Заноза королевского некроманта

– Пожалуй, ужин можно считать оконченным, – мягко произнёс я.

Софья понимающе кивнула, поднялась.

– Нет уж! Мы не закончили дискуссию, – голос матушки стал холоднее, а взгляд прожигал спину, – Однажды одна такая же умница-разумница пришла в наш дом и принесла несчастье своим вывертом и псевдопониманием благополучной семьи! А потом погибла, навсегда разбив моему сыну сердце…

Только тепло руки Софьи удерживало меня от погружения в болезненные воспоминания. Замер, казалось, всего на мгновение, уже хотел обернуться и высказать герцогине всё, что думаю. Но встретился взглядом с глазами девушки. Ярость, что секунду назад распирала грудь, отступила.

– Ты не права, – я повернулся к матери и посмотрел ей в глаза.

Елизавета Павловна нахмурилась.

– В чём?

– Не навсегда. Иногда и некроманты способны залечить смертельные раны, хоть это и не их специализация.

Гостьи матери затаили дыхание. Сама Елизавета Павловна открывала и закрывала рот как выброшенная на берег рыба, но так и не смогла подобрать слов. Мою метафору она прекрасно поняла.

Я же развернулся, крепче сжал руку Софьи и потянул её к выходу. До самой её опочивальни мы шли молча. Остановились у двери.

– Пожалуй, моя идея была глупой. Не стоило привозить вас сюда. Простите меня…

Так и не смог отпустить её руку, словно мир рухнет, если сделаю это.

– Вы ни в чём не виноваты, Аристарх Валерьевич. Просто она боится за вас, переживает, что вам вновь сделают больно.

В глазах Занозки было столько сочувствия…

Не знаю, что на меня нашло. Я просто сжал её в объятиях и накрыл губы своими. Она даже пискнуть не успела.

И до чего же сладок был её поцелуй, со вкусом спелой вишни, пьянящий и сводящий с ума.

Когда до меня дошло, что творю, я просто отпрянул. Софья так и стояла с закрытыми глазами и с пунцовыми от смущения щеками. Губы её припухли.

– Мы завтра же уедем, – хриплым голосом нарушил тишину, – Я распоряжусь, чтобы твои…ваши вещи подготовили.

Занозка раскрыла глаза, полные растерянности, нахмурилась. Но я поспешил уйти.

Стоило объясниться. Хотя бы попытаться. Ведь до сих пор и сам не разобрался в себе, чтобы и ей раскрыть свои чувства. Да и поймёт ли?

Слишком молода, чтобы привязывать её к себе. Но ведь уже привязал плетением душ…

Добрёл до своей комнаты, упал на кровать и уставился в потолок. Я совсем запутался. Пора это признать. Знаю точно, что с матерью всё же стоит поговорить. Она перегибает. Не дам Софью в обиду. Никому.

И пусть даже Заноза выберет свободу, после истечения срока целительского заклинания. Я буду за ней присматривать.

На лице появилась глупая улыбка. Пусть я её не видел, но чувствовал, что именно такая, как у пятнадцатилетнего мальчишки, что впервые влюбился.

Стук в дверь выдернул меня из мечтаний. Глупое сердце понадеялось, что это Софья. Разум же быстро вычислил того, кто может беспокоить.

Так и есть. На пороге стояла моя мать.

– Арист, твоё поведение за ужином неприемлемо! Ты должен вернуться и извиниться перед гостьями!

Опять она за своё. Терпение лопнуло.

– Ты услышишь меня хоть раз или нет?! Я люблю Софью и твои гостьи – это твои проблемы.

Мать застыла у двери, прищурилась.

– Я ведь хочу для тебя, как лучше!

– Тогда хотя бы попытайся узнать Соню получше, а не сватай мне этих расфуфыренных аристократок! А впрочем, уже не важно. Мы утром уедем, – махнул рукой я.

В глазах Елизаветы Павловны читалось расстройство. Она прошла к креслу, опустилась в него, приложила руки к вискам.

– Хорошо. Твоя взяла. Если вы задержитесь ещё хотя бы на неделю, я попытаюсь вести себя более сдержанно.

Впился в герцогиню взглядом. Издевается она, что ли? «Попытаюсь». Не это я хотел услышать. Опять что-то придумала?

– Я обсужу этот вопрос с Софьей.

Мать закатила глаза и поднялась с кресла.

– Хотя бы неделя, Арист. И пусть ведёт себя подобающе статуса твоей невесты.

С гордо поднятой головой герцогиня покинула мою комнату. А я стоял растерянный. Ещё одна проблема на мою голову…

Глава 12

Приложив пальцы к губам, ошарашенно смотрела вслед удаляющемуся Аристарху Валерьевичу. Он меня поцеловал? Сам? Без любовного зелья? Без пыток и мучений?

Ну и как мы можем после этого уехать? Теперь нужно точно герцогиню продавить и заставить благословить. Чтобы её дорогой сыночек уже не отвертелся!

Забежала в комнату. Упала на кровать и уставилась в потолок. Мысли беспорядочно носились в голове. Нет, Аристарх Валерьевич, мы не уедем ни завтра, ни послезавтра, ни даже когда занятия начнутся. Вашей матери придётся смириться со мной.

Вот только как это сделать?

Создать иллюзии и запугать?

Нет. Такой вариант только усугубит и без того сложную ситуацию. Нужно придумать что-то другое. Пойти и открыто поговорить с герцогиней? Но ведь она меня и слушать не станет.

Хорошими манерами такую не проймёшь. Она уже настроена против меня. Хоть я и не давала повода. Всё дело в прошлом. Боится за сына. И я её прекрасно понимаю. Он и мне дорог.

Я люблю Аристарха Валерьевича…

Прижала ладони к горящим щекам. Даже самой себе в этом признаваться неловко. А как же сказать об этом самому декану или его матушке. Вот же свалилась новая напасть на мою голову!

Поднялась с кровати, принялась снимать платье. Брошь вновь привлекла моё внимание. Я любовно погладила ящерку. А потом вспомнила о вспышке ненависти, одолевшей меня там, в столовой. А это что было? Эмоции, вышедшие из-под контроля? Или какая-то магия?

Ладно. Над этим тоже стоит поразмыслить. Но завтра. Утро вечера мудренее.

Облачилась в пижаму и легла спать. Я всё обдумаю завтра. Может, и идея какая в голову придёт.

Но чуда, естественно, не произошло.

Сон никак не шёл. И я всё лежала и вспоминала поцелуй с деканом. Это определённо не похоже на то, что было с Русом. Синеглазка более умело целуется. Всего несколько секунд соприкосновения наших губ, а я уже полночи думаю о нём. И повторения хочется. А как устроить?

К середине ночи я на себя рассердилась. И что это за глупость такая? Чего это опять вздумала за ним бегать? Ладно. Перегнула. Не бегала я за ним. Но всё же.

Аристарх Валерьевич мужчина. Вот пусть и ухаживает за мной. И бегает. И с поцелуями пристаёт.

Я же пока решу вопрос с его матерью. Так и быть. Возьму всё в свои руки.

И вот только тогда и уснула.

Разбудили меня служанки. Оповестили, что герцогиня хочет позавтракать со мной наедине.

Только этого с утра не хватало. Но покорно принялась собираться. Может, нам удастся прийти к какому-то соглашению.

Выбрала изумрудное платье с корсетом. Служанки уложили волосы в замысловатую причёску из кос. Решила добавить к образу изящные серьги с малахитом. Для утреннего появления самое то: неброско, но подходит под платье. Но подойдя к шкатулке, застыла на месте. Возле неё лежала брошь. Та самая. С ящеркой.

Прекрасно помню, как убирала её подальше. Что за наваждение?

Надела серьги и вновь бросила взгляд на брошь. Словно опасаясь, что ящерка сейчас оживёт и переместиться в другое место. Оставлю-ка я её здесь. И нужно разыскать артефактора хорошего. Пусть посмотрит, что не так с этим украшением.

Сделала вдох-выдох и в сопровождении служанок отправилась в столовую.

Герцогиня уже благоухала тёмной аурой за столом. Завидев меня, она растянула губы в надменной улыбке.

Я присела за стол и повторила её гримасу превосходства.

– Мне сообщили, что вы хотели со мной что-то обсудить, – мой голос звучал на удивление холодно и уверенно. В душе я дрожала, как кролик рядом с удавом.

– Рада, что вы наконец-то явили своё настоящее лицо, а не скрываетесь под маской любезности, – парировала Елизавета Павловна.

Я взяла в руки приборы и принялась кромсать омлет. Вот же кобра. Того и гляди зубами вцепится. Но мы уже закалённые Изольдой Владимировной. Так что и здесь справимся.

– Что вы? Я всегда честна. Особенно с теми, кто любит портить жизнь другим.

Елизавета Павловна поджала губы.

– Я всего лишь желаю сыну счастья.

– В этом мы с вами похожи.

Герцогиня наигранно рассмеялась.

– Серьёзно? Что-то не верится. Вы слишком молоды для него. Не находите?

– Любовь стирает возрастные, социальные и расовые границы, – спокойно ответила я.

– Послушайте, милочка, как вас там?

– Софья.

– Со-фья, – словно моё имя причиняло герцогине невыносимые страдания, – Таких как вы, я видела немало. И все испаряются уже через месяц. Так что и у вас шансов немного.

Я усмехнулась и покачала головой.

– Мне вас так жаль.

– Что? – изумление в глазах Елизаветы Павловны было неподдельным.

– Вы, похоже, никогда по-настоящему не любили. Даже сына. Он скорее нужен вам, чтобы подчеркнуть положение в обществе. «Ах, посмотрите, какой у меня прекрасный сын! Лучший некромант в стране. Служит при дворе. Да ещё и не женат. А не хотите ли вашу дочь выдать за моего сына?». Только вот партию ему подходящую подобрать никак не можете. Все девушки вас не устраивают. Когда же сын решил жениться, вас взбесило, что это не вы подобрали ему супругу. Поэтому дело здесь ни в возрасте, ни в положении, ни в чём бы то ни было ещё. Вы просто стараетесь контролировать неподвластное.

При каждом моём слове лицо герцогини багровело всё больше.

– Вы типичная самовлюблённая аристократка. С тем лишь отличием, что решили вознести себя в рамках рода до божества.

Елизавета Павловна медленно поднялась со стула. Уверенным и быстрым шагом она приблизилась к другому краю стола, туда, где сидела я. Взяла стакан с водой и плеснула мне в лицо.

Я задохнулась от возмущения. Герцогиня же швырнула мне в лицо салфетку.

– Я никому не позволю разбить Аристарху сердце вновь. Ты уже через неделю убежишь отсюда со своими сундуками и забудешь о моём сыне.

С достоинством вытерла лицо, отложила салфетку и поднялась на ноги.

– Это уж вы скорее признаете своё поражение и благословите наш брак.

Елизавета Павловна смерила меня насмешливым взглядом. Я же времени даром не теряла. Графин с водой как раз под рукой стоял. Схватила его и стала поливать будущую свекровь, как засохший цветок в горшке. Благо мой рост позволял.

– Что. Здесь. Происходит?!

Кажется, даже иней по стёклам побежал от ледяного голоса Аристарха Валерьевича. Я отступила от герцогини, графин выпал из рук и разбился о мраморную плитку пола…

Глава 13

Мы с герцогиней синхронно повернулись и застыли. Словно репетировали этот момент много дней.

Аристарх Валерьевич сверкал синими глазами, аки сапфирами. Ноздри его гневно раздувались. Ну конь, а не мужчина. Сейчас копытом топнет и помчит по столовой.

– Спрашиваю ещё раз: что здесь происходит?

– Арист, дорогой, – всплеснула руками герцогиня, – А мы так увлеклись новомодной процедурой для поддержания молодости, что даже не заметили твоего появления. Правда, Сонечка?

Елизавета Павловна вложила во взгляд всю мощь своей мысли. Всё ясно. Не хочет, чтобы сынок покидал отчий дом. Что ж, подыграем. Мне ведь тоже важно здесь задержаться.

– Да, это очень полезная процедура. Протейские алхимики установили, что обливание холодной водой после завтрака помогает держать кожу в тонусе. Вот мы с Елизаветой Павловной не удержались и на себе проверили.

Синие глаза сузились. Герцогиня натянула на лицо милейшую улыбку. Попыталась сделать то же самое, но скулы свело. Наверное, со стороны это было похоже на звериный оскал.

– Вы меня сейчас за идиота держите? – почти прорычал декан.

Мы с герцогиней переглянулись.

– Нет, милый, что ты! – горячо возразила я.

Аристарх Валерьевич поменялся в лице от моего обращения. Удивление, нежность промелькнули во взгляде. Но декан довольно быстро взял себя в руки. На лице появилась маска всезнающего человека. Он прошёл к столу, брезгливо обошёл осколки и растекающуюся лужу и намеренно громко отодвинув стул (а это было хорошо видно во пылающим праведным гневом глазам декана. Уж я-то научилась различать за эти годы), присел на него.

– То есть, вы хотите сказать, что вдруг забыли вашу вчерашнюю перепалку и просто мирно завтракали? – выгнул чёрную бровь Синеглазка.

Елизавета Павловна вздохнула, сделала ко мне шаг и обняла за плечи. Видать тоже боится сына в ярости. Хотя памятуя, каким он может быть, я готова сыграть и обожаемую, и обожающую невестку. Его даже мои иллюзии боятся трогать, а им смерть не грозит, между прочим.

– Мы с Сонечкой обсудили минувший конфликт и пришли к выводу, что нам совершенно нечего делить.

– Д-да, – постаралась придать своим глазам наичестнейшее выражение.

– Вот как? – Синеглазка задумчиво потёр подбородок, – А я уже дал распоряжение собирать твои вещи.

– Не нужно! – в голос крикнули мы с Елизаветой Павловной.

Я вздохнула.

– Повздорили немного, с кем не бывает? – сжала змеесвекровь в ответных объятиях, – Сейчас всё нормально. Нам правда нечего делить.

Аристарх Валерьевич недоверчиво посмотрел на нас. Вздохнул.

– А стандартный завтрак сегодня будет? Или только с «новомодными процедурами»?

– Да, конечно, – герцогиня огляделась в поисках слуг.

Я же прошептала заклинание для просушки платья и волос. Причёска, конечно, безнадёжно испорчена. Но сидеть за столом мокрой, как курица, я не собиралась. Уж лучше с гнездом на голове. В принципе, Аристарх Валерьевич привык меня такой видеть. А герцогиня сама виновата в моём нынешнем виде.

Слуги прибрали следы нашей ссоры со скоростью света. На столе появился свежий, ещё горячий завтрак.

Елизавета Павловна вынуждена была завтракать в мокром наряде. Радует, что пострадала она больше меня.

– Арист, я была бы рада, если бы вы задержались ещё на недельку. Мы не с того начали с Софьей знакомство. Думаю, нужно исправить это недоразумение.

Интересно, под недоразумением она имела в виду наше знакомство или конкретно меня? Судя по ехидным искоркам в глазах декана, этот вопрос не только у меня возник. Но Аристарх Валерьевич не желал усугублять ситуацию. Он перевёл на меня взгляд и вопросительно приподнял бровь.

– Любимая, как смотришь на матушкино предложение?

Как же это сладко прозвучало. А можно меня так почаще называть? Мне очень понравилось. Особенно, как при этом ласковом обращении перекосило лицо Елизаветы Павловны.

– Мы не можем уехать без благословения, – округлила я глаза.

У декана дёрнулся глаз. Омлет до рта он не донёс, так и застыл, удивлённо смотря на меня. Я как ни в чём не бывало похлопала ресницами. К моим родителям точно нельзя соваться, если Елизавета Павловна будет препятствовать браку.

– Я должна быть уверена в ваших чувствах, – с ядовитыми нотками произнесла герцогиня и улыбнулась мне, – Брак – это ведь на всю жизнь.

Вот значит, как она решила нас испытать. Я перевела взгляд на декана. Он с интересом разглядывал омлет. Согласится изобразить трепетную любовь или признает поражение?

– В таком случае нам действительно стоит остаться, – улыбнулся Аристарх Валерьевич.

Елизавета Павловна натянуто улыбнулась. Неужели она нас раскусила и теперь пытается вывести на чистую воду?

Нет. Скорее просто готовит какую-нибудь масштабную гадость.

Но ничего! Мы тоже воевать умеем! Я ещё устрою змеесвекрове весёлую неделю.

Глава 14

Аристарх

Естественно, я не купился на разыгранный для меня спектакль. Значит, матушка и Софья что-то задумали. Интуиция кричала, что нужно хватать рыжее бедствие и бежать в академию. Но я оказался глупцом. Решил понаблюдать, за тем, что произойдёт дальше.

Мать никогда не сдаётся просто так. Вот и гостьи не покинули замок. Похоже, неделю будет соревнование невест. Даже интересно, какие испытания приготовила им герцогиня.

Но перед этим нужно поговорить с Софьей.

Я нашёл её в комнате, рассматривающей брошь непревзойдённой ювелирной работы.

– Мне нужно с вами поговорить, – но впервые беседовать с ней было сложно.

Девушка подняла на меня взгляд.

– Простите меня за вчерашнее. Не знаю, что на меня нашло. Очень сожалею о своём опрометчивом поступке.

Уголки губ Софьи опустились. Расстроилась? Неужели наша тяга взаимна? Язык одеревенел, ладони вспотели. Я опустил взгляд в пол, пытаясь подобрать слова.

– Жалеете? – голос девушки вывел меня из задумчивого состояния.

Я молчал, как провинившийся школяр. С момента знакомства с Соней мы впервые поменялись местами. И то, она всегда находила слова, для своего оправдания.

– Ну нет, Аристарх…– девушке было непривычно не добавлять к моему имени отчество, – Так дело не пойдёт. Нам нужно чувства играть для вашей матушки, а вы поцеловали и в кусты. А мне одной безумную любовь не изобразить. Уж будьте любезны собраться.

Усмехнулся и поднял взгляд. В зелёных глазах озорные искры. Моё настроение тоже поднялось. Как ей это удаётся? Сохранять весёлый и боевой настрой даже в ситуациях, где, казалось бы, и пытаться что-то исправить бессмысленно.

– Предлагаете начать репетировать спектакль прямо сейчас? – не хотел, но природное ехидство всё же вырвалось.

Софья состроила на лице серьёзную гримаску, поднялась с кровати и приблизилась ко мне. Я как голодный волк втянул её лёгкий, цветочный аромат. Она действительно поцелует меня сейчас? Сердце замерло в предчувствии этого волшебного момента. Я уже даже представил, как её губы прикоснутся к моим. Прикрыл глаза.

– Попрошу не ехидничать, а продумать план устранения врага!

Еле сдержал разочарованный вздох. А потом до меня дошло сказанное Занозкой.

– Чего?! Какого врага? Какое устранение? Вы в своём уме, Софья? Матушка, конечно, не подарок, но «устранение» – это уже чересчур!

Девушка улыбнулась.

– Вот теперь я вижу, что вы меня слушаете, а не летаете в розовых фантазиях.

Прищурился. Не девушка, а повелительница моего настроения. Одной вскользь брошенной фразой способна вызвать уныние, другой гнев.

Софья не выдержала и рассмеялась. Мои губы против воли растянулись в улыбке.

– А ваши невесты уже покинули замок? – Занозка пошла к туалетному столику, выдвинула ящик и аккуратно, я бы даже сказал, с нездоровым трепетом положила туда брошь.

– Нет. Я подозреваю, что «невесты» прогостят ещё неделю.

– Так я и думала!

– А о чём вы разговаривали в столовой? Вы ведь сказали, что недопонимания между вами больше нет? – решил подловить девушку на лжи.

Софья накрутила на палец выбившуюся из косы прядь, подняла глаза к потолку.

– А я не доверяю вашей матушке. Да и вам тоже. Вот поди уже присмотрели себе будущую жену среди этих кралей…

Потёр переносицу, вздохнул. Присмотрел. Да только не среди представленной четвёрки. Но Занозке это знать не обязательно. Пока. А допрыгается – вообще утащу к алтарю.

Я прошёл к креслу, опустился в него и пристально посмотрел на девушку.

– Не хотите отправиться на конную прогулку по округе?

Софья растерянно заморгала.

– А как же…

– Влюблённые люди ходят на свидания, вы разве этого не знали? – удивлённо приподнял брови.

Девушка закусила губу, нахмурилась.

– Думаете, Елизавета Павловна купится на это?

– Ну это смотря в каком настроении вы вернётесь с прогулки, – потёр я подбородок, продолжая наблюдать за её реакцией.

Смутилась. Потупила взор.

Как же она хороша в этой своей скромности. В чём-то ей, конечно, не хватает кротости. Но всё же. По блеску глаз понял, что заинтересовал.

– Но мне нужно подготовиться! И конь…у вас найдётся лошадь для меня? Ой, а куда мы поедем?

– Давайте начнём с простого: сколько времени вам понадобится для сборов?

Софья бросилась к шкафу, принялась судорожно перебирать вещи. Как я понял, при таком энтузиазме времени понадобиться не слишком много. Поднялся и вышел из комнаты.

А через несколько минут выскочила и запыхавшаяся, но довольная Софья. Я пробежал взглядом по подтянутой фигуре, наряженной в светлую блузу и кожаные брючки. Амазонка не смогла скрыть стройные ножки.

– Вперёд к приключениям? – выдохнула она.

Я закашлялся от неожиданности. Или от возмущения.

– Давайте-ка без приключений, пожалуйста.

Глава 15

Это был до восторженного писка чудесный день. Рядом с Аристархом Валерьевичем я чувствовала себя в безопасности. А настроение от наших взаимных шпилек взлетало всё выше и выше.

Мы катались на лошадях по округе, пили кофе и ели пирожные в кондитерской лавке и просто болтали о разных пустяках. Я рассказывала забавные истории из своего детства, декан – из своего. Даже летний зной и ужасное, непривычное и бесячее дамское седло не портили моего настроения.

А вот когда в кармане брюк меня что-то укололо, на лбу выступила испарина. Да этого просто быть не может! Была бы сейчас на коне, точно бы свалилась. А так просто схватилась за уздцы и осторожно полезла в карман рукой.

Так и есть. Злополучная брошь была в кармане. Почувствовала, как на затылке волосы зашевелились. Сердце забилось в каком-то рваном ритме. Я ведь положила её в ящик. Точно помню. Как же она в кармане оказалась?

– Соня? – прозвучал рядом встревоженный голос Аристарха Валерьевича.

Впервые в жизни решила поступить мудро, потому что магнит приключений сигнализировал об опасности.

– А-аристарх В-валерьевич, скажите, вы мне дарили что-нибудь? – обернулась я к декану, также удерживающему коня на месте.

Синеглазка нахмурился.

– Вы в таком ужасе только из-за отсутствия подарка? – а взгляд внимательный, прямо в душу лезет.

Достала из кармана брошь и протянула декану.

– Вот, нашла на воротнике платья. Она словно преследует меня.

Аристарх Валерьевич взял ювелирное изделие в руку, внимательно рассмотрел.

– Странные происшествия с вами после обнаружения этой вещицы бывали? Или, быть может, резко портилось самочувствие, настроение?

Я задумалась.

– Пожалуй, резкая смена настроения бывала. Один раз. Вчера за ужином.

Декан кивнул, то ли мне, то ли своим мыслям, и убрал брошь к себе в карман.

– Для вашей безопасности пусть пока у меня побудет.

Кивнула, но никак не могла взять себя в руки. Беспокойство сковало грудную клетку ледяными прутьями. На миг мне даже показалось, что за нами кто-то наблюдает. Но всё было спокойно: журчание ручья, шелест трав и листвы. Даже на небе ни облачка.

Аристарх Валерьевич взял меня за руку, заглянул в глаза.

– Мы вернёмся в академию и отдадим эту брошь Ивану Петровичу – он лучший артефактор страны. Точно разберётся с вещицей.

– А вы? – от страха даже вопрос не смогла нормально сформулировать, лишь крепче сжала тёплую руку декана.

– Я некромант. Заколдованные броши не моя стезя.

– Вы на первом курсе говорили, что хороший маг должен знать всего понемногу…

Декан улыбнулся и пожал плечами. Тревога медленно начала отступать. Аристарх Валерьевич подсадил меня на коня, проворно вскочил на своего.

– Вы правда взрослеете, Соня.

Я приподняла брови и посмотрела на него.

– Ещё год назад попытались бы разобраться самостоятельно.

Наверное, моя улыбка просияла, как тысяча солнц. Аристарх Валерьевич усмехнулся и покачал головой. Мы направили лошадей к замку. Пора было возвращаться. Но так не хотелось, чтобы этот момент заканчивался. Оказывается, для счастья не так и много нужно: любимый декан, верный конь и отсутствие рядом герцогини.

Но по возвращении в милый дом Синеглазки хрупкое счастье разрушилось об айсберг отрицательных эмоций герцогини. Она стояла в холле и сверлила нас взглядом.

– Я просто поражаюсь вашей беспечности! Неужели нельзя было сообщить, что вы едете на прогулку?

Мы с Аристархом Валерьевичем переглянулись.

– Так, нам не по пять лет, чтобы отчитываться, – пробормотал декан в ответ.

– Пять, не пять, а чуть не опоздали на бал! У вас всего тридцать минут, чтобы привести себя в порядок и спуститься в зал. Первые гости должны прибыть с минуты на минуту! – Елизавета Павловна развернулась и, цокая каблуками, отправилась дальше, попутно ругая слуг и раздавая указания.

– А мы ещё можем к Грише вернуться? – шёпотом спросила я, – Там хоть как-то проще было: нечисть рубить, заклинания защитные обновлять.

– Поздно, Сонечка, – со вздохом ответил декан, – Сейчас нас будут представлять многочисленным родственникам и гостям.

Ненавижу балы. На одном таком со мной расстались. На другом угрожали расправами. Сейчас ситуация тоже непростая. Герцогиня не упустит возможности напакостить. И сам факт столь скорой организации бала говорит о подставе.

– Платье у вас найдётся?

– Для вас? Нет.

Декан медленно повернул голову в мою сторону. Но было поздно. Я уже бежала по лестнице, хохоча на весь холл.