Весть. Взгляд из тьмы

Он долго сидел, не двигаясь, обдумывая свой сон. Ощущение тепла и поцелуя казались такими реальными, что он невольно снова посмотрел на Викторию. Ее лицо, спокойное и расслабленное мирно покоилось на импровизированном соломенном ложе.

Пытаясь отвлечься, юноша встал, стараясь не разбудить девушек, и направился в общий зал.

Прочие постояльцы еще спали. В углу кухни, видневшейся из зала, хозяин заведения, крупный мужчина в замасленном фартуке, деловито раздавал команды помощникам. Он заметил Дориона и, прищурившись, помахал рукой дежурно улыбнувшись. Подойдя, юноша попросил стакан воды и присел у камина, наблюдая, как трактир медленно оживает.

Он сидел в одиночестве, погруженный в свои мысли вспоминая оставленный им некогда домашний очаг и родителей. Однако мысли о сне не отпускали его, постоянно вплетаясь в череду возникающих образов. Теплые прикосновения, мягкий голос – все это казалось ему одновременно волшебным и тревожным.

– Уже проснулся? – раздался позади знакомый голос, теплая рука легла ему на плечо.

Дорион вздрогнул, вынырнув из своих размышлений, и обернулся. Виктория стояла рядом, слегка растрепанная после сна, но с все той же уверенной осанкой. Ее взгляд был теплым, но одновременно проникновенным, будто она видела больше, чем должна была. На мгновение ему показалось, что он снова во сне.

– Замерз? – добавила она с легкой улыбкой, ее слова эхом отозвались у него в голове.

Дорион на секунду потерял дар речи. Он невольно посмотрел на ее руку, которая все еще лежала у него на плече, и, вспомнив сон, почувствовал, как по телу пробежала волна восторга.

– Эй, – Виктория слегка нахмурилась, заметив его странное молчание. – Ты так и будешь молчать?

– Прости, – наконец выдавил он, отворачиваясь, чтобы спрятать смущение. – Просто задумался.

Девушка убрала руку и села напротив. Ее движения были спокойными, но взгляд не отрывался от Дориона, словно она пыталась понять, что происходит у него в голове.

– Задумался? – переспросила она, опустив локоть на стол и слегка наклонив голову. – О чем?

Парень покачал головой, словно отгоняя мысли.

– О том, что нас ждет впереди. О столице.

Ее губы изогнулись в легкой, почти ироничной улыбке.

– Ты слишком много думаешь. Иногда полезно просто двигаться вперед и не пытаться предугадать все заранее.

– И это говорит человек, который никогда не оставляет ничего на волю случая? – с усмешкой заметил он, но в его голосе не было упрека.

Виктория хмыкнула, откидывая непослушные пряди волос обратно за плечи.

– Возможно. Но иногда воля случая все-таки помогает.

Посмотрев на пустой стол, она спросила:

– Ты еще не завтракал? Может, закажем что-нибудь?

– Да, можно что-нибудь перекусить.

Девушка кивнула и быстро подозвала хозяина заведения. То, как быстро тот отреагировал, лишь подтвердило подозрения Дориона: Виктория привлекает внимание абсолютно всех мужчин в округе, будто магнит притягивая их без особого труда.

Приняв заказ, хозяин, рассыпаясь в любезностях, завел непринужденную беседу и поинтересовался, куда направляются путники – на север в столицу или же на юг. Виктория спокойно отвечала на все его вопросы. Когда хозяин исчерпал весь запас подготовленных фраз, он собирался уйти, но внезапно его лицо просияло, и он вспомнил нечто, что могло продлить желанное общение:

– А вы слышали? Стоянка у Подножья сгорела дотла всего пару дней назад. Говорят, это был страшный пожар! – мужчина понизил голос, его глаза сверкнули, словно он раскрыл важную тайну. – Все, что было превратилось в пепел. Постояльцы едва успели спастись.

– Стоянка у Подножья? – Виктория слегка нахмурилась, но ее голос оставался спокойным. – Мы о такой не слышали.

– Ну как же! Вы ведь идете в столицу. По дороге на север, до самого Подножья больше не будет стоянок с ночлегом. Обычно путники останавливаются там на ночь, а уже потом идут дальше в горы. Теперь так не получится.

Дорион, насторожившись, уточнил:

– И что теперь делают все, кто идет в столицу?

– Ничего страшного, – хозяин, сложил руки в успокаивающем жесте. – Дороги здесь безопасны. Можно заночевать рядом со сгоревшей постройкой. Там есть хорошие полянки, и поблизости пост дозора, он недалеко: где-то пять дальшагов, вверх по склону.

Он бросил еще один услужливый взгляд на Викторию, надеясь на какую-то благодарность. В ответ девушка, лишь холодно кивнув, отвернулась, предполагая, что на этом их разговор был окончен.

Повисла неловкая пауза. Хозяин все еще пристально смотрел на прекрасную особу, но она, не желая продолжать беседу, спокойно встретила его взгляд и жестко сказала:

– Благодарю, мы все поняли, – ее голос был настолько тверд, что не оставлял места для возражений. – Справимся.

Ответ был настолько четким, что у мужчины не осталось шансов на продолжение диалога. Виктория, выждав мгновение и убедившись, что они остались наедине, серьезно посмотрела на Дориона. В ее глазах читалась тревога:

– Думаешь, он серьезно насчет пожара? – она коротко кивнула в сторону кухни, куда только что ушел хозяин. – Неужели там больше нет нормальных стоянок, до тех пор, пока мы не поднимемся в горы?

Дорион, хорошо знакомый с местной географией, тяжело вздохнул. Он знал, что в данной ситуации обстоятельства не стоило смягчать, но и пугать девушку еще сильнее ему не хотелось:

– Да, он прав. Мы уже на самой окраине центральной равнины. Еще немного и начнется подъем к первому горному плато. Думаю, там уже есть постоялые дома – столица-то близко. Но до плато поселений точно не будет.

Виктория задумалась, просчитывая возможные риски их дальнейшего пути. Посидев немного, она продолжила:

– Хорошо. Если мы не можем идти этой дорогой, что тогда? Есть ли другие пути? – в ее глазах мелькнула надежда, как будто она надеялась, что проблему можно решить несколько проще.

– Нет, отсюда ведет только одна дорога. Возвращение до обходной развилки займет пару дней, и это только в одну сторону. У нас нет столько времени.

Девушка задумчиво склонила голову, безмолвно соглашаясь:

– Конечно, нет. Но насколько безопасно идти до подъема и ночевать прямо в лесу? Ночи еще не такие холодные, но… – Виктория чуть прикусила губу, как будто сама не верила своим словам. – Одну ночь ведь можно пережить, да?

– Да, разведем большой костер, – попытался поддержать ее Дорион, но в его голосе все равно проскользнули нотки сомнения. Он бросил быстрый взгляд в окно, будто ожидая увидеть там что-то темное и жуткое. – Меня больше беспокоит та тварь, – тихо добавил он, его голос предательски дрогнул. Образ пса с горящими глазами снова возник перед глазами, заставив невольно поежиться. – Ты уверена, что она отстала? – вопрос был скорее риторическим, потому что он и сам не был в этом уверен.

– Мы ушли достаточно далеко от Лонвиля и не видели его уже сколько? Дня три? – Виктория произнесла фразу так будто пыталась убедить этими аргументами себя же в первую очередь.

Внутренний голос шептал ей, что идти дальше небезопасно. Однако здравый смысл и обстоятельства не оставляли выбора. Грядущие дожди могли размыть дороги, а холода только замедлят их продвижение. Набор в школу магов огня заканчивался уже через пару недель, времени почти не оставалось.

Наморщив нос, юная волшебница, как бы пересиливая себя, признала, что не может принять решение:

– А как насчет лошадей? Может, возьмем пару и доскачем до следующего города? – ее глаза загорелись очередной надеждой.

– Нет, не успеем, – Дорион махнул рукой, отсекая этот вариант. – На горных подъемах лошади идут не быстрее обычного путника.

Виктория тяжело вздохнула, понимая, что медлить больше нельзя. Все возможные варианты были рассмотрены. Она подняла глаза и увидела приближающуюся Софию. Ее подруга уже проснулась и направлялась к их столику.

– Ладно, – лицо ее стало решительным. – Берем побольше еды и идем. Если придется, я разберусь с этой тварью. И если кто-то еще решит нам помешать – с ним тоже, – ее тон был словно сталь и не терпел возражений.

София уселась рядом с подругой и сразу же почувствовала общую перемену в настроении. В воздухе повисло молчание: неловкое, насыщенное какой-то недосказанностью. Она прищурилась, с легкой улыбкой оглядывая своих спутников.

– О, простите, что прервала, – проговорила она с наигранной серьезностью, ее голос был игривым, а глаза блеснули лукавым огоньком. – Кажется, тут намечаются личные моменты, в которые мне лучше не вмешиваться?

Ее слова повисли в тишине, словно не достигнув своих слушателей. Дорион отвел взгляд, пытаясь скрыть свои эмоции, а Виктория, сохраняя невозмутимость, чуть приподняла бровь.

– Софи, – тихо начала она, ее голос звучал не как упрек, а скорее снисходительно, как у взрослого, реагирующего на детские шалости. Она мельком взглянула на Дориона, чьи глаза теперь были прикованы к кружке с водой, затем перевела взгляд обратно на подругу. – Нам намекнули, что сегодня мы снова будем ночевать под открытым небом. Так что приготовь свое теплое платье и одеяло.

Девушка чуть помрачнела. Ее лицо на мгновение потеряло радость, и она разочарованно вздохнула:

– Дальше нет постоялых дворов?

– Нет, – коротко ответила Виктория, потянувшись за своим бокалом. – Пока мы не поднимемся в горы, ничего не будет. А за один день мы туда точно не доберемся, как ни старайся.

София не любила ночевки в лесу: комары, сырость, холодный ветер и странные звуки леса казались ей скорее мелкими неудобствами, но и радости не приносили. Однако, когда хозяин постоялого двора принес горячий завтрак – дымящийся омлет с овощами и свежий хлеб, – ее настроение заметно улучшилось.

– Ну, хотя бы сейчас нас хорошо накормят, – пробормотала она, уплетая еду с аппетитом, который даже Виктория сочла завидным.

София сидела, наслаждаясь завтраком, но ее взгляд то и дело скользил к Виктории и Дориону, которые, казалось, избегали смотреть друг на друга. Она была уверена, что распознала все исходящие от них сигналы: взгляды, внезапное молчание, эта легкая напряженность.

Вики наверняка просто перевела тему разговора, чтобы скрыть смущение. Они же прекрасно смотрятся вместе. И почему бы нет? Если между ними что-то возникло, это же хорошо. Я не буду вмешиваться. Но, еще пара шуток лишней не будет!

После завтрака путники решили пополнить запасы перед очередным переходом. Дорион вызвался сам договориться с хозяином постоялого двора, рассчитывая, что тем самым спасет Викторию от его назойливого внимания. Однако девушка пожелала решить этот вопрос сама.

– Я пойду с тобой, – заявила она, отставив кружку.

Дорион удивленно поднял бровь.

– Мне показалось, что ты была не в восторге от его пристальных взглядов?

Виктория лишь слегка пожала плечами, в ее глазах мелькнула едва заметная искорка.

– Может, я просто уверена, что торгуюсь куда лучше тебя, – ответила она с самодовольной улыбкой.

София едва удержалась от смеха, наблюдая за их обменом репликами, и Дорион, немного сбитый с толку, все же не стал спорить.

– Ладно, – наконец согласился он, кивая в сторону кухни. – Тогда пойдем.

Виктория поднялась, ее движения были уверенными и спокойными, но, когда они уходили, София уловила едва заметное напряжение в ее осанке. Это ее только развеселило.

София, оставшись одна, медленно доела свой завтрак и откинулась на спинку стула. Ее разум уже прокручивал сценарии:

Вики, конечно, скрытная, но Дорион не такой. Если он чувствует что-то, то это будет заметно. А вдруг они уже все обсудили и решили быть вместе? Ах, это будет так романтично!

Тем временем молодые люди вернулись с внушительным набором припасов. Хозяин постоялого двора проводил их с довольной улыбкой, а Дорион не мог скрыть своего удивления, глядя на полученный результат.

– Ты все-таки знаешь, как уговорить человека, – сказал он, обращаясь к спутнице.

– Я просто хороший переговорщик, – отозвалась Виктория с легкой улыбкой.

София, глядя на них, подавила очередной смешок ничего не сказав. Ее мысли все еще витали где-то далеко, наполненные романтикой и мечтами.

Кровь и пламя

Компания быстро выдвинулась в путь, стремясь преодолеть как можно большее расстояние до наступления темноты. Выйдя за пределы деревни, они оказались на узкой, ухабистой дороге, которая петляла среди холмов, усеянных осенними деревьями. Золотые листья поблескивали в утреннем свете, мягко падая на землю с едва слышным шорохом.

По мере того, как день шел на убыль, природа вокруг постепенно менялась. Леса становились все более густыми, а равнины постепенно сменялись холмами и небольшими скалистыми выступами. Дорога, которую они выбрали, хотя и была безопасной, порой становилась узкой и покрывалась корнями деревьев, природа пыталась вернуть себе потерянное пространство. В редкие минуты тишины слышались далекие крики хищной птицы, парящей в небе.

Путники шли в молчании, время от времени обмениваясь краткими замечаниями о смене пейзажа. София периодически напевала тихую мелодию, а Виктория вела разговор с Дорионом о предстоящем подъеме. Лес вокруг становился плотнее, но местами просматривались поляны, на которых крестьяне или пастухи оставили следы цивилизации: затоптанная трава и редкие кострища, давно потухшие и заросшие мхом.

К обеду небо начало затягиваться тучами. Первые признаки ухудшения погоды напомнили о том, что путь предстоящей ночью не будет таким приятным, каким казался утром. Легкий ветер постепенно перерос в холодный поток, заставивший компанию плотнее закутаться в свои плащи. Однако дождя пока не было, тучи словно играли с ними, низко нависая и готовясь обрушить свою мощь в любой момент.

– Надо идти быстрее, – заметила Виктория, указывая на небо. – Скоро польет.

Спутницы Дориона не проявляли беспокойства. Они продолжали весело болтать и шутить, несмотря на ухудшающуюся погоду. Теплые вещи в рюкзаках быстро нашли свое применение, когда холодные порывы стали слишком частыми. Легкие походные мешки позволяли идти быстрее, но порой казалось, что ветер может сорвать с плеч даже их. София укуталась в шарф и, глядя на дорогу перед собой, не переставала подшучивать над своими спутниками, представляя как они будут отогревать друг друга во время ночной стоянки.

Весь день прошел в непрерывном движении. Они делали короткие остановки, чтобы отдышаться или перекусить. Время неумолимо бежало вперед, и, ближе к вечеру, лес начал редеть, уступая место каменистым склонам. Под ногами ощущались острые камни, а земля становилась тверже. Леса, которые защищали их от ветра днем, теперь отступили, оставив путников на открытом пространстве.

– Дальше будет только сложнее, – заметил Дорион, оглядывая скалистую местность, которая ждала их впереди.

Туман начал спускаться с подножия гор, словно предупреждая их, что ночь будет прохладной и сырой. Последние лучи солнца, которые едва пробивались сквозь тучи, быстро тускнели, небо покрылось сплошной серой пеленой.

Когда они подошли к подножию гор, лес окончательно исчез, оставив перед ними голые скалы и камни. Воздух стал холодным, дыхание путников превращаясь в легкие облачка пара быстро растворялось в сумерках. Подъем выглядел сложным и опасным: скользкие от влаги камни подобно ловушкам покрывали дорогу во тьме.

Наконец, путники добрались до остатков постоялого двора, о котором говорил хозяин таверны. Место выглядело так, точно его выжгли неумолимые языки безжалостного пламени. Черные обугленные бревна, обвалившиеся стены, которые когда-то защищали путников от непогоды, теперь торчали жалкими остовами, будто кривые пальцы мертвеца, тянущиеся к небу. Здесь больше не было тепла, не пахло вкусной едой, не слышались веселые людские голоса, только холодный ветер, играющий в пустоте.

София замерла, глядя на эту печальную картину.

– Здесь так тихо, – прошептала она.

Дорион молчал. Его сердце сжалось от этого вида, но он не позволил себе показать слабость. Сейчас у них не было выбора.

– Остановимся тут, – коротко бросил он, обводя взглядом ближайшие деревья. – Здесь должно быть подходящее место для лагеря.

Немного поодаль они нашли небольшую поляну, окруженную низкими деревьями и несколькими валунами, которые могли послужить укрытием от ветра. Путники быстро взялись за дело: София развела костер, Виктория помогала обустроить лежанку, а Дорион отправился за хворостом. Пока они работали, небо стало совсем черным, ветер усилился, предвещая начало дождя.

К тому времени, как они закончили, сверху начали падать первые капли. Дождь был мелким и редким, но обещал скоро превратиться в затяжной ливень. Огонь костра потрескивал, отгоняя мрак и сырость, его свет отражался на мокрой траве и камнях, переливаясь алмазной россыпью красок.

– Завтра нас ждет подъем, – наконец сказал Дорион, опускаясь на одну из лежанок. Его голос звучал спокойно, но уставший взгляд выдавал напряжение. – Лучше бы нам выспаться.

София кивнула, закутавшись в одеяло. Виктория молча смотрела на пламя костра, ее лицо казалось застывшим, но в глазах отражались колышущиеся отблески: живые, тревожные.

Ночь окутала их лагерь густой тьмой. Дождь усилился, превращая землю в вязкую грязь, но костер все еще горел, разгоняя холод. Дорион, чувствуя усталость, наконец улегся на свою импровизированную постель, но, прежде чем закрыть глаза, ощутил это: странное, обжигающее чувство, будто кто-то смотрел прямо на него.

Его сердце заколотилось быстрее, и он резко сел, вглядываясь в темноту за пределами света костра. Ничего. Только деревья, которые медленно качались под порывами ветра. Ощущение, однако, не пропадало и он решил встать и осмотреть лагерь тщательнее. Подойдя к костру, он взял лежавшую рядом дубовую ветвь повертев ее в руках. Кажется, увесистое оружие на мгновение придало ему уверенности в своих силах, отгоняя страх. Однако, прежде чем он успел им воспользоваться, позади нечто огромное и темное выскочило из мрака и метнулось в его сторону.

Тварь ударила его с такой силой, что Дорион рухнул на землю, едва не потеряв сознание. Придя в себя, он почувствовал чудовищный вес когтистой лапы, оказавшейся на его груди, а затем услышал низкий, зловещий рык. Это был он – огромный черный пес. Его глаза, горящие алым пламенем, были полны жуткого, нечеловеческого наслаждения, а пасть, из которой капала густая темная слюна, склонилась к его лицу.

София закричала от ужаса перебивая звук нарастающего дождя. Виктория вскочила на ноги, ее лицо исказилось от страха, но она мгновенно сфокусировалась.

– Нет! Не трогай его! – закричала она, вытянув руки вперед.

Она пыталась сотворить огненный шар, но пальцы предательски дрожали, магия не слушалась ее. Первая сфера погасла едва сверкнув. Вторая также рассеялась, не успев наполниться пламенем.

– Дорион! – закричала София, срываясь на истерический тон.

Дорион из последних сил удерживал ветвь поперек раскрытой пасти зверя, сдерживая натиск чудовищных челюстей. Дерево жалобно трещало, не выдерживая огромного давления.

Наконец Виктории удалось сконцентрироваться. В ее ладонях появился огненный шар, яркий, как вспышка молнии. Она тут же метнула его в зверя.

Пламя взвилось в воздухе, озаряя поляну. Огненный шар ударил пса в бок, заставив его отскочить. Рев боли вырвался из его глотки, а обугленная шерсть задымилась. Дорион откатился в сторону хватая ртом воздух.

Зверь быстро пришел в себя. Его взгляд снова обратился к Виктории, на этот раз полный ненависти и вызова. Он начал медленно двигаться к ней, обнажая белоснежные клыки.

– Не приближайся! – закричала она, поднимая руки. Новый огненный шар появился куда быстрее. Однако пес, предвидя атаку, легко увернулся от брошенного заклинания, рванув в сторону.

Виктория сделала еще одну попытку. Она собрала все силы, что у нее осталось, и бросила третий шар, но на этот раз зверь даже не пытался уклониться. Он бросился вперед и подставил лоб прямо под удар. Пламя взорвалось, опалив его шерсть, но он не дрогнул. Его алые глаза впились в девушку, полные злорадного торжества, словно он насмехался над ее попытками сопротивления.

– Нет… – прошептала Виктория. Ее руки бессильно опустились.

Она поняла, что магия ей не поможет. Ее огонь был ничтожен перед этой тьмой.

– Огонь бесполезен… – выдохнула она, оборачиваясь к Софии. – Прости меня.

Пес прыгнул.

Его челюсти сомкнулись на теле девушки с такой силой, что хруст костей был слышен даже сквозь шум бушующего дождя. Ее крик был коротким, почти беззвучным, прежде чем он оборвался навсегда. Тело обмякло, безвольно обвиснув в зубах зверя.

София закричала. Это был крик, полный такой боли и ужаса, что даже зловещая тварь на миг замерла, прежде чем развернуться и исчезнуть в лесу, унося свою добычу.

Дорион, лежавший в грязи, не мог пошевелиться. Все его тело дрожало, а в ушах стоял всепоглощающий гул. Его взгляд был прикован к тому месту, где только что была Виктория. Тело девушки исчезло, как и убивший ее зверь.

София рухнула на колени, закрыв лицо руками. Ее слезы, катившиеся по щекам, смешались с каплями дождя. Она больше не чувствовала ни холода, ни колючего ветра. Ее горе полностью сковало все прочие чувства, не оставляя в душе ничего кроме боли и страдания.

Тьма снова окутала лагерь. Остатки костра догорали, тихо потрескивая, а дождь смывал следы прошедшей битвы.

София сидела на том же месте, потрясенная, ее разум не мог принять реальность. Несколько минут она просто смотрела на темноту, где недавно исчез зверь, не в силах поверить, что ее подруги больше нет. Когда до нее начало доходить осознание, точно пробудившись от кошмара, она подползла к тому месту, где в последний раз видела Викторию, ее руки дрожали, когда она сжала в кулаке горсть земли, пропитанную кровью подруги. Горячие, соленые слезы стекали по ее лицу, капая на эту же землю. Горький, душераздирающий плач, разнесся по округе наполняя лес тоской и отчаянием.

– Вики… – шепот ее голоса был почти неслышен. В каждой букве было заключено столько боли, что казалось, воздух сжимается от этого звука.

Дорион, наконец, пришел в себя, его сознание медленно возвращалось после удара. Голова кружилась, перед глазами все еще вспыхивали яркие пятна, как от ослепляющего света. Он смутно осознавал, что произошло нечто ужасное. Пытаясь встать, он ощутил, как ноги подкосились, и он рухнул обратно на землю. Боль мгновенно пронзила его тело. Силы, казалось, покидали его с каждым вдохом. Пес причинил ему куда больше вреда, чем он мог подумать. Глубокие царапины пересекали грудь, бока пылали огненной болью, а левая рука почти не слушалась. На ней, вокруг следов укуса, расползалась синеющая опухоль. Он на секунду замер, не в силах поверить, что остался жив.

Однако что-то было не так. Медленно осматривая стоянку, его взгляд наткнулся на Софию, ее горестный плач достиг его разума, вытесняя прочие мысли. Он не слышал ничего подобного. Ее голос дрожал, а вместе с ним дрожала сама земля, казалось, что ее боль была настолько велика, что сама природа страдала вместе с ней.

Дорион почувствовал, как холод проникает в его кости, не из-за ран, а от того, что он наконец осознал: Виктория мертва. Она ушла, и больше ее не вернуть. Поняв это, он ощутил, как земля под ним пошатнулась, а воздух вокруг стал еще более тяжелым.

София, безутешно рыдая, сжимала окровавленные куски земли, и Дорион, собрав остатки сил, подполз к ней. Он не знал, что сказать. Существовали ли слова способные утешить несчастную девушку и хоть как-то облегчить ее боль? Все, что он сейчас мог сделать это медленно, осторожно положить руку ей на плечо и крепко обнять девушку, пытаясь хоть как-то разделить ее страдания.

Теплый ливень падал с неба, словно само небо решило оплакать Викторию вместе с ними. Он смывал кровь с земли, омывал руки Софии, очищая ее от страшных следов трагедии. Однако дождь не мог смыть ту боль, что разрывала сердца оставшихся в живых.

Постепенно, под действием стихии, слезы Софии стали менее интенсивными, но ее тело все еще содрогалось от рыданий. Ее душа была сломлена, разум истощен. Дорион почувствовал, как ее тело стало ослабевать и вскоре она потеряла сознание.

Он с замиранием сердца подумал, что потерял и ее, но быстро понял, что девушка жива, только лишь без сознания. Аккуратно приподняв ее, он, стоная от боли, и, несмотря на собственные раны, принялся укрывать Софию одеялом. Он сделал все возможное, чтобы сохранить ее в тепле, понимая, что Софии предстоит еще пережить этот ужас, когда она вновь очнется. Дорион чувствовал, как слабость накатывает на него, тело наливалось усталостью. Возможно, потеря крови и травмы начали брать свое.

Перевязав раны как мог, он взглянул на костер. Пламя слабело, угасая под давлением небесного потопа. Дорион с усилием подполз к кострищу, подбрасывая в него дрова, чтобы поддержать слабеющий огонь. Ему казалось, что теперь лишь это тепло отделяет их от ночной тьмы все еще таящей в себе опасность. Огонь был слабым, но сейчас он был единственной защитой.