Звездные взломщики

Мой лозунг звучит так: искусство – в массы! И пока музеи не дают добропорядочным гражданам возможности приобретать у них – а точнее, вызволять из плена, произведения искусства, я буду вносить свою посильную лепту в этот процесс.

Для того чтобы взять из музея понравившуюся вещицу, надо знать несколько простых правил.

Правило первое: никогда не говорите, что ту или иную вещь нельзя… спасти (будем говорить именно так), как бы сильно ее не охраняли. Музеи грабят довольно редко, это развращает охрану, усыпляет ее бдительность. А потому ваши шансы на успех значительно возрастают.

Правило второе: не бойтесь технических штучек, на которые глупые хозяева музеев возлагают такие большие надежды. Нет такой системы охраны, которую нельзя было бы обмануть, для этого надо всего лишь иметь смекалку и определенные технические навыки. В крайнем случае, всегда есть обходные пути. Не пускают в двери – зайдем в окно. И наоборот.

Правило третье: избегайте сложных путей, они оправданы лишь там, где по-другому не получается. Почему я спускался на парашюте, пытаясь умыкнуть тиару? Исключительно потому, что по-другому в замок Ее Величества попасть было невозможно. Точнее, существовал еще один путь, подземный, но я не люблю подземелий, предпочитая им свежий воздух. А вот мой добрый друг Джо, судя по всему, пришел в замок Ее Величества именно из-под земли. Но я отвлекся…

Правило четвертое: работайте в одиночку. Порой это неудобно, зато безопасно. То, что знают двое, знают все. Кончается это обычно приходом полиции. Есть и еще одна проблема: многие компаньоны, отхватив вместе с вами жирный куш, тут же теряют всякое желание им делиться. Этот вариант обычно заканчивается стрельбой и поножовщиной, а в окончательном варианте – неопознанными трупами в реках и канализационных коллекторах.

Правило пятое: пытаясь куда-то залезть, подумайте о том, как будете выбираться. «Авось повезет» – тоже метод, но следование ему обычно оканчивается на тюремных нарах. Именно поэтому продумывайте все до мелочей, учитывая возможные непредвиденные обстоятельства. Известное правило – «береженого бог бережет, а не береженого конвой стережет», в данном случае вполне актуально.

И, наконец, правило шестое: никакие сокровища не стоят человеческой жизни. Именно поэтому по возможности бережно обращайтесь с охранниками, полисменами и прочими государевыми людьми, с кем вам, возможно, предстоит повстречаться на пути к заветному шедевру. Не спорю, стрельба – весьма эффективный способ решения проблем. Но в нашем случае он совершенно неуместен. Именно поэтому любой уважающий себя ценитель прекрасного должен уметь тихо и быстро угомонить любого охранника, не причинив ему тяжких телесных повреждений. Будем взаимно вежливы…

Музей Древнего Искусства занимал три первых этажа большого старинного особняка. Сообщив Кириллу о том, что подходящий объект найден – для этого я воспользовался созданной Кириллом шифровальной программой, я еще три часа просидел за терминалом компьютера, разыскивая план интересующего меня здания. В итоге я получил на восьми листах распечатки всех этажей, включая подвальные помещения.

Система охраны музея удостоилась моего отдельного посещения. Она оказалась довольно изысканной, но особых проблем не сулила. Беда большинства музеев в том, что они чересчур доверяют электронике. Будь я смотрителем музея, то просто бы завел с десяток собак, было бы куда надежнее.

Прошло еще три дня, прежде чем в моей гениальной голове окончательно созрел план спасения скифского золота. Вряд ли я унесу все – тяжеловато, но несколько наиболее любопытных экспонатов осилю. В частности, меня очень заинтересовала массивная золотая маска.

Впрочем, вечером мой энтузиазм несколько поубавился. Расшифровав очередное сообщение Кирилла, я лег на кровать и задумался.

За мной следили, теперь у Кирилла в этом не было никаких сомнений. Следили тщательно и аккуратно, мой друг с трудом сумел вычислить следившего. Им оказалась… весьма пожилая женщина. Она два раза была со мной в музее, потом Кирилл видел ее около моего дома. Судя по всему, это был весьма искусный камуфляж, и под личиной пожилой дамы скрывался достаточно молодой человек. Такой вывод Кирилл сделал, украдкой наблюдая за женщиной. Следить за ней дальше он не стал, Джо мог почувствовать слежку. А в том, что это именно он, у Кирилла не было никаких сомнений.

Мы встретились с ним в среду, в начале шестого дня. Перед этим я почти двадцать минут мотался над городом, и лишь убедившись, что за мной действительно никто не следит, отправился в условленное место.

Кирилла я подобрал на одной из остановок. Он вышел из толпы, забрался в глайдер, я тут же поднял машину в воздух.

Всю дорогу мы молчали, Джо вполне мог установить в машине «жучки». Минут через десять, когда городские строения внизу сменились зеленым ковром леса, я повел машину на посадку.

Приземлились мы на одной из лесных полян. Выключив двигатель, я взглянул на Кирилла и выбрался из машины. Кирилл, открыв свой заветный чемоданчик, стал колдовать над глайдером. Это заняло у него минут пять, потом он подошел ко мне, держа в руках тонкий усик детектора. Внимательно проверив мою одежду, указал на пуговицу пиджака. Ай да Джо…

Я снял пиджак и аккуратно положил его на сиденье, потом включил в глайдере музыку. Еще раз проверив меня, Кирилл удовлетворенно кивнул и сложил свои инструменты. После чего мы неторопливо пошли по узкой лесной тропинке.

– Этот Джо нравится мне все больше и больше, – сказал Кирилл, когда мы отошли от машины на достаточное расстояние. – Два «жучка» в машине, один в пуговице костюма. Похоже, он тебя ни во что не ставит. – Кирилл усмехнулся.

Я нахмурился, мне было совсем не до смеха. Положим, натолкать «жучков» в глайдер может едва ли не каждый, тут особого ума не требуется. Но подменить пуговицу на моем костюме… Выходит, Джо минимум раз навещал меня ночью, пока я спал, другой возможности добраться до моего костюма у него не было. Я спал, а этот гад бродил у меня по комнатам!

Приходилось признать: профессионализм Джо не только не уступал моему, но и, вполне возможно, даже превосходил его.

Кирилл хорошо понимал мои чувства. – Ничего, Вик, мы его достанем. Он потерял чувство меры, уверовал в свою безнаказанность. Это его погубит.

Кирилл был прав. Опаснее всего наша профессия для новичков и, как ни странно, для самых опытных профессионалов. Новичок делает ошибки по незнанию и по глупости. Профессионал ошибается, уверовав в свою непогрешимость. Он начинает рисковать, ходит по лезвию ножа. Обычно это заканчивается крахом. Наш друг Джо пошел именно по этому пути.

– Думаю, он уже знает о твоей затее, – продолжил Кирилл. – И попытается устроить тебе очередную гадость. Вопрос в том, что именно он задумал.

– Возможно, вариант с тиарой, – я пожал плечами. – Украдет золото до того, как я попаду в музей. Чтобы снова оставить меня в дураках.

– Не думаю, – Кирилл покачал головой. – Это уже было. И знаешь, я пришел к выводу, что там, в замке, он сознательно оставил тебе шанс на побег. Ну представь: тебя поймали, тиары нет. Обыщут весь замок, ничего не найдут. В любом случае придут к выводу, что был второй человек. Но ты убежал, теперь все считают, что тиару украл именно ты. К тому же не забудь, ты сам признался в этом Морану. Итог: тиара у Джо, а виноват ты. Думаю, Джо и в этом случае попытается сделать что-то подобное – пусть не по содержанию, но по смыслу. Он хочет унизить тебя, Вик, хочет доказать свое превосходство.

– Хорошо, но тогда как он может мне помешать? Что он придумает на этот раз?

– Не знаю, Вик, – Кирилл улыбнулся. – Этот человек очень умен и глубоко просчитывает ситуацию. Я могу предполагать, что сделает Джо, но не могу гарантировать, что все именно так и будет. Не знаю, согласишься ли ты играть на такой зыбкой основе.

– Хорошо, я не возражаю. Итак, что он может сделать?

– Я думаю, он все же сдаст тебя полиции. Попытается сделать так, чтобы тебя взяли с поличным.

– И что мне делать?

– Сдаться самому.

– Что? – Я решил, что ослышался.

– Тебе надо сдаться самому.

– Но они меня тут же упекут за решетку!

– Нет, если все сделать по уму.

Похоже, у Кирилла был какой-то план.

– Я слушаю.

– Ты свяжешься с Мораном и скажешь ему, что поможешь поймать настоящего преступника. Моран покричит и согласится.

– Ты всерьез считаешь, что Моран сможет схватить Джо? – Я недоверчиво хмыкнул.

– Сможет. С нашей, разумеется, помощью, – Кирилл указал на поваленное дерево. – Присядем…

Мы сели. Здесь, в лесу, было удивительно хорошо.

– Я долго размышлял над тем, почему Джо тебя преследует, – сказал Кирилл. – Это не новичок, желающий превзойти тебя. Мне кажется, здесь все же замешаны личные дела. Подумай еще раз, кто на тебя имел зуб?

Я скривился. – Кирилл, я думаю об этом больше недели. Нет у меня врагов – в смысле, таких, кто способен на такие штучки. Я перебрал всех по десять раз.

– Хорошо, Вик, – Кирилл кивнул. – Это не столь важно. Джо наверняка скажет тебе об этом сам.

– Как это? – Я недоверчиво усмехнулся.

– Это вытекает из логики событий. Если тебя просто арестуют, даже с поличным, это не принесет Джо удовлетворения. Смысл в том, что ты должен знать, кто тебя подставил – и не иметь возможности отомстить. Только тогда все встает на свои места.

– И когда он мне об этом скажет?

– Скорее, где. Он скажет тебе об этом в музее. Сам. Я в этом почти уверен.

– Для него это будет довольно-таки опасно. Он ведь знает, что я на него слегка обижен.

– Знает, – подтвердил Кирилл. – И наверняка примет меры.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что он меня подстрелит? – Я с опаской взглянул на Кирилла.

– Вряд ли… – Кирилл улыбнулся. – Он предпочитает более тонкие методы. Но в любом случае, это уже не столь важно. Джо предпочитает приходить из-под земли – так было в замке, так было и в Национальной Галерее, я проверил. Уверен, так будет и на этот раз.

– Ты же сказал, что он не повторяется? – недоверчиво хмыкнул я.

– Да, но здесь совсем другое. Старые подземные коммуникации настолько сложны, что поймать его там нет никакой возможности.

– Я это знаю… – похоже, Кирилл решил объяснять мне прописные истины.

– Не кипятись, – Кирилл отлично понимал мои мысли. – Итак, Джо придет из-под земли. Здание очень старое, планов подземных коммуникаций не сохранилось – значит, нельзя сказать, где именно он проникнет в музей. Десятки залов, еще больше подсобных помещений и мастерских. Но я знаю, где он обязательно появится.

– Это не секрет, – хмыкнул я. – Там, где витрины с золотом.

– Именно, – Кирилл кивнул. – Если он действительно на тебя так зол, то непременно там появится. Этим и закончится его карьера.

* * *

С Мораном я связался с уличного таксофона. Мне даже было любопытно – как-то он меня встретит?

– Капитан Моран? – спросил я, услышав в трубке громкое сопение. – Это Вик. Помните такого?

– Мерзавец… – прошипел Моран. – Я все равно до тебя доберусь, где бы ты ни был. Ты у меня сгниешь в тюрьме!

Его слова показались мне очень лестными – похоже, Моран меня действительно ценил. Тем не менее, я оборвал его, не желая выслушивать очередную порцию комплиментов в свой адрес.

– Я вас тоже очень ценю, господин капитан, – произнес я. – И потому хочу сделать вам подарок. Я решил сдаться.

– Сдаться? – недоверчиво переспросил Моран. – Решил снова выставить меня дураком?

– Что вы, господин капитан. Как можно. Просто я действительно хочу сдаться.

Моран молчал – похоже, обдумывал ситуацию. Я не тропил его, понимая, как медленно ползают мысли в его голове.

– Хорошо, Вик, – тихо и как-то по-особому проникновенно произнес наконец капитан. – Приходи в участок, я буду тебя ждать.

– Нет, господин капитан, – я усмехнулся. – Не сейчас. Вы хотите вернуть тиару и картины?

– Разумеется. – В голосе Морана снова зазвенела сталь.

– А поймать настоящего преступника?

– Не смеши меня, Вик. Я и так знаю, кто он.

– Господин капитан, ну не я это, меня подставили. Настоящий преступник замышляет очередную кражу. Я могу помочь вам взять его с поличным. Это выгодно нам обоим, господин капитан. Вы поймаете преступника, вернете картины и тиару. Я верну свое честное имя.

Моран снова задумался.

– Ладно, Вик, – тихо произнес он. – Если это правда, то я согласен. Но не дай тебе бог обмануть меня.

– Боже упаси, господин капитан! – произнес я в притворном ужасе. – Разве я когда-нибудь обманывал вас?

– Тебе напомнить? – язвительно осведомился Моран.

– Не стоит, – я пожал плечами. – Но сейчас я не лгу, клянусь здоровьем Ее Величества.

– Не считай меня идиотом, Вик! – капитан решил было вспылить, но передумал. – А теперь рассказывай, что ты там придумал…

* * *

Весь день перед предстоящей операцией я провел дома, снова и снова просчитывая и прорабатывая свой план. Говоря откровенно, планов было два. Один для Джо – думая над ним, я негромко обсуждал вслух сам с собой основные его детали. Каюсь, есть у меня такой грешок, люблю порассуждать вслух. Возможно, первый раз Джо меня именно на этом и поймал, я сам выболтал ему все сведения о посещении замка Ее Величества. Теперь я делал то же самое, зная, что Джо меня обязательно слушает. Главное – не переиграть.

Свой настоящий план я обдумывал молча – в конце концов, надо избавляться от дурных привычек. Кто-то мне даже говорил, что разговоры с самим собой – один из первых признаков шизофрении.

По идее, перед операцией полагается вздремнуть, но я даже не стал ложиться – знал, что не усну. Поэтому просто лежал и смотрел видео, дожидаясь ночи.

Из дома я вышел в половине второго ночи – в рабочем, внешне вполне цивильном, костюме, набитом снаряжением. Было новолуние, эту ночь я выбирал специально. Когда нет луны, работать гораздо приятнее. Открыв гараж, забрался в глайдер.

Было забавно думать, что Джо сейчас где-то неподалеку. А может, он уже в музее – в конце концов, это не столь важно.

Глайдер я опустил в двух сотнях метров от музея, в небольшом темном проулке. Пройдя к музею, свернул в подъезд одного из зданий напротив. Дверь была открыта, как мы и договаривались с Мораном.

Уже поднимаясь по лестнице, я уловил позади тихий шорох. Похоже, Моран решил подстраховаться.

– Спокойно, ребята, я никуда не убегу, – я повернулся и с усмешкой взглянул на двух дюжих полисменов, отрезавших мне путь к отступлению. – Где Моран – наверху?

– В семнадцатой квартире. Тебя ждет… – проворчал один из копов.

– Вот и хорошо… – Я снова стал подниматься по лестнице.

Моран и в самом деле был в семнадцатой квартире, вместе с ним было еще несколько человек. В одной из комнат горел свет, я поморщился – не дай бог, Джо заметит. Хорошо хоть, что окна этой комнаты выходят на другую от музея сторону. Увидев меня, Моран явно обрадовался.

– Пришел? – тихо спросил он. – Это хорошо… И где он, твой преступник?

– Возможно, он уже в музее. – Я пожал плечами.

Тут же ко мне подскочил маленький толстенький человечек. – Этого не может быть, – возмущенно произнес он. – У нас же там сигнализация.

Я смерил его демонстративно презрительным взглядом, потом взглянул на Морана. – Кто это?

Сказать по правде, это совсем не было для меня секретом, и возмущенный ответ маленького человечка лишь подтвердил это.

– Я директор музея! – громко заявил он. – Наш музей один из лучших!

– С этим я согласен, – кивнул я. – У вас есть довольно неплохие вещицы.

– Вик, мы теряем время, – напомнил Моран.

– Да, господин капитан. Извините… – я полез за пазуху и достал приемный блок видеокамеры. Сама видеокамера была закреплена у меня под одеждой, ее миниатюрный объектив был встроен в пряжку моего ремня. Включив аппаратуру, я расстегнул пиджак и протянул приемный блок Морану. – Держите, господин капитан.

Моран взял приемник, взглянул на экран. – Повернись…

Я повернулся, изображение на экране тоже сместилось.

– Все в порядке? – я взглянул на Морана. – Как звук?

– Нормально, работает. И учти, мы будем следить за каждым твоим шагом.

– Ну разумеется… – усмехнулся я. – Главное, не дайте ему уйти.

– Не дадим, если твой мифический преступник существует, – ответил Моран.

– А я бы ему не верил, – заявил директор музея. – Он мошенник.

– Ну конечно, – я кивком подтвердил подозрения толстенького человечка. – И сейчас этот мошенник вскроет вашу хваленую систему сигнализации. Смотрите и учитесь… – Я скинул пиджак, оставшись в традиционной темной униформе, и вышел из квартиры.

На лестнице меня не остановили, я спокойно вышел из дома и направился к музею, представляя, сколько глаз на меня сейчас смотрят. Впрочем, я быстро испортил им удовольствие, свернув в проулок. Не могли же они, в самом деле, думать, что я полезу в музей с фасада!

Тыльная сторона здания музея была не столь презентабельна – старые выщербленные стены, у одной из стен примостились мусорные контейнеры. Не самое приятное соседство.

Разумеется, нужную мне дверь я присмотрел заранее. Подойдя к ней, присел, достал инструмент. На то, чтобы просверлить отверстие, мне понадобилось секунд десять. Теперь световод с объективом в отверстие – и можно посмотреть, что у нас там. Темно? Не беда, включим подсветку…

Сопровождающее мой взгляд пятнышко света медленно обежало обратную сторону двери. Так и есть, ничего сложного. Жуткий примитив…

Обыкновенный концевой датчик – стоит приоткрыть дверь, концевик разомкнет цепь, сработает сигнал тревоги. Но кто сказал, что я хочу нарушить цепь? Я вообще не люблю ничего ломать.

Прежде всего, я высверлил еще одно отверстие, раза в три больше предыдущего, неподалеку от концевого выключателя. Затем достал «змею» – стандартный гибкий манипулятор, такими когда-то пользовались врачи для проведения операций. Вдев пальцы в управляющие кольца манипулятора, пропустил его головку с зажатым в ней «крокодилом». Остальное было совсем просто – надев входящие в комплект манипулятора очки, на них по световодам выводилось изображение от объектива манипулятора, я аккуратно подвел хищно поблескивающие зубчики «крокодила» к первому из двух подходивших к датчику проводков. Затем повел пальцами, отпуская зажим – зубы «крокодила» сомкнулись, прокусив изоляцию и установив надежный контакт с проводом. Теперь еще одна такая манипуляция, и второй «крокодил», соединенный с первым тонким проводом, впивается во второй проводок датчика. Все, резервная цепь готова. Теперь можно спокойно открывать дверь – датчик разомкнется, но цепь не нарушится. Что мне и требуется.

Открывая дверь – на то, чтобы вскрыть столь примитивный замок, мне требуются считанные секунды – я вхожу в здание музея, представляя, как мечется сейчас по комнате маленький человечек. Еще бы, у него на глазах грабитель проникает в музей…

Впрочем, пока это был не совсем музей. А точнее, даже совсем не музей, а одно из подсобных помещений. Здесь складировали необходимые для работы музея материалы. Но меня в этом помещении привлекало не его содержимое, а служебная лестница на второй этаж. Надев ночные очки, я внимательно осмотрелся и медленно поднялся по ступенькам.

Еще одна дверь, на этот раз толстая и массивная. Но ее даже не надо сверлить – когда-то по косяку двери проходил кабель, от него осталось небольшое отверстие. Осмотрев обратную сторону двери, я не обнаружил ничего интересного и приступил к вскрытию замка.

Замок был электронный, весьма мудреный. Пришлось достать электронную отмычку и подобрать правильный код, на это у меня ушло целых пять минут.

За дверью оказался коридор, что для меня совсем не было неожиданностью. За последние дни я не один раз мысленно проделал этот путь.

В коридоре была сигнализация, но рассчитана она была, главным образом, на дурачка. Переключив очки в нужный режим, я без труда разглядел протянувшиеся поперек коридора лучи. Под одними я пролез, другие просто перешагнул.

Очередная дверь, на этот раз даже не запертая. И хорошо знакомая мне лестничная площадка – здесь я уже был, путешествуя днем по залам музея. Итак, мне выше, на третий этаж…

На третьем этаже возникли вполне ожидаемые сложности. Прежде всего, в небольшом коридоре стояли датчики движения, удивительно мерзкая штука. Отключить их я не мог, миновать стороной тоже, поэтому пришлось на час сорок две минуты – я специально засек время – стать черепахой. Если вам никогда не приходилось идти со скоростью трех-четырех сантиметров в минуту, то вы меня явно не поймете. Это не ходьба, это – пытка. Но миновать датчики движения можно только так, их электронная начинка имеет определенный предел чувствительности. Когда я повернул, наконец, за угол, с меня градом лил пот, спина стала каменной. Несколько минут я разминал затекшее тело, потом еще минут десять просто отдыхал, разлегшись на полу. И лишь после этого пошел дальше.

У дверей выставочных залов меня ждало очередное препятствие в виде теплового датчика. Но установлен датчик был довольно глупо, я заметил это, еще когда посещал выставку. Именно поэтому я без труда подошел к нему, оставаясь вне поля зрения его чувствительной головки, и спокойно залепил датчик полоской клейкой фольги. И даже ухмыльнулся, представив, как нервничает сейчас директор музея.

И вот я в святая святых музея, в выставочных залах. Здесь горело дежурное освещение, что меня вполне устраивало – это гарантировало, что где-нибудь не притаился очередной тепловой датчик. Что касается датчиков движения, то в этих огромных залах с их колоннами, ширмами, люстрами, витринами их не устанавливали из-за малой эффективности.

А вот пару видеокамер я все-таки заметил. Меня всегда интересовало, почему в музеях ставят не скрытые точечные камеры, а устанавливают большие и хорошо заметные. Или они считают, что вид видеокамеры испугает взломщика?

Одну видеокамеру я просто миновал, пройдя прямо под ней, ее объектив был направлен на витрину с какими-то черепками. Черепки меня, мягко говоря, не интересовали, поэтому я пошел дальше.

Вторую видеокамеру пришлось обезвредить. Самое сложное в этом процессе – добраться до кабеля. Пришлось достать строительный пистолет, правда, слегка модифицированный, такой в магазине не купишь. Стреляет стандартными альпинистскими дюбелями, при этом почти бесшумно. Бесшумность достигается применением специальных зарядов с отсечкой пороховых газов при выстреле.

Достав первый дюбель, я вложил его в пистолет и выстрелил в стену. Громкий щелчок, облачко пыли – и первый дюбель по самую шляпку влез в стену.

Остальное было не чем иным, как азами альпинистской техники – вколачивая в стену дюбели, я медленно лез вверх, перекидывая карабин подвески все выше и выше. Вот и заветный кабель, чуть выше и правее – видеокамера. Но меня она пока не видит. Не спорю, я мог бы пройти к заветной витрине и так, предупрежденная Мораном охрана не подняла бы тревоги. И, тем не менее, хотелось все сделать чисто. Во-первых, из-за профессиональной гордости. А во-вторых, где гарантия, что мой приятель Джо не наблюдает сейчас за мной из какого-нибудь темного угла? Заподозри он подвох, и все сорвется.

Добравшись до кабеля, я достал нож и аккуратно срезал изоляцию, потом подсоединил к проводам небольшую черную коробочку. Предельно простая штука – процессор, пара кристаллов памяти плюс минимум сопутствующих деталей. Нажав кнопку, я подождал, пока на коробочке загорится красная лампочка, сигнализируя о готовности приборчика. Еще одно нажатие – замигал индикатор записи, теперь сигнал от видеокамеры записан в память прибора. Но это еще не все: достав керамические кусачки, я аккуратно отрезал кабель от видеокамеры, тут же на приборчике зажегся зеленый индикатор. Это значило, что приборчик включился в работу и теперь исправно передавал на монитор в комнате охраны записанное в его память изображение. Что мне и требовалось…

Спустившись вниз, я отцепил карабин подвески и уже спокойно пошел к интересующей меня витрине. Вот и она…

С любовью и невольным трепетом вглядывался я в золотые фигурки, они казались мне настоящим чудом. Тысячи лет назад изваяли их руки неведомых мастеров, эти чудесные вещицы пережили не только своих создателей, но целые цивилизации. Сколько видели они на своем веку, сколько могли бы рассказать? И вот они здесь, смотрят на меня сквозь бронированное витринное стекло и просят выпустить на свободу. Выпущу, милые мои, обязательно выпущу. Но не сегодня…

Тем не менее, я с энтузиазмом принялся за дело. Достав резак, вырезал в стекле несколько небольших овалов – таких, чтобы в них пролезли интересующие меня вещицы.

Я доставал их бережно и осторожно – не дай бог, уроню. Тяжелые, и такие холодные. Потом стал укладывать их в сумку, заворачивая каждую фигурку в мягкие куски ткани. Представляю, что сейчас творится у Морана, как мечется директор! Вдруг что пропадет?!