Цена изменения

– Было дело. Впрочем, часть про “Вы получили не только обязанности, но и права” мне даже понравилась.

Продолжая обнимать Аори одной рукой, Лейт кивнул в сторону кресла – пойдем? Он зачем-то помог усесться и сжал ладошку на прощание.

– Я подожду снаружи, – шепнул он.

Владыка молчал, пока дверь не захлопнулась за Лейтом. Сами собой щелкнули замки, запирая Аори наедине с существом, скрывающим свое лицо за тенью широкого капюшона.

– Держи.

Смартфон завертелся на столе. Аори пришлось встать, чтобы дотянуться до него. Такого аппарата она еще не видела, но Лейт наверняка в курсе, как с ним обращаться.

– Это твой личный смартфон изменяющей. Он не включится, если окажется в чужих руках. Он работает исключительно с нашей сетью, маскируя номер для исходящих вызовов, и я надеюсь на твое благоразумие, Аори Ори.

Она поперхнулась, впервые услышав свое новое имя, и рухнула обратно на мягкие подушки. Боги, какой идиотизм, какой она была дурой, решив взять вместо имени название чужого рода… Но разве она могла знать…

И ей это теперь слышать всю оставшуюся жизнь? Аори Ори? А если поменять ударение в имени рода, так вообще… Аори, не ори. Забавные у них с Лейтом диалоги намечаются.

В общем, кошмар, ужас и еще три-четыре слова, не прописанные в базе данных чипа.

– Дальше. На твой смартфон загружено расписание занятий. Завтра утром ты вернешься в Арканиум для начального ориентирования с Эремертом. После этого тебе подберут программу обучения и куратора, и ты сможешь перейти в общую группу.

– И сколько занимает обучение?

– Изменение, дорогуша, – как игра на музыкальном инструменте. Мы научим основам, а дальше – все сама, все сама. Захочешь – добьешься могущества. Будешь лениться – останешься инженером обслуживающих систем. Никто не будет заставлять… дурацкое это занятие – изменяющую заставлять.

– Но даже на инструментах учат играть годами! – беспомощно возмутилась Аори.

– Не возводи мой пример в ранг идеальной истины. Хочешь, назови это ходьбой. Мы поставим тебя на дрожащие ножки. Единственное – крайне не советую проявлять инициативу так, как ты сделала сегодня. Одно дело – побегать туда-сюда по защищенной башне, и совершенно другое – подвергать опасности тех, кому не повезет оказаться рядом. Или тебе кажется, что это обычная практика – выпускать в столицу девчонок, которые не контролируют свой дар?

– Я понимаю, – ответила Аори. – Особенно, если эти девчонки не стремились стать изменяющими, их использовали в качестве проститутки, а теперь требуют преданности.

Ответила и изумилась собственной наглости. Но изумилась как-то отстраненно. Подумаешь.

– Это как раз третий пункт, – голос Владыки не изменился, словно он пропустил ее обвинение мимо ушей. – Как супруге Лейта, тебе придется регулярно сталкиваться с Тройнами в тех или иных ситуациях. На этот случай и на тебе, и на Яне стоят блоки.

– Что еще за блоки? – возмутилась Аори.

– Тройн никоим образом не сможет озвучить факты, связанные с твоей инициацией. Как, собственно, и сам факт того, что ты – изменяющая. Король, Главы родов и Лунир уже в курсе. Не дергайся, большинство – только по последнему пункту.

– Ну да, а меньшинство меня не должно волновать.

– Именно так. Постепенно ты поймешь, сколько подобных секретов в каждом роду. К сожалению, и, поверь, я действительно сожалею, подобные случаи давно стали нормой. Безнаказанность, Аори, отсутствие контроля. Да и вне родов… Тысячи изменяющих – это тысячи трагедий, не связанных между собой. Миллионы обычных людей – трагедии в квадрате. Мудрость рождается в тот момент, когда ты понимаешь, что твоя история – лишь одна из. Ты не уникальна, и не потому, что недостаточно страдала. Потому, что другие страдают не меньше, и точно так же не хотят открывать глаза, так же пытаются убежать от проблем и так же пытаются выгрызть свое счастье.

Аори не хотелось показывать, насколько сильно откликаются в душе слова Владыки. И та ненависть, которую вызывает Эремерт… Почему ее нет, когда говорит тихим, спокойным голосом безликое существо в длинной рясе? Ведь он управлял ей, он держал в руках кончики нитей.

И он знает, куда они ведут. Могло ли быть причиненное ей зло – меньшим?

– А на мне что за блоки? – спохватилась Аори.

– Ты не сможешь его убить, – Владыка усмехнулся во тьме капюшона. – И не захочешь. Будешь спокойна, как Баго в очереди за пончиками. А спокойный изменяющий – это плохонький изменяющий.

– Я не хочу быть спокойной, и видеть его тоже не хочу!

– А чего ж ты хочешь?

Аори картинно пожала плечами.

– Как тебе такой выбор? Из этого кабинета выйду я, а не ты. Скажу Лейту все, что надо сказать, и прослежу, чтобы он покинул Арканиум. А ты – останешься. Узнаешь, что такое быть изменяющей, без лишних привязанностей, без лишних эмоций. Вы оба забудете все, что вас связало, возможно, больше никогда и не встретитесь.

В устах Владыки все звучало иначе. Когда она сама, в запале, собиралась сбежать, пожертвовать всем ради Лейта, не было внутри такой горечи. Может, потому, что это была, как бы, красивая жертва? Потому, что ей казалось, что он продолжил бы ее любить, несмотря ни на что?

Но ведь Владыка прав. Лейт забудет. Они станут чужими друг другу, изменяющая и Глава рода. Не будет никакой жертвенности – лишь брезгливое безразличие. Он сможет вычеркнуть лишнее, он всегда мог.

А она всю жизнь будет помнить.

Или нет? Что такое изменяющая?

Трусливая девчонка, которая всегда убегает? Которая даже разбить сердце любимому человеку предоставит бесчувственному существу с тьмой вместо лица?

– Нет.

– Что ж, ступай, дитя. Пробуй.

Аори выкарабкалась из кресла, сжимая смартфон в руке. Так странно. Владыка, говоря простым языком, – ее новый начальник. Самый главный из всех измененных, а она – самый маленький винтик в системе. И, вместо того, чтобы наказать ее, приказать, отправить в то, что у изменяющих заменяет карцер или казармы, Владыка успокаивает и отпускает. И рассчитывает на то, что она добровольно вернется.

Или прожить жизнь, скрываясь, с блоками на душе и теле?

Какая заманчивая альтернатива.

Уже у самой двери ее догнало негромкое:

– Пусть боги осветят твой путь.

Аори вздрогнула, но сумела не обернуться.

Когда они вышли из башни, Аори искоса глянула вверх. Снежно-белая, без малейшего голубого оттенка. Кто б сомневался. Большой вопрос, увидит ли она когда-нибудь Арканиум иначе.

– Белая? – шепнул Лейт, сжав ее локоть.

– А у тебя?

– Тоже. Ну и демоны с ней. Не спеши.

Аори недоуменно нахмурилась, не понимая, чего ради стоять посреди площади, как два серых столба. Только сейчас она сообразила, что и Лейт одет непривычно – в темно-серые, почти черные брюки, и рубашку на несколько тонов светлее.

Ну да… Цвета Ори. Дым и грозовое небо.

Из-за угла вырулили два одинаковых внедорожника, темно-багровых, с отливом в черноту. Они остановились напротив входа в Арканиум. Дверцы открылись, оттуда, как по команде, выскочили несколько стражей. Один из них придержал дверь последней машины.

Лейт легонько подтолкнул Аори внутрь и, когда она села на широкое кожаное сидение, устроился рядом. Не вплотную, еще и подлокотник опустил, разделяя их, но тут же словил ее ладонь и сжал в своей.

– Ого, – Аори присвистнула, удивляясь такой роскоши и одновременно пытаясь сообразить, чудятся ей алые искры вокруг стражей, или нет. Будто ореол, то видим, то нет.

Может, это и есть особенность? И поэтому у Баго красный – цвет рода?

– Лана выпустила меня только под охраной, – недовольно отозвался Лейт.

– Она права.

– Да знаю я. Вообще, столько всего случилось за эти дни благодаря Ратту… Сама увидишь.

– Не только обязанности, но и права?

– Именно, – Лейт подмигнул ей и чуть съехал вниз по сидению, позволив себе, наконец, расслабиться. – Не представляю, как я со всем разберусь. Складывается впечатление, что и король, и Лунир рассчитывали на то, что какой-нибудь Ори всплывет из ниоткуда, и подготовили все на этот случай.

– Ну, или Владыка их заранее предупредил.

– Не исключено, но обсудим все дома, лады?

– Лады, – фыркнула Аори. – Ты не думал об учителях риторики? Глава, блин.

– Ой, вот только о них мне еще думать! Переживут, терпел же меня как-то совет предыдущие три года. На свои блины посмотри… хозяюшка.

Аори фыркнула и тоже вытянула ноги.

– Пить хочется, – пробормотала она. – Тут же есть вода, правда?

– Да, сейчас подам.

Лейт потянулся к мини-бару, упрятанному между передними сиденьями, чтобы Аори не пришлось вставать. Баго явно не экономили на площади автомобилей. И на защите – тоже. Толстое бронированное стекло никакая пуля не пробьет, да и перевернуть тяжеленные внедорожники в принципе невозможно.

Когда Лейт наклонился, Аори заметила тонкую серебряную пластинку за его ухом. Похоже на гарнитуру, но она таких никогда не видела.

– Держи.

– Ммм, спасибо. А что это у тебя?

Она попыталась коснуться пластинки, но Лейт поспешно отодвинулся.

– Э… – замялся он. – Лана выдала…

Врать у него всегда выходило отвратительно.

– Теперь у нас будет много секретов друг от друга, да?

– Прости.

– Да не страшно, – Аори отвернулась к окну. – Может, мне даже нравится, что ты знаешь что-то, чего я не знаю.

Она не присматривалась, что там, снаружи, когда лимузин Тройна вез их в собор. А там уже готовилось к окончательному триумфу лето. Ни единой капли весны не осталось в темно-зеленых листьях, в густом вечернем воздухе, в рое мошкары, вьющейся вокруг фонаря. Редкие звезды пробивались сквозь сияние города и подмигивали Аори издалека. Они не были маяками, демонами или искрами силы. Они просто – были. Обычные звезды на обычном небе, придуманные для того, чтобы любоваться ночами и загадывать желания.

Машины неслись по центральному проспекту практически беззвучно, не останавливаясь. Наверное, управляющая система дала им приоритет. Да нет, какое там наверное, – точно!

Впереди с рампы съехал и замер, пропуская их, ярко-алый “Экво”. Аори невольно залюбовалась резкими, агрессивными чертами спортивного купе. Только это извращение – красить его в такой цвет. Наверняка за рулем какая-нибудь блондинка с длинным маникюром, которая и сама не знает, зачем ей начиненная мощью “бибика”.

А ведь их не так много делают, и очередь тянется на несколько лун вперед.

Внедорожники пронеслись мимо, но Аори успела разглядеть смуглого парня с высокой укладкой и темными, несмотря на вечер, очками в половину лица.

Ну, тоже вариант.

– Лейт, напомни, что значит “Экво”?

– Дикий конь.

– А-а…

– Тебе нравится?

– Ну, такое, – покривила она душой. Если уж на то пошло, ей очень нравился “Стальной пельмень”, но высказывать что-то Лейту, который его и подарил, отдает абсурдом.

Впереди показались здания правительственного квартала, но, не успела Аори удивиться, куда это они забрались, как внедорожники замедлили ход и свернули вбок. За окном замелькали ограды особняков, и спустя минуту машины остановились.

Аори прижалась к стеклу, заглядывая вперед, но в темноте рассмотрела только высокие ворота, одна из секций которых плавно сдвигалась в сторону.

Внедорожники тронулись с места, и, сделав два или три поворота, снова остановились.

– Добро пожаловать домой, – улыбнулся Лейт.

Он выбрался первым, не дожидаясь помощи угрюмого стража, и подал руку. Аори ухватилась и спрыгнула с подножки.

– …ты шутишь?

– Я же говорил, король явно подготовился.

– Ох! Это Дом Ори?

Аори пораженно вертела головой вправо-влево, словно наклевавшаяся забродивших ягод полоумная синица. Язык не поворачивался назвать это здание особняком, но в ее глазах Дом дал бы фору любому кичевому дворцу столицы. Он казался высеченным из темно-серого монолита, и единственными украшениями выступали стальные полуколонны и ряды тонированных в черное окон. И те, и те – от земли и до плоской крыши.

– Да. Он единственный расположен вне зоны без магии.

Лейт махнул рукой влево, и Аори машинально повернулась, словно могла что-то увидеть.

За оградой, как стена, поднималась едва заметная дымка. Аори показалось, что от нее веет сухостью. Не жаром пустыни, не летом… как вообще можно описать разницу между живым цветком и им же засушенным, умершим между страниц книги?

Их Дом дышал грозой, и Аори полюбила его с первого взгляда.

– Пойдем, – Лейт успел подняться по трем широким ступенькам и теперь ждал ее у дверей. – Познакомлю тебя кое с кем.

– С кем это? – рассеянно отозвалась Аори. Ей хотелось остаться в этом теплом вечере. – Ты что, и слуг успел нанять?

– Герцог, конечно, и об этом позаботился, но я разогнал половину. Не люблю чужих людей в своем доме, а Реодор крайне принципиален в вопросе, где мне теперь положено жить… Не сбивай меня! Идем уже, хватит мечтать.

Аори умилилась этому милому, ничуть не злому ворчанию супруга, и замерла, поставив ногу на ступеньку, от одного осознания это мысли.

Лейт теперь – ее супруг. Звучит фантастически, нереально абсолютно, интересно, а ему каково?

– Аори!

– Да иду, иду…

Что за спешка, в самом деле.

Где она могла видеть эту женщину? Невысокая, с идеальными чертами лица, обрамленного длинными каштановыми локонами, она ждала их в холле. Руки незнакомка держала на уровне груди, изящно положив одну ладонь на другую.

– Аори, это Ликсирэ. Она уже однажды спасла мне жизнь…

– И согласилась продолжить это перспективное занятие на постоянной основе.

Голос Ликсирэ оказался глубоким, чувственным, а пальцы на протянутой руке – длинными и чуткими. Пальцы музыканта.

Пальцы мага.

– Ликсирэ – изменяющая рода Ори.

– Приятно познакомиться, – соврала Аори, осторожно сжав прохладную ладонь. Куда больше ей хотелось сказать что-то вроде “Ну охренеть ты шустрый”, “А мужчины кончились?” или, как вариант, “Зачем тебе еще одна изменяющая?”.

Хотя на последний вопрос ответ очевиден, ну какая из нее изменяющая? Спасительница жизни, повелительница бабочек, блин.

Ликсирэ прекрасно подходила для высшего общества, куда лучше, чем ее растрепанная подопечная. И как пара для Лейта, если уж на то пошло.

Изменяющая улыбнулась вполоборота, так, чтобы одна Аори заметила. Ну да, та, кому можно доверить неопытного Главу, наверняка читает все ее эмоции, как с листа. Впрочем, всегда могло быть хуже. Например, Кришта.

Аори захотелось хныкать, как маленькой девочке, и она пообещала себе, что обязательно осуществит это желание, как только останется одна.

Ох… Одна… Может, стоило остаться в башне?

– Ужин отнесли в комнаты, как ты и просил, – Ликсирэ заправила за ухо блестящий локон. – Мне надо съездить в Арканиум, если ты никуда не собираешься.

– Лана обещала, что сегодня еще прикроет. Езжай.

– Спокойной ночи.

Изменяющая удалилась плавной, текучей походкой, подметая пол подолом темного платья.

– Пошли, покажу тебе твою комнату, – Лейт, словно это было обычным делом, коснулся панели на стене, и перед ними открылся небольшой лифт.

– Ты совсем разленился, – Аори ткнула его в бок, чувствуя, как с грохотом улетает в лифтовую шахту очередной камень из бесконечного, похоже, карьера в ее душе.

– Я устал, ты тоже устала.

Идти пришлось недалеко, и слава богам. У ноги заплетались после прогулки по стеклянной лестнице.

– Приложи руку… Ага. Никто не сможет зайти без твоего разрешения. Можно?

– Зачем ты спрашиваешь? Это твой дом.

– Наш. Я подумал, для тебя это важно. Ну, располагайся, отдыхай. Ужин на столе. Я во дворец уеду рано, но одну из машин тебе оставлю. Водитель будет ждать внизу.

Он развернулся, собираясь уйти.

– Лейт, подожди.

– Что?

Аори встала на цыпочки и осторожно поцеловала его в щеку чуть ниже шрама.

– Спасибо.

Они смотрели друг другу в глаза еще несколько долгих секунд. А потом хором вздохнули, рассмеялись и разошлись в разные стороны.

Боги, как же ему хотелось остаться.

Bobby Woods. The Moth.

4

Море мягко накатывало на берег из мелкой, облизанной тысячами приливов гальки. Волны просачивались между белых камушков и таяли, оставляя после себя хлопья пены. Потом исчезали и они.

В сумерках над водой поднялось голубое марево, накрыло и воду, и берег таинственной дымкой. Или, может, это протянулась тень от горы, за которой скрылось солнце. В голубом свете размылись все острые грани, поблекли цвета, затихли звуки суетливого дня. Только море все нашептывало тихонько речитатив на неведомом языке. Еще холодное для длительных заплывов, оно уже не обволакивало берег промозглой сыростью, и можно было бесконечно сидеть на гальке и наблюдать, как темнеет и наполняется звездами весеннее небо.

– Не думала, что ты настолько буквально воспримешь просьбу Лунира.

Аори задумчиво чертила в гальке узоры кончиком кроссовка. Узкие рвы тут же осыпались и зарастали, сводя на нет все ее усилия по локальному терраформированию.

– Ха, просьбу? Если герцог настойчиво советует на несколько дней убраться из столицы, я буду последним, кто этот совет проигнорирует. Тем более, он же нас не просто выгнал, а в гости пригласил.

– Хорошо они живут… Но я не про то.

Аори покосилась на супруга. Они прилетели в середине дня, и с тех пор практически не расставались. И ни разу, ни на минуту Лейт не дотронулся до смартфона, словно снова вернулся в те времена, когда его особенность не была жизненно важной для Астрали.

Вот и сейчас он просто сидел рядом, просто смотрел на воду и не думал абсолютно ни о чем полезном.

– Я понял, – Лейт подхватил с земли горсть гальки и принялся машинально перебирать камни в руке. – Эх… Вряд ли у меня будет возможность отдохнуть ближайший год. Или два. Да и у тебя тоже. Жалко, что еще слишком холодно.

– А я все равно завтра искупаюсь, – с вызовом заявила Аори.

– Смотри, не простудись. Было бы обидно провести последние свободные дни в постели с соплями.

Веррейн наверняка скорчил бы мерзкую рожищу и поинтересовался – “а не с соплями?”. Аори провела несколько ночей, то проваливаясь в обрывки сна, то выныривая непонятно куда, в реальность или на Грань, но волколак так и не отозвался. Она ощущала только массивное темное присутствие вокруг, клубящийся темный рой, и в глубине души уже поверила, что Эремерт не врал.

Аори искала Веррейна, убеждая себя, что это лишь потому, что он опытный, старый демон, он единственный может ее услышать. И отчаянно боялась получить такое же молчание в ответ, прокричи она в темноте другое имя.

– А ты не хочешь даже попробовать?

Лейт со вздохом поднялся, выбросил гальку и наклонился, чтобы сполоснуть руки.

– Да что-то не очень, – пробормотал он, болтая ладонью в прохладной воде. Хоть изменяющие и помогли телу восстановиться за считанные часы, мелкие шрамы защипало от соли. – Пойдем. Прием через час, а мы даже не переоделись.

– Может, ну его? – без особой надежды предложила Аори.

– Его, может, и ну, если бы не из-за нас собрали. Не переживай, все веселье будет на противоположном конце парка. Посидим часик и уйдем.

– Не люблю я эти ваши балы, – Аори поднялась и побрела рядом с Лейтом вдоль берега.

– Считай этот репетицией. Когда вернемся, нам предстоит представление Старшим родам и королевскому совету.

– Не хочу.

– Хочу, не хочу… Я тоже от желания не разрываюсь, но это самый минимум из того, что мы должны сделать. Ратт мне ради интереса показал список всякой хрени, в которой обязан принять участие новый Глава… это ж насколько нашим предкам нечем было заняться, что они все это навыдумывали?

– Например? – заинтересовалась Аори.

– Торжественные ужин в каждом Доме по очереди, причем для определения очереди отдельный двухтомник написали. Или возложение цветов к монументу объединения.

Она фыркнула, представив Лейта с метровым венком наперевес. Вот Глава Ори пафосно бредет по бесконечным ступеням к огромному фаллическому обелиску. И, как только он кладет венок, тот сдувает порывом ветра обратно к подножию.

Повторить!

– Ты еще свои обязанности не знаешь, – уловив ее настроение, ухмыльнулся Лейт. – Церемония пятидесяти булавок, визит милосердия в детский дом, раздача супа бездомным и запуск священных голубей с третьей террасы храма… мне продолжать?

Аори, которой милосердие было примерно так же близко, как и голуби, прыснула со смеху. В принципе, она бы согласилась запускать с балкона бездомных, мотивируя каждого булавками в задницу, и даже в оговоренном количестве на одну особь, но кто ж разрешит совмещать столь важные ритуалы.

Их уже ждали в отведенном крыле дворца. Аори приготовилась если не к упрекам, то, хотя бы, какому-то недовольству, но демона лысого! Впрочем, радости на лице горничной она тоже не увидела.

Как, все-таки, непривычно, когда твои действия не оценивают, а принимают, как есть. Как будто у нее, и впрямь, “не только обязанности, но и права”. На ошибки… нет, на решения!

И, пожалуй, ей это нравится.

Сама она бы в жизни не справилась. А так ее не только впихнули в ненавистное платье и причесали, но даже успели немного подкрасить прежде, чем Лейт нетерпеливо постучал в дверь. По телевизору бубнила трансляция с заседания во дворце и, засмотревшись на скучающего Реодора, Аори услышала стук не с первого раза.

– Сейчас! – заорала она в ответ, едва не организовав себе оригинальные решения в макияже. Но горничная попалась и впрямь опытная и даже не вздрогнула. Впрочем, мелкую месть немолодая женщина себе таки позволила, брызнув закрепляющим спреем в лицо без всякого предупреждения.

– Аори, давай быстрее! – невнятно донеслось из-за двери.

– Ну ты ж хотел, чтобы я была на женщину похожа? С этим эволюция не справилась, вот жди теперь!

Она заметалась по комнате в поисках сумочки. Горничная бесстрастно наклонилась, выудила ее из-под столика, в два шага очутилась рядом с каминной полкой, подняла оттуда следующий пункт панического поиска – смартфон – и, укомплектовав одно в другое, протянула подопечной. И, кажется, едва сдержалась, чтобы не осенить благословением. Ясное дело, себя.

– Спасибо!

Горничная нажала на ручку двери. На ее лице наконец появилось что-то похожее на улыбку. Аори облегченно выдохнула и покинула комнату с достоинством и грацией прирожденной дамы.

– Блин, чувствую себя, как какая-то невеста! – пожаловалась она Лейту.

– Ты замечательно выглядишь, – улыбнулся он.

– Правда?

– Конечно.

Аори завертелась, пытаясь рассмотреть платье. Основой образа служили корсет и юбка простого, строгого кроя, и ей даже нравился насыщенный серый цвет. И то, как туго зафиксированная ткань не только подчеркивает талию, но и помогает изобразить вполне приличную грудь там, где ее отродясь не росло.

Очарование платью придавала накидка на несколько тонов светлее. Она оставляла плечи открытыми, а сзади распадалась на две длинные складки-крылья.

– А мне кажется, я похожа на моль, – фыркнула Аори и просунула руку в сгиб локтя супруга.

Вот уж кому темно-серый шелк подходит, так это ему. И седина на висках… Круто. Он действительно похож на Главу рода. И, кажется, Лейт счастлив.

Значит, она сделает сегодня все, чтобы не провалить свою роль.

– Ты похожа на самую прекрасную девушку в мире, чудо. Да и свадьбы у нас нормальной не было, считай, хоть какая-то замена. Ты как, еще не разучилась танцевать?

– Даже если разучилась, куда я денусь? – ей хотелось замурлыкать и потереться лицом о его плечо, и сдержали не столько правила приличия, сколько понимание того, во что превратятся пресловутые лицо и плечо. – Постой, а куда мы идем?

Вместо того, чтобы спуститься в парк, где у двухместной машинки без верха уже ждал водитель, они вернулись к спальне Лейта и, миновав ее, двинулись дальше, к двустворчатым дверям в торце коридора.

– Надо встретиться кое с кем, – напряженно ответил он

– Сейчас?!

– Не моя идея. Заходи, – Лейт коротко постучал и придержал створку, пропуская супругу вперед.

Приемный покой терялся в полутьме. Шторы на высоких окнах были закрыты, и через них не пробивался ни один лучик лунного света. Единственным источником освещения оставался пылающий камин, и возле огня высился залитый черным силуэт.

Аори недоуменно оглянулась на супруга, не понимая, что ей делать и как реагировать.

– Ваше величество, – Лейт опустил голову в положенном поклоне.

Совершенно растерянная, Аори повторила его движение. Как это – Ваше величество? Он же в столице…

– Я не задержу надолго, – он махнул рукой, подзывая их ближе.

И, когда свет упал на лицо, Аори пришлось признать невероятное. Никто иной, как единственный король Астрали, облокотился на высокую каминную полку и разглядывал тлеющие за защитным экраном поленья.