Телохранитель. Танец в живописной технике

– Можно? – потянула она к Джиджи руку и дотронулась до его спинки. – Какой приятный…

Джиджи старательно зажурчал громче и выразительнее, как и каждый раз, стоило кому-то обратить на него внимание.

– Мари, – начала осторожно, пока она гладила медузу, – Дилан сказал, что Дэйран… более устойчив…

Доктор перевела на меня внимательный взгляд.

– … что он крепче, чем просто человек, – закончила, вглядываясь в ее лицо.

– Аааа, – улыбнулась Мари, возвращаясь к Джиджи взглядом. – У него такие же импланты стоят, как и у киборга, – огорошила меня доктор.

– Импланты? – повторила хрипло.

– Только отвечают они за другое: силу, выносливость, обеспечивают высокий болевой порог и ускоренную регенерацию… – продолжила серьезно Мари. – Леа, благодаря им он до сих пор жив.

Она оглянулась на Дэйрана.

– Откуда? – выдавила я.

– Я не знаю, – серьезно ответила доктор. – Он не говорил, да я и не спрашивала. Здесь… – она обвела глазами палату, – не важно, что было. Главное, что из этого выйдет…

Ее ладонь легко тронула мое плечо, позволяя непривычной теплоте просочиться в самое сердце.

– Он, кстати, скоро должен очнуться… – сказала мягко и вышла.

А я все стояла, осмысливая услышанное.

Я знала только одного человека, бредившего подобной идеей: интеграцией возможностей киборга и настоящего человека. Им был мой отец – Роберт Грин, глава корпорации ДиСиЭнАй.

Стоило себе напомнить о родстве с гением в области киберинженерии, и я легко настроила свой смартком на датчики жизнедеятельности Дэйрана. Теперь на мониторе моего устройства билось его сердце, и отображались основные жизненные показатели.

Посидела еще какое-то время, потом извлекла из заднего кармана джинс прибор для отключения имплантов. Я забыла переложить его к физиоприбору в комнате Эрика, когда получила сообщение от врача и понеслась к медотсеку. И надо же, как кстати!

Решившись, нажала кнопку активации прибора и стала ждать. На маленьком дисплее дольше обычного ничего не происходило, и, когда я уже хотела расслабленно выдохнуть, он вдруг пикнул.

Затаив дыхание, я подняла глаза на Дэйрана. Дезабилизатор обнаружил шестнадцать имплантов и сообщил о том, что их отключение невозможно. Причина неизвестна.

Шестнадцать имплантов… Больше, чем у обычного киборга.

Когда Дэйран успел попасть в руки моему отцу? При каких обстоятельствах? Как он на это согласился? Как давно?

И главное: как отец позволил отправить его на смерть?! Не мог ничего сделать?

Вспоминая обстоятельства, при которых я попала на встречу с Дэйраном четыре года назад, я все же пришла к выводу, что отец действительно способствовал моему участию в процессе расследования дела тех злосчастных киборгов. Неужели он пытался спасти Дэйрана таким образом? Надеялся придать дело огласке через меня? И ведь я не подвела. Но тогда понятно, почему меня вышвырнули из магистратуры с такой скоростью! Силы были, мягко сказать, неравны.

Перед глазами встал образ отца. Я вообще с трудом узнавала его в те дни… Он был таким чужим и растерянным… А если все не так, как я считала? Если он боролся за киборгов? Боролся за Дэйрана?

Перевела взгляд на мужчину в который раз. Что он там говорил? Что у отца не было выбора и ему было, что терять.

– Черт, – выругалась в сердцах, роняя голову на руки. Тяжело вздохнула и уселась на свою койку, скрестив ноги.

Джиджи сидел рядом в банке и старательно копировал показатели монитора жизнедеятельности. По его спинке волнами пульсировала синусоида сердцебиения, к счастью, далекая от реальной картины. Такая бы подошла больше человеку при смерти… Но заслуг Джиджи это не умоляло. Он видел, что я сидела тихо, и тоже старался сильно не шуметь, лишь изредка поскуливая. Видеть Дэйрана в окружении всех этих приборов и датчиков ему было непривычно. Очевидно, он чувствовал, что его фаворит не просто спит. Но понять, в чем подвох, не мог.

– С ним все будет в порядке, – прошептала я медузе, лишний раз напоминая это и себе, и принялась за список капельниц, которые стоило сделать.

На лету вставлять иглу в вену, как Дэйран, я не умела. Но, к счастью, у него в обеих руках стояли катетеры. Мне оставалось только менять капельницы вовремя. Когда время приблизилось к полуночи, я уже еле сидела на кушетке.

Мари заходила еще раз, но неизменно осталась довольна осмотром. Джиджи давно сполз в банку, и лишь пузыри на поверхности жидкости давали понять, что медуза еще не спит.

К счастью, оставалась всего одна капельница. Активировав ее, я сдвинула наши койки и скрутилась на своей. Смартком был настроен на любые критические показатели, капельница через два часа автоматически отключится, поэтому смысла изводить себя дальше не было.

Едва моя голова коснулась подушки, я сразу же уснула.

***

Мне снился рассвет на Каире.

Два солнца поднимались из-за гор с разных сторон горизонта, разгоняя ночную тьму. И та отступала, светлея от непроглядного черного до сиреневой пастели. Вокруг одного светила мазками-чешуйками сбились, словно рыбки в стайку, все оттенки пурпурного, у другого – красно-оранжевые. Краски, переливаясь, дышали, словно живые. Я тянула к ним руки, окуная в них пальцы, и рисовала рассвет. Вспоминала уроки Эрика и воплощала его технику в перламутровом небе. Сердце радостно билось в груди, лицо ласкали теплые солнечные лучи, и я готова была поклясться, что чувствовала их нежные упругие касания. Я тянулась к ним, запрокидывая голову и подставляя шею. Прикосновения были так приятны, что я даже зажмурилась от удовольствия и, кажется, тихо застонала. Это тепло казалось не столько согревающим тело, сколько душу.

А тем временем прикосновения становились все более реальными. Чьи-то пальцы нежно гладили по моей скуле, мягко касаясь губ, соскальзывая на шею… Вскоре я четко осознала, что уже не рисую небо, и практически проснулась, а касания никуда не делись…

Открыла глаза и встретилась с блестящим взглядом Дэйрана в полумраке. Он лежал все также на спине, протянув ко мне руку. Его пальцы опасливо замерли на моем лице, а губы тронула легкая улыбка.

– Привет… – прошептал он.

– Привет, – повторила тихо, словно мы могли кого-то разбудить.

– Ты как? – улыбнулся он чуть шире.

– Хорошо… а ты?

– Тоже, – он сделал осторожно глубокий вдох. – Прости, что разбудил… но я скучал по тебе.

Я так и замерла, кусая губы, но, быстро опомнившись, ответила:

– Я тоже очень соскучилась… и испугалась.

И накрыла его руку, все еще робко оглаживающую мое лицо, своей.

– Я тоже испугался, Леа, – вдруг сказал он, переплетая наши пальцы, – что не увижу тебя больше…

Сжала его руку сильнее, не зная, что сказать. Он выглядел таким растерянным после этих слов, как будто признался себе в этом впервые, а заодно и мне.

– Даже не надейся, – решила разрядить обстановку и улыбнулась. Но следом фыркнула, не сдержавшись: – Стоило только избегать меня все эти дни!

Он долго смотрел на меня, прищурившись, заставив пожалеть о сказанном:

– Я был уверен, что ты отвернулась от меня…

– С чего вдруг? – не поняла я.

– Я же сказал тебе, что наемный убийца, Леа…

Теперь была моя очередь смотреть на него с прищуром.

– Ты ничего этим не добился, я даже не помнила об этом в тот момент, когда ты меня спрашивал, нужен ли мне! Ты мне нужен! И всегда был! И, я подозреваю, года четыре уже, как.

Говорить вдруг стало невероятно легко. Стоило только раз попробовать! Дэйран смотрел на меня внимательно, словно видел что-то свое. Он всегда делал это так, как будто знал обо мне больше, чем кто-либо другой.

– Расскажи, что случилось в пустыне? – решила сменить тему. – Как так вышло, ведь ты говорил, что вы скоро вернетесь…

– Раньше никогда не бомбили гуманитарные дороги, – прикрыл он глаза. – А теперь, вероятно, поджидали. Мы проехали уже больше половины пути, когда первая ракета попала в холм за нашим грузовиком. Потом еще две спереди…

Он устремил взгляд в потолок, а я не могла отвести свой от его лица. В его глазах билась такая жгучая ярость, что становилось страшно даже просто находится в ее эпицентре. Я пошевелила своими пальцами в его руке, стараясь отвлечь.

– Ты сейчас нормально себя чувствуешь? – села, поджав ноги, и слегка склонилась над ним. – Ничего не болит? Мари говорила, было пробито легкое и…

Договорить я не успела. Он смотрел на меня пару мгновений каким-то насмешливо-хищным взглядом, словно подпускал ближе, а потом рывком дернул на себя. Я еле успела выставить руки, чтобы не рухнуть на него и все те датчики, что подозрительно взвизгнули на всю палату от наших действий. А Дэйран, не замечая этого, притянул меня к себе и впился в мои губы своими. Жадно, страстно, жестко, сдаваясь полностью той силе, что тянула нас друг к другу все это время. Между нами не осталось места робкой нежности, лишь испепеляющее желание взметнулось жидким огнем в венах. И датчики приборов охотно подтвердили наш общий на двоих диагноз. Увы – неутешительный…

– Смотрю, кости уже срослись, – усмехнулась устало от входа Мари.

Я вздрогнула. Но нервы Дэйрана оказались гораздо крепче, и мне пришлось досадливо куснуть его за губу, чтобы заставить прекратить и выпустить меня.

– Теперь понятно, что с твоим пульсом, а то я подумала – побежал уже куда-то, – доктор подошла ближе, улыбаясь и поглядывая на непривычно высокие показатели давления на мониторе. – Как себя чувствуешь?

– Бывало хуже, – отозвался Дэйран, и мне захотелось его стукнуть. Какого черта было чудить, если ему плохо?!

– Ну, еще бы, – серьезно отозвалась Мари, – легкими ты раньше не разбрасывался по пустыне…

И принялась его осматривать, попутно поправляя сметенные нашей страстью датчики. Перевязывать пришлось тоже по новой.

– Дэйран, я так старательно заливала в тебя кровь, береги ее, пожалуйста. Больше нет в запасе, – улыбалась Мари.

Эти ее слова напомнили мне о предстоящем с ним разговоре. Кровь для киборгов была особой, и заготовить ее было не так просто. Хотя, если есть киборг поблизости, все может упроститься.

– И, как бы ни хотелось, прошу тебя, не делай резких движений… Хорошо? – продолжала увещевать доктор. – Потерпите несколько дней, пока раны заживут.

Раскаяния на лице подопечного Мари не обнаружила, поэтому перевела взгляд на меня. А я была готова сгореть со стыда.

– Спеленаю, если еще рыпнется, – пообещала мстительно.

Доктор хрипло рассмеялась и вышла, предварительно сбросив мне план капельниц и инъекций на сегодня.

– Ты голоден? – рассеяно спросила я, просматривая список на смарткоме.

– Ты даже не представляешь, насколько, – хрипло процедил он, и попытался поймать меня снова, но я увернулась от его руки, отскочив к стенке.

– Капитан Кросс, ведите себя прилично! – возмутилась, откидывая с лица волосы. – А то за тобой будет присматривать Марк! И вообще…

Я сделала к нему шаг, не спуская взгляда с той самой руки, что совершенно точно была поломана. А теперь Мари, как ни в чем не бывало, сняла с нее фиксатор. Регенерация костей за сутки! Облизала губы и перевела взгляд на его лицо:

– … у меня к тебе серьезный разговор.

– Тогда давай сначала завтрак, – согласно кивнул он.

Разнообразить меню не вышло: Марк выдал нам по два белковых коктейля. Вернее, мне можно было сходить в столовую и ни в чем себе не отказывать. Но я осталась солидарной с Дэйраном. Все, что я могла – стребовать у врача шоколадный вкус вместо вчерашнего ванильного. А еще сделать две большие чашки кофе.

Когда я вернулась в палату, Джиджи уже сидел на шее Дэйрана, что-то заговорщически журча ему в ухо и сияя всеми оттенками голубого.

– Смотри, – прошептал Дэйран.

Он осторожно отлепил датчик прибора от себя и аккуратно приложил к бархатистой шкурке медузы. По монитору пошла рябь радужных кругов, словно к нему поднесли магнит, а потом показатели пустились вразнос.

– Что ты делаешь?! – округлила я глаза, чуть не выронив поднос. – Мари же…

– Уже приходила, ей понравилось, – азартно отмахнулся Дэйран.

– Нет, все же надо смирительную рубашку, – проворчала я, устраивая поднос на своей койке и усаживаясь рядом. – Держи и ни в чем себе не отказывай.

Дэйран взял коктейль из моих рук, но удивился другому:

– Все это время у них был шоколадный?!

Я прыснула со смеху.

– Похоже, ты тут постоянный резидент, – заметила, делая глоток из своего стаканчика. А ничего так! Гораздо лучше ванильного.

Он поднял на меня выжидательный взгляд.

– Как ты попал к моему отцу? – решилась я.

– Полутрупом.

Ответ был настолько неожиданным, что я поперхнулась и закашлялась. Плохая была идея разговаривать во время завтрака…

– Я был военным пилотом, – продолжил Дэйран, когда я подняла на него глаза. – Попал однажды в воронку на Венере. Это долгая история, да и не важно, как…

Джиджи притих, внимательно следя за нами, и тишину нарушало только мерное попискивание датчиков.

– Моему отцу ничего не оставалось, как сдать меня доктору Грину. К тому времени я проболтался в реанимациях около месяца, и врачи не оставляли никаких надежд на то, что я вообще смогу жить без приборов жизнеобеспечения, экзоскелета и инвалидной коляски. Наши старики дружили, поэтому мой согласился на все условия и риски…

Дэйран прищурился, скользя взглядом по противоположной стене, а я все пыталась вспомнить события четырех-пятилетней давности и понять, когда это могло бы происходить…

– Это было лет пять назад? – спросила осторожно.

– Да, примерно, – рассеянно подтвердил он.

Ну, тогда я ничего не вспомню. В этот период в моей жизни царил такой хаос, что я вообще практически не появлялась дома. О чем теперь остро сожалела…

– Твой отец привлек лучших специалистов, – теперь Дэйран смотрел на меня. – Я не помню, сколько это все длилось… Меня держали в отключке днями, я потерял счет времени… А потом все кончилось. Как-то резко и неожиданно… Просто однажды пришел Роберт, без халата, и сказал, что больше не будет операций. Он так искренне улыбался… Твой отец – гений, Леа. И очень хороший человек…

Я не выдержала его взгляда и опустила глаза на стаканчик, который все еще сжимала. Отец умел быть хорошим для других, но не для тех, кому это было больше всего нужно.

– А потом я увидел тебя, – вдруг сказал Дэйран.

– Меня? – вскинула на него удивленный взгляд.

– Да, – улыбнулся он. – Ты приходила иногда в лабораторию, работала за компьютером одного из служащих…

Кажется, было такое, когда я готовилась к экзаменам. Обстановка у отца располагала меня к учебе, помогала собраться с мыслями, и я окуналась в эту атмосферу во время подготовки к контрольным. А, кроме того, если возникали вопросы, можно было сразу же задать их сотрудникам центра.

– Я заставлял себя вставать из кресла и идти своими ногами к окну палаты, чтобы посмотреть на тебя… Там у окна, наверное, до сих пор так и остались смятые моими пальцами поручни, – усмехнулся он, – пока я научился контролировать новую силу…

Я прикрыла глаза, болезненно поморщившись. Это было так странно и непривычно слышать… Я появилась в жизни Дэйрана гораздо раньше, чем он в моей.

– В день ты изгрызала резинку на кончике одного карандаша, выпивала три чашки кофе, съедала половину пачки сладкого печенья с шоколадной крошкой и исписывала от двадцати до пятидесяти шести листков для напоминаний… – говорил Дэйран, улыбаясь, – а еще за полтора месяца на моих глазах ты улыбнулась всего пятнадцать раз.

– Так много? – прошептала обескураженно, подаваясь к нему.

– Это мало, Леа, – возразил он, не спуская с меня взгляда. – И я не понимал, почему у такой девушки, как ты, не было повода улыбаться чаще…

– Какой? – склонилась я над ним, прикоснувшись пальцами к его щеке.

– Ты казалась мне слишком красивой, свободной и недосягаемой… Всегда по ту сторону стекла…

Я сама склонилась к нему и коснулась губами скулы, потом спустилась легкими поцелуями к уголку губ и, наконец, позволила себе поцеловать его. Близость с ним все еще была непривычной, а такая покорность с его стороны скорее настораживала, чем расслабляла. Приподнялась и заглянула в его глаза, чувствуя, как его руки ложатся мне на спину и скользят вверх, притягивая ближе.

Мне так хотелось обещать ему, что я больше никогда не окажусь по ту сторону стекла… Лишь бы он сам больше не отгородился им от меня.

Глава 14

Эрик улыбнулся, окидывая восхищенным взглядом горную цепь за обрывом. И я была с ним солидарна: у меня лично от этой картины захватывало дух. Выжженные солнцем красные скалы полукругом огибали долину, в которой мы находились. А над вершинами, словно корона, горели лучи садящихся светил. До заката оставалось как раз около четырех часов.

– Ты знаешь, а здесь и вправду лучше, – выдохнул он сдержанно.

– Еще бы! – улыбнулась я в который раз, укрепляя ножки мольберта. – Свежий воздух и такой пейзаж!

А сама при любой возможности поглядывала на дисплей своего смарткома.

Мы с Дэйраном расстались с большим трудом. Мне нужно было заняться Эриком, а ему – набираться сил. Но я возвращалась взглядом к показателям его сердцебиения на моем запястье снова и снова. Его сердце буквально билось у меня в руках, обостряя чувства до предела. Я ведь до сих пор не знала его выбора, а от этого казалось, что жизнь сузилась до одного дня. «Завтра» не существовало. Только «сегодня», и только, если его сердце билось…

– Смотри, – прервал мои мысли Эрик, показывая пальцем на одну из горных вершин на горизонте. – Я бы сделал ее в центре «золотого сечения», как думаешь?

Скала, на которую он указывал, была необычного горчичного цвета, от того действительно выделялась на фоне красноватых гор.

– Думаю, это хорошая идея, – пожала рассеяно плечами. – Делай пока разметку…

Мы с Эриком расположились на том самом обрыве, где меня сцапал Дэйран в первый день на Каире. Но теперь находились здесь вполне легально, и даже с охраной. Мою идею отключения очередного импланта на пленере Дэйран, на удивление, поддержал, хотя нагоняй за свой отчаянный подвиг с отключением третьего импланта в одиночку я все же получила. Он боялся, что я могла не справиться с киборгом, случись что-то непредвиденное. И, честно говоря, был прав. Я была слишком самонадеянна как с Кристом, так и с Эриком.

Но теперь за моей спиной ненавязчиво прогуливались несколько крепких парней, официально обеспечивающих наше уединение и просто помощь в случае чего. Один как раз принес физиоприбор и помогал зафиксировать его датчики на теле киборга.

– Как же хочется пройтись по округе, – вдруг сказал Эрик, когда фиксация датчиков была окончена. – Здесь должно быть потрясающие виды…

Я сидела рядом на коленях прямо на земле, занятая подготовкой палитры. Мне выдали, наконец, штатный комбез, как и обещал когда-то Дэйран. Он был достаточно удобный, и движений не стеснял. И даже жарко в нем не было. А Эрик был одет в обычные брюки и футболку, под которыми удобно размещать столько датчиков, сколько нужно.

– Я бы босиком пробежался… – улыбнулся он грустно.

Не сдержалась, закусив сосредоточенно губу, и тут же поймала на себе пристальный взгляд киборга. Готова была биться об заклад, что он уже выучил все эти мои «говорящие» эмоции, и теперь готов был внимательно слушать мои прогнозы.

– Давай, Леа, – хитро улыбнулся, – скажи правду. Есть у меня шанс ходить?

Усмехнулась, качая головой: как же эти киборги научились встраиваться в рамки человеческих ожиданий! Но «маска» Эрика была не такой непроницаемой, как у Криста. И сейчас Эрик сознательно ее сбросил, позволяя мне взглянуть на его истинное лицо. Его глаза были хитро сощурены, губы тронуты легкой выжидательной улыбкой. Даже прикованный к креслу, он был опасен.

А насколько был опасен Крист? Вынужденный защищать меня все эти годы, киборг продвинулся в искусстве считывания человеческих эмоций и манипулирования ими на небывалый уровень. И теперь этот «хищник» вырвался на свободу, ведь сдерживаемый фактор – а им все это время была я – исчез.

С трудом стряхнула с себя эти мысли и поежилась под порывами прохладного ветерка, вырвавшегося из каньона.

– Сама проблема с твоими ногами не такая уж и сложная, – ответила я, наконец, стараясь выдержать взгляд Эрика. – Но дело в том, что нам нужно будет найти специалистов, способных грамотно диагностировать твое состояние и выдать рекомендации…

– Спасибо, – неожиданно улыбнулся он, перебивая меня.

Но что-то в его тоне насторожило.

– За что? – удивилась я.

– За правду. Значит, Дилан не собирается давать мне в руки штурвал шаттла.

Вот, черт! Я возмущенно втянула воздух ноздрями, сжав пальцы. Я совсем забыла о том, что Эрик собирался занять место Дэйрана в шаттле.

– Эрик! – зашипела я, поджимая губы.

– Что, Леа?! – не остался он в долгу. – Я же говорил, что сам полечу, и Дилан сделал вид, что согласился! А теперь ты спокойно рассуждаешь о моих ногах! Значит, знаешь, что он мне врал!

– Да пошли вы! – вспылила я, вскакивая. – Сами выбирайте, кому сдохнуть! Достали уже! Хоть всем скопом летите!

Я металась раздраженно по площадке туда-сюда.

– А что?! – выкрикнула азартно. – Давайте все вместе! Только меня не забудьте!

Эрик уставился в землю, прищурившись.

– Отключай два импланта, – тихо сказал он.

– Ни одного больше не отключу, – сложила руки на груди, с вызовом глядя на киборга.

– Леа, – поднял он на меня суровый взгляд, а я чуть не рассмеялась. Хотел быть страшным? Он?! Пусть возьмет пару уроков фирменного взгляда у Дэйрана, может тогда и устрашусь! – Я – это его шанс! Я не сдохну от отключения двух имплантов, поверь… Не имею права! И я должен успеть от них избавиться…

– Догони сначала, – подняла невозмутимо брови. Хотел правду? Получи – распишись!

Брови киборга взметнулись в удивлении, а потом он сложил руки на груди и высокомерно задрал подбородок:

– И не стыдно такое говорить калеке? – вздохнул, грустно улыбаясь.

– Стыдно, – согласно кивнула. – Но совсем чуть-чуть.

– Я же стараюсь спасти Дэйрана…

– Эрик, – подошла я ближе, – мне не нравится идея спасения одного ценой жизни другого. Это дико! И то, что ты – киборг, не делает тебя крайним!

Он долго смотрел на меня пристально, потом перевел взгляд на горы и пожал плечами.

– Ты зря так считаешь, – сказал неожиданно.

– Да почему?! – вспылила я.

– Зачем ты спасала своего киборга? Поэтому? Ты думаешь, что он такой же, как и ты? – цедил Эрик. – Это не так, Леа…

Я жгла его гневным взглядом, ожидая кульминации его откровений.

– Мы – калеки… Не умеем чувствовать нормально, постоянно спотыкаемся об импланты и только и думаем, кто в этом теле – я, а кто – бездушная машина! Где заканчивается «оно» и начинаюсь «я»?! Я не чувствую изменений от отключения этих ГРЕБАННЫХ ИМПЛАНТОВ!!! – сорвался он на крик.

Так вот оно что… Мальчику просто страшно быть человеком! Он не чувствует перемен, потому что они уже давно произошли! И скорее всего его импланты уже и не функционируют вовсе!

Мои мысли сорвались в безудержный галоп. Я же никогда не работала с киборгом, который боролся пять лет с имплантами! Постоянно расшатывая связи, он мог и вовсе их разорвать. А, скорее всего, так и случилось!

– Когда вы отключили Кайла? – спросила я холодно.

– Что? – непонимающе переспросил Эрик.

– Сколько ЛЕТ НАЗАД вы отключили Кайла? КИБОРГА В КРИОКАМЕРЕ!

– Три года восемь месяцев…

Я сцепила зубы и опустилась на колени перед ним. Молча поднесла к глазам дезабилизатор и включила его. Датчики семи имплантов исправно загорелись на мониторе.

– Леа… – нервно сглотнул Эрик.

Что, Леа? Сейчас я тебе устрою, будешь знать, как провоцировать недоученного кибернетика! Азартно закусила губу и, не глядя, запустила миостимулятор. Эрик резко выдохнул, напрягая мышцы, и перевел взгляд на горы. Его пальцы сжались в кулаки так, что побелели костяшки…

– Готов? – жестко спросила я.

Кажется, он догадался обо всем. Перевел на меня напряженный взгляд и кивнул.

– Давай.

Сомнений почти не было. Снова поступала самонадеянно, отчаянно и рискованно, но знала, что права. Нет, это было не «шестое» чувство или вдохновение… Я работала с отцом, знала результаты всех основных тестирований и исследований киборгов. Именно они помогли разработать мне собственную технику отключения имплантов. Но разница с Кристом состояла в том, что мы отключали их гораздо раньше. Кристу тогда было семь лет. Эрику сейчас получалось двенадцать. Киборги начинали осознавать себя в шесть, постепенно вытесняя сознанием работу имплантов. У Эрика сознание определенно сделало всю работу за дезабилизатор. Вода, что называется, камень точит.

Я ввела код дезабилизации сразу всех оставшихся имплантов, прикусив губу до крови. Руки дрожали, пальцы не слушались, но я все же нажала ввод.