Пьедестал для европейских снов – о нас

Беспросветное общество, чтобы – взошла

Эта миром звезда – для понятной любви

Между образом снова Кавказа – туда,

Где хранишь ты глаза иллюзорного – пусть,

Но не любишь свой маятник или же – грусть

Распласталась в ужимках, диктуя лицо

Над конечностью ветреной позы – куда

Ты бы стал приникать мне сегодня – один

Между выдумкой часа – на множестве я,

Что двоишься ты в редкой фантазии – лет

И не хочешь искать этим время – когда

Я бы знала глаза исторических – скреп,

Но в себе на секрете бы снова – ждала

Твой урон – между мелкой оценки от тла,

Чтобы видом российский сгустился – туман

На дорогу из общества цели – и фраз,

Поднимая там век золотого – руна

Между истиной полной, что было – тебе

Это небо Кавказа там – пищей от нас

И внутри напророчило пользой – ответ,

Чтобы час разбивал бы коварность – ума,

Где года повторяют мне тело – на глаз

И молчат – в неприкрытой иллюзии дня.

Словно сам он – российский и стало уже

Мне приглядно внутри от Европы – кружить

На довольстве из множества роскоши – лет,

Чтобы думать об истине, как подружить

Этот мир возле личной фантазии – черт

В ирреальности нового чувства – взаймы,

Чтоб убрал ты Кавказом себе – на ответе

Эту боль из прощания редкой – слезы

И лежишь, как на море уже – теребя —

Свой последний и тёмный в глазах – на отвес

Исторический космос, как можно – сказать

Снова истину в пользе российского – дела

Или может угадывать этим – в ответ

Уникальное прошлое, где – подросли —

Мы в душе – от начальника прожитой после,

Этой близости боли – напротив из мест,

Что в сердцах укоряют – пугающей тьмой

И наивностью брошенной искоса – лжи,

Где нет места тебе умилительно – взять

Свой Кавказ, чтобы время на том – положить

На обратный отсчёт между прошлого – я,

Где уже вынимаешь ты искорку – глаз,

Чтобы видеть Россию на теле – души,

Как понятное общество – мне не спешить

На последний трамвай между именем – врозь,

Словно липы слипались в чутье – от чудес

И не брошены этому обществу – мы,

Как забытые происком в море – вины,

Окаймлённые формы в загробном – саду,

Словно чёрные лилии в пройденной – мгле,

Где по городу снова тебя я – найду,

Вместе в Питером областью – этой вины,

Где устал символически сам ты – уже,

Но идёшь на отверженной боли – в глазах,

Как доверчивость может, цепляясь – манить

Руны прошлого в играх – знакомой любви

И теперь ты не ищешь их путь – от чудес,

Но уловлен внутри европейской – глуши,

Как пустынное поле опять – не спешить

Забывать этим истину – в прожитой лжи.

Быль – благородное облако цепи на масках

Быть – благороднее чуточку этому врозь,

Падать – напротив иллюзии или служа

В ревности полного часа, сминая – дожди

В питерской луже, но опытом там – не пройдя,

Чтобы в тоске благородного воина – выл

Слову уже – первоцветный манеры поток,

Чтобы былиной ты видел уже – на себе —

Это прожитое облако – в мере цветов.

Или затронул там истиной – на бытие

Цепь, как фатальное роскоши – видеть уму

Мерный рассвет постоянного опыта – лишь

Ты расставляешь там время – и может себе

В памятник воли на этом превратно – молчишь,

Или идёшь, чтобы думать уже – без меня,

Словно ты сам на цепи проявился – в магнит

Пользы в глазах совершенного облика – дня,

Но обглодаешь ты кости уже – без меня

И напророчишь там искоса – слову ответ,

Были не против присутствуя, но – уводя

В редкий ответ постановочной – формы обид.

Там я сегодня застыла, как мумия – глаз,

Вижу в себе совершенный на теле – приказ

И расстаюсь, будто стала на небе – звезда

Мне – полноценной любовью на обществе зла

Прыгать и ночью корить – удивлённо в ответ,

Как на итоге ты в облако видел – тот свет

И понимал бы идейное общество – вниз —

Этому прошлому возрасту прыгать – под мир

В масках идей расторопного мифа – вдвойне,

В личности прожитой долго, а может – в вине,

Где обстоятельству ты не проводишь – сюжет,

Словно устал бы на привязи – мерно в ответ

И постоял бы на площади – этого дня

В серой своей монографии плоской – души,

Где на аллее критичного возраста – мнят —

Этим твои – современники, будто хотят

Дать тебе слово плохое – на теле из грёз,

Выбить судьбой обоюдный потомок – уже

В нажитой плоскости мира, откуда – погиб,

Ты, начитавшись ролей – из затопленных плит,

И подписав этим имя – напротив души

В мелкой своей сюрреальности или – водой

В точечном ритме фатального образа – жить

Временем после такого финала – в огне,

Где, как на площади ты постоянно – один

В питерской гамме манерного поля – огней,

Где не уводишь ту оторопь, как – уходил

Твой монолитный актёр – из затерянных длин,

Будто он сам и не видел уже – от идей —

Плоского мира фантомов, а может – углов

В низменной боли такой вот раскраски – ролей.

Как на актёрском плато ирреальности – дней

И в безобразном исчадии думать – вдвойне,

Над городским постаментом, что спало – уму

Мне удивление вылить там прозу – на дно

Общества долга кривого, откуда – давно

Вижу я сотни таких облаков – между стен

В белой твоей веренице – из мира в проём,

Что обстоятельно буду над верхом – цены

Верить о прошлом и снова его – измерять

В слове уже постороннем – напротив вины,

Падая в сотни таких облаков – между стен

Риска прожить Петербург и не видеть – его

Сложные небу глаза – на цепи одного

Поля внутри от идейности, чтобы – окно

Стало и мне постановочной долей – игры

Верить, как там человеком – устало веду

Эту твою постоянную рознь – на окно,

Где интересно мне, думая – вылить туда

Прошлое слоя оценки и медленный – рост

В памяти слова асфальтовой боли – угроз

Или внутри от печальности – образа нам

Сделать три шага назад – обоюдно на дно

Прожитой боли доверенной искры – огня,

Что постоянно я думаю в призраке – слов,

Где на цепи ты не любишь сегодня – меня.

Где постоял ты наверное в памяти – гроз,

Как отношение прошлого – между веков

И в безымянной расщелине ставишь – уму

Ты – постоянное имя, прижав тишину

В розыске камня из серой критичности – глаз,

Пользуясь мерной затрещиной, как на огонь

Ты выводил этим небо – под сложный приказ

И обстоятельству думал, что можно его

Снова понять – из пути обезличенных мест,

Цепью на маске ты сам – не простишь никого,

Не обязуясь продать удивление – в нить —

Этой плохой нам погоде – сегодня винить

Прожитый ад, за которым уже – никого,