Исключение

Впивается пальцами в саднящие ягодицы, натягивая на себя снова и снова.

Взрываюсь, кончая. Сотни электрических импульсов пронзают тело, содрогающееся от оргазма. Почти не дышу, пытаясь справиться с наваждением. Ноги подгибаются, и лишь большие руки Павла не дают осесть на пол.

Обнимает, застывая во мне. Проникает языком в мой рот, посасывая губы.

Поворачиваюсь, чтобы почувствовать его всего. Тяжесть мужского тела бесподобна. Обхожу, утягивая за собой на кровать. Падаем всем весом, и я тут же обхватываю его бёдрами, показывая, чтобы продолжал страстный марафон.

Не торопится. Закидывает мои ноги на плечи. Гладит чувствительную кожу кончиками пальцем, лишь слегка касаясь, покрывая поцелуями. Снова разгораюсь желанием, поднимающимся из глубины.

Взгляд Павла пылает. В нём нет ничего нежного. Чёрная бездна похоти и желания взять всё, что он только пожелает. И я готова отдаться без остатка на смятых простынях.

Входит до основания и замирает. Приподнимает за ягодицы, оказываясь так глубоко, что, кажется, касается чего-то неизвестного даже мне самой.

Головка члена ритмично бьёт в одну точку пронизывающими насквозь толчками, разгоняя по телу жидкий огонь. Всхлипываю и стону. Стону и всхлипываю, срываясь на крик.

Артов больше не контролирует себя. Закидывает голову назад, прикрывая глаза. Вбивается на грани возможного, кажется, он в своей, особой нирване, поглощённый удовольствием.

Я больше не могу. Вскрикиваю, снова остро кончая под ним. Выгибаюсь дугой, сжимая его руки. В эту секунду Павел всем телом падает на меня, хрипло стонет мне в губы, задерживаясь максимально глубоко. Не сдерживается, в голос показывая, как ему хорошо.

Тело потряхивает. Именно сейчас понимаю, почему женщины вешаются на него, готовые без слов подчиняться, лишь бы оказаться с ним в спальне.

Божественно. Ради такого секса можно стать даже миллионным пунктом в его длинном списке.

Павел падает рядом на постель.

Мы оба мокрые, тяжело дышим после бешеного обладания телами друг друга. Ни на секунду не сожалею, что заключила наш с ним договор. Это того стоило. Он того стоит.

Давно я так не терялась в оргазмах, давно не отдавалась мужчине без единой разумной мысли в голове, подчинённая только его желаниям и движениям.

Но уверена, мы только начали.

Лишь приступили к исполнению договорённостей. Чувствую, что моя необдуманно брошенная фраза про временные ограничения заставит Павла доказывать как минимум несколько раз, что я не права.

О да! Он докажет, трахая меня снова и снова, чтобы ножки свести утром вместе не смогла.

Лежим в тишине, совершенно не понимая, что можно сказать друг другу. Да и зачем слова? Каждый из нас здесь, потому что мы оба этого хотим.

Поднимаюсь. Топаю в душ, чтобы расслабиться под струями расслабляющей воды. Я же не его женщина, нежностей ждать не стоит. Каждый сам за себя. Открываю воду и стеклянные стенки тут же становятся мутными от пара, скрывая моё тело в облаке дыма. Кажется, каждая клеточка функционирует на грани возможного.

Неожиданно в душе становится меньше места, потому что большое тело за моей спиной вторгается в не такое уж большое пространство. Вода пропадает.

– Сбежала? А меня позвать? – прикусывает за мочку уха, поглаживая животик.

– Каждый сам за себя.

– Не сегодня, Виктория.

Широкие ладони перемещаются на грудь, захватывая в плен соски. Перекатывает между пальцами горошины, и они тут же реагируют, становясь острыми иголочками в умелых руках. Рвано выдыхаю, готовая снова получать его ласки. Ладонь медленно скользит вниз, ныряя между складочек. Два пальца врываются в горячее лоно, начинает интенсивно ими двигать. Долбит меня грубо, жёстко, но я умоляю, чтобы жадная пытка не прекращалась.

Бессвязно выкрикиваю, чтобы не останавливался, продолжал – глубоко, насколько это возможно. Сама насаживаюсь на его пальцы, двигаюсь навстречу. Кончаю через несколько минут, растворяясь в его руках. Бьюсь в конвульсиях, хватаясь за скользкие стенки, ищу опору, чтобы позорно не сползти на пол.

Разворачивает меня к себе. Целует, практически насилует мой рот, вырывая новые стоны. Хочу ещё. Сегодня мне всего мало, или это потому, что он готов дать мне в разы больше.

Опускаю глаза, рассматривая толстый член, увитыми синеватыми канатами вен. Он возбуждён, а от вида толстой головки, открывающейся от моих плавных движений, облизываю губы, словно смотрю на желанное лакомство.

Что со мной? Никогда не была в восторге от оральных ласк, но сейчас страстно желаю ощутить эту толщину на языке.

Артов ловит каждое моё движение. Мы друг друга понимаем. Наши желания совпадают, сегодня, как никогда.

– На колени, – хрипит, чуть надавливая на мои плечи в нетерпении.

Его член почти упирается в мои губы. Нетерпеливо подрагивает, жадно подскакивая перед глазами.

Обхватываю ладонью, с жадностью провожу по возбуждённой плоти, представляя его вкус на языке. Лишь слегка облизываю головку, чем вызываю тихий стон у Артова. Двигаюсь спиральными движениями, заглатываю большой член глубже, посасывая и втягивая в рот.

Двигаюсь, ускоряясь. Обхватываю его бёдра, впиваясь ногтями в ягодицы, словно притягивая его к себе ближе, желаю его глубже.

– Расслабь горло, – проводит пальцами по шее. – Я сам…

Тяжёлая ладонь опускается на мой затылок, фиксирует положение, которое его больше всего устраивает сейчас. Начинает двигаться сам, сначала медленно, входит всё глубже, пока не начинаю чувствовать, как толстая головка упирается в глотку.

Стону, кайфую от происходящего. Тело подрагивает, словно сейчас Павел трахает меня между ног, а не в рот. Снова завожусь, в них живота опускается горячий ком, разрастаясь, подводит меня к очередному оргазму.

– Опусти пальчики, кончи вместе со мной…

Послушно опускаю руку, касаясь клитора, двигаюсь ему в унисон в гонке возбуждения.

Павел ускоряется, вгоняя член в мой рот до основания. Глубоко и жёстко, но так возбуждающе остро. Долбит с невероятной скоростью, прижимая, не даёт отстраниться.

Послушно принимаю его полностью – толстый и мощный, он двигается безостановочно. Губы натянуты до предела в тесном захвате горячего ствола.

Артов хрипло стонет, не глушит звуки, отдаётся полностью происходящему. Упирается свободной рукой в стену душевой, словно боится упасть от напряжения, от того бешеного темпа, который сам же задал нам обоим.

Член бьётся в глотку, становится ещё толще, пульсирует. Входит до конца и замирает, взрывается горячими потоками спермы в мой рот. Дёргается, отчего я кончаю с членом во рту, снова разлетаясь на миллионы острых осколков.

Павел громко стонет. Слышу маты вперемешку с нежностями и еле слышным шёпотом – неразборчивым, непонятным.

Его ладонь по-прежнему с силой сжимает мой затылок. Кажется, он не в состоянии разжать пальцы, замирает во мне.

Медленно отстраняется, наконец, выпуская из жёсткого захвата. Перед глазами кружат чёрные мушки. Не могу сфокусироваться на мужчине и обстановке вокруг, словно на пару минут вовсе отключилась.

Хватает под локти, резко поднимая меня. Павел плывёт, мутный взгляд и довольная улыбка выдают все слабости этого мужчины. Вот что тебе, оказывается, нравится?

Подхватывает мою ладонь, подносит к губам те самые пальчики, которыми я себя ласкала. С жадностью поглощает, слизывая мой вкус. Не разрывает взгляд, наблюдая за моей реакцией. Рвано выдыхаю, снова облизываясь.

– Горячая. Мне с тобой хорошо. Очень, – дышит в губы, впечатывая в своё тело с силой. – И почему я раньше с тобой не договорился?

– Может, потому, что ошибочно договаривался с двадцатилетними девочками, для которых сосать мужской член означает наивысшую степень унижения? Не понимают, что и с членом во рту можно кончить не менее ярко.

– Это был риторический вопрос, – стонет.

– Ты не предупреждал, – равнодушно пожимаю плечами и выхожу из душа.

Павел остаётся, подставляя большое тело под струи воды. Вхожу в полутёмную комнату, замечая, что экран телефона только-только потух. Забираюсь на кровать, встаю на колени, чтобы дотянуться до аппарата посмотреть, может, Рита что-то написала.

Хотя глубокая ночь, Славка спит. Смахиваю экран, в оповещениях новости – Алиска выкладывает фото со свадьбы. И вот что молодожёнам не спится? Нормальные люди трахаются, а они с Марком фотки по ночам выкладывают. У каждого свои причуды.

– Замри, – хриплый баритон. – Не двигайся.

Не совсем понимаю реакцию Павла. Лишь спустя секунды до меня доходит – стою на коленях, широко расставив бёдра, прямо сейчас открыта перед ним полностью. Чувствую его взгляд между ног, отчего тело вновь окатывает волной жара.

– Не смотри так, – выдыхаю.

– Не могу, – сглатывает. – Твоё тело словно стонет, зовёт меня…

Толчок без предупреждения, и я снова задыхаюсь от наполненности и большого члена. В этой позе всё чувствуется ярче, острее. Движется размашистыми движениями. Выходит полностью и с силой погружается в меня до основания. Долбит быстро и резко, сжимает ягодицы.

Мне нравится, как Павел меня трахает, словно присваивает, делает своей безоговорочно. Сильнее. Его стоны громкие, мои всхлипывающие.

Надавливает на поясницу, сильнее прогибая меня в спине, так что грудью распластываюсь по белым простыням. Подставляю попку ещё выше, открываюсь ещё больше. Шлепок и горящий на коже отпечаток пятерни.

Именно так. Так, как нужно. Вдалбливается на предельной скорости, заставляя задыхаться, просить ещё ускориться, иметь меня так, как желает – без ограничений и табу.

Кончаю, сжимая его внутренними мышцами. Дико сокращаюсь вокруг толстого члена, отчего Павел хрипит в голос.

Последний глубокий толчок, и мужчина кончает глубоко во мне. Практически падает на меня без сил, обхватывая и прижимая к себе. Замираем на несколько минут, приходим в себя. Я без сил, вымотана и выжата на максимум.

– Прошло больше часа, – шепчет мне на ухо. – Особое пожелание я выполнил. Продолжим? М?

Глава 7

Просыпаюсь от того, что яркий солнечный свет, пробиваясь в тонкую щель между плотных штор, бьёт по глазам. Провожу рукой по холодным простыням. Одна.

Час? Мы трахались больше двух, и когда казалось, что силы иссякли, а тело, и того хуже, практически обезвожено, внутри будто рубильник срабатывал, резким щелчком вновь накручивая возбуждение до предела.

Мы двое – оголодавшие, словно в пропасть, срывались в друг друга не задумываясь. Каждый брал то, что желал, отдавая взамен всего себя. Угомонились глубокой ночью, когда я, выбившаяся из сил, просто отключилась, провалившись в глубокий сон. Мне кажется, сквозь дрёму, я слышала, как Павел одевался, а потом, присев на кровати, мазнул по обнажённому плечу твёрдыми губами. Или просто кажется…

С уверенностью могу сказать, что такого секса у меня не было никогда. Такого мужчины не было никогда. Чёрт, Артов потрясающий, с какой стороны не посмотри!

Чёрт, чёрт, чёрт.

Тело ватное, не подчиняется мне. Как будто после нечеловеческих физических нагрузок, не могу пошевелить конечностями. Павел предупреждал, что так будет. Я лишь злорадно посмеялась. Идиотка. С усилием сажусь на кровати, понимая, что даже руки поднять не могу, с трудом свожу ноги вместе. Свадьба Алиски удалась во всех смыслах. Для меня-то уж точно.

Телефон вибрирует на тумбочке. Несколько пропущенных от новоиспечённой Артовой и сообщение.

Алиска: Все в большой столовой на первом этаже. Звонила тебе. Как проснёшься, спускайся на общий завтрак. Здесь только свои.

А среди своих, конечно же, сексуальный младший Артов. Во мне совершенно нет стеснения. Я не опущу глаза при его прямом взгляде, не буду краснеть при воспоминании о нашей ночи и всех пошлостях, в которые мы срывались.

Как говорится, договор дороже денег. Срок нашего договора истёк, как только Артов покинул мой номер. Кратковременные обязательства, которые каждый из нас ответственно выполнил. Всё. Так поступают партнёры, уважая интересы друг друга.

Смотрю в зеркало на взъерошенную блондинку. Довольную блондинку. Внутри пусто, и ветер гоняет перекати-поле, швыряя из стороны в сторону. Но это приятная пустота, умиротворяющая и способствующая выздоровлению скулящей души.

Вот так. Оказывается, потрясный секс и сногсшибательный мужчина способны подлечить израненный внутренний мир одной хрупкой женщины. Мечтать о большем не имею права, да и мечты в отношении Павла Алексеевича Артова нежизнеспособны вот совсем, нисколько.

Я не для него. Он таких женщин не выбирает, если только на одну ночь, да и выбор ограничен одной свадьбой и гостями.

– Всем доброе утро! – врываюсь в столовую, словно вихрь, отмечая, что «своих» человек тридцать, не меньше.

– Вика, – машет Алиска с противоположной стороны стола. – Иди сюда.

Медленно ползу к подруге, каждое движение доставляет дискомфорт, отзываясь тянущей болью в районе поясницы. Приятной болью, сладкой.

– Утро доброе.

– Ага, уже добрый обед. – смеётся Марк. – По-моему, ты спала дольше всех. Даже вот Паша уже как час спустился.

Перевожу взгляд, утыкаясь в младшего Артова. Голубые глаза лишь на секунду мерцают, напоминая про ночь в моём номере. Но тут же тухнут, отрешённо блуждая по огромному выбору блюд на столе.

Мы снова босс и подчинённая, мы снова на «вы». Все ранее действующие ограничения вступили в силу с восходом солнца.

– Вчера совершенно выбилась из сил. Свадьба была весёлой. Прекрасное торжество, никогда на таких не была, – улыбаюсь, раздавая похвалу, Алиска расплывается в широкой улыбке, обнимая мужа.

– Вы правда так считаете, Вика? Я так старалась, – меня кто-то трогает за локоть, заставляя повернуться.

Мама Павла и Марка. Вчера она, кажется, следила за всем в зале и в отеле. Не пропустила ничего, принимая участие в каждом событии и разговоре. А вообще, приятная женщина, повезло подруге со свекровью.

Сейчас замечаю, что у неё зелёные глаза, значит, старший сын в мать. Откуда у Павла эти бездонные голубые озёра? Видимо, от отца.

– Конечно, Ольга Андреевна, невероятное торжество! – Женщина чуть смущается.

– Вы даже запомнили, как меня зовут, – охает.

– Ну конечно. Я склерозом не страдаю, а свекровь подруги однозначно запомнила. Как же общаться на семейных торжествах? Думаю, встретимся на них не раз, – улыбаюсь, трогаю её за руку, отчего Ольга Андреевна расплывается в улыбке.

В этот момент бросаю взгляд на Павла, отмечая непонятную для меня эмоцию на его лице. Кажется, он тоже смутился, поджал губы, став серьёзным.

Но я ведь ни на что не намекаю. Общение с его матерью – это просто общение с приятным человеком, и только. Я ведь не собираюсь сломя голову вваливаться в семью Артовых и орать, что трахалась с их младшим сыном.

Чуть отстраняюсь от матери Павла, отчего в меня сразу прилетает недовольный кивок. Теперь я вообще запуталась. Общаться или нет? Разговаривать или запрещено? Определись уже, милый. Я мысли читать не умею.

– Виктория, я правильно поняла, у вас есть сын?

– Да, Вячеслав, ему пять лет, – отвечаю честно.

Да и от кого таиться-то? Все в курсе, а реакция Павла меня совершенно не интересует.

– А с кем он остался? – Ольга Андреевна тревожится, будто о собственном внуке.

– С моей соседкой, Ритой. У неё дочка, Славка с ней дружит. Мы всегда помогаем друг другу с детками, выручаем, когда нужно. С собой брать его не стала. Он плохо спит в незнакомых местах, да и не заснёт сам, ему я рядом нужна.

– Ой, а мой Павлик в детстве тоже не мог один засыпать, всё время кто-то рядом нужен был, – всплёскивает руками, прищуривается, улыбаясь.

Ага, Павлик и сейчас, видимо, заснуть один не может. Так, значит, он не ходок, просто один спать боится, а девушек к себе приглашает, чтобы бабайка среди ночи не утащил в тёмный шкаф.

Мысленно представляю трясущегося от страха Павла Артова, который опасается спать в одиночестве, и улыбаюсь сама себе.

Ловлю вопросительный взгляд Павла. А я что? Ничего. Фантазия у меня просто феерически красочная.

– Выезжаем через час, – отвлекает Алиска. – Ты с нами в машине. Надя и Яр на своей, с ними Ленка и Костик. Остальные тоже на своём транспорте. Да, и Паша с нами.

Сглатываю. Придётся ехать на заднем сидении, хотя бы периодически общаясь с обоими боссами. Я бы хотела возвести стену и очертить границы территории специально для Павла.

Но, глядя на него, понимаю, он свои баррикады уже выстроил, установил, затянул колючей проволокой и смотрит внимательно в бинокль, чтобы враг, то есть я, не подкрался слишком близко.

Не подойду, намекаю ему взглядом. Его личное пространство не будет нарушено, но и ко мне не лезьте Павел Алексеевич. Всё, что было здесь, останется здесь – никак иначе.

Едва сдерживаю стон, забираясь в высокий внедорожник Марка. Ноги, словно несмазанные пружины, отказывающиеся гнуться. Павел язвительно хмыкает, и эта реакция понятна лишь мне одной.

Наконец, устраиваюсь полубоком, как мне кажется, в самом удобном положении. Блаженство. Ехать недолго. Но я ещё пообещала Славке съездить в парк развлечений, и теперь это проблема. Желание только одно: упасть на кровать и не двигаться.

Чёрт.

– Виктория, ты уже знаешь, что с понедельника замещаешь Василису Андреевну? – Низкий бас Марка разрывает блаженную тишину.

– Да, Алиса вчера сказала. Ничего особенного, каждый год так.

– Да, сейчас всё будет немного иначе, – осекается Марк, а я навостряю ушки, чтобы не пропустить ни слова из уст старшего босса. – Мы открываем новый отдел, логистики и планирования. Соответственно, будет набор персонала, который пройдёт непосредственно через вас. Будьте готовы к увеличению объёма работы.

– Так точно, босс, уже готовы, – отдаю честь, приложив ладонь ко лбу.

– Мне нравится твой настрой, – смеётся Марк. – Рядовые работники – это понятно, а вот начальник отдела и заместитель в обязательном порядке пройдут через собеседование с боссом. Но так как мы с Алисой улетаем в свадебное путешествие, все вопросы к Павлу. Он за меня во всём, пока не вернусь. Придётся вам всё это время плотно сотрудничать.

Кажется, на слове «плотно» мы с Павлом давимся одновременно, наверное, сами не понимая собственной реакции. Посмотрев на него, я лишь закатываю глаза, а босс цокает себе под нос.

– Не проблема, Марк. Не привыкать, – выдаю уже серьёзно.

– И ещё, кхм… – мнётся Марк. – Василиса Андреевна предположила, что из отпуска на своё место может уже не выйти. Если так случится, её должность достанется тебе.

Замираю. Да ладно? Там же зарплата ещё больше, и это уже начальник, а не заместитель. Никогда не думала, что, придя на работу в «Арт и Ко», могу стать начальником отдела. Но пока это лишь мечты, и только. Меня ещё никто не назначил.

– Только не думай, – продолжает Марк, – что это всё потому, что ты подруга моей жены. Я уже давно оценил твои профессиональные качества, вполне доволен и лично меня всё устраивает. Паш, ты как думаешь?

– Ничего против не имею, – высказывается Павел. – И по поводу качеств согласен. Я тоже оценил.

Вот же засранец! Восклицание почти выскакивает из моего рта, но я вовремя успеваю себя сдержать. В офисе я вообще стараюсь придерживать себя, корректное общение и только по вопросам работы.

Да, конечно, если кто-то переходит границы, хамит, а тем более грязно намекает на продолжение отношений вне офиса, острое словечко не заставит ждать. Но такое бывает редко, к тому же коллеги, узнав меня лучше, вообще перестали провоцировать – общение только по делу.

Я из категории людей, которые всегда найдут, что ответить: не буду молчать, потупив взгляд, тем более не буду срываться в слёзы, обиженно хлюпая носом. Интересно, Павел в курсе, что и его могу отбрить, если вдруг вздумает бросать грязные намёки в офисе?

– Алиска, а ты остаёшься работать? – спрашиваю подругу, потому что она так и не ответила на вопрос о продолжении работы.

– Да, – поворачивается, оказываясь практически между сидений, – куда он без меня? – лукаво смотрит на Марка.

– Конечно, остаётся, по крайней мере, до декрета, – подтверждает старший Артов.

Не сговариваясь, переглядываемся с Павлом.

– А вы это… уже? – Паша подаётся вперёд, впиваясь взглядом в Алиску.

– Пока нет, но очень этого хотим! – гладит мужа по плечу.

– А я уже обрадовался, что племянника буду нянчить. Или племянницу.

– Ага, становись в очередь, – смеётся Марк, – мама хоть бы нам потом дала подержать собственного ребёнка. Ты же знаешь, как она хочет внуков. За вчерашний день раз десять спросила, когда мы её обрадуем.

– Держись, Алиска, – ржёт Павел, – как только вы ей объявите, что она станет бабушкой, тебя ждёт гиперопека по всем фронтам…

– На радость папе, – констатирует Марк.

– Точно!

Все трое хохочут, но это хороший смех, искренний, без издёвок и гадости. Предполагаемая бабушка, видимо, всех изрядно замучила вопросами о продолжении рода.

Тихо завидую Алиске: у неё будет помощь. У меня этого не было. На момент, когда родился Славка, родителей уже не было в живых, а мать Валеры нам никак не помогала. Мне некому было подсказать, как правильно купать ребёнка, избавиться от сыпи и что делать, когда режутся первые зубки.

Я до всего дошла сама: при помощи интернета и консультаций мамочек в детской поликлинике. Сейчас есть Рита, которая в силу своей специальности часто подсказывает, как сделать лучше и чем лечить ребёнка.

– Алиска, а твои родители? – Только сейчас до меня доходит, что их не было на свадьбе.

– Папа проходит курс лечения в клинике, мама не смогла прилететь одна на свадьбу. Но через месяц прилетят, чтобы познакомиться с Марком и родителями мужа. Заочно уже познакомились по видеосвязи, вчера звонили. Фото вчера им отправила.

– Ага, и заодно выложила в новости, да? – смеюсь. – Видела я, чем вы в четыре утра занимаетесь.

– Да, было такое, – кивает Марк. – Неугомонная, не успокоилась, пока не выставила.

И я понимаю почему. Алиска хотела, чтобы Никольская увидела и наконец-то отстала от Марка со своими предложениями продолжить отношения. Она ведь до последнего не верила, что Марк женится на своей секретарше.

За эту неделю несколько раз ему звонила с предложениями начать всё сначала. Подруга нервничала, но мы все её уверяли, что Артов не из серии «хочу одну, а жалко всех». Он с ней, и точка. Выбрал и больше ему никто не нужен.

– Так, стоп, а ты почему не спала? – Неожиданный вопрос выбивает из колеи.

Чёрт, Вика, кто тебя за язык тянул-то. Сама же сказала, что устала и спала без задних ног.

– Проснулась от громких голосов в коридоре. Кто-то очень бурно выяснял отношения.

Говорю с серьёзным видом, ни разу не запнувшись. На Павла не смотрю, потому что он знает, почему мы оба не спали.

– Да? А я, например, проснулся от диких стонов. Кто-то очень бурно проводил ночь, трахаясь больше двух часов.

Закашливаюсь, проклиная Артова на чём свет стоит. Вот же, сволочь! Не упустит шанс похвастаться, пусть и никто не знает, что стонали мы оба.

– Я такого не слышала, – отрезаю. – Крепко спала, – выплёвываю в него.

И вообще, мы договор заключили, хочется ему крикнуть. Я не готова к его повсеместным подколам по поводу нашей ночи, которая означала лишь секс, только секс и ничего кроме секса. Если такое продолжится в офисе, придётся разговаривать с ним начистоту. И разговор этот будет не из приятных.

– Вы когда улетаете? – спрашиваю подругу, уже выйдя из машины около своего дома.

– Завтра утром. Прилетим через десять дней. Пока, не скучай, – чмокает подруга в щёку.

– Пока, – машу Алиске. – До встречи в офисе, Павел Алексеевич, – одариваю его многозначительным взглядом, намекая, что мы снова перешли на «вы»: стиль общения – официально-деловой, всё в сдержанных тонах.

– До встречи, Виктория Дмитриевна, – улыбается.

Даже отчество моё знает. Никогда не думала.

Глава 8

– Мама! – выскакивает Славка прямо в мои объятия.

– Привет! Ты себя хорошо вёл? – глажу своего белокурого мальчугана по голове. – Вы с Люсей не шкодили?

– Не-а, вчера играли на площадке, а потом мультики смотрели. А ещё рисовали. Вот. – Сын протягивает лист бумаги. Видимо, это должен был быть автомобиль.

– Красота! – хвалю творчество своего начинающего художника. – Рит, я так тебе благодарна.

– Ничего, – машет рукой, – мне даже проще. Они с Люсей играми заняты, рисованием, собиранием конструктора. А я своими делами занимаюсь. К тому же ты меня тоже выручаешь. – Рита кивает, намекая, что сегодня я обещала наших детей свозить в торговый центр в детскую комнату.

– Помню про обещание. Я переодеваться и через час зайду за Люсей. – Ритка согласно кивает. Сегодня её очередь отдыхать.

Я бы вот тоже от отдыха не отказалась, ноги еле двигаются, но если отменю наше развлечение, Славка не простит.