая картина.

– Арсенчик, родной, уезжай отсюда, здесь беспредел, всех «не своих» убирают. И до тебя доберутся. Кто нам здесь поможет, даже бандиты все бывшие менты и из спецслужб, – жена друга с надеждой обратилась к гостю.

– Не беспокойтесь, Карина, езжайте спокойно, сейчас главное детей вывезти, – успокаивал Арсен мечущуюся по комнатам женщину. Он сам прекрасно понимал, что все что рейдерам было нужно от Ашота – они получили, семью бы они не тронули.

Обнявшись с Кариной и детьми и пожелав им благополучно доехать до Москвы, Арсен с тяжелым чувством покидал дом Ашота. Совсем недавно здесь в компании с друзьями они с Ашотом отмечали день рождения его младшей дочери. А теперь дети остались без отца.

После возвращения от Карины домой, Арсен стоя на балконе, всматривался в созвездия на ночном небе. Мерцание звезд напомнило ему одну притчу о звездах, что каждая звезда – это душа умершего человека, святящая нам сверху и напоминающая о скоротечности жизни. Где-то там и душа Ашота. Еще одного близкого человека он потерял. Мир праху его.

Глава 27

Отсутствие Татьяны, у которой было 40% акций против его 39 создавало определенную настороженность. Сложившаяся ситуация ему совсем не нравилась, и он всю ночь перед собранием думал о том, как обезопасить своих акционеров и себя от непредсказуемых действий так называемой «крыши». У Арсена тоже «крышевала» «Пардаугава». В принципе, другой-то альтернативы в Латвии 90-х не было. А ее состав весь был из «бывших» силовиков. Надо было выиграть время для того, чтобы сделать задуманное. В том, что Татьяна как-то была связана с «Пардаугавой» теперь у него не оставалось сомнений. Но как, – предстояло выяснить. Утром, рано проснувшись, Арсен поехал к себе на комбинат. Утро выдалось пасмурным и небо было затянуто серой дымкой облаков. Обычный день в Риге, ничем не отличающийся от других. У озабоченного возникшими проблемами Арсена было чувство, что он что-то пропустил, что-то очень важное и от этого ему становилось не по себе.

Такое же чувство возникло у него, когда он в день освобождения Риги от фашистов поехал к центральному скверу, где стоял монумент, воздвигнутый в советское время и посвященный всем павшим в боях за освобождение Латвии солдатам. Но то, что он там увидел, повергло его в такой шок, что он долго не мог от него оправиться. Вдоль сквера со стелой в колоннах маршировали одетые в вермахтовские шинели и каски с фашистской свастикой латышские неонацисты. Замыкали колонны группы оставшихся в живых бывших членов карательных отрядов, участвовавших в убийствах тысяч евреев в Риге во время фашистской оккупации на стороне немцев. Тогда чувство чего-то грязного, мерзкого, хватающее своими грязными руками светлую память об отдавших свои жизни сотнях тысяч солдат и офицеров тронуло Арсена до глубины души, и он не желая видеть это мерзкое шествие, уехал за город на рыбалку. Тогда впервые он понял, что жить в такой Латвии не сможет. И вот это мерзкое и темное начало каким-то непостижимым образом надвигаться на него, но под видом современных «грязных технологий», сначала затронув его друзей и близких, затянув их в воронку рейдерских криминальных разборок.

Позвонив в экономический отдел криминальной полиции Риги, Арсен позвал к телефону Ивара, своего знакомого и напарника по игре в теннис. Договорившись о встрече, он через полчаса уже сидел с другом в загородном клубе.

– Что-то происходит, Ивар, и я должен знать – что. Кажется, кто-то покусился на мой комбинат, узнай по своим каналам, пожалуйста, – кто это и кто из моего окружения в этом замешан. Мне надо знать до 14.00. сегодня. Все, что узнаешь. Встретимся тут же. Здесь спокойнее и хозяева ни под кем. За мной не заржавеет, ты же знаешь. Если нужны деньги для этого, скажи сколько?