Город живых

– Я что то не заметил, что к нему сейчас кто то серьезно относиться – усмехнулся Данил.

– А вот не скажи. Ты ведь молодой еще, многого не знаешь. Да и не мог знать, у нас свои секреты от городских есть. Был в начале случай. Комендант, как сейчас пьяный, в очередной раз про свой распорядок втер и забору – горькую пить. Его то сначала вроде как слушали, но глядя на пьянство его беспробудно начали своевольничать. И вот, как то раз, заходит комендант вот в эту вот комнату и видит среди разбросанных бутылок два бездыханных тела дежурных. Он их будить, а они ни в какую. И еще огрызаются, мол сам пьянь да бездельник, да еще и нас учить вздумал. Вот тут все и узнали какой у нас комендант.

Вытащил он этих двоих за шкирку на автостоянку. Бойцы только диву давались. Смотришь, ведь кожа да кости, откуда силы взялись. Те двое уж больно дюжими парнями были. Выволок он их родимых, прислонил к столбам и давай кулаками по бокам охаживать. Остальные конечно всколыхнулись, попытались вступиться. Да не тут уж было. Он весь отряд уделал. И могу с уверенностью сказать были среди них бойцы дай бог каждому. Да только положил он всех голыми руками прямо на автостоянке. Всех мордой в асфальт. После уж начали пытаться с ним по хорошему объясниться.

В общем, дело то потом замяли. Я же говорил, не все мы в городе рассказываем. Да только с тех пор ключ от склада с пьянством только у него, да смена на пульте видеоконтроля ведется всегда по правилам. Вот так то.

– Интересно, как же он два месяца за периметром выжил. – задумчиво протянул Данил.

– Хм, всем интересно. Да только никто до сих пор не знает. Сам он рассказывать не хочет, а выпытывать бесполезно, многие уже питались. Да общаться с комендантом уж больно сложно. Он как на точке обосновался начал опытами безумными увлекаться. С зомби играться. То подванивает их, то поймает парочку и в гараж к себе затащит. В клетку посадит да измывается, да не просто так, а какие то опыты проводит, результаты в тетрадки записывает. Да только никому не интересно, что он там на изучал. Он и в город свои тетради посылал, но в институте от его идей отмахнулись. Его там вообще за психа держат в институте. А со временем и он успокоился. Теперь постоянно у забора сидит, на мертвяков пялиться.

– И что, же он исследовал – поинтересовался Данил.

– Пытался доказать, что у мертвяков разум есть, и что храниться он у них в каждой клетке организма. И будто бы мертвяки накапливать его могут и рано или поздно полностью разумными станут.

– Интересно это как?

– Я толком не помню, как Инквизитор это доказать хотел, только одно знаю. Тут в округ мертвяки как собачки дрессированные: на забор не кидаются, ночью не воют. Как он этого добился не понятно. Да в принципе все до лампочки как. Город им не интересуются, там только довольны, что на точке после того как он комендантом стал ни одной смерти не было. А на тоже по фиг. Все спокойно да и ладно.

– А зачем тогда, смена на экраны пялиться – недоумевал Данил – если тут мертвяки ученые.

– Не знаю, – старшина расслабленно потянулся – пунктик у Инквизитора по этому поводу есть. Ты завтра, когда сменишься сходи к нему, расспроси. Он новых слушателей любит, знает, что из стариков к нему никто на пушечный выстрел не подходит. Он, когда в институте над ним посмеялись, нас пытался на путь истинный наставить, да только напрасно. Мы к нему хорошо относимся, но байки его Инквизиторские слушать и среди своих желающих не нашлось. Одна надежда у коменданта осталась на молодое поколение. – старшина ехидно рассмеялся.

– Рекордное время – два с половиной дня было, пока новичок от него опрометью не убежал. Так Инквизитор достать его успел своей заумью. Кстати, на тебя ставки уже принимают. Ты у нас парень серьезный, многие думают что ты три дня выдержать сможешь. – рот старшины расплылся в широкой ухмылке.

Данил ухмыльнулся в ответ.

– Ты, Вадик на что поставил?

– Я в тебя верю. – старшина произносил слова с показным значение – поставил что выдержишь, так что не подведи – не сдержавшись Вадик заржал в полный голос.

– Не подведу – серьезно ответил Данил.

Вадик от неожиданности поперхнулся. Старшина не мог представить, каких усилий стоило Данилу выдержать этот тон.

Инквизитор

Данил не подвел. На четвертый дань старшина, сияя как юбилейный рубль и пьяный как сапожник, обнял попавшегося на его пути Данила.

– Молодец – икнув, выдавил он из себя. И мешком осел на пол. Данилу пришлось потратить пятнадцать минут на устроение дальнейшей судьбы старшины. Он с трудом дотащил его до комнаты отдыха и водрузил на кровать. Спускаясь во двор, Данил с удивлением ловил на себе недовольные взгляды некоторых бойцов.

Как выяснилось позднее, пари заключалось на трехсуточную норму алкоголя. Пятеро бойцов поставили против старшины и проиграли. Чем и объяснялись их косые взгляды и невменяемое состояние поледнего.

Но в настоящий момент Данило все это не интересовало, его тянуло на стоянку к этому странному человеку. Беседы с ним были увлекательны и познавательны, но особый интерес у Данила вызывала сама личность инквизитора.

Выйдя во двор, он размашистым шагом пошел к шезлонгу. Виктор, как в прочем и всегда находился там. Рядом стояло кожаное офисное кресло, в котором Данил провел большую часть последних трех суток. К своему недоумению Данилу так и не удалось обнаружить в бесконечном разнообразии предметов домашнего обихода, хранящихся на складах гипермаркета еще один шезлонг. Пришлось притащить кресло, оно было наиболее удобным из всего ассортимента мебели. Инквизитор, на вопрос о происхождении шезлонга только ухмыльнулся. Данил с размаха плюхнулся в кресло. Комендант как обычно не отреагировал на его приход. Они некоторое время сидели молча. Совершенно без предисловий, как будто они вели до этого долгую беседу, произнес.

– Так что молодой человек вы думаете по поводу зомбисапиенс.

Данил, уже привыкший к такой манере общения, неспешно ответил:

– Виктор, вы рассказали много интересных фактов из своих личных наблюдений, но я все же не вижу оснований для утверждения разумности мертвяков.

Комендант растянул губы в довольной улыбке, ему нравился стиль речи Данила.

– Молодой человек, я вам рассказал много разобщенных фактов, подготавливая вас к настоящему разговору. Предлагаю вам вернуться немного назад и собрать всю картину воедино.

Данил согласно кивнул.

Невероятно, но Виктор, смотря в совершенно другую сторону, как-то почувствовал жест Данила и удовлетворенно улыбнулся.

– И так, мы с вами говорили о том, что поведение зомби, несмотря на кажущуюся бессмысленность все же имеет ряд правил и ограничений.

– Уж слишком не много у них правил. – заметил Данил.

– Да, не много. Зато существующие, очень красноречиво указывают на факт разумности этих существ. Но не будем забегать вперед. Для начала я хотел бы заострить ваше внимание, молодой человек на не бросающейся на первый взгляд особенности. Вы когда-нибудь видели, как зомби убивают друг друга?

Данил задумался, раньше он никогда не интересовался этим вопросом. Тварей он видел неоднократно. Видел, с какой яростью и жадностью они накидываются на добычу. С каким звериным азартом они разрывают тела упокоенных собратьев, утоляя свой голод. Перебрав в памяти все моменты встреч с зомби, Данил понял, что никогда не видел как мертвяки упокаивали себе подобных.

Чувствуя нерешительность Данила, комендант продолжил

– На самом деле такие случаи встречаются, но чрезвычайно редко. Небольшие стаи добивают раненых и неспособных больше самостоятельно передвигаться особей. Я не однократно имел возможность убедиться в этом. Даже специально подстреливал тварей. На них не кидались, пока те могли передвигаться. Это дает возможность предположить, что твари хоть и не гнушаться мясом собратьев, не считают подобных себе пищей. Они не каннибалы.

– Позвольте с вами не согласиться, Виктор. – спор только начинался и у Данила было множество аргументов против теории коменданта. – в животном мире полно примеров такого же поведения, все объясняется очень просто, просто мертвяки падальщики.

– Не торопитесь молодой человек, делая поспешные выводы. Я ведь говорил вам, что фактов много. – Инквизитор, отхлебнул небольшой глоток из запотевшего стакана. На дне, как обычно плескалось виски с колой. Источник обеих жидкостей для всех рейдеров до сих пор оставался загадкой. На складах гипермаркета виски не было. Завистники неоднократно пытались найти загажник коменданта, но безуспешно. Даже запираемый и тщательно охраняемый Инквизитором склад со спиртным был тайно вскрыт и тщательно обыскан. Виски не было нигде, как и колы. Редкие счастливчики удостаивались чести быть угощенными комендантом лично. По своей натуре Инквизитор не был жадным и часто предлагал бойцам выпить в месте с ним. Но угощение всегда сопровождалось длинными и заумными беседами, неизменно возвращающимися в любимое комендантом русло. Так что количество собутыльников быстро иссякло.

Данил же блаженствовал, кроме довольно приятных по его понятиям бесед он имел возможность постоянно пользоваться благосклонностью коменданта. Которая выражалась в практически неограниченном доступе к такому желанному и недосигаемому для других продукту. Он вальяжным жестом потянулся к своему стакану.

– Рассмотрим следующую особенность поведения тварей. Вы, молодой человек, наверняка не будете отрицать, что слышали о зомби-охотниках.

На память Данилу пришли рассказы бывалых рейдеров о мертвяках одиночках, неестественно быстрых и сообразительных. И от этого в сто крат более опасных тварях. В рассказах они обычно появлялись около точек и проявляли несвойственную обычным зомби смышленость в попытках преодолеть периметр. Помниться старшина рассказывал, что мертвяк трижды, прежде чем лечь от меткой пули, пытался пробраться под проволочным ограждением. Причем все три раза, новыми способами. Только бдительность часовых не позволила осуществиться этим попыткам. И что самое удивительно, тварь когда понимала, что замечена, стремительно скрывалась в высоких зарослях травы. Вместо того, что как обычный зомби, не разбирая дороги ломиться в сторону добычи.

Данил тряхнул головой, как бы отгоняя воспоминания.

– Слышал, но думаю, что это только байки ветеранов. Мертвяки, не смотря на нынешнюю к ним повседневную привычность, все равно окружены ореолом мистики. Не смотря на научные объяснения, до сих пор многие видят в них связь с потусторонним миром.

– Естественно это не так. – комендант снисходительно улыбнулся – я имею ввиду их мистичность и связь с потусторонним – уточнил он.

– На самом деле существование таких особей доказанный факт. Я могу продемонстрировать тебе это прямо сейчас.

Данил удивленно изогнул бровь.

Комендант поднял вверх палец и направил его куда то в толпу тварей, толпящихся за забором.

– Видишь того лысого, в красной майке?

Данил поискал взглядом в указанном направлении и выделил из серой массы мертвяков здорового лысого зомби.

– Это я ему майку выкрасил – продолжал комендант – специально, что бы искать легко было. Их тут в толпе еще трое где то бродит, крашенных. Все они альфа-зомби.

– И почему Виктор вы думаете, что они чем-то отличаются от остальных? – в голосе Данила сквозило недоверие.

– Я их сам такими сделал. – фраза прозвучала торжественно.

Теперь Данил смотрел во все глаза на коменданта. Только врожденное чувство такта не дало вырваться необдуманным словам. Теперь слухи о ненормальности коменданта уже не казались ему такими уж преувеличенными.

Комендант, заметив реакцию Данила, поморщился:

– До сегодняшнего дня я считал тебя достаточно образованным и сообразительным молодым человеком и очень надеюсь, что ты, Данил не разочаруешь меня и выслушаешь до конца. В прочем если ты сейчас поднимешься и уйдешь я сильно не огорчусь. Рано или поздно найдется человек, который мне поверит. Просто мне почему то захотелось, что бы это был ты.

Инквизитор повернул голову в сторону Данила. Весь его вид выражал надежду и просьбу. Данил понял, что если сейчас уйдет, то никогда не простит себе этого.

– Я остаюсь – неожиданно охрипшим голосом сказал он.

– Хорошо. – комендант выглядел удовлетворенным.

– Я проводил с ними эксперименты. Я отловил группу из двадцати особей и посадил их в клетку в одном из неиспользуемых складов. Каждый день на протяжении трех недель я приходил в склад и убивал по одному из них. Остальные пожирали упокоенного. С каждым днем оставшиеся становились все быстрее и смышленей. Скорость и четкость их движений увеличились на столько, что уже были близки к параметрам обычного человека. На второй неделе у них изменилось поведение. Вместо того чтобы встречать меня рычанием и пусканием слюны они начали забиваться в дальние углы клетки, стараясь не попасть под мою пулю. После же выстрела они, подобно диким кошкам кидались на тело неудачника и разрывали его за считанные секунды. Но не это главное, главное то, что они знали – больше жертв в этот день не будет. Я надеялся сделать из них каннибалов, пытался не приходить к ним несколько дней. Но ничего не вышло. Когда я снова возвращался на склад, то видел, что количество тварей не уменьшается. Мои замыслы с треском провалились.

Когда закончилась третья неделя, осталось только четыре твари. Теперь они были неузнаваемы. Быстрые, хитрые, чрезвычайно опасные. Совсем не такие как их вялые неповоротливые собратья. – комендант замолчал задумавшись.

– Зачем вы их отпустили? – Данил не знал, как относиться к словам Инквизитора.

– Я хотел посмотреть, как они поведут себя на свободе.

– И чего ты добился?

– Теперь они охраняют периметр.

Последнее заявление коменданта было явно за гранью вменяемости. Сейчас Данил не среагировал так бурно как в прошлый раз. Он медленно провел взглядом по решетчатому забору и мертвякам мнущимся на равном от него расстоянии. Может быть комендант и был мистификатором, но психом он не был точно. Нигде Данил не видел такого феномена. Зомби не решались пересечь невидимую линию, протянувшуюся вдоль всего периметра.

– Как это?

– Я же говорил, что они разумны. Точнее у них есть зачатки разума. Обрывки памяти, хранящиеся в ДНК каждого мертвяка. И пожирая трупы своих собратьев, зомби перенимают часть этого разума. При достаточном количестве материала они наверное могут стать даже полностью разумными. Но кроме того у них существует телепатическая связь друг с другом. И более разумные твари подчиняют себе других.

– Но если они могут управлять толпой, почему они не идут на штурм? – Данилу показалось, что он нашел брешь в умозаключениях коменданта.

– Да потому, что этой четверкой управляю я! – произнес это комендант шепотом, но с таким чувством, что Данилу его слава показались криком.

Данил, загипнотизированный словами Инквизитора нагнулся вперед и наклонился к коменданту.

– Каким образом вы это делаете? – тоже шепотом спросил он.

– Я один из них – голос коменданта потерял всякое выражение. От него пахнуло кладбищенским холодом.

Молодой рейдер заворожено замер.

– Что – выдавил он из себя.

Вместо ответа рука коменданта как в замедленной съемке поднялась вверх к лицу. И завершив подъем, теперь уже невероятно быстрым движением сорвала с лица темные очки.

На Данила в упор уставились водянистые глаза зомби. Такими глазами до этого, на рейдера смотрели сотни тварей. Это пустой взгляд Данил не смог бы перепутать ни с чем другим.

Инстинктивно рука Данила потянулась к наплечной кабуре. Комендант осклабился. Теперь его улыбка в сочетании с глазами мертвяка не была такой обворожительной, но она сделала лицо Инквизитора более человеческим. Мертвяки никогда не улыбались.

Прошлое

Голос Инквизитора был тихим и отстраненным. Он, снова не отрываясь, смотрел в сторону забора. Очки заняли свое привычное место на лице коменданта. Данил внимательно слушал, и история Инквизитора вставала у него перед глазами.

– Мы выехали тогда в разведку. Двумя джипами, ввосьмером. В первые месяцы становления города мы часто так делали. Разыскивали доступные склады продовольствия. Город сидел на голодном пайке, питаясь с военных складов. А ситуация вне периметра была непонятна. Царил хаос и беспорядок. За воротами КПП начинался сплошной бермудский треугольник.

Вокруг города сновало несколько небольших банд. Повсюду встречались беженцы. В ту пору город занял жесткую позицию по отношению к ним. Было решено не пускать никого в безопасную зону. Да, не удивляйся, был в нашей истории и такой период. Слишком плохо тогда было с продовольствием. Боялись голода.

Нашей целью был дальний районный центр. По слухам там была крупная железнодорожная развязка и элеватор. Существовала большая вероятность разжиться там мукой.

Дорога была не долгой. Часа за три мы добрались до элеватора. Смогли даже своими силами закрепить периметр. Ворота оказались надежными, забор высоким. А тварей внутри было не много. При зачистке мы потеряли одного бойца. В те времена это было нормально, с потерями не считались. Смерть пировала вокруг и гибель товарища была привычной вещью.

Мы уже собирались отчаливать, когда появилась банда мародеров. Было их вчетверо больше чем нас. Грабители разнесли ворота, влетев во двор на грузовике. Оружие у них было кое-какое. Всего два автомата, да и те как выяснилось позже практически без боезапаса. В основном охотничьи ружья да пара пистолетов. Подготовки военной у них соответственно тоже было ноль. Наверняка они примчались к элеватору на звук выстрелов. Надеялись разжиться оружием по-легкому. Да не тут то было. Когда они толпой хлынули ко входу в зернохранилище, мы их изрядно покосили. Но видимо остатки разума они все таки сохранили. И получив первый отпор быстро рассредоточились по двору. Теперь начало сказываться их численное превосходство. Бой продолжался в течении двух часов. Завершилось все банально. В открытые ворота хлынула толпа мертвяков. Они разорвали на части арьергард мародеров. Передовые же бойцы ринулись в отчаянную атаку на здание терминала. Ничего у них не вышло. Мы положили всех оставшихся. Но легче от этого уже не было. Бой с мародерами успел собрать урожай мертвецов с нашей группы. Кроме меня, в живых осталось только двое. Остальные были убиты.

Твари перли на нас толпой. Мы отстреливались до последнего патрона. Кое какие успехи у нас были. Из пятидесяти мертвяков осталось не более полутора десятка. Но это все равно было слишком много. Мы вооружились инвентарем с пожарного щита и заняли оборону на лестнице, ведущей на второй этаж. У меня в руках был топор. Ребята вооружились багром и лопатой. Началась рукопашная.

Первую атаку мы отразили, упокоив пару мертвяков. Но тут же совершили фатальную ошибку. Не надо было стоять всем троим на лестнице плечом к плечу, хватило бы и двоих. Мы толкались и мешали друг другу. Поняли мы это, только уже оставшись вдвоем. Никита не успел освободить багор из головы очередного зомби. Мертвяк, падая увлек его за собой. А Никита не смог ни за что ухватиться и в сутолоке потеряв равновесие, рухнул в толпу тварей. Его разорвали в мгновение ока.

Мы остались вдвоем. Звали моего напарника Женя. Прошло столько времени, а из всей группы в тот день бившейся со мной я помню только лица этих двоих. Никиты и Жени. Остальные образы стерлись из памяти.

Мы продержались минут пять. Лопата не такое уж хорошее оружие против мертвяков. Голову ей тяжело пробить, да и отрубить практически невозможно. Никита в основном сбивал мертвяков с ног, и те падая увлекали вниз по ступеням других тварей. Я же проламывал топором черепа зомби. Вдвоем мы существенно сократили поголовье тварей. Но фортуна в тот день явно была не на нашей стороне. Удача вновь отвернулась от нас. Один из зомби поскользнувшись в крови, упал на лестницу лицом вперед. Его голова оказалась в паре сантиметров от Жениных ботинков. Тварь не упустила своего шанса. Мой топор расколол череп мертвяка на долю секунды позже, чем он вцепился в ногу Женьки. Челюсти разорвали парню сухожилие на правой ноге. Я на мгновение растерялся, увидев вырванный клок мяса и хлынувшую фонтаном кровь.

Нога Жени подломилась, и он как чуть раньше Никита рухнул вниз. Его ожидала та же участь.

Смерть Жени дала мне передышку. Четыре твари копошились у подножья лестницы, разрывая парня на куски. Рыча и чавкая, они перемазывались горячей кровью свежей жертвы. Я пытался хоть немного отдышаться. Силы были на исходе. Горячий летний воздух буквально разрывал мне легкие. Безумно хотелось пить. Я стоял, боявшись пошевельнуться, чтобы не привлечь к себе внимание тварей. Но естественно так продолжаться долго не могло.

Оторвавшись от жертвы, сначала один мертвяк, а потом и все остальные двинулись на меня. Облитые свежей, казалось даже дымящейся кровью, они с глухим рычанием начали свой подъем по лестнице. Я занес топор. Сил почти не было, и я не мог прицелиться, только отмахивался, пытаясь не подпускать тварей к себе. Изловчившись, я все таки смог раскроить голову одному, а потом и второму зомби. Но тут мокрые от пота руки сорвались с топорища. Удар все же не пропал даром. Третья тварь с топором в груди покатилась по ступенькам вниз. Еще не упокоенная, но уже безопасная. Я потерял свое последнее оружие.

Внизу оставался еще один мертвяк. Здоровый лысый мужик, почти такой же как тот которого я показал тебе за оградой. Я и выбрал его для эксперимента из-за сходства с той тварью с элеватора.

Повернулся к зомби спиной, я кинулся вверх по лестнице. Миновав второй этаж, я выбежал на крышу. Лихорадочно крутя головой, пытался отыскать хоть что-нибудь похожее на оружие. Крыша была стерильно пуста. Даже куска арматуры не валялось на черном гудроне кровельного покрытия. Я оглянулся, двери в проеме ведущее на крышу не было. Зато тварь уже перешагнула верхнюю ступеньку и была уже совсем близка.

Крыша была не большой. Узкая – метров пятнадцать и не очень длинная. Был бы я не так вымотан, возможно бы рискнул выманить зомби подальше, а потом попытался пробежать мимо него. Уповая на медлительность мертвяка. Но на тот момент по скорости я вряд ли сильно отличался от твари. Отступив к дальнему краю крыши, я посмотрел вниз, в надежде увидеть пожарную лестницу или что-нибудь внизу, на что можно было безопасно спрыгнуть. Двор был девственно чист, на тыльной стороне не было даже мертвых тел. Только бетонные плиты. Высота была слишком большой, чтобы оставлять надежду на безопасное приземление. Как минимум я бы переломал бы себе ноги, а в худшем случае и позвоночник. Перспектива лежать парализованным и ожидать пока тебя все чувствующего и осознающего, начнут заживо пожирать зомби, меня совершенно не прельщала. Дальше бежать было некуда. Обернувшись я приготовился встретить смерть лицом.

Тварь была прямо пере до мной. Зомби остановился буквально в двух шагах и замер. Если бы я не знал, что мертвяки ни испытывают чувств, то могло бы показаться, что зомби улыбается. Он не торопился нападать, а просто стоял и смотрел своими водянистыми глазами прямо мне в лицо. Тело мое начало цепенеть, загипнотизированное его немигающим взглядом.

На ум совершенно неожиданно пришло воспоминание о рассказах моего дедушки. Он рос в послевоенные годы, когда в стране повсюду царил голод и разруха. Бегал по развалинам домов, в надежде отыскать что-нибудь ценное, что можно было выменять на еду. В своих поисках он часто натыкался на крыс. Животные сильно расплодились в послевоенное время. Дед рассказывал, что обычно крысы не разбегались при появлении людей, но и не досаждали малолетним искателям. Однажды доведенный голодом до отчаяния дед решил изловить пару грызунов в кулинарных целях. Ребенком он еще не соображал как хитростью изловить крысу, и вооружившись палкой попытался оглушить животное. Не тут то было, проворные зверьки с легкостью уворачивались от неуклюжих взмахов дубинки. Почти отчаявшись, дед уже собирался закончить охоту, но тут заметил, что один из зверьков убегая от него оказался в узком заваленном коридоре. И тщетно пытается найти выход из него. Ободренный, дед направился к крысе уверенный в легкости добычи. Он зажал грызуна в угол. И тут случилось невероятное для понимания ребенка. Крыса поняв, что бежать больше некуда вместо того, чтобы продолжать биться в тщетных поисках спасения развернулась к охотнику и кинулась на него. Оторопев от неожиданности, дед не мог ничего поделать. А маленький серый зверек уже больно кусал его за ноги и царапал длинными острыми когтями. Махну пару раз палкой и не попав по крысе, дед с криком и плачем кинулся на утек. От голода он не умер, найдя в тот день в развалинах мешочек с крупой, чудом уцелевший в пожаре и не съеденный крысами. Но случай это он запомнил на всю жизнь. Позже он еще не раз видел подобные ситуации, когда меленькие серые грызуны, зажатые в угол и лишенные возможности бежать, отчаянно кидались на кошек и здоровых собак в последней попытке спасти свою жизнь. Иногда им это удавалось. Дед много раз рассказывал мне эту историю, и всегда в завершении ее назидательно говорил: