Фея некромантской общаги

скачать книгу бесплатно


– Толстая коротышка! – взвизгнула фея, и это было явно зря. Не любили гномы, когда им тыкали их низкорослостью.

Под громовой хохот и вопли радующихся зрелищу зевак торговка стала надвигаться на фей, вознамериваясь, видимо, повыдирать у мерзкой магички ее седые патлы. Но та кинулась наутек, пытаясь затеряться в толпе.

Конечно, довольные зрелищем соплеменники раскупили у боевитой гномки весь оставшийся товар по двойной цене, компенсируя женщине убытки. А упавшие пончики растащили счастливые от такого изобилия белки.

Мария Спиридоновна, задумавшись о сувенирах, на суету с пончиками внимания почти не обратила. Ее интересовало, успеет ли она купить что-нибудь интересное, ведь после окончания гонок торговцы могут свернуть торговлю и начать убирать свои прилавки. Особенно те, кто приехал из соседних деревенек.

Марья встала и, поправив шаль, предупредила спутников, что пойдет за покупками.

– Я, наверное, пробегусь тут все же, гляну, что есть, – сообщила им она. Все же гонки – зрелище больше для мужчин, а женщины любят магазины. Кронов, к которому она обращалась, кивнул и, подтверждая Марьину теорию по поводу мужчин и гонок, продолжил разговор с вернувшимся к ним Пыжиком о шансах Глена на победу.

– Куда мне лучше пойти? – решила она уточнить у братьев. Ведь эти шустрики, наверное, уже везде побывали. – Мне бы меховую лавку, еще такую, где наручи можно купить, ну и какие-нибудь местные вещицы из камня посмотреть.

Лисовские, довольные удавшейся пакостью и последовавшим за ней развлечением, рассказали ей, что на лавках висят вывески с картинкой основного товара.

– Там все просто, – махнул в сторону прилавков и лавочек Люк, – по картинкам точно разберетесь.

– Если что-то съедобное, то там еда. Если зверек, то там могут быть как шкуры и мясо, так и готовые изделия из меха. Если сапоги, то там можно найти и кожу, и шнурки, и пояса с кошельками, – добавил Ален и спросил: – А монетки вы с собой взяли?

Многие в этих местах рассчитывались деньгами, а не браслетом, как в больших городах, поэтому Марья тоже носила с собой наличность в мешочке.

В первой же лавочке она просто пропала для окружающих. Такой тонкой резьбы по камню Марья никогда не видела. Обычный местный камень. Мария Спиридоновна в камнях не очень разбиралась. Она в восхищении разглядывала крошечную, наверное, солонку. С куриное яйцо размером, круглая каменная вещица была довольно тяжеленькой, на пузатых бочках был красивый орнамент из листьев и шишек, а на крышечке, свернувшись клубочком, спала крошечная каменная белочка.

«Боже, какая красота! —охала и ахала она про себя. – Мельчайшие детали вырезаны! Это сколько же здесь работы? Мастер просто художник».

Перебирая на деревянном прилавке временной лавочки шкатулки, вазочки, тарелочки и прочую милую женскому сердцу утварь, она просто не находила слов.

«Это сколько же все может стоить? За такую работу, наверное, немало, – рассуждала она сама с собой. – Хотя камень обычный, даже не полудрагоценный, и он не может стоить дорого».

Ей отчаянно хотелось скупить тут половину товара, но им еще далеко ехать, да и весит вся эта красота порядочно.

«Спокойнее, Марья! – уговаривала она себя. – Столько всего тебе ни к чему, да и, наверное, цену запросят большую».

Но вот от солонки с белкой отказаться было выше ее сил.

– Сколько вот это стоит? – спросила она у бородача, продававшего свои работы. То, что это камнерез, было видно сразу, по рукам, в которые мелкая каменная пыль въелась уже навечно.

Гном сверкнул глазами, важно поправил бороду и обстоятельно начал рассказывать про цены. Просил он недорого, но Марья все равно, помня наставления Кронова, пыталась торговаться. В итоге довольный мастер ссыпал себе в кошель горстку монет, а Марья, помимо солонки, купила еще две резные шкатулки, набалдашник для трости и получила в подарок забавный каменный свисток в виде человечка в огромной меховой шапке.

– Это горный карла, – пояснил продавец. – Дикий народец, говорят плохо, но вполне безобидные. А покупки я доставлю прямо к вам в гостиницу.

– Я вам так благодарна, – кивнула гному Марья. – Вы прекрасный мастер! И за доставку спасибо, а то я еще тут мех хотела посмотреть и наручи подруге в подарок выбрать. Она наемница.

– О! – впечатлился гном. – Тогда зайдите вон в ту лавочку, у кривой елки. – Он показал пальцем в нужном направлении. – Там мой брат торгует. Как раз наручи есть. Скажите, что от Тромга, тогда он и скидку сделает такой красавице, и доставку организует.

Мария Спиридоновна смутилась, но, еще раз поблагодарив торговца и прихватив подаренный свисток, чтобы рассмотреть, пошла в указанном направлении.

«Надо же, – думала Марья о человечке на свистке, обходя после магазинчика с наручами уже, наверное, десятую лавочку, – в этом мире еще и такие бывают?»

Лавочки были построены немного хаотично. Площадь занимали помосты для болельщиков, и поэтому торговые места соорудили где получилось, между кустами и деревьями вокруг площади и у леса. Мария Спиридоновна радовалась доброжелательности продавцов, отсутствию толкучки и разным интересным вещам.

Очередная лавочка привлекла ее внимание рисунком зверька, и она, вспомнив о шкурках жуков, поспешила туда, у других продавцов жучиного меха не было. Идя по тропинке между кустов, Марья не обратила внимания на мелькнувшую за ними тень, но вдруг воздух вокруг нее стал ярко-оранжевый, как апельсин.

Мария Спиридоновна резко остановилась и попыталась оглядеться вокруг. Ноги перестали ее слушаться, а сознание стало уплывать. Оседая на тропинку, она почувствовала, что кто-то подхватил ее на плечо, как мешок. Она отстраненно смотрела на мохнатые ноги, торопливо идущие по снегу, мелькающие по краям кусты и деревья. Сбоку попался на глаза крошечный человечек в меховом колпаке, как на подаренном ей свистке. Он отчаянно ругался и грозил кулаком, пытаясь выудить из сугроба на обочине какую-то штуку на веревке. Видимо, Марьин похититель спихнул его с тропинки в снег. Окончательно уплывая сознанием, она почему-то вспомнила поварешку.

«Надо было взять с собой», – мелькнула мысль.

Сбитый похитителем горный карла был тем самым любителем блестящих штук, который решил этим прекрасным утром сходить в курортный поселок. Когда на узкой тропинке в лесу на тебя бежит огромное и мохнатое, то отскочить в сторону – это не трусость, а единственно правильное решение. Вот он и прыгнул в сугроб.

– А-а-а! Егорка! – завопил он, грозя вдогонку кулаком. – Большая волосатая бегать. Под нога не смотреть! Егорка прыгать, снег застревать! – Однако, крича вслед, карла заметил, что на плече удаляющегося мохнатого великана лежит что-то яркое, малиновое, с мехом. – О-о-о! Егорка!!! Этот огромный в поселок быть. Штука яркий брать!!! Все расхватать, Егорка не хватит! – И он, поднатужившись, выдернул санки, чтобы бежать дальше в сторону поселка. Надо заметить, что Егорка было не имя карлы. Так прозвали его гномы, потому что на вопрос: «Ты откуда тут взялся?», который задавали, обнаружив карлу поблизости, тот всегда отвечал: «Я… э-э-э… горка». Сначала его звали Эгорка, а потом, со временем, просто Егорка. А наш карла гордился, что большой борода его знать и от других отличать!

На площади отсутствие Марии Спиридоновны ее спутников не беспокоило. То, сколько может уйти времени у женщины, если она ходит по магазинам, для мужчин все объясняло. Только замаскированные феи, потеряв Марью из-за своего бегства от торговки, пошли искать ее среди собравшихся на площади, но, не найдя, решили, что она устала от впечатлений и вернулась в гостиницу.

В гостинице Марьи, конечно, не было. Ниле и Эм, решая, кому еще «позвонить», крутились возле сферы-переговорника, как вдруг грохот из бабулиной спальни заставил их насторожиться. В спальне, кружась и натыкаясь на стены, металась в воздухе сияющая зеленым светом поварешка. Едва фейки открыли дверь, как она так же залетала по гостиной домика.

– Наверное, бабушке Маше она вдруг понадобилась, – предположила Ниле.

– Думаешь, там на гонках опасно? Она же не одна, – засомневался Эм.

Впрочем, Ниле, как и всегда, уже действовала, распахнув окно, ведущее на площадь перед гостиницей. Поварешка, резко развернувшись, со свистом вылетела на улицу, а феи уставились ей вслед.

По заснеженной дорожке к гостинице шла пожилая дама в заляпанной шубе. Вылетевшая из окна первого этажа светящаяся поварешка с каким-то радостным злорадством – если это вообще применимо к посуде – кинулась даме под ноги, отчего та оступилась и шлепнулась посреди дороги.