Дар Тьмы. Праздник Кровавой луны

– С чего ты решил, что они говорили обо мне?

Крис обернулся, словно переживал о конфиденциальности их разговора, и, облокотившись на стол, исподлобья глянул на собеседника.

– Как думаешь, кого станут искать ищейки первого уровня? Уличного бродягу?

Маркус присвистнул, откинувшись на спинку кресла.

– Первый уровень, говоришь. Я польщен.

– Я бы на твоем месте так не радовался. Что ты опять успел натворить?

– Не поверишь. Ничего.

– Ага, – язвительно протянул Крис, с недоверием глядя на друга. – Колись.

– Клянусь, – Маркус усмехнулся, быстро перекрестившись. – Ничего. Вот тебе крест.

– Фу, богохульник.

– Не сквернословь.

– А ты будь серьезнее. Зачем тебе лишние проблемы с аделаном? Неужели не хватило прошлого раза?

– Ты про мою вынужденную диету?

– И про нее тоже. Много всего тогда случилось.

Маркус промолчал, всеми силами гоня прочь воспоминания о том, что предшествовало его отъезду. Нет, сейчас нельзя заниматься самобичеванием. Не время и не место. Нельзя думать о том, что отец сделал с его жизнью.

– Ты все еще ненавидишь его за это, – пробормотал Крис, будто прочитав мысли друга. – Я понимаю. Сам бы возненавидел за такое. Но жизнь не стоит на месте. Нужно идти дальше.

– Я пойду, – кивнул Маркус, чувствуя, как гнев заполняет каждую клеточку его тела. – Как только уничтожу все, что ему дорого.

Крис оценивающе оглядел друга, после чего медленно кивнул.

– Вижу, у тебя большие планы.

– Не в этот раз, – Маркус покачал головой, тяжело вздохнув. – Я приехал на похороны Рональда, а не воевать с Азуром.

– Одно другому не мешает. Зная тебя, ты вполне способен совместить, так скажем, приятное с полезным.

– К чему ты ведешь, Крис?

Хозяин кабинета ответил не сразу. Он долго разглядывал старого друга, стараясь уловить в серых глазах хоть что-то, что поможет понять истинные причины его возвращения.

– Твоя ненависть делает тебя уязвимым перед аделаном. Я лишь хочу, чтобы ты был осторожен и не лез нарожон туда, где тебя ждет верная смерть.

– Отец не убьет меня, я уверен. Он хочет сделать меня своей марионеткой. Спит и видит, как я даю ему обет. Но я лучше и правда умру, чем пойду на это.

При упоминании обета Кристиан напрягся. В голубых глазах на мгновение промелькнула такая боль, что Маркусу стало некомфортно. Мысленно ругая себя за то, что надавил на больное, вампир попытался увести разговор от щекотливой темы.

– Рад, что ты начал принимать на работу более молодой персонал, – ухмыльнулся он, покачав в руках полупустой стакан. – Не подумай, я очень люблю Барни, но, согласись, Молли явно выигрывает по… нескольким показателям.

Крис довольно хохотнул.

– Сам-то давно в паспорт смотрел?

– Признаюсь, не заглядывал уже лет десять.

– То-то же. Знаешь, друг, в свое время я ведь хотел помочь Барни. Хотел поделиться нашим даром…

– Не называй это даром, Крис, – вмиг помрачнел Маркус. Он сделал большой глоток виски и, осушив стакан, со звоном поставил его на стол. – Будь моя воля – я бы вернулся в то время и сделал все возможное, лишь бы этого не случилось. Я бы прожил пусть и короткую, но настоящую жизнь. Без страха выйти на улицу в солнечный день. Без непреодолимого желания впиться в шею прохожего, чей запах мне казался привлекательным. Без давления отца.

– Я согласен, есть минусы, – миролюбиво подняв руки, проговорил Крис. Облокотившись на стол, блондин снисходительно улыбнулся. – Но ведь есть и плюсы. И их довольно много. К тому же, время не стоит на месте. Мы давно не боимся солнца, а наши рестораны открыты по всему миру. Пей – не хочу.

– А с последним что?

– С этим ничего не поделаешь, – вздохнул Крис. – Мы обязаны подчиняться аделану.

– Обязаны? Кто это сказал? Азур. Он так решил.

– Да, и, с одной стороны, я его понимаю, – осторожно проговорил Крис, осознавая, что ступает на скользкую дорожку. Маркус возмущенно взглянул на старого друга. – Погоди, не перебивай. Послушай. Каждый из нас борется за жизнь, за свое место. Мы не можем доверять всем и каждому, не знаем, в какой момент кто-то пойдет против нас, так? Взять к примеру меня. Я – владелец небольшого ресторана в захудалом городке, и то переживаю, что кто-то из наших решит отбить мой бизнес. А Азур – король. И, вполне объяснимо, что он переживает за свой статус и хочет держать на контроле всех, кто его окружает.

– Ты искренне считаешь, что это хороший выход – подчинить их волю, заставить беспрекословно повиноваться, без права на личное мнение? Каждый из тех, кто дал обет, становится куклой в руках сумасшедшего кукловода. Азур полностью контролирует их действия.

– Мне ли не знать, – тихо пробормотал Крис, опустив голову.

Он, так же как и все приближенные к Азуру, был связан обетом. Маркус медленно кивнул. Желание спорить мгновенно отпало.

– Извини. Я просто не могу слышать, как ты оправдываешь тирана.

– А что мне остается? – развел руками Крис, откидываясь на спинку кресла, которая жалостливо скрипнула под тяжестью его тела. – Если Азуру стукнет в голову меня проверить, я хотя бы смогу оправдаться, что не имею ничего против короля. Он, конечно, знает о нашей давней дружбе, но я бы не хотел, чтобы меня убили просто за то, что я на твоей стороне.

– Не нужно принимать мою сторону, Крис, – отмахнулся Маркус, примирительно улыбнувшись. – Держись нейтралитета. Так будет лучше. Через несколько дней я уеду, и мне не хотелось бы возвращаться и на твои похороны.

Крис невесело хохотнул и, склонившись, достал из-под стола початую бутылку виски. Судя по бурому, слегка мутноватому цвету напитка, «особый ингредиент» составлял не менее половины от общего количества спиртного.

– Выпьешь со мной?

Маркус едва заметно кивнул, подставляя свой стакан. В голове крутились невеселые мысли. Наверно, ему не следовало возвращаться в Рэйнвуд. После случившегося с Кэти, когда Маркус скоропалительно уехал из города, он пообещал самому себе, что больше никогда не перешагнет границу владений Азура. Там, на чужой территории, аделан ничего не мог сделать как с ним, так и с Тарой. Маркус забрал ее с собой, потому что сестра – единственная, кто у него остался. Именно Тара помогала ему справиться с болью, которая разрывала душу после потери Кэти. Только она была рядом и всячески поддерживала брата, не давая ему скатиться в пропасть, удерживая его на границе жизни и смерти. Хотя, можно ли это назвать жизнью? За все эти годы он ни разу не почувствовал себя живым. Даже с Кэти он не мог отделаться от ощущения, что жизнь проходит мимо. И его дни – лишь жалкие попытки существования. Но она дарила ему то, чего вампиру так не хватало – надежду на то, что у него все еще есть душа.

***

9 июля 1995 года

– Какая прекрасная погода! – улыбнулась светловолосая девушка, с восхищением глядя в окно. Где-то вдалеке слышалось щебетание птиц, легкий ветерок гулял меж высокими деревьями. – Жаль, что мы не можем выйти и прогуляться…

– Прости, – тихо произнес Маркус, неловко поправляя ворот белой рубашки. – Может, позвонишь Саре? Сходите на озеро, развейтесь.

– Сару вчера бросил парень, ей не до меня, – отмахнулась Кэти и, вздохнув, отвернулась от окна. Маркус поймал ее взгляд: в огромных голубых глазах читалась грусть. – Да и потом, я хотела бы прогуляться именно с тобой.

– Мы можем сходить куда-нибудь вечером.

– Да, но… Мне бы хотелось хоть раз пройтись с тобой вдоль озера, наблюдая, как вода блестит под солнечными лучами, а теплый ветерок ласкает кожу…

– Солнце убьет меня, ты же знаешь.

Он сказал это с каким-то отвращением к самому себе, что не укрылось от девушки.

– Маркус, я не это имела в виду… Я понимаю, что этого никогда не произойдет, просто… Ладно, забудь. Прогуляемся вечером.

– Кэти, – тихо произнес вампир, подходя к девушке. – Прости.

– Ты не должен извиняться, – возразила она, касаясь тонкими пальчиками щеки Маркуса. Он прикрыл глаза. От легкого прикосновения Кэти по коже прошла приятная дрожь. – Ты не виноват в том, кем тебя сделал этот человек…

– Да, но…

– Никаких «но». Я знала, на что шла, когда согласилась быть с тобой. Я люблю тебя, Маркус.

– Я люблю тебя, – эхом отозвался мужчина, наклоняясь к девушке и нежно касаясь ее губ своими. Легкий, но до невозможности трепетный поцелуй. Нехотя отстранившись, Маркус загадочно улыбнулся.

– Я думал подождать до вечера, – начал он, запустив руку в карман брюк. Девушка с непониманием наблюдала за его действиями. – Но сейчас самое время.

– Что ты… – тихо пробормотала Кэти, прикрыв рот ладошкой. Маркус выудил из кармана миниатюрную коробочку и опустился на одно колено, со счастливой улыбкой глядя в мокрые от подступивших слез глаза любимой.

– Кэтрин Фишер, ты выйдешь за меня?

– Д-да, – заикаясь, без промедления ответила Кэти и, взвизгнув, упала на колени, обхватив мужчину за шею. – Я согласна!

***

Маркус подошел к окну, задумчиво оглядывая соседний дом. В окнах еще не горел свет.

«Она должна была уже вернуться» – пронеслось в голове вампира, но он тут же отбросил эти мысли. Мало ли, что могло ее задержать. До их встречи оставалось еще два часа.

– Маркус, к тебе пришли! – послышался голос Тары. Мужчина, тряхнув головой, почти бегом спустился на первый этаж.

В коридоре стоял светловолосый паренек из свиты отца. Переминаясь с ноги на ногу, тот с легкой паникой смотрел куда-то в пол. Услышав шаги хозяина, паренек поднял испуганный взгляд.

– Добрый день, шинтани…

– Не называй меня так, – прервал Маркус, с презрением глядя на незваного гостя.

– Простите, я не пытался Вас обидеть, меня зовут Руфус…

– Зачем ты пришел?

Руфус обреченно вздохнул, заламывая руки.

– Меня прислал Ваш отец. Он попросил передать кое-что…

Маркус хмурился, ожидая продолжения.

– В общем… Он… Эм…

– Говори уже! – рявкнул вампир, отчего бледное лицо Руфуса и вовсе стало похоже на белый лист.

– Он сказал… – парень сглотнул, пряча взгляд. – «Вы принадлежите королевской семье и не должны опускаться до уровня людей. Человек – это сосуд, а не объект любви. Вы – шинтани, и должны думать только о благополучии своего вида. Аделан не примет в семью человека». Простите…

– Какое ему дело до моей жизни? – прорычал Маркус, вмиг оказавшись прямо перед перепуганным Руфусом. – Передай своему королю, что я больше не хочу быть частью его семьи.

– Но это невозможно, – промямлил Руфус, не смея поднять глаза на Маркуса. – Вы шинтани…

– Я сказал не называть меня так!

– Простите…

– Мне плевать, что думает по этому поводу аделан. Кэтрин станет моей женой. И это не обсуждается.

– Он знал, что Вы так ответите, – после недолгого молчания произнес паренек. – И просил передать…

– Что? – поторопил его Маркус, теряя всякое терпение.

– Меры уже приняты, – на одном дыхании выпалил Руфус, изучая пол переполненным ужаса взглядом. – Простите…

Маркус хотел было что-то сказать, но осознание тупой болью резануло по сердцу.

– Нет, – тихо пробормотал он. – Если он хоть пальцем ее тронет…

– Мне жаль, – ответил Руфус.

Маркус не помнил, как преодолел дорогу от своего дома до небольшого книжного магазинчика на окраине города, где работала Кэти. В голове вампира крутилось одно. Только бы успеть.

Не заботясь о конспирации, он выскочил из машины и с нечеловеческой скоростью рванул к магазину. Распахнув двери, Маркус зажмурился. В нос ударил резкий сладковатый металлический запах.

***

– О чем задумался, друг? – поинтересовался Кристиан, подливая виски.

– Вспомнил Кэти, – Маркус тихо вздохнул и залпом опустошил свой стакан. – Знаешь, я тут подумал о еще одном минусе нашего положения. Мы не можем напиться, как нормальные люди.

– Зато мы можем сколько угодно наслаждаться этим прекрасным напитком, не боясь забыться в алкогольном опьянении, – хохотнул Крис.

– Иногда мне хочется забыться. Я пробовал. Мой рекорд – ящик золотого Джонни Уокера в один присест.

Крис, выпучив глаза, тихо присвистнул.

– И как?

– Да никак. Зато было вкусно.

– Не сомневаюсь. Слушай, друг, я понимаю: любовь, все дела. Но неужели за тридцать лет ты так и не нашел ту, которая заменила бы Кэти?

Маркус медленно поднял взгляд на Криса. Голубые глаза выражали искреннее недоумение.

– Я и не пытался ее заменить. Кэти была ниточкой, соединяющей меня с нормальной жизнью. С прошлой жизнью, которую отобрал Азур. Она видела во мне человека. Верила, что у меня есть душа.

– А она есть, – кивнув, подтвердил Крис, вновь наполняя стаканы. – Иначе ты бы не смог так забвенно влюбиться. Чувства, что мы испытываем, идут из души. Или ты считаешь, что любовь рождается из тела? Нет, тело по сути своей – сосуд. Сосуд для нашей души. Только она способна испытывать чувства.

– Значит, моя душа умерла в девяносто пятом, – невесело улыбнулся Маркус, покачивая в руке стакан. Крис решительно покачал головой.

– Ты ошибаешься, друг мой. Ты ведь не робот. Ты обожаешь свою сестру, ненавидишь Азура, уважаешь Барни и, надеюсь, меня. Это ведь тоже чувства. Немного иного рода, но чувства. Значит, твоя душа на месте. Как и моя. То, что они обе прокляты – это уже второстепенное.

Маркус хохотнул, отставляя свой стакан.

– Может, ад не так уж и плох, как его описывают. По крайней мере, там тепло.

– Мне всегда нравилось глядеть на огонь. Есть в этом что-то успокаивающее.

– Придет время – увидим.

Решительно поднявшись на ноги, Маркус улыбнулся вмиг погрустневшему другу.

– Уже уходишь?

– Хочу отдохнуть. Сегодня был не самый лучший день.

– Понимаю, – кивнул Крис и с тяжелым вздохом поднялся на ноги. – Где ты остановился?

– В мотеле у Гарри.

– Ты еще зайдешь перед отъездом?

– Думаю, заскочу ненадолго.

– Закажу для нас два ящика золотого Уокера.

Не удержавшись от смеха, Маркус обошел стол и крепко обнял старого друга.

– Хорошо, что в этом городе еще остались те, кто искренне рад моему появлению.

– Я всегда жду тебя, ты же знаешь. Будь осторожен.

– Буду, – заверил Маркус и, не оборачиваясь, направился к выходу.

Они никогда не прощались. Возможно, каждый из них боялся, что однажды брошенное «до встречи» или простое «пока» может стать последним. Не произнося этих слов, друзья как-бы оставляли разговор незавершенным. Для чего? Никто из них не знал. Однако так им обоим было легче.

Глава 8

Электронные часы, стоявшие на прикроватном столике, показывали половину седьмого утра. Ева сонно глядела на едва горящие зеленые цифры. Несмотря на то, что девушка проснулась почти на час раньше будильника, уснуть снова ей никак не удавалось. Но и вставать она не торопилась. Вылезать из-под теплого одеяла в холодный суровый мир совершенно не хотелось.

Завтра состоятся похороны Рона. Ева судорожно выдохнула. В этот день она увидит его в последний раз. Однако плакать больше не хотелось. Оставалось лишь жгучее желание узнать, кто же забрал жизнь ее лучшего друга.

До работы было еще около трех часов. Быстро умывшись и перекусив, девушка решила заранее подобрать одежду на завтра. Темных вещей в гардеробе Евы было предостаточно, однако все казалось каким-то не таким. У одного платья имелся слишком глубокий вырез, второе казалось чересчур коротким, в третьем девушка рисковала замерзнуть еще до выхода из дома. Решив не заморачиваться, Ева достала свои любимые темные джинсы и черный свитер. В конце концов, похороны – это не то мероприятие, куда ей хотелось бы наряжаться.

Около полудня девушка уже стояла на пороге мотеля. Мусорные баки сегодня оказались пусты, и ветер не разносил их вонь по всей округе, чему Ева была несказанно рада. Пробежав через фойе и бегло поздоровавшись с Рози, она переоделась в захваченный из дома спортивный костюм и без промедлений принялась за уборку. Сегодня было относительно много работы: помимо общих помещений и коридоров ей необходимо убрать целых четыре номера. Для этого мотеля такой поток клиентов явно редкость. Рози периодически заглядывала, чтобы проверить, как идет работа, и просто поболтать. Конечно, речь не могла не зайти о молодом госте из номера 7.

– А ты сегодня будешь убирать в его комнате? – заговорщицким шепотом поинтересовалась она, потирая ладошки. Ева резко сдула со лба рыжую прядь, выбившуюся из высокого пучка, и с недоверием глянула на девушку.

– Ты сейчас похожа на маньячку, Рози. Следишь за ним?

– Нет, – слишком быстро ответила она, стыдливо отводя глаза. – Не слежу, конечно. Просто… Ой, видела бы ты его!

Рози мечтательно вздохнула, метнув томный взгляд на дверь с золотой семеркой. Ева, не сдержавшись, засмеялась.

– Теперь я очень хочу его увидеть. Интересно, кто этот таинственный гость, заполонивший все твои мысли?

Рози смущенно улыбнулась. Круглые щечки девушки краснели на глазах.

– Да ладно тебе, он все равно со мной даже не здоровается. Это я так, мечтаю, – отмахнулась она, всеми силами стараясь выглядеть менее опечаленной. – Схожу, проверю, как там дедуля. Что-то ему нездоровится сегодня.

Ева задумчиво кивнула, с усердием оттирая засохший на подоконнике след от кружки кофе. То и дело косясь на дверь седьмого номера, она поймала себя на мысли, что ей не терпится туда попасть. Скорее всего в этом виновата Рози, которая без конца говорила о таинственном мужчине. И, хоть Ева и знала, что постоялец в данный момент отсутствует, природное любопытство брало свое, потому, не без труда победив кофейное пятно, девушка решительно направилась к интересующему ее номеру.

Внутри комната была обставлена так же, как и все остальные: большая резная кровать из темного дерева, две прикроватные тумбочки, напротив – комод и письменный стол. На стенах – старые, местами выцветшие обои. Отличие было лишь в еще одной двери сбоку от входной. Ева, поставив на пол ведро с водой, нерешительно дернула медную ручку и удивленно вскинула брови. Дверь вела в небольшую ванную комнату. В помутневшем от времени зеркале девушка увидела свое отражение и недовольно нахмурилась: щеки пылали от интенсивной работы, пучок на голове растрепался, и теперь локоны у лица торчали в разные стороны, будто антенны для связи с космосом.

– Мда, – только и смогла проговорить она, приглаживая прическу и задумчиво оглядывая помещение. Интересно, много ли в мотеле комнат с личной ванной? Или это что-то типа вип-номера для важных персон? Рози говорила, что этот гость – старый знакомый ее дедушки. Видимо, поэтому ему выделили такие «апартаменты».

Решив не терять времени, Ева вернулась в основную комнату и огляделась, оценивая будущий масштаб работы. С первого взгляда номер был чистым, никаких брошенных мимо урны салфеток, бутылок с водой или чего покрепче у кровати, даже само мусорное ведро было пустым, словно тут и не жил никто. Может, она ошиблась дверью, и эта комната действительно пустовала? Ответ на этот вопрос нашелся в шкафу. Из-за приоткрытой дверцы виднелся край черной спортивной сумки.

– Он что, сам мусор выносит? – вслух удивилась Ева и, мысленно поблагодарив гостя за то, что оставил ей минимум работы, принялась за уборку.

Сбегав в прачечную за свежим постельным бельем, девушка тщательно протерла и без того чистый пол, смахнула пыль с поверхностей и сменила полотенца в ванной комнате, после чего принялась за кровать. Стянув тяжелое стеганое покрывало, Ева приподняла подушки, намереваясь снять наволочки, и замерла.

«Рональд Смит».

Надпись на папке, спрятанной под одной из подушек. Одиннадцать крупных печатных букв, всего за несколько мгновений вызвавших огромную бурю эмоций: непонимание, страх, боль, тревогу, а после – внезапно вспыхнувшую надежду. Ева понятия не имела, кто живет в этом номере – полицейский, врач или просто неравнодушный к гибели парня человек. У нее не было времени разбираться и даже обдумывать это. Схватив папку, она без промедлений открыла ее и в ужасе прижала ладонь ко рту, едва сдерживая крик. На первой же странице – посмертное фото Рона. Ее лучший друг лежал на земле, раскинув руки в стороны. Черно-белый снимок не мог передать цвет кожи погибшего, оттого почему-то казалось, что парень просто спит. Никаких видимых следов насильственной смерти, только небольшой рваный порез на запястье. Ева почувствовала, как буквы начали плыть. В этот же момент кто-то вырвал из ее рук папку. Девушка обернулась и едва не вскрикнула. Перед ней стоял высокий темноволосый мужчина. Со злостью сжимая в руке папку с делом Рона, он хмуро оглядел Еву.

– Ты кто? – сквозь зубы процедил он. Девушка молчала, не в силах произнести ни слова. – Я задал вопрос.

– Я… горничная, – выдавила она, стараясь дышать как можно глубже. Взгляд серых глаз будто прожигал насквозь, воздух вдруг стал каким-то тяжелым и густым. Каждый вздох давался с усилием. – Простите, я…

– Зачем ты полезла в эту папку? – не давая Еве закончить, перебил мужчина. – Кто тебя сюда послал?!

– Никто, клянусь, я просто убирала ваш номер…

– В уборку номера входит шныряние по чужим вещам? – ехидно поинтересовался гость, с пренебрежением помахав папкой перед ее лицом.

– Простите… Я не хотела…

– Уходи.

Старательно пряча глаза, Ева схватила тряпки и ведро и пулей выскочила из комнаты. Она не помнила, как добежала до первого этажа. Закрывшись в кладовке, где хранились принадлежности для уборки и старый, никому не нужный хлам, девушка уселась прямо на пол, оперевшись спиной о металлический стеллаж с инструментами. Руки и ноги дрожали, сердце бешено стучало о ребра, а внутри… Внутри был настоящий ураган. Стыд, злость, отчаяние – все смешалось в круговороте эмоций и выплеснулось наружу потоком слез. Ева беззвучно рыдала и ругала себя за излишнее любопытство. Слова незнакомца, брошенные с едкой усмешкой, крутились в голове, вызывая все новые потоки слез. Она ведь не хотела ничего плохого! Он даже не дал ей объясниться! С другой стороны, Ева не имела права лезть в чужие вещи, и реакция постояльца вполне понятна. Теперь он пожалуется мистеру Шелдону, и тот без раздумий вышвырнет ее с работы.

В приоткрытую дверь просунулась голова Рози. Увидев зареванную горничную, она нерешительно вошла в кладовку и растерянно оглянулась, не понимая, чем помочь.

– Я проходила мимо и услышала, как ты плачешь, – промямлила она, переминаясь с одной ноги на другую. – Что случилось?

– Ничего, все нормально, – хрипло ответила Ева, заставляя себя успокоиться. – Я просто немного устала. Завтра похороны моего друга. Я нервничаю.

– Это ужасно, – покачала головой Рози. – Надеюсь, на том свете ему будет хорошо.

– Да, я тоже, – Ева судорожно выдохнула и не без труда поднялась. Ноги гудели от бега и нервов, руки тряслись, словно в лихорадке, а голова отказывалась соображать. Но природная решимость не давала просто развернуться и уйти. В конце концов, девушка надеялась, что мистер Шелдон позволит ей объяснить причины своего поступка. И, чтобы не дать ему повода еще больше усомниться в решении принять ее на работу, Еве нужно закончить уборку в остальных номерах. А пожалеет она себя потом, когда придет домой, уткнется в подушку и наконец нарыдается вдоволь.

– Ты в порядке? – уточнила Рози, с тревогой оглядывая знакомую. Ева уверенно кивнула.

– Да. Я пойду, осталось три номера.

– А в седьмом ты уже была? – глаза Рози загорелись с новой силой, но Ева сделала вид, что не услышала вопрос и, показательно гремя ведром об металлический совок, поспешила убраться из кладовки.

Уже на втором этаже, быстрым шагом прошмыгнув мимо злополучной комнаты, до девушки донесся звук ревущего мотора. Ева подскочила к окну и выглянула на улицу как раз в тот момент, когда черный внедорожник, грозно рыкнув, сорвался с места и унесся прочь.

Глава 9

«Нужно увидеться. В полдень у старой церкви. Это важно.»

Вампир нахмурился. Номер, с которого отправили сообщение, был ему незнаком. Попытка дозвониться до таинственного отправителя не увенчалась успехом – механический голос на том конце провода сообщил, что данный абонент недоступен. Кто же это мог быть? Маркус еще раз перечитал сообщение. Ноа? Крис? Может, Томас или кто-то из шайки отца? А если Азур собственной персоной? Нет, это совсем уж абсурд. Конечно, появление Маркуса в Рэйнвуде выбило аделана из колеи, однако, если бы он хотел вернуть сына насильно, вряд ли выпустил бы его из особняка. Нет, отец явно продумал какой-то план. И он еще не приведен в исполнение. Тогда кто ищет встречи?

До часовни вампир добрался как раз вовремя, однако выходить из машины не торопился. Облокотившись на руль, Маркус внимательно оглядел старое, полуразрушенное здание. Часовня состояла из нескольких помещений, одно из которых, самое большое, было собрано из дерева. Позже к нему достраивали другие комнаты, уже из кирпича. Крыша давно прогнила и провалилась. Когда-то это место было красивым и ухоженным. Вокруг благоухал цветочный сад. По обе стороны от входа в часовню росли зеленые кустарники. Сейчас они полностью засохли и больше походили на веники из вороха кривых изломанных ветвей, торчащих из-под земли. Маркус перевел взгляд на приоткрытую входную дверь. Кто-то приглашал его внутрь. Выйдя из машины, вампир еще раз огляделся, убеждаясь в отсутствии хвоста за собой, почти бегом добрался до часовни и решительно переступил порог священного места.