скачать книгу бесплатно
– Но твоя смерть наступит не сегодня и не завтра, Хоремхеб.
– А когда ты стал предсказателем, Нехези?
– Ты мужественный воин и твоя жизнь нужна Египту.
– И городу Кумиди также нужна его жизнь, – поддержал Нехези Ракеш. – Хоремхеб мог бы командовать армиями. Будь я царем Египта, то доверил бы ему все войска страны.
– Нехези сейчас не до меня, Ракеш. Его волнует приказ фараона, который он не в состоянии выполнить.
– Я знаю о твоем деле, господин Нехези. И могу здесь кое-что предложить.
– Вот как? – Нехези оживился. – И что же?
– Храм мы, конечно, не соорудим, но святилище Атону будет.
– Что? – не поверил Нехези. – Ты поможешь мне людьми, Ракеш?
– Нет. Ни лесом, ни людьми я тебе не помогу. Чтобы построить храм, пусть даже средних размеров, нужно одних рабочих не менее тысячи. А закупки дерева? А камень? Одна его доставка станет в половину нашего годового дохода! Где взять все это? У меня иное предложение. В окрестностях города есть заброшенное святилище Балла. Если его привести в порядок и выбить на его стенах пару барельефов, с чем легко справятся твои камнесечцы – то получится неплохое святилище новому богу. Этим ты сможешь оправдаться перед фараоном.
– Святилище Балла? Ты шутишь, Ракеш? – вмешался Хоремхеб. – Да его через месяц снова разрушат. Это Нехези не подходит.
– Погоди, Хоремхеб. Ракеш предложил отличный выход из создавшейся ситуации. Я пошлю туда мастеров, и они превратят святилище Балла в святилище Атона! А что до того, что его разрушат через месяц, то пусть себе разрушают. Это уже не наше дело. Фараон хочет храм, и он его получит. А дальше нас не касается. И разграбленный караван зачтется.
– А твои люди не распустят ли языки?
– Воины и знать ничего об этом не будут, а архитекторам и камнесечцам это выгодно. Они будут молчать. За постройку храма фараон обещал им царское вознаграждение. Спасибо, Ракеш. Я твой должник. И если тебе понадобится убежище в Египте, то двери моего дома открыты для тебя. А мой господин Эйе не последний человек в империи.
– Лучше бы ты прислал мне войско.
– Это не в моей власти пока на троне Эхнатон. Он не станет посылать войска, хотя я скажу ему все что нужно. Его святейшество занимает только культ бога Атона. Он поставил своей целью покрыть все номы Египта новыми храмами.
– Ты сказал пока на троне Эхнатон? Так? – Хоремхеб внимательно посмотрел на Нехези. – А разве уже есть альтернатива?
– Опомнись, Хоремхеб. Это измена! – вскричал Нехези. Он совсем не вкладывал в свои слова такой смысл.
– Но нас здесь только трое, и никто не узнает, о чем мы говорили.
– Я буду молчать, – произнес Ракеш.
– Так скажи, есть ли альтернатива? Фараон, кажется, не совсем здоров?
– Эхнатон всегда был не совсем здоров, но уже девять лет сидит на троне. Против него многие плетут заговоры и с удовольствием увидели бы его мертвым, но он живет не в Фивах, а в новом городе Ахетатон. И он поклялся никогда не покидать его. А там он окружен верными людьми. Он сытно кормит свою охрану и приближенных осыпает золотом. Подобраться к нему не просто.
– Но у Эхнатона нет сыновей. Кто будет наследником? – спросил князь Ракеш.
– У него есть сын, правда от наложницы, а не от жены Нефертити.
– Это тот болезненного вида мальчик, которого Эхнатон прижил от рабыни? – спросил Хоремхеб, посвященный в эту тайну. – Как там его зовут не помню…
– Не напрягай мозги, Хоремхеб. Мальчика зовут также как и его отца. И его он действительно планирует провозгласить своим наследником, женив на одной из своих дочерей от Нефертити. Правда она сама терпеть не может мальчишку.
– И такого наследника поддержат? – спросил Хоремхеб.
– В Ахетатоне да. Хотя может найтись и другой претендент, ведь принц слаб телом и может умереть.
– Так он не жилец? Скажи правду, Нехези?
– Думаю да. Но жрецы Атона с Мерира во главе говорят как о наследнике о принце Семенхкара. Он женат на царевне Меритатон, дочери фараона.
– Ну, с такими наследниками добра для страны не жди. Это не Тутмосы и не Аменхотепы. Если им, конечно, будет что наследовать и царство египетское не развалиться на части как произошло после пресечения знаменитой династии Сенусертов (12-й династии).
– Этого не случится, Хоремхеб. Божественный Атон не допустит падения Египта. Так говорит фараон.
– Послушай, Нехези, ты не во дворце фараона и хватит нести этот бред о божественном Атоне. Ты сам-то врешь в него? В то, что он единственный бог, а других нет?
– Раньше после разговоров с умершим недавно Йуйем, дедом Эхнатона, верил. Верил не в Атона –в правоту дела фараона. Старик умел убеждать, и был умным человеком. Но теперь все больше сомневаюсь в этом. Мой дядя Бата, вообще не верит ни в каких богов.
– Но кто же тогда управляет всем, если богов нет? – спросил Ракеш.
– Бата говорит, что всем управляет разум. Некий вселенский разум, который знает всему меру.
– Иными словами управляет бог? – спросил Хоремхеб. – Что же такое вселенский разум, как не разум божества?
– Этот диспут не по мне, Хоремхеб. Об этом станешь спорить с Бата, когда вернешься в Фивы. Он любит такие разговоры. А мне после решения дела с храмом стоит решить еще один вопрос.
– Какой же? – спросили Хоремхеб и князь Ракеш.
– Мне поручено разобраться в убийстве египетского уполномоченного в Палестине и Сирии Бихуру и доложить об этом Его святейшеству фараону Эхнатону.
– Ну, это совсем просто, Нехези. Египетский наместник пал жертвой собственной глупости. Много скандалил я с этим Бихурой в свое время. Он абсолютно не понимал, что здесь происходит, и неумными действиями только усугублял конфликты. Скажу тебе честно, что это радость для нас, что его зарезали.
– Вот как? Но мне нужен более четкий отчет для Его святейшества.
– Я все подготовлю. Вернее, это сделают писцы Ракеша. Фараон будет доволен твоим отчетом. К тому же ты срубил голову тому, кто всадил меч в тело Бихуры.
– Вот как? Значит, убийца Бихупры наказан? Большего мне и не нужно, Хоремхеб…
***
В церемониальном зале с колонами города Кумиди для приема посланцев иных городов и стран через две недели собрались множество знатных жителей города. Кроме того, сюда прибыли гонцы их других городов – союзников Египта, еще сохранивших верность фараону. Они узнали о прибытии важного сановника Эхнатона и хотели излить ему свои жалобы, проблемы и пожелания.
Для посланца фараона был поставлен посреди зала рядом с креслом правителя большой стул черного дерева. На нем восседал Нехези в торжественном облачении царского посланца. На его обнаженной груди сияло драгоценное ожерелье, подарок Йуйя, а голову украшал калаф со знаками полномочного наместника фараона Египта. В руках Нехези держал золоченный деревянный жезл – знак его высокого сана.
Вокруг для торжественности толпились египетские офицеры из отряда Хоремхеба и слуги самого Нехези. Здесь же стоял у кресла и сам Хоремхеб.
Правитель города Ракеш с позволения посланца фараона позволил гостям приблизиться и представил пришедших:
– Это правитель Библа князь Риб-Адди, верный слуга Его святейшества фараона.
Старик с седыми волосами в роскошной одежде, увешанной драгоценностями низко склонил голову в знак почтения.
– Фараон Верхнего и Нижнего Египта, живущий в правде, Эхнатон, – начал свою приветственную речь Нехези, – знает о твоей верности и о твоей службе и помнит о тебе, князь Риб-Адди.
– Я служил верой и правдой фараону Аменхотепу III и верен его сыну фараону Аменхотепу IV, – произнес старый князь.
Риб-Адди назвал Эхнатона его старым именем – Аменхотеп. Его было запрещено произносить в Египте, уже несколько лет. В корне старого имени повелителя было скрыто имя бога Амона, которое в Египте преследовалось, и его повсеместно уничтожили на всех памятниках. Но Нехези не стал сейчас заострять на этом внимания.
– Фараон помнит о твоей верности трону Верхнего и Нижнего Египта.
– Тогда может быть ты, господин, донесешь до ушей Его святейшества, что положение моего города критическое. Племена хабири наседают и мешают торговле.
– Мы разгромили во имя фараона большой отряд этих самых хабири под стенами Кумиди всего неделю назад.
– Я слышал об этой победе и славлю имя великого фараона и твое, господин. Но хабири не единственная угроза для верных фараону. Наемники-бедуины князя Азиру также не дают нам покоя. Но самый опасный враг, что может обрушиться на нас, это хетты. И я униженно прошу фараона прислать нам войска. И сделать это нужно как можно быстрее.
– Я передам фараону твое послание, князь!
– Буду ждать милостивой помощи владыки Египта….
***
На следующий день после отличного отдыха и принятой ванны Незези с Хоремхебом наслаждались вином из личных запасов князя Ракеша.
– Я хотел спросить тебя, Нехези, а ты излечился от своей страсти к девушке, что мы некогда нашли в статуе Сфинкса?
– А почему ты спросил об этом? – Нехези посмотрел на офицера.
– Там у бассейна, где были красивые рабыни, ты оставался грустным. Да и ранее, когда Ракеш хвастал перед нами своими девочками, ты мало смотрел на их прелести. Разве не так?
– Я по-прежнему не могу забыть эту женщину, Хоремхеб. Её имя Мерани.
– Вот чего никак не могу понять. Ну, если тебе отказывает одна женщина, то возьми другую. В крайнем случае, купи рабыню. Ведь средства у тебя есть!
– Легко сказать, Хоремхеб. Я всех сравниваю с Мерани, и все они проигрывают. Она ушла от меня, и я все еще никак не могу её забыть.
– Ушла? – не поверил Хоремхеб. – Ушла от тебя? Но она нищая побродяжка. Где она еще найдет такого как ты?
– И это одно из отличий этой женщины от других. Она независима и ей не нужен господин. Это она делает мужчин своими рабами. И в её сетях не только я, Хоремхеб. Еще в Фивах она соблазнила молодого офицера из корпуса Амона, и он всюду следует за ней и служит с верностью собаки. Она не держит его при помощи цепей. Нет. Она гонит его от себя. Но он согласен служить ей за один только взгляд.
– Не понимаю. Я, конечно, слышал о таком, но не понимаю.
– А человеку этого и не дано понять. Я сам не могу объяснить, почему я люблю Мерани. Почему я стремлюсь только к ней, хотя знаю, что она мною играет и я в её жизни не единственный.
– Может быть это колдовство? Она попросту околдовала тебя?
– Я тоже так думал вначале, но если это и колдовство, то оно особого свойства. И если разгадать его тайну, то можно стать богом.
– Ты стал говорить не как воин, Нехези.
– А я и не воин, Хоремхеб. Я писец великого господина Эйе. Писец и секретарь. И такие рассуждения характерны для всякого писца. Ведь мы писцы, переписывая папирусы, познаем мудрость.
– Лучше быть воином и не думать о таких вещах вообще, Нехези. Ты отлично умеешь сражаться. Так бери в руки меч и становись рядом со мной. Брось свои папирусы, и я помогу тебе забыть твою Мерани.
–Дело в том, Хоремхеб, что я сам не желаю её забывать.
– А тебя не заставляют жениться там при дворе? Насколько я знаю, Эхнатон обожает устраивать судьбы придворных женщин, которые состоят при царице Нефертити.
– Меня постоянно осаждают эти женщины, Хоремхеб. И особенно госпожа Небти. Эта поставила своей целью заполучить меня. Но мне противна эта женщина. И запах её кожи не вызывает во мне ничего кроме отвращения.
– Так она метит заполучить тебя в постель, или в качестве мужа?
– Думаю, что она хочет и того и другого. Я много раз пытался ей объяснить, что близость с ней не доставит мне никакого удовольствия. Но она ничего не желает понимать.
– Хорошо, что я далек от придворных женщин. Наши женщины, взятые на меч в бою, всегда покладисты и не надоедают нам. А шлюхи еще лучше. Я в последнее время думаю, что они лучшие женщины на свете.
– Но придворные шлюхи не так покладисты, как те, к которым ты привык, Хоремхеб.
– Вот я и говорю – хорошо, что я так далеко от двора фараона. Но куда ушла от тебя твоя Мерани?
– Если бы я мог это знать, Хоремхеб….
Глава 2
Друг фараона говорит правду.
1353 год до новой эры
Десятый год правления фараона Аменхотепа IV (Эхнатона)
Ахетатон
Десятый год правления в Верхнем и Нижнем Египте фараона Эхнатона[7 - Около 1358 года до н.э. в шестой год своего правления, Аменхотеп IV объявил о намерении построить новую столицу. Он убирает из царской титулатуры все, что напоминало о прежней столице и её боге, а взамен ввел наименования в честь Солнца и нового года. Вместо прежнего личного имени Амен-хопт или Аменхотеп (что означало «Амон доволен») фараон принимает тронное имя Эх-не-Йот или Эхнатон (то есть «Полезный Атону» или «Угодный Атону»).] был удачен на различные посольства, и у владыки могло создаться впечатление, то его уважают и боятся не меньше, чем самого Тутмоса-завоевателя.
Зависимые от Египта князья и цари постоянно посылали к нему своих посланцев. Они привозили дань и целовали золотые сандалии фараона. После таких приемов владыка вел послов в великолепный храм Атона[8 - Эхнатон провозгласил бога Атона «царствующим фараоном». Летоисчисление продолжали вести по годам царствования самого Аменхотепа, но после числа перестали вставлять обычную с древних времен формулу «при Аменхотепе», поскольку первым фараоном теперь считалось Солнце. Фараон уже не был живым богом, а превратился в жреца и пророка Атона с титулом «Великого Ясновидца», который раньше носил верховный жрец бога Ра в Гелиополе. В жизнь двора были включены многочисленные религиозные церемонии в честь Атона. Вслед за «воцарением» Солнца изменилось его изображение. Самые ранние изображения Атона показывают его в виде мужской фигуры с соколиной головой. Это соответствует традиционному египетскому изображению богов в искусстве – с головой зверя или птицы на человеческом теле. Вскоре Эхнатон отбросил и эту традицию. Атон теперь изображался в виде солнечного диска, лучи которого заканчиваются человеческими руками, держащими символический знак слова «жизнь» – крест с петлей наверху («анх»). Бог Атон имел титулы и картуши фараона, носил, даже в качестве солнечного диска, царский змеиный урей, его юбилей, годовщина коронации, праздновался вместе с юбилеем самого Эхнатона.], и тот оглашался приветственными гимнами в честь нового бога.
Затем гости обходили строй личной гвардии повелителя Египта и восхищались бравым видом солдат империи и их оружием.
В такие моменты послы, видя великолепный по роскоши город Ахетатон[9 - Ахетатон – новый город и новая столица Египта при фараоне Эхнатоне. Место для новой столицы выбрано было в Среднем Египте, на правом берегу Нила, где горы, отступая полукругом от реки, образовывали просторную равнину (ныне Эль-Амарна). Город получил имя Ахетатон (что значило «Небосклон Атона» или «Горизонт Атона»). Его центром стал грандиозный храм бога Атона.], поражались могуществу владыки Египта и силе его слова. Но за пышным фасадом сама империя уже сумела потеряться и развеяться в прах. Уже не существовало той великой армии, которая наводила трепет на Сирию и Палестину, которая заставляла царей Ассирии и Вавилонии слать подарки и заверения покорности фараонам.
Получая дани по заведенной многолетней привычке, Эхнатон думал, что это милость Атона сопровождает его царствование. Но новый бог был здесь совершенно ни при чем. Работала привычка поклоняться сильному царю, а Эхнатона многие еще почитали таковым. Ведь по одному его слову построили новую столицу, были воздвигнуты великолепные храмы Атону в Гелиополе, Мемфисе, Гермополе, Нубии, Крокодилополе, Файюме, Фивах. Кто еще из земных владык способен на такое свершение?
Но финансовая структура египетской империи разрушалась. Армия разваливалась и теряла боеспособность под началом бездарных военачальников. Ирригационная система начала приходить в упадок, что в дальнейшем могло вызвать большой голод. Громадные средства по-прежнему уходили на пропаганду нового религиозного культа.
В стране зрело повсеместное недовольство политикой фараона. В оппозицию власти ушли жрецы лишенных государственной поддержки и ограбленных храмов старых традиционных богов Египта. Особое недовольство испытывали жрецы храма Амона-Ра, желавшие вернуть руководящее положение в стране. Их проповеди находили благодарных слушателей среди крестьян, задавленных налогами и общественными работами, военных, лишившихся заработка, ремесленников, писцов и многих других.
Глухого ропота недовольных было не слышно только в новой столице Ахетатон. Здесь все пели вечную славу Атону и фараону Эхнатону. Здесь за государственный счет строились гробницы чиновников и жрецов Атона и на них изображались деяния нового фараона, сценки награждений и благополучия империи при новом культе. Роскошь в столице не знала границ, и фараон не знал меры в своей щедрости к тем, кто сумел ему угодить.
Сам фараон вместе со своей женой любил бродить по городу и наслаждаться его шумом в сопровождении небольшой охраны. Он совершенно сломал старую традицию фараонов показываться народу только в исключительных случаях подобно живым богам в пышном облачении в сопровождении свиты осыпанных золотом придворных.
