Полная версия:
Жена на выбор
Анна Апрельская
Жена на выбор
© Апрельская Анна
© ИДДК
Будь моим мужем, босс
Двойняшки для мужа. Беременна не по плану
Я (не) буду твоей женой
Жена на выбор
Глава 1
– Мамочка, я нашла тебя, – кинулась ко мне незнакомая девочка. – Я знала, что найду тебя, – со слезами на глазах заверила она.
Сердце тяжело дрогнуло. Если бы это было правдой. Но… Такого просто не может быть. Как бы я ни хотела, но не быть мне матерью.
– Мама, почему ты плачешь? – спросила малышка, садясь со мной рядом на скамейку. – Ты не рада, что я нашла тебя? – горько всхлипнула она.
– Рада, – почти на автомате сказала я, не могла же я обидеть ребенка.
– Папа говорил, что ты живешь в Москве, наконец-то мы приехали в Москву. У папы какие-то дела в России, – с трудом проговорила моя новая знакомая.
Только сейчас я отошла от шока и поняла, что девочка немного картавила. Или, возможно, русский язык для нее не был родным. Да нет, глупая мысль. Не может быть такого.
– Папа будет рад, что я нашла тебя, – заверила меня уже довольная малышка.
– Оля, что ты тут делаешь? – раздался рядом резкий мальчишеский голос.
Моя новая знакомая еще сильнее вцепилась своими маленькими ладошками в мою руку и обернулась на мальчика, который подошел к нам.
– Петь, я нашла маму, – с сияющей улыбкой выдала она.
– Не говори чушь, твоя мама умерла давно, – больно ударил словами незнакомый мне Петя.
Зачем он так с девочкой? Я хотела уже вмешаться в разговор, но не успела.
– Не надо так говорить! – опять заплакала малышка, подскочила со скамейки и развернулась ко мне. Долго смотрела, словно решая, как ей поступить, затем вытерла мокрые от слез щеки, опять схватила меня за руку и потянула куда-то. – Это моя мама! Я уверена в этом, – выпалила она и по-детски топнула ножкой.
– Ты ничего не понимаешь! – попытался криком остановить ее брат.
Только сейчас я поняла, что дети говорили не на русском, а я все понимала. Кажется, это чешский? Получается, я его знаю? Сколько же скрыто в моей потерянной памяти?
– Ты опять витаешь в облаках, Оля! Нельзя быть такой дурой! – продолжил в том же духе Петя.
– Не кричи на сестру. Нельзя так разговаривать с девочками, – сделала я замечание мальчику, но тот одарил меня гневным взглядом, словно я для него самый большой враг.
И что я сделала ему?
– Вам лучше уйти, мисс. Мы сами разберемся, – сквозь зубы пробурчал молодой человек лет десяти.
– Не смей так разговаривать с моей мамой, – опять топнула ножкой девочка.
– Оля, Петя, вы где? – раздался недалеко приятный мужской баритон.
И вновь что-то дрогнуло у меня в груди. Кажется, когда-то я слышала уже этот голос. Я знала этот голос…
– Папа, мы тут, – прокричал Петя. – Олька опять нашла очередную маму, – с насмешкой добавил он.
На поляну вышел высокий темноглазый шатен, от взгляда на которого мне стало плохо.
Я знала его. Знала. Но не помнила.
Кто же это?
– Лиса? Что ты делаешь рядом с моими детьми? – гневно произнес незнакомец.
Кажется, я поняла, в кого такой резкий Петя. Если тебя воспитывает такой отец, нормальным не вырастеишь.
– Папа, я нашла маму, – настаивала Оля.
Мужчина изменился в лице, присел перед дочерью на корточки и нежно сказал:
– Малышка, но ты же понимаешь, что это опять игра твоего воображения?
– Нет. Это моя настоящая мама, – настаивала девочка. – Я уверена в этом.
– Но это не так. Скоро твоей мамой станет Ребекка. Она будет любить тебя, – заверил дочь шатен.
– Нет, – стояла на своем малышка. – Она не любит нас с Петей, – неожиданно добавила она.
– А твоя мама будто много любит тебя, – опять пробурчал Петя. – Она же бросила тебя еще лялькой.
– Петр, замолчи, – резко приказал незнакомец.
– Мама, ты же не оставишь больше меня? – опять посмотрела на меня девочка. Ее глаза были полны невыплаканных слез.
Что мне сказать малышке? Обнадежить ее? Но разве я могла так поступить? Я же прекрасно понимала, что чужая для этой семьи. Как ни больно мне это осознавать, но я чужая… У меня никогда не будет детей.
Как же больно…
– Мама?.. – продолжала смотреть на меня Оля.
Сколько надежды было в ее взгляде.
– Оля, Петя, вы где? – на поляну выбежали мои племянницы, Юля и Нина. – Скоро наша мама торт вынесет.
– Мам, я ты пойдешь с нами? – не отставала от меня Оля.
Да и я не могла отойти от нее. Сердце отчаянно ныло и просило не отпускать от себя эту крошку.
– Ты, наверное, ошиблась, Оля, – уверенно произнесла Нина. – У тети Любы нет детей.
– Нет, есть. Просто мы потерялись. Злая колдунья забрала мою маму, – со слезами проговорила Оля и прижалась ко мне. – Не уходи, мамочка.
Я уже и сама не чувствовала слез, которые катились по щекам. Я присела на корточки, крепко обняла девочку. Как бы я хотела, чтобы это было правдой…
– Оля, тебя ждет торт, – строго произнес шатен.
– Не нужен мне торт, я маму хочу, – рыдала навзрыд малышка, прижимаясь ко мне.
– Тетя Люба, это и правда твоя дочь? – громким шепотом спросила Юля. – Оля похожа на тебя.
– Нет, – вместо меня ответил мужчина.
– Дядя Костя, а вы уверены? – теперь уже настаивала Нина.
– Я же говорю, что это – моя мама, – воодушевленно выдала Оля и сквозь слезы улыбнулась своим новым подругам. – Девочки, я же говорила вам, что моя мама живет в Москве. Я нашла ее!
– Нина, Юля, вы где? – позвала дочек Катя, моя сводная сестра.
– Мам, мы тут, – прокричали племянницы.
– Что вы тут все собрались? Пора торт выносить. Или хотите, чтобы Сережка все съел? – рассмеялась Катерина, выходя из-за деревьев. Хозяйка дома быстро обвела взглядом собравшихся на поляне гостей и осторожно спросила: – Любаш, все хорошо?
– Точно не скажу. Все слишком непонятно, – протянула я, не зная, что отвечать.
– Здравствуйте, вы так похожи на маму, – удивленно спросила Оля, разглядывая Катю.
– Маму? – подняла правую бровь сестра, посмотрела на шатена, затем вновь вернулась к нашей композиции: мать и дочь. – Люба, она ведь и правда может быть твоей, – прошептала сестра. – Малышка похожа на тебя.
– Только ты сама понимаешь, что даже если это так, то я просто не помню данного факта, – так же тихо ответила я.
– Это как не помнишь? – удивился шатен.
– Видите ли, Константин, дело в том, что моя сестра не помнит несколько лет своей жизни. И если гипотетически предположить, что малышка ее дочь, то…
– Сколько лет Оле? – наконец-то решилась я задать вопрос мужчине.
– Шесть, – произнес шатен, продолжая сверлить меня пристальным взглядом.
– Все сходится, – кивнула Катерина.
– Умоляю, скажите, есть ли вероятность того, что Оля моя дочь? – надрывно проговорила я.
– Хочешь сказать, Лиса, что ты не помнишь, как рожала дочь? – недоверчиво хмыкнул Константин.
Костя… Константин… Это имя трогает мое сердце. Так кем был мне этот незнакомец?
– Кто ты? – вырвалось у меня.
Мужчина опять смерил недовольным взглядом.
– Константин Ульянов. Но ты это и так прекрасно знаешь, – мрачно отметил шатен.
– Я жила в Праге? – опять спросила я.
– Хорошо, поиграем в твою глупую игру, – усмехнулся Константин. – Мы знали друг друга в то время, когда ты жила в Праге.
Неужели, все это правда? Я опять посмотрела на девочку, которая так и стояла, вцепившись в мою руку.
– Оля моя дочь? – с надеждой произнесла я.
– Давай поговорим позже, – ушел от ответа Ульянов.
– Нина, Юля, Оля, идемте есть торт. Петя, ты с нами? – позвала Катя детей. – Давайте оставим маму и папу. Пусть они поговорят.
– Нет. Нам не о чем говорить. Извини, Лиса, и все же я не верю в твою мифическую потерю памяти. Я слишком хорошо знаю тебя для этого, – зло припечатал Константин.
– Вы знали ту Любу, какой она была раньше, – поддержала меня сестра. – Сейчас она совсем другая. Жизнь меняет людей.
– Вы верите в сказки, Катерина? – фыркнул шатен. – Я уже нет. Оля, Петя, нам пора уходить, вас ждет бабушка.
– Баба Галя? – заинтересовался Петя.
– Лишь бы не Тереза, – поджала губы Оля. – Она нас не любит, – доверчиво произнесла она, глядя на меня снизу вверх.
– Не придумывайте лишнего, – строго остановил детей отец.
– Если так оно и есть, – сквозь зубы пробурчал мальчик.
– Давайте, сначала вы чай попьете, – предложила Катя, видя, что я не спешу отпускать от себя Олю. – Мужчины как раз закончили жарить мясо, идемте к дому.
– Хорошо. Мы останемся еще ненадолго, но вы не думайте, что смогли убедить меня, – категорично выдал Константин.
Я вновь окинула мужчину пристальным взглядом. Что-то в нем есть такое, что цепляет мое сердце. А уж о детях и говорить нечего. Я бы все на свете отдала за шанс быть мамой.
– Мамочка, ты не оставляй меня. Прошу, – прошептала Оля, когда мы подошли к мангальной зоне Калининых. – Ты нужна мне.
– И ты мне нужна, доченька, – вырвалось у меня.
– Зачем ты даешь ребенку надежду, Лиса? – гневно спросил Ульянов, когда малышка все же убежала со своими новыми подругами пить чай.
– А ты не думал, что это надежда нужна и мне, – довольно резко ответила я.
– Люба, идите к нам. Мы уже накрыли на стол, – позвал нас Юрий. – Вижу, вы уже познакомились с моей свояченицей, Константин? – спросил он, когда мы подошли.
– Мы знакомы, – сказал, как отрезал, Ульянов.
– Даже так? Надеюсь, ваше знакомство произошло в благоприятный период ее жизни, – серьезно произнес Юрий.
– Не сказал бы так.
– Люб, это то, о чем ты не помнишь? – перевел зять взгляд на меня.
– Видимо, так. Я не помню Константина… и его детей, – с трудом проговорила я, тема детей в последние годы была для меня сложна. Но и спускать эту ситуацию на тормозах я не могла.
– Как интересно, – протянул Калинин. – А ведь в Праге я не искал твои следы, Люб.
Как бы хотела я все понять и разобраться с теми годами, которых не помню. Только разговор прервался – появились новые гости Калининых. Двое очень похожих мужчин, видимо, близнецы.
– Костя, хорошо, что ты смог вырваться, – протянул руку один из них.
– Привет, Женя, Тимыч, – улыбнулся Ульянов, а у меня в душе что-то дрогнуло.
Я видела эту улыбку. Я любила этого мужчину. Когда-то давно… Словно это было в другой жизни.
– Здравствуйте, вы сестра Кати? – спросила одна из женщин, что пришли вместе с близнецами. – Я Слава, жена Жени. Этот тот, что в синем свитере.
– А я Марго, жена Тимофея, того, что в зеленой рубашке, – с улыбкой представилась другая девушка.
– А я Люба, действительно сводная сестра Кати, – произнесла я.
– Ты стояла рядом с Костей? Между вами что-то есть? – в лоб спросила Слава.
– Все так сложно, что я и сама ничего не помню, – с тяжелым вздохом призналась я.
– Костя – старший брат наших мужей. Он вырос в Праге, куда отец его увез еще ребенком. Так получилось, что братья остались с матерью в России. Я давно знаю Тимыча, но его старшего брата увидела всего пару недель назад, – сказала Марго, утягивая нас со Славой за накрытый стол.
– А зачем он приехал в Москву? – осторожно спросила я.
– У Константина бизнес в Праге, доставшийся ему от отца. Кажется, сеть магазинов часов или сама марка часов. Точно не скажу. Возможно, он решил открыть у нас магазин, – предположила Слава.
– Именно так, – согласно кивнула Маргарита. – Тим говорил мне об этом.
Мужчины поставили перед нами большое блюдо с шашлыками и расселись за стол. Так получилось, что рядом со мной пришлось сесть Косте. Неожиданное соседство опять всколыхнуло что-то в груди. Я с трудом держала себя в руках, хотелось прикоснуться к мужчине, ощутить вкус его губ.
Нет. Нельзя думать об этом. Нельзя.
Сейчас у меня должна стоять другая цель – это моя дочь.
– Папа, мама, мы тоже хотим мяса, – ворвались за стол дети.
– Сейчас все всё получат, – с улыбкой заверил их Юра.
– Мама, я хочу сесть с тобой, – протиснулась между мной и отцом Оля.
– Мама? – в голос спросили близнецы Ульяновы.
– Все потом, – покачал головой Костя.
– Ок, брат, – не сразу ответил, кажется, Тимофей. – А вы ведь Любовь, сестра Кати? – прошелся по мне сканирующим взглядом он.
– Давайте не будем смущать мою свояченицу, – остановил его Юрий.
– Да я по другому поводу. То, что у них с нашим старшим братом, это их дело. Не маленькие, разберутся. Я хотел спросить про другое. Юра говорил, что вы сейчас ищете работу. Нам в бюро нужен администратор на ресепшен. Если вас интересует, то звоните. Номер моего телефона есть у Юры.
– И вас не испугает то, что помню только четыре года из своей жизни? – не могла не спросить я.
– У вас есть лучшая рекомендация – Юрия Калинина. Работа детективного агентства и юридического бюро, можно сказать, похожи.
– Спасибо, Тимыч. Люба и правда хороший работник. Жаль, что я принимал ее на место декретницы. Хотел придумать для нее что-то другое, но свояченица у меня с характером, – хмыкнул Калинин, – не захотела занимать выдуманную должность.
– А что с памятью, Любовь? – заинтересовался Евгений. – Неужели никаких проблесков?
– До сегодняшнего дня я бы сказала, что ни одного. Но сейчас… Я теряюсь в своих ощущениях. Мне сложно ответить на этот вопрос, – тихо произнесла я, почувствовал маленькую детскую ладошку в своей руке.
– А сегодня я нашла маму, – громко заявила Оля, довольно улыбаясь и не реагируя на мрачный вид отца.
* * *Когда гости Калининых стали собираться домой, Оля опять вцепилась в мою руку.
– Мама, поедем с нами, – настойчиво просила девочка.
Я не знала, что и сказать. Сердце твердило, что нельзя оставлять малышку. Но как это сделать? Не навязываться же Константину?
– Оля, ты забыла, что нас ждет баба Галя? – попытался Ульянов-старший переключить внимание дочери на другую тему.
– Баба Галя, конечно, хорошо, – задумчиво протянула девочка. – Но и маму я не оставлю, – покачала она головой. – Пусть мама с нами к бабушке пойдет.
– Хорошая идея, Оля, – неожиданно поддержал племянницу Евгений. – Поехали, нам как раз нужно забрать Мишу из гостей, так что мы с вами, – с хитрой улыбкой добавил он.
– Жень, ты представляешь, что говоришь? – процедил сквозь зубы Константин.
– Представляю. Только и ты пойми собственную дочь, – ровным тоном произнес мужчина.
– И я согласен с Женькой. Сейчас не стоит разлучать Олю и Любу, – поддержал брата уже Тимофей. – Вы, взрослые, потом разберетесь со своими проблемами. А дети не виноваты, что вы по какой-то причине расстались.
– Ты не понимаешь, она же сама нас бросила, – оборвал Константин брата.
Я держалась из последних сил, казалось, еще немного, и слезы покатятся из глаз. Как же так? Разве я могла в здравом уме оставить собственного ребенка? Нет! Никогда и ни за что! Но что же тогда случилось в прошлом, и почему я этого не помню?
– Предлагаю успокоиться, Константин, – подошел к нам Юрий. – После появления Любы в жизни Кати я выяснял, что же случилось в ее прошлом…
– Я была такой плохой? – вырвалось у меня.
– Не совсем. Успокойся, Люб. Не плачь, – произнес Калинин и осторожно положил руку на мое плечо.
– Мама, с тобой все хорошо? – испуганно прошептала дочка, глядя на меня снизу вверх. Ее глаза были полны невыплаканных слез.
Нельзя расклеиваться. Нельзя. Нужно взять себя в руки, хотя бы ради Оли.
– Все хорошо, малышка, – прошептала я.
– Оль, пойдем к машине, пусть папа поговорит с твоей мамой, – попытался уговорить сестру Петя, но та лишь мотнула головой, еще сильнее вцепившись в мою руку.
– Олюшка, а со мной пойдешь? – тихо спросила Катя, протягивая малышке руку.
Оля обернулась к Кате, затем перевела взгляд на сурового отца, после с надеждой посмотрела на меня, и наконец-то решила:
– Хорошо, тетя Катя. Только путь мама не исчезает больше, – попросила она.
– Не исчезну, – дрогнувшим голосом произнесла я.
Юра дождался, когда скроются в доме Катя и Оля, и вновь заговорил:
– Я тогда много узнал о Любе. Непростой была ее жизнь. Не знаю, в курсе ли ты, Костя, что мать Любы выгнала ее из дома, когда девушке было всего пятнадцать. Приревновала к своему очередному сожителю.
– Нет, я этого не знал, – сказал Ульянов-старший, задумчиво глядя на меня. – И куда же она пошла после этого?
– Сначала к подругам, но потом на ее пути встретился Глеб Корнеев.
– Тот самый Корнеев? – удивленно переспросил Тимофей.
– Да. Он одно время был значимой фигурой в криминальных кругах. С ним Люба была в относительной безопасности. Пока того не убили. Тогда следы Любы и пропали на пять лет. Видимо, в этот период она жила в Праге. Не догадался я искать там, – укорил себя Калинин.
– Мы встретились с Лисой совершенно случайно, завертелся роман, стали жить вместе. Лишь потом я узнал правду о матери моей дочери. Она постоянно лгала мне. Твердила, что в России у нее отец-олигарх, что он выгнал ее. Даже на порог не пустил.
– Про отца – это не ложь. Григорий Леонидович Вересов был одной из самых значимых фигур в России. Может быть, слышали про сеть обуви Верес?
– Почему был? Вересов умер? – уточнил Ульянов-старший.
– Нет. Жив. Но для дочерей он умер. Подлый он человек, слишком много гадостей сделал собственным детям, – мрачно отметил Юрий. – Катю вынуждал жить с моим младшим братом. А этот гад изменял ей с каждой юбкой. Любу же Вересов заставил представиться Катей, чтобы повесить на нее убийство. Ему было наплевать и на Катю, и на Любу.
– Помню я это громкое дело несколько лет назад. Непросто тебе было, Юрыч, вытащить Катю из той заварухи, куда ее засунул собственный родитель. Вот гад же, – гневно произнес Тимофей.
– Мало того, Вересов еще и манипулировал Любой. В тот момент ее память была почти что чистый лист.
– Отец тогда убеждал меня, что поможет все вспомнить, что именно я должна стать его наследницей, а не Катя. Качественно промыли мозги мне, – зло припечатала я.
– Но, несмотря на это, ты не пошла на поводу у старого интригана. Сумела противостоять отцу и даже помогла нам. За что мы благодарны тебе.
– Я тогда, по сути, только начинала жить. Вместо памяти – белый лист, но вместе с этим было дикое чувство утраты. Словно что-то важное скрыто от меня. Как часто мне тогда снился маленький плачущий ребенок. Но я думала, что виной всему мой диагноз. Мое бешеное желание стать матерью, и возможность этого… После аварии я не могла иметь детей, – тяжело выдавила я.
– Ты не можешь иметь детей? – шокированно переспросил Константин.
– Так сказал врач, который лечил меня после аварии, – не сразу смогла повторить я.
– Что за авария? – глухо произнес Ульянов-старший.
– Автобус, в котором я ехала, сорвался с моста прямо на железнодорожные пути. Выживших было мало. Так что мне повезло. У меня с собой был телефон с номером отца, ему и позвонили сообщить об аварии. Я тогда была рада, что у меня появился хотя бы кто-то, кому я была нужна. Только и эта иллюзия вскоре развеялась, – горько завершила я.
– Ты нам нужна, Люб, – поддержал меня Юрий. – Катя, Нина, Юля и Сережка любят тебя.
– Спасибо, что вы у меня есть, – сказала я, опять смахивая слезы.
– А теперь, Константин, то, ради чего мы устроили этот вечер, посвященный прошлому Любы, – твердо проговорил Калинин. – Сейчас я неплохо знаю Любу. Она замечательная тетя, дети ее любят. Да, в прошлом у нее есть темные пятна. Но, возможно, потеря памяти помогла ей измениться.
– Но она бросила собственную дочь, – категорично произнес Ульянов-старший.
– У меня возникает вопрос: а почему она это сделала? Ее что-то на это сподвигло? Или кто? – вопросительно посмотрел Юрий на Ульянова. – Ответ на этот вопрос можете дать только вы, Константин.
Глава 2
Вечер у Калининых закончился для меня еще более неожиданно, Константин пошел на уступки нам с Олей. И сейчас я сидела в автомобиле Ульянова, мы ехали в гости к той самой бабе Гале, про которую говорил отец Оле. К Галине Леонидовне, матери близнецов Ульяновых и мачехе самого Константина.
Я не знала, чего ожидать от этого визита, и была совсем не рада этому походу в гости.
– Баба Галя, это моя мама! – громко оповестила всех Оля, когда мы зашли в дом.
– Мама? – удивленно переспросила невысокая худенькая женщина.
– Да. Я же говорила, что найду маму в Москве, – уверенно заявила девочка.
– Как у вас все интересно, – протянула Галина Леонидовна, не спуская с меня внимательного взгляда. – Олюшка, Петя, бегите во двор, там дед с мальчишками играет.
Дочка посмотрела на меня, словно решая, может ли она меня оставить.
– Иди, Оля. Я подожду тебя тут, – заверила я малышку.
– Хорошо, ты только не уходи, – попросила Оля и нехотя отпустила мою ладонь.
– Идемте, чаю выпьем, – предложила свекровь, когда внучка убежала.
Вскоре стол на кухне был накрыт. К чаю подали конфеты и печенье. Только мне кусок в горло не лез. Что-то мне подсказывало, что ничего хорошего мне не стоит ждать от разговора с мачехой Константина.
– А теперь рассказывайте, что произошло в вашей Санта-Барбаре, – потребовала женщина.
– А что рассказывать, мы были в гостях у Юрия Калинина, – начал Ульянов. – И оказалось, что Лиса сводная сестра Катерины Калининой, жены Юрия.
– Почему Лиса? – уточнила свекровь.
– Потому что Лисицына, да и изворотливая она как лиса, – зло припечатал Константин.
– Так зачем ты ее подпускаешь к дочери? – поинтересовалась женщина, словно меня рядом нет.
– А что я мог сделать? Оля каким-то невероятным образом узнала ее. А затем вцепилась в ее руку и не выпускала. Да и когда мы собирались домой, устроила очередной скандал: «Хочу маму, и все»…
– А ты что скажешь? – свекровь перевела наконец взгляд на меня.
– Я и сама не ожидала такого. Для меня встреча с Олей как чудо, – грустно улыбнулась я, понимая, что, возможно, видеть дочь я буду крайне редко. – Мне после аварии сказали, что я не смогу иметь детей. Так что, Оля для меня не просто чудо, а намного больше.
– Тогда почему ты не нашла девочку раньше? Почему вообще бросила ее маленькой? Или шесть лет назад она не нужна была тебе? – напирала на меня Галина Леонидовна.
– Я почти ничего не помню. Всего четыре года из тридцати, – попыталась я оправдаться, но не уверена, что меня поняли. – Хотя, Костя не верит в мою потерю памяти.
– И правильно делаю. Это же не проверишь. Ты можешь что угодно наплести, – зло хмыкнул Ульянов и отвернулся от меня.
– Ну допустим, проверить этот диагноз возможно. Как и помочь Любе. Я же правильно запомнила твое имя? – спросила свекровь, продолжая внимательно смотреть на меня.
– Да. Меня зовут Люба, Любовь Лисицина. Только я уже прошла нескольких психиатров, психологов. Лечилась в клинике доктора Калинина. Но результата нет, – покачала я головой.
– Ты же говорила, что сегодня что-то вспомнила, – с иронией произнес Константин.
– Не вспомнила, это нечто другое. Все на уровне ощущений. Я чувствую, что знаю тебя, Костя, что когда-то любила тебя, – вырвалось у меня. – Чувствую, что Оля моя дочь, меня к ней тянет как канатом. Даже Петю я, кажется, когда-то знала, но и это на уровне ощущений.
– Придумываешь ты все, – не сдержался Ульянов и подскочил на ноги, подлетел ко мне. – Ты опять лжешь. Умело играешь Калининым. Манипулировать другими ты мастер. Неужели только сейчас осознала, что потеряла? Поняла, что можно еще что-то вытянуть из меня, а потом вновь исчезнуть из моей жизни? А что при этом пострадают чувства Оли, тебе на это наплевать?! – гневно прокричал он, нависая надо мной.
Мне стало страшно, я вздрогнула от неприятных ощущений. Сердце болезненно сжалось. Перед глазами возникла картина: кто-то сильно бьет меня по лицу, затем удар в живот и снова по лицу.
– Ты будешь делать, как я хочу, – прорычал надо мной незнакомый брюнет, затем он оскалился в ехидной улыбке и добавил: – Иначе пущу тебя по кругу…
Сознание резко покинуло меня, я была рада этой спасительной темноте. Лучше уж она, чем помнить такое.
В себя пришла от осторожного похлопывания по щекам.
– Любовь, вы уже очнулись? – услышала я приятный мужской голос.
В сердце вновь появился страх. Кто это? Где я?
– Не бойтесь, с вами все хорошо, – заверил меня тот же мужчина.
– Коля, что с ней? – раздался рядом тревожный голос свекрови.
Воспоминания сегодняшнего дня накатили на меня. Я всего-то лишь в доме родителей Кости. Хорошо, что не там, где был тот страшный брюнет… А где это там? Что такое я вспомнила?
Открыла глаза, чтобы убедиться, что я и правда в доме Галины Леонидовны.
