скачать книгу бесплатно
– В том числе и так, – с грустью в глазах сказала Елена, – мы оказываем самую незначительную в большинстве случаев помощь. Многие в критическом возрасте, многие с раком на смертельных стадиях… Мы помогаем пожить ещё какое-то время и затем провожаем в последний путь.
Назар промолчал.
– В своём роде это медвежья услуга. Люди находятся одной ногой в гробу и лишь только мучаются… Но мы им пытаемся помочь. Заботой, покоем, кровом, вниманием, обезболиванием, успокоением…
Назар вопросительно взглянул на Елену.
– Сам можешь представить, какие боли на терминальных стадиях рака… Вот Николай Николаевич какими-то своими махинациями и достает из государственной казны наркотические анальгетики.
– И получается?
– Часто возникают проблемы с законом. Всякие проверки, недостачи, подозрения. Но этого человека хранит Господь Бог. Всевышний всё видит, понимает и всегда остаётся рядом с Николаем Николаевичем.
Она налила чай и угостила пирожками.
– Эти с вареньем, эти с капустой, эти с картошкой.
– Спасибо.
– Мы с Аллой Петровной по очереди работаем. Николай Николаевич приходит периодически. Волонтеры иногда помогают. Так, конечно, трудная работа. Никто здесь надолго не остаётся.
– Случаи страшные?
– Привязанность. За ними пока ухаживаешь, они ведь как родные становятся. Кушай, кушай.
– Очень вкусно.
– Все домашнее, с огорода. – Улыбнулась она, – Можешь обосноваться в соседней комнате. Там есть кровать, зарядка…
– А что я должен делать?
– Да просто помогать. Основную работу я буду делать сама. А так, всё как за маленькими. Покормить, убрать, переодеть, помыть. С лекарствами я тебя потом познакомлю. И уколы делать научишься, и капельницы ставить, и клизму, если потребуется. Боишься клизмы? – посмеялась она.
Назар покачал отрицательно головой.
– Это самое главное. Ну что ж, – она тяжело поднялась со стула, – мне пока надо в журнале покопаться. Ты можешь сходить со всеми познакомиться. К обеду встретимся, там твоя помощь понадобится.
– А много лежит человек?
– Пока шесть. Но тут текучка страшная… Могут и привезти нового, а могут в любой момент и уйти нынешние.
– Пожилые?
– Три бабушки, один дедушка, один мужчина – инвалид и девочка.
– А у девочки что?
– Рак головного мозга, – долго под напором своих каких-то мыслей кивала Елена Ивановна.
Назар оставил остальные вопросы.
– Сходи на разведку, – вернула она свою добрую независимую улыбку, – а я подойду позже. Больные у нас пока на втором этаже.
Женщина убежала по делам в процедурную, Назар развернулся и пошел по коридору. Вокруг пустые палаты с застеленными койками. Возле каждой стояли тумбочки. Окна смотрели на зелёный сад. Комнаты одно-двух- местные. Стены зелёного цвета, видимо, совсем недавно отделанные ремонтом. Тупик заканчивался кладовкой и туалетом. Парень отправился на второй этаж. Поднявшись наверх, он оказался в общей комнате, где имелись диваны, телевизор, столы и стулья для принятия пищи. По обе стороны коридора так же располагались палаты. Приблизившись, Назар заметил сидящую в кресле белокурую девочку. Та что-то сосредоточенно рисовала. Ему не хотелось её пугать, поэтому он тихо поздоровался:
– Привет.
Она отвлеклась от рисунка и обратила на незнакомца внимание. Её лицо было очень худощавое. Кожа казалась натянутой на скулы. Под зелёными с примесью жёлтого оттенка глазами огромные чёрные мешки. Но, несмотря на последствия, заболевания девочка оставалась очень миловидной.
– Здравствуйте. Вы новый пациент?
– Нет… Я, – замешкался парень, – я здесь буду работать… Подрабатывать.
Ребенок задумался.
– Друг Николай Николаевича?
– Да. Меня зовут Назар.
– А меня Лиля.
– Тебе сколько лет?
– Тринадцать.
Молчание.
– Но я люблю говорить, что мне уже за восемьдесят и что мне пора умирать.
– Почему? – испуганно спросил Назар.
– Потому что это говорят мои подружки, которые тут находятся.
Назар улыбнулся, вспомнив про старушек.
– Одной 70, другой 89, третьей 93. Раньше все разговаривали, но потом состояние ухудшилось…
– Они ведь старенькие совсем.
– А тебе сколько? Ты выглядишь как сын Елены Ивановны.
– Откормила она меня точно, как сына. Мне 25.
– Такое она любит, – Лиля немного посмеялась, – 25 лет – это много уже.
– Да.
– Но ещё и не совсем. Хотя для всех по-разному.
– Что ты рисуешь? – посмотрел Назар на рисунок.
– Коалу. Мое любимое животное.
– Почему?
– Не знаю. В детстве у меня была мягкая игрушка. Такой кругляшок, наподобие смешарика. Вот я его рисовала постоянно, игралась с ним.
– А сейчас она где?
– Не помню. Наверное, дома осталась.
– Её никак не забрать оттуда?
– Скорее всего, нет.
– Покажешь рисунок?
– Конечно, вот, – она продемонстрировала своё творчество. Выглядело неплохо .
– Ты хорошо рисуешь.
– Спасибо. У меня просто рука уже набита на этих животных. Над моей кроватью сотни рисунков коал. Я всегда дарю по одному Николай Николаевичу, Олесе, Елене Ивановне, Алле Петровне… Могу и тебе подарить.
– Если можно.
– Только давай я этот дорисую. Сделаю лучше, – глаза заискрились, они были наполнены жизнью несмотря ни на что, – я просто ведь не знала, что у меня так неожиданно новые друзья появятся.
– И я не знал.
– А ты в курсе, что они в Австралии только живут?
– Мне казалось, что ещё где-то.
– Нет. Они прямо как кенгуру. Вообще все сумчатые только в Австралии обитают. Я это по телевизору услышала.
– Я знаю, что кенгуру очень драчливые.
– Правда?
– Да. Видел пару видео, где они дерутся, как настоящие рестлеры.
– Это кто?
– Дядьки, которые в клетке борются.
– А. Илья такое любит смотреть. Ты кстати бывал в Австралии?
– Нет. Но хотел бы.
– Я тоже, – улыбнулась она. – Работала бы в приюте для коал и панд. Перекладывала их бы с одного места на другое.
– Интересно.
– А ты почему?
– Там большой риф, – вспоминал Назар, – самый длинные по протяженности заросли подводных кораллов. Там много различных рыб, медуз, осьминогов. Хотелось бы там поплавать с маской и трубкой, поглядеть на них.
– А как бы ты туда добрался?
– Можно было бы нанять лодку. Или самому доплыть.
– Там есть акулы?
– Наверное.
– Хотя конечно они там есть. Везде, где красиво ,очень опасно.
– Точно. А еще там волны достигают самой большой высоты на планете. Почти как цунами.
– А как же тогда на кораллы смотрят?
– Там же волны не всегда, – заверил Назар, – только в какое-то особое время года.
– Зимой, наверное.
– Наверное.
– Может, когда-нибудь удастся съездить, – подбодрила Лиля.
Назар замолчал, ему стало не по себе. Мало людей он встречал, которым не мог смотреть долго в глаза, но эта девочка оказалась одной из тех.
– Хочешь я проведу тебе экскурсию? – пришла она сама ему же на помощь.
– Хотелось бы. А то я совсем тут ничего не знаю. Елена Ивановна меня бросила и убежала.
– Тогда возьму на себе на недолго её обязанности. Пойдём.
Она резко вскочила, но затем остепенилась и замедлила темп. Быстрые движения, видимо, ей были противопоказаны. Лиля совсем выглядела худой, её нога была толщиной с руку Назара . Но активности при всём этом ей было не занимать.
–Пойдём сначала к нашим бабушкам, – взяв роль гида, гордо заявила Лиля.
Они зашли в двухместную палату. На одной лежала женщина моложе, на другой старенькая маленькая старушка.
– Вот у неё Паркинсон и полная амнезия, – присела Лиля к женщине, – нашли на улице во время приступа судорог. Не знаю, может, в тот момент она ударилась головой или уже прежде ничего не помнила… Имени своего не знает, документов при себе не имела. Вначале ещё разговаривала, сейчас вообще ни на что практически не реагирует. Мы её прозвали Соня, потому что постоянно спит… Но с открытыми глазами.
Женщина лежала с открытым ртом буквой «о». Губы запали и по краям засохли слюни. Глаза смотрели в пустоту. Конечности выглядели хаотично перекрученными: руки в запястьях смахивали на куриные лапки, ноги в коленях были обращены в противоположные друг от друга стороны. Женщина почти сваливалась с кровати. Назар попробовал её передвинуть, но её тело оказалось каменным. Члены были словно загипсованы в одном положении. Пациентка никак не отреагировала на прикосновения. Она издавала слабый стонущий звук, который, кажется, являлся её единственной возможной речью.
– Она не подвижна, – подметила Лиля, но все равно своей хилой помощью посодействовала Назару. Вместе у них получилось передвинуть больную на середину.
