Обжигая сердце илекти

Эта попытка с треском провалилась. Но я должен был попытаться снова. Не могла же огромная патрия, которая по идее должна была находиться совсем рядом с нашей – просто исчезнуть? Или передвинуть свои границы дальше? Что-то здесь явно было не так. Но вот – ЧТО?!

Голова гудела так сильно, но я старался не вырубиться на ходу и добраться до катера тем же путем, что до этого. Рядом один за одним гремели ещё взрывы, будто сопровождая меня обратно, намекая на мой полный провал. Но я уже настолько к ним привык, что не обращал внимания. Правая рука почти онемела, когда я все же добрался до берега. Кое-как впихнул мотоцикл на катер и отправился на нашу сторону. Боец Дэлун покорно дожидался моего возвращения. Шестеро патрульных все ещё мирно дрыхли. Я приказал нашему мичиди вернуть катер Амиру, а сам сел на мот и отправился домой. Взглянул на время и ошалел от понимания того, что прошло гораздо больше времени, чем я ожидал. Из-за бессознательного состояния, я потерял почти восемь часов. К обеду должен был доехать до границ Фиросса, главное – не вырубиться по пути.

В голову острой стрелой вонзилась мысль о том, что было бы, если бы я подорвался на одной из ловушек. Нет, понятно, что части моих костей так же валялись бы в разных местах леса Виаллии, как и остальные.

Но.

Ния.

Что стало бы с ней, если бы я не смог сегодня вернуться? Совсем ведь недавно узнал ответ на этот вопрос. И эта ее самоотверженная любовь, поглощающее счастье, которое она мне дарила, заставило меня наконец, отчаянно желать жить. Никогда так сильно не хотел этого, как сегодня.

Будто даже на расстоянии она продолжала исцелять каждую сломанную часть моей души.

Рахо.

Виаллия.

Исцелительный центр.

Айке пришла в себя спустя две недели и один день. Все это время я находился в центре, а командование нулланами оставил Айвису.

Нет, я не надеялся на то, что она легко примет новые части своего тела. А точнее их замену. Но думал, что хотя бы смогу поговорить с ней. В итоге говорил один я, пытался, как мог убедить ее в том, что мы справимся с этим вместе. Но Айке молчала. Смотрела на меня и молчала. Беззвучно плакала. Иногда. И молчала.

Нехотя ела то, что приносили ей медсестры. И снова молча смотрела, выбрав наиболее интересную точку перед собой.

Спустя ещё две недели реабилитации в центре, она улучила момент, когда меня не было рядом и также молча отправилась домой. А когда я попытался навестить ее в тот же вечер, ее голосовая версия ответила, что хозяйка дома не желает никого видеть и хочет побыть одна. Двери дома Айке Хайлим впервые оказались закрыты. Я не мог винить ее за это. В конце концов, то, что она пережила не пожелаешь и врагу. Она всегда по-своему справлялась с трудностями. Может, молчание и одиночество было ее личной панацеей. Ей нужно было время. Но я не отступал:

– Госпожа, Айке два-ноль, передай пожалуйста своей создательнице, что я всегда буду рядом. И буду приезжать каждый день, пока она снова не захочет видеть меня.

– Передам, господин Мидэри.

Пока я, словно потерянный, стоял у дома Айке, мне позвонил Айвис:

– Рахо, тащи свой благородный зад в Плассард. У нас форс-мажор в Эзарии.

– Скоро буду.

Я прыгнул в волэйр и уже через несколько минут чуть ли не бежал по длинному коридору на пути в главный зал. Шестеро нулланов, которые должны были находиться в Эзарии стояли на коленях перед Эгилем. Из меня буквально рвалась Ви Донум, но я сдержался и обратился к старому другу:

– Говори.

– А что тут говорить? Этот вот, – он небрежно указал в сторону одного из воинов, – схватил за руку Нэйю и даже кое-что сказать ей успел.

– ЧТО?! Я ведь предупреждал, что она пока неприкасаема.

– Простите, господин Мидэри…

Я подошел к воину и схватив за шею, поднял в воздух, с помощью Ви Донум. Сила буквально искрилась в моей ладони ярко-голубым свечением.

– Что ты сказал ей?

– Что… она… должна… умереть…

В груди все стало жечь от чрезмерного использования силы и я отшвырнул на пол своего воина. Мое самообладание полетело туда, куда Айвис вечно посылал провинившихся нулланов. Развернувшись к другу, я коротко бросил:

– В Некрополе. Через час. Собери всех.

Воин взмолился:

– Господин Мидэри, пощадите, прошу. – Но я не стал даже слушать.

Если он был не в состоянии исполнить мой приказ, то не достоин быть нулланом. Все до невозможного просто. С другой стороны, он оказался рядом с Дэей, на той стороне. Кто знает, насколько сильно проявлялась наша связь в такой близости? Может, он не смог устоять?

Но должен был. Его слабость не меняла ровным счётом ничего.

Ночной Некрополь был все также прекрасен и печален одновременно. Двое нулланов удерживали ослушавшегося воина. Я сделал два шага к ним:

– Признаешь ли свою вину?

– Признаю.

– Тогда прими с честью свое наказание.

– Господин Мидэри…

– Ты лишаешься права называть себя нулланом, вся твоя сила уходит в центр исцеления, где послужит с большей пользой, чем ты.

Он не пытался больше извиняться. Это не подействовало бы на меня. Я подошёл ближе и без лишних церемоний забрал его силу.

– Тем не менее, тебе дан выбор: прожить остаток дней в смертном обличии или умереть как нуллан и остаться здесь, среди своих братьев и сестер.

– Я желаю остаться здесь.

По крайней мере, он предпочел умереть достойно.

– Твоя воля.

Айвис в кои-то веки стоял по правую руку от меня и молчал. Для меня процесс изъятия Ви Донум был не менее болезненным, чем для воина. Не скажу, что я не дрогнул. Такого не случалось уже довольно давно, чтобы нуллан ослушался моего прямого приказа. Может лет триста назад. И то, это была меньшая провинность. А теперь мне пришлось устроить, по сути, показательную казнь. Я не стал затягивать с этим. Кивнул двоим бойцам, что держали воина и они отошли на несколько шагов. Я тут же коснулся правой ладонью груди нуллана и уже через миг от него остался лишь пепел и последняя частичка души нуллана. Мы поместили ее в чашу и оставили рядом с остальными чашами на квадратной каменной плитке.

Нулланы расселись по волэйрам и направились обратно в Плассард. Айвис прижал палец к гарнитуре на правом ухе и громко грязно выругался. А затем подошёл ко мне.

– Только не говори, что у нас ещё что-то произойти успело.

– Ладно, промолчу тогда.

– Докладывай. Что там?

– Злой ты сегодня какой-то.

– И прямо сейчас становлюсь ещё злее, Эгиль. Не тяни.

– Наши разведчики за барьером сообщили о том, что какой-то эзариец пересек Инби.

– И где он сейчас?

– Передвигается вглубь леса на мотоцикле.

– А что с ловушками?

– Сработало несколько. Его даже ранило. Но он не унимается. Прикажешь убить?

– Нет. Я сам проверю. Без моего приказа не трогать.

– Как скажешь, босс.

– Эгиль! Сегодня я точно не в настроении терпеть твой язык.

– Вот! – он проткнул воздух пальцем, – точно также вчера ночью мне ответила одна симпатичная виаллиечка. Эх…

Айвис странно усмехнулся, а до меня дошло не сразу, что он имел ввиду. Нужно будет узнать у кого-то, существовало ли культурное обозначение для мужчин, которые вели себя, как шлюхи?

– Я задушу тебя сейчас.

– Все, все, не шипи, ты же не змея. И не хмурься, а то вдруг морщинки появятся. Пора бы уже, кстати.

– Айвис!

– Ладно. Хер с тобой. Молчу. Вместе летим?

– Сам справлюсь.

– Такой гордый предводитель.

– Заткнись уже. – Вместо этого он расхохотался и прыгнул в волэйр.

А я помчался за пределы барьера. Хотя, возможно, это было лишним. Ни один эзариец не доберется живым даже до границ защитного купола. Что там говорить о Виаллии.

Когда я долетел почти до Инби и завис на волэйре, увидел того самого парня, который пробрался сюда. Все его тело было в крови от ран, а он сам тяжело дышал и прижимался спиной к дереву.

Что заставило его продолжать идти вперёд, когда было совершенно очевидно, что там ждала только смерть?

Тем не менее, я остался посмотреть, что с ним будет дальше. И, похоже, умственные способности вернулись к парню, он медленно поднялся на ноги, сел на свой мотоцикл и отправился обратно. Возможно, он стал первым эзарийцем, который живым покинул пределы Виаллии, а может просто не пришел его час, чтобы умереть. Я не стал добивать. В конце концов, у него, должно быть, сильное сердце и дух, раз он решился вообще отправиться сюда.

Я же, наконец, решился повидать давнего друга в Эзарии, а заодно лично понаблюдать за Нэей.

Сомнения.

Такое странное для меня чувство. Никогда и ни в чем не сомневался. Всегда верил в то, что мы стоим на верном пути и наша цель оправдывала жертву. Наше дело правое. Но после того, как увидел Дэю, это все пошатнулось.

Она должна умереть. Я убеждал в этом себя, повторяя день за днём эти слова и убедил в этом остальных нулланов. Это вернёт нашу силу, вернёт нас к жизни. Но я ни разу не задумывался, что станет с ней после этого. А вдруг она исчезнет навсегда? Вдруг мы не правы. Что, если наше вмешательство только навредит ей? Мои мысли метались, как безумные. Ещё никогда я не подвергал свои же убеждения и принципы таким сомнениям. Нужно было признать, что это был эгоизм с моей стороны в чистом виде. Потому что меня не заботило, что при этом будет с нею. Будет ли ей больно? Что почувствует она, когда ее душа вспомнит все свои жизни и поймет, что ее верные нулланы убили ее для того, чтоб самим выжить? Разве не расценит она это как предательство с нашей стороны? От ее гнева тогда не укроется ни один из нас. Сомнения и переживания теперь укоренились в моей голове словно наши филоо на теле. Их просто так не удалить и не вывести. Айвис становился все раздражительнее и нетерпимее, а нулланы стали гибнуть все чаще, покидая этот мир. Их души теперь блуждали между мирами.

О Дэя, как же ты нужна нам.... Как нужна твоя мудрость и сила. Как защитить их, как спасти, при этом сделать правильный выбор?

Айке.

Виаллия.

Мне придется тысячу раз просить прощения у Рахо за свой эгоизм, молчание и немощность. Но я не могла иначе. У меня не было сил объяснять ему сейчас, что дело было не в моем искалеченном теле, не в том, что мне приходилось свыкаться с новой конечностью и уж точно не в самом Рахо. В тот день я потеряла больше, чем руку, я потеряла веру в себя, свои силы и свои возможности. Каждый раз, прокручивая в голове тот день, я думала о том, что было бы, если б испытывать новый волэйр вместо меня отправился кто-то другой? Сэйдж, например. А ведь он рвался это сделать. Если бы от моей ошибки пострадали невинные нулланы, я просто не смогла бы с этим жить. Но и теперь мне было не легче, я буквально перечеркнула все свои задумки и планы вместе с мечтами о новых проектах. Никогда ещё не чувствовала себя настолько слабой, разбитой и ненужной. Не только мое тело оказалось изуродовано и истощено, но и душа. Утомленные мысли блуждали по разуму, но не находили нигде пристанища. Мне хотелось закрыться от всего мира, сбежать из Виаллии. Одним глазком взглянуть на Эзарию, затеряться среди простых людей и не думать вообще ни о чем. Мне не хотелось общения вживую, но я отчаянно желала отвлечься и не думать обо всем произошедшем, иначе можно было свихнуться. Я налила себе грамена и села в белоснежное кресло, укутавшись в теплый плед. Пересмотрела в очередной раз все видео с нашей Нэей, перечитала все статьи о ней и уже хотела зайти на сайт знакомств Виаллии, как поняла, что мне не хотелось совершенно общаться ни с одним виаллийцем и, тем более, нулланом.

Предварительно засекретив свой IP*(IP-адрес – уникальный числовой идентификатор устройства в компьютерной сети, работающей по протоколу IP) адрес, я зашла на сайт знакомств Эзарии. Поставила вместо своей фотографии рандомное стоковое фото, а вместо имени, оставила прозвище, которым меня наградил когда-то Айвис – Кобра. Я проторчала на сайте около часа и на глаза попадались одни придурки. Спать не хотелось, но и писать просто какому-то эзарийскому болвану, не было желания. И тут мне на глаза попался ник с зашифрованным двоичным кодом.

А вот это уже интересно.

Имя показалось настолько забавным, что я даже хихикнула.

Жёлтый Джей.

И ему тоже не спалось, хотя было уже далеко за полночь.

"Ну привет, Жёлтый Джей"

Ждать долго ответа мне не пришлось, движущиеся точки говорили о том, что он уже печатал свой ответ.

"Ого, привет! Ты первая, кто расшифровал мой ник"

"Приятно знать. Почему же жёлтый?"

"Да, просто люблю этот цвет, вот и все"

Забавно, его фоток не было на аватарке, но мне представилось, что он был таким же ярким как этот цвет.

"А имя настоящее?"

"Абсолютно. А тебя зовут…"

Солгать? Или сказать правду? Хотя, почему бы не признаться, ведь путь в Эзарию мне заказан. Мне никогда не попасть за Стену, поэтому я могла рассказать всю голую правду о себе, а потом исчезнуть.

"Айке"

"Это реальное имя?"

"А что с ним не так?"

"Ничего, просто никогда не встречал девушек с таким именем"

"Ну теперь встретил"

"Забавно"

"Что именно?"

"Не могу пробить твой IP и узнать местонахождение"

"А ты шустрый, Джей. Но можешь не стараться, у тебя не выйдет"

"Не было ещё ни одного IP, который бы я не смог взломать"

"Похвальная самонадеянность, удачи тебе"

"Рано или поздно, я узнаю ведь"

"Ты узнаешь, только если я этого захочу, а я не хочу"

"Хорошо, понял. Расскажи тогда, чем ты занимаешься, что так отлично разбираешься в айтишной сфере?"

"Давай об этом тоже не будем?"

Мне стало ужасно грустно, не хотелось говорить о себе. Я просто нуждалась в общении и отвлечении от всего, что тревожило меня здесь.

"Как скажешь. Тогда расскажи мне что угодно"

"А тебе спать не пора?"

"Я обычно провожу за компом ночное время и до раннего утра. Так что нет, не пора"

"Хорошо, тогда ответь мне на один вопрос, Джей, как найти себя снова, если кажется, что все вокруг рухнуло?"

"Ого, ты в глобальном смысле?"

"Да в любом. Мне просто буквально, некому задать этот вопрос"

"Ну, у меня тоже есть вопросы, которые я не могу задать даже лучшему другу, поэтому понимаю тебя"

Я хмыкнула.

Понимает он.

Ничего ты не понимаешь, Джей.

"Так что, насчёт моего вопроса?"

"Тут все зависит от обстоятельств, при которых этот вопрос возник в твоей голове. Но даже если все рухнуло, можно ведь построить заново? А там и себя найдешь в процессе"

И вроде ничего сложного и заумного не было в его ответе, а все внутри меня затрепетало. Нет, слишком рано было строить планы, но в эту самую секунду, мне больше не хотелось закапывать себя окончательно.

"Спасибо…"

"Как-то грустно"

"Что поделать, грусть – мое нынешнее сопровождение"

"Айке, поверь, девушка, которая умеет так скрывать свой IP, просто не имеет права быть грустной. Улыбнись. Несмотря на все дерьмо, что творится вокруг нас, в мире ещё осталось место для чего-то светлого. Хотя я и сам давно разочарован"

Я уронила слезу.

А потом ещё одну.

И ещё.

Через несколько секунд я рыдала так сильно и громко, что даже Айке два-ноль забеспокоилась и не отставала, пока я не убедила ее, что все хорошо. Чертов Жёлтый Джей. Мне ни с одним парнем ещё никогда не было так приятно общаться.

"Эй? У тебя там все хорошо? Прости, если сказал лишнего"

"Нет, нет, все хорошо! Ты сказал именно то, что нужно. Спасибо тебе."

"Да я же ничего не сделал"

"Ты зашифровал свой ник и поэтому я тебе написала. И ты оказался именно тем человеком, который мне был необходим"

"Ого, осторожнее, я слишком доверчив"

"Мне не нужно доверять. Просто, можно я завтра тебе напишу ещё?"

"Нужно, Айке"

Мне вдруг захотелось услышать, как он произносил мое имя, с какой интонацией, какой у него был голос.

"Тогда до завтра"

"До завтра, загадочная ночная гостья"

Да он чёртов романтик!

Я поймала себя на мысли, что могла бы общаться с ним до утра, а потом весь день до ночи и снова до утра. Ещё никогда общение не было таким свободным и лёгким. Никаких тягот, никакой ответственности, никакой пошлости. Просто общение.

Глава 6

Йону.

Фиросс.

Резиденция Дэлун.

Хреновым я был бы братом, если б не попытался выяснить в какой, нахрен, момент Амир свернул не туда. Если он и правда сидел на наркоте, то я сегодня же запихну его в клинику на принудительное лечение. Но то, что вылетало в последнее время из его рта, только подтверждало мои опасения. Я решил действовать немного иначе и написал ему:

"Ты в резиденции?"

"И тебе привет. Да."

"Надо встретиться. Возле моей тачки через десять минут"

"Если ты думаешь, что я буду выслушивать снова твои нравоучения и вопли – нет. Нам лучше вообще не пересекаться"

О чем я и говорил. Моего брата будто подменили и причина могла быть только в наркотиках, на которые его явно подсадило чёртово драконье отродье.

"Ничего такого, просто поговорим"

"Хорошо, сейчас буду"

Я метнулся к нашей медсестричке, все нужно было сделать быстро, поэтому нагло и без стука вломился в ее кабинет.

– Привет! Долго объяснять. Нужна доза транквилизатора или снотворного, но чтоб вырубило быстро. Срочно.

– Господин Нэйтт, здравствуйте. Да, конечно…

Она смотрела испуганными глазками и мне почти было стыдно за свое поведение. Я обязательно извинюсь перед ней, может даже заглажу свою вину не только словами, но позже. Девушка достала из холодильника ампулу и набрала в шприц ее содержимое, протягивая мне.

– Не, не, пойдешь со мной. Захвати пустой шприц или что там у вас, чтобы взять кровь. Когда махну рукой, подойдёшь и наберешь сколько нужно у Амира.

– В-ваш брат? Мы о нем говорим? – Она испуганно взглянула на меня и сделала шаг назад, ударившись головой о навесную полку на стене.

– Да. Не тормози, пожалуйста. Идём.

Грубо. Черт. Но сейчас для меня важен был только Амир и его выздоровление. Уже на парковке я приказал ей тихо стоять за колонной и ждать.

Амир появился через три минуты. Пунктуальный. За временем все также следил, удивительно в его состоянии.

– Йону.

Я подошел, приобнял и похлопал по спине брата.

– Я хочу помочь тебе. Просто знай это.

– О чем ты? У меня все в порядке.

– Амир, все так говорят, когда сидят на чем-то серьезном. Но обещаю тебе, я вытащу тебя.

– Ты бредишь? Не в себе? Повторяю: я в порядке.

– Ну конечно. Тогда поехали, сдашь кровь добровольно.

– Что значит добровольно? Мне не надо сдавать кровь. Я здоров.

– Ага. И тот бред, что ты нес недавно у себя в квартире про драконьего ублюдка, вовсе не следствие жестких наркотиков, на которые он тебя подсадил?

– Твою мать, Йон. Ты об этом.

– Конечно, об этом!

– Ну, тогда, наверное, разочарую тебя. Но я не наркоман. Никогда не употреблял ничего подобного и не собирался. А то, что я сказал – не бред. Мы друзья. Я могу уже свалить?

Что этот полоумный упоротый парень втирал мне здесь вообще?

Я сделал вид, что поверил. Никогда он не согласится добровольно сдать кровь.

Факт.

– Да. Вали.

Но как только он развернулся ко мне спиной, я попытался вколоть ему в шею лекарство. Он отмахнулся и шприц выпал из моих пальцев. Пришлось врезать ему по морде. Он прижал ладонь к щеке, которая краснела прямо на глазах.

– Что ты творишь, Йон?

– Спасаю тебя, идиота! Разве не очевидно? Ты же чертов нарик!

Я заломил ему руки на спину и сел сверху, не позволяя шевельнуться и наконец вколол снотворное. Амир больше не сопротивлялся, но пока вырубался, успел ответить мне:

– Тебе реально проще поверить в то, что я наркоман, чем в то, что не все в Дрэгун могут быть врагами?

Я ничего не ответил. А когда брат окончательно уснул, позвал медсестру.

– Возьми столько, сколько нужно для анализа крови. Подробного.

– Да, господин Нэйтт.

– Я смогу сегодня узнать результаты?

– Конечно. В течение часа.

– Сколько он проспит?

– Около двух часов. Доза не маленькая.

– Отлично.

Мне не хотелось думать, что будет, если Амир был честен со мной и дело было не в наркоте.

Бросить брата на бетонном полу не мог, поэтому оттащил к его машине, достал из его брюк ключи и усадил осторожно за руль. А сам отправился дожидаться результатов анализа. Эти полчаса тянулись невероятно долго и во всех смыслах от них зависели мои дальнейшие отношения с братом.

Мы оба принесли клятву Дэлун, а его дружба с нашим злейшим врагом ставила под угрозу наши жизни.

Я то стоял над душой медсестры, то измерял шагами ее маленький кабинет, словно зверь в клетке. Спустя двадцать минут, медсестричка наконец взглянула на меня:

– Господин Нэйтт, все чисто. Нет никаких следов…

– Дай сюда! – Я вырвал у нее листок с напечатанными данными на нем.

Этого не может быть. Не могло.

– Господин…

– Ты точно все проверила? Ошибки быть не может?!

– Н-нет… Сложно ошибиться, когда перед глазами образец крови абсолютно здорового человека…

– Твою мать! Это трындец какой-то!

Я в секунду вышел из себя.

– Господин Нэйтт, но разве это не хорошо, что ваш брат здоров?

– Дура! Идиотка! Ты ни хрена не понимаешь…

– П-простите… пожалуйста, господин…

– Айй… – Я неопределенно махнул рукой, позабыв напрочь обо всех манерах.

Спустившись на парковку, я даже не взглянул в сторону брата, который, по всей видимости, все ещё спал за рулем своей тачки. Чёртов мелкий…

Ладно, хорошо, это не наркотики. Но тогда, возможно, Амиру нужна была помощь психолога? Психиатра? Я не собирался верить во всю эту чушь про дружбу между гребаными врагами. А вдруг драконий ублюдок промыл мозг брата с помощью НЛП*? (*Нейро-лингвистическое программирование*)

Мне нужен был совет. Но разве не к самым близким людям идут в таких ситуациях?

Я отправился на окраину Фиросса навестить родителей и заодно поговорить насчёт Амира.

Через полчаса был на месте. Слова застревали в горле. Дверь открыл отец и тут же обнял меня:

– Сынок, проходи. Давно вас не видно было. Как Амир?

– Насчёт него я и приехал поговорить, но не знаю с чего начать…

– С правды? Разве не этому я учил вас обоих?

Мы присели на диване в гостиной и я по порядку поведал отцу обо всем, опуская, разве что последние перестрелки и назревающую войну между всеми кланами. Родители были в курсе почти всего. Даже кодекс нашего клана знали наизусть. И чтили его наравне с нами. Поэтому, когда я рассказал, какой опасности подверг нашу семью Амир, папа пришел в ярость.

– Отец…

Он вскочил на ноги и крепко выругался.

– Передай ему, что ноги его не будет в этом доме! Он позорит нашу семью! Я учил вас чести, достоинству и долгу с ранних лет! И что вытворяет этот маленький засранец? Плюет в лицо клятве и семье?

– Ему, нужно лечение…

– Ты действительно такой тупой, Йону и считаешь, что это дерьмо можно вылечить?

– Пап…

– Уходи. Не хочу знать и слышать о нем больше. И ты проваливай! Ты должен был заботиться об Амире и присматривать за ним! Исправляй это, как хочешь.

– Отец…

– Ты ещё и слышишь плохо?

Спорить с ним было бесполезно. Нас воспитывали в строгости и прививали уважение к семье и семейным ценностям. Я поклонился отцу и молча отправился утолить свою злобу на ринге. И только я приехал на место нелегальных боёв, как раздался звонок.

Амир.

Я ответил:

– Очнулся?

– Мгм. Что за дрянь ты мне вколол? Голова раскалывается.

– Не важно. Ты чист.

– Что и требовалось доказать.

– К сожалению для тебя, брат.

– К чему ты клонишь?

– Я был у родителей. И все рассказал отцу. Он просил передать, чтоб ты не появлялся в их доме. Тебя, по хорошему изолировать надо. И главе доложить. Да только вот, пулю в лоб получим мы оба.

– Ты совсем дебил, Йон? Почему? Что я сделал тебе плохого?

– Сменил сторону, может? Предал меня, семью, свой клан… Ради кого? Ублюдка из Дрэгун?

– Я никого не предавал.

– Амир, мне-то не гони! Что, блять, с тобой не так?!

– А может со мной наконец-то все так? Не думал об этом? Может мне надоела эта вражда и все остальное. Может я хочу быть первым, кто попытается хоть что-то изменить в нашей системе.