Крест на ладони

Женька родился второго февраля. Я боялась, что он будет похож на Борьку, но он пошел в мою мать, что-то иногда проскальзывает в нем от Бориса, но этого никто не замечает, кроме меня. Сергей остался на кафедре, защитил диссертацию. Детей мы больше не завели, я все ждала, что он захочет еще ребенка, но ему было все равно, а я сама не заводила разговор из гордости. Когда стали появляться первые кооперативы, я создала свой первый салон красоты. На первых порах мне очень помогли родственные связи. Теперь салоны «Лара» – самые популярные в городе. Большой успех имеет моя школа красоты. Я беру туда всех желающих, за деньги, конечно. Мне все равно, как выглядит женщина, к выпускному вечеру я из нее делаю если не красавицу, то яркую индивидуальность, модно и со вкусом одетую, уверенную в себе. Я подбираю для каждой стиль, прическу, макияж, учу двигаться, разговаривать. Женщины преображаются. Каждый наш выпускной показывают местные каналы. У этих передач очень высокий рейтинг. Я работаю, как проклятая, но мне нравится моя работа. Я богата и известна. Сергей давно сидит на моей «шее», заработка преподавателя ему не хватило бы и на сотую часть своих потребностей, но я никогда не говорю ему об этом. Иногда я отпускаю его «слегка» с поводка. Он тут же заводит какой-нибудь романчик. Но куда этим дурам до меня. Почему-то все они думают, что смогут только одним этим местом увести у меня мужчину? Азарт возбуждает меня, я без особого труда завоевываю собственного мужа в очередной раз. Мы сваливаем в какое-нибудь интимное гнездышко и «миримся» пару дней, не вставая с постели. Ко мне подкатывались много раз богатые мужики, но зачем мне они? Я столько сил вложила в Сергея, что не смогу теперь с ним расстаться.

Сын, Евгений, стал юристом. Я купила ему квартиру в центре города. Дела у него идут неплохо, работает в филиале московской фирмы, только вот с женщинами что-то ему до последнего времени не везло. Но последняя Женькина пассия, Вика, мне очень понравилась: в меру красивая и умная. Я видела, она любит Женьку. Мне казалось, у них дело идет к свадьбе. Он приводил её к нам домой, приезжая к нам на дачу, они спали в одной комнате.

Галя работает днем в детской библиотеке на полставки, а затем убирает и готовит в моей квартире. Тетка её умерла, и она теперь полноправная хозяйка половины того самого полуразвалившегося домика. Замуж её никто так и не взял. Она знает свое место, не украдет и не утащит. Какая разница, кому платить: ей или домработнице из агентства. Все было хорошо в моей жизни.

Неприятности начались со статьи в московском журнале «Кредо». Мне нравился стиль этого журнала, без пошлости, без особых скандальных сенсаций, интересные статьи, новости моды. Вечером я читала новый номер журнала. Эту статью я перечитала раз десять. Кто бы мог подумать! За приличное вознаграждение просили любые сведения об Елене Сушковой, которая потерялась когда-то в районе Шабалихи. Они начали журналистское расследование! И вот, ирония судьбы, мой сын принимает в нем самое активное участие. Но он вряд ли сам додумается до истины. А эта московская журналистка? Я даже пригласила её к себе в гости, чтобы посмотреть вблизи, что она из себя представляет. Совсем молоденькая, но умна, этого у нее не отнимешь. Есть азарт, да еще какой. А всего-то надо ей сделать один единственный запрос в Северное. Мне, по большому счету все равно, догадается ли она? Вряд ли Эмилия Оттовна рассказала кому-то еще эту историю, тогда бы она не стала рассказывать мне. Недолгим было женское счастье Эмили Оттовны: три года всего прожила со своим Георгием. Умер муж. Никого не осталось у нее в Северном. Эмилия Оттовна получила разрешение вернуться в Шабалиху на себя и свою маленькую дочь Розу. Роза, её единственная отрада и утешение, умерла перед самым отъездом от дифтерита. Похоронив, дочь, Эмилия Оттовна поехала в Шабалиху. Она шла со станции двенадцать километров до лесхоза Шабалихи, тяжело неся свои немудреные пожитки. Присев на обочину, она решила отдохнуть и услышала детский плач. Шел дождь, девочка упала в яму, пальтишко и штанишки её были мокрые и грязные. Эмилия Оттовна несла с собой красивые вещи умершей Розы, она сама с любовью шила их для единственной дочери. В них она переодела малышку. Женщина завернула девочку в свой платок, прижала к себе, та согрелась и заснула. Пристроив ребенка на узел с вещами, Эмилия Оттовна направилась в Шабалиху, выяснить, чья это девочка и отдать её родителям. Несмотря на дождь, стояла толпа. Кто-то из знакомых рассказал последние новости: арестовали Сушковых, теперь ищут их девочку, которая где-то потерялась. Стояли черные машины. Эмилия Оттовна вспомнила, как выгоняли их из домов, грузили в машины и как скот везли в вагонах. Она не отдала девочку. Ни одной живой душе она не рассказала об этом. Старые вещи малышки сожгла в печке, а золотой крест, что был на девочке, прятала всю жизнь. Так Елена Сушкова стала Розой Леонгард. Девочка долго болела. Сидя ночью перед детской кроваткой Эмилия Оттовна молилась всем святым: своим и её, чтобы не отнимали у нее Розу еще раз. Года полтора они прожили в лесхозе. Эмилия Оттовна болела и не могла больше там работать. Ей предложили место уборщицы в конторе, так они перебрались в Шабалиху. Девочку никто не узнал, она изменилась за это время, говорила только по-немецки. Соседкой их по бараку оказалась молоденькая воспитательница из детского сада. Она прикипела к Розе, научила её говорить по-русски, читала ей книжки. Так вдвоем они и растили Розу, вкладывая всю свою душу в нее. А теперь её ищут богатые родственники из Англии. Что ж, пусть ищут. Записку Эмили Оттовны я сожгла. А крест? А кто знает, что этот крест надо искать у меня? Пусть ищут. Заснуть я так и не смогла, пришлось пить таблетку. Сон обычно у меня хороший, эти модные таблетки держала на всякий случай. Вот и представился такой случай.

Этот звонок прозвучал для меня, как набат во время беды. Кто бы мог подумать, что объявится Борька. Столько лет прошло, ни слуху, ни духу, я забыла о нем. И вот тебе на, телефонный звонок. Он хотел встретиться, поговорить. Его не интересовало, а хотела ли этого я? Более неудачного времени трудно было придумать: до очередного выпускного вечера оставалось две недели. Я сама и все, кто готовил шоу, сбились с ног, готовясь к очередным съемкам. Получилась накладка с костюмами, сломал ногу солист шоу-балета, срывался договор со знаменитым ВИА «Звездолет», реклама об участии которого в нашем вечере шла уже вторую неделю на всех местных каналах. И еще этот звонок.

– Я понимаю, кем ты стала и что тебе некогда, но лучше бы ты нашла время, хочу сказать тебе что-то, что тебя заинтересует. Может, ты подъедешь на своей машине к Октябрьскому рынку, я сяду к тебе, не бойся, я не займу много времени, – просил Борька.

–Хорошо, только недолго, мне действительно некогда, – согласилась я. А ведь я знала, знала, что ничего хорошего мне эта встреча не принесет!

–Лара, как я мечтал все эти годы увидеть тебя, сколько раз я мысленно говорил тебе это все. Что, не нравится, как выгляжу? Смотри, смотри, это из-за тебя.

Сутулый, опухший, без зубов с неприятным запахом изо рта, в какой-то засаленной куртке – он вызывал у меня только омерзение.

–Зачем ты сказала, что приедешь ко мне? Я ведь даже малосемейку тогда выбил, мебель покупал, растрезвонил всем, что невеста приедет. А как я тебя ждал! А потом вот, прислали, доброжелатели – он протянул мне мою свадебную фотографию.

–Смотри, как удачно выбрали фотографию, ты здесь вся как есть, без прикрас: такое торжество в глазах, прямо хищница, заполучила наконец-то, что хотела, а Серега как зверек в клетке смотрится, такая безнадега. Я ведь теперь знаю, как ты его получила. Хочешь, расскажу?

–Не надо.

–Не хочешь? Тогда плати, за все плати, за мою жизнь испорченную плати. Я ведь после того, как допер, как ты меня использовала, на тренировке позвоночник повредил, а потом все оно и покатилось. Фиг бы он на тебе женился, он Розу любил, слепому ясно было. Так, что давай плати или сыну объявлюсь, не бросит он в беде родного папку.

–Сколько ты хочешь, чтобы оставить нас в покое?

–Давай для начала пятьдесят тысяч, а потом еще скажу сколько.

–У меня нет с собой такой суммы.

–Давай сколько есть, выпить охота, весь день терплю, чтобы с тобой трезвым поговорить. А остальное на неделе привезешь, собирай, позвоню дня через два.

Вечером я долго лежала в ароматной ванне, зловонный запах преследовал меня. Я размышляла. Надо все рассчитать. Через неделю в клубе «Отдых» какая-то презентация, для меня есть приглашение. Очень кстати. Надо начать до этой презентации завозить костюмы и кое-какой реквизит для нашего шоу. А с Борькой договориться на этот вечер.

Все прошло на удивление гладко. Сумку с вещами я оставила в нашей комнате с реквизитом. Все ключи были сданы на вахту под охрану, но я заранее сделала себе дубликаты ключей от комнаты и боковой двери, через которую обычно заносили реквизит. Помелькав то тут, то там на презентации какого-то «Сибирского дуэта», я пошла в туалет. Удалось незаметно пройти в боковой коридор прямо к нашей комнате. Свое платье развесила на плечиках среди костюмов. Переоделась в черные джинсы, свитер, надела светлый парик, повязала голову платком и с ведром в руках вышла через боковую дверь. Никто в мою сторону даже глазом не повел. Из троллейбуса вышла, не доехав одну остановку до конечной, где назначила встречу Борьке. Он уже сидел на скамейке, нахохлившийся, жалкий. Нечего его жалеть, сам виноват.

–Извини, Боря, не получилось с деньгами сегодня, а позвонить тебе некуда, да машина еще сломалась. Ты прости меня, я завтра обязательно привезу. А пока хочешь, отметим встречу? Или нет, давай завтра с тобой отметим, я закуску хорошую привезу, бутылку вот привезла, а про закуску не догадалась. А ты возьми пока бутылку, не везти же её назад.

Я дошла до параллельной улицы, села на маршрутку и с двумя пересадками вернулась в клуб. С ведром, ни дать ни взять, уборщица, я вошла через боковую дверь, закрыла её своим ключом и снова попала в комнату. Все, переоделась, сумку я завтра незаметно в суматохе заберу, а сейчас надо пройти по второму этажу и посидеть с кем-нибудь в баре.

Борька больше не звонил…

Несмотря на разные накладки съемки нашего шоу в клубе «Отдых» через неделю прошли как всегда с успехом. И «Звездолет» приехал, и солисту нашли достойную замену. Впереди были два дня выходных. Сергей поехал в гости к друзьям на дачу, на шашлыки и порыбачить. Завтра я присоединюсь к ним, и два дня не буду думать о работе. Мне нравилось после напряженной работы побыть одной в квартире. Журчала, наливалась вода в ванну, я делала себе маску.

Галя открыла дверь своим ключом. Я никогда не видела её такой. Она повысила на меня голос, она кричала!

–Ты, ты это сделала, я теперь знаю.

–Успокойся, что случилось? Да не кричи ты так!

–Боря умер! Я ведь всю жизнь его любила, да, представь, любила! Когда ты вышла замуж, это я отправила ему твою фотографию. Когда вернулся, он приходил ко мне в библиотеку, просил твой телефон. Вы ведь встречались?

–Да, встречались. Я дала ему денег, и он ушел, что из этого.

–Из этого ничего. Я была на квартире у его сожительницы. Они жили за Октябрьским рынком. Хотела взять на память что-нибудь из его вещей. И знаешь, что я там нашла! Его дневник. Оказывается, он вел дневник. Я прочитала его. Там нет твоего имени, но я поняла, что это ты. Варька не отдала его мне, а то бы я сама отнесла его в милицию. И не самопальной водкой он отравился, это ты отравила его. Я пойду в милицию и все расскажу. И еще я знаю про крест. Я прочитала твой журнал, что ты оставила на столе. Он лежал открытый на странице с фотографией этого креста. Я видела этот крест у тебя! Еще на той, старой квартире. Ты почему-то его прятала, там была еще записка. Знаешь, я сносила этот крест к ювелиру, чтобы узнать его стоимость, чтобы понять, зачем ты его прячешь. Я даже перерисовала все, что было на той бумажке. Я так и не поняла тогда, о чем эта записка, а теперь все стало на свои места. Я её отдам! Я все расскажу!

Я держала её голову в ванне, пока она не перестала дергаться. Теперь надо успокоиться и все обдумать. На неделе я заказывала грузовое такси, отвезти кое-какую старую мебель на дачу. Придется переоформить заказ на завтрашнее утро. Иначе я не смогу незаметно вытащить её из дома. Труп упаковала в большой баул. Обмотала тряпками и коробками, чтобы было незаметно.

Утром в гараже я достала из сумки манекен, который всегда был у меня дома под рукой, если вдруг пришла интересная мысль, чтобы сразу попробовать. Из куска ткани изобразила подобие розовой любимой блузки Гали, завязала платок. На заднем сиденье с затемненными окнами сойдет за Галю. Во время погрузки мебели я переговаривалась с «Галей». По мобильному позвонила Сергею, сообщив, что отвезу мебель на дачу и заеду к ним с Галей. На даче я переложила труп в машину, пришлось сделать крюк километров в двадцать, чтобы выбросить тело в реку. У друзей было шумно, шел дым «коромыслом», отмечали день рождения хозяина. Я заскочила на секунду, извинилась, сослалась на срочную работу. Мне и в самом деле звонили с телевидения, но я бы ни за что не стала бы портить свой отдых при других обстоятельствах. Я захватила два шашлыка для себя и «Гали». Перед лавочкой с бабульками из нашего дома я еще раз поговорила с «Галей». В гараже разобрала манекен и благополучно унесла его домой на свое место. Весь день и следующие три дня я постоянно была на виду у массы народа, толкалась в школе, салонах и всегда кто-то был рядом со мной. Оставалось решить еще одно дело. Дневник Борьки и записка. Записка. Когда-то я сожгла её. Кто знал, что эта дрянь перепишет её. А я еще её за стол сажала с собой! В субботу, когда стемнело, я пошла в дом Гали. Собаки ни у нее, ни у соседей не было, я это знала. Дверь открыла её ключами и спокойно вошла в дом. Трудно назвать домом ту халупу, где жила Галя. Одна комната, перегороженная печкой и шкафом на две половины: в первой прихожая и кухня одновременно, а второй закуток – все остальное. Я светила фонариком и искала. Соседка вошла неожиданно, сразу включила свет и затараторила: «Галя, где ты пропадала? С работы вчера приходили, искали тебя. Что же ты не предупредила их? А я-то как беспокоилась, но слава Богу, ты вернулась». Я стояла за шкафом. Она не успела понять, что случилось. Я ударила её массивной пепельницей по голове. Для чего Галя держала пепельницу у себя в доме? У нее мужиков никогда не водилось. Дневника я не нашла. Я тщательно перерыла все в этой халупе. «Не найдут, раз я не нашла», – успокаивала я себя. – «И там же не упоминается мое имя». Записку нашлась за картиной, не картина, какая-то репродукция Шишкина, висела на стене «в зале». Я сожгла её еще раз. Кто сказал, что рукописи не горят? Горят и еще как.

Следующим был звонок Вики, подруги Евгения. Оказывается, он неожиданно решил прекратить их отношения. Они не поссорились ни разу за полтора года, что жили вместе. Ничего определенного Евгений ей не сказал. Она в недоумении, никогда бы она не позвонила мне, но она любит Евгения, и хотела хотя бы знать, в чем причина. Я пообещала поговорить с Евгением, но без разговора с ним я знала: причиной такого неожиданного разрыва может быть только другая женщина. Я заманила сына к себе на ужин. Я сразу поняла, что он влюбился и серьезно. Что-то беспокоило его. Сначала я решила, что эта женщина не нашего круга, старше его или не свободна. Мне нетрудно было вызвать его на откровенность. Оказалось, что она старше Жени всего на несколько дней, кандидат наук, умница и красавица, но у нее есть жених. Радостный, что с кем-то можно поделиться, Женя выложил про нее все, что знал. «Что ж, жених не муж, да и от мужей уходят», – успокоилась я. Уже в прихожей, одеваясь, сын сказал, что я должна помнить её мать, я училась с ней в одном классе.

До половины ночи я не сомкнула глаз. Мой сын влюбился в дочь Розы! Я не могу допустить этот брак, тогда придется рассказать все. Я не могу потерять Сергея! Я не могу допустить скандала и потерять дело всей моей жизни! Во всех моих шоу всегда незримо присутствовал Сергей, как идеальный муж. Мы были идеальной парой, наш брак был примером того, к чему стремились все мои ученицы. Почему всегда я думала, а какие бы были у Розы с Сергеем красивые дети? Догадывалась, но прятала подспудно свои догадки? Что ж, хотела знать, сходи и посмотри.

Я нашла её адрес в компьютерной базе данных. Несмотря на популярную фамилию, оказалась всего одна подходящая Анна Викторовна Жукова. Загримировавшись до неузнаваемости, я пришла к ней под предлогом покупки квартиры. В целом она похожа на Розу, та же женственность, классическая красота, но ростом выше, это от Сергея. И еще от Сергея у нее синие глаза. Ничего не скажешь: безупречна. Женька от такой не отступится. Так, значит, шумный скандал? Журналисты пронюхают, как ни скрывай. Мой взгляд упал на тумбочку у дивана. Флакон с валерьянкой. Кажется, у меня есть выход. Женька погорюет и забудет, ничего еще нет между ними, слишком мало они знакомы. А я одним выстрелом могу убить двух зайцев, чтобы они нашли свою «Сушкову» и угомонились, пока не отрыли чего-нибудь лишнего, что может задеть меня. Я оставила свой футляр с очками, чтобы был повод прийти к ней еще раз.

Вечером я мастерски разыграла «покушение» на себя во время прогулки. Получилось замечательно, все поверили. Пусть ломают голову, теперь меня ни в чем не заподозрят.

Все имеет свою цену. Женщина из экспертизы согласилась мне помочь, деньги для меня не играли роли. Заработаю еще. А для нее это было целое состояние. На следующий день она пришла со мной под видом моей подруги к Анне Викторовне. Нам легко удалось вызвать небольшой обморок у хозяйки, во время которого она взяла кровь из надреза сделанного якобы разбитым при падении стеклом, а я подменила флакон на тумбочке у Анны. Таблетки не совсем похожи, но я понадеялась, что хозяйка не заметит. Мне повезло, Анна выпила сразу несколько штук, поссорившись с женихом. Нет человека – нет проблем.

Галю нашли слишком быстро и слишком быстро опознали. Кто знал, что за труп зацепится крючок какого-то любителя рыбной ловли. Все против меня. Они связали эти два трупа с поисками Елены Сушковой. Меня вызывал следователь. Когда мы с ним беседовали, в кабинет вошла Анна. Живая! Я выдала себя! Он все подстроил! Я, конечно, не бухнулась на колени и не заорала: «Каюсь, виновата! Казните меня!» Но следователь все понял. Пока ничего определенного против меня нет, но рано или поздно он раскопает все. Что ж, надо уметь проигрывать. Главное, не испортить жизнь сыну. Ниже плеча, ближе к локтю у меня появилось небольшое пятно. Анализ подтвердил меланому. Не смертельно, я узнала, люди годами живут с этим, но это хороший повод решить все мои проблемы. Вечером я сама приготовила ужин, пригласила сына. Мы втроем душевно посидели. Сергей с Женей утешали меня, что все это излечивается, мы обратимся к самым хорошим врачам. Я легла на диване в другой комнате, сказала, что хочу поработать. Прощальная записка лежит на видном месте. Больше никогда у меня перед глазами не встанет крест на изможденной ладони. Через неделю фирма, в которой работает Женька, получит анонимную бандероль с тем самым крестом. Это мой подарок Розе. Она выиграла как всегда. Вот они, остатки тех таблеток. Играла тихая музыка, мой любимый Битлз. На душе спокойно и легко. В комнату вошли Боря и Галка. Какой он молодой и красивый! Я рада, что он пришел, ведь я не успела сказать, что мне ни с кем не было так хорошо, как с ним.

* * *

Звонок в дверь прозвучал неожиданно рано. Роза Георгиевна, рассчитывавшая поспать еще час, прежде чем идти в больницу и сменить Нину Матвеевну, встала с кресла и пошла к двери. «Неужели Аня по привычке тратит на такси деньги, которые сама же и наскребла с таким трудом? Ах, да, этот странный вчерашний разговор, про то, что мы – какие-то дворяне. Она так верит в это, а все окажется газетной уткой. Впрочем, что её винить, она тоже старается помочь отцу, готова поверить даже в сказку».

Стоявшая за дверью Аня сразу кинулась обнимать мать, чуть не сбив её с ног. Из её радостных восклицаний можно было понять, что теперь все будет хорошо. Роза Георгиевна поцеловала дочку в ответ и чуть отстранила, чтобы разглядеть её спутника. Это оказался высокий молодой человек приятной наружности, который держал две дорожные сумки. «Ба! С кем это она? А с Вадимом что, покончено? Или это – не то, что я подумала?»

–Здравствуйте! Проходите, пожалуйста! Извините, я не ждала гостей, но у нас есть раскладушка.

–Нет, не беспокойтесь, Роза Георгиевна! Во-первых, я к вам не в гости, а по делу, а во-вторых, я заказал гостиницу.

–По какому делу? Это то, о чем Аня мне говорила по телефону? Разве это серьезно?

–Да, серьезно. Документально подтверждено, что вы являетесь приемной дочерью Эмилии Оттовны Леонгард, а настоящее Ваше имя – Елена Александровна Сушкова. Родственник Ваших репрессированных родителей – двоюродный брат отца – проживает в Англии.

–Где?!

–В Великобритании. Эндрю Сушкофф – владелец химического концерна в Ковентри. Его отец – ваш дядя – завещал некоторую часть своего состояния брату или его наследникам, обязав сына разыскать родственников. Наш последний отчет, показался мистеру Сушкову столь убедительным, что он лично позвонил мне в офис и потребовал немедленно, не теряя ни минуты отправить кровь для анализа ДНК.

–Мою кровь? Сейчас?

–Нет, Аня уже сдала. И еще она поговорила с мистером Сушковым.

–Когда? Как?

–Мама, я как раз была в офисе, смотрела Маринины фотографии из Северного района. Какой страх, представляешь, кладбище, и на памятнике надпись «Роза Леонгард 7.01.51 – 2.10.52»! И вдруг зазвонил телефон. Женя заговорил по-английски: «Хэллоу, мистер Сушкофф!» Потом немного поговорил и спрашивает, согласна ли я срочно сдать кровь на ДНК. Я вообще – как во сне, согласна, говорю, а сама руку ущипнула. А он вдруг дает мне трубку, а там: «Здра-стуй-те, Энн! Дуюспикинглиш?» Пришлось включаться и отвечать на его вопросы. Он все выспросил про нашу семью и пригласил приехать в гости в его загородный дом. А я сказала, что мы не можем, пока папа не поправится.

– После чего мистер Сушкофф, не дожидаясь результатов ДНК, решил перевести деньги на счет клиники профессора Стальского для оплаты операции Вашего супруга.

– Нет-нет, надо отказаться! Мы сами скоро наберем нужную сумму. Аня, представляешь, приходили наши старые друзья с завода, я их и не просила, сами собрали деньги, сколько смогли. Позвоните скорее, что нам не нужны их деньги.

–Уже поздно. По поручению профессора нам звонили из клиники, что он завтра прилетит для осмотра пациента на месте.

–Профессор Стальский сам прилетит? Как хорошо! – она радостно улыбнулась, но тут же нахмурилась в досаде. – Нет, надо было отказаться от этих денег. Что же ты, Аня? А если не подтвердится?

–Да я отказывалась, мама.

–Да, Аня не соглашалась. Она так прямо и спросила, что если результат анализа будет отрицательным, но Эндрю Сушкофф сказал, что спишет на благотворительность.

«Аня, Женя – они уже на «ты?»», – заметила наконец Роза Георгиевна. И мягко напомнила дочери:

–Аня, тебе не пора нас познакомить?

–Прости, мама! Позволь тебе представить Евгения Дворжецкого. Он приехал навести порядок в папиных делах. У фирмы «Сиблекс» есть связь с местной коллегией адвокатов.

«Однофамилец? Родственник?» – в смятении подумала Роза Георгиевна, и голос её слегка дрогнул.

–Оч-чень приятно, Евгений, – а как по отчеству?

–Сергеевич. Моя мама училась с Вами в одном классе. Вы должны её помнить – Ложникова Лариса.

–Да, разумеется, помню. Примите мои соболезнования.

«Все, это сын Лары и Сергея! Анечка, доченька, как тебя угораздило его встретить?! Но, может, все не так страшно, он же по делу, а не свататься».

–Роза Георгиевна. Я бы хотел, чтобы вы меня как можно скорей ввели в курс дела.

–Простите, Евгений Сергеевич, мне надо с дочерью переговорить. А вы пока присаживайтесь к столу.

На кухне Роза сразу схватила чайник и стала наливать воду, напряженно размышляя: «Как бы мне узнать поделикатнее?»

–Аня, это кто, мой будущий зять? – по возможности шутливо спросила она.

–Надеюсь, что да, – ответила в тон Аня, вынимавшая чашки и блюдца.

«Неужели придется ей рассказать? Может, удастся как-то её отговорить?»

–Но почему – он? Ты же его так мало знаешь! Когда ты уезжала из Омска, у тебя еще Вадим ходил в женихах, – не выдержала шутливого тона Роза Георгиевна.

–Мама! Зато ты его совсем не знаешь! Он же мне предложил все свои деньги сразу, в первый день знакомства. Просто так, в долг на неопределенный срок.

–А вы еще не… – Роза никогда не задавала дочери таких вопросов, но сейчас она была готова на все. – Как далеко зашли ваши отношения?

–Мама, что с тобой? Ты же никогда не спрашивала… Ты, наверное, сильно переутомилась? Ничего, сегодня я пойду к папе, а ты отдохнешь. Успокойся, еще не зашли, – Аня взяла поднос с посудой, и перед самой дверью сказала с мечтательным выражением лица. – Хотя, когда я о нем думаю, мне тепло даже на расстоянии.