Измена. (Не) будь моей истинной

– Спасибо. Меня все устраивает.

– Какая хорошенькая. – Улыбнувшись, Одри воркует с малышкой. – Привет. Я Одри и теперь мы будем с тобой часто проводить вместе время.

Мы расходимся примерно через десять минут. Одри на кухню, а я в свою комнату готовиться. На самом деле я тоже была не против позавтракать, но раньше об этом не спросила, а теперь уже поздно. Всем не до меня. Хорошо хоть Виока сыта.

Сегодня меня ожидала влажная уборка только комнат господ. Я отдала дочь Одри, а сама вооружившись средствами для уборки, решила начать с комнаты Гектора и Лины. Она была настолько роскошной, что у меня даже дух захватило. Мои покои в замке Макулы и рядом не стояли. Здесь все пропитано теплотой и уютом. Любовью.

Хотела бы я когда-нибудь иметь такие отношения. Без боли и страхов.

Уборка идет полным ходом. Правда с каждой комнатой голод растет настолько стремительно, что когда дохожу до Доминика, силы практически покидают меня. Как и самообладание. Почему-то туда мне идти более неловко, чем в другие.

Неожиданно навстречу мне выскакивает из комнаты Доминика, чуть ли меня не сбивая, и слегка помятая Идэя.

– Ты тут. Отлично, уберись там. – Указывает мне пальцем она в повелительном тоне.

Интересно, что она там делала?!

Задавать такой вопрос вслух конечно же не стала.

Меня не касается, чем занимается Идэя в течение дня.

– Ради этого я сюда и пришла. – Отвечаю вслух и заношу небольшую тележку с атрибутами для уборки.

Идэя уходит, а я закрываю дверь и оказываюсь словно в клетке со зверем. Только без зверя. И сразу охватывает неприятной волной. Словно что-то черное и липкое оплело мое тело, пытаясь проникнуть в самое сердце. Поежившись, я оцениваю объем работ.

Кровать не заправлена, на полу валяются какие-то осколки. В целом не сказать, что комната грязная или страшная. Но энергетика оставляет желать лучшего.

Первым делом меняю постельное белье и заправляю кровать. На это у меня уходит минут пятнадцать. Желудок жалобно скулит, умоляя, наконец, перед ним сжалиться и покормить.

Еще чуть-чуть. Закончу здесь и пойду узнаю насчет еды.

Следующее осколки. Я наклоняюсь, собираю острые части когда-то вазы. Осторожно, пытаясь не пораниться.

– Ты пропустила вон там. – Резкий низкий мужской голос заставляет меня вздрогнуть, а осколок все же режет мой палец.

Вот же ж!

Красная капелька крови стремительно вытекает и капает прямо на пол.

– Простите. – Я вскакиваю и замираю.

Ко мне беззвучно уже подкрался Доминик. Полностью обнаженный, с влажными темными волосами после душа и высеченной фигурой.

Он красив и…сексуален. Мышцы на теле резко прорисованы, что хочется прикоснуться и потрогать кончиками пальцев. Небольшая поросль черных волос уходит от пупка ниже, туда, куда мне лучше не смотреть.

– Ой. – Я отворачиваюсь, пытаясь вычеркнуть из головы только что увиденное.

Я совсем не ожидала, что дракон будет…не стеснятся своей наготы.

– Ты поранилась? – Доминик бесцеремонно хватает меня за руку и притягивает поврежденный палец к себе. Внимательно его рассматривает, а затем делает это. Берет в рот и начинает сосать. При этом глядя мне прямо в глаза, а по лицу пробегают золотые чешуйки.

Мой рот и глаза одинаково широко открываются от шока. Миллион мурашек проносятся по всему телу, образуя что-то греховное внизу живота.

– Чччто вы делаете? – Вмиг севшим голосом спрашиваю я его.

– Лечу твою рану. – Вытаскивает он палец изо рта и возвращает мне руку полностью исцелившуюся.

Ничего себе.

Даже сейчас, он продолжает заботиться обо мне.

Что-то теплое вспыхивает в области сердца. Покраснев, я отвечаю:

– Спасибо.

– Ты еще не закончила с уборкой здесь. Эта царапина помешала бы тебе довести дело до конца, а я не хочу проводить свое время в не убранной комнате. – Его голос резко меняется, превращаясь в надменный и каким-то неприятно холодным. – И ждать я не люблю. Поторопись!

Я вздрагиваю, от его громкого голоса, чем-то сейчас напоминавший мне мужа.

– Простите. – Я тут же начинаю суетиться, пытаясь все сделать быстрее.

Только становится крайне неудобно под пристальным взглядом обнаженного парня.

Главное не смотреть на него… и ниже. Представить, что его тут нет.

Все валится из рук. Я слышу громкие вздохи Доминика, который кажется теперь перебрался на кровать.

– Ты очень медленная.

Конечно, когда на тебя так смотрят. Контролируют каждый шаг. Следят, словно под лупой за каждым твоим движением. Неудивительно.

Это все я думаю про себя, но вслух предпочитаю молчать. Моя задача закончить здесь и уйти. На этом и стоит сконцентрироваться.

Чувство тепла растворяется ровно в тот момент, когда Доминик начинает себя ужасно вести. Сначала он странным способом залечивает мою рану, а после ведет себя грубо.

– Ты забыла про стол. – Снова указывает он мне на недочет. – И в том углу. И шторы, они все еще задвинуты, а сейчас день.

С каждым своим напутствием, парень разжигает во мне раздражение, которое вот-вот готово вырваться наружу. К тому же с утра ничего не ела. А когда я голодная, то злая.

Держись, Рина. Только держись.

Иду к окнам и распахиваю шторы. Резкие лучи солнца бьют по глазам, что вынуждена зажмуриться.

– Так? – Уточняю заранее, чтобы к этому не возвращаться.

– Почти. Чуть-чуть при закрой. На пару сантиметров.

Серьезно? Что от этого изменится? – Крутятся в моей голове вопросы, ответы на которые мне не суждено узнать.

Поправляю, как он говорит и оборачиваюсь. Действительно, Доминик развалился на своей большой кровати, закинув руки за голову и все еще обнаженным.

– А вы не могли бы… – Начинаю было я, но быстро осекаюсь. Он наверняка сейчас скажет, что находится в своей комнате и в праве быть в чем хочет.

– Что?

– Ничего. Устраивает такой радиус штор?

– Пока да. Через несколько часов солнце сменит положение и шторы нужно будет передвинуть обратно.

Как можно быть таким? – Я почти взрываюсь, но мой голос звучит нейтрально.

Этому приему научил меня дорогой муж. С его взрывным характером только так и можно было справляться. Терпеть в себе все его унижения, а затем, оставшись одной кричать в подушку.

– Мне прийти через два часа сюда и поправить шторы?

– Если у тебя не будет других дел, то да. Было бы неплохо.

Пока я жила в пещере, мое отношение об этом драконе сложилось совершенно другое. Кто знал, что я снова смогу попасться на удочку к не лучшему козлу, чем Макул.

Его забота, внимание и главное, молчание, заставили меня все додумать самостоятельно. Выкрутить так, как хотелось того мне.

Я создала у себя в голове самого настоящего героя. Идеального для меня.

Реальность больно ранит в самую душу.

Доминик совершенно не такой, каким я себе его представляла. Лучше бы он продолжать скрываться по личиной дракона.

– Я закончила. – Завершаю и в этот самый неподходящий момент мой желудок вновь разрушает тишину жалобным стоном.

Какой позор.

Я опускаю глаза в пол и краснею.

– Извините.

Доминик, нахмурившись, смотрит на меня.

– Ты завтракала?

И зачем он этим интересуется? Какая ему до этого разница. Ела я или нет.

– Не успела. – Вслух же не хотя признаю столь очевидный факт.

На удивление парень резко встает с кровати, идет к шкафу, быстро накидывает на себя домашние свободные штаны и рубашку. А затем глянув на меня как-то странно, бросает:

– Идем.

Я хватаюсь за свою тележку, но он недовольно добавляет.

– Оставь ее тут, потом заберешь.

Я выполняю его указания и молча иду следом. Он приводит меня на кухню, откуда доносятся прекрасные ароматы.

– Белинда, накорми ее…чем-нибудь. – Дает парень указание поварихе и уходит.

Я остаюсь стоять у входа, не зная, что делать дальше.

– Здравствуйте, я Рина. Новая горничная у господина Менхейма.

– Здравствуй. Проходи. У нас сегодня гороховый суп с ребрышками. Будешь?

Мой рот наполняется слюной.

– Да, я очень голодна.

Доминик окончательно меня запутал своим поведением. Сначала он заботится обо мне, потом ведет, как несносный придурок, а затем вновь возвращается заботливый парень.

Может он болен чем?

Например, раздвоением личности.

Ладно, думаю, мне не стоит об этом сильно задумываться. Главное сейчас хорошо выполнять свою работу и удержаться на ней.

Глава 6. Рина.

Следующие два месяца пролетают быстро, но не сказала бы, что легко.

Сначала я должна была адаптироваться к новым реалиям. Я больше не жена правителя, не госпожа, а простая горничная, прислуга. Но я быстро к этому привыкаю. Еще в самом детстве у меня часто спрашивала сестра, как я так быстро приспосабливаюсь, а я пожимала плечами и улыбалась. На самом же деле, все благодаря родителям. Они часто любили преподносить мне разные уроки жизни, чтобы в будущем удачно выдать замуж.

Мама говорила, что это качество ни раз еще спасет мне жизнь. И в какой-то степени она оказалась права.

Я смогла жить с родителями, что постоянно решали за меня как жить, что есть, куда ходить, чем увлекаться, о чем думать, с кем дружить. Когда меня выдали замуж, по наивности думала, что теперь моя жизнь изменится в лучшую сторону. Она и изменилась. Правда стало еще хуже. Теперь все то, что делали мои родители, проворачивал мой муж. Только ко всему прочему добавились еще унижения и побои.

Я его ненавидела и боялась. Однажды даже пожаловалась маме. Но она отвесила мне звонкую пощечину и строго сказала, чтобы я поменьше выдумывала. Макул хороший, заботливый и главное богатый мужчина. А я неблагодарная дрянь.

Больше я ей ничего не рассказывала. Ни как Макул меня первый раз серьезно избил, ни как рисовал на моем лице кровью «ШЛЮХА». Он часто ревновал меня ко всем кому можно. Даже собственному брату. Это был самый настоящий ад.

Сейчас же я понимаю, насколько мне повезло, что этот монстр решил от меня избавиться в тот день и меня встретил Доминик. Спас, поселил в пещере. Хоть там и присутствовал минимум удобств, я привыкла даже к такой жизни и иногда скучаю по тем временам. Тогда мне было спокойно. Никто не дергал, не приставал. Единение с драконом и природой частично заживило мою душу.

Теперь же… я простая горничная. Может быть моя работа не солидная и занимаю я не самое высокое положение в обществе, зато я под защитой правителя Ирдиса, живу в тепле и сытости.

Мое нынешнее положение – это лучшее, что могло со мной случиться. Ведь теперь я имела свободу, первые собственные финансы. Это куда лучше, чем находиться с уродом-мужем или возвращаться к предателям-родителям. Каждый из них все еще цепляет мое сердце и вызывает жажду мести. Особенно первый.

С местным персоналом у меня также удалось наладить отношения. Кроме Идэи, но ее тут, как выяснилось, и без того недолюбливали. Поэтому принять ее хамство на свой счет было опрометчиво.

А вот с Одри мы вообще стали лучшими подругами. Общая проблема сплотила нас и сблизила.

Господин Гектор и госпожа Веселина часто отсутствуют. Правитель не редко уезжает в столицу, а его жена много работает. Это меня тоже удивило. Чтобы сама жена правителя не сидела дома, воспитывала наследников, проживала праздный образ жизни, а участвовала в делах своего мужа на равных.

Я слышала, что они говорили о каких-то Жрецах тьмы. Кажется, они ищут девушку по имени Арделия.

На днях они вновь уехали в Амбору, а в доме остался один Доминик, который после того инцидента в его комнате от меня отстал. Больше мы с ним не пересекались, а завтраки и ужины, когда остальные уезжали, я старалась накрывать пораньше и затем уходить.

Его, мои такие избегания, кажется устраивали.

По крайней мере он не делал мне замечания по этому поводу. Да и в целом был каким-то загруженным и…более серьезным, что-ли.

Он редко бывает дома. Как днем, так и ночью.

Постепенно я успокаиваюсь и желание вновь порадовать дракона, что спас мне когда-то жизнь просыпается. Я узнаю его любимое блюдо и договариваюсь с Белиндой, чтобы она уступила мне кухню и дала возможность приготовить своеобразный сюрприз.

Сегодня я специально захожу в столовую, неся в руках презент, когда Доминик уже там. Он одет в черные брюки и такого же цвета рубашку. Парень в целом сейчас выглядит максимально мрачным и чем-то недовольным.

Идея с подарком начинает потихоньку растворяться вместе с моей силой воли.

Я хочу уже развернуться, как Доминик оборачивается и окидывает меня своими голубыми глазами, останавливаясь на том, что я держу в руках. Теперь дороги назад нет. На дрожащих ногах, я подхожу к столу.

– Что это? – Приподняв одну бровь, спрашивает он у меня.

– Торт. Шоколадный с вишней. – Я ставлю его на стол.

– Я вижу. У кого-то сегодня день рождения?

– Нет, это вам…за спасение меня и Ви. – Мои щеки краснеют.

Доминик, как-то странно смотрит сначала на меня, потом на торт. Скривившись, он холодно бросает.

– Я не люблю сладкое. И благодарить меня не за что. Это все дракон. Он тебя пожалел и спас.

Его слова больно режут по сердцу. Я старалась, я думала…

Парень только, что намекнул, что будь он на месте дракона, то оставил бы меня там умирать…как и Макул!

Эта правда разрывает меня на куски. Я напридумывала себе то, чего нет.

Глупая, наивная Рина!

Как я могла всерьез поверить в свою сказку?!

Слезы подступают к самому краю, но я их удерживаю. Я никогда не плачу при посторонних. Никогда.

Макул ненавидел слезы.

Каждый раз, когда он видел их у меня, то жестоко наказывал.

– Хорошо. – На выдохе отвечаю и отламываю рукой кусок торта, уродуя его тем самым. – Тогда я сама его съем. – Затем подношу ко рту и, глядя в глаза Доминику, кладу кусок в рот.

Он следит за моими действиями молча. А меня уже несет. Этот козел, перешел черту. Я не позволю с собой так обращаться.

Больше никогда и никому!

Хватит быть жертвой!

– Ты должна молчать и слушаться своего мужа, поняла? – Схватив больно за волосы, угрожающим голосом требовал от меня послушания Макул в самом начале моего проживания у него. – Ты получила золотой билет, став госпожой, женой самого правителя! И такие, как ты, должны быть благодарны, что имеют.

Отрываю еще один кусок и запихиваю в себя остервенело.

Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

Я не обязана быть благодарной для таких, как они. Драконы, что возомнили себя чуть ли не богами.

Съесть целиком торт в одиночку – это импульсивное решение, которое воплотить в жизнь мне не удается. Уже на третьем куске я понимаю, что еще чуть-чуть и все полезет обратно.

Бросив эту затею, я просто выбегаю из столовой прямиком в свою ванную. Мою руки и лицо. Когда все становится чистым, гляжу на себя в зеркале и даю волю слезам.

Это первые и последние слезы из-за тебя, Доминик. Отныне я не буду пытаться тебе угодить или отблагодарить. Ты не заслуживаешь этого.

*** Доминик.

Она ушла.

Я расслабляюсь и откидываюсь на спинку стула, прикрыв глаза.

Надеюсь, теперь Рина поймет свою роль здесь и, что я не собираюсь с ней вступать в отношения.

Никакие.

Ни дружеские, ни романтические, ни какие-либо еще.

Ее попытки угодить и быть вечно покорной раздражают меня.

Заставляют оттолкнуть от себя.

Потому, что если она продолжит так себя вести по отношению ко мне и дальше, боюсь мои мысли уйдут далеко за приличные.

Соски Рины не дают мне покоя с того самого дня, когда я их бездна увидел. Они снятся мне, я представляю их, когда занимаюсь любовью с Идэей. А еще, когда вижу девушку в платье горничной. Оно конечно обладает скромностью и скрывает все, что мне довелось увидеть ранее, но моя фантазия работает против меня.

И вот опять!

Стоит об этом подумать, как возбуждение вновь пробуждается, а в штанах происходит шевеление.

У нее большая грудь. Наверное, мягкая.

У Идэи она другая.

Дракон стремится выйти на первый план, толкает меня встать и отправиться за девчонкой, затащить в комнату и от иметь. Грязно, пошло, без каких-либо прикрас. Показать, какое она чудовище посчитала своим героем и спасителем. Кому так рвется угодить и под лизать.

Бездна! О чем я думаю!

Мой взгляд цепляется за торт, точнее то, что от него осталось.

Мне все же удалось разозлить ее. Выпустить гнев. Сковырнуть покорность.

Она не так проста, какой хочет казаться.

Интересно, в постели она такая же горячая, как и…

Агрх! Бесит!

Тянусь к торту и доедаю остатки. Тоже руками. На удивление он вкусный. Рина умеет готовить, в отличии от Идэи.

Я не должен их сравнивать.

Идэя моя любимая, моя истинная, данная богами. А Рина… девушка, что по воли случая оказалась со мной в одной вселенной и которую я спас.

По собственному желанию, а не дракона, как сказал ей ранее. В этот момент мы с ним были солидарны, действовали как одно целое, как единый организм. И это чувство я ранее испытывал…никогда.

Словно она исцелила меня.

И теперь в мыслях представляю, как выебу ее в разных позах. Тем самым изменяя своей девушке.

Я встаю из-за стола и отправляюсь на временную работу. Хоть там я смогу забыться и перестать думать о Рине и о том, какой я ублюдок.

*** Рина.

К вечеру меня отпускает. Больше с Домиником не пересекаюсь, а когда возвращаюсь в столовую убрать со стола, обнаруживаю, что остатки моего торта отсутствуют.

И это еще больше меня обижает.

Ладно, он отказался пробовать мой торт. Я уже смирилась с тем, что кажется ошиблась с его предпочтениями. Но чтобы выкидывать его, когда я так старалась, это уже слишком.

Больше он от меня ничего не получит. Никогда!

Я отхлебываю горячий чай в саду вечером, после трудового дня. Виока тихо посапывает в своей люльки, а мы с Одри разместились в беседке на улице поболтать за чаем с вкусняшками.

Мы частенько устраиваем такие посиделки, после работы. Господа не против, а мы и рады. Хоть какое-то разнообразие, помимо рутины.

– Белинда не могла ошибиться. Она каждый год на день рождения Доминика делает такой торт. – Уверенно утверждает моя подруга, после того, как я рассказала ей о реакции парня на мой жест благодарности.

– Он его еще и выкинул вдобавок. – Вздыхаю я от обиды. – Представляешь.

– Странно конечно. Раньше за ним не замечалось такое. Холодность и отстраненность да, но чтобы так по хамски себя вести с нами, не припомню.

Мы снова замолкаем, каждый размышляя над своими мыслями. Мою кожу неожиданно пробирает мурашками. Вроде на улице пока еще тепло, но эта дрожь несет иной характер.

Подняв голову к небу, я замечаю огромную тень, принадлежащую золотому дракону.

Доминик.

Предательское сердце дрогнет, сбивает ритм, а потом ускоряется, словно решило пробежать марафон.

Он снова куда-то улетел. Возможно в горы, что виднеются вдалеке.

– Могу я тебя попросить кое-о-чем? – Отвлекает меня Одри, а в ее глазах затаилась небольшая печаль.

– Да, конечно.

– У моей дочери завтра день рождения. Знаю, что просить тебя сейчас о таком будет не правильно, но я так соскучилась по ней. Мы не виделись около полу года.

Затаившиеся слезы девушки без раздумий толкают меня на то, чтобы согласиться. Я прекрасно понимаю ее. Я скучаю по Виоке, когда пол дня не вижу ее, а тут целых пол года.

– Что ты хочешь, чтобы я сделала?

– Я скатаюсь к ней на два дня и вернусь. Ты не против? Справишься тут сама? Я попрошу Белинду, она если, что присмотрит за Виокой.

Я соглашаюсь, хотя и понимаю, что у нашей кухарки и без меня забот достаточно, поэтому придется справляться своими силами.

Справлюсь. Тем более это всего лишь два дня.

– Спасибо, спасибо! – С визгом, Одри наклоняется через стол и обнимает меня за шею. – Если, что, выберешь себе потом день выходного и я за тебя по работаю.

Мы сидим допоздна. Общаемся, смеемся. К теме с Домиником больше не возвращаемся.

Потом подруга собирается и уезжает. Она живет далеко за городом и очень хотела к утру добраться до дома. Я помогаю ей собраться, провожаю, испытывая при этом какую-то тревогу.

Тогда я еще не знала, какой ад меня ждет ночью.

Глава 7. Рина.

Сегодняшнее утро не задается с самой ночи. Виока не хочет спать. Она все время плачет, отчего я не высыпаюсь. И самое страшное, я не могу понять, что с ней происходит. Пытаюсь покормить, но она отказывается. В краткие перерывы вырубаюсь вместе с ней и потом все повторяется по новой.

В один из таких разов я подпрыгиваю на кровати, осознавая, что нещадно проспала! За окном уже давно светло, а Ви продолжает капризничать.

Мне нужно идти работать.

И это при том, что вчера я согласилась отпустить Одри домой. Сегодня на мне весь дом! А ни сил, ни возможности выполнить свою непосредственную работу нет.

Как мне быть?

Я качаю малышку, пытаясь успокоить ее. Крики отдаются в моей голове, словно звенящий колокол.

– Что тебя так тревожит?

Я устала. Выжата, как лимон. Переживания и бессонная ночь не проходят даром. И такое происходит впервые. Моя дочь очень спокойный ребенок. За что я очень благодарна ей.

Но сегодня…в нее, будто сами твари из бездны вселились.

В дверь неожиданно громко стучат, а затем нагло вламываются.

Я только и успеваю заправить обратно вырез платья. Еще чуть-чуть и Доминик мог увидеть мою грудь. Снова.

Лицо парня меняется с разозленного на озадаченное, когда смотрит на Виоку. Она неожиданно успокаивается и с любопытством смотрит на него в ответ.

– Что у вас тут случилось? – Нахмурившись, спрашивает он у меня, продолжая сканировать мою дочь.

– Простите! – Я отмираю и, глядя виновато в пол, начинаю оправдываться. – Я не знаю, что с Ви. Она всю ночь плакала и от еды отказывается. Не могли бы вы… вызвать лекаря? Мне кажется она заболела.

Доминик ничего не отвечает. Тогда я рискую приподнять голову и посмотреть на него. Парень уже одет и, кажется, готов отправляться на работу. Только кое-кто не успел накрыть на стол.

Я не справилась со своими обязанностями. С таким успехом меня выгонят и снова придется вернуться к тому, с чего я начала.

Думать, как строить свою дальнейшую жизнь вне этой семьи.

Несколько черных прядей падают Доминику на лоб, а губы сжимаются в тонкую линию.

Я должна что-то сделать.

– Если хотите, можете вычесть из моего жалования за провинность.

Парень, наконец, отмирает и, приподняв одну бровь, пронзает меня своими голубыми глазами с вертикальным зрачком.

– Ты о чем?

– Я проспала и не успела накрыть на стол.

– Твою дочь беспокоит браслет на ее руке. – Говорит он совсем на другую тему. Кажется, сейчас ему важнее ситуация с Ви, чем моя провинность.

И что он там сказал? Какой еще браслет?

Я оголяю ручки малышки и на левой обнаруживаю, действительно, маленький браслетик из черного металла. Тянусь к нему, чтобы снять, но Доминик перехватывает мою руку со словами:

– Не трогай его!

– Но…почему? – Множество мурашек пробегают от нашего места соприкосновения. И я все еще по-прежнему не понимаю, что не так. – Я не знаю, откуда он на ней взялся.

– Он проклят.

– Проклят? В каком это смысле проклят? Да и вообще, откуда узнали про браслет у Ви?

– Она мне об этом сказала. – Просто, пожав плечами, отвечает он, чем создает еще больше вопросов к нему.

Но задать я их не успеваю, так как в комнату заходит сама Идэя. Не знаю, откуда и почему, но она появляется здесь именно сейчас. Доминик отпускает мою руку, когда та подходит к нам.

– Что это значит? – Холодно спрашивает он у Идэи, прищурив глаза.

«Надзирательница», так ее называют за ее спиной, почему-то бледнеет. Страх овладевает ей, но она быстро подавляет его.

– Я не знаю. Похоже кто-то решил на нее поставить проклятую метку.

– Сними его. – Незамедлительно требует у нее парень. Золотые чешуйки скользят по лицу дракона, делая парня максимально угрожающим и опасным.

– Как скажете, господин. – Идэя произносит это таким странным тоном, чуть ли не мурчит.

А затем подходит к Виоке и ласково говорит:

– Не бойся, сейчас все пройдет. – И ловко снимает с ее руки браслет.

Ви замолкает. Даже слегка улыбается беззубым ртом. Я прижимаю ее к себе и целую в макушу.

Если все так просто, тогда почему Доминик запретил мне трогать этот странный браслет, а ей нет?

Этот вопрос крутится у меня в голове все то время, пока они переговариваются между собой.

– Отнеси его в кабинет отца. – Дает парень Идэе следующее поручение. – И разберись с ним.