Близнецы от бывшего. Вернуть любовь

Кажется, мне удается просидеть в такой обстановке совсем недолго. Нервы не выдерживают. Показывать себя счастливой и расслабленной невыносимо. Я ведь не расслаблена. Нисколько. Совсем. Нет. И, уже, тем более, совершенно не счастлива.

– Прошу меня извинить, – мягко улыбаюсь, окидывая взглядом всех присутствующих. – Мне нужно припудрить носик, – последнее уже адресую Юре, и он без задней мысли позволяет мне покинуть застолье.

Осторожно поднимаюсь. В голове звенит. Иду вперед, к туалету, где можно будет продышаться и умыться холодной водой. Но, кажется, меня пошатывает.

Походка, как бы я не старалась, совсем не выглядит легкой. И я уверена, что ловлю на себе тяжелый взгляд Родиона.

Все время, проведенное за столиком я старалась не смотреть на него. Иначе воздух бы окончательно покинул мой организм. А я и так дышала через раз. Слишком трудно было. Слишком.

Оказавшись в туалете, шумно выдыхаю.

Зарубцевавшиеся шрамы на сердце зудят и пульсируют. Они так и не зажили до конца. Что бы я там себе не говорила, в чем бы не убеждала – побороть чувства к Родиону не удалось.

И сейчас я могу отчетливо прочувствовать на себе все последствия того, что недостаточно хорошо старалась от них избавиться.

Хочется задавить в себе все чувства, вырезать их изнутри, но, кажется, чем больше я давлю на себя, тем сильнее становится давящая боль в районе сердца.

Пристальнее уставившись на свое изображение в зеркале, понимаю, какие красные у меня глаза. Точно плакала. Без слез. Утопала в молчаливой истерике.

И я понимаю, что нужно как-то избавиться от этого. Выйти в Юре и продолжить делать вид, что отлично провожу время. Вот только резь в глазницах становится все ощутимее. Минута-две, и я расплачусь по-настоящему от переизбытка распирающих меня чувств.

Дверь в туалет распахивается неожиданно, и я вздрагиваю, машинально хватаясь за раковину.

– Так это все же правда?! – ледяные интонации пронзают душу насквозь.

Пристальный взгляд впивается в меня похуже острого ножа. Давит. Забирает воздух.

Я много раз представляла себе эту встречу. Я прокручивала в голове каждое мгновение. Думала, что справлюсь с эмоциями, дерущим нутро на части.

Вот только я ошиблась. Реальность не имеет ничего общего с тем, что я навыдумывала за эти годы.

Молчу не в силах пошевелить губами.

Родион дергает меня за плечо, вынуждая обернуться. Тянет на себя. Резко. Почти прижимает. И я ощущаю его жар. Тепло, что исходит от крепкого мужского тела.

Вздрагиваю и тут же замираю. Рядом с ним не хватает воздуха. Близость жжет похуже языков пламени. Невыносимо. Ощущать его так близко – пытка.

– Я лишь хочу посмотреть тебе в глаза, – шипит разгневано. И я вижу эти эмоции в его красивых глазах.

Мои сыновья унаследовали их. Выразительные и глубокие. Смотрящие не поверхностно. Вглубь. В самую душу.

– Я не понимаю… – шепчу обессилено.

– Не понимаешь? – усмешка на лице, некогда милого и нежного Родиона, выглядит ядовито. – Или просто хочешь вскрыть старые раны? Вот только не надейся! Мне плевать на тебя! А, особенно, на то, с кем ты теперь спишь!

Глава 6

Валерия

Больно. Мучительно, чудовищно больно. Но я ведь и не ожидала от него других слов. Все закончилось несколько лет назад, и пропасть между нами стала невероятно большой.

Но слова все равно жалят. Будто и не было расставания. Я все та же молоденькая девочка, влюбленная без памяти в человека, не ровня себе. Инга правильно говорила – поверить в происходящее между мной и Родионом было сложно. Но я поверила. Я дала нам этот шанс.

Вот только его не было никогда. Родя был женат с самого начала, но скрывал от меня брак. Потому что не хотел меня в жены. Потому что я была лишь постельной забавой, которую он потом с легкостью вышвырнул из своей жизни.

И я осталась на ее обочине совсем одна. Сломленная и растоптанная. Мне пришлось бросить университет. Нет, поначалу я взяла академический отпуск, но с рождением детей поняла – осилить учебу не смогу. У меня банально не хватит времени.

Так что для меня поменялось все. В тот день моя жизнь крутанулась на сто восемьдесят градусов. Без возможности вернуться.

Первое время, в глубине души, я еще верила в возвращение Роди. Проклинала его, но надеялась, что вернется, что бросится в ноги и поклянется в вечной любви. И я прощу. Наверное, прощу. Потому что жизнь без него стала пустой и плоской.

Вот только он не искал встречи. И сейчас пришел только, чтоб добить.

Смотрю на него невидящим взглядом. Горло саднит от желания заплакать. Но я сдержу слезы. Не дам ему поглумиться. Не позволю почувствовать свою слабость.

– Мне просто интересно: чем я был так плох? Может, недостаточно богат для тебя? – цедит каждое слово.

На секунду мне начинает казаться, что Роде тоже больно. Это чувство вспыхивает у него в глазах, но гаснет так же быстро. Я даже не успеваю понять – видела ли его на самом деле, или все мираж.

Понимаю сейчас только одно – что бы я не сказала, он не станет слушать. Странные, только ему понятные упреки, не дадут высказать мою точку зрения. А я всего лишь хочу, чтобы он ушел. Мне невыносимо с ним рядом.

– Ты просто был кретином, – мотаю головой. – На тебя нельзя было положиться. У нас не было будущего.

– Кретином?! – крепкие пальцы ложатся на мою щеку, и я с шумом выдыхаю. Внизу живота скручивается странный спазм из смеси страха и желания. Желания близости с этим мужчиной. – Да, я был кретином, – на, до боли знакомом лице, растягивается циничная усмешка. – Потому что решил доверять тебе, пока ты развлекалась на стороне.

– Что? – все же не могу сдержать неприятного удивления. Это ведь он изменил мне! Он!

Едва сдерживаюсь от того, чтобы не прокричать это прямо Роде в лицо тоном, полным разочарования и обиды.

– А теперь ты с ним… – нежно проводит пальцами по моей щеке.

Родион сейчас похож на маньяка, и я пугаюсь его следующего шага. Чувствую себя беззащитной и уязвимой. Но тело тут же реагирует на приятные поглаживания, активно на них откликаясь.

– Почему ты с ним? Хотя, можешь не отвечать. Сам знаю.

– Юра же сказал, мы встречаемся, – выпаливаю.

– Врешь! – от неожиданного рыка у меня перехватывает дыхание. – Он всего лишь очередной кошелек, спонсирующий твою милую мордашку.

Захват на моем плече становится болезненным.

– Ты делаешь мне больно. Отпусти! – вырываюсь, и на этот раз мужчина разжимает захват, освобождая меня от душащего плена.

Мы смотри друг на друга какое-то время, но Родя не отступает. И я молюсь, чтобы он поскорее ушел. Мне это нужно. Без этого накроет истерикой.

– Уходи, – выдаю спокойно и тихо. – Не хочу, чтобы Юра заподозрил неладное.

Вру. Откровенно вру. О своем новом мужчине я думаю сейчас меньше всего. Хотя стоит. Посиделки по туалетам в компании бывшего ему вряд ли понравятся.

– И тебя ждет жена, – напоминаю. – Алла, кажется…

Родион в последний раз оглядывает меня с ног до головы. Скользит взглядом по изгибам тела, обернутых платьем, как второй кожей. Усмехается грустно, что-то прикинув про себя, а затем уходит. Дает мне то, чего так сильно хотелось еще минуту назад.

Но теперь его место занимает пустота. А я ведь надеялась получить облегчение.

– Куда ты снова вляпалась? – спрашиваю у своего затравленного отражения.

Из зеркала на меня смотрит побледневшее, даже немного осунувшееся лицо. Не знаю, как в таком виде сейчас выходить в зал. Юрий будет недоволен. На фоне яркой жены Родиона теперь буду смотреться блеклой тенью. А я тут вовсе не для этого.

Не знаю, что заставляет меня взять себя в руки. Наверное, мысли о мальчиках. Я ведь для них старалась, хотела руками Юрия дать им то, чего сама никогда не смогла бы. И сейчас не могу отступить. Дать заднюю.

Поэтому натягиваю на лицо улыбку, глядя, как на бледном лице напряженно расползаются губы. Остервенело тру щеки, чтобы придать себе, пусть и неестественную, яркость, отбить внимает от белого цвета кожи.

А затем вновь улыбаюсь. На этот раз более натурально. Этот вечер рано или поздно закончится. А других, надеюсь, не будет. Моя встреча с Родей просто совпадение, которое ровным счетом ничего не значит. И если я переживу ее, а я переживу, то со мной все будет в порядке. Непременно. На другое даже не согласна.

Сделав глубокий вдох, бросаю на себя последний оценивающий взгляд. А потом уверенно распахиваю дверь туалета.

Глава 7

Валерия

Я возвращаюсь в ресторан с улыбкой на лице, которую отрепетировала перед зеркалом в туалете. Адресована она Юрию. Я должна отлично отыграть этот вечер, потому что по-другому никак.

Не хочу, чтобы Родион почувствовал во мне слабость. Я уже больше четырех лет боролась с ней, выкручиваясь в мире, как могла. И теперь ничего не изменилось. Я все еще на том самом пути, где пробивать себе дорогу вперед нужно лбом.

– Что-то ты долго, – натянуто произносит мужчина.

– Макияж поправляла, – вру, усаживаясь рядом с Юрием.

Надеюсь, он ничего не заподозрит.

Его тяжелая ладонь опускается мне на ногу. Выше колена. Своим жестом Юра будто бы заявляет права на меня. Демонстрирует окружающим, насколько близки наши отношения.

Мне кажется, что за столиком в этот момент повисает напряжение. Вижу куда устремлен взгляд Роди. Чувствую его кожей. Как он смотрит примерно в то место, где теперь покоится такая ненавистная мне ладонь.

Я стараюсь не смотреть на Родиона, поэтому не знаю, какое выражение имеет его лицо в этот момент. Но ему не нравится. Это чувствуется в повисшей вдруг паузе.

Чужая ладонь чуть сжимает мое бедро, и я радуюсь тому, что их разделяет ткань платья. Еще и пайетки. Они жесткие наощупь, и это чуть притупляет ощущения.

Как там сказал Родя? Юрий – мой кошелек? Спонсор? Так и есть. И я расплачиваюсь с ним за эту возможность.

Так гадко вдруг становится… Стыдно за себя. Аж желудок скручивает. И омерзение такое сильное, что хочется, закричав, скинуть чужую ненавистную руку с себя. Забрать мальчиков и отмыться от этой грязи, куда я добровольно влезла.

Но я ничего из этого не делаю. Продолжаю сидеть за столом в компании бывшего, его распрекрасной жены Аллы и Юрия, который до сих пор заявляет на меня свои права, продолжая время от времени неприлично сжимать мое бедро пальцами.

В горле будто клубком свернулся колючий еж, разрывая гортань своими острыми иглами. Поэтому почти все время разговора я молчу. Лишь изредка улыбаюсь, когда ко мне обращается Юра. Иногда отвечаю на бесцветные вопросы присутствующих.

Алла все это время льнет к мужу. Всячески старается приблизиться к нему, прижаться. Виснет, как малолетка на предмете своего обожания. Выглядит именно так. А Родя будто остается холоден к ней, практически не откликаясь на нежность супруги.

Девушка оказалась дочерью солидного московского бизнесмена. Я узнала об этом из сводок новостей, когда после расставания зачем-то полезла изучать биографию того, кого безумно любила.

Конечно, она мне не ровня. И я понимаю Родю – связи и все такое. От меня ведь не было никакой пользы. Из всех возможных вариантов нищих девушек он выбрал детдомовскую. У меня не то, что не было богатого отца, у меня не было никакого. Наверное, поэтому он и не захотел на мне жениться. И не собирался.

Вечер тянется бесконечно и проходит больше в рабочих разговорах между мужчинами. Они, вроде как, обсуждают какой-то там проект, но я не вслушиваюсь. Я вообще будто не здесь.

И когда длинный ужин заканчивается, чувствую облегчение. Надеюсь, мне больше не придется встречаться с бывшим, потому что это больно. Точно кто-то выдирает из груди сердце. Без анестезии.

– Ты какая-то напряженная. Что-то случилось? – будто бы с волнением уточняет Юра, когда мы оказываемся в машине.

– Прости, но я просто не привыкла к подобным компаниям, – отвечаю почти честно. В обществе Родиона и его жены я чувствовала себя неуютно. И это еще мягко сказано.

– Тебе придется привыкать, потому что мне часто нужно посещать подобные мероприятия. Ужины или что-то покрупнее. И моя женщина должна выглядеть на них безупречно. И вести себя точно так же. Это важно, Валерия. Я не последний человек в этом городе, и не могу себе позволить промахи.

– Прости, – вновь извиняюсь. – Я привыкну. Обязательно привыкну, – грустно улыбаюсь, и на этот раз моя улыбка искренняя.

– Хорошо, – кивает Юрий. – Я надеюсь, нам больше не придется возвращаться к этому разговору.

– Я тоже, – отворачиваюсь к окну, закусывая губу. В какую же ловушку я себя загнала?!

Мальчишки очень радуются моему возвращению. Домработница говорит, что как не старалась, не смогла уложить их по кроватям. Те категорически отказывались засыпать без меня. И я верю. Иногда эти двое слишком упертые. Часто мне приходится попотеть, чтобы задавить их своим авторитетом.

– Мамочка! – с радостными воплями сыновья бегут мне навстречу.

– Мы скучали… – с обидой выговаривает Марк.

– Да, очень скучали, мама! – вторит ему брат.

– Я тоже скучала, – присаживаюсь на корточки и обнимаю мальчишек.

Какие же они хорошенькие! И ласковые. И пахнут… Лучший запах на свете!

Понимаю, что предала их, оставив сегодня одних в незнакомом доме с незнакомой женщиной, но это было условие Юрия, а я вынуждена их исполнять.

– Ты ведь больше не оставишь нас? – с прищуром спрашивает Макар. – Мы не хотим сидеть без тебя.

Оба жалостливо надувают губы, и я испытываю перед ними такой стыд, что глаза становятся на мокром месте.

– Вы уже купались сегодня? – интересуюсь у них, нарочно отвлекая от темы.

– Нет, – не замечают подвоха.

– А хотите? – изображаю на лице игривое выражение.

– Да! – хором выкрикивают мальчики.

– Тогда скорее, скорее наверх! – часто хлопаю в ладоши, подгоняя сыновей. И те, довольные, рвут к лестнице.

Уложив детей спать, выхожу в коридор, чтобы отправиться в свою комнату. Наконец-то, этот тяжелый день закончился.

– Валерия, – неожиданно окликает меня голос домработницы. – Хозяин ждет вас в кабинете.

По телу мигом распространяется жар.

– Хорошо, – откликаюсь. – Я зайду.

Нехотя разворачиваюсь, направляясь на встречу с Юрием. Меня терзает нехорошее предчувствие.

Стучусь, и хозяин дома позволяет мне войти.

– Проходи, Лера, – спокойно произносит он, расположившись в широком кожаном кресле. – Я хочу, чтобы ты присела, – Юра недвусмысленно хлопает себя по коленке.

Глава 8

Родион

Ночь была напряженной. После ужасного ужина с новым партнером я долго не мог уснуть и сомкнул глаза только под утро. Тут же будильник протрезвонил над самым ухом, и мне пришлось нехотя открыть глаза, будто набитые песком.

Работа не ждет. У меня много работы. За последние четыре года я добился гораздо большего, чем планировал. Но у меня был стимул. И бизнес – единственное, что отвлекало от посторонних мыслей.

Прятаться в работе было легко. Я даже подумал, что уже ничего не чувствую. Что стал внутри черствым, как сухарь, и меня невозможно будет хоть чем-то пробить.

Но я ошибся. И вчерашний вечер дал четкое этого понимание.

– Вид у тебя неважный, Смирнов, – хмыкает Алла, когда я спускаюсь на первый этаж, в кухню.

Жена уже сидит на высоком стуле, изящно поглощая что-то из маленькой стеклянной баночки. Помешанная на правильном питании, она пыталась склонить туда и меня, но у нее не вышло. Калории, польза и рацион – последнее, о чем я хотел бы думать.

– Ночка была так себе? – продолжает доставать жена.

– Чего тебе? – рявкаю на нее, и Алла морщится очень наиграно.

Девушка спрыгивает со стула, ступая босыми пятками на гладкий, немного прохладный пол.

Тонкий шелковистый халатик мягко движется в такт ее грациозных движений, недвусмысленно подчеркивая обнаженную под ним полную грудь.

Моя жена всегда была красивой. И, надо сказать, Алла умеет этим пользоваться. Умеет обращать на себя внимание. С легкостью может стать его центром.

И вот когда-то я попался на крючок с аппетитной наживкой. И в итоге заглотил его так сильно, что он разодрал мне все горло.

Я почему-то замираю на месте, так и продолжая стоять где-то в районе двери. Заторможенность реакции, видно, осталась с бессонной ночи.

– Родь, – Алла останавливается рядом со мной, проводит маленькой ладошкой по моей груди, а потом заглядывает прямо в глаза, – я тут подумала… А не пора ли нам завести малыша?

От этого предложения меня почему-то передергивает.

– Чего? – переспрашиваю, хотя прекрасно все понял.

– Ну, ребеночка родить, – улыбается эта стерва. Мягко стелет. Ластится ко мне. А я ведь отлично знаю, какой моя жена может быть. И как умело манипулирует людьми ради собственной выгоды.

И если Алла чего-то хочет, она не поступится ничем. Абсолютно ничем. Имея за спиной любящего отца, который в своем желании угодить наследнице порой переходит всякие границы, моя жена часто, да что там часто?! Всегда чувствует себя полностью безнаказанной и всемогущей.

Обдумываю ее слова. Вроде и понимаю, что наследник нужен. Рано или поздно нам придется обзавестись ребенком, потому что так положено. Но у меня нет желания делать это сейчас.

– Нет, – отрезаю, и порываюсь обойти назойливую девушку.

Но Алла хватает меня за руку, вынуждает вернуться в исходное положение. Обращает на себя внимание.

Ее пальчики с красными ноготками тянутся к завязке на халате. Жена ловко справляется с узлом, а затем распахивает полы шелковой вещицы, демонстрируя мне свое голове тело. С идеальными пропорциями, выточенными в зале и в кабинете пластического хирурга.

– Я тебя хочу, Родь, – не видя с моей стороны никакой реакции, Алла переходит в наступление. – Хочу от тебя сына. Похожего как две капли воды.

Девушка прижимается ко мне обнаженной грудью, томно вздыхая, и тянется к губам. Я же хватаю ее за плечи и решительно отталкиваю.

– Оденься, – строго распоряжаюсь, отходя в сторону.

Мне нужен кофе. Крепкий. Чтобы прошибло. Сегодня тяжелый и длинный день, и мне необходим ясный разум. С чем после вчерашнего, похоже, большие проблемы.

– Тебе придется сделать это, Смирнов! – доносит сзади. – Или у нас снова какие-то проблемы? – с ехидством спрашивает. Тон быстро меняется с приторно-сладкого на раздраженный. – Не забывай, что мой отец…

– У меня болит голова, Алла! – рявкаю. – Я почти не спал, и мне хочется покоя.

– Будет так, как я сказала, – в уже более привычной для себя манере выражается моя жена. – И если не по-хорошему, то по-плохому.

Поворачиваюсь в ее сторону, наблюдая за тем, как высоко и раздраженно вздымается женская грудь от частого дыхания.

– По-плохому больше не будет, и ты прекрасно об этом знаешь. Так что, если хочешь ребенка – заслужи его.

– Что? – фыркает.

– Заслужи ребенка! – отзываюсь, медленно произнося каждое слово, чтобы до этой мажорки, наконец, дошло. Как раньше уже не будет. Никогда не будет!

– Ты об этом пожалеешь! – шипит разгневано.

– Не сомневаюсь, – бросаю ей в ответ и выхожу с кухни.

Проклятый завтрак мне теперь в горло не полезет. Может быть, перехвачу что-нибудь в офисе.

Быстро принимаю душ и облачаюсь в костюм. В один из кучи таких же, что наглаженными висят в целой комнате, отведенной под гардероб.

И это бесит. Ведь когда-то все было по-другому. И было гораздо проще. Единственный костюм, который мама купила мне на выпускной на рынке. Дешевый синий пиджак смотрелся на мне хорошо. И мама заплакала, глядя на меня.

– Эй, ты чего? – тут же подбежал к ней, вытирая покатившиеся по материнским щекам слезы.

– Тебе так идет сынок, – тихонечко произнесла она. – Вот бы тебе выбиться в люди. Стать депутатом или бизнесменом каким-нибудь. Ты ведь у меня такой умный мальчик, – мама нежно погладила меня по щеке. – Так жалко хоронить твой талант за нищенскую зарплату.

– Мамуль, все у меня будет хорошо, – пообещал ее, и в тот момент сам в это верил.

Глава 9

Родион

Сегодня я еду к Юрию в офис. Нас ожидает большой совместный проект, который поможет мне расширить бизнес в новом направлении.

Не то, чтобы мне нужны были деньги. Нет. Бабла у меня вполне достаточно. Вот только эти вечные попытки кому-то что-то доказать не дают покоя. Я столько лет крутился без остановки, пытаясь чего-то добиться, что теперь просто не могу остановиться.

Мне не повезло родиться с золотой ложкой во рту, и все, что у меня есть – результат упорного труда. Моего труда. Иногда даже не хочется вспоминать, какого было. Сколько земли пришлось сожрать, пока сумел вылезти на более или менее достойный уровень.

И никто не воспринимает тебя всерьез, пока ты пыхтишь и барахтаешься в самом низу. Задавливают подошвами ботинок, перекрывая кислород. Лишние конкуренты ведь никому не нужны.

Теперь же, имея все, я ощущаю лишь пустоту. Вакуум. В мире нет ничего, что могло бы меня порадовать. Хотя, я много где был и достаточно чего видел.

Только это не принесло мне счастья. И погоня за расширением влияния – это лишь возможность заделать ту дыру в груди, заполнить пустоту, от которой каждый день свербит где-то внутри.

Юрий Захаров. Богатый урод, подмявший под себя приличный кусок столичного бизнеса. По факту, его сеть расползлась по разным сферам. Начиная от салонов красоты и заканчивая автомобильными перевозками.

А самое главное его достоинство для меня – никаких связей с отцом Аллы. Это основной критерий, по которому я выбираю себе партнеров уже несколько лет.

Пределы выбора очень быстро сужаются, потому что Казанцев тоже не стоит на месте. Старику вечно мало, и он стремится, как и Юра, запустить свои клешни во все сферы жизни нашего города.

– Юрий Николаевич уже ждет, – сообщает мне его секретарша с варениками вместо губ, подскакивая на месте, когда я оказываюсь рядом.

Окидываю девушку взглядом и, ничего не отвечая, прохожу к кабинету ее босса.

Забавный экземпляр. Подобных обычно берут для снятия напряжения. Есть у меня такие друзья. В приемной держат губастую блондиночку, готовую услужливо раздвинуть ноги, а где-то в подсобке сидит женщина средних лет, с пучком и в очках, работая с документами босса в поте лица.

Меня передергивает, если честно. Этот урод ведь с Лерой. А шпилит секретаршу на стороне. Хотя, какое мне дело? Мне нет дела! Она ведь тоже с ним только затем, что Юра хорошо платит.

– Родион, проходи, – улыбается Юрий.

Хитрый черт. Я его сразу раскусил. Но для меня главное – наш проект. Личность партнера не так уж и важна, если держать все под контролем.

– Доброе утро, Юрий Николаевич, – протягиваю ему ладонь.

– Выглядишь не очень, – верно замечает мужчина, хотя не понятно, зачем акцентирует на этом внимание.

– Спал плохо, – отвечаю сухо, стараясь скорее перейти к делам. Оставаться тут дольше необходимого нет никакого желания.

Думаю, что бессмысленный обмен любезностями на этом закончится, но Юрий не отстает:

– Понимаю, – ухмыляется. – Молодая горячая супруга – не до сна, – вновь неприятная улыбочка. – Мне Лера тоже вчера спать не давала. Ты бы знал, какая аппетитная деваха!

Мои ладони непроизвольно сжимаются в кулаки.

Зараза!

Я старался не думать об этом, но сейчас, после его слов, четко представил, как этот… Юрий елозит губами по коже Леры. И внутри все закипело. Взорвалось, а потом стало гореть.

А я ведь уже переживал такое, когда просматривал то видео с ее участием. Раз за разом. Смотрел, давился злостью и все пытался понять, как же так?

– Все в порядке? – уточняет партнер. Пауза, видно, затянулась.

– Да, – бесцветно отвечаю. – Пора переходить к делам.

– Карина! – через селектор обращается к секретутке. – Принеси папки по новому проекту. Потом кофе, – смотрит на меня с вопросом.

– Двойной эспрессо без сахара.

– Мне как обычно, Родиону Аркадьевичу двойной эспрессо без сахара.

– Хорошо, босс.

Буквально через минуту девушка, дефилируя на высоченных шпильках, раскладывает перед нами несколько толстых папок с документами и проектной документацией.

Я зачем-то слежу за реакцией Захарова, но тот умело ее прячет. Вот же жук! Сейчас раздражает в нем все! И голос его противный и вид холеный. И морда эта… Как-то слишком сильно он стал бесить меня со вчерашнего вечера.

Руки снова сжимаются. На этот раз в опасности оказывается шариковая ручка, которую я теперь слишком сильно стискиваю в ладони.

Я не могу избавиться от желания набить Юре морду. Даже на проекте сосредоточиться не получается. Сижу и, как малолетний индюк, прокручиваю в голове, что сейчас мог бы с ним сделать.

Когда основные вопросы оказываются решенными, я понимаю, что многое отвечал на автомате. Видно, мне реально нужно выспаться. Очень надеюсь, что дело именно в этом.