скачать книгу бесплатно
Сестры, переглянувшись, пожали плечами. Обе немножко испугались. Все-таки дама с черными перьями в волосах произвела на них очень сильное впечатление! Ну и что – теперь всех ворон подозревать в том, что они прислуживают Калиго Корней, и шарахаться от каждой черной птицы?
Они поднажали на педали и совсем скоро въехали во Френ. Вот хорошо знакомая им школа верховой езды, вот церковь, вот Церковная улица, а вот и дом на углу петит рю Порт Рю. Дом Марсо!
Опасливо оглянувшись и убедившись, что во Френе точно так же, как в Муляне, улицы днем пусты, а люди предпочитают проводить время в своих домах или садах, сестры толкнули незапертую калитку, втащили во двор велосипеды и, прислонив их к ограде, побежали к крыльцу.
Дверь стояла чуть приотворенной, по комнатам гулял сквозняк. Девочки сначала замерли, прислушиваясь, потом нашли лестницу на чердак и быстро поднялись по ней. Да так и ахнули! Выходящее на улицу окно было распахнуто, и из него сильно дуло, крышка сундука оказалась откинута, а на полу под окном валялось черное птичье перо.
Сквозняк шевелил его, поворачивал – перо шуршало и казалось живым, зловещим.
Девочки отпрянули и испуганно переглянулись. Обеим сразу вспомнилось черное облако, стремительно летевшее со стороны Френа и оказавшееся вовсе не облаком, а вороньей стаей.
– Это были ее вороны?! Она была здесь?! – прошептала Таня.
Очень захотелось бежать отсюда, бежать как можно быстрей, однако нужно же найти тетрадь! Чтобы не было так страшно, Таня схватила одну из лежащих в углу пачек журналов, перевязанных бечевкой, и бросила на перышко.
Сразу стало немножко легче.
– Что это? – удивилась Лиза, вглядываясь в тот угол. – Ружье?!
Ну да, из-под оставшихся пачек виднелся ружейный ствол с серебряными накладками.
– Слушай, сейчас не до твоих игрушек! – нервно воскликнула Таня, которая отлично знала об увлечении сестры: одно время Лиза регулярно ходила в тир, но занятия и стрельбой, и верховой ездой отнимали слишком много времени от учебы, и поэтому от стрельбы пришлось отказаться.
Лиза разочарованно вздохнула и поспешно принялась перебирать бумаги в сундуке. Тетрадь должна была лежать сверху, как сестры узнали от Адриана, но ее не было. Газеты и журналы; какие-то книги в мягких обложках, в основном детективы, больше всего Сименона, Жапризо и Агаты Кристи[24 - Жорж Сименон, Себастьян Жапризо (Франция), Агата Кристи (Англия) – знаменитые во всем мире авторы детективных романов.]; старые школьные тетрадки, сохраненные на память, наверное, еще родителями Адриана, с аккуратно подписанными обложками: «Математика. Тетрадь Жерома Марсо», «Французский язык. Тетрадь Клоди Фаншон»… Но ни намека на коричневую кожаную обложку, в которую были переплетены пожелтевшие листы, исписанные Дэвэном Марсо!
Тем временем Таня на всякий случай осмотрела весь чердак.
Напрасно!
– Она была здесь, это точно! – пробормотала Лиза, и голос ее задрожал. – И унесла тетрадь. Бежим!
Сестры бросились вниз по крутой лестнице, хватаясь за перила, чтобы не упасть, и думая только о том, как бы оказаться подальше от этого дома, где только что побывала ведьма. Выскочили на крыльцо, прикрыли дверь; по очереди неуклюже придерживая друг перед другом калитку, протиснулись наружу; вскочили на велосипеды и понеслись прочь из этой деревни, над которой словно нависла зловещая черная тень Калиго Корней.
Они не заметили, как домчались до мостика над высохшей речкой, взлетели по крутому подъему, пронеслись мимо рощ и полей, свернули к лавуару и, наконец, соскочив с велосипедов, позвали:
– Бруйяр! Адриан!
Когда из-за деревьев показался серый конь, девочки вздохнули было с облегчением, что за время их отсутствия с ним ничего не случилось, но тут же понурились, не зная, как сообщить ему печальное известие. Конь весело поскакал к ним, но после первых же слов о том, что рукопись исчезла и, скорее всего, ее похитила Калиго Корней, приуныл.
Нет, приуныл – не то слово. Адриан был в ужасе. Он даже не спросил, почему девочки решили, что рукопись похитила Калиго Корней. Какая разница, кто украл заветную тетрадь?! Адриан так надеялся, что она найдется, а в ней есть средство спасения!
Тяжелая тоска овладела им, и он почувствовал, что затосковал и Бруйяр.
«Он так же хочет от меня отделаться, как и я от него», – еще раз подумал Адриан. Эта мысль почему-то не слишком его ободрила, хотя, казалось бы, именно об этом он и мечтал. Вдруг захотелось погладить Бруйяра по голове, утешить его, сказать, что они вместе что-нибудь обязательно придумают, но у него не было ни рук, чтобы погладить Бруйяра – или самого себя? – по голове, ни хоть каких-то, пусть даже самых глупых мыслей о том, как же освободиться от злого колдовства.
Он надеялся на девчонок, и они старались, очень старались его спасти! И они не меньше, чем он сам, расстроились, что их затея провалилась, что проклятая ведьма их опередила.
Адриан шагнул вперед и нежно подул сначала на голову Лизе, а потом Тане. В смысле этот шаг сделал Бруйяр, и Бруйяр же касался их растрепанных волос своим теплым дыханием – но все-таки Адриан знал, что это сделал он. Он мужчина, он должен быть сильным и утешить девчонок, которые чуть не плачут оттого, что не смогли ему помочь. Он сам должен помочь себе! Им с Бруйяром надо хорошенько подумать…
– Так вот вы где! – внезапно раздался сердитый голос, и на полянке появился темноволосый человек с таким же дерзким носом, как у Тани, и такими же зелеными глазами, как у Лизы. – А я вас всюду ищу!
«Их отец, – смекнул Адриан. – Мсье Верьер!»
– Что происходит, барышни? – сурово вопросил тот. – Вы пропустили обед, исчезли невесть куда, телефоны оставили дома, связаться с вами невозможно, сейчас уже время ужина, а вас нет, мы с маман беспокоимся… Я понимаю, что вы любите лошадей и не можете пройти мимо ни одной из них, но давайте я завтра отвезу вас во Френ: там сможете покататься, а сейчас – домой. Вас ждет замечательный, просто невероятный сюрприз. У нас неожиданный гость, думаю, вы очень обрадуетесь встрече с ним. Он попал… ну, скажем так, в небольшую аварию и был вынужден заехать к нам.
– Гость? – рассеянно пробормотала Лиза, не сводя глаз с Бруйяра.
– Сюрприз? – рассеянно пробормотала Таня, не сводя глаз с Бруйяра.
– А кстати, что это за конь? – спросил мсье Верьер. – Откуда он здесь взялся? Из Френа на пастбище привезли?
Сестры одновременно кивнули.
Строго говоря, они почти не соврали. Бруйяр действительно был из Френа, он действительно здесь пасся. Ну а о том, что его не привезли, а он сам прискакал сюда, можно и умолчать.
– А почему он не за оградой? – нахмурился мсье Верьер. – Как бы не убежал!
– Он не убежит, не убежит, – затараторили сестры наперебой. – Он сейчас запрыгнет обратно за ограду – правда, Бруйяр?
Конь покосился на людей и… взяв небольшой разбег, легко перескочил через проволоку.
Девочки захлопали в ладоши, а мсье Верьер хмыкнул:
– Да его хоть на стипль-чез![25 - Стипль-чез – скачки с препятствиями.] – И повернулся к дочерям: – Ну, прощайтесь с этим серым красавчиком – и немедленно домой. – В его голосе появились металлические нотки, и девочки с опаской закивали:
– Да, папа, мы идем, идем. Момент, одну минуточку, хорошо?
Сестры подбежали к проволоке, через которую склонился Бруйяр, приникли к его голове с двух сторон и зашептали ему в уши:
– Мы обязательно вернемся, ты не горюй, мы сделаем все, чтобы тебя выручить! Не унывай, Адриан, и ты, Бруйяр, не унывай, все будет хорошо!
– Барышни, я вас жду! – с явным раздражением окликнул мсье Верьер, и девочки, в последний раз обняв серого коня, ушли, ведя сбоку велосипеды.
Адриан чувствовал себя таким несчастным, как никогда в жизни. Несчастным, потерянным, заброшенным, забытым, никому не нужным! И как же тяжело было сознавать, что он, только он сам во всем виноват… Почему прочел только те страницы, которые переписал отец? Почему поленился прочесть всю рукопись? Жадный идиот, дурак, дебил! Был недоволен тем, что у него есть? Захотел богатства? И вот теперь и сам все потерял, и этого несчастного коня обрек на мучения! Легко ли ему вечно таскать внутри себя такого дурака, такого ноющего, хнычущего дурака, как Адриан Марсо!
Бруйяр положил голову на низко нависшую дубовую ветку и сквозь листья смотрел на солнце, чистое золотое свечение которого уже меркло, наливалось краснотой словно кровью, и в этом цвете Адриану чудилось что-то настолько зловещее, что он бы, наверное, заплакал, если бы придумал, как вытереть слезы.
– Не горюй, человек, – вдруг донесся до его слуха чей-то тихий голос. – Может быть, я смогу тебе помочь. И себе тоже.
Адриан вздрогнул – и ощутил, как содрогнулось могучее тело Бруйяра.
Это конь говорил с ним… нет, не говорил, но каким-то неведомым образом передавал ему свои мысли. И воспринимал мысли человека – конечно, не словами, и вообще Адриан не знал, какой механизм переводит Бруйяру его мысли, но чувства-то они испытывали схожие или даже одинаковые: страх, растерянность, печаль, отчаяние, поэтому Адриан не сомневался: неведомый «переводчик» не ошибается. И это поражало.
Чем были для него лошади? Просто животными, которых любили, которых запугивали, которыми помыкали, которых использовали. Никогда раньше не приходила в голову мысль, что кони могут чувствовать что-то, кроме голода и жажды, боли, страха или удовольствия, и даже могут что-то обдумывать. Хотя однажды Адриан читал, будто воины Чингисхана завоевали какой-то город, верхом на конях поднявшись на скалу, на которую, как думали осажденные, и пешему невозможно взобраться!
Значит, кони обладают какими-то особенными способностями – почти невероятными? И если некоторые из них умудрились взобраться на неприступную гору, то действительно: не поможет ли один из них выручить из беды глупого и жадного мальчишку, а заодно и себя?..
– Но что? ты можешь сделать? – спросил Адриан растерянно. – И ка?к ты можешь что-нибудь сделать?
– Ты просил помощи у таких, как ты, – медленно ответил Бруйяр. – А я попрошу помощи у таких, как я. Нет, они не как я… они чудесные существа. Но надо ждать вечера. Нас не должны заметить. Никто не должен сообщить во Френ. Вдруг приедут из конюшни и заарканят меня… Тогда мы пропали!
Честное слово, если бы Адриан мог, он расцеловал бы Бруйяра за эти слова!
Николя-из-под-моста
Они насилу дождались, когда сумерки начали переходить в вечер. Медленно взошел месяц, появились первые звезды, и Бруйяр и Адриан наконец тронулись в путь. Добираться предстояло до Пасси. По прямой дороге не слишком далеко, однако надо было обходить поля, на которых при включенных фарах еще работали комбайны, убирающие урожай и оставляющие за собой аккуратные круглые тюки соломы. По прогнозам скоро должны были начаться дожди, и местные фермеры спешили очистить поля.
Сразу за мостом, миновать который было невозможно, потому что он проходил над линией железной дороги, пришлось подниматься по узкой обочине. Цокот копыт Бруйяра по асфальту казался оглушительным. Дорога шла между горами. Они в Бургундии невысоки, но смыкаются тесно, поэтому пути между ними прокладывали с трудом: кое-где дороги так сужаются и извиваются, что автомобилистам, мотоциклистам и пешеходам нужно было смотреть в оба, не говоря уж о коне, который не хотел попадаться на глаза встречным-поперечным.
Иногда в чаще нервно вскрикивали полусонные птицы, но вообще-то стояла тишина. И в этой тишине особенно остро и волнующе благоухал полуспящий лес. Аромат цветущего белого винограда, опутавшего стволы подступающих к дороге дубов и кленов, словно оплетал не только их, но и всю округу.
Адриан удивлялся, насколько хорошо Бруйяр видит в темноте. Вдобавок он смотрел не только вперед, но как бы и вокруг. Адриан вспомнил, что когда-то читал, что оттого что глаза у лошадей расположены по бокам головы, площадь обзора у них – 350 градусов. Теперь он понимал, что это значит! Было даже немножко страшновато…
Но вот поросшие лесом горы расступились, и по обе стороны дороги потянулись поля, над которыми курился седой туман. В нем было что-то зловещее, и Адриану стало жутко. Ничего не видно, и неизвестно, что или кто скрывается в этом тумане…
Дорога мягко пошла вниз, к ней снова подступили горы. Слева и справа на склонах виднелись очертания садов; потянуло сладким запахом ночных цветов.
Впереди тихо, влажно позванивала река, омывая берега. Казалось, кто-то осторожно перемывает мелкие камешки. Звуки были удивительно мелодичны и напоминали тихую песню без слов, как будто, погруженный в свои мысли человек безотчетно что-то напевал.
А вот и он – сидит на мосту, свесив ноги в воду выше колен и задумчиво смотрит на мягко сверкающие в лунном свете волны. Водит рукой по воздуху, и льется мелодия – красивая, трогательная… Чудеса!
Вдруг человек услышал цоканье копыт и, бросившись с моста в воду, скрылся с головой.
Волны так и вспенились!
«Это Николя-из-под-моста, – подумал Бруйяр осторожно, словно прошептал. – Если кто и поможет нам, так только он…» – И выкрикнул:
– Это Бруйяр из Френа. Покажись, Николя! Сделай милость.
Да ничего он не выкрикнул, разумеется, однако у Адриана создалось полное впечатление, что он слышит громкий голос.
Из воды тотчас высунулась золотоволосая голова. Ярко-синие глаза настороженно всмотрелись в полумрак.
Адриан громко ахнул: волосы у этого человека были совершенно сухими, и на бледном лице ни капли воды!
Ну разумеется, Адриан не ахнул. Звук потонул где-то в глубине мощной головы Бруйяра. Однако незнакомец, похоже, все расслышал и расхохотался:
– Кто ко мне пожаловал! Неужели тот самый Бруйяр из Френа, который попался человеку? Теперь попробуй от него избавиться! Люди – они такие: что заберут – уже не выпустят!
– Да не хочу я ничего забирать, я хочу освободить Бруйяра и сам освободиться! И вообще, откуда ты об этом знаешь? – обиженно воскликнул Адриан.
Ну разумеется, он не воскликнул – только подумал. Но мысли эти прозвучали достаточно громко и вызывающе. Вообще создавалось впечатление, что конь, человек и это странное существо переговариваются как нормальные люди! Адриан не знал, на каком языке идет разговор, однако все трое отлично понимали друг друга.
– Как говорится, слухами земля полнится, – лукаво сообщил незнакомец и тут же представился: – Меня зовут Николя-из-под-моста, и попрошу без фамильярности. Никаких дурацких сокращений от моего имени я не принимаю: Ник, Николя – это не для меня! Теперь поговорим о вас. Итак, коня зовут Бруйяр. А как зовут глупца, засунутого в его тело?
– Адриан Марсо, – буркнул тот.
– А не родственник ли ты некоему Жерару из Френа, более известному как Дэвэн Марсо? – насторожился Николя-из-под-моста.
– Это мой предок, – шепнул Адриан довольно робко, потому что не знал, как может отреагировать странный человек на признание родства Адриана с его прапра… ну, короче, с колдуном Марсо.
– Вот оно что! – восторженно воскликнул Николя-из-под-моста и, подпрыгнув так, что снова оказался сидящим на этом самом мосту, радостно забил ногами по воде.
Адриан снова ахнул, увидев, что его ноги вывернуты коленями назад… а от колен – это ноги рыжего с золотистым отливом коня!
– Ну, расскажи мне что-нибудь про колдуна Марсо! – жадно попросил Николя-из-под-моста. – Я ему очень обязан!
– Пожалуй, ты знаешь о моем предке больше, чем я, – вздохнул Адриан, а Бруйяр добавил:
– Ни я, ни Адриан его никогда не видели. Мы ничего о нем не ведаем. Если нам удастся разъединиться и Адриан обретет человеческое обличье, он найдет записки своего предка, прочитает их и расскажет мне. А я все сообщу тебе, клянусь. Но сейчас позволь мне задать вопрос! О тебе ходит легенд даже больше, чем про колдуна Марсо…
– Неужели? – приосанился Николя-из-под-моста. – Ну, расскажи хоть одну!
– Говорят… – начал Бруйяр, и Адриан приободрился, потому что в первую минуту он подумал, что Бруйяр наврал: просто хочет подольститься к Николя-из-под-моста, а на самом деле никаких легенд о нем и слыхом не слыхивал. Ну что ж, каждому французу и, видимо, каждому французскому коню известна пословица «Искусство нравиться начинается с искусства льстить!». – Говорят, что ты по своей воле мог принимать обличье лошади. И вот однажды ранним утром ты отправился в таком виде пощипать свежую росистую травку, но какой-то хитроумный крестьянин подглядел это превращение, подкрался к тебе и набросил на шею веревку с петлей…
– Ты нарочно выбрал именно эту легенду, чтобы выставить меня дураком?! – оскорбился Николя-из-под-моста и опять плюхнулся в воду.
– Нет-нет! – завопил Бруйяр. – Я ведь знаю, чем кончилась эта история! Я восхищаюсь тобой!
Золотоволосая голова Николя-из-под-моста поднялась над поверхностью.
– Восхищаешься? – спросил он с подозрением.
Бруйяр закивал так усердно, что у Адриана заболела шея.
– А ты рассказал эту историю своему человеку? – спросил Николя-из-под-моста.
– Ну что ты! – воскликнул Бруйяр. – Я бы попросил тебя самого рассказать ее нам.
– Да, – важно кивнул Николя-из-под-моста. – Эта история из тех, которую никому не вредно послушать! – Он словно выпорхнул из воды, уселся на свое излюбленное место и начал рассказывать: – Все было именно так, как ты говоришь. Я устал сидеть на мосту и мечтал повидать свет. Я ведь некоторым образом человек, а люди, как известно, всегда хотят того, чего у них нет. Правда, мальчишка?
Адриан только вздохнул, но Николя-из-под-моста принял это за согласие и продолжил:
– Я обернулся конем, начал бродить по лугам и щипать свежую траву. И попался этому проклятущему крестьянину, который набросил мне на шею зачарованную петлю! Он взвалил на меня столько работы, что и ломовая лошадь бы сдохла. И вдобавок морил голодом да бил, не жалея хлыста. Я просил, умолял его меня отпустить, ведь у него были еще лошади, но он только смеялся надо мной. Петля сдавливала мне горло – и что я только не делал, чтобы ее сорвать! Но чары-то никак не сдернешь! И вот я решил перерезать веревку о лезвие косы. Она стояла в амбаре. Кое-как я повернул ее копытом, улегся наземь поудобней – и давай тереться шеей о лезвие. Я не чувствовал боли и не замечал, что течет кровь. А веревка по-прежнему стягивала мне горло. И вот я почувствовал, как лезвие коснулось яремной вены[26 - По яремной вене проходит кровь от головного мозга и обеспечивает жизнеобеспечение организма. Яремная вена находится в оболочке сонной артерии, поэтому иногда ее называют просто сонной артерией.], и вместе с кровью из меня хлынула жизнь. А в те времена я еще не был бессмертным. И сказал себе: чем жить лошадью на привязи и однажды сдохнуть от непосильного труда, лучше умереть по своей воле. И еще крепче прижался к смертоносному лезвию косы.
Адриан и Бруйяр замерли от ужаса.
– Наверное, я уже умер, а может быть, только умирал – но вдруг передо мной появилось некое создание… это была белая лошадь без головы. Ну да, без головы – однако я услышал ее голос! То есть, понимаете, я услышал, как она спросила меня: «Неужели ты готов умереть, лишь бы не влачить такое существование, какое влачишь сейчас?» Я прохрипел из последних сил: «Да! Я хочу умереть!» Послышался вздох. Моей шеи коснулось ледяное дыхание – и кровь перестала течь. Я почувствовал, что силы вернулись ко мне, поднялся на ноги и уставился на удивительное создание, стоящее передо мной. Я уже говорил, что у белой лошади не было головы – но все же я видел ее глаза! Страшные глаза… Нет, я не могу их описать – их надо видеть. Нет-нет, лучше не надо! – Николя-из-под-моста содрогнулся, обхватил себя за плечи, съежился, но все-таки продолжил свой рассказ: – И белая лошадь сказала: «Меня зовут Матерью мертвых лошадей. Я утешаю умирающих скакунов – и беру под свое покровительство только тех животных, которые не зовут смерть. Они или погибают в битве, или умирают от старости в свое время. Ты первый конь, который не только призвал смерть, но и попытался подчинить ее себе. Так иногда поступают люди. Значит, ты больше человек, чем представитель нашего племени. Если я позволю тебе умереть, это нарушит равновесие между миром живых и миром мертвых лошадей. Поэтому я оставлю тебя жить. И помогу вернуть твое прежнее обличье. Вставай и пойдем со мной!»
Николя-из-под-моста с трудом перевел дыхание и заговорил опять:
– Мы шли довольно долго, прошли через лес и оказались около ограды. За ней лежало поле. В этой ограде был пролом. Рядом валялись груды кольев, досок, веревок, прутьев… словом, всякого материала, который используется для починки оград. Некоторые из этих вещей поросли мхом, такие они были старые! Мать мертвых лошадей сказала: «Эту ограду нельзя починить. Ее построил колдун Марсо, который однажды решил побывать оборотнем. Он сбросил свою одежду, надел на себя волчью шкуру и долго бегал по лесам. Это ему так понравилось, что он едва не забыл свою человеческую суть. Но однажды вспомнил ее и захотел вернуться к людям. Однако колдун Марсо забыл, где оставил человечью одежду, а без этого оборотню, который сам, по своей воле, избрал эту долю, невозможно вернуть прежнее обличье! Чуть ли не год он скитался по полям и лесам, измучился, изверился, но, по счастью, все-таки нашел свою одежду на границе поля и леса, около этой самой ограды. На радостях он так стремительно бросился вперед, что проломил ограду! Торопливо оделся, забросил шкуру в лес, пошел было по полю к деревне, но, вспомнив о горькой доле оборотня, который не может стать человеком, вернулся и зачаровал эту ограду так, чтобы всякий, кто хочет вернуться в свое истинное обличье, будь он человеком, обращенным в зверя, или зверем, обращенным в человека (и такое случается, можешь мне поверить!), нашел спасение, пройдя через этот пролом, который отныне нельзя будет починить. А теперь, бедный зачарованный конь, проползи со стороны поля – только так, чтобы твои задние ноги остались в лесу!» – Николя-из-под-моста схватился за голову и застонал: – Я даже не помню, как это происходило, как мне удалось проползти по земле. Но вдруг ощутил, что снова стал самим собой! Снова принял обличье человека с конскими ногами! – Он радостно засмеялся. – Мать мертвых лошадей показала мне обратную дорогу к моему родному мосту. Знали бы вы, до чего же трудно мне было вернуться домой… Ведь я отвык передвигаться на двух ногах! Но как только окунулся в воды родной Серен – забыл и усталость, и вообще все плохое, что со мной произошло. На прощанье Мать мертвых лошадей даровала мне вечную жизнь, запретив шутить со смертью, и научила играть на невидимой воздушной скрипке – чтобы мне не было скучно на мосту и я бы не отправился снова искать приключений на свою шею. И вот теперь я сижу здесь, по ночам играю или пугаю разных дураков, а днем или рыбачу, но сразу отпускаю рыбу обратно, или строю глазки хорошеньким девчонкам, которые проезжают тут во время верховых прогулок.
– Эх! – не то вздохнул, не то зарыдал Бруйяр. – Как часто я возил здесь этих девчонок! Какие были времена! Как же хочется, чтобы они вернулись! Умоляю тебя, Николя-из-под-моста, научи, как найти ограду, которую нельзя починить! Укажи нам туда дорогу, чтобы мы могли спастись и разъединиться!
– Помоги нам! – отчаянно воскликнул Адриан.
Николя-из-под-моста насупился, покачал головой и отвернулся, буркнув:
