Джули и я

– Любишь читать?

– Да.

– Можешь брать, что хочешь отсюда.

– Спасибо, – я благодарственно кивнула.

Она удалилась на кухню, а я двинулась к лестнице. Перед тем как подняться, я еще раз взглянула на хозяйку дома. Она грациозно засыпала чай в заварник. И все-таки она похожа на гостью из космоса, как не верти.

Ноябрь

После кофе я ушла в ванную и застряла там на добрый час, а потом спустилась вниз. Джули сидела на диване с книгой. Я взяла с полки Фицджеральда и села рядом. Словно опять лето, ничего не отличалось, лишь осенний дождь шумел за окном. Мы часто так сидели вдвоем в тишине.

Через какое-то время она поднялась.

– Спать? – я подняла взгляд на нее.

– Ты не хочешь?

– Не знаю, но, наверное, пойду, – и мы разошлись по комнатам. Я засыпала, смотря на свои мексиканские гирлянды на стене напротив.

Сон ушел, развеявшись от от звона стекла. Была еще ночь, и неожиданный звук ударил по ушам. Дверь в комнату я на ночь не закрыла, так как в доме было очень натоплено, а спать в душных помещениях я не привыкла. Что это делает Джули?

Внизу был включен свет. Я начала спускаться и уже на середине лестницы замерла. Мне открылся вид на кухню. Джули сидела на полу у кухонного гарнитура, прижав ноги к груди. Рядом лежали осколки. Стакан? Ее руки сдавливали виски, голова лежала на коленях. Мое дыхание перехватило.

– Джули!

Я сбежала вниз и присела рядом, положила ладонь ей на плечо. Ее трясло, на мой голос она не реагировала. «Это не она, нет! Не Джули, я ее такой не видела!», – сознание разрывалось. Страх распустил свои щупальца в моей грудной клетке.

– Что с тобой? – я придвинулась еще ближе. – Джули, что происходит?

Она молчала и все еще не смотрела на меня. Я чувствовала, что еще чуть-чуть и начну дрожать сама. Я окинула взглядом комнату и заметила на столе пачку каких-то таблеток.

– Тебе больно? – стараясь придать голосу одновременно уверенности и мягкости, я не сводила с нее глаз.

– Да, – наконец-то хоть какой-то ответ. Сдавленный полушепот.

– Что болит? – я неосознанно начала поглаживать ее по спине.

– Голова.

– Джули, посмотри на меня, пожалуйста. Сильно?

– Да.

Она подняла голову. И если до этого я знала красивую, уверенную и эксцентричную Джули, то сейчас она была полной ее противоположностью. Я увидела совсем бледное лицо, искаженное болью, что проникла даже в синеву ее всегда спокойных глаз. Она смотрела на меня растерянно, будто бы даже испуганно, ничего не ожидая.

– Как часто такое происходит? – я все еще водила рукой по ее спине.

– Почти каждую ночь. Но не всегда все настолько плохо, – надломленный голос говорил сам за себя. Я постаралась откинуть собственный испуг и обратиться полностью к ней.

– Таблетки от этой боли? Ты выпила их?

– Не выпила, выронила стакан.

Я встала, взяла другой стакан и наполнила его водой. Сердце клокотало. Я мало что понимала и уж точно меньше того умела, но мне нужно было сделать хоть что-то, чтобы помочь Джули, снова в бессилии уронившей голову на колени.

– Сколько нужно таблеток?

– Две, – так тихо, что я еле услышала ответ.

Я снова села рядом, поднеся ладонь с таблетками к ее губам, дала запить. Она казалась безжизненной куклой, падшим ангелом, теряющим связь с небом. Нужно отвести ее в спальню.

– Можешь встать? Пойдем наверх, тебе надо лечь.

Она поднялась, держась за мои руки, и, морщась, покачнулась.

Когда мы добрались до спальни, она буквально упала на кровать, сразу же съежившись. Я легла рядом, и растерянность возникла снова. Так близко я не была к ней никогда. Мы обнялись-то всего лишь единожды перед моим отъездом. Что я еще могу сделать для нее, чем могу помочь? Никаких соображений. А она тем временем дрожала и прерывисто дышала. Боль, симптом злосчастной опухоли, раскрыла себя, проявилась. Уйти я точно не могла. Я увидела все, что она не хотела показывать.

И тогда я просто прижала Джули к себе, ее голова оказалась на моей груди. Я стала гладить ее по волосам так нежно, как только могла. Неужели человеку, прошедшему столько ступеней эволюции, в нужный момент по итогу могут быть даны только эти простые прикосновения? Так ничтожно мало, но другого я не могла.

– Черт…

Она еле терпела, трясти не переставало. Я готова была умереть на месте, лишь бы всего этого не было.

– Может, вызвать врачей? – я предложила единственный разумный вариант.

– Они не помогут, – мне показалось, что она всхлипнула. – Алекса… – Джули запнулась.

– Что?

– Просто посиди со мной, – она выдохнула, прижимаясь ко мне еще сильнее.

– Я не уйду, Джули. Все скоро пройдёт, – если бы только я могла хоть как-то все исправить.

Я чувствовала ее дыхание на своей коже, чувствовала все, чего никогда не чувствовала. Джули мне доверяла. И теперь я ясно понимала, почему я приехала. Чтобы просто быть здесь, быть с ней. Она бы никогда не признала, но ей важно, чтобы я была рядом. Посторонняя девчонка из другой страны стала единственным человеком, который ей сейчас нужен.

Со временем ее перестало трясти, и дыхание выровнялось. Видимо, таблетки подействовали. Однако она все еще лежала в моих объятьях, не двигаясь. Завтра нужно будет заставить ее рассказать обо всем. А пока я просто оставалась в ее спальне, отдавая все тепло, что у меня есть.

– Спасибо, – вдруг промолвила она.

Июль

Я гуляла по Эстонии, пила кофе со льдом и мятным сиропом и совершенно забыла о своей жизни в Москве, единственным напоминанием о которой были сообщения от друзей, на которые я отвечала только по ночам. Я хотела, чтобы так было всегда: море, немного холоднее привычной температуры воды, улочки, где чувствовалась атмосфера Европы, замедленный ритм жизни, книги из домашней библиотеки Джули, стрекотание кузнечиков в розовых кустах.

В меня вдохнули жизнь, меня стало интересовать все подряд: эстонский язык, который я иногда учила по вечерам, их культура и их кухня. Я даже попробовала пельмени с мясом лося. Даже совсем не хотелось собирать волосы, и ветер играл в моих освобожденных от причесок кудряшках. Мне хотелось что-то делать, вдохновение раздирало изнутри. Но что я могла? Только рисовать ручкой в блокноте. Я ведь так давно не брала в руки ни красок, ни карандашей, хотя раньше любила это дело. Но это состояние возвышенности радовало меня уже само по себе. Прежняя, настоящая и живая Алекса вовзвращалась. Я не думала о будущем, и у меня не было проблем в настоящем.

С Джули мы практически не пересекались и едва ли говорили. Но она все равно успевала меня удивлять своими образами: шелк, кружева, кожа, ленты в волосах, корсеты – ее шкаф, наверное, трещал по швам. Никогда не угадаешь, в чем она явится завтра. Складывалось впечатление, будто она совсем не ест и неизвестно чем занимается.

Все изменилось в одно солнечное утро, когда я пыталась сообразить на сковороде что-то вроде омлета. Джули возникла за спиной как всегда неожиданно. Я убеждала себя, что когда-нибудь привыкну к таким ее появлениям.

– Что ты делаешь сегодня? – она вертела в руках секатор.

– Пока готовлю омлет, – я с сомнением посмотрела на яйца в сковороде. У меня часто все либо получалось недоготовленным, либо, наоборот, пригорало.

– Поможешь мне с розами?

Явление Христа народу! Чего не ждали, того не ждали. Я опешила.

– Да, но только я не умею, – в делах, связанных с садоводством, овощеводством и всем подобным я не соображала ничего. Надо мной часто подшучивали, что я белоручка, а я и не отрицала.

– Я тебе все покажу, заканчивай с омлетом и выходи на улицу.

Я сменила пижаму на джинсовые шорты и простую белую футболку и вышла на улицу. Солнце слепило глаза. Джули сидела у своих розовых кустов и возилась с какими-то пакетиками.

– Так, что изволите мне приказать? – я подошла, с недоумением смотря на все, что она тут развела.

– Вот это надо подкопать в землю, – она указала на пакетики. Кажется, с удобрениями, – а этим опрыскать сами кусты, – кивнула в сторону бутылки с какой-то желтой жидкостью.

– Все кусты? – я окинула взглядом сад. Работы было достаточно.

– Все.

И она начала показывать мне, как возиться с удобрениями с лопаткой, похожей на ту, с какими играют дети в песочнице. Я слушала и пыталась повторять. В нашем загородном доме я прикасалась к кустам только чтобы нарвать ягод и сразу же их съесть, а теперь сидела со сосредоточенным лицом, как будто не розами занималась, а разработкой военного плана. И все думала о Джули. Особа, несомненно, странная. Ничего о ней не знаю, но с цветами ее сижу, и не просто сижу, а делаю это как будто бы даже с удовольствием. Приятная у нее аура: тягучая, как патока, и мерцающая. Еще и мускусно-кофейный аромат ее духов – так и подмывало спросить, где она их нашла. Этакая ядерная смесь, но я любила смелые парфюмерные решения.

– Твои расплавленные мозги сейчас полезут из ушей, – голос, такой же тягучий, как шлейф ее духов, прорезал тишину.

Я поняла, что все это время хмурила брови и дула губы. Выглядела я, наверно, крайне забавно – Джули улыбалась краешком губ.

– О чем ты думаешь, Алекса? – она откинула светлую прядь со лба.

– О вас, – придумывать других ответов я не стала.

– И что же во мне заставляет тебя хмуриться? И не выкай мне уже, я не старая.

– Расскажите… – я запнулась. – Расскажи мне что-нибудь о себе, – чувствовала я себе нелепо, но любопытство было сильнее. – Чем ты занимаешься? Откуда ты? Ну и всё прочее. Я даже фамилии твоей не знаю, хоть и живу у тебя неделю.

– Бергманн, – она словила мой недоумевающий взгляд. – Моя фамилия – Бергманн. Чем я занимаюсь? Если ты про профессию, то я редактор текстов в книжных изданиях, иногда переводчик. В прошлом сама писала, потом – надоело. Я из Эстонии, но не без русских корней.

Она отвечала, будто заполняя графы в созданном в моей голове списке. Редактор, значит? Вопросы, которые я хотела бы задать Джули, вертелись в моей голове, но в четкий ряд не выстраивались.

– Прекрати думать, просто спрашивай, – она словно читала мои мысли и при этом все еще сохраняла свою загадочную улыбку.

– Ты всегда жила здесь одна?

– Нет. Мама умерла. Отчим тоже, царствие ему Люциферово, – опять увидела вопрос в моих глазах: – Отца не знаю, братьев и сестер нет.

– А муж или… Партнер?

Джули только хмыкнула. Получается, тоже нет. Хотя к ее ногам могла бы лечь хоть тысяча мужчин. Но я разделяла ее реакцию на мой вопрос. Мне отчего-то никогда не хотелось, чтобы мои интрижки перерастали в совместную жизнь. Моя квартира – храм.

– Твои мозги все еще на грани выползания из ушей, – Джули смотрела с веселыми чертиками во взгляде, но не насмешливо.

– Твои духи… Что это за аромат? Удивительный, – я засыпала удобрение в землю и поелозила в ней лопатой.

– А какой запах ты ощущаешь?

– Мускус, кофе, что-то пряное.

– Да у тебя тонкий нюх. Многие говорят, что от меня просто пахнет жженым сахарам.

Я улыбнулась. Ароматы я любила и часто экспериментировала с ними.

– Я отдам флакон, раз уж тебе так нравится. У меня есть второй, – она махнула рукой.

– Спасибо, – я удивилась такой щедрости, но виду не подала. Не слишком ли много я беру – и живу бесплатно, и принимаю в подарок духи?

Оказывается, так просто было с ней заговорить. А мне-то все время она представлялась какой-то чужой, неуловимой. И хоть ощущение ее космичности оставалось, стало казаться, что я поднялась ближе к звездам, но они меня вовсе не слепят.

– А ты сама, Алекса? Кто ты? – она спрашивала так естественно, глядя при этом только на розы. Мне бы пора переставать выпадать из реальности, слыша ее томный голос.

– Я? А что ты во мне видишь? – захотелось поиграть во что-то вроде угадайки. Интересно узнать, как я выгляжу со стороны.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.