Любовь, которой нас не научили

– И с чего начнем, товарищ трене…?

Спросила я.

– Чимин! Какая ты нетерпеливая. Начнем с того, что вообще такое танец.

– И что же?

– Танец – это состояние души. Чаще всего хореографы ставят танец по состоянию души. Что на душе, то и в танце.

– И что же на душе у тебя? Какой у нас будет танец?

– Этот танец будет твоим. Так что теперь вопрос для тебя. Что же у тебя на душе, Оливия?

– Что у меня на душе? Это сложный вопрос. Я никогда об этом не думала, но точно собиралась. Много чего… одним словом, моя душа сейчас как фильм.

– И какой же это будет фильм?

– Пожалуй, Дождливый день в Нью-Йорке.

– О, кажется, я начинаю понимать. Знаешь, у нас все получится, просто ты должна поверить мне. И все. Сегодня я не буду тебя задерживать. Мне нужно немного времени, чтобы обдумать движения для танца. Так что на сегодня все. Я довезу тебя до дома.

– Конечно.

Чимин дал мне ключи, а сам отправился в душевую. Я пошла в машину.

Пока шла, думала над его словами про танец. Если это состояние души, то в прошлый раз, на поле, он танцевал о чем-то важном. О чем-то, что тревожило его…

Я села в машину и стала ждать. Минут через двадцать он подошел. Завел машину, и мы поехали в тишине.

Я не спрашивала, что у него происходит, но мне так хотелось знать.

Просто мы недостаточно близки для этого. Он довез меня до дома и уехал.

Так странно. В какой-то момент моя жизнь сдвинулась с мертвой точки.

И опять новый день, и все как обычно: школа, Крис, тренировка по волейболу.

Сегодня Крис сказала, что в пятницу опять будет тусовка. У Майкла. В честь его дня рождения. И что мы не можем ее пропустить: «Все-таки не чужие люди». Эта фраза послужила весомым аргументом и вынудила меня согласиться.

До пятницы оставалось два дня. Чимин поставил тренировку на четверг.

Я пришла, и в этот день он показал мне половину из тех движений, которые пришли ему в голову после предложенного мною «фильма».

– Что сказать? Движения потрясают. Но смогу ли я их повторить?

– Я буду с тобой.

Эта фраза заставила мое сердце биться сильнее. Я не хотела пускать в голову мысль о том, что во мне могут пробудиться какие-то чувства. Я ленивая. Мне даже лень испытывать чувства. Все, кроме чувства страха.

Он сказал, что пора начать учить движения.

Как это было?

Он все время был рядом и держал меня за руку, практически не отпуская. Сначала было неловко, но после в очередной раз произнесенной фразы «Доверяй мне» становилось легче.

И так прошло два часа. Это были самые долгие и тяжелые и в то же время самые прекрасные два часа в моей жизни.

«Он и правда хороший партнер», – подумала я.

И чем больше я так думала, тем больше мне хотелось ему доверять.

Тренировка наконец закончилась, и он вновь предложил довезти меня до дома.

– Ты не пойдешь в душ?

– Пожалуй, откажусь. На самом деле у меня просто нет чистой футболки.

– Не проблема, возьми мою.

– Ой, я не…

Он уже протянул футболку. Я отправилась в душ, а он меня ждал.

Когда я вышла в его футболке, он улыбнулся и сказал: «А тебе идет». И тоже ушел в душ, отдав мне ключи от машины.

Я не знаю, как вам, но мне казалось, что в этих ничего не значащих для кого-то мелочах был глубокий смысл. Я хотела, чтобы в них был смысл.

Утро пятницы. Я смогла открыть глаза с большим трудом. Казалось, что даже глаза вчера напрягались, чтобы запомнить движения. Я еле встала с кровати. Практически со слезами на глазах.

Но моя боль утихла, когда я прочла СМС: «Как встала, Лив?»

Номер незнакомый, но я сразу поняла, кто это. Но откуда? Откуда у него мой номер? Да это и неважно. Важно то, что он написал мне.

Я, недолго думая, написала в ответ: «Кажется, меня переехал грузовик, и передвигаться в ближайшие дни я смогу только на инвалидной коляске».

Обычно я не отвечаю на СМС. Даже Крис могу не ответить. Я же уже говорила, что мне лень. На моем телефоне куча непрочитанных СМС, пропущенных звонков. Я не люблю разговаривать по телефону. Для меня телефон не средство связи. Я люблю слушать на нем музыку, ставлю будильник, иногда пользуюсь навигатором. А в остальном он мне ни к чему.

Я решила не ходить сегодня в школу. Ничего, от одного дня не будет хуже. Но что делать с вечеринкой? Не знаю. Мое тело говорит: «Останься дома», но моя голова говорит: «Иди». Что же делать? Попробую принять теплую ванну, чтобы расслабить мышцы.

Пока я лежала в ванне, мой телефон разрывался от звонков. Это была Крис.

Спустя пять пропущенных я все же ответила.

– Лив, что за фигня? Почему ты не в школе? Ты идешь на вечеринку?

– У меня небольшая проблема. Ничего серьезного, потянула мышцы, кажется. Но думаю, я пойду.

– Отлично! Тогда встретимся там.

Так странно. Она сама на себя не похожа. Словно ее волновало что-то совершенно другое.

Хотя… мало ли, у каждого свои проблемы в голове.

Просидев в ванне почти час, я, кажется, не почувствовала никакого улучшения от слова «совсем».

Я легла на кровать. Наверное, покой – лучшее средство от боли. И уснула.

Звонок телефона разбудил меня через четыре часа.

Это снова была Крис.

– Да?

– Ты где? Сказала же, что придешь!

– Да, а сколько времени?

– 19:00.

– Еще рано!

– И что? Я приехала, чтобы помочь с вечеринкой.

– Чего? Какая помощь? С каких это пор ты заделалась помощницей?

– С тех самых, Лив. Он же наш друг!

– О-ой, ладно, собираюсь.

Я положила трубку и попыталась встать с кровати. Это оказалось еще более проблематично, чем раньше. Мне стало еще больнее. Мои ноги, руки, спина. Как будто все тело разом защемило.

Мне точно семнадцать?

Ладно. Я же обещала. Я собралась, вызвала такси и поехала к Майклу.

И вот, наконец, я на месте. Да, в этом огромном дворце и живет наш богатый друг.

Теперь я уже вовсе не была уверена, что мы с ним такие уж великие друзья. И что я действительно тут к месту. Все вокруг такие… такие… другие. Кажется, будто их ничего не тревожит. Им все равно. Они тут ради развлечения. А ради чего тут я?

Так я стояла на улице, распахнув дверь такси и блуждая в своих мыслях, пока мой внутренний монолог не прервал голос таксиста, который попросил отпустить его.

Я захлопнула дверь, и он уехал.

Подойдя к крыльцу дома, я услышала знакомый голос: «Тебя разве не переехал грузовик?»

– О, ты тоже тут? Не знала, что ты знаком с Майклом.

– Я знаком с ним через друга, поэтому я тут. Как ты себя чувствуешь?

– О, э-э-э, все нормально, спасибо.

– Отлично. Ну ладно, я зайду в дом.

Я осталась на крыльце со своими мыслями. Почему я ему не сказала, что у меня все болит? А что бы он сделал? Нет, не стоит жаловаться.

Наверное, Крис вовсю развлекается, а Майкл окружен вниманием других девушек и парней. Я там не нужна. Лучше уйду. Я развернулась и сделала неуверенный от боли шаг, как вновь услышала: «Уже уходишь?»

Я повернулась. Это был Майкл.

– Нет, что ты. Я… я пришла поздравить тебя с днем рождения.

Он сделал шаг навстречу и обнял меня. Я обняла его в ответ.

– Откуда ты узнал, что я стою тут?

– Чимин сказал.

– Да? Как тебе вечеринка?

– Супер. Правда, супер.

Он опустил глаза.

– Что-то не так?

– Нет, все так, просто, наверное, из всей этой толпы только ты пришла, чтобы поздравить меня. Остальные тут только ради развлечения. Я начинаю понимать, что у меня совсем не так много друзей, как мне когда-то казалось.

– Эй, ты чего, они тебя любят! Все они тут, чтобы поздравить тебя!

– Нет, чтобы поздравить меня, тут только ты.

Я взяла его за руку, посмотрела в глаза и сказала:

– Желаю, чтобы ты был счастлив сегодня и всегда!

Он улыбнулся и ответил:

– Тогда не уходи так быстро, Оливия Янг.

Он крепче сжал мою руку, и мы вместе вошли в шумный дом. Основная масса гостей находилась возле бассейна. Да, в этом доме и такое есть. Майкл взял два бокала с алкоголем, и мы направились к диванам. Я была счастлива сесть, потому что боль не унималась. Пить я не собиралась, но Майкл меня уговаривал. Может, боль немного отпустит, если я выпью. Ладно, один стаканчик, хуже не будет уж точно. Вместе мы просидели недолго, потому что после стакана алкоголя он отправился за вторым, а потом и вовсе потерялся в толпе. Да, он такой, старик Майкл. Когда напьется, то его ничего не волнует. Ничего.

Я решила: покажусь Крис и поеду домой, потому что ходить становилось все сложнее. Я чувствовала, как мышцы в ногах буквально скручиваются в узел.

Я обошла весь дом, позвонила ей на мобильный и в конце концов вышла на улицу, но и там ее не оказалось. Наверное, зависла с каким-нибудь парнем. И я прекратила поиски.

Как же хорош воздух на улице. Такой свежий, прохладный.

Вдруг я чувствую дикую боль, ноги сводит, и я не могу больше стоять. Чтобы не упасть, хватаюсь рукой за крыльцо, и в тот же момент чувствую на талии чью-то руку. Он не дает мне упасть. Он берет меня на руки и несет в беседку, на скамейку.

– Почему сказала, что с тобой все хорошо?

– А что я должна была сказать тебе?

– Правду. Лив, только правду.

Он посадил меня на скамейку так, чтобы я могла вытянуть на ней ноги.

– Где именно болит?

– Везде. Словно мышцы скручивает в узел.

– Я сейчас.

Через минуту я увидела, как он подогнал машину ближе к дому. Подошел, взял меня на руки и понес.

Он посадил меня на заднее сиденье в такую же позу, как и на скамейке. Чтобы не напрягать ноги.

– Чимин? Куда мы?

Он молча вел машину. Через двадцать минут мы были на месте.

Он занес меня в дом, посадил на диван и опять ушел.

Вернулся через некоторое время с полотенцем, футболкой и сказал: «Тебе надо принять горячую ванну. Просто сними штаны, я дам тебе свою футболку, она длинная».

Я не знаю, как бы повела себя с кем-то другим в такой ситуации, но тут… Я доверяла ему. Он ушел, я переоделась. Футболка и правда оказалась длинной. Так что повода для дискомфорта не было.

Он отнес меня в ванну. Вода была горячей. Я терпела, но вскоре привыкла.

Он сидел на стуле рядом и смотрел в телефон.

Я спросила: «Почему?»

Он выключил телефон, посмотрел на меня и с серьезным лицом сказал: «Потому что ты не можешь позаботиться о себе сама».

Я молчала. И он молчал тоже.

Прошло минут двадцать, и он сказал, что пора выходить.

Я встала, он сразу же обернул вокруг моих бедер полотенце, после чего я достала из-под него подол футболки, и выжала с нее лишнюю воду.

Он донес меня до дивана, дал другую футболку на смену, вытер мои мокрые ноги, достал какой-то гель и принялся намазывать его.

Сначала он просто распределял его по ногам, но затем начал делать это с силой.

– Очень больно?

– Не очень. Но неприятно.

Сначала я терпела, но постепенно начала замечать, что после его прикосновений боль утихала. Он был так внимателен, так осторожен. Он так заботливо и нежно себя вел. Но при этом он был словно зол и хладнокровен. Как-будто соблюдал дистанцию между нами.

Он закончил, надел на меня носки и накрыл теплым пледом.

– Тебе нужен покой!

Чимин сел на пол, опершись спиной на диван. Рядом со мной. Я чуть-чуть сползла вниз, чтобы лечь.

Он включил телевизор и листал каналы.

А я смотрела на него не отрываясь. Часто вас приводил к себе в дом почти незнакомый парень и проявлял такую заботу?

Я не знала, как реагировать на него. У меня такое было впервые. Обо мне никто так не заботился с тех пор, как мне исполнилось семь лет.

Не то чтобы меня не любили, просто… Ладно, не буду об этом сейчас.

Я опять погрузилась в свои мысли, из которых меня вырвал Чимин.

– Я оставлю это, ладно?

– Да…

Он оставил передачу про природу. Почему ночью по телевизору говорят о природе?

Он ушел, а я смотрела. И через некоторое время уснула, сама того не заметив.

Мне было спокойно. Не больно. Меня ничто не тревожило.

И вдруг мой сон прервался громким звонком. Я резко открыла глаза. Испугалась. Это был телефон Чимина. Он сидел на полу боком, положив голову и руки на мои укрытые пледом ноги.

Этот звонок прервал не только мой сон. Чимин тоже резко открыл глаза, взял телефон и вышел из комнаты.

Через пару минут он вернулся и с серьезным лицом спросил: «Кристина, девушка с длинными волосами, которая была с тобой на вечеринке…»

– Что с ней?

– Она твоя подруга?

– Да, что случилось?

– Ее увезла скорая, она напилась и упала в бассейн.

– Что?

Я не могла поверить в его слова.

– С ней сейчас все нормально?

– Она вроде не приходит в себя.

Я резко встала с дивана, скинув на пол плед, и сказала Чимину: «Поехали к ней».

Он взял ключи, я быстро натянула обувь, и мы поспешили к выходу. Моя боль прошла… Точнее, я не чувствовала ее. Меня трясло от страха. Она – все, что у меня есть. Как я могла допустить такое? Почему не стала искать ее дальше, а уехала?

По моим щекам неудержимо потекли слезы.

Чимин гнал, нарушая все правила.

Мы приехали в больницу, я забежала в ближайшую палату, но там ее не было. За мной следом бежали врачи, наконец, меня кто-то схватил за руку и спросил:

– Девушка, кого вы ищете?

– Крис, я ищу Крис Аллен.

– Есть такая, она поступила тридцать минут назад.

– Где? Какая палата?

– К ней сейчас лучше не ходить, она отдыхает.

– С ней все хорошо? Она жива?

– Да, все в порядке.

И тут я увидела, как в больницу вошли двое полицейских и родители Крис.

– Что происходит?

Врач последовал за ними.

Мой вопрос остался без ответа. Я решила пойти за врачом, но меня за руку схватил Чимин.

– Тебе туда не надо. Пошли на улицу.

И он повел меня к выходу.

– Ты без штанов, Лив.

И правда. На мне была только его футболка. Она была не слишком короткой, но это была футболка.

Он снял с себя куртку и повязал мне на талии.

– С ней все будет хорошо!

Чимин не отпускал мою руку, а лишь сжимал ее сильнее.

– Что произошло? Откуда полиция?

– Поехали, я тебя отвезу.

Он отпустил мою руку, и мы пошли к машине. От происходящего меня трясло с головы до ног. Я поехала, потому что знала: сидеть в больнице бесполезно. Меня бы все равно не пустили к ней.

Чимин повез меня домой. Ко мне домой.

Вскоре мы были на месте. Но вот выходить из машины мне вовсе не хотелось. Я боялась остаться одна. Меня переполняли эмоции. Никогда еще не испытывала я такого чувства страха за кого-то. Кажется, я никогда не боялась кого-то потерять так сильно, как сейчас.

Я повернулась к нему, подняла голову и сказала: «Чимин, мне страшно».

По моим щекам медленно текли слезы.

Он протянул руку и вытер слезы с моих щек. Заглушил машину, вышел из нее, открыл мне дверь и подал руку. Мы зашли ко мне в дом, поднялись в мою комнату, я легла на кровать, он накрыл меня одеялом и лег рядом. Мы лежали лицом друг к другу. Он смотрел в мои заплаканные глаза и вытирал слезы. А затем придвинулся очень близко и обнял меня так крепко, что на секунду я почувствовала себя в полной безопасности. Он лег на спину, не отпуская меня. Мы уснули.

Какая странная штука жизнь. Шестнадцать лет тебя никто не замечает, но вдруг в один момент все меняется, и из второстепенного персонажа ты становишься главным. Но сейчас речь вовсе не об этом. Я благодарна Чимину за его доброту и отзывчивость. Он был со мной именно сейчас, когда я больше всего в нем нуждалась. Наверное, у каждого есть такой человек. Моим человеком всегда была Крис. Но не сегодня.

Утром я проснулась все еще рядом с ним. Не хотела его будить, да и не пришлось, потому что он проснулся сам.

– Я тебя отвезу.

Это первое, что он сказал, открыв глаза.

Мы сразу поехали в больницу.

Наконец меня пустили в палату. Я вошла и увидела ее, в белой больничной сорочке, с темными кругами под глазами, под капельницей.

Она была в сознании. Да. Но что-то необычное было в ее взгляде.

Я сделала шаг к ее кровати, и она сказала:

– Где ты была вчера?

Ее голос дрожал, а глаза, казалось, наполнялись слезами.

– Лив, куда ты вчера делась?

– Я… мне стало…

– А куда ты исчезла с той, первой вечеринки? Почему ты куда-то убегаешь? Почему бросаешь меня? В чем дело?

На ее глазах появились слезы. Она буквально кричала на всю палату.

Я стояла перед ней и чувствовала свою вину.

– Прости меня, Крис, я не хотела, чтобы все так произошло…

– Тебе лучше уйти сейчас, Лив.

Я не стала плакать и просить прощения. Я просто вышла.

Чувства меня переполняли. Стыд и страх. Мне было очень плохо.

– Что случилось? – спросил Чимин.

– Почему ты тут? Я сама доберусь до дома. Спасибо тебе за все. Я правда благодарна тебе за все, что ты для меня сделал.

Он смотрел, как я, опустив голову, выхожу из больницы.

Я поймала такси и поехала домой.

И вот я опять наедине со своими мыслями, которые сжирают меня изнутри.

Я боюсь их и всегда стараюсь занять себя чем-нибудь, когда случаются неприятности.

Наверное, когда ты получаешь много счастья, то чтобы его уравновесить, ты получаешь порцию несчастья.

Я весь день лежала на кровати и не могла перестать думать обо всем, что со мной происходило.

Наверное, лучшее решение моих проблем – это время. Надо немного подождать. Крис остынет, и мы поговорим. А до тех пор буду усиленно заниматься – я же все еще участвую в этом конкурсе танцулек.

И я написала СМС Чимину.

«Привет. Когда тренировка? Я свободна каждый день. Мне надо перестать думать обо всем, кроме конкурса».

Ответ не заставил себя долго ждать. Я получила СМС, в котором было написано: «Завтра в 17:00».

И весь оставшийся день я ждала то самое завтра.

Выходные были очень насыщенными и морально меня немного истощили. Вставать было как никогда тяжело.

День в школе длился мучительно долго. Но наконец он закончился, и я пришла домой. Я не могла дождаться пяти часов и поэтому решила сразу поехать на тренировку.

Время до начала занятий я убивала на улице в компании музыки и кофе.

Я успела погулять, зайти в книжный магазин и посидеть на скамейке, ковыряясь в памяти. Но на этот раз я старалась думать о хорошем. Вспоминать хорошее.

За воспоминаниями время прошло быстро, и вот уже почти пять.

Я поднялась, пропустила в дверях толпу девушек и вошла в зал.

Чимин был занят разговором с какой-то девушкой и не видел, как я зашла.

Я кинула рюкзак, сняла толстовку и осталась в футболке, чтобы не было слишком жарко.

– Привет. Как твои ноги?

– Привет. Спасибо, все в порядке.

Его слова заставили меня испытать неловкость и легкий стыд, потому что я не хотела вспоминать все, что было между нами прошлой ночью.

Мы ведь всего лишь вместе танцуем и учимся.

– Как там Крис? – спросил Чимин.

Но я перебила его вопрос, громко воскликнув:

– Танцевать? Давай танцевать!

Я не хотела ничего обсуждать с ним.

Зал опустел, остались только мы.

– Сегодня будем учить следующую связку.

И вновь время пролетело слишком быстро. Движения даются мне тяжело, но в этом есть и свои плюсы. Кажется, сегодня мне чуть-чуть понравилось трудиться. Наверное, в танцах и правда что-то есть.

Под конец тренировки я села на пол, утирая пот с лица, а он сел рядом.

– Я не хочу, чтобы между нами была неловкость. Я знаю, что ты испытываешь! – сказал Чимин.

– Да неужели? Помнишь, ты говорил, что танец – это то, что у тебя на душе? Когда ты танцевал на школьном стадионе, о чем ты танцевал? Что было на душе у тебя? – спросила я.

– А ты не такая, как я думал, Лив. Оказывается, ты замечаешь такие ничтожные мелочи в людях и еще размышляешь над ними, – сказал Чимин.

– Каждый что-то скрывает, Чимин. Просто кто-то делает намеки и хочет, чтобы ему помогли, а кто-то прячет боль внутри и пытается справиться с ней сам.

– Как ты?

– Я не прячусь.

– Уверена?

– Всегда я делила свою боль лишь с одним человеком. С Крис. А теперь ее нет рядом. И я пытаюсь справиться сама… Кажется, ты прав.

– Ладно, пойдем.

– Но ты не ответил на мой вопрос. О чем был твой танец?

Он уже встал с пола. Опустив голову, он посмотрел на меня и ответил:

– О моей боли, которую я прячу. И с которой справлюсь сам.

Так странно. После его ответа мне стало не по себе, словно я навязывала ему свою помощь. Но этого же не было? Да?

Нет. Вроде не было.

Я встала, собралась и вышла из зала на улицу. Не стала ждать его. Он и так много для меня делает. Надо держать дистанцию. Мы просто вместе танцуем, и скоро это закончится.

– Сбегаешь? Я довезу.

– Не надо, я прогуляюсь.

– Ну тогда я поехал…

Я уже отвернулась от него, как вдруг он схватил меня за руку и сказал:

– Знаешь, не пытайся помочь всем. Некоторые просто не заслуживают помощи.

– О чем это ты? Мне пора.

Я сделала вид, что не поняла его, и поспешила уйти. Что еще за слова. Я не пыталась помочь ему. А если и пыталась, то что он имел в виду?

(Забудь об этом, Лив. Тебе есть о чем позаботиться и без него.)

Я пришла домой и легла в кровать. Уставшая от всего. Уставшая от самой себя. Как жалко, что нельзя себя «переодеть». Снять эти мысли, чувства, как грязную одежду, и надеть новые, чистые.

Прошел еще один день, и наконец Кристину выписали из больницы.

Но мы по-прежнему не разговаривали после того случая. Мы виделись в школе, но она и смотреть на меня не желала. Я пережила два таких дня, но больше терпеть не могла. В конце концов, в том, что она, напившись, упала в бассейн, моей вины не было.

Сегодня мы поговорим. Я этого так не оставлю. Утром по дороге в школу мы не пересекались. Ее теперь возит отец. Но на перемене я схватила ее за руку и потащила в женский туалет.

– Крис, долго мы будем играть в молчанку? Я не могу так больше. В чем моя вина? Давай поговорим! Не отдаляйся от меня, прошу!

Она молчала. Молчала и смотрела на меня. Ее глаза вновь наполнились слезами, и она наконец обняла меня.

– Я тоже не могу так, Лив.

Мы просто обняли друг друга, и вроде бы все опять стало хорошо. Надо было просто сделать первый шаг.

– Прогуляем урок?

– Пошли!

И мы ушли на стадион. Я знала, что одними объятиями дело не закончится. Знала, что будет разговор. Но вот какой?

Мы сели на трибунах, повернувшись лицом друг к другу, и Крис заговорила.

– Мы начали отдаляться друг от друга, Лив. Что между нами происходит?

Я чувствовала то же самое. Ведь в какой-то степени инициатором «отдаления» была я. Я начала молчать.

– Мы перестали разговаривать, Крис. Вот и все.

– Нет, Лив. Ты перестала разговаривать.

Я же, кажется, вам говорила, что лучше ее меня не знает никто. Тут она была права.

– Ты права. Но я все исправлю. Теперь я буду обо всем тебе рассказывать.

Но почему в тот день в больницу приехала полиция?

– Да ничего страшного, полиция приезжала не ко мне. Они палаты перепутали.

И вот у нас все снова хорошо. Я была счастлива, что Крис снова моя вторая половинка. И решила, что с этого дня я буду рассказывать ей все, что будет важным для меня.

После прогулянного урока Крис поехала домой, а я осталась в школе, потому что сегодня меня ждала тренировка по волейболу.

Тренировка прошла хорошо, мы весело поиграли, и я последняя отправилась в душ, пока несколько человек переодевались в раздевалке.

Там была Эми и еще одна девочка из команды, и они что-то обсуждали. Обсуждали громко.

– Ты слышала про Кристину? Подругу нашей Оливии? Говорят, к ней тоже приходили полицейские.

– Тоже? А к кому еще они приходили?

– Ты чего? Помнишь, две недели назад была вечеринка?

– А-а, где той девушке стало плохо?

– Говорили, это была девушка Чимина. Того красавчика танцора.

– Да уж, у такого красавчика – и такая непонятная девушка.

– Она тогда чем-то отравилась вроде.

– А при чем тут полиция?

– Думаю, мы скоро что-то узнаем…

Громкий хлопок двери дал понять, что они ушли.

Что я только что слышала? Кажется, у меня складывается пазл.

(В тот день, когда Чимин повез меня на стадион, ему позвонили, и он срочно уехал. Получается, он вернулся на вечеринку? А на что ты рассчитывала, Лив? Или ты подумала, что он относится к тебе по-особенному? Боюсь, ты все напридумывала. Он просто партнер по танцу. Прекрати все преувеличивать и делать его особенным. Прекрати.)

А что насчет Крис? Почему тут ты не складываешь пазл и не используешь свое феноменальное мышление? Надо подумать… Но сейчас меня будто спустили с небес на землю. И меньшее, что мне сейчас хочется, так это думать о ком-то.