Старые боги на новых улицах. Книга 1

Управляющий молчал долго. Он взвешивал каждую мысль, которая приходила ему в голову. Он думал, обдумывал, и я не торопил его. Даже не смотрел в его сторону, а любовался окружающими красотами.

В этот момент в поле появились женщины и юные девушки, их приход явно обрадовал мужчин – гостьи в свой адрес получили радостные приветствия. Одеты все были одинаково: длинные по щиколотку хлопковые белые платья, а поверх голов накинуты яркие косынки с вышитыми вручную яркими узорами. С поклонами, они вручили мужчинам узелки, с которыми пришли. В них находилась провизия: кувшин с молоком, свежий хлеб, сыр и овощи. Удостоился вниманием и я с Василием. Юная дева, чьи щёки покраснели на солнце, не глядя мне в глаза, протянула узелок:

–Господин, – тихо прощебетала она, с поклоном. На меня она не посмотрела, из уважения и стеснения, а вот я не мог не налюбоваться её красотой: маленькая, ниже меня на голову, а то и две, совсем худенькая и тоненькая, как осинка. Кожа её была светлой, даже перламутровой, только щёчки покраснели из-за жаркого солнца. Личико круглое, красивое до безумия, а глаза, как голубое небо, со смирением смотрели вниз. Я бы её сравнил с маленькой канарейкой, которая когда-то жила у меня дома в клетке. Но эту красоту держать в клетке кощунство! Она должна порхать и быть свободной.

–С вами всё хорошо, господин? – Спросила она, хлопая ресницами. Я явно бесстыже засмотрелся на неё. Извинился и отпустил прекрасное создание к другим женщинам. Я не сразу заметил, что у этого прекрасного создания были золотые волосы, совсем как пшеница. Огромная грузная коса спускалась до самой талии, покачиваясь в такт пышных бедёр.

–Вижу, вам пригляделась Злата. – Сказал спокойно Василий, запивая хлеб молоком. – Да, девица красивая. Стеснительная, правда, молчаливая. Но ведь для женщины – это очень хорошая черта, не будет доставать своими разговорами. Не тупая, спасибо её матушке, хах!

–Да, она прекрасна. Повезет её супругу. Он будет оберегать её, как сокровище. – Говоря эти слова, я вдруг почувствовал внутри себя горечь. От мысли, что кто-то другой будет держать за руку Злату, внутри меня всё грызло от… ревности. Неужто эта девица покоробила мой душевный покой? Это невозможно! Хотя, почему тогда так сильно бьется человеческое сердце?

Василий тяжело вздохнул, посмотрел на меня и добавил:

–Я вам так скажу граф. Есть тут одно место, как раз подходит для вашего этого… города. Находится далековато, если выедете сегодня, то через сутки, может, чутка меньше, доберётесь. Прям за теми горами, – Василий указал на юг, – находится море. Рядом леса, горы, реки и озера, холмы, на которых можно будет построить город. Если Его Величество Александр нуждается в городе, то лучше места не найти. Но, я попрошу вас об одолжении, то есть двух, юный граф.

Я был готов позабыть об этикете, правилах приличия и расцеловать Василия, крепко пожимая его руки. Я не мог поверить, что наконец-то мои поиски закончатся, и я остановлюсь.

–Слушаю тебя, – с улыбкой произнес я, похлопав по плечу управляющего. Ему этот жест понравился, он расслабился и уже спокойно смог выдвинуть свои условия:

–Прошу вас сохранить покой в моей деревне. Я не хочу, чтобы здесь что-то строили или наоборот, не приведи Господь, рушили. Если будет нужна помощь в силе, то, даю слово, граф, я первый буду стоять в рядах помощников!

–Я понял тебя, Василий. Даю тебе слово, что не потревожу покой в твоей деревне. Я даже выберу другой маршрут для строителей. Мимо тебя будут проходить лишь звери и птицы. Никто не будет о вас знать, кроме меня. Клянусь тебе. Какое твоё второе условие?

–Хочу чтобы вы взяли в жёны мою дочь – Злату, и забрали её в свой новый город.

Вот это для меня была большая неожиданность. Сердце у меня ушло в пятки от просьбы Василия. Мало того, что я потерял бдительность и позволил себе засмотреться на молодую девицу в присутствии её отца, так ещё и высказал, не думая о последствиях, своё восхищение о ней. На миг я испугался, но посмотрев снова в сторону, где стояла Злата, я увидел её прекрасный и грустный лик.

–Клянусь, Василий. Твоя дочь станет самым дорогим для меня на свете человеком.

Когда мы вернулись обратно в деревню, первым делом я привел себя в порядок и сообщил своему слуге радостную новость, что мы снова отправляемся в путь. Я сразу понял, что его это не особо обрадовало. Но успокоив его, что карета останется в деревне, и мы поедем всего на пару дней и налегке, он сразу обрадовался и побежал собирать вещи и седлать коней.

Мне было приятно видеть участие жителей деревни, поистине добрые люди. Нам собрали провизию на несколько дней, тёплые вещи, дали новых лошадей, так как наши, по их мнению, еще нуждались в отдыхе. Василий же уговаривал меня остаться на ночь, но уж очень сильно мне не терпелось увидеть долгожданное место, для будущего города Александра! Я нутром чувствовал, что это оно!

Когда мы уже направили наших коней на тропинку, я услышал голос:

–Господин! – Услышал я прекрасный голос. Обернувшись, я увидел Злату. Она бежала ко мне, держа в руках узелок. Коса её слегка растрепалась от бега, щечки покраснели. Я направил коня в её сторону и подъехал к девушке:

–Злата, что-то случилось? – Спросил я, пригнувшись, хотя прекрасно знал причину её прихода. Она протянула мне узелок и что-то ещё вложила в руку. Признаюсь, когда я коснулся руки девушки, я почувствовал, как внутри всё встрепенулось. Я не меньше её нервничал, правда, я-то это умею скрывать, а она нет. В моей руке оказался амулет: из сена была сделана маленькая куколка, размером не больше указательного пальца, платьице сшито из красной льняной ткани, а вот волосы… волосы были настоящие. Я сразу догадался, что Злата отстригла свой локон, ради этого амулета. Насколько не изменяет мне память, подобный амулет требует долгих заговоров при полной луне. Поэтому сейчас на милом лице девушки я увидел усталость – она явно не спала ночь.

–Он вас защитит. – Тихо произнесла дева. – Дорога к морю долгая, через тёмный лес. Там волки, медведи, иногда расхаживают и разбойники, и древние духи. Берегите себя, господин.

–Я скоро вернусь. – Тут я позволил себе лишнее. Я провел рукой по нежной щеке девушки, хотя прекрасно знал, что не должен был этого делать, учитывая свой статус. Но, о, предки, как я хотел прикоснуться к ней! Её голубые глаза пленили меня, как и скромная улыбка.

Глава 8. Элени «Максимилиан»

Это был театр – старый, заброшенный, позабытый людьми. Он источал резкий запах сырости и затхлой истории. Элени не могла поверить, что такое прекрасное место оставили без присмотра и должного уважения. Высоченные стены окутала грусть, как старая ветхая паутина, свисающая с потолка и огромных позолоченных люстр, которые потускнели от времени. Рассмотреть что-либо ещё Эл не успела, как к ним с Мариам и Кирой вдруг подошёл незнакомец.

– Элени, познакомься, это Максимилиан. – Сказала Кира с благоговейной улыбкой.

К ним подошёл странный молодой человек. Именно странный – другого слова Элени не могла подобрать.

Он был высокий, худощавый, одет очень просто, с неестественно золотистыми волосами цвета пшеничных колосьев. Лицо было миловидным, с тонкими изящными чертами. Но странность заключалась в его глазах. Элени заметила их сразу, и ей стало неловко, что она так пристально и беспардонно разглядывает их. Жёлтые глаза Максимилиана были неестественно большими, идеально круглыми и без белков. Совсем как у…

Ответ пришёл сразу. Макс одной рукой прижимал к себе маленького совёнка размером с указательный палец. Тот встрепенулся и посмотрел на Элени. У него были человеческие глаза, карие, с мелкими зелёными крапинками. Это было странно, ужасно странно… и безумно красиво. Элени не смогла сдержать слабую улыбку.

– Здравствуй, Элени. – Доброжелательно произнёс Максимилиан и пожал ей руку мягким, тёплым рукопожатием. – Позволь, я заберу тебя у подруг, и мы немного пообщаемся. Силы есть? Хочешь чего-нибудь – воды, чая, кофе… или какао?

– Какао, пожалуйста.– Ответила Элени. Ей показалось, что прозвучало это резковато, но она и сама не ожидала, насколько сильно вдруг захотелось выпить обычного какао. Организм требовал сладкого – аж руки затряслись.

Опираясь на руку Максимилиана, она с трудом поднялась. Они вместе поднялись на второй этаж по винтовой лестнице из белого старого мрамора, местами потрескавшегося от времени.

Оказавшись в одной из лож, откуда открывался весь вид на зал, Элени наконец смогла разглядеть всю красоту этого таинственного убежища. Бывший театр, сохранивший в себе аристократический дух восемнадцатого века, был небольшим, но вместительным. Зрительный зал имел форму эллипса и, вероятно, когда-то вмещал до тысячи высокопоставленных гостей.

В уютных, хоть и изрядно потрёпанных временем партерах располагались три ряда кресел из красного бархата, а за ними – десять скромных деревянных скамеек, вероятно, предназначенных для прислуги. Над партерами – бельэтаж и три яруса лож для царских особ. В одной из них как раз и сидели Элени и Максимилиан.

Сцена была скрыта тяжёлым красным бархатом. По обе стороны её обрамляли огромные мраморные колонны, украшенные позолоченными римскими вензелями. Когда-то они ослепительно сияли, но теперь золото потускнело под натиском многолетней пыли и грязи.

Элени представила, как во времена Джеймиса Лоркана здесь собирались люди из высшего сословия – в дорогих платьях и костюмах, с затаённым дыханием следили за балетом или смеялись над комедией, зарождающейся на сцене. Дамы, наверняка, прикрывали напудренные лица изящными веерами с перьями, а мужчины громко смеялись, забывая о манерах. Девушка могла поклясться, что чувствовала шелест платьев и аромат дорогих французских духов.

– Как ты, Элени? – спросил Максимилиан, прервав её мысли. Он смотрел на неё с открытой заботой, как и совёнок, сидевший у него на руке. Его речь звучала непривычно – англичанин? Или француз? Скорее всего, англичанин, с глубоким, изысканным акцентом.

– Я вижу, ты измотана. Может, присядем?

– Я с удовольствием. – Искренне ответила девушка, и они с Максимилианом опустились на бархатные сидения, показавшиеся Элени самыми мягкими на свете. Всё-таки это была царская ложа.

– Из меня будто все соки выжили, – призналась Элени, тяжело вздыхая, – мысли путаются… Прошу, скажите мне, в чём…

– В чём дело? Я уверен, ты напугана и растеряна. Прошу, позволь мне всё объяснить… всё, что ты должна знать, – мягко сказал Максим, замолкая в ожидании ответа.

В этот момент к ним поднялась Кира и, улыбнувшись Элени, протянула ей чашку горячего какао.

– Осторожно, милая, горячо.

Когда Кира ушла, одарив Элени самой нежной улыбкой, девушка вдохнула сладкий аромат напитка и осторожно сделала глоток, чтобы не обжечься. От наслаждения она прикрыла глаза – казалось, ничего вкуснее в жизни не пробовала. То ли от усталости и голода, то ли просто давно не пила какао, но на мгновение ей стало легче.

Максимилиан терпеливо ждал, пока она насладится напитком. Он знал, что так информация воспримется намного проще. Но Элени заметила, как он на неё смотрит, и ей стало немного неловко. Она убрала чашку себе на колени:

– Для начала позволь представиться. Меня зовут Максимилиан Бернар. Я родился в 1828 году в старой, холодной Англии. Миледи… – он изящно и нежно поцеловал руку ошеломлённой Элени, которая удивлённо хлопала глазами. – Вижу твоё удивление. Это нормально.

– Мягко сказано, – выдавила она, а внутри сомнение уже скребло своими коготочками её душу, – как?

– Я расскажу тебе свою историю. Возможно, она покажется тебе бредовой. Но прежде позволь сказать, что мне искренне жаль, что на твои молодые и такие хрупкие плечи легло столь тяжкое бремя.

– О каком бремени вы говорите?

– Давай на «ты», пожалуйста. Я буду признателен. Элени, те изменения, которые ты пережила… я понимаю, они лишены здравого смысла. Но сам факт, что твоё тело выдержало эти мучительные изменения, говорит о том, что ты больше не обычный человек.

Да, правда в том, что ты теперь – нечто иное. Могущественное. Невероятное и прекрасное.

– Вы хотите сказать, что я превращаюсь в кого-то? – Элени издала нервный смешок. – Я становлюсь мутантом? Сверхчеловеком? Как это назвать?

– Мы называем себя иные, Элени. – На лице Максимилиана появилась лёгкая улыбка, но в его совиных глазах не было и намёка на шутку.

– Мы? Кто такие мы?

– Сейчас театр пуст, но нас больше тысячи. Иные – это люди, обладающие нечеловеческими, феноменальными способностями. Такими, какие только начинают пробуждаться в тебе. Мариам рассказала мне, что с тобой произошло. Ты подпалила ветвь дерева, а потом едва не замёрзла насмерть. Это первые проявления силы.

– Я не понимаю тебя. – Искренне проговорила Элени, уже забыв про чашку какао, которую всё ещё крепко сжимала.

– Позволь сначала рассказать о себе, наберись чуточку терпения, прошу. Моя история тебе понравится и даст тебе ответы. Я был начинающим, но довольно успешным историком и археологом. Молодой, амбициозный, состоятельный, без страха… и с одной одержимостью, которую другие считали абсурдной. В ту пору я жил в Греции около пяти лет, изучая всё, что связано с древним миром мифлологии. Я не просто интересовался, я грезил тем миром, где жили и правили боги. Мудрость и их бессмертие вдохновляли меня. Я был убеждён, что они не миф. Что они живы! Что они рядом, скрыты от мира, забытые, но всё ещё среди нас, просто не показывают себя, но продолжают хранить божественные знания.

Стоило мне найти хотя бы фрагмент вазы или осколок, намекающий мне на их присутствие, как я тут же я терял голову. Пропивал жалование, бросался в поиски с головой, мечтая найти ещё хоть одно доказательство, которое перевернёт мир. Меня высмеивали коллеги, но я не отступал. Благоразумием я тогда не отличался, но я был уверен, что если боги благоволят мне, я докажу свою теорию и раскрою глаза этому миру!

Идея бессмертия стала моим смыслом жизни. Однажды в Фивах я нашёл то, что искал – семь древних свитков. Уже в первой строке говорилось, что боги действительно жили среди людей и оставляли потомство, чтобы передать свою божественную силу. Это не были сказки о Геракле или Тесее. Там были описания, доказательства – жизнь богов в человеческой оболочке. Они не вымерли. Они просто скрылись. Но живи по сей день! – Максимилиан вдруг замолчал и с грустью посмотрел на совёнка. – Я не успел узнать больше. Меня убили. Жестоко прирезали со спины. Не знаю, почему именно, но был уверен, что дело было именно из-за свитков. Я истекал кровью, лежа среди развалин древнего храма. И тогда, умирая, я прошептал: «Великие Боги, смилуйтесь. Если я прав, если мне суждено узнать истину – позвольте мне жить. Я сделаю всё, чтобы вас не забыли».

Очнулся я на рассвете под оливковым деревом в Афинах.

Я выжил. Это было чудо. А рядом со мной сидел вот этот совёнок – с глазами, поразительно похожими на мои. – Максим нежно провёл рукой по головке птицы. Тот встрепенулся, что-то чирикнул и, взмахнув крыльями, сел мужчине на плечо.

– И вот, – продолжил Максимилиан, – я, возрождённый, с глазами этой мудрой пташки и с приобретённой силой, понял: это сами Боги даровали мне вторую жизнь. Они услышали мою мольбу, и этот второй шанс я должен был использовать с умом…

Но я даже не предполагал, что боги отвели мне слишком много времени.

Годы шли, но волосы не седели, кости оставались крепкими, лицо – молодым, без малейших следов прожитых лет. Я грезил вечностью и мудростью богов – и я получил их. Как говорится, бойтесь своих желаний – они могут исполниться.

Я живу в этом мире, Элени, уже больше двухсот лет. Бессмертие – моя сверхспособность. Дар, полученный от древних богов.

– Немыслимо… – прошептала Элени, выслушав этот, казалось бы, фантастический рассказ. Максимилиан внимательно смотрел на неё своими большими, совиными глазами. – Ты хочешь сказать, что во мне просыпается сила древних богов? Что я, как Геркулес, имею сверхспособности? Прости, Максимилиан, но я не верю…

– Я понимаю. Мои слова кажутся бредом сумасшедшего. Но ты готова поверить во что угодно – только не в то, что твоё тело меняется. Причём меняется не только внешне – оно меняется на генетическом уровне. Что тогда, по-твоему, с тобой происходит?

– Я не знаю… стресс, шок от переезда… в меня кинули камень, возможно, это реакция… какая-то… я не знаю! – выдохнула Элени. – Я читала в интернете, что с людьми иногда происходят странности…

– Значит, ты готова поверить интернету?

– Но я тебя не знаю…

– А интернет ты знаешь?

– Я не пытаюсь оскорбить тебя, Максимилиан… но…

– Но тебе нужно больше, чем мои слова. Ты хочешь доказательства. Я понимаю. Ты имеешь право. – Максимилиан оставался абсолютно спокоен, и это поразило Элени.

Он медленно поднялся, взглянул вниз, туда, где на первом ярусе сидели Мариам и Кира, и громко позвал:

– Кира, милая! Скажи, пожалуйста, кто сейчас не спит?

– Джек не спит. – Сразу ответила Кира, глядя вверх на них.

Как она поняла, что кто-то не спит? Она ведь никуда не уходила… или Элени просто не заметила? И вообще – о каких ребятах говорил Макс? Вернер оглянулась по сторонам, недоумевая: ведь театр был абсолютно пуст. Ни единой души. Неужели здесь действительно находятся те, о ком рассказывал Макс?

Иные?..

– Позови его, пожалуйста, будь добра.

Кивнув на просьбу Максимилиана, Кира поднялась на сцену и скрылась за тяжёлой, бархатной шторой. Спустя всего пару минут она вернулась не одна, а с молодым парнем. На вид ему было не больше восемнадцати. Невысокий, в потрёпанных джинсах и мятой клетчатой рубашке, с коротким красным ирокезом, торчащим вверх, словно острый плавник.

Джек мельком глянул на ложу, где сидели Максимилиан и незнакомка. В её глазах он сразу заметил усталость… и жгучий интерес.

– О, мяско новое. – Игриво бросил Джек, хлопая в ладоши. – Посмотрим, не сбежит ли она, как предыдущая! Ха!

– Джек, пожалуйста, – вмешалась Мариам, останавливаясь рядом с ним, – осторожней с ней. Она только начинает всё познавать.

– С чего такая забота, Мар? – Джек скрестил руки. – Не помню, чтобы ты раньше так переживала за новеньких.

– Она наша одноклассница.

– О-о-о, сочувствую. Теперь будет хвостом за вами бегать. Ставлю десятку – сбежит, сверкая пяточками!

– Принимаю! – Резко ответила Кира, сверля нахального Джека взглядом.

– Кира, это некрасиво, – мягко отдёрнула её Мариам, – мы не в игры играем.

– Я не сомневаюсь в Элени. Я чувствую, она поверит и не сбежит.

– Сейчас посмотрим.

Девушки переглянулись – и не от слов Джека, а от того, что именно он должен демонстрировать силу. Даже для них это показалось жутким для первой демонстрации.

– Может, лучше я? – Крикнула обеспокоенно Мариам вверх, посмотрев на Максимилиана.

– Джек, поднимайся. – Строго сказал Макс и сел обратно рядом с Элени.

Элени нервно заёрзала на месте и поставила чашку какао на пол. Неужели сейчас она получит неопровержимые доказательства? Что-то внутри встрепенулось – предчувствие и странное волнение вызвали у неё сердцебиение настолько сильное, что она чувствовала его удары на кончиках пальцев. Но, что удивительно – Элени не боялась.

Когда Джек поднялся, он остановился перед Элени и с нескрываемым интересом осмотрел её с головы до ног, будто диковинку. Он хмыкнул самодовольно, а что это значило, Элени могла лишь догадываться.

– Элени, это Джек. – Представил Максимилиан. – Он Иной. Уже пять лет.

– Шесть. – Буркнул недовольно Джек, дёрнув свой ирокез.

– Прошу прощения. Джек, Элени нужны доказательства. Прости, что прервал твой отдых, но… не мог бы ты продемонстрировать? Только прошу – без излишеств.

Джек хохотнул, а Элени чуть сжалась в кресле, не представляя, что увидит. Сердце билось так быстро, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Юноша вздохнул и скривил гримасу, будто сейчас ему предстоит фокус с мячиками, а не демонстрация чего-то шокирующего. Затем достал из кармана небольшой перочинный нож, ловким движением разложил короткое чёрное лезвие, бросил беглый взгляд на Элени – и… провёл остриём по предплечью. От сгиба до самого запястья.

Элени от ужаса расширила глаза. Ей казалось, что внутри всё завопило, но даже пошевелиться не могла. Желание вскочить, и остановить его было почти невыносимым. Разорванная плоть, капли крови, стекающие по руке, вызвали у Элени прилив тошноты, но оторваться от происходящего она не могла.

Джек будто ничего не чувствовал. Ни звука боли, ни гримасы. Он стоял спокойно, как будто проводил по коже перышком, а не острым лезвием. Убрав нож, Джек бросил на Элени мимолётный взгляд и остался стоять, ожидая её реакцию.

И тут случилось то, во что Элени не могла поверить.

Прямо у неё на глазах рана на руке юноши начала затягиваться. Медленно, миллиметр за миллиметром, разорванные ткани сомкнулись, и вскоре на месте страшного пореза осталась лишь тоненькая розовая полоска. Капли алой крови, стекшие по предплечью, исчезли, будто их стерли волшебной рукой. Кожа Джека стала идеально чистой и бледной – без шрама, без следа, без намёка на вмешательство.

– Боже… – Прошептала Элени, глядя на руку парня. Она даже не заметила, как приподнялась с кресла. – Это…

– Регенерация, – Перебил Джек.

– Но… как?.. – Восхищённо выдохнула Элени, чувствуя, как по телу пробегает дрожь. От тошноты не осталось и следа. Но волнение от увиденного захватило её полностью. Даже сейчас она пыталась мысленно отрицать происходящее: может, ей что-то подсыпали в какао, может, это галлюцинации… Но сердце – сердце вдруг поверило.

Каждой клеткой, каждой частичкой своего внутреннего «я» она знала: это правда.

Внутри снова что-то зашевелилось – нечто, что она не могла назвать, но эта странная сила внутри ликовала, будто радовалась тому, что наконец-то получила доказательства.

Элени взглянула на золотистые глаза Максимилиана, они сверкнули по-птичьи, вспыхнув огнём ликования. Он был доволен.

Эл даже не заметила, как Джек ушёл, оставив их с Максимилианом наедине. В голове не было хаоса, ни запутанных мыслей. Сознание, на удивление, было чистым и спокойным. Что-то внутри неё отзывалось безоговорочным доверием ко всему, что она только что услышала и увидела. Но Элени не понимала, почему так спокойна?

– Значит… в тебе, в Джеке, и во мне… сила богов? – Медленно, но не уверенно проговорила она. Слова давались с трудом – внутри всё трепетало. От страха или восхищения – она не знала.

– Да, но есть кое-какие важные факты, – Максимилиан тяжело вздохнул, но на губах промелькнула лёгкая улыбка, – я продолжил свои исследования, но те свитки, увы, больше не нашёл. Почему то уверен, что они были уничтожены. Но мой многолетний опыт, знания и, конечно, упорство принесли плоды. Если ты читала мифологию, ты знаешь: боги обладали невиданной силой. Силой природы, всем сущим, феноменальной мощью Вселенной. Зевс – хозяин небес, громовержец, отец своего пантеона. Ведающий всем миром. В тоже время он известен своей мудростью, способен к предвидению. Его считают защитником законов и порядка, справедливости и правды.

Элени нравилось, что мужчина говорил о Зевсе в настоящем времени – будто Зевс и правда где-то рядом, но в тени. От этого по телу прошёл приятный трепет.

– Есть доказательства, – продолжал Максимилиан, – что он действительно спускался на землю. Что жил с земными женщинами… вспомнить хотя бы одного Геракла с его неестественной силой. Но… – Макс учительским жестом поднял указательный палец, и в его глазах вспыхнул озорной огонёк. – Он был лишь полубогом, унаследовав половину силы отца-бога. Видишь ли, Элени, я выяснил, что сверхъестественные люди – или иные, как мы себя называем – унаследовали эти способности, но немного иначе, не как Геракл и другие дети богов. Мы лишь далёкие потомки, а значит, процент этих способностей, выражаясь современным языком, неполный.

Ты ведь знаешь, что ДНК в нашем теле способна передавать генетическую информацию – о развитии, внешности, наследственности. У тебя могут быть глаза прадеда или черты лица от матери – всё это прописано в генах. Со способностями то же самое.

Иные имеют одну тысячную часть силы своих предков, тех самых древних богов. Это крошечная доля, но она весомая. Благодаря этой доле я живу вечность, а Джек обладает регенерацией… – Максимилиан сделал паузу, давая Элени время на размышления.

Он говорил быстро, почти взахлёб, и сам отметил про себя, насколько спокойно и достойно держалась Элени. Уставшая, с синяками под глазами, но с тем особенным огоньком во взгляде – она верила. Максимилиан знал это. Нужно было только ещё немного времени, она ещё не узнала главного.

– Ты как? – Заботливо спросил мужчина. – Может, отпустить тебя обратно в…

– Как это происходит? – Перебила его Элени и внимательно посмотрела в его совьи глаза. – Когда она просыпается? И что влияет на проявление той или иной способности?