Любовь на выходные

– Стоп, так мы до конца сеанса не дотерпим. Давай закажем мороженое.

Это было самый лучший Варин киносеанс! Они кормили друг друга мороженым с ложки и целовались. И этот контраст горячих губ и холодных языков вызывал ошеломляющее ощущение. Макс все-таки усадил Варю себе на колени, и теперь она все более явственно чувствовала степень его возбуждения. В свою очередь, он уже не скрываясь, гладил ее голые ноги, не стесняясь забираться все выше и дальше, благо фасон ее платья совершенно не мешал таким действиям.

Где-то на периферии сознания Варя вспоминала, что хотела надеть колготки и тут же забывала об этом, поглощенная страстными поцелуями. Кино было забыто напрочь. Вип-зона, наглухо отделенная стенками от соседей, позволяла делать все, что угодно. Но когда Максим в своих ласках уже расстегнул и спустил с плеч платье, Варя очнулась.

– Остановись, мы так очень далеко зайдем, – прошептала она Максиму.

Он, как будто очнувшись, посмотрел на нее и согласился.

– Да, мы сошли с ума. Как будто подростки на первом свидании. Пойдем!

– А кино? – пискнула Варя.

– А кино очень хорошее, так и напишешь.

Выйдя из кинотеатра, она зажмурилась от неярких вечерних лучей солнца. Макс взял ее за руку, и она автоматически поискала глазами его джип, ожидая, что они сейчас сядут в него. А вот куда поедут, она еще не придумала. Но Макс опять ее удивил. Он вдруг просто сказал:

– А пойдем чего-нибудь перекусим? У меня от этого мороженого только аппетит разыгрался.

– Да, у меня тоже, – эхом откликнулась Варя.

– Что, тоже? – он повернулся и посмотрел на нее.

– Аппетит разыгрался. А ты что подумал? – она улыбнулась, и первый раз после всего случившегося вчера утром в редакции смело посмотрела ему в глаза.

– А я все, что надо подумал, – улыбнулся в ответ мужчина. – Тут недалеко есть милый ресторанчик с открытой верандой. Идем?

Действительно, ресторан был недалеко – в паре кварталов от кинотеатра, которые Варя совершенно не заметила. Она вдруг ощутила, какое это счастье идти с Максом просто так, держась за руку, болтая ни о чем, позволить себе расслабиться, не ожидая очередного сексуального подвоха.

На веранде было мило и уютно. После салатов, которые они умяли с большим аппетитом, им подали вкуснейшее горячее в горшочках. А потом был десерт – нежное шоколадное суфле с сливками и вишней. Иногда девушка ловила себя на том, что ей хочется продлить этот поздний ужин как можно дольше. Ей так не хватало обычной человеческой беседы со своим возлюбленным во время уик-энда.

– Знаешь, – вдруг на полуслове прервался Макс. – Мы с тобой начали немного не правильно.

– Что? – Варя так поразилась совпадению своих мыслей с его словами, что даже не сразу отреагировала.

– Я сказал, что обычные влюбленные пары сначала долго гуляют – ходят в кино, рестораны, сидят на лавочках. А потом уже приступают к основному. У нас с тобой все началось спонтанно.

– И не совсем осознанно, – улыбаясь, перебила его девушка.

– Это у тебя неосознанно. Я все понимал и последствия осознавал. Не перебивай меня, пожалуйста, Варюш, – он взял руку девушки. – Поэтому нам надо все отмотать назад.

– Что, забыть про наш секс? – в притворном ужасе раскрыла глаза Варя. Ее душил смех.

Макс досадливо поморщился.

– Нет. Добавить к нашим отношениям кино и рестораны.

– А у нас с тобой отношения? – она вычленила главное для себя.

Он сразу стал серьезным.

– Да.

Для нее это было так важно, что она не нашла что сказать в ответ. Я подумаю про это потом, – решила она.

– Тогда давай искать лавочку, – не придумав ничего лучшего, ответила она.

– Какую лавочку? Ты о чем?

– Ну, ты только что сказал, что нам не хватает лавочки.

– Но я в переносном смысле!

– А я – в прямом! Рассчитывайся побыстрей, я в дамскую комнату и встретимся на крыльце.

В туалете Варя внимательно посмотрела на себя в зеркало. Там отражалась довольная жизнью девица, с ожиданием счастья в глазах.

– Ох, смотри, матушка, не плачь потом, – с интонациями подруги сказала она сама себе.

* * *

Она знала, куда поведет сейчас Макса. Это было ее заветное место – в парке около дома. Как-то в летнюю сессию, совершенно одуревшая от зубрежки бесконечных билетов, она вышла ночью из дома и ушла в парк. Нашла пустующую скамейку (летом в городском парке было совсем не безлюдно и поэтому не страшно – прогуливались парочки, проходили полуночники, гуляли люди с собаками) и застыла от удивления. Пели соловьи!

Ну, или так хотелось ей тогда думать, что это были соловьи. Как в тех старинных рыцарских балладах, которыми она зачитывалась на первом курсе филологического факультета. Тогда она просидела на лавочке больше часа, наслаждаясь звуками, потом пошла домой, спокойно уснула, а утром сдала все на пять.

Вот и сейчас ей захотелось отвести туда Макса. Поймет он про соловьев или нет? Сумеет ли она объяснить ему свои чувства, или объяснений не потребуется? Разрешить ее сомнения могли только ее действия. Когда она вышла на крыльцо, Макс уже ждал, улыбаясь ее нетерпению.

– Пошли, – потянула она его за рукав.

– Куда? Может лучше на машине?

– И идти за твоей машиной обратно, а потом сюда? Потерпи немного, скоро будем на месте. – Через пару улиц, она торжественно сказала: – Мы уже почти пришли!

Макс, увидев улицу, на которую они свернули, догадался:

– Мы что, идем в городской парк? Ты, правда, решила найти лавочку? Ты сумасшедшая, ты знаешь об этом? – и он развернул ее к себе и неожиданно крепко поцеловал.

– А, по-моему, более сумасшедший из нас ты! Кто придумал этот фокус с яхтой и просмотром заката с последующей эротической сценой в комплекте?

– Это было стратегическое мышление, – важно проговорил Макс. – Которое привело к нужному результату.

– Я сейчас нас приведу к нужному результату.

За разговором они незаметно вошли в парк. Варя пыталась вспомнить местонахождение именно той лавочки. Тогда она вышла из дома, а ее дом находится на противоположном конце парка, значит…

– Вот она! – ликующе воскликнула Варя.

– Ты уверена? – проговорил Макс, продираясь за ней сквозь кусты. – Что-то это не слишком похоже на романтическую чистенькую лавочку на безлюдной аллее.

– Тише! – шикнула на него девушка.

Они замолчали. Оглушительно трещали кузнечики, где-то вдалеке был слышен редкий шум машин, шелестела трава. Напрасно Варя прислушивалась. Того, что она хотела услышать – не было. И только она собралась рассказать свою несбывшуюся идею Максу, как вдруг раздались несмелые трели. Короткие, почти отрывистые, они доносились из густых зарослей сирени и бузины. А потом, вволю потренировавшись, птица принялась за настоящую песню.

– Слышишь, – сияющая Варя обернулась к Максу.

Он стоял, как громом пораженный.

– Это что, соловей?

Варя кивнула.

– Ты притащила меня сюда слушать соловья?

Варя кивнула уже не так уверенно.

– Иди сюда.

Макс вдруг рванул Варю к скамейке, посадил себе на колени и стал целовать. Целовать так, как будто это был последний поцелуй в их жизни – торопливо, жадно, не давая глотнуть даже капельки воздуха. У Вари закружилась голова, и она, вырвавшись из плена его губ, спросила:

– Что с тобой?

– Я думал, это метафора. Это выдумка, про влюбленных и соловьиные трели. Это не бывает, просто не бывает!

– Может просто раньше ты не слушал с девушками соловьев?

– Да, ты права, с девушками я обычно соловьев не слушал. Это с тобой мне пришлось.

Даже не успев обдумать его последнюю фразу, Варя опять была вынуждена поцеловать Макса, так как он недвусмысленно обнял ее за талию и придвинул ближе к себе.

Я сейчас умру от счастья, – успела подумать она перед поцелуем.

Долгие поцелуй, глоток воздуха и опять – губы к губам, языки жадно соприкасаются друг с другом, губы немеют от взаимных посасываний. Когда Варя стала в нетерпении расстегивать рубашку возлюбленного, и почти добилась своего, он внезапно остановил ее.

– Стой.

– Что случилось? – ее руки даже тряслись от нетерпения, так ей хотелось сдернуть эту рубашку и насладиться, наконец, гладкостью его плеч и рук.

– Ты что затеяла?

– А ты не догадываешься? – она от избытка чувству легонько куснула Макса за шею.

– Я-то догадываюсь. Но есть одно маленькое препятствие. Точнее его нет. Точнее…

Варя, широко раскрыв глаза, посмотрела на него.

– Ты не взял презерватив? Не могу поверить собственным ушам. Макс Еремин забыл про презерватив, собираясь на свидание с девушкой!

– Не собирался я на свидание. – Максим был вынужден оправдаться. – Точнее собирался, но учел твое мнение и решил просто поговорить. Я же не знал, что ты меня потащишь в парк.

– И что? – внезапно оробела Варя. – Ты разочарован?

Макс усмехнулся.

– Как я могу быть разочарован самой импульсивной девушкой в мире? Вчера она дает от ворот поворот, а сегодня я с ней на лавочке ночью слушаю соловьев.

– И что же нам делать? – после недолгого молчания спросила Варя.

– Доверься мне, – коротко ответил Макс и повернув ее спиной, плотно прижал к своему телу.

– Что ты хочешь делать? – девушка смущенно поерзала на его коленях.

– Расслабься и не задавай лишних вопросов, – последовал пространный ответ.

Он обнял ее за талию и раздвинул ее ноги. Ее платье задралось почти до бедер, и в таком неустойчивом положении она вынуждена была отвести обе руки назад и обнять за шею любовника.

– Я не понимаю…

– Тсс! – Макс прошептал около ее ушка. – Расскажи мне, как ты обжималась с мальчиками в этом парке? – задав этот вопрос, он стал медленно расстегивать лиф ее платья.

– Я ни с кем не обжималась! – Варя даже возмутилась этому вопросу и в следующую же секунду ахнула – Макс уверенно сжал руками ее грудь и стал гладить массирующими движениями, медленно пропуская соски между пальцев. Это было так невыразимо приятно, что она неосознанно выгнула спину, чтобы мужчине было удобнее ее ласкать.

– Неужели никому из твоих поклонников не пришло в голову сделать это? – одной рукой он продолжал гладить ее грудь, а второй быстро провел по внутренней стороне бедра и положил ладонь на темный треугольник между ног.

Варя застонала.

– О каких поклонниках ты говоришь? Я была девушка приличная до встречи с тобой, – произнося эту фразу, она попыталась повернуться лицом к Максу, чтобы поцелуем снять напряжение, которое потихоньку охватывало ее. Но он не дал провернуть этот маневр. Вместо этого тягуче прошептал на ухо:

– Значит, ты была хорошей девочкой? – и легонько прикусил мочку. Одновременно с этим он резко, почти грубо проник ладонью под ткань трусов и сразу пальцами нашел самую чувствительную точку.

Варю как будто пронзило током. Полураздетая, на коленях мужчины, с оголенной грудью и высоко поднятыми торчащими сосками, беспомощная, она ощущала невероятное возбуждение. Ее ласкали самым бесстыдным образом, а она ничего не могла сделать! И эта беспомощность возбуждала ее еще больше. Она застонала, подстраиваясь по ритм его пальцев.

– Что ты делаешь? – прошептала она, уже не ожидая ответа на этот вопрос. А он неторопливо и методично доводил ее до кульминации, удерживая второй рукой за талию и целуя в шею.

– Делаю то, что нравится тебе и мне.

Она уже не слушала ответ, уйдя глубоко в себя, и подчинившись сигналам удовольствия, которые мощным потоком шли от движений любовника.

– Давай детка, сделай это для меня! – зашептал Макс и ускорил движения пальцев. И Варя, не помня себя, рывками поддаваясь навстречу его руке, закричала, чувствуя приближение кульминации. Она непроизвольно выгнулась, напрягла ноги и оргазм, сильный и мощный, накрыл ее. Острое наслаждение пронзило каждую клеточку ее тела, и она почти легла на его колени. Ей показалось, что это длилось вечность.

Макс, не убирая руку, ждал, пока судороги не перестанут сотрясать девушку. Варя обмякла и ощутила, что все части тела становятся мягкими и безвольными. Посадив ее обратно на колени, он поднял ее за подбородок и поцеловал. В медленный сладкий ответный поцелуй Варя вложила всю свою благодарность за этот акт самопожертвования. То, что Макс сам весь горел от желания, она ощущала по недвусмысленной выпуклости на его брюках.

– Ну, я нашел выход из положения? – он улыбнулся и стал застегивать пуговицы ее платья.

– Безвыходных ситуаций не бывает, – в ответ улыбнулась оная, слишком расслабленная, чтобы связно мыслить. – А как же ты?

– Ну, если мы найдем мою машину, то, я думаю, сможем позаботиться и обо мне.

– Что, прямо в машине? – не сдержала вопроса Варя и засмеялась. Так легко и сладко было сидеть у Макса на коленях после почти-секса и шутить на тему последующего.

– А говорила, что приличная девочка, – шутливо нахмурил брови. – Можно и в машине. Если ее найдем.

* * *

Уже светало, когда они выбрались из парка. Варя непрерывно зевала и могла думать только о маленькой девичьей кроватке в своей уютной комнатке с. Макс, глядя на это безобразие, ничего не говорил. Но когда они почти прошли мимо ее дома, Варя как будто очнулась.

– Меняю секс в машине на здоровый и крепкий сон в кровати.

Ее босс коротко ответил, что, дескать, сначала надо добраться до кровати, а для этого нужна машина. На что Варя горделиво показала рукой на свою панельную пятиэтажку:

– Кровать подана, сэр!

Что ею двигало, когда она предложила Еремину зайти к ней и выспаться, она не понимала. Ей очень хотелось спать, и вариант сделать это в своем собственном доме казался очень логичным. Она даже не задумывалась, остались ли в квартире неубранные следы ее неспешного сбора в кино, и нет ли маленькой сиротливой кучки грязной посуды, оставленной в раковине.

Впустив гостя в дом, Варя бросила ключи на тумбочку, сняла туфли и прошла прямо в свою комнату. Пока она убирала покрывало с кровати, сзади подошел Макс и скептически уставился на плоды ее трудов.

– Ты считаешь, мы вдвоем поместимся на этом недоразумении?

Он даже обозначил руками размер этого самого недоразумения и, исходя из его жеста, места им действительно катастрофически не хватало. Варя оскорблено поджала губы. Кроватка была ею куплена и обихожена в атмосфере любви и обожания. Белого цвета, с изголовьем изгибающимся замысловатыми завитушками чугунной ковки. Но рассчитана она была явно на одного. Точнее на одну – на Варю.

– Хорошо, покусимся на родительское ложе, – сказала она и взяла подушку и белье.

– А утром явятся родители и заклеймят позором соблазнителя их дочурки? – с усмешкой спросил Макс, одновременно с репликой снимая рубашку.

– Родители на даче до осени, и обычно внезапно не приезжают, – ответила Варя, как завороженная уставившись на его мощный торс. Ее сон как рукой сняло и она, уже запоздало, вспомнила, что задолжала ему удовольствие, которая сама испытала в глубине сада под трели соловья.

Но они, вроде бы, хотели спать? Стараясь не смотреть на раздевающегося дальше любовника, она застелила кровать родителей свежим бельем и стала раздеваться сама. Ее босс уже забрался в кровать и даже одеялом укрылся и теперь смотрел на нее.

Внезапно Варя застеснялась. Она почувствовала себя скованно и поэтому практически сбежала в свою комнату, где спокойно сняла платье и надела ночнушку. Потом передумала, и надела ту комбинацию, которая была на ней в ту злополучную ночь на даче. К сожалению, все, что хоть отдаленно напоминало эротическое белье, осталось в квартире у Вадима. Варя логически рассуждала, что соблазнять в родительском доме абсолютно некого. А теперь? Теперь она готова соблазнять, уже зная, что он ее босс и возможно это ее любовное приключение всего на одну неделю? Варя прислушалась к себе и ответила – «да, готова». Осталось найти презервативы и появится в проеме дверей спальни во всем своем сияющем великолепии.

– Знакомое белье, – встретил ее появление Макс. – А я подумал, что ты решила переночевать на коврике у дверей. Иди сюда, – он похлопал на место рядом с собой.

Но Варя не послушалась. Она медленно подошла к кровати, потушила настольную лампу, уселась прямо ему на ноги и подарила ему и себе медленный сладкий поцелуй. Он с готовностью откликнулся на него, немедленно обнял в ответ, но прошептал на ухо:

– Варюш, я конечно готов терпеть сколько нужно, но все таки сделан не из железа. Может, просто поспим, а? – На что Варя молча показала ему презервативы. – Ну, тогда другое дело! – просиял он, и мгновенно повалив на кровать, стал снимать столь полюбившуюся ему сорочку.

Варя счастливо рассмеялась и позволила себе унестись в сладкую негу любовных игр с Максом Ереминым.

Утром Варя проснулась, как ни странно, не от поцелуя любимого, а от звонка мобильника. Мельком взглянув на часы, она удивилась – кто мог названивать ей в среду в восемь утра? Тираж уже должны были развести по оптовым базам, если бы случилось что-то экстренное в редакции, ей бы позвонили еще ночью. Кто бы это мог быть?

Неизвестным абонентом оказалась главный редактор ее журнала – Ксения Завьялова. Они общались всего несколько раз – когда ее принимали на работу, и когда назначили ведущей рубрики новинок театра и кино. А ей лично она вообще никогда не звонила.

– Алло, Ксения? Доброе утро, – прохрипела она сонным голосом.

Не поздоровавшись, Ксения понеслась с места в карьер:

– Я не понимаю Варвара, где ваше редакционное задание?

Варя стала лихорадочно вспоминать, какие долги по полосам могли на ней висеть, но так ничего и не вспомнила, поэтому совершенно честно спросила:

– О чем вы говорите, Ксения?

– О твоем долбаном кино! – вдруг заорала она. – Где еженедельная колонка о новой премьере?

– Но я только вчера сходила в кино, и это все равно пойдет в следующий номер… – Варя пыталась как-то вразумить начальницу, но та слушать ее оправдания была явно не расположена.

– Вы посмотрели фильм в десять часов вечера, у вас было двенадцать часов, чтобы написать эту колонку! Вы что, писать разучились? – добавила она ехидцы в голос. – Или, может быть, вам было совсем не до кино? Может быть, вы вместо кино обжимались со своим молодым человеком, вместо того, чтобы профессионально выполнять свои прямые обязанности, за которые вам деньги платят.

Рядом с Варей заворочался сонный Макс. Он повернулся в ее сторону, обхватил за талию и стал целовать в голый живот. Она улыбнулась и шепнула:

– Не щекотись!

– Что? – сразу отреагировала на том конце провода Ксения. – Вы там не одна?

– Нет, нет, Ксения, это я не вам, – отбиваясь одной рукой от Макса, который полез целоваться уже всерьез, второй рукой она пыталась удержать телефон.

– Подожди, – шипела она Максу, – У меня важный звонок.

– Жду вас у себя в кабинете через полчаса, – ледяным тоном проговорила Ксения и бросила трубку.

Ух ты! Девушка машинально ответила на поцелуй любовника, потом сделала это более вдумчиво и они еще пару минут целовались.

– Первый раз получила от начальства нагоняй, и хоть убей, не понимаю, за что.

– Ну, твое начальство лежит рядом с тобой и утренней порции нагоняев ты от меня еще не получала! – тут же ответил Макс и полез под сорочку, которую Варя украдкой надела уже под утро.

– От моего непосредственного начальства! С которым я, в отличие от тебя, общаюсь уже полгода. Ксюша озверела и требует под свое царствующее око, потому что я якобы не написала эту несчастную заметку про кино.

– Какое кино?

– Которое мы вчера смотрели, забыл?

– Я не помню никакого кино. Я помню только тебя, – с пафосом заявил Макс и опять полез целоваться.

– Ну как ты можешь быть таким несерьезным, газетный магнат? – рассмеялась Варя.

– Варюш, у всех газетных магнатов, каких я знаю, по утрам только одна забота: «что такое стояк» и как с этим бороться?

– Фу, как грубо, – наморщила носик Варя, но одеялко отодвинула и с интересом рассмотрела заботу номер один. Выглядело все в целом неплохо, и она с надеждой спросила: – А за полчаса успеем?

– Конечно, конечно, – жизнерадостно уверил ее Макс и накрыл одеялом.

Конечно, они не успели. Пока одевались, путаясь в одежде, пили чай, обжигаясь и кромсая шоколадку (Макс еще на заварку успел пожаловаться), пока искали его машину, оставленную у кинотеатра, время безнадежно ушло, и к редакции они подъехали только через два часа.

Варя стала выбираться, и Макс положил ей руку на плечо:

– Позвони мне после разговора с Ксенией, если будут проблемы, ладно?

Она кивнула и поцеловала его в щеку. Странно, думала она по дороге в редакцию, они знакомы всего пять дней, а она его уже привычно целует в щеку при прощании.

Родная редакция встретила тишиной – почти все сотрудники, кроме нескольких штатников, отсыпались после сданного номера. Кабинет редактора был открыт, и Варя зашла, не постучав. В кабинете было накурено, и, судя по пепельнице, курили уже давно и часто.

Ее встретил язвительный голос:

– Явились не запылились ее высочество Варвара Николаевна!

Ксения, судя по немного поплывшему макияжу, работала в офисе всю ночь, и почему-то не ушла домой, а предпочла дождаться Варю.

– Дорогая моя, ты работаешь в самом популярном глянце города, и просто не должна позволять себе таких выходок, – опять, как по телефону, завелась она. – Я взяла тебя в штат, рассчитывая на определенный темп работы, и ты меня очень разочаровала, очень.

Произнося эту пламенную речь, Ксения не переставала осматривать Варвару с ног до головы, как будто видела впервые. Варя села и как-то резко успокоилась. Тушеваться и краснеть из-за явно надуманной ругани она не собиралась. Этот иммунитет на начальственные крики она приобрела еще в бытность работы на кафедре русского языка.

– Ксения Олеговна, у меня есть четкие графики написания колонок о кино. Ваша заместитель со мной это обговаривала – на неделе я смотрю фильмы и спектакли, в субботу – воскресенье пишу текст. Сегодня только среда? Что не так?

Ксения буквально поперхнулась. Эта девчонка еще пробует дерзить ей, Ксении Завьяловой! Конечно, дело было не в кино, и не в колонке. Дело было в том, что ее знакомые видели Варвару в ресторане с Максом. Парочка влюбленных всю дорогу ворковали и целовались.

Полученное известие было для нее шоком. Одно дело – многочисленные девицы без мозгов, которые и в подметки не годились ей, Ксении Завьяловой. Совсем другое – Варя, ее подчиненная, с которой Макс познакомился всего два дня назад! Тогда как с Ксенией знаком больше пяти лет!

– А может ты и фильм не смотрела, девочка моя, – вдруг тихим и напряженным голосом сказала она и закурила новую сигарету, хотя во рту уже было гадко от них, бессчетно выкуренных ночью.

– Как не смотрела, – удивилась Варя. – Я была на сеансе.

– Ты была там не одна, – спедалировала голосом Ксения.

– А это уже вас не касается, – сразу ощетинилась Варя.

– Касается девочка моя, еще как касается, – проговорила Ксения, и неожиданно спросила: – Что у тебя с ним?

– С кем? – не понимала Варя.

– С Максимом Леонидовичем Ереминым! – прокричала Ксения ей в лицо и затушила сигарету.

– С Максом? – ошарашено спросила Варя, пытаясь в уме связать кино, Макса и этот разговор. Связать получилось плохо, точнее совсем никак.

– Уже с «Максом»! – ядовито огрызнулась начальница. Она нервно прошла к окну, невидяще посмотрела в него и, не выдержав, оглянулась на Варю: – Ты что, познакомилась с ним в понедельник, а во вторник уже в койку, да?

Варе вдруг стало все понятно. Всесильная и всезнающая начальница банально ревнует! Яна предупреждала, что та неровно дышит к Максу. Как она могла забыть! Она глубоко вздохнула и спокойно проговорила:

– Познакомилась я с ним раньше, в понедельник просто неожиданно столкнулась, в кино он пришел по собственной инициативе, про постель я говорить отказываюсь.

– Почему, давай поговорим, – уже не сдерживала себя Ксения. – И как он? Хорош?

Тут Варя не выдержала:

– А ты этого, по всей видимости, не знаешь?

Повисла пауза. Ксения скривилась, подошла к сидящей Варе вплотную и нависла над ней:

– В самую точку. Не знаю. Пока, – редактор подчеркнула это голосом. – И мне не нужны всякие соплюхи, мешающиеся под ногами. Поэтому, дорогая моя, или ставь жирную точку в своих отношениях с Максом…

– Или? – бесстрашно спросила Варя.

– Или собирай вещички. Я тебя здесь видеть больше не хочу. – Ксения проговорила это так равнодушно, как будто предложила ей выпить чаю.

– Вообще-то журнал не твой, – попробовала образумить ее Варя.

– Ах, вот ты как заговорила, маленькая дрянь, – также равнодушно ответила редактор, видимо перегорев на недавней истерике. – Позволь тебя просветить, Максим Леонидович никогда не путает работу и личную жизнь, поэтому на твою карьеру ему будет ровным счетом наплевать! Думай, девочка.

Варя тяжело поднялась с кресла и Ксения в который раз удивилась – как Макс предпочел ей – блестящей, остроумной и сексуальной Ксении эту филологическую нескладеху с дивным именем Варвара. Что у этих мужиков в голове? Точнее, что у них в штанах, горько поправила саму себя главный редактор. Посмотрев на уходящую девушку, она вспомнила еще кое-что, и почти со сладостным удовольствием набрала знакомый номер.