скачать книгу бесплатно
Ломакин считал быстро:
– Если пятьдесят на двести – десять тысяч.
– Давай наймем десять безработных мужиков-афганцев и дадим им по тысяче в месяц зарплату. Это же очень хорошая зарплата?
– Министр меньше получает. – Согласился Виктор.
– Они составят подвижной отряд с круглосуточным дежурством. Если наедут на какого кооператора, тот обращается в отряд. Афганцы проводят со злоумышленником разъяснительную работу – и вопрос снят.
– Неплохая мысль. – Улыбнулся Ломакин. Голенев вернул ему восемьсот рублей, оставив двести в конверте:
– Будем считать, что ты уже месячный взнос сдал. Иди, ищи афганцев.
– Надо с военкомата начать. У них все ветераны на учете.
– Это теперь твоя головная боль. – Голенев встал и проводил Виктора до двери. В приемной ждал следующий кооператор. Он тоже пришел с конвертом…
Вано Жвания в отличие от Турка ел мало. Он делал по утрам зарядку и придирчиво следил за своей фигурой. Да и с потенцией у рослого, атлетически сложенного бандита проблем не возникало.
Каждое утро Жвания начинал с весов. Он весил восемьдесят четыре килограмма, и если весы показывали хоть на сто граммов больше, весь день ходил мрачным. Вчера Вано отсидел на свадьбе сына секретаря райкома, съел и выпил больше обычного, и сегодня весы его огорчили. Жвания прибавил за сутки полкило. Причин столь неумеренного поведения гостя было несколько. В доме Кабурия, секретаря Очемчирского райкома партии, он чувствовал себя сковано. За столом сидели тузы из самого Тбилиси. Но и от Кабурия бандит сильно зависел. Вано жил в Очемчирском районе. А дом Жвания являлся крепостью для хозяина вовсе не в переносном, а самом прямом смысле. Он стоял на утесе, над самым морем, и попасть к нему можно было лишь по узкой бетонке, пробитой в скале. Двухэтажный особняк, смахивающий на средневековый замок, окружала стена из толщенного камня, одно из окон которой выходило прямо на дорогу. Жвания отменно стрелял, и мог с одного выстрела уложить любого незваного визитера, оказавшегося на бетонке. Но больше всего гордился бандит потайным лазом. Он мог спуститься по нему в грот, где стояла его великолепная моторная лодка с японским двигателем. Ни один пограничный катер догнать ее бы не сумел. Такой дом быстро не возведешь, и Вано старался угодить хозяину района при первой возможности. Помимо всего прочего, Жвания очень дорожил дружбой секретаря райкома, служившей ему некой гарантией от всевозможных бед. Он уже отсидел в тюрьме и больше туда не рвался. Магаданский климат южанин переносил плохо. Поэтому на свадьбе сына Кабурии, Алика, он пил столько, сколько требовал тамада, и ел столько, сколько угощала хозяйка. А жена секретаря райкома Ирма угощать любила.
Вот и результат – полкило лишнего веса. Вано выругался, спустился к морю не по лазу – им он пользовался только в крайних случаях, – а по ступенькам в скале, и поплыл. Чтобы сбросить излишек веса, ему предстояло проплыть три километра вдоль берега в сторону Сухуми, а затем вернуться. Только после этого он имел право позавтракать. Он уже обогнул мыс, что означало треть дистанции, когда услышал на берегу крики. Мужской голос выкрикивал его имя. Голос Вано узнал. Козлиный, слегка завывающий тенор принадлежал его помощнику, телохранителю и другу Вахтангу Самонидзе. Прохрипев грязное ругательство, Вано резко повернул к берегу. Вахтанг стоял на камне и махал ему чем-то большим и белым. Подплыв ближе, бандит понял, что большое и белое – не что иное, как его собственный банный халат.
– Ты же знаешь, мудак, что я терпеть не могу, когда мне мешают плавать. – Пытаясь не сорвать дыхание, обругал он помощника.
– Прости, батоно Вано. Но дело важное.
– Какое может быть дело. Человек плавает, вот это дело. – Возразил босс, выбираясь из воды: – Выкладывай.
Вахтанг усадил хозяина на теплый камень и закутал его в халат:
– Турка сожгли.
– Как сожгли? Турок не кролик и не таракан.
– Батоно, там нашли старый немецкий автомат, много оружия, а от Турка и его людей остались только обгорелые кости.
– Ты мне помешал плавать, чтобы сообщить это?
– Да, батоно. Я подумал, что вам это важно.
– Ты воображаешь, если бы я проплыл весь свой маршрут, Турок бы успел воскреснуть. Дурак…
Но слова бандита являлись скорей бравадой, чем выражали его мысли. Смерть Турка, державшего под собой обширный регион юга России, для Вано имела серьезное значение. У них сложились вполне удобные отношения и развивался общий бизнес. Турок распространял в курортной зоне наркотики, которые Вано получал из Турции. Этот бизнес пять лет назад и послужил появлению клички «Турок». Павлик Курагин, как значился Турок по паспорту, быстро наладил сеть распространителей и сам превратился в босса. Они с Вано работали на равных. Жвания не вникал в мелочи. С гибелью Турка все его связи рушились, и Вано вынужден теперь думать о новых партнерах.
– Кто?
– Что вы сказали, батоно Вано? – Долгая пауза расслабила внимание Вахтанга, и он не успел проследить за мыслью босса.
– Я спрашиваю, кретин, чьих рук дело?
– Пока никто не может понять. Но ходят слухи, что один бывший афганец отомстил Турку за своего компаньона.
– Сильный человек. – Вывел Вано и опять надолго замолчал.
– Я могу навести справки и выдать вам, батоно, более точную информацию…
– Сделай это для меня, Вахтанг. Но тихо. Если в Лазоревске появился новый хозяин Юга, я хочу об этом знать. Но он знать обо мне не должен.
Больше Жвания плавать не стал, он выбрался на дорогу и сел в открытое розовое «Шевроле». Вахтанг уселся за руль, и они покатили к дому бандита. Встав снова на весы, Жвания очень обрадовался. Несмотря на прерванное плаванье, он сбросил целых шестьсот граммов. Видно, новость о смерти «коллеги» недостающие километры заплыва компенсировала.
В первый же день газированная вода принесла Голеневу в три раза больше денег, чем он рассчитывал. Из пятидесяти точек только один автомат оказался испорченным. Хорьков проморгал. В остальных шести случаях он успел вовремя. Прибыль с каждым днем могла увеличиться. В городе начинался курортный сезон, и отдыхающие прибывали толпами. Подсчитав выручку и сдав деньги в банк, предприниматель загрустил. Как было бы здорово отметить этот день с Димой. Друг поверил в его идею, нашел деньги. Но Димы больше нет… Он мог бы пригласить в ресторан Степана. Но Хорьков должен нести охрану автоматов, и отвлекать его нельзя. Голенев вспомнил Иру.
Пансионат «Дружба», куда он поселил девушку, находился в пятнадцати минутах езды от Лазоревска. Олег поднял руку и остановил частника. На его удивление, за рулем сидел тот же кавказец, который катал Иру в их первую встречу.
– Невеста едешь? Молодец. – Похвалил водитель пассажира: – Такой персик оставлять долго нельзя… Кто-нибудь надкусит.
В номере девушки не оказалось. По словам администраторши, она ушла на пляж. Олег поблагодарил и направился к морю. Пансионат «Дружба» имел свою, отгороженную забором, территорию берега.
В седьмом часу вечера большинство отдыхающих купались и грелись на пляже. Оглядев публику, Олег ни среди пловцов, ни среди любителей загара Иру не обнаружил. Двигаясь между телами в купальниках, он внимательно разглядывал каждого. Одна девица принимала солнечные ванны чуть на отшибе. По фигуре она походила на Иру, но лицо купальщица прикрыла от солнца полотенцем.
Голенев подошел на несколько шагов и громко произнес: «Ира»! Полотенце отлетело в сторону, и Олег тут же узнал девушку. Она его тоже:
– Вы?
Он присел рядом:
– У меня сегодня, можно сказать, первый рабочий день, а отметить не с кем. Поужинаем?
– Ой, с удовольствием. Я с территории не выхожу. Надоели местные донжуаны. Все на одно лицо и глазки масляные. Они мне уже снятся. Подождете, я переоденусь?
Олег кивнул и с удовольствием посмотрел ей вслед. Ира успела загореть и выглядела прекрасно. Бизнесмену самому хотелось искупаться, но плавок он не имел, а при народе забраться в воду голышом стеснялся. Пришлось ждать на лавочке.
– А вот и я.
Он оглянулся и внимательно оглядел ее с ног до головы. Если в прошлый раз он встретил обиженного городского ребенка, то теперь перед ним стояла смуглая, уверенная в себе красавица:
– Быстро ты оклемалась. А я думал, без жениха зачахнешь.
– Митька приезжал, только меня не нашел. Не захотела его видеть.
– Отчего же такая суровость с возлюбленным?
– Если ему дела важнее, пускай на своих делах и женится…
Олег остановил машину. Они доехали до парка Володарского и перед тем как отправиться в ресторан, немного погуляли.
– Наверное, очень скучно работать, когда все вокруг отдыхают? – Не то спросила, не то предположила Ира.
– Мне пока скучать не пришлось. Проблем оказалось гораздо больше, чем я думал.
– Поэтому вы такой грустный?
– У меня друг погиб. – Он не хотел говорить. Само вырвалось.
– Как погиб? – Ира остановилась, и зрачки у нее расширились.
– Убили.
Она больше ни о чем не спрашивала, а только взяла его под руку. Они зашли в ресторан. По тому, с какой скоростью к ним подлетел официант и усадил их за столик у самой эстрады, Голенев понял, что его уже в городе знают. Скрипач Моня Корзон тут же взял скрипку и начал играть. Он медленно сошел с эстрады, приблизился к их столику и так и стоял, пока не закончил свое танго.
– Спасибо. – Поблагодарил Олег.
Старый еврей галантно поклонился:
– Это вам спасибо, молодой человек.
– За что? – Удивился Голенев.
– За смелость. В наше время это качество у мужчин встречается весьма не часто. Я вам должен сказать, мы все вами восхищены. Ваша подруга, эта прекрасная барышня, может по праву гордиться своим кавалером. – И он, заиграв снова, медленно попятился на эстраду.
– Оказывается, вы знаменитость. – Ира посмотрела на него долгим заинтригованным взглядом.
Олег вынул гребенку и причесался. Так он всегда прятал смущение.
– Признавайтесь, чем заслужили народное признание?
– Старик меня с кем-нибудь спутал. – Олег сам не знал, чем обязан порыву старого музыканта в его адрес.
Они еще не успели сделать заказ, а официант принес перепелок и вина. Ира ела дичь первый раз в жизни. Олегу приходилось, но вовсе не в ресторане. Возле ракетной базы, которую они охраняли в Афгане, водились дикие козы. Один раз ему удалось подстрелить козла, которого они сварили в большом казане. Мясо оказалось жестким и не очень вкусным.
– Чего ты ее вилкой ковыряешь? – Она сама не заметила, как перешла с ним на «ты». – Я слышала, дичь положено руками брать. – И подала пример. Олег понял – маленькую птичку есть руками куда удобнее. Перепелки в сметанном соусе имели нежный изысканный вкус. Вино тоже оказалось отменным. Они выпили по бокалу. Тут же на столе появилась вторая бутылка.
– Я, кажется, не заказывал? – Удивился Олег.
– И не надо. Вы сегодня гости нашего директора. Все бесплатно.
– Ничего не понимаю. Объяснитесь?
– Я выполняю распоряжение своего босса и ничего объяснить не могу. – Улыбнулся официант: – А вот и он сам.
К их столику подошел полный человек небольшого роста. Голенев слыхал, что ресторан «Ласточка» принадлежит некому Греку, но имя это, кличка или фамилия, не уточнял.
– Я Артур Иванович Лескопопулос. В городе меня все зовут греком, но мама у меня русская. Как вам наша кухня?
– Кухня у вас классная. Но объясните, почему с меня не хотят брать денег?
– Уважаемый Олег, мы знаем, что вы потеряли друга. И знаем еще кое-что, о чем я сообщать воздержусь. Я польщен, что вы оказали честь нашему ресторану, и прошу Вас и вашу спутницу быть сегодня моими гостями. – Проговорив все это, Артур Иванович чинно поклонился и отбыл в сторону кухни. Ира подняла бокал:
– За тебя. Видишь, ты знаменитость, и нечего скромничать.
Голенев снова достал расческу:
– Хотя я сам ничего не понимаю, ну и ладно. – И они выпили.
– Расскажи мне про своего друга? – Попросила Ира.
– Мы воевали вместе. Месяц с лишним назад я приехал сюда. Дима достал денег на мой проект. Теперь Димы не стало, а я не могу узнать, кому должен. Кого не спрошу, все отказываются.
– Ты его любил?
– Димку? Не знаю. Это слово не очень подходит. Можно любить свою руку или ногу? А вот когда тебе ее отрежут, поймешь, чего лишился…
На глазах Иры выступили слезы:
– Я поняла.
Скрипач Моня заиграл вальс и снова спустился к ним:
– Танцуйте. Это старинный вальс Маньчжурские сопки. Он звучал для воинов, которых уже мало осталось…
Они вместе поднялись и закружили по залу. С других столиков тоже стали подниматься пары. Скоро все свободное пространство зала заполнилось танцующими. Слезы на глазах Иры высохли.
– Где ты так научился танцевать вальс?
– В Суворовском училище. Там обучали бальным танцам.
– Ты окончил Суворовское?
– Да.
– Как ты туда попал?
– Из детдома.
– Ты сирота?
– Не совсем. У меня на родине остался друг, вроде брата. Его мама и для меня как родная.
– Он тоже с тобой воевал?
– Нет, мы вместе с детдома.
– Как же так? У него же мама?
– Тетя Галя ему не кровная мать. Она Тихона усыновила. Но, тетя Галя лучше многих родных матерей…
Скрипач закончил играть, но пары не расходились.
