скачать книгу бесплатно
В комнате, куда его проводил хозяин дома, в серебряном подсвечнике горела свеча, а рядом, на столе, – блюдце с нарезанным вяленым мясом и бокал вина.
– Спокойной ночи, месье, – пожелал Бернар, закрывая за собой дверь.
Наконец-то он остался один! От всего случившегося с ним за день кружилась голова.
– Угораздило же так вляпаться, – пробормотал Филипп.
Он попробовал мясо, оказалось вкусно. Вино тоже было неплохим, жаль, что только один бокал. За окном светила полная луна. Она тусклыми лучиками отражалась от свежей листвы, которую еле заметно перебирал своими пальцами тёплый ветерок. Спать совершенно не хотелось. Взяв подсвечник, стараясь аккуратно ступать на старый паркет, чтобы он не заскрипел и не потревожил покой хозяев, Филипп вышел на улицу. Пели соловьи, и чуть слышно шелестела листва. В Париже, в этих каменных джунглях, не бывает таких ночей. Разве что в Булонском лесу, но и туда доносятся звуки большого города.
– Воздух-то какой, месье! Не то что в вашем городе!
От неожиданности Филипп вздрогнул. Из темноты, попыхивая сигаретой, шагнул вперёд Даниель-Мари.
– Вы меня напугали! – признался Филипп.
– Простите, месье. Я выхожу вечером выкурить папиросу перед сном.
– Послушайте, а как давно вы работаете на месье и мадам Легран?
– Очень давно. Года четыре. – Даниель-Мари задумался. – Или три…
– И вы не замечали за ними, э-э… – Филипп запнулся, подбирая мягкие слова.
– Странностей, вы хотели сказать?
– Да, странностей.
– Я уже говорил вам, когда мы ехали, что они более чем странны.
– Но я тогда не придал этому значение. Я думал, вы имеете в виду некие особенности, присущие любым старым людям.
– О, нет! Они действительно странные. Но безобидные.
– Это, конечно, радует, – вяло усмехнулся Филипп.
– Ещё бы! Вот было бы неприятно, будь месье Легран Синей Бородой, а мадам мачехой Золушки! – Шофёр рассмеялся. – Вы только представьте себе этих персонажей, с их характерами и повадками! Ох, несладко бы мне пришлось! Да и вам…
– Безусловно, это было бы неприятно… – пробормотал Филипп, с ужасом понимая, что разговаривает с ещё одним сумасшедшим.
– Не волнуйтесь, месье! Это хорошие люди! Мой папаша был о них хорошего мнения.
– Он что тоже здесь работал?
– Естественно, до меня.
– У вас это семейная преемственность?
– Более чем! Вначале пра-пра-пра-пра-пра-пра-прадед, потом пра-пра-пра-пра-прадед, потом пра-пра-пра-прадед, потом…
– Достаточно! Я понял. И кем же они здесь работали?
– Прислуживали, смотрели за порядком, кормили лошадей.
– И что, это поместье всегда принадлежало Легранам?
– Конечно! А как же ещё?..
– Ну, может, они у кого-то перекупили его или стали владеть им по наследству…
– Нет. Они всегда им владели. Это уж точно! Поверьте мне.
– Сейчас это редкость. Многие роды пресеклись, во многих разразились склоки из-за наследства. У предков нынешних Легранов должны же быть и другие наследники, неужели никто не позарился на эти земли?
– Насколько мне известно, нет никаких наследников. Месье и мадам ведут уединённый образ жизни.
– Странно…
– Ещё бы! И мой отец, и мой дед, которого я застал ещё в добром здравии, они оба именно так и отзывались о месье и мадам. Но, – Даниель-Мари поднял указательный палец, – при этом они всегда добавляли, что люди они хорошие!
– Сколько же им лет? И есть ли у них дети?
– Детей нет. Это точно. А лет сколько, не скажу. Дед пришёл сюда служить совсем молодым, он сменил здесь своего отца, и месье Бернар, и мадам Изабель уже были весьма солидного возраста. Мой отец свидетельствовал о том же. Ну, и я застал их такими же…
– Бред какой-то… – пробормотал Филипп.
– Вы находите? А по мне, так вполне может быть.
– Что входит в ваши обязанности?
– Раз в неделю месье Бернар даёт мне несколько золотых монет, я еду в Тур, меняю их у одного коллекционера на франки и покупаю еду. Вот и всё. Непыльная работёнка, вы не находите? – Даниель-Мари рассмеялся.
Утром, проснувшись и умывшись, Филипп спустился на завтрак в столовую. Уже подходя к двери, он услышал оживлённую беседу. Кроме последних двух фраз ничего разобрать не удалось.
– …надо непременно сегодня рассказать всё этому юноше! – взволнованно говорила хозяйка.
– Не торопи меня! – Бернар был раздражён. – Я сам решу, когда ему рассказать. Я не уверен, что он правильно нас поймёт.
– Доброе утро! – поздоровался Филипп, входя в комнату.
– Доброе утро! – заставил себя улыбнуться Бернар. – Как вам спалось?
– Совсем неплохо! Ваш превосходный воздух усыпляет, как снотворное.
Они завтракали молча. Хозяйка положила обоим в тарелки омлет и налила из медного кофейника ароматный кофе.
– Вы хотели прогуляться до ближайшей деревни, – вставая, сказал Бернар.
– Я готов, месье!
И Филипп, промокнув губы салфеткой, последовал за хозяином.
Даниель-Мари уже прогревал мотор автомобиля. Увидев хозяина и агента, он отворил две задние дверцы, а сам достал из ящика для перчаток своё кепи и сел за руль.
– Справа вы можете видеть наши поля. Они тянутся вон до того перелеска. – Бернар указал на еле видную вдали полоску леса. – А слева виноградники. Очень древние! В средние века они принадлежали церкви. Это чудесный сорт – Шардоне! Вообще, здесь в Долине Луары всегда выращивали изумительные сорта винограда и изготавливали удивительные по вкусу и качеству вина: Шенин Блан, Мускат, Каберне Фран, Гренаш, Анжуйская Роза!..
– Простите, – перебил Бернара Филипп, рассматривая заброшенные угодья. – Я нисколько не сомневаюсь в удивительных свойствах местных сортов винограда, и уж тем более произведённого из них вина, но уж больно неживыми выглядят эти виноградники…
– Что вы хотите сказать? – помрачнел Бернар.
– Только то, что тот виноград, на который показываете вы, выглядит засохшим.
– Да, вы правы… – Бернар погрустнел. – Это мучнистая роса погубила их. Но я слышал, от этого недуга научились избавляться!
– Остальная лоза в таком же состоянии? – поинтересовался Филипп.
– Да… – буркнул Бернар и отвернулся, угрюмо рассматривая пробегающие мимо виды.
– Останови, мы пройдёмся, – велел он через десять минут шоферу.
– Здесь недалеко, предлагаю прогуляться, а автомобиль будет ждать нас здесь, – обратился он к Филиппу.
Тот не возражал.
Они шли молча. Погода была тихой и солнечной, безоблачное небо сулило тёплое лето.
– Всё это обманчиво! – прервал молчание месье Легран.
– Простите? – не понял Филипп.
– Вы, наверное, идёте и думаете, что погода замечательная и что мы с мадам давно сошли с ума!
– Ну что вы, – смутился Филипп. – Про вас я ничего такого не думал…
– Думали, думали. И я бы тоже подумал, будь на вашем месте. Мы действительно странные, видимо. Но не настолько, чтобы считаться сумасшедшими, поверьте! Мы ведём уединённый образ жизни, и это накладывает свой отпечаток. Многое из современных достижений нам не доступно, о многом мы и не слышали даже. Но нам оно и не нужно. Мы привыкли так жить. Тем более, и лет нам ого-го сколько. В таком возрасте поздновато менять привычки.
Поместье наше пришло в запустение, это правда. Вначале опустел и разрушился замок, дарованный нам самим королём. Да, да! Тем самым! – Бернар предупредил вопрос Филиппа. – Это всё пожаловано за безупречную службу. Но я продолжу. Вначале разрушился замок. Средств поддерживать его в надлежащем состоянии не хватало, к тому же в нём холодно и сыро. И мы построили этот дом и переехали сюда. Много лет мы жили здесь, но переворот, произошедший в конце восемнадцатого века, который вы почему-то называете революцией, оставил нас без доходов, которые выплачивала нам королевская казна пожизненно. Вместе с ликвидацией монархии были ликвидированы и все её обязательства. У нас были накоплены кое-какие сбережения, и при скромном существовании этого хватило бы надолго. Однако всё имеет свойство заканчиваться… Нам очень нужны деньги! – Бернар схватил спутника за руку и просительно посмотрел ему в глаза. – Нам нужна эта ссуда!
Худшие опасения Филиппа подтвердились. Это были самые что ни на есть сумасшедшие!
– Боюсь, что это не от меня зависит, – осторожно высвобождая руку, сказал он. – Я всего лишь составлю заключение, а решать будет правление банка.
– Напишите так, чтобы они вынесли положительное решение! Ну что вам стоит?..
– Я постараюсь. Но я не собираюсь обманывать…
– Зачем обманывать?! – обрадовался месье Легран. – Не надо никого обманывать! Пишите, что видели – дом, поля, виноградники.
– Но поля пустые, а виноградники засохли…
– Это как посмотреть. С моей точки зрения, виноградники очень даже ничего!
– Боюсь, что ваша точка зрения может не совпасть с точкой зрения правления банка…
– Давайте начистоту! – Бернар остановился и заглянул в глаза Филиппу. – Сегодня произошло непоправимое! Я ещё точно не знаю что, но это что-то может перерасти в большую беду! Я это отчётливо ощущаю!
– О чём вы? – спросил Филипп, на всякий случай отступив на полшага назад.
– Беда надвигается! Тучи над нашей Францией сгустились… Гроза ещё не грянула, но гром гремит!
Филипп никогда до этого не имел дела с сумасшедшими, поэтому не знал, как себя надо вести в подобной обстановке.
– Простите, месье, – осторожно возразил он. – Но небо ясное, никакой грозы не предвидится.
– Я не о погоде, – досадливо махнул рукой Бернар. – Я выражаюсь иносказательно, как вы не поймёте! Война идёт.
– Я только вчера приехал из Парижа и уверяю вас – никакой войны нет.
– Сегодня утром что-то произошло… – мрачно сказал Бернар. – Я почувствовал. А уж поверьте моей милой супруге, я никогда в таком не ошибался. Перед резнёй, которую некоторые называют революцией, я три дня мучился с желудком. Когда этот карлик пошёл в поход на Россию, я сказал своей Изабелле, что добром это не кончится, и русские через два года были в Париже. Перед Первой мировой я не спал всю ночь. Сегодня мне тоже неспокойно: я чувствую, что что-то началось. И это что-то на этот раз может коснуться и нас с Изабель…
– Успокойтесь, месье Бернар, я уверен, что ничего страшного не произошло! Вам надо выпить бокал вина и прилечь отдохнуть. Хотите, я сбегаю за автомобилем?
– Я отлично себя чувствую! Не смейте говорить со мной, как с идиотом! – возмутился месье Легран. – Вот увидите, что я прав. Вон уже видно первые дома. Вы хотели телефонировать в Париж, извольте. Почта – белый дом с вывеской посередине улицы. Ускорим шаги.
Сразу дозвониться не удалось, номер не отвечал.
– И не мудрено, – сказал почтовый служащий, наблюдавший за безуспешными попытками Филиппа соединиться с начальством. – Я думаю, месье, там, в Париже, не до вас. Сейчас все газетчики и биржа стоят на ушах.
– О чём это вы? – оторвался от телефона Филипп.
– Ну, как же? Сегодня в пять утра Германия вторглась в Бельгию. Наше правительство направляет туда корпус.
– А я говорил!.. – поднял палец Бернар.
– Это значит – война?
– Война объявлена давно, но никто ни с кем не воюет, – задумчиво проговорил служащий, держащий трубку возле уха, не теряя надежды связаться с Парижем. – Но, скажу я вам по секрету, Гитлер – это не самое плохое… Посмотрите, как за восемь лет он поднял из руин свою страну, как вдохновил народ! Франции давно нужна встряска. Посмотрим, что означают сегодняшние события, никто пока ничего толком не знает…
– Узнаете через три дня! – глубокомысленно заявил Бернар. – А насчёт Гитлера вы сильно заблуждаетесь, поверьте мне! Он ещё покажет своё истинное лицо!
Филипп стоял в растерянности, переводя взгляд с почтового служителя на хозяина поместья Розе Руж.
– Месье, Париж на проводе!
Разговор не задался. Растерянный Филипп что-то говорил об изменившихся обстоятельствах, руководитель кредитного отдела вначале слушал молча, а потом прервал сбивчивые объяснения своего агента.
– Вот что, – сказал он. – Половина наших клиентов того… Но мы не психиатры, мы банкиры, нам нет нужды изучать их странности. Это раз! И два, какое вам дело до этой Бельгии? Ну, направил туда Гитлер свои войска, а наш Рейно свои, и что? Пока дело не дошло до прямых боестолкновений, и не факт, что дойдёт… У вас есть два дня, чтобы составить подробный отчёт об этом поместье. Скажу вам по секрету: кое-кто из членов правления заинтересован в этих землях, особенно если их нынешним владельцам нечем будет расплачиваться по ссуде… Вы меня понимаете?
– Да, месье.
