Когда любовь стремится к бесконечности. Роман

Роберто придирчиво взглянул на друга.

– А ты красив, она права. Сделаешь ей предложение?

– Нет. Она мне отказывает каждый раз, как находит кого-то получше.

– И в этот раз она кого-то нашла?

– Богатого джентльмена Бертрама Тосара. Он для нее стар, но ее это даже привлекает. Она в него влюблена.

– Борись за любовь – так советуют все, кто в этом разбирается.

– Не разбирается. Иначе бы давно поняли, что это бессмысленно. У тебя хорошие духи. Она сказала, что ты пахнешь волнующим ароматом. «Чувствуются ноты тмина, аниса, мускуса, хвои, ванили, шоколада и орехов. Настоящий сюрприз для сильной половины человечества, который понравится и женщине. Аромат не только сложный, но и очень сильный. Его изысканный шлейф дополнял твой холодный и равнодушный образ и создавал особую ауру вокруг тебя на протяжении целого дня».

– Стоит применить ее талантливое описание моего аромата в рекламе каких-нибудь духов.

– Еще она спрашивала, как называются духи.

– «Аль-Газаль». Арабские.

– Прекрасно. Я ей передам, можно?

– Делай, что хочешь.

Вечером Афродита с волнением открыла свою страницу на Фейсбуке. Бертрам Тосар был онлайн и даже беспокоился, почему ее так долго нет в сети.

– Привет, Афродита. Я скучал. Где ты была?

– У одного знакомого миллионера на вечеринке. Когда-то он мне очень нравился… Нет, неверно: я хотела с ним переспать. Я хочу быть с тобой предельно честна. Не шокирован?

– Его зовут Роберто Барберри?

– Ого! А откуда ты знаешь?

– Все знают этого миллионера. То есть, сейчас он тебе уже не нравится?

– Я… в растерянности. Сегодня он вдруг пригласил меня танцевать, через секунду стал обвинять в чем попало, разозлился и схватил меня за руку…

– Если ты хотела с ним переспать, а он схватил тебя за руку – 25% твоей мечты осуществилось…

Афродита была в шоке от его откровенной шутки.

– Извиниться не хочешь?

– За что? За то, что ты признаешься мне, что у тебя есть парень и ты его хочешь, а я просто приревновал?

– Прости!

– Так уже лучше! Я тебя прощаю. Ты такая красивая… Сердечко – смайлик.

– Как мило!

«Фу! Блевать тянет от этого слова – мило!» – подумал Бертрам Тосар.

– Встретимся, быть может? – спросила вдохновленная своим успехом Афродита.

– Зачем? Ты мне очень нравишься, но у меня уже были девушки, которые флиртуют с другими мужчинами и считают, что в этом нет ничего особенного или предосудительного.

– Я думала, ты познакомишь меня со своей мамой?

– С мамой? Если бы я собрался жениться на тебе, то да…

– Я бы хотела…

– Так ты уже решила, что я сделаю тебе предложение? Это же обычный флирт в соцсетях! Я понимаю, что ты запала на меня лишь потому, что я вожу самую дорогую машину на сегодняшний момент, мне 43 и я уже был женат… Это так привлекает юных девушек, но они не умеют вовремя остановиться в своих мечтах…

– И… что же дальше?

– Да прощай уже, Афродита! Дурочка ты!

И он немедленно удалил ее из друзей. Всю неделю она пыталась искать его снова в поиске, перебрала все подобные и похожие хоть чем-то варианты, но страницы с таким именем и фото больше не существовало. Вот почему Афродите, да и всем остальным девушкам было больно отныне от слов: «Сама себе придумала любовь…»

Глава 18

Бертрам Тосар встретился с Герой в их привычном ресторане и сразу же объявил:

– Я с ней расстался.

– Повторите, что Вы сказали!

– Бертрам Тосар сказал Афродите Лоэнгрин, что между ними все кончено, что он ее не любит, считает неверной и не той девушкой, что годится для серьезных отношений. Он не стал бы знакомить с ней свою мать.

– Не уверены во взаимности?

– Она призналась, что любит меня.

– Но Вы ей не верите.

– Нет. Я не верю женщинам, ни одной из Вас.

– Отчего же? Знаю: нет, нам от мужчин нужны только деньги! Не знаю, кто Вам это внушил, но легенда очень жива и не угасает.

– Это так и есть.

– Афродита мечтает встретить большую любовь.

– И у человека, которого она полюбит, будет именно крутая машина. Она влюбилась в Бертрама Тосара только поэтому.

– Вы дурак! Она влюбилась в привлекательность незнакомца, мужчину постарше, который был женат, но не осуждает свою бывшую жену. Что-то подсказывало ей: если он женится на мне, он тоже станет относиться ко мне, как к леди в случае расставания.

– Мы уже расстались.

– И она леди, разве нет?

– Леди, – Бертрам Тосар стиснул зубы от недовольства.

Гера улыбнулась.

– Вы смешной. Сколько Вам лет?

– То дурак, то смешной… Мне 43.

– Да ну Вас к такой-то матери! – она встала из-за стола.

– Не забывайте, я Вам плачу!

– Ага. Не забуду до того момента, когда священник скажет Вам обоим в церкви: «…Пока смерть не разлучит Вас…» – она рассмеялась и ушла.

Гера встретилась с Афродитой в тот же вечер у подруги в квартире. Дамокльз снова был у любовницы.

– Как дела, дорогая? – Гера сочувствовала ей и не знала, чем помочь.

– Бертрам Тосар меня бросил, – потерянно ответила Афродита.

– Но ведь Вы ни разу не встречались!

– Понимаешь, он обиделся… Он сказал, что ревнует к Роберто Барберри из-за того, что я призналась, что раньше мечтала переспать с ним!

– Какая же ты… наивная! Так нельзя!

– Да, я теперь это осознала. Но я хотела быть искренней. Я хотела, чтобы он любил меня, веришь, а не ту, что нарисовал в своей голове! – Афродита заплакала, и Гера стала ее обнимать.

– Все мужчины хотят видеть во мне безупречную леди, которая не замужем (а Бертрам Тосар даже об этом еще не узнал!), ни с кем до него не спала и ни о ком, кроме него, ни разу не думала.

«Вот интересно, Бертрам Тосар знает, что Афродита замужем? Надо будет спросить… деликатно. Оказывается, не все мужчины ищут в женщинах леди. Для Бертрама Тосара Афродита Лоэнгрин леди и так, учитывая ее малочисленные порочные связи с молодыми людьми».

– Тот, кому ты будешь нужна всерьез, не станет считать, сколько у тебя было любовников.

– Это просто утешительные слова. Я хочу замуж, Гера!

– Замужняя девушка хочет замуж! Очаровательно!

– Да не за этого же придурка, моего мужа!

– За Роберто Барберри? Ну, других вариантов нет, – Гера улыбнулась.

– С ума сошла! Этот идиот вчера чуть не сломал мне руку!

– А что случилось? Раньше он и близко к тебе не подходил, да и не разговаривал с тобой без крайней необходимости.

– Я сама не поняла, но он пригласил меня танцевать и сказал, что это прощальный вечер и все такое прочее, какая-то дикость и чушь… Ну, мы пошли танцевать. Сначала он меня даже не трогал, но все время пытался обидеть Адониса.

– Адониса? Как его можно обидеть? Он такой хороший и добрый.

– Роберто Барберри говорил, что пригласил его к себе в качестве финансиста…

– Надо же! Парню повезло!

– Я тоже так сперва подумала, но потом… Он злой, агрессивный и какой-то… ненормальный! Велел смотреть только на него, а не на Адониса… Ему, говорит, уже достаточно счастья привалило, когда Роберто его на работу пригласил.

Гера рассмеялась.

– У-у-у! Профессиональная ревность! Вдруг ты украдешь у него лучшего математика! А, знаешь, он мог бы пригласить к себе на работу и тебя!

– В качестве кого?

– В качестве Марии Склодовской – Кюри.

– Я ведь стану такой знаменитой, как она?

– Нет.

– Но почему?

– Потому, дорогая, что ты влюбишься, выйдешь замуж за какого-нибудь парня, нарожаешь ему кучу детей и все, твоя карьера упрется в потолок.

– Но отчего же?

– Потому, милая, что у тебя такая клевая задница! Химии, как науке о взаимном притяжении двух тел, это поможет!

– Фу!

– Тебе, возможно, и фу, но Роберто Барберри что-то такое в тебе разглядел, наконец, раз так бросался на тебя вчера.

– Извращенец! Он сказал еще, что когда хочет с кем-то поговорить, все бросают свои дела и слушают только его. И хвастался своими деньгами, своими женщинами. Утверждал, что они сами прыгают к нему в постель, будто бы ему и на свидание никого приглашать не надо.

– Ваши отношения вышли на новый уровень, – рассмеялась Гера.

– Он уже хвастается своими подвигами на любовном фронте, а это о чем-то говорит.

– Ни о чем это не говорит, Гера. Все, хватит! Достаточно уже я влюблялась за свою недолгую и глупую жизнь. Мужчины ничего такого не думают, не хотят и не имеют в виду – это все мы, девушки, в их словах всегда ищем какой-то скрытый смысл. А его никогда нет. Если бы Бертрам Тосар хотел бы даже просто переспать со мной – он бы пригласил меня на свидание. Все! С этого дня никаких мыслей в сторону мужской романтики. Они не романтичны! Мы романтичны, мы, но не они. Теперь для Афродиты Лоэнгрин это – закон. Но я хотела бы спросить тебя кое о чем… Ты не знаешь, кто подарил мне этот браслет?

– Ты говорила, что отец.

– Понятно. Значит, не знаешь.

– Откроем шампанское за твою новую жизнь? – улыбнулась Гера.

– Давай.

Они открыли шампанское, и выпили по бокалу. Потом сели на диван и продолжили болтать о пустяках.

– Теперь никаких мужчин? А что будет с Роберто? Ты его больше не хочешь?

– До вчерашнего дня я испытывала к нему отвращение, граничащее с безумием и страхом, но потом опять потеряла голову…

– И что же произошло?

– У него такие духи… Божественный запах, чувственно сексуальный и такой особенный! Шоколад и орехи, а еще аромат страсти… Ну, он схватил меня за руку и я… Наверно, я бы переспала с ним тогда же, если бы он только предложил, но…

– Я думала, ты еще любишь Бертрама Тосара, – осторожно вставила Гера.

– И его я люблю. Удивительно, но я люблю их обоих: и Роберто, и Бертрама Тосара. Это не настоящая любовь, но явно что-то похожее. Можно любить двоих?

– Да хоть в десятерых можно влюбиться, лишь бы каждый думал, что он единственный! – рассмеялась Гера, болтая ногами и выпивая уже пятый бокал шампанского.

– Гера, что ты говоришь!

– Не я говорю, а алкоголь в моей крови! – смеялась Гера.

– Мы тебе обязательно кого-нибудь найдем.

– Но только не такого, как твои сумасшедшие то ли друзья, то ли любовники! Зачем давать одному и тому же мудаку еще один шанс? Мудаков на свете много. Выбери другого: разнообразь свои страдания! – Гера уже хохотала.

– Гера! Перестань же ты смеяться надо мной!

– Я смеюсь не над тобой лично, а над всем женским полом. Думаешь, я не влюблялась? Это надо пережить, что поделаешь?

Прекрасный вечер плавно перешел в ночевку двух лучших подруг. Обе они, сильно опьяненные шампанским, заснули и не слышали, как пришел Дамокльз.

Глава 19

Адонис разбудил девушек звонком в половине седьмого. Афродита протерла глаза и ответила сонным голосом:

– Алло! Ты с ума сошел! Звонишь в такую рань!

– Я ведь знал, что ты напьешься вместе со своей Герой и отрубишься, даже не услышишь звонка будильника. Тебе на работу сегодня, помнишь?

– Будильник звонил?

– Именно. Только что.

– А-а-а! Ты о себе! Спасибо за звонок! Ты такой милый!

– Ты же ненавидишь это слово, – удивился Адонис.

– Но Вы, мужчины-то, любите!

– Некоторые из нас – да, но не Роберто Барберри. Его от этого слова тошнит.

– Спасибо, что просветил. Теперь буду называть его только так… обязательно.

– Что он тебе вчера наговорил?

– Хвастался своими деньгами. Почему все богачи считают, что девушкам интересно это слушать?

– Пытается ухаживать. Кажется, так это зовется в приличном обществе.

– Роберто Барберри не пытался за мной ухаживать. Он стремился навязать мне свою волю и свое мнение. Бр-р-р! Ненавижу!

– Его или его… тактику?

– Все вместе.

– Его духи называются «Аль – Газаль». Арабские. Он пожал плечами и ответил, что я могу делать все, что хочу, когда я спросил, можно ли сказать тебе марку духов.

– Почему с тобой он всегда так вежлив и приветлив, а со мной уже даже просто груб?

Гера тоже задумалась на эту тему.

– Я не знаю. Он вежлив и деликатен со всеми, кроме тебя. Я спросил, ненавидит ли он тебя и он ответил, что нет, относится к тебе ровно.

– А я только хотела попросить тебя разузнать, как он ко мне относится. Ну, тактично, не впрямую.

– Я умею спрашивать о чем-то только напрямик.

– Ты же мужчина. А я все время забываю об этом! – рассмеялась Афродита очень сексуально и добавила:

– Еще раз спасибо. Ты мой самый лучший будильник! Жаль только, что ты не мой избранник, – и она сбросила вызов.

– И мне… жаль, – сказал себе вслух Адонис.

Афродита вскочила и стала лихорадочно собираться на работу. Гера тоже собиралась на свою.

В это время Адонис рассеянно оглядывал свою комнату и неожиданно наткнулся глазами на что-то необычное. Он протянул руку к книжной полке, потрогал эту вещицу и с удивлением обнаружил, что это маленькая видеокамера. У него не было привычки устанавливать у себя в доме видеокамер, иначе бы он об этом помнил. Он снял с книжной полки камеру, взял ее с собой, оделся и вышел из дома. Адонис направлялся одновременно и на работу, и к лучшему другу за советом.

Роберто пришел на работу рано утром. Он как раз раскладывал на столе важные бумаги в порядке очередности, когда вошел Адонис со своим вопросом.

– Привет, Роб.

– Привет. Что это у тебя в руке?

– Портативная видеокамера.

Роберто, казалось, удивился.

– И где ты ее взял?

– Нашел у себя дома на книжной полке. Она была прикреплена наверху. Очень аккуратная работа. Я бы и не заметил, если бы не думал в этот момент о прекрасных словах Афродиты.

– А! Девушка, которую невозможно забыть. О ней ходят легенды! – усмехнулся Роберто, скорее, равнодушно, чем саркастически.

Тем не менее, из вежливости спросил:

– И что она такого сказала?

– Она сказала, что ей жаль, что она в меня не влюблена.

– Очень интригующе.

– Правда? – живо встрепенулся Адонис, попадаясь на удочку.

– Да нет же! Она с тобой играет, я говорил тысячу раз, но ты не слушаешь. Ты же сделал для нее что-то хорошее, раз она вынуждена была сказать в ответ что-то приятное. Взаимный обмен любезностями и это все.

– И что ты об этом думаешь?

– Забудь ты о ней! – рассердился вдруг Роберто.

– Это ты сейчас о чем?

– Об этой женщине, черт тебя возьми с твоей идиотской страстью!

– Я спрашивал о видеокамере, – Адонис посмотрел на друга подозрительно, что-то прикидывая в уме.

– Камеру лучше вернуть на прежнее место. Я так понимаю, за тобой следят…

– Я тоже так понимаю, – перебил Адонис.

– Тогда ты должен выяснить, кто это. Нет никаких идей?

– Нет. Думаешь, это связано с моей работой?

– Конечно. Я позабочусь о твоей финансовой безопасности, ты же мой финансист.

– Спасибо!

– Но с условием: верни камеру на место. Не надо возбуждать подозрений преступника.

– Он преступник? – изумился Адонис, хлопая глазами.

– А как же? Это же вторжение в частную собственность! Есть статья и меры пресечения, запрещающие вторгаться на чужую территорию.

– Оканчивал юридический?

– Как и всякий бизнесмен, – улыбнулся Роберто.

– Обещай только ничего не предпринимать в отношении этого человека, если узнаешь, кто это, пока не поговоришь со мной.

– Обещаю.

– Отлично. За работу!

Роберто Барберри и Адонис отлично сработались. И работа их дружбе нисколько не мешала.

Глава 20

В следующий раз Роберто Барберри опять пригласил Афродиту на свой вечер у него дома. Но на этот раз он сделал это сам – позвонил ей и коротко передал сообщение о приглашении. И сразу же сбросил ее, не дожидаясь утвердительного ответа. Он был уверен на 100%, что она придет. Не упустит случая его соблазнить. Не станет снова раздавать авансы Адонису. Должна же она усвоить, что мужчинам не нравятся кокетливые и постоянно флиртующие со всеми подряд женщины.

Афродита надела на вечер черное платье без рукавов, с кружевом вверху и трикотажное ниже. Само платье было длиной ниже колена, но и даже оно делало девушку фантастически соблазнительной, да еще и женственной. На руках у нее были черные гипюровые перчатки до локтей. И из этого образа резко выбивались красные туфли на шпильках, демонстрируя дерзость, шик и великолепную сексуальность.

Роберто Барберри был в черном костюме, красной рубашке и с черным галстуком – бабочкой. В стиле роскошный минимализм. Он был невероятно, притягательно красив и Афродита снова почувствовала, как хочет переспать с ним хотя бы раз. Она вновь и вновь думала о том, как именно он целуется, закрывает ли при этом глаза и какие слова во время поцелуя конкретно говорит.

Она не могла сосредоточиться ни на одном из поклонников, которые наперебой приглашали ее танцевать. Зевс и тот не упустил своего шанса, хотя между ними уже не было ничего, за что можно было зацепиться. Когда любишь, снова и снова пытаешься вернуть все, что давно ушло. Отлично понимаешь, что время упущено, но сердцу нельзя приказать перестать надеяться на чудо.

Так было и с Афродитой. Уже прошло семь месяцев, как они познакомились с Роберто Барберри, а она ни на шаг не продвинулась к достижению цели.

Адонис не верил, что она с ним играет. Не могла такая красивая, сексуальная и прелестная девушка над ним всего лишь посмеиваться. Чем-то он ее привлекал, раз она не гнала его от себя. Зевса же она бросила, но и тот не желал с этим мириться.

– Потанцуем? – улыбнулся Адонис.

Роберто Барберри вновь занял место у стойки своего домашнего бара. Для вечера он даже нанял бармена, чтобы тот его обслуживал. Адонис уже заметил, что Роберто пьет только на вечеринках в присутствии Афродиты. Видимо, она была так ему ненавистна и неприятна, что он не знал, чем бы еще заняться, кроме выпивки.

– Конечно, милый! – Афродита улыбнулась препротивнейшей улыбкой.

– Что ты делаешь? – удивился Адонис, заметив, как она нежно сжала ему руку.

– Пытаюсь взбесить Роберто Барберри. Такое приятное занятие!

– Зачем?

– Меня же раздражает его безразличие! Я беру с него пример.

– Он смотрит на нас?

– Нет. Но посматривает на остальных гостей. На меня он никогда не смотрит. Такой взгляд, как у него, бывает у южных мужчин: они глядят сквозь тебя, как на пустое место, будто не видят.

– Ты отлично разбираешься в духах… и во взглядах.

– Наверно. Но мне это не может помочь затащить в постель Роберто Барберри.

– А должно бы помочь?

– Естественно. Но ты не считай, что я такая женщина! – искренне попросила Афродита, целуя его в щеку.

– Не считаю. Я люблю тебя, Афродита, – он слегка поцеловал ее губы.

– Почему он так роскошно, отвратительно стильно и сексуально одет? Не знаешь, зачем он всегда одевается так, словно… Словно хочет меня перещеголять?

– Нет. Но недавно он спросил меня, в чем ты будешь одета. Ну, какое платье наденешь. Меня удивило, что он надел рубашку точно такого же цвета, что и твое платье.

– Вот блин!

– Что такое?

– Да он всегда одевается похоже! И что это значит? Боже, он меня ненавидит и смеется надо мной!

– Успокойся и не выдумывай ничего прежде, чем выяснишь все обстоятельства.

– Спасибо за хороший совет.

– Хорошие советы – мое призвание, – улыбнулся Адонис.

Роберто страшно устал от флирта этих двух недоделанных. Как можно не понимать, что она – всего лишь ветреная особа, которой нечем заняться, кроме попыток переспать с очередным поклонником? Можно вообразить, что она их считает. Наверно, все женщины – математики переносят свою работу в личную жизнь. А ночами она извлекает из этих несчастных корни, решает уравнения, с кем же ей остаться на пару дней, составляет интегралы и шаблоны матриц. Вот такая ересь проносится в голове хозяина дома, когда ему скучно.

– Зачем он приглашает нас к себе в гости, если ему с нами скучно?

– Один из видов развлечений. Очевидно, он еще не понял тщетность своих усилий. Сменим тему. Неделю назад, в тот день, когда я разбудил тебя телефонным звонком, я обнаружил на своей книжной полке видеокамеру, – он шепнул ей новость прямо в ухо.

– О-о-о! – отреагировала Афродита откровенно.

– Ты, конечно, понятия не имеешь, кто следит за тобой, – шепнула она тоже ему в ухо.

– Нет, но я поговорил с Роберто.

– И? Я предполагаю, что с его финансовыми возможностями он мог бы следить за всем миром, а не только за нами обоими.

– Но он этого не делает. К счастью. Или увы, как ты считаешь? – он рассмеялся.

– Для меня – увы, для тебя – к счастью, – тоже рассмеялась Афродита.

– Верно! – Адонис все еще смеялся.

Потом Афродита подошла к Роберто, но он не удостоил ее своим вниманием. Просто развернулся, не глядя на нее, и быстрым шагом покинул комнату.

Глава 21

Прошло уже полтора года, как Афродита поставила себе цель соблазнить знаменитого миллионера. Вечером, в воскресенье, они опять устроили с девчонками дружеские посиделки. Говорила, в-основном, Афродита, а остальные слушали, кивали и качали головами в знак сочувствия. Они не знали, что посоветовать и чем помочь лучшей подруге в такой странной ситуации.

– Вот скажите, я, должно быть, так некрасива или страшно глупа и бездарна, что Роберто Барберри никогда на меня не смотрит? Каждый раз, как он меня приглашает, я танцую с другими, а он торчит у барной стойки и пьет. А когда я пытаюсь к нему подойти, он демонстративно исчезает. Как это понимать? Я прокаженная, как низшая каста в Индии?

– Конечно, нет.

– Уже полтора года я пытаюсь с ним просто переспать! Уму непостижимо, какой долгий срок! Даже уродина могла бы проще подойти к нему и получить свой очередной номер в его постельной коллекции.

– Интересно, скольких женщин он поимел? – спросила Гера.

– Как грубо, Гера!

– Ну, что Вы! А с нашей подругой он как обращается? Подумаешь, миллионер! Что это ему дает?

– Кажется, право не иметь сердца, – грустно заметила Афродита.

– Души – это важнее, – ответила Гера.

– Верно! – согласились все.

– Знаю, чем тебе можно помочь! Пригласи его в гости и встречай неглиже. Прямо голая! Безотказный прием, все говорят! Если бы ты хотела выйти за него замуж, это бы точно не сработало – тут нужен более тонкий прием, а в твоем случае – просто финиш! Он не устоит! – предложила смелая Гера.

– Правда? – засомневалась Афродита.

– Да.

Афродите запало в душу дерзкое и немного аморальное предложение Геры, и она решила подумать о нем, когда останется одна. И, вероятнее всего, даже согласиться. Рассказывать или нет об этом подругам – зависело от реакции Роберто Барберри. Ей что-то подсказывало, наверно, интуиция и здравый смысл, что не надо оголяться перед этим циничным и равнодушным человеком, который продал душу дьяволу в тот момент, когда заработал свой первый миллион, но забыл поблагодарить за это Бога. Желание совершить опрометчивый поступок, может, и не воробей, но если не дать ему осуществиться прямо сейчас – будет летать внутри и гадить, гадить, гадить…

Выпившая Афродита ответила на звонок Адониса, который пригласил ее к себе в гости, чтобы, якобы, полюбоваться цветами из его коллекции. Он разводил редкие сорта лилий и орхидей, которыми восхищалась Афродита.

– Посмотреть на цветы? И это все? Сколько можно просто так любоваться цветами? Предложи что-то существенное, Адонис! На тебя на голого посмотреть, например!

– Тебе бы, правда, было это интересно? – затаив дыхание, спросил Адонис.

– Ну-у-у! – протянула Афродита весело.

– Вы, мужчины, обожаете рассматривать голых женщин. Почему бы нам с тобой не поменяться местами? Почувствовать себя на месте противоположного пола – это, должно быть, пикантно! – она расхохоталась.

Адонис почувствовал, что хочет ее.

– А ты меня хочешь?

– Да! – с жаром воскликнул несчастный Адонис, осознавая только сейчас, что она пьяная и дразнит его.

– Ну, хоть кто-то! Знаешь, а ты намного лучше этого эмоционально холодного Роберто Барберри, сексуальнее и даже красивее… иногда. Ты сейчас стоишь около своей камеры?

– Да.

– М-м-м! Неизвестный, что следит за тобой, а ранее следил за мной (я считаю, что это один и тот же человек, я тебе не говорила?)

– Нет.

– Наверстываю упущенное: говорю!

– Своевременно, ведь если это – один человек, он задушит нас обоих… в ближайшее время. Мы умрем.

– Хочешь умереть в моих объятиях?

– Да!

– Тогда будь смелее: говори то, что хочешь!

– Афродита, выходи за меня замуж!

– Прелесть, прелесть! Я знала, что ты чудо! Я согласна! Сначала я разведусь со своим дурацким мужем – зачем я за него вышла, – а потом мы поженимся. Романтика!

– И нас убьют, – зловеще пообещал Адонис, поеживаясь.

– Да плевать! Мы успеем пожениться! Можно уехать в Лас – Вегас – именно там нас распишут, даже имен не спрашивая – и будем счастливы.