скачать книгу бесплатно
Тут с пристальным оценивающим взглядом подошёл Пятка. Он путался в людях из-за своих беспорядочных знакомств.
– Йоу, мен, – бросил он мне дружелюбно. – Как сам?
– Здарова, Пятка.
– Мы с тобой знакомы?
– Да. Тусили раз 5 вместе.
– Пят, это Кирилл Белов. Мой корефан, – помог с воспоминаниями Дзен.
– Сори, чувак. Не признал. Эта насыщенная жизнь стирает лица.
Мы пожали друг другу руки, но он всё ещё продолжал сканировать мой портрет, чтобы понимать, как со мной действовать и что с меня можно получить.
– Три пива, плиз, – обратился он к бармену.
Пятка ошивался и среди рейверов, так как там имелись наркотики, и среди футбольных фанатов, так как там имелась сила, и среди неформалов, так как там можно было отыметь малолетних девочек. Он мог просто и непринуждённо сидеть сразу на нескольких стульях, подобно Остапу Бендеру.
Он взял бокалы и поставил перед каждым членом компании.
– Выглядишь хреново, зай…
Я прикоснулся к щеке и сразу ощутил болезненную пульсацию. Выпитое пиво немного анестезировало, и тошнота прошла, но лучше болячку было не трогать.
– Мы вчера на гиг гоняли, Пят, – пояснил Дзен, комфортно разложившись на свободных местах. – Этот чокнутый сломал одному бедняге рёбра, ну и сам отхватил не хило…
Пятка вернул на меня свой взгляд, теперь уже он проверял меня на конкурентоспособность по животному отбору. "Лох или не лох" осталось в прошлом. Я же вспомнил вчерашний разговор и представил секретного старшего брата Пятаева, который по воли случая оказался прикованным к инвалидной койке.
– А затем мы устроили дебош в электричке, – хохотал Дзен, – пришлось на стоп-кране сойти…
Хмурость и подозрительность в огромных голубых глазах сменилась доверительным озорством.
– Ты напоминаешь Венечку Ерофеева, – заявил Пятка, – на вечном провинциальном колесе сансары возвращаешься к своей естественной природе, не в силах добраться до иллюзорных Петушков…
– Кирюха нормальный поц, – заволновался Дзен, – его не интересуют петухи…
– Это книга, дурень, – посмеялся я.
Тут посмеялся и Пятка, окончательно приняв мою кандидатуру в свое особенное общество.
– Или даже не…, – опроверг свой прошлый довод начитанный парень. – Географа напоминаешь… Который глобус пропил и снова вляпался в передрягу.
Пятка был из тех людей, которому непременно необходимо было похвастаться литературным багажом, ведь он сам себя считал гениальным писателем современности.
– Скорее я мечтаю, чтобы похоронили меня за плинтусом, – выдал я со вздохом единственную аналогию, которую знал.
Пятка взял пару секунд на осмысление.
– Все мы узники установок и заложенных сценариев родителей.
Я кивнул согласно головой. Признаюсь, мне стало приятно, что хоть кто-то меня понимает.
– Я вообще ничего не вкуриваю, о чем это вы, – запищал наигранно Дзен. Его психотип не мог избежать ревности к друзьям, которые так быстро нашли между собой общий язык.
– Дзен, вот скажи, – обратился к нему с иронией Пятка, – хотел бы переехать в Америку?
– Ну допустим. Там пейзажи клёвые и Голливуд.
– А чёрному отсосал бы за это?
Мгновение и Пятка начинает придаваться громким залпам смеха над очередной отсылкой, которую только он и понял. Но мы инстинктивно поддержали его.
– Да пошёл ты, Пят, – изобразил обиду Дзен.
– На самом деле никуда мы с вами выбраться не сможем, – заключил мудрым изречением философ. – Останемся сынами отечества виденьем Сорокина и Балабанова. И быть нам вечно контуженными и озлобленными шатунами Мамлеева, устремляющимися в неизбежную пропасть на безостановочной Жёлтой стреле Пелевина…
Пауза для того, чтобы учёный муж вкусил весь триумф.
– Выпьем же за это! – воскликнул Дзен.
Мы осушили наши бокалы до дна и заказали ещё. Голова кружилась, но тело окутало приятное тепло. Мне становилось всё равно. Только это мне тогда и нужно было.
– Эй, нигга, брат! Повтори-ка нам! – кинул Пятка вальяжно бармену, чувствуя превосходство и власть. – На самом деле, всё подобное старье уже не катит! Нужен новый взгляд на мир! Глазами нашего поколения, которое в принципе просекло суть жизни с помощью архаичных знаний и научилось жить и действовать в сопряжении со своими мыслями, желаниями и потребностями одновременно…
Мы пили ещё и впитывали то, что нам пытался донести этот безумец, который в глубине души, если такая у него имелась, ни во что не ставил ни других людей, ни их судьбы.
– Прочитайте мои мемуары! Там я разложил всё по полочкам! Бля буду, это поймут только через лет сто! Сейчас общество погрязло в потребительстве, слабости и тупости … Я подобно Сократу, Копернику, Ницше буду изгнан и распят на собственном кресте, который несу…
Дзен вожделенно наблюдал за мощной подачей самовлюблённости. Мне были интересны мысли этого персонажа, которые казались пусть и психически нездоровыми, но толковыми и осознанными.
Пятка пьянел, видимо на залежах старых дрожжей, и прямо на глазах становился агрессивнее и манернее. Он с высокомерным видом рассуждал об ошибках и пороках всего человечества, затрагивая политику и религию. Дзен пытался иногда с ним спорить, мгновенно меняя точку зрения. Я же моментами слушал, но по большей части понимал, что меня сильно развозит от выпитого алкоголя, а головная боль возвращается. Её просто необходимо было как-то унять.
– Мы живём в «сороковщину»…, – продолжал он, прикуривая сигарету.
– Здесь нельзя курить, – пытался пригрозить бармен.
– Пошёл ты! – заткнул его грубым командным тоном Пятка.
Парень за стойкой растерялся, но не сказал больше ни слова. По его выражению лица стало заметно, что его задетое эго испуганно ищет выход из ситуации. Но охмелевший Пятка сам нашёл решение.
– Есть один способ правильно прожить жизнь…, – заявил он.
– Как? – не спускал с него влюблённых глаз Дзен.
– Я не смогу это объяснить лучше одного человека.
– Кого?
Пятка многозначительно усмехнулся:
– Скоро увидите. Погнали.
Я понял, что ловить здесь больше нечего, тем более писатель, действительно, заинтересовал меня. Заплетающимися шагами мы покинули заведение, позволив бармену выдохнуть и успокоиться. Пятка фамильярно шёл впереди и с кем-то говорил по телефону. Свежий дневной воздух обдал мое пылающее лицо.
– Сколько у кого бабок есть? – с серьёзным намерением задал нам вопрос Пятка, убрав мобилу.
– По нулям, – честно ответил я.
– У меня их вообще никогда нет, – посмеялся Дзен.
Пятка не стал осуждать, а быстро сориентировался.
– Тогда найдём. С пустыми руками к человечку, владеющему смыслом жизни, некультурно заявляться.
Мы и догадываться не могли, что у этого великого комбинатора вертится на уме. Пятка начал обыскивать зорким глазом улицу и остановился на двух чужеземцах преклонного возраста, напоминающих типичных нелегалов. Он, не раздумывая, бросился к ним через проезжую часть. Нам оставалось лишь следовать за ним. Дерзкий бесстрашный ублюдок, даже не посвятив нас в план своих действий, накинулся с ходу на двух безобидных жителей.
– Бабки есть? – толкнул он того, что постарше, в плечо.
– Что? Нет денег… – испуганно среагировал прохожий.
– Эй, отвали от него? Ты больной что ли…, – нахмурил брови его земляк.
– Выкладывайте, суки, бабки! Или за бесплатно думаете топтать нашу землю и трахать наших женщин…, – слабый на вид паренёк напал на защитника, подобно льву. Через пару молниеносных метких ударов стало понятно, что Пятка, не пальцем деланный в драке, и сейчас уложит беднягу в нокаут. Он наносил жестокие удары по голове кулаками, пока мужчина не оказался согнутым. Тогда ему прилетело коленом и это был определяющий исход схватки приём. Мы стояли, прикованные к земле от аффекта, но тут мужик постарше решил помешать Пятке и схватил того сзади за горло. Я под воздействием боли и адреналина не заметил, как сам атаковал вторую жертву. Прижав его к земле, я начал наносить сокрушительные удары. Во мне всплывала затаившиеся злоба на отца, и я не осознавал того, что вытворяю. Боль в голове уходила, обида на весь мир получала выражение. Из транса меня вытащил Дзен.
– Бабки у Пятки! Бежим! Там менты едут!
Я обнаружил перед собой кровавое месиво вместо лица ни в чем не виновного незнакомого человека. Второй его друг, над которым постарался Пятка, выглядел не лучше. Мы спохватились, понимая, во что влезли, и кинулись бежать. Прокладывал маршрут Пятка. Только он оставался в здравом уме и без сомнений повторил бы уже сделанное. Я не думал, что способен на столь быстрый бег. Не знаю, правда ли нас преследовала патрульная машина, но пробудился инстинкт самосохранения, и я добросовестно выполнил свою работу.
Мы перелезли через забор и оказались возле железнодорожных путей. Пробежав еще немного, наша компания наконец остановилась отдышаться под мостом. Пятка посмотрел на меня с уважением.
– Теперь не удивительно, что у тебя такая побитая рожа! – хлопнул он меня с усмешкой по плечу. – На нарах будем вместе чалиться!
– Да вы спятили! Что теперь с нам будет…, – с животным страхом паниковал Дзен.
– Успокойся, маня! Мы удрали. Найти нас они никак не сумеют…
Дзен нервно ходил взад-вперёд. Я присел на бетонную плиту и взялся за голову. Ненависть возвращалась. Что-то предпринимая, я только усиливал её. Но остановиться уже был не в силах.
– Кэша теперь у нас предостаточно, – заявил довольно Пятка, проверив украденный кошелёк, – сейчас захватим ещё с собой несколько бродяг и отправимся к обещанному смыслу жизни!
6.
Пятка по-прежнему шёл во главе процессии. Я осматривал кисти, похожие после драки на поросячьи лапы.
– А ещё меня психопатом считают, – буркнул Дзен, поглядывая на мои опухшие конечности.
Я ничего ему на это не ответил. Понятия не имел, куда мы направляемся, но деваться было некуда. На окнах панелек отражались последние следы алого заката. По ощущению было уже около восьми вечера.
На границе пятого микрорайона мы встретили шестерых подростков. Три пацана и три девочки. На вид им было не больше 14 лет. Именно такой возраст и крутился вокруг Пятки, признавая в нём лидера.
– Здарова, бандиты! – кинул им пафосно их вожак.
Парни распушили вмиг перья и с уважением пожали Пятке руку. На девочек он специально не обращал внимания, чтобы еще больше произвести впечатление.
– Готовы к хаслу?!
– Всегда готовы, братан, – ответил один из них.
И девочки, и мальчики выглядели примерно одинаково. Чёлки, крашенные волосы, тоннели в ушах, одежда оверсайз. Я их совсем не различал, даже когда они назвали свои имена. Дзена интересовал женский пол, поэтому он навострил уши и включил хищный взгляд.
– Тогда идём на безумный движ! Эту ночку вы не забудете, я обещаю!
Я даже не представлял тогда, насколько Пятка окажется прав. Меня не интересовал пункт назначения, я отдался целиком и полностью течению событий.
– Пят, ну намекни хоть куда идём…, – молил Дзен.
– К Селину. Ударение на "и".
– Это фамилия?
– Фамилия Селин через "е", а то его погоняло, как самому грязному и трушному ублюдку.
– А, – осенило Дзена, – это тот дед, который втихаря наркотой что ли барыжит?
– Это пророк нашего времени, – пояснил спокойно Пятка, понимая, что его слушает публика, – всё, что может быть известно о жизни, доступно его серому веществу.
– Почему именно ему?
Пятка закурил.
– Он пронюхал всё дно. Пережил всё дерьмо в самых невообразимых его ипостасях. Ему 70 лет. За это время он в общей сложности отсидел 30 лет в тюрьме. 40 лет торчал на героине. Переболел всеми возможными болячками и сохранил свой разум, чтобы делиться истиной.
– Стремная репутация. Чем тут гордиться…, – Дзен усмехнулся.
Пятка сплюнул и молниеносно оказался перед носом шута, злобно глядя ему прямо в глаза.
– А чему ещё можно доверять, если не ошибкам прошлого?
Дзен струсил и быстро ретировался, опустив глаза в асфальт.
– Ты прав, чувак.
– Ты понимаешь, братан, – резко главарь вернулся к доброму ладу, чувствуя тотальную покорность, – его организм столько переработал веществ, что чувственный центр в мозгу просто-напросто атрофировался. Его ничего уже не торкает, и он может принимать абсолютно независимую позицию по отношению ко всему сущему. С помощью накопленного опыта и повышенной толерантности к страху и опасности, он забрался в такие дебри человеческого существа, которые нам остаётся только воображать.
Реклама персонажа прошла успешно. Мне и Дзену не терпелось увидеть закадычного деда. Молодёжи было по барабану. Им хватало того, что они тусуются со старшими ребятами, разговаривающими на опасные взрослые темы.
Многоэтажки остались позади, и мы всей компанией вышли к частным домам. Залаяли собаки, и в нос ударил деревенский запах. Мы петляли по улочкам, когда уже совсем стемнело. Из всех самых разваленных и отпугивающих домов Пятка выбрал чемпиона.
