скачать книгу бесплатно
Охраняется человек, несущий "груз", доставленный Моравским.
Артемий за троицей следить не стал – не нужно это ему. Пошел к своему велосипеду…
Бах! Бах! Выстрелы и крики сзади от Моравского. Обернувшись, увидел, что охранники коротышки на бегу палят в кого-то из пистолетов. Коротышка бежит, хромая. Ещё выстрелы, женский визг, полицейские. Визг шин, удары автомобилей друг о друга. Коротышка с корешами, вроде, благополучно утёк вместе с грузом.
Моравский покатил на велосипеде прочь, в сторону Рейхсмузеума. Подумал, что в первые в жизни видит стрельбу на улице не в кино.
Интенсивно крутил педали, ехал куда глаза глядят и где удобнее дорога, по улицам с неинтересной архитектурой. Через полчаса, запыхавшись, остановился у какого-то парка.
Послал по Телеграму сообщение Георгию, подробно описал стрельбу.
Пришел ответ: "Вы свою задачу выполнили. Спасибо! Остальное – не ваше дело. Отдыхайте, ведите себя как турист. Ежедневные сообщения в 9:00, 14:00, 00:00".
Моравский открыл в смартфоне программу Maps.Me. Определил, что находится он в парке Сарфати. Прошел по интернет-ссылке в MapsMe – кто это такой.
Оказалось, что Сарфати – еврейский деятель XIX века, врач, и при этом, странным образом, ещё и градостроитель.
Моравский где-то читал, что голландцы во время оккупации массово сдавали евреев немцам, как поляки и украинцы. Были, конечно, такие, что не сдавали, но мэйнстрим был – сдавать. В качестве покаяния парк сделали, наверное.
В MapsMе Артемий посмотрел, что есть рядом с парком. Так, кофешоп. Название пошло-туристическое – Nice Place. Но самый близкий – он. Моравский поехал туда – он же себя как турист вести должен. Купил грамм самой дорогой травы за 12 евро, выкурил. Получше, конечно, трава, чем на радиорынке в Нижнем, но не на порядок лучше. После косяка захотелось есть – пошел в кафе Sarphaat рядом. Туристов, вопреки предположениям Артемия, и в кофешопе, и в кафе было мало, в основном местные. Моравский смотрел на них: люди как наши. И по одежде, в отличие от советского времени, от наших не отличишь. И лица разные: и умные, и глупые. И с плохими зубами люди попадаются, и асоциального вида. Как наши, но почему, чёрт возьми, живут-то они богаче и лучше?
Моравский после еды вышел в парк, но закапал дождь, Артемий отправился назад.
В гостиницу он прикатил под разошедшимся дождём в восьмом часу вечера. А в её маленьком вестибюле к нему подошли двое в штатском, предъявили удостоверения: Policie. Сказали на английском, чтобы шел вместе с ними в его номер.
"Как они меня нашли так быстро? – думал Артемий, пока они ехали в тесном лифте. – Видимо, коротышка известен полиции, полицейские отсмотрели записи на камерах, увидели меня рядом. Но как нашли? Чёрт, ведь по велосипеду. Все гостиничные велосипеды были одинаково оформлены, их задние колёса на треть прикрывали красные щитки с логотипом отеля. Определили отель, потом показали его сотрудникам фото с камеры в магазине. Всё просто. Прощай, свобода?".
Но Моравский лихорадочно продолжал обдумывать ситуацию.
Главная информация, значит, у них с магазинных камер. Виден ли на камерах трюк с разными ячейками? Вряд ли, это же всего лишь обычный супермаркет с не очень дорогими камерами, как в России. А установлены ли у них вообще камеры для съемки стены ячеек хранения вещей? Ничего существенного у полиции на него нет.
В номере Моравского был офицер в форме – на погонах две звёздочки, и еще один гаврик в штатском. Чемодан Моравского стоял не на том месте, где был им оставлен: всё обыскали, конечно. Но у него в вещах ничего криминального нет. Да даже если проверять смартфон и увидят в Телеграме номер Георгия – ну и что? Все сообщения, и Георгия и его собственные в Телеграме стёрты.
Моравский заговорил с офицером первый.
– I understand why you came to me. This is because I saw the shooting near the supermarket. I am ready to give information about what I saw. But I speak English very bad and I understand spoken language bad. I only read texts in English normally. Beside I have age-related hearing problems. I need a translator[1].
Говорил Моравский специально плохо – "r" произносил как русское "р". Но в целом сказанное было правдой: с устной речью у Моравского было неважно. И нарушение слуха тоже имело место.
Лейтенант ушел, а через час, который Моравский провел в обществе полицейского, офицер снова прибыл вместе с человеком, знающим русский. Похож тот был на Дмитрия, такой же нервический тип, только старше "партнера" Артемия лет на пять. Представился:
– Капитан полиции Валдис Балодис. Коллеги меня называют главным специалистом по русской мафии. Я такой и есть.
Балодис – фамилия не нидерландская, видимо, эмигрант из Латвии. Но говорил на русском без всякого акцента и вообще по всем повадкам был похож на "русского пацана". Не повлиял на него Запад.
Лейтенант задавал вопросы на нидерландском, вновь пришедший переводил.
Спрашивали о цели поездки в страну, был ли он в Голландии раньше (а то не знают – когда фамилию его выяснили, наверняка всю информацию "пробили"), почему приехал в страну во второй раз, о профессии.
– И где же можно ознакомиться с вашими журналистскими работами?
Моравский ответил, что на его страницах во ВКонтакте и Фейсбуке.
Потом пошли вопросы по делу.
– Почему вы покинули место происшествия около "Альберт Хейн"?
– Стреляли. Постарался уехать подальше от опасного места. По-моему, естественная реакция.
– Вы сказали, что цель вашей поездки – туризм. Но русские в туристические поездки обычно не ездят в одиночку…
– Русские бывают разные. Вы вмешиваетесь в мою личную жизнь.
– Почему вы не заселились в заранее забронированный отель Amistad?
– Потому, что он педерастический. Я приехал к нему, а там флаг над входом радужный висит. Я сразу в телефоне нашел отель подешевле и туда поехал.
– А то, что отель вами предварительно полностью был оплачен без возможности вернуть деньги, безразлично?
– Есть вещи важнее денег. У меня есть убеждения, я православный.
– Да у тебя крест-то на шее хоть есть, балабол укуренный? – насмешливо спросил Балодис.
Моравский показал золотой нательный крест, подарок покойной матери.
– У нас есть подозрения, что сегодня вы передали запрещённые предметы, нелегально доставленные вами из Российской Федерации, членам одной из нидерландских преступных группировок.
– Это клевета! – заорал Моравский. Бандеровцы ваш самолет сбили, а ваши американские хозяева вам приказали нас в этом обвинить! Это политическая провокация против гражданина России! Требую представителя нашего посольства! Моя страна меня защитит!
Балодис хмыкнул:
– Ты из отдела пропаганды ЦК КПСС, что ли, к нам сюда прилетел?
Но подробно перевёл лейтенанту.
Лейтенант не улыбнулся, долго говорил.
Балодис тоже без улыбки сказал:
– Первый лейтенант вам разъясняет, что правоохранительные органы Королевства Нидерландов находятся вне политики …и все такое прочее. Первый лейтенант подчеркивает, что он – представитель закона, и что ему поручена оперативная проверка по вашему делу. Он просит вас дать нам для проверки ваш смартфон и рюкзак.
– Отказываюсь! Это вторжение в моё личное пространство и нарушение прав человека, а также всех международных законов! Требую представителя посольства России!
Лейтенант снова долго говорил, но Балодис перевёл кратко:
– В вашем смартфоне нас интересуют исключительно нидерландские контакты. Если вы не совершали преступлений, вам нечего бояться. Передача телефона и рюкзака будет демонстрацией вашей законопослушности.
Моравский вынул смартфон, потыкал по экрану, отдал латышу. Махнул рукой на брошенный на кровать рюкзак: смотрите.
Балодис стал смотреть телефон Артемия, говорить лейтенанту. Лейтенант вынул свой телефон, продиктовал цифры номера Моравского кому-то. Другой сотрудник выложил на стол содержимое рюкзака. Интерес вызвала бутылка вина, но, рассмотрев её, успокоились
– Почему в телефон забит всего один номер?
Номер был Георгия, чтобы связываться с ним по Телеграму.
– Я только вчера купил телефон здесь у вас. А старый смартфон я потерял, или украли.
Балодис скорчил ироническую гримасу, но тему о старом смартфоне не развивал. Спросил:
– Чей это номер?
– Одного из моих работодателей.
Лейтенант и латыш долго говорили. Моравский понял, что Балодис что-то доказывал голландцу, но не убедил. Потом латыш перевел:
– Первый лейтенант предлагает вам пока не официализировать ваше дело.
Рассказал, что Моравский должен до 17:00 следующего дня находиться в номере гостиницы и в посольство России не звонить. Это, опять-таки, будет демонстрацией его законопослушности. В отношении Моравского проводится проверка, она продолжится и завтра. Если ничего преступного не найдется, он свободен. Его даже не вышлют и не лишат шенгенской визы. Если же найдут состав преступления – тогда уж и представителя посольства позовут, и обвинения предъявят.
Артемий согласился.
Смартфон ему оставили. Но защёлкнули на запястье электронный браслет, передающий сигнал – если из отеля выйдет, пусть пеняет на себя.
После ухода полицейских Артемий думал, можно ли ему послать сообщение Георгию о происшествии. Телефон его наверняка будут прослушивать. Но ведь содержание сообщения в Телеграме они узнать не смогут, узнают только, что он пользовался Телеграмом. У Артемия был ещё один номер "партнёров", Дмитрий заставил его заучить наизусть никуда не записывая. Но наказал звонить по этому номеру "только на крайняк". Моравский решил, что пока не "крайняк", послал сообщение по Телеграму на прежний номер. Пришел ответ: "Вы поступили правильно. До связи завтра после 17:00".
__________________________________
[1] I understand why … (искаженный английский) – Я понимаю, почему вы ко мне пришли. Потому, что я видел стрельбу у супермаркета. Я готов дать информацию о том, что видел. Но я очень плохо говорю по-английски и плохо понимаю разговорный английский. Я только читаю по-английски нормально. Кроме того, у меня возрастные проблемы со слухом. Мне нужен переводчик.
5. Веллинг
Глава пятая.
Веллинг
Как сладко пахнет слово "страх"
В неустановленных местах.
(Умка)
23 ноября 2015, среда, Амстердам
Моравский послушно сидел в отеле. Ресторана там не было, но выйти в кафе "Keyzer" метров за четыреста от гостиницы он из-за браслета побоялся. Ел продукты, которые у него были из "Альберт Хейн".
Ровно в 17:00 раздался громкий стук кулаком в дверь и голос Балодиса: "Откройте, полиция!"
– Здорово, зэка Моравский!
Латыш вытащил из кармана наручники:
– Руки!
Побледневший Моравский протянул руки.
Балодис захохотал.
– Голландская шутка!
Вытащил из кармана какой-то прибор, похожий на мобильный терминал для банковских карт, поднес к браслету на руке Моравского, браслет, щелкнув, раскрылся, полицейский его забрал.
– Хорошие новости для тебя, преступник. Королевство Нидерланды решило тебя отпустить на хер. Мы ведь правовое государство, не то, что… некоторые державы. Обвинений тебе решено не предъявлять. Что будешь делать? Смоешься от нас пораньше?
– Я законов не нарушал. Улечу из гостеприимной Голландии согласно купленному авиабилету. Продолжу мою индивидуальную туристическую программу.
– Продолжай.
Полицейский взглянул на смартфон Моравского, лежащий на столе.
Склонился к уху Артемия, шепнул:
– Пойдём-ка за дверь выйдем.
Моравский решил послушаться.
За дверью латыш, внимательно посмотрев на Моравского, сказал:
– У тебя в телефоне стоит программа типа «Локатора». Всем курьерам ее теперь ставят.
Она умеет, в частности, слушать все твои разговоры. Хотя, может, и не используют твои хозяева эту функцию, я решил перестраховаться. Сейчас пойдём отсюда в одно уютное место, расскажу тебе, в какое дерьмо ты влип. Неофициально и по-дружески.
Артемий подумал. Сказал:
– Боюсь, что это снова какая-то политическая провокация.
– Хорош кривляться, Тёма. Ты же хитрый и умный. Все глупые стереотипы западников использовал на допросе. Как ты им про то, что радужного флага испугался, задвинул! И поверили: да, логично, все русские ведь гомофобы. Так что, думаю, просёк ты и то, что я с тобой сейчас без санкции начальства общаюсь. Вижу, вижу – просёк.
Тут рядом пивная Welling – два шага, даже не одевайся. Оба телефона оставляешь в номере, но деньги бери: платить ты будешь. Деньги у тебя уж точно есть.
Персонал пивной Балодиса знал, их проводили туда, куда указал латыш: за самый удобный столик, несмотря на то, что там стояла табличка "Reserved".
Балодис, отпив пива, начал тихо, но внятно говорить, глядя то на Артемия, то по сторонам.
– В России изобрели новый синтетический наркотик.
Моравский подумал: "Черт бы побрал этих уродов Жору и Диму. Обычным наркокурьером отправили".
– Наркотик по своему действию напоминает нечто среднее между амфетамином и GNB [1]. Имеет массу плюсов: мощный, долгоиграющий, вводить шприцем не надо. Вид у наркотика необычный: кашица противного грязноватого оттенка. Достаточно заглотить натощак чайную ложку, запив чем-нибудь.
