Папашка для Машки

Это была моя соседка снизу, Марья Николаевна.

Марья Николаевна

– Свят-свят, чего у тебя деется, – сразу с порога закрестилась она. – И чего ж он упал? Ему лет двадцать стоять да стоять! – запричитала она, увидав шкаф.

– Упал, разбился. Хотели с подругой его переставить, но вот не получилось. Вы извините, я Вас, видимо, потревожила.

Старушка продолжила линию движения шкафа и, поняв, что его направляли в сторону ванной, недоверчиво покрутила головой, но ничего не сказала.

– Чего ж он тебе мешал? Стоял вроде ровно, хорошо.

– Да вот, подруга решила мне помочь, освободить зону детей в комнате, решили передвинуть, а он и… упал.

– Свят-свят, что делается! – мой ответ не только удовлетворил соседку, но и потряс своей новизной. – Зону детей, говоришь? Так для этого не шкаф надо переставлять, а мужчин!

Поскольку бабушка, сама того не понимая, ударила меня по самому больному месту, я разрыдалась:

– Нету…

– Кого нету?

– Мужчин… нету! И шкафа теперь тоже нету-у-у!

Мои слезы полились градом. Поэтому Марья Николаевна решила проявить христианскую помощь:

– Ну, не горюй! Есть тут у меня одна ворожея, она тебе враз все скажет. Собирайся, пошли, здесь недалеко.

Мне не оставалось ничего другого, как только следовать за ней.

«Недалеко» оказалось почти в трех остановках в такой глубине дворов, что я вряд ли добралась самостоятельно. Впихнув меня в темную прихожую, соседка спешно попрощалась и убежала домой, сказав, что ей надо встречать внука из школы.

Ворожея оказалась вполне доброжелательной и на мой вопль:

– Мужчины нету! – ответила вполне спокойно:

– Есть он. Ходит вокруг тебя, но ты его сама не впускаешь в свою жизнь.

– Тогда кто он? – моя поспешность объяснялась коротким сроком, установленным мне сегодня утром врачом в женской консультации.

– Ну, милая, ты сама на этот вопрос себе ответишь. А мужчина рядом, ты его почти каждый день видишь.

Больше я ничего не добилась от нее. Уходя, я даже не спросила, как отсюда выйти, и добрых два часа блуждала в переулках.

Уже дома я смогла придти в себя и задуматься над словами ворожеи. Что бы это значило: «мужчина рядом, ты его видишь каждый день»? Я, например, дворника и пять раз на дню могу увидеть, но могу ли сказать, что хочу быть с ним рядом? Не годится. Это мужчина никак не кажется мне достойным кандидатом.

С озадаченным видом я расположилась на диване. На работе я мужчин не вижу. Точнее, вижу, но не каждый день. Мы – машбюро, гордое «бабье царство». Раньше у нас начальником был мужчина, как мне рассказывали те, кто отработал по тридцать и более лет. Мне же, как самому молодому сотруднику, удалось познакомиться только с начальницами. И вообще мы уже давно не машбюро, а отдел делопроизводства и документации, однако суть работы осталась прежней: мы по-прежнему печатаем разные бумаги и почти не общаемся с посетителями. Правда, мужчины к нам иногда заглядывают: дважды за месяц заглянул сантехник, потому что протекали трубы, дважды – электрик. Иногда заглядывает специалист по ремонту компьютеров, но он явно не тот, о ком идет речь. Во-первых, он неимоверно молод: учится в университете, а на наших машинах совершенствует свое мастерство, а во-вторых, он ходит к нам не каждый день, а только когда останавливается техника. Наконец, он мне не нравится как мужчина.

По дороге домой мужчины встречаются, верно. Но они все либо женаты, о чем свидетельствует обручальное кольцо, либо спешат к тем, на ком собираются жениться, о чем докладывает букет в их неокольцованных руках. Тем более что я еще ни разу не видела мужчину, который бы каждый день нес цветы. Да и если бы увидела, не поверила бы своим глазам. Так что этот вариант тоже отпадает.

Еще хожу на занятия аэробикой. Ну это уже совсем никуда не годится! Мужчин там нет и не было. Согласиться ли хоть одна женщина показать мужчине, как она готовится к встрече с ним? Как долго мучает свое тело тренажерами и упражнениями? Как в окружении таких же старательных подруг сжигает лишние килограммы, качает пресс и поднимает-опускает гантели? Не думаю. По крайней мере, никто из наших на занятия мужчин своих не водит. По слухам, у многих есть и мужья, и любовники, но ни один из них ни до, ни после занятий у клуба мною замечен не был. Даже самая сексапильная из нас, Ниночка Горелкова, назначает свидание своим многочисленным ухажерам где-нибудь возле кафе, чтобы не напугать их догадками об истинной цене своей фигуры. Нет, клуб – это все-таки не то место, где я каждый день вижу своего мужчину.

Осталось единственное место – мой дом. Так как я живу в многоэтажной хрущевке, соседей у меня предостаточно. Видимо, архитекторы и строители в свое время предвидели, что наступят дни, и женщине придется искать мужчину везде, где только можно. Они решили облегчить задачу, и понастроили густонаселенные дома. Правда, квартиры в таких домах скорее напоминают клетки и с возникновением семьи жить становится все тяжелее, но это тоже, видимо, объясняется стратегическим замыслом устроителей коммунального быта.

Так, значит соседи. Начнем по очереди. Справа от меня живет Лизка Коновалова. О, ее мужчин я не знаю. Вот уж кто точно не обделен мужским вниманием. Лиза меняет своих кавалеров очень быстро. Не успеваешь выучить, как зовут очередного – приходит новый. Помню, я долго пыталась запомнить странное имя ее очередного мужчины – Автандил. Мы с ним как-то заспорили у мусорного ящика об античной литературе, и однажды мне понадобилось уточнить один факт. Я позвонила Лизе и, пока объясняла, что мне нужен Автандил, чтобы расспросить о Гомере, появился новый ее кавалер. Бурная растительность на голой груди выдавала в нем снежного человека, но мощный бас пророкотал иное:

– Хрыгорый. Здоровеньки булы.

– Ой, – промямлила я. – Я и не знала, что произошла смена семейного состава. Я тут о Гомере…

– Ничего, – пророкотала Лиза. – Ты ж не знала. А с Гришей ты про этого, про гомера (тут она сделала ударение на первом слоге, отчего великий поэт превратился в нечто интересное) зря. Он таких не знает, с ними не общается. Вот насчет горилки или забить что – тогда пожалуйста.

Понятливо кивнув, я скрылась за дверью. Через пару недель мне понадобилось забить гвоздь, и я обратилась к Лизе с просьбой позаимствовать на пару минут Григория. Дверь мне открыл доброжелательный уже немолодой человек, и я с порога закричала:

– Лиза, а Гриша дома? – мне почему-то показалось, что это Лизаветин папа.

Лиза вышла из кухни и вытерла руки о передник:

– Нету его больше и не будет. Познакомьтесь, Станислав Иванович, инженер.

Насколько помню, я даже попрощаться забыла. Видимо, на моем лице было написано такое изумление и испуг, что Лизавета поспешила объяснить:

– Да ты не стесняйся, заходи, если что. Может, который и поможет…

Так что Лизины кавалеры мне ни в коем образе не подходили. Мало того, что с ними каждый день виделась моя соседка, а не я, так еще и знать не знала, кто они и как их зовут.

Слева от меня жил Юрка с женой и тещей. Последнее обстоятельство смущало его особенно. Женившись, он обнаружил, что получил в приданое к жене не только квартиру, но и прописанную там тещу. Теща была женщиной в полном расцвете сил, а потому вытребовала отдельную комнату, переселив молодых в проходной зал, куда часто любила наведываться в любое время дня и ночи. Она пила чай, разгадывала кроссворды, лупила комаров по стенкам, гладила белье в два часа ночи… В целом, наслаждалась жизнью.

Юрка при этом изнывал от невозможности побыть вместе с законной супругой. В первые полгода после свадьбы он старательно звал тещу мамой, изучал ее привычки и старался угодить во всем. Потом, потеряв самообладание, начал делать ответные выпады в ее сторону. Жизнь в квартире стала походить на морской бой. Юрка жену любил и уходить не собирался. Теща любила жизнь и тоже уходить не собиралась. Жена взирала на ситуацию с завидным хладнокровием; в зависимости от ситуации она выступала то на стороне мужа (если ей хотелось спать), то на стороне матери (если была не прочь посмотреть очередное мыло по телевизору). Нет, Юрка в качестве кандидата мне не подходил. К тому же от такой жизни он устроился на север и стал работать вахтой: месяц дома – два на работе. Говорил, что такая жизнь его больше устраивает.

Следующей квартирой слева от меня была та, что снимали студенты. Веселые компании и озорные празднества нередко сотрясали наш дом. Но подходящего для себя кандидата (чтобы не было разницы в возрасте в два раза) я там для себя не приметила.

Прямо подо мной жила соседка Марья Николаевна. Она всегда и все про всех знала, но мужа у нее не было уже давно и уж тем более его нельзя было бы назвать моим потенциальным кавалером. Нет, все положительно не сходилось.

Под Лизиной квартирой жили молодые девушки. Не знаю насчет их личной жизни, поскольку отношений я с ними не поддерживала, но связывать свою судьбу с женщиной не собиралась.

Под Юркиной квартирой проживали мать с сыном. Насколько я знаю, отец у ребенка был, и даже регулярно приходил к ним в гости, но я его ни разу не видела и знала только, что у него теперь другая семья.

Четвертая квартира на этом этаже была занята Асланбеком. Не знаю, можно ли называть человека под 70 только по имени, но всему подъезду он представлялся именно так. Поскольку народ при знакомстве успевал прикинуть, сколько ему лет, его никто никогда не звал по имени, ограничиваясь коротким «Добрый день». Однако, несмотря на свой возраст, Асланбек был весьма занятым человеком: он мог вернуться под утро в незнакомой компании, часто исчезал в какие-то неведомые командировки. Хотя в целом я бы не согласилась, чтобы он стал кандидатом для дела, который мне необходимо было так срочно реализовать. Ладно, спускаемся еще ниже.

На третьем этаже жил диджей одной из популярных в городе радиостанций. Он не был одинок ни душевно, ни телесно. Как правило, у него в однокомнатной квартирке всегда жили три-четыре друга. Когда одни, а когда и с подругами. Я оглядела свою квартирку, где с трудом размещалась сама и попыталась представить, как сюда можно вселить пять человек? С воображением у меня не получилось, но, видимо, вселить можно и десять при желании. Но диджея посещали девушки и его образ жизни и манера поведения меня не устраивали. Предположить, что я буду когда-нибудь с ним, я тоже не смогла.

Соседями диджея были: семья культуриста, его родители в соседней квартире, и тренерша по боди-билдингу. Можно сказать, это был силовой этаж: сосед-культурист и тренерша часто спорили на лестничной площадке о своих спортивных проблемах. При этом они так смолили сигаретами, что я даже засомневалась, действительно ли они те, за кого себя выдают. По моим представлениям, те, кто профессионально занимается спортом, ведет здоровый образ жизни, то есть по крайней мере не курит и не пьет. Однако здоровый образ жизни у моих соседей касался только потребления какого-то особого спортивного питания, состав которого напоминал тайну средневековых алхимиков: пищевые добавки, протеины, витамины.

Что касается культуриста, то его внешний облик едва ли располагал к доверительному общению на данную тему, к тому же его жена не очень вписывалась в мой план. Каково мне будет таскать ребенка мимо двери, за которой живет отец моего ребенка? А если он к тому же – о ужас! – будет похож на своего отца? Судя по всему, женщина, которая может отправить своего мужа с грудой мышц по всему телу курить на лестничную площадку, сама обладает немалой силой. Вряд ли я с ней совладаю. И хотя культуриста я видела каждый день, этот вариант не пройдет.

Родители культуриста, вернее, его отец, на роль отца моего ребенка тоже не годились. По всему дому ходили невероятные слухи о том, что культурист рожден не от отца, что его отец никогда не мог иметь детей и что мать решила данную проблему самостоятельно. Когда я увидела их вместе, то подумала, что слухи, возможно, не врут: культурист достигал почти двух метров, а его отец был демонстрацией выражения «метр с кепкой». Соответственно, никаких мышц у него не было и в помине, а его сын был просто накачанной шиной. Однако мать культуриста держалась независимо, слухов не подтверждала, но и не опровергала. Вот бы обратиться за помощью к матери культуриста. Это же высший пилотаж: иметь мужа и родить ребенка от другого! Вот уж есть у кого поучиться! Подумав так, я немного воспрянула духом: есть, есть варианты, у меня все получится, раз уж даже замужние женщины могут родить ребенка не от мужа.

Тренерша по боди-билдингу в отцы моего ребенка не годилась, хотя при определенных условиях вполне могла сойти за мужчину. Она ходила не легкой женской поступью, а как-то неуклюже перешагивала с одной ноги на другую; движения ее были резкими и стремительными. К тому же она давно курила и голос по этой причине имела скрипучий и неприятный.

Несмотря на это, мужчины у тренерши были. Правда, в данном случае она притягивала противоположности: кавалеры у нее были какие-то маленькие, или, как однажды сказала мать культуриста, «мелкие». Возможно, она не находила мужчин высоких и мускулистых или же их пугала мужественность женщины. К тому же кавалеры постоянно менялись, поэтому супружеский состав тренерши я тоже не могу вспомнить: может, кого-то из мужчин я и наблюдаю довольно давно, но бесконечное мелькание лиц не располагает к их запоминанию.

На втором этаже, по выражению моего соседа Юрки, расположилась богадельня. Я бы сказала, ее филиал. Юрка, конечно, имел в виду не только возраст соседок, но и их страстное увлечение всевозможными религиями и обрядами. Дня не проходило, чтобы бабушки (все они были сестрами) не посетили собрание какой-нибудь организации, которая проповедовала о спасении души. Так как подобных организаций в городе было немало, у старух всегда находилось развлечение: с утра пораньше одна из сестер отправлялась на разведку – узнать, где сегодня будет моление, к обеду весь дом знал, куда собираются бабушки, благодаря их глухоте и громкому голосу, к вечеру они собирались и уносились в город, а к ночи вполне могли вернуться «под шофе» и с очередными устрашающими воплями о спасении жизни.

Надо сказать, что бурное увлечение бабушек идеями спасения не осталось незамеченным организаторами разных сект и сборищ, и очень часто вокруг нашего дома ходят агитаторы, которые будят народ громкими воплями, пугают нашествием антихриста, суют буклеты, газеты и книги. Однажды мне попалась навстречу молодая девушка в черном платке. В одной руке она держала газету, а в другой – большую сумку, видимо, хотела приобщить жителей дома к новым идеям:

– Возьмите газетку! – она сказала это так, словно зачитывала ультиматум.

– Спасибо, нет, – я попыталась увернуться от яростной агитаторши.

– Девушка, спасаться надо! – громкий вопль собеседницы заставил меня вздрогнуть. – Спасаться надо, вы че?

Взглянув в глаза агитаторши, я поняла, что действительно придется спасаться. В два прыжка очутившись у двери, я успела с ходу вставить ключ и мигом оказалась в подъезде. Агитаторша чуть промедлила и потому не успела заскочить, однако очень хотела, потому что стала долбить в дверь.

С тех пор я стала с оглядкой смотреть на своих соседок со второго этажа: кто же знает, что у них в голове, учитывая старость и постоянное посещение подобных сборищ? Никогда не знаешь, что новенького они выкинут в следующий момент. «Хоть бы к театру пристрастились, – подумала я про бабушек. – Или, на худой конец, к опере. Глядишь, у нас во дворе Монсерат Кабалье петь станет. Или Басков арию Ленского под балконом исполнит». Но бабушки не спешили менять увлечения, видимо, не поняли моих благих намерений.

Оставался только первый этаж. Но он тоже не был отмечен ничем примечательным. Когда-то первый этаж занимала семья алкоголиков, и весь подъезд только вздыхал, глядя, как друзья («побутыльники», как выразилась однажды Марья Николаевна. «А чего бы и нет – кто не идет, по бутылке этим супостатам тащит!») наших соседей расползаются по подъезду: кто переночевать, кто поспорить, кто подраться. В те достопочтенные времена милиция к нам ездила едва ли не каждый вечер, при этом знала, что на каждой лестничной площадке что-то да происходит. Эх, золотое было время! Я бы теперь сама на площадку выскакивала, высматривая симпатичного мужчину, да кто теперь вернет это время!.. Короче говоря, алкоголиков отселили, а все квартиры на этаже кто-то скупил. Правда, было непонятно, будет ли счастливый обладатель такой жилплощади там жить или же откроет винную лавку, чтобы мы не забывали о том, что спокойствие – дело проходящее, а постоянны в нашей жизни, по мнению китайцев, только перемены.

Опять ничего не складывалось. Вот так, перебирая возможных кандидатов, я уснула.

***

Утреннее пробуждение не принесло успокоения, но породило четкое ощущение метронома в голове: надо успеть, у меня только три месяца впереди.

Придя на работу, я обнаружила, что мои коллеги с восторгом обсуждают последнее событие, а именно развод главного бухгалтера нашей фирмы. Следует сказать, что в нашей типично женской компании подобные темы пользуются огромным спросом. Еще бы, когда нет ничего интересного дома, приходится довольствоваться личной жизнью других. Это не только веселит, но и позволяет успокоиться: почему-то людям кажется, что если у других хуже, чем у них, то это хорошо, и собственной жизнью заниматься уже не стоит. У нас обычно пользуются необычной популярностью сплетни из жизни звезд, а когда они заканчиваются, приходится довольствоваться местными событиями. В крайнем случае тем, что происходит на работе.

Накануне, по видимому, никто из эстрадных звезд и политиков не успел развестись, поскандалить, облить другого соком, соусом, отбить жену или половину избирателей, поэтому сполна досталось бедной главбухше, новости из жизни которой рассказывались шепотом при постоянном поглядывании на дверь.

Мне, однако, участвовать в общей дискуссии не пришлось, потому что моя голова была явно занята другим, и я постоянно делала ошибки. Обычно я печатаю очень быстро, но сегодня количество опечаток не выдерживало никакой критики. Если бы можно было по количеству ошибок узнать о проблеме человека, я, вероятно, пала бы очередной жертвой местных сплетен.

К обеду семейная жизнь бухгалтерши была исследована вдоль и поперек вместе со всевозможными вариациями – от возвращения благоверного до нового замужества, и дамское большинство обратило внимание на меня. Во-первых, я сидела тихо, а во-вторых, меня вчера не было на работе, а о причине отсутствия пришлось доложить заранее, иначе бы не отпустили.

– Ты чего такая сидишь? – спросила меня моя соседка слева.

– Какая? – мне показалось, что я с утра умывалась, одевалась в здравом уме и ясной памяти, так что ничего страшного с моей внешностью не должно было произойти.

– Ну… молчишь… – вторая моя коллега, Алла, весело стуча по клавишам, обернулась в мою сторону. – Как дела-то, а? вчерашние?

– Ну… по-разному… – я вдруг не выдержала и заплакала:

– Ой, девочки, пропала я…

– Чего ты? Залетела от женатого? – наша начальница всегда была женщиной доброй и участливой.

– Н-нет… – слезы полились градом из моих глаз.

– Тогда что? – даже атомная война не была страшнее перспективы родить от женатого мужчины; по крайней мере, наша начальница думала именно так.

– Мне рожать срочно надо! – я выпалила это на одном дыхании.

– Что-о? – милейшая Маргарита Леонидовна превратилась в разъяренную пантеру? – Д-декрет? – теперь пришла ее очередь заикаться.

– Нет. Мне надо забеременеть в ближайшие три месяца.

– Что за спешка? Он не хочет бросать жену? – начальница снова впихнула версию про женатого.

– А то потом не смогу… – я снова зарыдала.

Рыжеволосая Зоя, сидящая в дальнем углу, рассмеялась:

– Тоже мне, трагедия! Да вон их сколько ходит по улицам – бери любого и рожай. Если тебе не муж нужен, а бык-осеменитель, в чем тогда проблема?

– В том и проблема – замуж за того, кто возьмет, я не хочу, а этих… этих – нет!

– Каких нет? – тут пришлось удивляться Миле, моей соседке слева.

– Быков! Осеменителей!

Зоя снова засмеялась, но сострадающая часть нашего коллектива под предводительством Маргариты Леонидовны тут же шикнула на нее, и она замолчала.

Рабочий день был напрочь испорчен. Вернее, он расцвел с новой силой, но в новом направлении – теперь все думали, как мне помочь. Чтобы конструктивнее думалось, пришлось прервать работу и объявить обеденный перерыв почти на час раньше положенного.

Над проблемой думали все. Предложений посыпалось масса: соблазнить мужа подруги; познакомиться с мужчиной через Интернет; уехать в отпуск на юг; реанимировать старые отношения… Равнодушных не было.

Настала очередь соображать мне. От идеи соблазнить мужа подруги я решительно отказалась: во-первых, потому что из всех моих подруг самой замужней была Ольга; во-вторых, меня ее выбор всегда скорее пугал, чем настраивал на желание понравиться; в-третьих, она же моя подруга, к тому же принимает активное участие в моей судьбе. В общем, этот вариант был решительно отвергнут.

Но Мила, которая это предложила, не сдавалась:

– Ну не мужа, так друга! Бывает же, что люди только встречаются, никаких обязательств у них друг перед другом нет, поэтому они не обидятся, если ты…

– Что ты такое говоришь! – Ариадна Михайловна, самая старшая в коллективе, налилась от гнева. У нее была масса одиноких подруг, которые, как потом оказалось, самым таинственным образом обзавелись детьми. К тому же у нее был красавец-муж, и, видимо, в ее голове не раз мелькал вопрос: а нет ли какой-то связи между этими фактами.

Но Мила решила не отступать:

– Ну если человеку нужен ребенок! Пусть пожертвует одной подругой..

Ариадна Михайловна налилась, как слива:

– Никогда! Никогда, слышишь, так не делай!..

И, видя, что Мила не собирается сдаваться, обернулась к ней с вопросом:

– А ты что, сама так поступила?

Предположение, видимо, попало в цель: Мила родила ребенка, как говорят, для себя. При этом она не ходила на свидания, почти все время проводила на работе, дома ухаживала за сестрой. В общем, в то время, когда она забеременела, график у нее был довольно плотный, и откуда взялся ребенок, было непонятно. Мила отсела от общего круга и больше предложений не высказывала.

Вариант познакомиться через Интернет тоже показался мне нулевым: дело в том, что я хотя и работаю целый день за компьютером, ничего кроме набора текста не знаю. Мне либо некогда, либо лень, а чаще всего, и то, и другое. Дома у меня машины нет, и осваивать бескрайние просторы виртуальной сети мне просто негде.

Следующим вариантом была поездка на юг.

– Н-да, неплохо, – протянула я.

– Я и говорю: идеальный вариант! Поезжай – не прогадаешь! – Тома Илина была в восторге от того, что ее идею приняли.

– В целом, конечно, идея неплоха… – протянула я.

– Ты знаешь, какие там мужчины!. – Тому понесло дальше. Судя по ее блестящим глазам, она провела на Золотых Песках большую часть своей короткой жизни, флиртуя с приезжими красавцами. Она описывала самые восхитительные и соблазнительные варианты, пока я не дошла до конца своей фразы:

– Если, конечно, дело происходит не в ноябре, когда на нашем юге тоже зима, а на ненаш юг мне просто не выбраться ввиду отсутствия средств.

Такого жестокого удара Тома не ожидала. Она осеклась на полуслове и отправилась читать очередной любовный роман, потому что на юге она никогда не была, мужчин не кадрила и вообще не знала, как к ним подступиться.

Оставался вариант реанимации прошлых отношений. Но так как я уже продумала это и поняла, что вероятность данного факта практически нулевая, то решительно покачала головой, мол, не стоит даже напоминать.

Тут в дело вступила Маргарита Леонидовна, молчавшая до этих пор.

– Знаешь, вот что я тебе скажу. Есть у меня племянник, Костик, мальчик неплохой. Пообщаться с женщинами ему не мешает, да и ты, быть может, достигнешь своей цели.

Такой вариант был не то чтобы самым желанным и идеальным, но, как говорят, «на безрыбье и рак – рыба». Пришлось выспрашивать про Костика:

– Чем занимается? Сколько лет?

– О, мальчик безусловно талантливый. Закончил аспирантуру, пишет диссертацию. У него гениальные идеи! – Маргарита Леонидовна преобразилась, речь стала патетической, а глаза увлажнились. – Конечно, ему приходится нелегко, сама знаешь, что в нашей стране гении не приживаются… Зато какой мужчина! Талант!

Кто-то из наших, видимо, уже позавидовав моему счастью, спросил:

– А сколько ему лет?

– Ну, молод, молод…

Я уже было хотела отказаться от студента или как там его, аспиранта, но тут Маргарита Леонидовна закончила описание мужчины:

– Сорок два.