скачать книгу бесплатно
– Да, конечно, как скажешь.
Евгений чуть неуклюже погладил ее по плечу, но толстая подкладка куртки не давала почувствовать тело. А ему безумно захотелось сейчас прикоснуться к ее коже. Рука скользнула вверх, и он дотронулся ладонью до обнаженной шеи. Девушка чуть вздрогнула, а ему вдруг стало очень спокойно: он почувствовал под пальцами ее пульс. Евгений прикрыл глаза и на секунду представил на ее месте другую. Возбуждение покатилось вниз, и он ртом вдохнул холодный воздух, пытаясь его остановить. Нет, еще рано, слишком рано.
13 мая. День
– Какие у вас отношения были с погибшими?
Евгений, не отводя взгляда с темно-коричневого пятна на тенте чуть сбоку от Вики, произнес монотонным голосом:
– У меня не было с ними никаких отношений. У нас как-то сразу, с первой встречи, сложилось с Сашей, и на других девушек я внимания не обращал.
– Любовь с первого взгляда? – усмехнулась Вика.
– Не знаю… Она проявила интерес, мне это было приятно. И захотелось узнать ее получше. Вот и все. Разве не за этим мы сюда приехали?
Евгений, наконец, посмотрел Вике в глаза, но как-то исподлобья. Она поняла, кого он ей напоминает. Теленка из старого советского мультика, которого воспитывал волк. «А то все мама да мама», – любимая фраза всплыла в голове, и Вика не успела сдержать улыбку, но Евгений, видимо, подумал, что смеются над ним и сразу еще сильнее набычился. А ведь он обладал достаточно красивыми правильными чертами лица, но это выражение, затравленное и агрессивное одновременно, все портило, так что сразу хотелось держаться от него подальше.
– Вам лучше знать, – собралась Вика. – Очень радостно слышать, что хоть у кого-то в этой истории сложилось. Но давайте вернемся к обстановке в лагере. По вашим ощущениям, у кого-то был повод желать смерти погибшим?
Евгений вновь покачал головой, но как-то слишком много и часто, будто у него начался тремор. Вика напряглась: что-то он не договаривал.
– Они обе казались очень добрыми, – все так же, чуть трясясь, произнес программист. – Всегда старались помочь. Не знаю, кто мог бы желать им зла?
– А Марк Шарвин? Вы же жили с ним в одной палатке и, видимо, больше всего общались. Вы верите, что он мог их убить?
Евгений вновь уставился на пятно и будто остекленел. Секунд двадцать он сидел не шевелясь и, наконец, произнес:
– Я не знаю, кто еще, кроме него, мог это сделать.
– Но до той ночи он не проявлял негатива к ним?
Глаз собеседника дернулся. Резко, как при нервном тике. Вика вновь подумала, что за монотонным голосом и вымученными фразами скрывается сильнейшее волнение.
– Мне кажется, ему не нравилась Яна.
10 мая. День
– Будешь со мной? – спросил Марк, забираясь в палатку. В руке он держал бутылку вина и штопор.
Евгений чуть приподнялся в спальнике и покачал головой:
– Не хочу, тем более еще только обед.
– Ты ж сам говорил, что самое время поспать после бессонной ночи. А мне без вина здесь не спится, – с тоской в голосе произнес Марк. – Вчера хоть вырубился с вечера, но слышал, как ты вернулся в пять утра, и больше так и не улегся. Сейчас срубает.
– Может, так заснешь?
– Нет, не получится. Хочу вина, мне всегда помогает.
Марк осторожно снял с горлышка этикетку, сел на свой спальник и зажал бутылку между ногами. Аккуратно приставил штопор, завинтил его и, подняв плечики, резко выдернул пробку. Несколько капель красного попало ему на руки. Не боясь грязи, он слизнул вино с ладони языком. Евгения передернуло.
– Точно не хочешь? – протянул Марк бутылку.
– Точно, – покачал головой программист.
Марк, не доставая бокала, выпил прямо из горла. Вновь вытер рот ладонью и вытащил из кармана куртки маленькую банку шпрот. Организаторы оставили им уйму консервов самого разного толка.
Евгений устроился поудобнее в спальнике и попытался закрыть глаза, наблюдать за этой трапезой у него не было ни малейшего желания. Терпеть не мог алкоголиков. С детства, когда отец еще жив был. Он тогда решил, что никогда не притронется к спиртному. Да, полностью исполнить обещание не удалось, но пил он крайне редко, только по особым поводам.
– Скучные вы все… – пробормотал Марк, видимо, алкоголь требовал не сна, а разговора. – Как Янка-то вскипела, когда я выпить за обедом предложил. Да и этот боров ее тут же поддержал, небось ждет, что она к нему в спальник полезет.
Евгений приоткрыл глаза, но тут же закрыл их снова, решив, что отвечать на этот выпад и уж тем более обсуждать Яну с Владимиром он не хочет.
– Не нравится мне эта очкастая, – произнес Марк, будто что-то вспомнив. – Вчера, когда гулять со мной ушла, вся из кожи вон лезла, чтобы меня заинтересовать, а как поняла, что не в моем вкусе, сразу переменилась. Ходит тут, зырит за всеми, хотя самая молодая. И какого хрена ее сюда, вообще, понесло? Такая явно может себе и нормального мужика найти.
– А мы здесь что, ненормальные? – спросил Евгений.
– А какие же? – расхохотался Марк. – Что в нас нормального? Просто некоторые боятся в этом признаться. Поэтому и ищут, знакомятся с кем попало. А я вот не хочу знакомиться! Было дело уже – женился. Больше не собираюсь, ничего там хорошего нет.
– А зачем ты сюда приехал? – не открывая глаз, произнес Евгений.
– Доказать, что хрень все это собачья! – вскричал Марк. – Меня мать заставила тест пройти. Где-то в рекламе его увидела. Она ж в психологи на старости лет подалась, и меня учит. Все мечтает моих детей понянчить. Хотя сестра ей уже внуков родила. Ну, не стал ее расстраивать. Прошел тест – а они вдруг: пара есть. Ну что ж, посмотрим. Если у тебя Сашка, у Матвея – видать, эта Лиля, то мне кто ж – очкастая или жирная?
– Во-первых, Саша не моя.
– Хорошо, хорошо, пусть не твоя. Значит, ты не против будешь, если я к ней подкачу?
Евгений открыл глаза и хотел было сказать, что ему пофиг, но в голове вдруг нарисовалась картинка, где Марк вместе с Сашей, и он сразу почувствовал укол ревности.
– Я спать хочу, давай потише, – не стал он продолжать разговор и отвернулся к боковине палатки. Марк, судя по звукам, продолжал поглощать шпроты, запивая их вином. Но тут снаружи донеслись шорохи, заставившие Евгения обернуться: кто-то открывал молнию на тамбуре.
– Мальчики, к вам можно? – раздался снаружи женский голос.
– Сука, Яна, – прошептал Марк, пытаясь спрятать куда-то недопитую бутылку вина. Он поставил ее за своей спиной и загородил рюкзаком. Банка из-под шпрот оказалась там же.
– Да, заходи, – крикнул он.
Молния начала приоткрываться, и в проеме появилось лицо Яны. Быстренько она забралась внутрь. Хоть банка и была убрана, но Евгений сразу понял, что Яна не сможет не заметить запаха копченостей.
– Марк, можно с тобой поговорить? – мило улыбнулась Яна, но в голосе слышалось напряжение.
– Конечно, разговаривай.
Евгению, пригревшемуся в спальнике, очень не хотелось вылезать.
– Если у вас ничего секретного, можно я просто отвернусь и полежу? – спросил он.
Яна внимательно посмотрела на Марка. Тот ответил:
– Мне скрывать нечего, пусть лежит.
Евгений демонстративно отвернулся, сделав вид, что не хочет слушать.
– Марк, – Яна понизила голос, в голове звучало плохо скрываемое раздражение. – Я увидела, что ты взял бутылку вина из общего запаса. Ты понимаешь, что так делать нельзя?
– Нельзя? – Марк, напротив, даже не пытался говорить тихо. – А кто это сказал? Кто придумал такое правило? Если вы тут все строите из себя трезвенников, то я-то при чем?
– Послушай, я не хочу с тобой ругаться. Просто предупреждаю, что если ты и дальше будешь игнорировать мнение других и проявлять агрессию, то я сообщу об этом организаторам.
– О чем? О выпитой бутылке вина? – рассмеялся Марк. – А может, хочешь со мной?
Евгений услышал шуршащий звук: видимо, его сосед достал алкоголь из-за рюкзака.
– Может, расслабишься, наконец, а то ты тут будто на работе.
– Я не на работе, – чересчур экспрессивно ответила она. – Но я хочу, чтобы эта поездка прошла хорошо, и мы все могли найти свои пары. А если ты этому будешь мешать, то придется принять меры.
– И какие же? Заставишь забрать меня с острова?
– Не только. Думаю, ты не захочешь, – она сильно понизила голос, но Евгений все же расслышал начало фразы, – чтобы кто-то узнал…
Далее голос растворился в шорохах одежды. Видимо, Яна наклонилась и прошептала что-то Марку на ухо. Потом шепотом, но чуть громче, она произнесла:
– Надеюсь, ты меня понял?
– И что за чушь ты несешь? – голос Марка тоже был тихим, но в интонациях все равно чувствовалась злость.
– Не чушь, и ты это знаешь. А будешь выеживаться, узнают и другие.
Далее Евгений услышал звук расстегивающейся молнии. Видимо, Яна вылезла из палатки. Он подумал, не стоит ли повернуться, но решил, что его этот разговор не касается. Пусть разбираются сами. Марк тоже предпочел промолчать.
13 мая. День
Вика вылезла из палатки. Ну вот, почти все. Интересно, чем же Яна пригрозила Марку? И за что он в действительности мог ее убить? Евгений сказал, что после того случая с бутылкой Марк начал вести себя намного спокойнее. Затаился. Факт, что девушка погибла в ночь своего первого дежурства, свидетельствовал против Марка. Дождался подходящего момента… И? А вторую зачем? Стала невольной свидетельницей? Но все равно странно… Почему же он сбежал? Надо будет дождаться результатов судмедэкспертизы, но пока нет никаких прямых доказательств против него. Побег – это все равно лишь косвенная улика.
Вика оглянулась по сторонам. Несколько полицейских осматривали территорию в поисках хоть каких-то следов. На каменистой почве, размытой дождем, обнаружить что-то конкретное было очень сложно. Она увидела чуть вдалеке на берегу сидящего на корточках Пантелея. Он что-то напряженно рассматривал на дорожке из крупных камней, лежащих столь аккуратно, что сложно было представить, будто это сделано природой. Вика направилась к нему. Наверно, можно было бы спросить и кого-то другого из коллег, но она больше никого не запомнила по имени, а говорить: «Эй, ну что там», обращаясь непонятно к кому, ей не хотелось.
– Пантелей, ты что-то нашел?
Парень поднял глаза на Вику и быстро поднялся. Он выглядел чуть смущенным, будто его застали за неприличным занятием.
– Нет, извините, – ей показалось, что он покраснел. – Засмотрелся на камни.
– А что с ними?
– Вы не видите? Они же не просто так тут лежат, сложены прямой линией. Считается, что это остатки каких-то древних жилищ. Тут и камни с письменами находили.
Вика посмотрела себе под ноги. Камни как камни. Крупные, конечно, размером почти с кирпич. А вдали так несколько здоровых виднелись, больше полуметра в диаметре. И лежали и вправду длинной, чуть извивающейся линией, похожей на тропинку.
– Я просто здесь в первый раз, – вдруг начал оправдываться Пантелей. – Вроде и живу недалеко, но на этом острове никогда не был. Хотя мечтал… Мы в детстве все хотели сокровища найти. Думал, вырасту – все мелкие острова здесь посмотрю. Но так и не сплавал.
– Какие еще сокровища? – удивилась Вика.
– Ну, вы же знаете, что после революции Валаам был финской территорией, а в начале сорокового Карелию обратно захватили, и монахи в спешке убегали в Финляндию, пытаясь вывезти отсюда все самое ценное. Но ходили слухи, что какие-то сокровища были спрятаны на дальних островах в надежде, что сюда еще вернутся. Вот Голый как раз остров далекий, на нем никто не живет, может, здесь тоже что-то закопали. Не верите?
Вика усмехнулась.
– Да все может быть. Только я думаю, что Советы тут еще в сороковом все облазили, да и финны во время Великой Отечественной тоже здесь долго находились.
– Но им-то не до этого было. Война! Эх, Виктория Павловна, не верите вы в чудеса, – голосом старшеклассника, спорящего с учительницей, ответил Пантелей.
Вика улыбнулась, вспомнила себя в двадцать лет. Тоже все надеялась на чудо. Ну что ж, пусть. Надо же ему о чем-то мечтать в этой дыре.
– Ну а по делу-то ничего больше не нашли? – спросила она.
– Нет, никаких следов особых нету. Но у нас еще несколько часов до катера. Потом всех заберут и отвезут на Валаам. Организаторы обещали разместить там участников в гостинице за свой счет.
– Ну да… Пусть будут под боком, пока не нашли сбежавшего.
– А вы уже со всеми пообщались?
Вика на секунду задумалась:
– Нет, у меня еще одна участница. Пойдешь со мной?
– Надежда Корзинкина? Я уже видел ее, но толком не успел расспросить. Она очень на нервах была.
– Ну вот можешь это исправить. Попробуй сам с ней пообщаться, а я послушаю.
Пантелей с легким испугом посмотрел на Вику, но все же кивнул. Вместе они вернулись к лагерю. «На ловца и зверь бежит», – подумала Вика, увидев стоящую возле сосны полную женщину с уставшим испуганным лицом.
– Надежда Александровна? – спросила она, подходя ближе.
Та вздрогнула:
– Да, я…
– Я Виктория Павловна, следователь. А это Пантелей, – Вика не стала заморачиваться с отчеством, про которое сразу и не подумала спросить. – Он из валаамской полиции. Пойдемте, прогуляемся?
Женщина все так же испуганно кивнула и с видом овцы, идущей на заклание, направилась вслед за Викой. Пантелей замыкал их группу.
Когда они чуть отошли от всех и оказались на каменистом берегу в паре метров от воды, Вика тихо кивнула Пантелею и сделала шаг в сторону, как бы давая тому возможность начать допрос. Молодой полицейский, стараясь выглядеть максимально уверенным, заговорил:
– Надежда Александровна, вы не против, если я задам вам несколько вопросов?
Надежда с опаской посмотрела на Вику. Видимо, ей не очень-то хотелось разговаривать с мужчиной, но она все же замахала головой и пролепетала:
– Не против.
