скачать книгу бесплатно
Адриан не спал третьи сутки. Ему писали покойники. Каждый день. Каждую ночь. Девочки с выцветшими лицами, мальчики с чёрными ленточками на фото.
«Сегодня тебе было бы 17», «Сегодня тебе было бы 18…» – писала мама Пети Курилкина раз в год на его стене, прикрепляя короткое видео улыбающегося сына.
«Погода сегодня не очень. Но я помню, Асюш, этот день. Помню, будто это было вчера. Какой кошмар случился! Ты там скажи Ему, Он что Там, не видит, что гибнут невинные дети?! Маленькая моя девочка, я так соскучилась», – писала мама Аси Никитиной под её аватаркой.
Стена Лизы Авериной была похожа на могилу – вся усыпана искусственными цветами. «На балкон прилетела ласточка. Села на подоконник и долго не улетала. Это была ты?» – подписывала букеты мама девчонки.
«25 лет назад ты родилась. И я стал папой первый раз. Пока я жив, мне не будет покоя. Они ответят», – писал комментарии отец Кати Трюхиной.
У Даши Юрковой на странице было пусто. Система уверяла, что девочка была в сети 9 лет назад. Но каждую ночь Прохорову приходили от неё сообщения:
«Привет»
«Мы с тобой друзья?»
«Поиграем?»
«Хочу сыграть с тобой в игру».
Адриан знал, что они мертвы, и первое время списывал назойливые сообщения на мошенников, захвативших страницы покойников. Пытался жаловаться, блокировать, но они возвращались вновь. Прохоров успокаивал себя – наверняка, это Пашка из эйчара продолжает издеваться, – но Пашка не признавался и делал удивлённые глаза. Адриан не верил. Ни в призраков, ни в искренность Пашки.
Адриан не отвечал на сообщения. Похожие на ночной кошмар, они всегда исчезали наутро. И возвращались вечером. И продолжалась всю ночь.
Это была игра.
Когда-то давно, кажется, в прошлой жизни, Адриан любил игры. Любил водить. Но теперь стал взрослым. У него жена, сын, собака, ипотека, стабильная работа. Он нормальный человек с нормальной жизнью. Он не хотел играть.
Адриан вздрогнул, и на лбу выступила испарина, когда телефон трижды зарычал и плюнул в лицо подсветкой. Ночью все звуки были особенно громкими. А четвертые сутки без сна истончили нервы.
– Выключи ты уже это адское треньканье! Господи, сколько можно, – шумно вздохнула Вера, рывками переворачиваясь на другой бок и сдёргивая с мужа одеяло. – Кто тебе опять пишет?
– Это с работы, – Адриан схватил телефон, сбрасывая сообщения.
– Четвёртую ночь подряд? – Вера села на кровати. В белой ночнушке и с перекошенным лицом она была похожа на злого духа. – Они там тебя совсем за человека не считают?
Телефон снова рыкнул. Потом ещё. И ещё.
А потом и вовсе начал звонить, оглушительно пиликая.
Прохоров давил на сброс, но звонки следовали один за другим. Вера вскочила, шлёпнув ладонью по выключателю, и в комнате стало ослепительно светло.
– Ну, чего же ты трубку не берёшь, раз начальник звонит?! – в Вере клокотала усталость от ночных побудок и обида от вранья мужа, которое она чуяла за версту. – Давай, я с ним поговорю.
Лихорадочно тыкая по клавишам, Адриан случайно принял вызов. Трубка зашипела, и раздался женский голос:
– Привет. Чего не отвечаешь?
И короткие гудки.
Адриан молчал. Телефон тоже. На экране светилось: «Номер не определён».
– Скотина! – Вера схватила подушку и бросила её в мужа. – Это секретутка твоя, да? Как её там. Кристина! Причина ночных загулов, которые «по работе». Или кто? Ася? Лиза? Катя? Кто из твоих бесконечных баб?!
– Откуда ты…
– …знаю? – Вера рванула дверцу прикроватной тумбочки, швырнув мужу в лицо веер сложенных вдвое тетрадных листов. На каждом была одна рукописная строчка.
«Мы теперь друзья? Катя».
«Люблю играть с тобой. Ася».
«Ты ведь меня не бросишь? Лиза».
Все записки были адресованы Адриану <Адок> Прохорову.
Адриан засмеялся, потерев лицо ладонью:
– Откуда у тебя это?
– Мразь. – Вера влепила ему пощёчину и ушла плакать на диван.
Адриан сел на пол. Там было прохладнее. Телефон успокоился. Но ему было плевать. Он схватил гаджет, открывая единственный активный диалог. С аватарки ему по-девичьи нежно улыбалась чёрно-белая Катя Трюхина.
«Кто ты? Чего тебе надо?»
«Давай поиграем?»
«Если я соглашусь, вы все отвалите от меня?»
«В „Правду или действия“».
«Ты отвалишь, если я сыграю?!»
«Начну я. Правда или действие?»
«Отвечай! Ты оставишь меня в покое?»
«Правда или действие?»
«Да пошла ты!»
Адриан швырнул телефон в дверь. Тот кирпичом упал на пол и зажужжал. Он жужжал снова, и снова, и снова, пока Прохоров не подполз к аппарату, ложась рядом с ним.
«Правда или действие. Правда или действие. Правда или действие».
«Правда», – остановил Адриан рёв телефона.
«Твоя жена знает о нас?»
«Нет. Чего тебе надо? Денег?»
«Теперь ты спроси».
«Правда или действие?»
«Правда».
«Кто ты?»
«Я умерла 15 октября 2015 года».
Адриан засмеялся, утыкаясь лицом в ламинат и сдерживаясь, чтобы не заорать.
«Ты врёшь. Так не бывает».
«Правда или действие?»
«Действие».
«Приходи ко мне».
«Куда? На тот свет?»
Адриан снова засмеялся. Но Катя больше не отвечала.
Диалог исчез. На дисплее остались только реплики Прохорова, словно он говорил сам с собой.
Светало.
Адриан ехал на кладбище. Его тело невольно вздрагивало от резких звуков, голова дёргалась, а руки тряслись от недосыпа. Он уже не помнил, когда потерял сон. А сегодня он потерял ещё и жизнь. Проспал сделку и дал в морду Пашке из эйчара, когда тот решил об этом пошутить. Вернувшись в ипотечную квартиру, где он должен был с семьёй провести свой внезапный неоплачиваемый отпуск, Адриан обнаружил пустые шкафы и тетрадный листок на кухонном столе: «Твоя жена знает, чем ты со мной занимался? Катя».
Пока Адриан кричал, матерился и крушил мебель, на телефон упало сообщение с адресом.
Фотография Кати смотрела с гранитного памятника выцветшими слепыми глазами. Вокруг скрипели деревья, и Адриану казалось, будто за спиной у него теперь всегда кто-то стоит. Телефон звякнул в бесконечной пустоте кладбища, и Адриан на мгновение забыл, как дышать.
«В тот день я принесла пятёрку по биологии. И папа готовил особенный ужин. Мой любимый. Курицу с картошкой».
– Заткнись…
«А мама испекла яблочный пирог».
– Хватит…
«Они были так счастливы. А я так боялась, что они всё узнают. Они бы не узнали, если бы я выполнила задание. Я не знала как. Но мне помог».
– Прекрати!
«Сказал взять собачий поводок и закрыться в комнате. Я зажала его дверью шкафа и засунула голову в петлю. Было совсем не больно. Чтобы задание засчиталось, на шее должен был остаться след. И я подогнула колени. Мама позвала ужинать. Я справилась с заданием?»
– Заткнись!
«Я была хорошей девочкой?»
– Заткнись! Заткнись! Заткнись!
Адриан молотил смартфоном по железной оградке, и по закалённому стеклу брызнули трещины. Его рёв растворился в вороньем карканье.
Адриан не помнил, сколько времени провёл на кладбище и сколько шёл потом к остановке. Общественный транспорт здесь был редким гостем, и народ на платформе толпился тучным стадом. Адриан хотел затеряться в толпе, но люди, почему-то, шарахались от него, как от проказы, а редкие бабки крестились, шепча что-то про наркоманов. Ему казалось, что среди старушечьего шёпота различается ещё один, зовущий играть. Он раздавался то слева, то справа, заставляя Адриана дёргаться и оглядываться.
Когда на горизонте появилась маршрутка, толпа хлынула к ней. А на дальнем краю платформы осталась неподвижно стоять она – девочка с могильной фотографии.
– Мертвец… – прохрипел Прохоров посиневшими губами. – Мертвец! – Адриан слышал свою кровь в ушах. Он пятился назад, пока под крики толпы едва не рухнул под маршрутку. И только оказавшийся рядом крепкий мужик чудом удержал его от падения.
– Ты чего, парень? Привидение увидел? – усмехнулся мужик, внимательно вглядываясь в расширенные зрачки. Его лицо показалось Адриану смутно знакомым.
– Мертвец. Она за мной пришла, – заикаясь выдохнул Адриан. От страха перед глазами сделалось темно. А потом мир исчез целиком.
По квартире прыгали призраки, но Адриан не хотел включать свет. Он лежал на полу, ощущая взгляды из тёмных углов.
Мужчина, спасший его на остановке, оказался врачом. Он вызвал скорую и, несмотря на выходной, даже сопроводил пострадавшего до больницы, в которой работал. Доктор Алексей Сергеевич проверял состояние пациента и всё спрашивал, когда тот последний раз спал. Адриан не помнил. Он так и говорил. И спрашивал в ответ, видел ли доктор девочку на платформе – такую русую, с мёртвыми глазами. И плакал. И умолял дать ему поспать.
Никаких девочек врач не видел. Но над пациентом сжалился и выдал ему пузырёк без рецепта. Сказал, что внутри сильное снотворное, принимать которое нужно очень аккуратно. Не больше трёх штук. Иначе – летальный исход.
Адриан принял три. И теперь гремел безымянным пузырьком, отпугивая сгущающийся мрак.
Трещины на экране смартфона ломали сообщения, будто у Адриана двоилось в глазах. Его тошнило. Сообщения от Кати сыпались градом. Но он уже не мог перестать отвечать.
«Возьми нож и порежь себе живот так, чтобы остались шрамы».
«Я больше не играю».
«Поднимись на крышу и сядь на перила».
«Не буду. Хватит».
«Включи газ и сделай десять глубоких вдохов».
«Нет».
«Выпей все таблетки».
«Всё. Я выхожу из игры».
«Ты знаешь, что нужно сделать, чтобы выйти из игры».
Адриан беззвучно засмеялся, притянув колени к груди. По его перекошенному лицу текли слёзы и слюни. На вдохе он подвывал, на выдохе жалко разевал рот.
«Сделай. И игра закончится. Всегда заканчивается».
