Кощей. Путь к силе

– Точно! Он был полностью поглощён общение с этим богатеем и совсем ничего вокруг не замечал.

– Ну и отлично, значит, слушай и запоминай, жди меня на заднем дворе, там есть другой выход, его никто не охраняет, да и в этом нет необходимости, через него обычно завозят всякие товары для гостей, ну и выносят иногда особо перебравших гостей проспаться на улицу, дабы те не мешали остальным посетителям наслаждаться жизнью. Так вот, ждешь меня там, нам помогут, знаю я туташнею служку, помогала как-то по доброте душевной, так что пришло время вернуть ей должок. Ну а дальше решим по обстановке.

– А что делать, если ты не выйдешь? И как долго ждать? – скептически спросил юноша, глядя в темноту подворотни.

– К утру не выйду – значит, сдохла. – смеясь, ответила девица и вновь двинулась к главному входу.

– Очень смешно. – подумал про себя малец и побрел в указанное место.

Задний двор на удивление оказался на редкость ухоженный и чистый, что нехарактерно для подобных мест. Кое-где стояли пустые деревянные короба да бочки, но всё было упорядочено и логично, что говорило о том, что хозяин ревностно относился к своей вотчине и требовал того же от своих людей. Так, найдя подходящий тихий угол за одним из ящиков таким образом, чтобы деревянная стенка отгораживала его от заветной двери, уселся на землю, подложив кусок более-менее сухой доски, и затаился, стараясь не привлекать внимание. Мелкий противный дождик прекратился, среди прорех темных туч показался силуэт молочно-белой луны, слегка осветившей закуток.

Сидя в темноте, он думал о последних событиях, произошедших с ним. Кто бы мог подумать, что древние боги, о которых рассказывали в своё время бабушка и дед, на самом деле не выдумка, а вполне себе реальны. Всю жизнь Лукьян думал, что это всего лишь сказки для маленьких детей, чтобы те слушались родителей.

– Не ходи в лес зимой, а не то Мара-Маревна, стужи королевна, тебя с собой заберет… – всплыли в голове слова доброй старушки, рассказывающей ему сказки на ночь. А теперь он сам служит одному из этих странных древних существ. Уму непостижимо…

Его раздумья прервали шаркающие шаги, доносящиеся из-за угла. Какой-то рослый пьяный в дым мужик доковылял до укромного места и, сняв штаны, стал мочиться на стену трактира, пьяно бубня себе под нос заплетающимся языком: «Сударь, вы пьяны… И что? Да я пьян! Имею полное право…» Затем громко рыгнул, посмеялся одному ему ведомой шутке, надел штаны и двинулся восвояси.

Малец достаточно часто видел пьяных людей, но никогда не мог понять, зачем взрослые это делают. Мало того что это мерзко на вкус, так они потом и вели себя словно маленькие дети: ругались, громко о чем-то спорили, дрались, мирились и тому подобное. Какой от этого толк, он так и не смог для себя понять.

Но не успел незваный гость скрыться из-за горизонта, как вдруг задняя дверь трактира отворилась, и наружу вышел его неудавшийся убийца. Лицо парнишки тут же покрылось багрянцем, кровавая пелена застелила глаза, и мысли в голове крутились мрачные и нехорошие. Тот шатающейся походкой вальяжно двигался по переулку, исступленно смотря в одну точку. Вдруг пелена гнева спала, и в голове закрутилась одна шальная мыслишка.

– А вдруг это ловушка, вдруг Ядвигу убили и перед смертью та сказала, что пришла сюда не одна?…

Но не успел он даже додумать эту мысль, как в темном проходе появился знакомый силуэт красавицы, обворожительно улыбающейся во все зубы.

– Шкет, выходи, не бойся, всё нормально, можешь не прятаться.

Помедлив пару мгновений, Лукьян всё же вышел из-за своего укрытия и направился к напарнице, по дуге обойдя лиходея.

– Не бойся, в течение примерно часа он будет послушный, как старый верный пес. Правда, милый? – обратилась она к мужчине.

– Да, госпожа. – безэмоционально ответил одурманенный.

– Однако… – присвистнул мальчуган, оглядывая плененного разбойника. Глаза того покрывала мутная белесая пелена, лицо его было безэмоционально и застыло в скучающей гримасе. – И как это ты его так охмурила?

– У нас, у девушек, должны быть свои маленькие секретики. – кокетливо ответила та.

А его не хватятся?

– Нет, его компаньон сейчас сидит и пускает слюни в стену, а его охраннички не посмеют побеспокоить своего нанимателя ещё какое-то время. А теперь веди нас, – обратилась она к головорезу, и тот, словно по волшебству, уверенной походкой двинулся прочь с переулка.

– А куда мы? – поинтересовался юноша, следуя за девицей и оглядываясь по сторонам в поисках опасности.

– Во-первых, расслабься, ты так к себе внимание привлекаешь, во-вторых, наш дорогой друг любезно согласился сопроводить нас до своего логова, там как раз ожидает его компаньон по нелегкому ремеслу и твоё барахлишко. То, которое они еще не успели продать.

А что нам делать со вторым? Там такой здоровый мордоворот, что ты и со своими чарами можешь не сдюжить?

За него не беспокойся, это уже моя забота, иди себе да наслаждайся вечерней прохладой, город очень хорош в эту пору, несмотря на весь тот смрад и суету, творящуюся вокруг.

Троица шла неспешно вдоль реки, плеск воды и скрип небольших деревянных торговых лодок, пришвартованных вдоль берега, запах сырости и плесени разносились повсеместно, придавая свой неповторимый шарм этому месту. Шли они так примерно минут двадцать, пока не свернули в очередной ничем не примечательный мрачный переулок. И тут же Ядвига остановила всю процессию, повернувшись к мальчугану и безучастному разбойнику.

– Так, значится, ты мой золотой, – обратилась она к душегубу, – сейчас заходишь первый, я следом за тобой, ну а ты, малец, самый последний, или вообще, будь добр, обожди где-нибудь, так будет безопаснее для тебя. А мы же пока разберемся с проблемой.

– Нет! – тут же решительно перебил Лукьян. – Я пойду с вами и не буду прятаться за женской юбкой.

Красавица от такой наглости сначала нахмурилась, затем округлила глаза, а далее тихо прыснула со смеха. – Ну герой, ну уморил. Ладно, чудо-богатырь, идешь следом за нами, только не мешайся под ногами, мало ли что случится.

Стой. А откуда ты знаешь, что мы уже пришли? – вдруг спохватился юноша, недоверчиво уставившись на остальных.

–Да-да, привела тебя в это место, чтобы чужими руками от тебя избавиться. Ты чего совсем блаженный? Ты в чем меня подозреваешь, я тебя могла убить ещё там, на рынке, и ничего бы мне не было, сколько таких сопливых поганцев, как ты, гибнут или пропадают в городе, да пруд пруди, а теперь будь добр, закрой рот и делай, что велено. И вообще, ты тут только появился, а я тут давно околачиваюсь и все злачные места уже давно прошла вдоль и поперек, перед нами как раз одно из них. Ночлежка это для всяких мутных личностей типа этих. – кивнула девица на разбойника.

– Да я не об этом… – сконфуженно пробормотал паренек.

– Ой, да иди ты знаешь куда… – отмахнулась ведьма и ткнула бандита в плечо. – Двигай давай, я уже устала тут с вами шарахаться.

На дворе уже была глубокая ночь, почти все внутри дома спали сном младенца, из немногочисленных комнат доносился храп и заунывные стоны. Здание было небольшим, двухэтажным, и на радость спутникам убийцы юноши, заселись в углу на первом этаже. Мужчина и женщина зашли не таясь и быстро двинулись к нужной комнате. Раздался тихий и замысловатый стук в деревянную дверь, видимо, это был какой-то условный сигнал по типу «свой-чужой». За стеной послышались грузные, тяжелые, медленные шаги. Створка немного отворилась, и худая жилистая фигура исчезла в полумраке комнаты. Послышался приглушенный бас, из которого удалось только разобрать лишь пару фраз.

– Ты чего такой мутный?… – и тут же послышался булькающий, удивленный короткий возглас и стук чего-то тяжелого, рухнувшего на пол. Наступила полнейшая, звенящая тишина, и троица, словно застигнутые врасплох воры, стали озираться по сторонам. Но, на счастье прибывших, никто и не обратил на этот инцидент никакого внимания, видимо, в этом месте это было в порядке вещей, и никто из постояльцев не страдал любопытством, что было на руку. Через мгновение проем отворился, и в нем стоял головорез с окровавленным по самую рукоятку стилетом, стекающая тонкой струйкой кровь оставляла заметный алый след на полу. Девушка повернулась к ребенку, призывно махнула рукой и скрылась из коридора. Мальчугану ничего не оставалось, как только последовать вслед за всеми остальными. Картина внутри предстала достаточно жуткая, труп амбала с перерезанной глоткой и проткнутой грудной клеткой в области сердца лежал посреди комнатенки. Одна из стен и потолок были обильно заляпаны алым, видимо, головорез выверенным движением смог перерезать артерию на шее напарника, и живительная влага хлынула фонтаном. По полу растеклась уже приличная лужа, да такая большая, что приходилось искать островки чистоты в этом алом море, дабы не запачкать ноги. Убийца, также заляпанный с ног до головы, стоял в ступоре и все так же безучастно смотрел в одну точку, даже не моргая.

– Какой ты грязнула, однако. – цокнула языком девица и, уперев руки в бока, осмотрела помещение, затем властным тоном скомандовала: – Ну чего стал как истукан, давай тащи сюда вещички. И тот, словно кукла-марионетка, управляемая чьей-то неведомой рукой, медленно двинулся к одной из кроватей, под ней-то как раз и лежал потрепанный рюкзак Лукьяна, которому тот был несказанно рад в сложившейся ситуации.

– Оно? – вопросила ведьма, глядя на улыбающегося мальца.

Тот в ответ лишь довольно кивнул головой и, буквально вырвав из рук свои вещи, отошел в сторону на пару шагов, осматривая нутро.

– Некоторых вещей, конечно, не хватает, но самое главное, книга на месте! – обрадованно воскликнул паренек.

– Ну и славненько, давай тут заканчивать, а то я уже раззевалась вся. Спать хочу, день был слишком длинным.

– А с этим что? – спросил юноша, глядя на окровавленного и отрешенного разбойника.

– А чего бы ты хотел? – игриво спросила Ядвига, подмигнув собеседнику. – Только сегодня и только сейчас исполнится твой самый жуткий каприз. Не стесняйся своих инстинктов, они уже один раз тебя не пожалели, и тебе не стоит, паря. Так что подумай хорошенько.

От слов девицы глаза ребенка вспыхнули нехорошим таким огоньком, она была чертовски права, они уже один раз пытались его убить из-за жалких медяков, и неизвестно сколько ещё людей пострадали из-за их алчности и жадности, так что щадить их не было никакого желания.

– Он должен ответить за все! – выпалил взволнованный Лукьян, буквально прорычав последние слова.

– Да как скажешь. – ответила Ядвига и, взяв из рук очарованного убийцы нож, передала его мальцу. – Вот тебе орудие мести, вот твой враг беззащитен и слаб. Все в твоих руках.

Такой ответ ошарашил ребенка, он с удивлением и непониманием глядел на липкий скользкий нож в руке у девушки. Та же, заметив его нерешительность, вложила тому в руки кинжал и вышла из комнаты в коридор. Все вокруг померкло, был только он и враг, не так давно попытавшийся лишить его жизни. Руки вспотели, дыхание стало тяжелым, глаза застелила кровавая пелена, но тот самый червячёк в душе, что часто люди называли жалостью, нещадно грыз его изнутри, с каждым мгновением прогрызая скорлупу гнева, обуявшую паренька. В голове крутились ворох мыслей.

– Он плохой человек, сколько таких, как ты, он уже убил и сколько ещё убьёт. Ты можешь избавить мир. Он принёс много горя и зла, но всё же он безоружен и беспомощен передо мной, так нельзя.

Так он и простоял в нерешительности, взирая на своего несостоявшегося губителя. Затем нож выскользнул из дрожащих влажных рук и со звоном ударился об пол.

– Хм… – раздался раздосадованный голос девушки, с ленцой стоящей в дверях и, опираясь на косяк, наблюдающей за потугами юноши. – Слабак… Все чистинькими хотите остаться, он не должен жить… А сам-то чего, кишка тонка? Вам бы только лясы точить да разглагольствовать о добре и зле. А вот оно, зло, прямо перед тобой во плоти, и что же? Он бы тебя не пожалел и меня до кучи. Чистоплюй. Уйди с глаз моих…

Ведьма вновь нырнула в помещение, взглядом проводила опозоренного и пристыженного ребенка и затем, когда тот скрылся из виду, произнесла, обращаясь к головорезу:

– Милый, ты же хочешь порадовать свою возлюбленную?

– Да. – все так же безжизненно произнес тот.

На этом моменте, переборов свой стыд, Лукьян все же выглянул одним глазом из-за стены и смотрел, как красавица, завивая пальчиком свои пышные густые волосы, беседовала со своей жертвой.

– Бери ножечек и проведи им себе по горлу, а затем ложись в кровать и отдохни, и тогда во снах к тебе приду я, и тебя настигнет такое блаженство, какого ты ещё никогда не испытывал.

Марионетка послушно опустилась, подняла с пола заляпанный кинжал и медленно, словно бы с садистским наслаждением, провела им себе по горлу. Кровь сразу обильно полилась из раны, запачкав одежду жертвы. Тот же, в свою очередь, словно бы не замечая стекающей по груди живительной влаги, подошёл как ни в чем не бывало, лёг на ложе и закрыл глаза в свой последний раз.

Эта страшная картина настолько поразила мальчугана, что тот так и застыл в двери с широко распахнутыми от увиденного глазами и открытым ртом, не в силах совладать с собой. На что Ядвига лишь демонстративно прошла мимо и, толкнув его плечом, дабы тот посторонился, молча вышла на улицу во тьму ночной прохлады.

Возвращались спутники молча, юнец пристыженный своей слабостью и беспомощностью, а ведьма просто безмолвно брела по темным извилистым улицам, изредка зевая и оглядываясь назад, дабы проверить, не отстал ли телок, понуро бредущий позади. Улицы города, на удивление, в столь поздний час не были безлюдны, то тут, то там слышались голоса и смех, где-то вдалеке кто-то отчаянно звал на помощь, но этот жалобный вопль так же быстро затих, как и возник, потонув в гулкой темноте переулков. Тут за поворотом показался приближающийся мерцающий свет факела, девица жестом остановила паренька и вновь обратилась в сгорбленную ветхую старуху, опирающуюся на клюку.

– И как она это делает, а самое главное, откуда она достала эту палку? – молча недоумевал спутник, глядя на каргу, тяжело подходящую к углу.

Навстречу, как чертик из табакерки, выскочили два дюжих молодца из городской стражи, и, не ожидая увидеть старушку, один из них резко отшатнулся, дабы не зашибить дряхлую.

– Етить… – только и успел проронить витязь.

– И тебе доброй ночи, соколик, чего прёшь как сивый мерин, да под ноги не глядишь, али старость в этих краях уже совсем не уважают? – запричитала женщина.

– Не серчай, старая, не ожидал, просто уж больно шустро ты появилась из-за угла. – попытался оправдаться страж.

– Шустро? – прошамкав беззубым ртом, повторила бабуля. – У меня из шустрого только понос окаянный да боль в спине.

Второй ратник улыбнулся сказанному, стукнул напарника по плечу. – Пойдем, друже, торопиться надо, некогда лясы точить. Иди, мать, куда шла, не смеем задерживать,а лучше домой ступай, опасно в сей час по городу шляться.

– Так не одна я, с внучком, с ним мне не так страшно.

Воины переглянулись, глядя на юношу, затем на странную бабку, кивнули тому в знак приветствия и проложили свой путь.

Добрались они до дома далеко за полночь, кое-где даже послышалось кукареканье петухов, невесть откуда взявшихся в городе. Хозяйка, указав гостю на небольшой топчан в углу комнаты, сама скрылась в недрах дома, но Лукьян был так вымотан этим долгим и насыщенным на события днем, что отрубился почти сразу, приняв горизонтальное положение…