Райдо

– Нет! – хором ответила пара, но гость со скрежетом отодвинул стул и присел.

– Что ты здесь делаешь? Может, хватит?! Ты хочешь меня доконать? Дима, пойдем отсюда!

– Женя, не переживай, дай мне минуту, я все решу, окей?

Дмитрий встал и поправил пиджак. Если бы можно было убить взглядом, то бой был бы уже окончен. Следом возвысился Алексей, готовый к отпору, как неожиданно Евгения с чувством, с толком, с расстановкой заявила:

– Я согласна!

Мужчины в недоумении переглянулись, еще сжимая кулаки, но были вынуждены дожидаться объяснений.

– Дима, дорогой, я согласна на твое предложение! Я поеду с тобой в Америку!

– И станешь моей женой?

– Д-да, – заикаясь, от внезапно возникшего смущения, Евгения встала и хотела поцеловать нареченного жениха, но вместо этого взяла его под руку.

– Она согласна. Чудесно! Я очень рад.

Смерив взглядом соперника, Дима наклонился для поцелуя, но прошелся губами по щеке. Женя невольно скосилась на Алексея, у которого из ноздрей шел пар. Вот чего она никак не ожидала, так это следующей фразы:

– Тебе не обязательно никуда уезжать, я выкупил квартиру, – откуда-то появились бумаги и силой были впихнуты в руку.

Первая мысль – откуда он узнал про квартиру?! И даже что-то благодарственное мелькнуло в душе, пока Алексей как всегда все не испортил:

– И ты никуда не полетишь, я сказал, пока я не удостоверюсь, что ты не беременна от меня. Заруби себе на носу, я закрою аэропорты, если нужно. Я все сказал.

Развернувшись, он задернул куртку и ушел. Пока широкий силуэт удалялся вниз по улице, Евгения глупо смотрела ему вслед, держа фактически свою квартиру в руках. Дмитрий тоже молчал, не зная, что сказать. Он не слепой. Видит, какая химия между этими двумя. Но сдаваться он тоже не собирается. За пять лет лучше женщин он не встречал и, возможно, уже не встретит. К сожалению, только с опытом приходит осознание, что счастье иногда под носом, незачем от него убегать.

– Постой! Мне показалось, что…

Подавшись вперед, Евгения отчетливее увидела машину, в которую только что запихнули Алексея люди в масках. Бус с тонированными стеклами покатился по первой полосе, пытаясь нагло вклиниться во второй ряд.

– Женя, – начал Дима с неохотой, – я понимаю, что квартирами не разбрасываются, поэтому не буду против, если…

– Дима! Всё потом! Давай быстрее!

Схватив его за руку, она выбежала на дорогу и стала голосовать. За ними молниеносно выскочил официант, и, получив расчет и чаевые, пожелал хорошего вечера. Когда подъехало такси, Женя на ходу впрыгнула вперед, командуя:

– Вон, за той машиной. Быстрее же! Я доплачу!

– Что происходит? Женя? Ответь мне! Что все это значит?..

– Его похитили. Затолкали в бус. Вы можете быстрее?!

Водитель недовольно хмыкнул и слегка ускорился – московские пробки, час пик. Евгения неотрывно смотрела на непроницаемые стекла, гадая, что за ними происходит. Кто те люди в масках? И связаны ли они с событиями в Перу? Боже! А если она поспособствовала похищению? Ведь именно с ее подачи раскрылись подробности личной жизни Алексея.

Алексей же проклинал себя, что столько времени потрачено впустую. Вместо того, чтобы искать похитителей, он занимался личными вопросами. Теперь оставалось только гадать, кто нанял эту троицу? Парников не соизволил разговаривать и, более того, по словам надзирателей слегка потерял рассудок после ареста. На аналогичный вопрос Мясников рассмеялся и сказал, что был бы шанс, то старый ублюдок лежал бы в гробу, и никаких иначе. А вот вдова была рада высказаться, хоть и возмутилась – все, что делается с ее стороны, строго по закону. И муж ее тоже был законопослушным гражданином, за это и поплатился жизнью.

Тем временем, черный бус нырнул в образовавшееся окошко в крайней левом ряду и скрылся из виду. У Евгении похолодело внутри. А если его убьют?.. Конечно, он заслуживает самой страшной кары небес, но… пожалуй, не сейчас. И она сама его пристрелит. Потом. Наедине. Выкрутив руль до скрипа, Евгения продвинула с безмолвного ужаса водителя и пассажира автомобиль во вторую полосу, а затем и в левый крайний ряд. Чудом избежав столкновения, машина заревела и помчалась вдогонку за бусом. Их отделяло около трех легковушек и цементовоз.

– Женя! Я не понимаю!.. Ты нас чуть не убила!..

Девушка обернулась, чтобы оправдаться, но неожиданно передумала. Она делает то, что считает нужным. Хватит ее учить жизни. Дима еще что-то бубнил, пока на светофоре Женя не указала на двери. Недовольства тут же прекратились. Вместе с тем, повернув, такси уткнулось в огромный затор – две машины не могли разъехаться, и водители почем свет материли друг друга через открытые окна. При виде черного буса Евгения встрепенулась:

– Следуйте за ними! Ну! С Богом!

Дима не успел ничего ответить, как из салона вынырнула хрупкая фигура и рысцой побежала по обочине к тонированному мини-вэну. Вскоре разъезжающиеся двери приняли незваного гостя, и мини-вэн тронулся. А вот такси застряло надолго.

– Кто это?..

Евгению сразу взяли на прицел. Она покорно подняла руки кверху и прошла на свободное сиденье. Не в силах поверить своим глазам, Алексей не сдержался:

– Ты что, больная?!

– Заткнись! – пнул в бок один из троицы в маске. – Ты кто такая? Отвечай.

Кляп закрыл рот Алексею. Казалось, он злился больше не на похитителей, а на Евгению.

– О. Я ее знаю, – отозвался водитель. – Это та журналистка…

– Телеведущая…

– Один хрен! – обратившись к водителю, главарь заявил. – Остановишь на повороте.

– Зачем?

– Зачем-зачем?! Придурок! На кой черт нам девица?

Как же было страшно! Но, видимо, гены пошли в отца, который дышал риском и подпитывался энергией экстрима. Жаль, что эта энергия и убила его десять лет назад. Нервно поправив волосы, Женя, ничего другого не придумав, крикнула:

– Учтите! Я знаю, кто вы, и куда нас везете! И…и… Я сообщила госномера полиции.

– Вышвырни ее вон. Сейчас же!

– Но…

– Делай, кому говорю! Или сам полетишь как пробка!

Машина резко затормозила на перекрестке, благодаря чему все пассажиры ссыпались как крошки вперед. Следом в задний бампер с грохотом въехал джип, и от сильного толчка Евгения опрокинулась на главаря. Тот и сообразить не успел, как из рук вырвали металлическую рукоятку и наставили прямо в грудь.

– Пристрелю! А ты – сидеть, сказала! – последняя команда предназначалась перекаченному бандиту слева.

Тот с квадратными глазами плюхнулся обратно и поднял кверху руки. Ничего себе девица! И пистолет держит правильно. Неужели такая красавица и выстрелит? Выплюнув изо рта волосы, красавица подсела к пленнику и освободила рот от кляпа. Алексей только хотел высказаться, но в следующий миг автомобиль тронулся с места и раздался оглушительный выстрел.

Не понимая, что происходит и кто так громко орет, он прикрыл плечом девушку и боковым зрением заметил жирные пятна крови на полу и на своей штанине.

– Ай! Идиотка! Ты меня подстрелила! Моя нога, твою мать!..

– Я видела! Он п-полез в карман, – прозвучал голос под ухом.

– Никуда я не лез! Нахрена?!

Алексей выпрямился и в упор уставился на фонтан ярко-красного цвета, хлеставший из бедра похитителя чуть выше колена. Дернувшись, пленник чертыхнулся:

– Развяжи меня. Ты слышишь?

Неотрывно целясь то в одного бандита, то в другого, свободной рукой девушка начала ковырять узел. Ее всю трясло. Теперь, осознавая произошедшее, на ум пришли слова отца, что человек в экстренных ситуациях себе не принадлежит. Он делает все, что выжить. Нужно стрелять – выстрелит, нужно кого-то убить – убьет.

– Что ты медлишь?

Евгения перевела дыхание и обмахнула потное лицо ладонью:

– Думаешь, легко двумя пальцами что-то сделать?

– А ты попробуй всеми.

– А маникюр ты мне будешь делать, такой умный?

– Ты шутишь?!

– Как же, сука, больно! Чтоб ты сдохла!

– Заткнись! – рявкнул Алексей.

– Ты бабе своей скажи! Больная на всю голову – тварь!

В ответ за оскорбления получил ботинком по ноге.

– Ай!

– Лучше молчи.

– Молчу-молчу я!

Наконец веревки пали. Алексей хотел было хорошенько встряхнуть Евгению, но вместо этого кинул веревку раненному:

– На, вот, перетяни рану. Знаешь как?

Тот осклабился и, охая, стал продевать веревку под обездвиженную ногу.

– Помогите хоть!..

– Сам справишься, – ответил Алексей и жестом велел второму бандиту помочь. – Пистолет.

Не сообразив, Женя привстала, чтобы обыскать карманы, но услышала:

– Сядь и отдай мне пистолет.

– Зачем? Я умею стрелять.

Это он и так понял. Горько усмехнувшись, он настойчиво накрыл рукой пистолет и прошептал на ухо:

– Ты – сумасшедшая.

Вначале захотелось огрызнуться, но на глазах навернулись непрошеные слезы. Она действительно спятила. И началось все задолго до поездки в Перу. Настала пора это признать.

«Страшнее всего – не умереть, дочка, – отметил накануне злополучной поездки отец. – А жить без любви».

Только сейчас, подстрелив человека, возможно, без мотива, Евгения осознала, в какой глубокой и темной яме находилась все это время. Депрессия, апатия, отсутствие интересов и целей – спутники последних лет.

А вдруг… Может, вот он – шанс что-то изменить в жизни? Стать счастливой, наполненной, удовлетворенной! Иметь возможность каждый день делать выбор и выбирать счастье и любовь…

Ледяная рука разжалась и выпустила скользкую рукоятку. Фыркнув, девушка уставилась в окно.

– Если ты будешь матерою моего ребенка, будешь сидеть на цепи.

– Ага.

– Куда ехать-то? – вклинился водитель.

– Туда, куда и ехал. И без дуростей.

Евгения поерзала на сиденье, отсаживаясь подальше, и Алексей невольно опустил взгляд на плоский живот.

– Я не понимаю. Какого черта ты творишь? Зачем скакать как коза по машинам?

Опять раздалось фырканье. Еле сдержавшись, Алексей сказал:

– Скажи «спасибо», что цела и невредима.

– Это я тебе «спасибо» должна сказать?!

Качок сочувственно посмотрел на Алексея.

– Я таких еще не видела! – продолжала блондинка, рьяно тыча пальцем в грудь.

Холодное дуло уставилось прямо в висок, заставляя застыть как восковая статуя.

– Все сказала?

– Нет, не все!..

Качок закатил глаза, словно смотрел мелодраму со стороны. Ради любимой Леночки он согласился на дельце, хотя отец не предупреждал, что это опасно. «Делов-то на полчаса. Нужно доставить «товар», и деньги в кармане».

– Она ненормальная! Пристрели ее, мать вашу!.. – простонал раненный.

– Я бы мог сделать то, о чем меня просят. Ты мне надоела.

Надоела?! Она как последняя дура бросилась его спасать! Рисковала своей жизнью, а быть может и жизнью не родившегося малыша.

– Высади меня! Немедленно, я сказала!..

– Лучше вышвырни ее вон, пускай расшибет свою башку! – поддакнул главарь, трогая без конца кровоточащее бедро.

Со всей силы Евгения пнула подонка носком туфли, выворачиваясь от пистолета.

– Тогда я сама! С вашего позволения, сэр!

Но Алексей не позволил девушке даже встать, прижав локтем к сиденью. От возмущения она завопила:

– Да кто ты такой, я спрашиваю?!

– А ты кто такая?

– Я?!

– Да, ты.

– В смысле? Идиотские вопросы какие-то!

– Ты сама такие задаешь. Вопрошаешь – кто я такой. А ты кто такая?

– Я не понимаю…

– Ну, ты бегаешь за мной, якобы спасая от преступников. Я тебе за это не платил. Значит, у тебя есть иные мотивы.

Внутри похолодело. Иные мотивы? Какие же у нее мотивы? Перестав брыкаться, Женя хаотично соображала, чтобы сказать, что придумать, как замести следы очевидного. А то, что она по уши влюблена, не видит только слепой.

– Бред.

Локоть плавно опустился, но девушка осталась покорно сидеть. Теперь качок с сожалением взглянул на пунцовое лицо, спрятавшееся в волосах.

Алексей прикоснулся к упавшей светлой пряди.

– Что ты скрываешь?

С трудом проглотив ком в горле, Евгения убрала руку и сквозь сжатые челюсти вымолвила:

– Каждый верит в то, что хочет верить. То я, по-твоему, беременная, то… то еще там что-то. Тебе нужно к доктору.

Он еще некоторое время смотрел на нее странным взглядом, пока машина не затормозила. Со скрежетом металлические ворота открылись, впуская в просторное гаражное помещение административного здания. Никто из бандитов при упоминании фамилий – Парниковый, Мясников и Курносый, не вздрогнул, значит оставался один вариант – дождаться того, кто должен был за ним явиться.

Водитель протер под маской потное лицо и, насупившись, посмотрел в салон. Если бы он мог, то вырвал бы пистолет и пристрелил обоих, придурка Коленьку и его шального папашу, который убедил, что все пройдет гладко.

Алексей спросил, куда дальше, куда велено доставить «товар». Главарь взглядом приказал своим подельникам молчать. Но Коленька виновато пожал плечами и выдал номер помещения и то, что их наняли по телефону, так сказал батя.

– Батя?

У бати от злости изо рта пошла пена, но слабость стала атаковать, и он буркнул:

– Батя – это погоняло. Кто таков – мы знать не знаем. Сказали куда везти, и все.

– Да, – спохватился качок. – Мой батя, то есть, я имел в виду, моего настоящего отца, ну, папу, он не…

Тут у настоящего «ну, папы» пальцы все же собрались в кулак и хорошенько прошлись по ребрам отпрыска. Что за идиот?

Алексей пришпорил бока:

– Поднимайте свои задницы. Пойдете со мной.

Первой как ошпаренная вскочила Евгения и сильно ударилась о кресло рукой.

– Блин!

Алексей хотел было посочувствовать, но лишь сурово покачал головой:

– Ты останешься здесь. Я вернусь, и мы поговорим.

Подтолкнув качка к дверям, он рывком поставил на ноги раненного и пнул к выходу:

– Вперед!

– Ай! Я ж контуженный!

– Помоги ему, – бросил Алексей качку и, выпрыгнув следом, опешил:

– Эй! Женя, ты куда? Я же, по-моему, внятно сказал…

– И что?

Пользуясь ситуацией, блондинка грациозно сошла по ступенькам и откинула вздыбленные волосы назад:

– Я, между прочим, свободный человек. Что хочу, то и ворочу.

– Не вынуждай меня, я повторяю.

Лишь махнув плечом, девушка двинулась к воротам – только бы не зареветь! Говорят, все к лучшему. Что же здесь хорошего? Мало того, что мир рухнул, закрыв старую дверь, так и новая дверь никак не появится! Где ее искать? Как подобрать ключик, который поможет обрести гармонию и покой?

Внезапно ворота стали закрываться, и даже ускорившись, Женя уткнулась в непроницаемое металлическое ограждение. Обернувшись, она увидела, как Алексей захлопывает водительскую дверь буса с тенью ехидства на лице. Задыхаясь от возмущения, она стала ощупывать стены в поисках волшебной кнопки.

Стукнув кулаком по безмолвному металлу, при этом отломав два ногтя, девушка широкими шагами направилась в противоположную сторону. Ее бил озноб. Зачем она впрыгнула в машину? Пускай бы его пристрелили! Как собаку! Надоела она ему, видите ли! Больше никогда, ни за что она не проявит чувства и не позволит слабину! Вот к чему это приводит.

Звонкий топот каблуков привел в ярко-освещенный холл, устланный мраморной плиткой. Женя вызвала лифт. Позади послышалось оханье и мат – значит, за ней следовали все четверо. Ладно! Она поедет первой. Но к моменту, когда лифт соизволил приехать, дверь оккупировали мужчины, и по виду всем хотелось ее смерти.

– А где третий, водитель, который? – невольно вырвалось у Евгении.

– Понравился?

Алексей пропустил даму вперед, не сводя дуло с бандитов, уже ждущих в лифте. Фыркнув, Евгения отступила:

– Я не поеду. Сэр. Раз я так вам надоела…

Долго не думая, Алексей втянул чертыхающуюся девушку внутрь лифта и зажал к стене:

– Обиделась? Кажется, я знаю почему.

Коленька закатил глаза, но батя упал на него увесистым телом, заслоняя главных героев.

– Мне больно, это, во-первых!

– Себе ногу прострели, дура набитая! Как я развозить теперь буду?!

– Молча, – ответил Алексей и глубоким голосом обратился к Жене: – Обида рвет тебя изнутри?

Довольно улыбнувшись, он получил коленкой в пах. Еще чуть-чуть и удар прошелся бы по цели.

– Кто тебя учил так драться, неумёха?

Действуя профессионально, он заломил ей руки и легонько ткнул лицом в стенку.

– Дай мне пистолет, и я пристрелю тебя со ста метров!

– Уясни, – теплое дыхание защекотало ухо. – Я не проигрываю. Никогда. – он обратился к бандитам. – Какой этаж?

– Никакой, – прохрипела Женя.

– Последний, по-моему, – пропищал качок и получил едва заметный тумак под дых. – А что? Я неправильно сказал? Ты же мне так… Ай!

Лифт, наконец, тронулся. Женя попыталась вырваться, но тщетно. Ладно! Она не может победить физически, но должна выиграть морально.

– А, может, это ты «обиделся»? А? Квартиру выкупил. Я ведь не просила…

Она ожидала что угодно, только не это:

– Может.

– Может?! – по коже пробежала дрожь. Что это значит? – Что… что ты имеешь в виду?

– А ты что имеешь в виду?

– Я… я… неважно! Пусти!

Усмехнувшись, Алексей убрал руку и проверил изъятый у главаря мобильный телефон. Настроение испортилось. Женя же ликовала – неужели это было признание? Или он шутил, издевался, хотел проверить реакцию? О, Боже! Как же понять? Или предположим, он говорил именно про обиду, а она уже губу раскатала?

– И деньги здесь должны были забрать?

– Поправь ногу, – процедил батя, бледный как смерть.

Коленька послушно сравнял ноги, и спину даже выпрямил, хоть под гнетом болтающегося тела было нелегко.

– Дурень! Мою ногу!

– А!

Подтянув отъехавшую ногу, бандит, а по совместительству – фитнесс-тренер, решил объясниться:

– Мы только довезти и больше ничего. Мамой клянусь – больше ничего! И батей, то есть, папой, тоже клянусь!..

Получив очередной пинок – откуда только силы берутся, он замолчал. Батя, делая между каждым словом глубокий вдох, заявил, что их наняли по телефону, что, чего и откуда, не сказали. Гонорар на месте, после доставки груза.

Раздался звуковой сигнал – приехали. Лифт открыл двери, выставляя напоказ безлюдный холл. Вдоль стен стояли небольшие диванчики, обтянутые белой кожей, висело пару картин. Казалось, время здесь замерло. Помещение под номером восемьсот девять находилось в конце коридора у окна.

– Вперед, – скомандовал Алексей, пристально наблюдая за Женей.

Увидев по углам камеры видеонаблюдения, он сказал оставаться на месте. Но Евгения вскинула бровь и первой вышла из лифта. Рывком оттянув ее в безопасное место, Алексей рявкнул:

– Я же сказал, стой на месте, не свети лицом!..

– Ты не так сказал!

– Ты можешь просто слушать меня?!

– Слушать что? Ты орешь как белуга!

– Я не ору!

– Вы орете, – вставил качок.

– А ты заткнись!

– Как скажете, – выдохнул тот и усадил батю на пол. – Кажется… ой-ой-ой-ё-ёй! Он теряет сознание!..

Женя закатила глаза и осмотрелась. На дверях висели позолоченные таблички «By Polson». Как-то ей доводилось останавливаться в одноименной гостинице, но это было давно, еще в прошлой успешной жизни. Сейчас ее ждет – бедность, убогость и одиночество.

– Батя! – вскричал Коленька, плюхаясь на колени и ударяя отца по щекам. – Он умирает! Ему всего пятьдесят пять лет!

Алексей велел качку отойти. Черт! Голова и вправду съехала в бок, тело обмякло как желе. Немедля он отдал пистолет Евгении.

– Что ты делаешь?..

– Держи на мушке, – скинув куртку, он набросил ей на плечо. – Если что – стреляй в голову.

– Тебе? – растерянно уточнила блондинка, дурнея от мужского запаха.

Не ответив, мужчина кинулся к умирающему – оказалось, вновь открылось кровотечение. Рядом стоящий на коленках Коленька сложил молитвенно руки и возвел очи к небесам. По пустынным коридорам как песня зазвучала молитва, сквозь которую невозможно было различить настойчивый сигнал лифта. Чувствуя себя ужасно, Евгения встала за мужчинами и проблеяла:

– Он что… умирает?!

– А ты что думала? – Алексей расположил раненного в правильной позе и подозвал качка. – На, держи, только туго. Понял?

Со сложенными руками Коленька неуклюже подполз и по указу стал что было мочи сжимать жгут. Его душили слезы. Он даже не пытался скрыть их:

– Что же вы наделали?! – взвыл он в промежутке между молитвами. – Зачем же сразу стрелять? Мы же не преступники какие-нибудь!.. Мы добрые, честные люди!

– Я… я…

Но слова потонули в испуганном вздохе. Алексей лишь цыкнул, пересчитывая пульс в пятый раз. Но в следующий миг мужской голос заставил обернуться.

– Только без дурости. Я не он, – бандит презрительно сплюнул в сторону двоюродного братца.

Сердце остановилось – позади Евгении стоял тот самый недостающий пятый элемент – водитель, который должен был быть надежно привязанным. Одной рукой он сжимал девушке рот, другой вцепился в пистолет, направив его в Алексея.

– Будешь делать, что я сказал! Понятно? Руки! А ты, – это касалось братца, – вставай, бегом за деньгами. Мотор заведен, пора убираться.

– Боря, но батя…

– Ты вообще тронутый?! – он погрозил пистолетом. – Сдохнет, так и лучше. Нас тут не было, а он уже никому ничего не расскажет… Вставай, стероидная задница! Или тебя пристрелить?..

Зарыдав, Коленька поднялся и виновато посмотрел на Алексея – мол, выбора нет. Но Алексея мало что заботило, кроме Жени. Он поднялся и вытер руки о бока.

– Сиди на месте, урод!

Но мужчина двинулся на направленное дуло, словно не замечая его.

– Ты оглох?! Я говорю, стой, замри! Эй!

Лягнувшись, Женя подумала, какая она предусмотрительная, что поставила пистолет на предохранитель, но в следующий миг рукоятка с силой ударила по ребрам.

Зарычав, Алексей бросился на противника. Раздался холостой выстрел, и троица, словно слоеный пирог, распласталась на полу. Алексею удалось перехватить рукоятку, но Боря ни в какую не сдавался. Придавленный двумя телами, он легко орудовал конечностями и даже несколько раз прошелся ударами по чувствительным местам противника. Кому и было тяжело, так это Жене. Нет, она не чувствовала веса сверху лежащего мужчины, тот стоял на локотках, ей было невыносимо смотреть на умирающего, уже побелевшего главаря. А вдруг она выстрелила без необходимости?..

– Что?! – вскрикнул Алексей, приподнимаясь. – Тебе больно?

Евгения покачала головой.

– Что тогда? Чего ревешь?!

В этот момент Боря треснул ногой по болезненному месту за коленкой. В отместку Алексей засунул палец в ухо и пригрозил:

– Лучше не зли меня, сукин ты сын!

– Эй ты! Он там дышит или нет? – вопрос был адресован Коленьке.

Тот пожал плечами. Женя закатила глаза, после чего тугодум сообразил, что теперь можно подойти к отцу. Тревожность перерастала в дикий ужас, при виде, как качок пытается нащупать пульс.

– Ну!

– Я…я не понимаю…

– Как это можно не понять! Он должен быть живой!

– У тебя есть что-то стеклянное? – внезапно спросил Алексей.

– У меня? Идиотские вопросы!

Он осмотрел простые золотые серьги, заглянул в декольте.

– Что… что ты делаешь?

– Что у тебя за белье?

– Что?.. Я… я не должна тебе отвечать!

– Женя, на белье есть стразы, камушки всякие?

Спрятав смущение, хотя лицо пылало огнем, девушка кивнула.

– Есть?

– Это Виктория Сикритс.

Тяжело вздохнув, Алексей осторожно просунул руку в декольте и нащупал вначале бугорок, но не тот. Он перевел взгляд на Женю, но она не подавала вида, что что-то произошло. Следующая попытка закончилась удачно – в руке оказался страз размером с орех.

– И для кого ты носишь такое белье?

Хотелось ответить «для тебя», но пришлось смолчать. Он и так слишком много знает. Тем временем, Алексей подозвал Коленьку и сказал, что сделать. Тот послушно все выполнил – и страз, к счастью, запотел.

– Дышит! Он дышит! Боря!

Но Боря сжал плотно челюсти и со всего маха ударил противника между лопаток. Потеряв контроль, Алексей упал на Женю, но вскоре откатился в сторону, по-прежнему цепко сжимая рукоятку. Боря хотел обхватить девушку за шею, но, взвизгнув, выпустил пистолет. В недоумении Алексей подскочил, отмахнувшись от протянутой руки качка, и остолбенел.

– Нравится?! – Женя сильнее сжала то, что вот-вот готово было лопнуть и оторваться.

– Пожалуйста, – взмолился бандит, хватаясь за голову.

При виде мучений у Алексея у самого внутри все сморщилось. Он неторопливо засунул пистолет за пояс, поднял куртку, вызвал скорую помощь и только тогда произнес:

– Ну, все, Женя, хватит. Пусти… его.

– О-о-о, я только начала!

– Скажите ей! Умоляю! Вы же… тоже как-никак… мужик!

– Из-за тебя я испортила маникюр, придурок!

Алексей посмотрел на часы – им нужно уходить. Толку оставаться нет. Кто знает, сколько планировалось продержать его здесь – час, два, до ночи, сутки? Здание имеет принадлежность к «By Polson». Отсюда и нужно плясать.