скачать книгу бесплатно
– А здесь кто работает? Меня завалили бумагами! Все требуют и требуют! Давай паровоз! Обеспечь обмундированием! Срочно перебросить стрелковый батальон на позиции, используя имеющийся в вашем распоряжении наличный транспорт! Отправить боеприпасы в расположение 3-й отдельной батареи! А что можно сделать, когда отряды Шкуро постоянно расстреливают людей? Кто станет работать в таких условиях? Вместо пайков его казаки в волчьих папахах раздают удары кнутом!
– Согласен с вами, Густав Карлович, – ответил Лабунский. – Поначалу это были те, кто сотрудничал с красными, а ныне и простые обыватели идут в расход. Еврейские погромы не прекращаются. Население отвернулось от нас, полковник. Уговорить рабочих выйти на смену почти невозможно. Их ставят к станкам насильно, но они разбегаются.
– Думаешь, я этого не вижу? Но на мои приказы Шкуро не реагирует. Он генерал и командир корпуса. Я для него не указ. Контрразведка вообще со мной не считается.
– И самое плохое, Густав Карлович, что мы полностью подтвердили то, что написано в листовках большевиков. Наши части попросту грабят население. Многие офицеры тыловых служб берут взятки. И ничего сделать нельзя! Ваша канцелярия насквозь этим пропитана. Балы и пьянки. Пир во время чумы!
– Я много раз имел разговоры с моим старшим адъютантом капитаном Рихманом. Хотел заставить его работать. Но где там! Да кем мне его заменить?
– И стоит ли менять? – спросил Лабунский. – Что изменит замена вора Рихмана?
– Он явно не на своем месте, поручик. Все делает с точностью до наоборот.
– Я также имел с ним стычки по поводу его нечистоплотности, господин полковник. Но хорошо если он просто взяточник. А если это измена? Он дискредитирует новую власть в городе.
– Да разве он один? – спросил полковник. – Но насчет измены? Это вы слишком, поручик. Его ведь назначили на должность по «просьбе» контрразведки.
– Контрразведки?
– Именно так. И не местной генерала Шкуро. А бери выше – контрразведки Добровольческого корпуса.
– И кто просил за него, господин полковник? – спросил Лабунский.
– «Просьбу» мне передал капитан Васильев. От имени своего начальника полковника Вольского. А кто стоит за Вольским? Кто знает? Может генерал Кутепов, а может еще кто из командования. Вот такие люди и стараются показать населению, кто мы и зачем пришли. Потому в Воронеже у нас нет поддержки. Здесь работает красное подполье. В городе полно большевистских листовок. Население бежит из города. На работу никто не выходит!
– Все так, господин полковник!
– Я просил освободить меня от этой проклятой должности. Но они в штабе отказали. Да и куда мне идти? Командовать полком?
Полковник махнул рукой.
– Прости меня, Петр, что втянул тебя во всё это.
– Густав Карлович, если кто и может занимать этот пост, то это вы.
– Нет. Я ничего не могу, поручик. Через неделю меня не будет в Воронеже.
– Как?
– Теперь я подаю в отставку. И мне плевать, как они на это посмотрят! Этой войны нам не выиграть, Петр. Скоро красные снова будут в городе.
– Деникин не отдаст Воронеж!
Кальве нервно засмеялся:
– Это ты вычитал в «Воронежском телеграфе»?
– Командующий придает городу большое значение, Густав Карлович.
– Наши пехотные части укомплектованы едва наполовину. А красные снова провели мобилизацию! Мы обещали свободную торговлю и восстановление законности, Петр. А что творится в городе? Грабежи и расстрелы. Деньги правительства ВСЮР[3 - Деньги правительства Вооружённых сил Юга России. Сначала появился «донской рубль» денежные знаки Войска Донского – выпущены банкноты номиналом 3, 5, 10, 25, 100. 250 рублей. Позднее появились купюры номиналом в 1000 и 5000 тысяч рублей. Затем правительство Деникина начинает выпускать собственные денежные знаки в Новороссийске, Киеве, Одессе, Симферополе. В августе 1919 года Деникин вводит в обращение купюры номиналом 3, 10, 50, 200, 1000 и 10000 рублей. Эти деньги вошли в историю под названием «колокольчики» из-за изображенного на банкноте в 1000 рублей Царь-колокола. Так же за обилие георгиевских лент на банкнотах эти денежные знаки назывались «ленточками». До марта 1920 года их было выпущено более чем на 30 миллионов рублей. Ни «Донские рубли», ни «деникинские» реальной ценности не имели.] имеют такую же цену, как и совзнаки[4 - Совзнаки – советские знаки – деньги правительства большевиков. С целью преодоления кризиса в 1919-1920 гг. Совнарком снял ограничение на эмиссию денег. Это вело к инфляции, которую большевики считали методом борьбы с классом буржуазии.] большевиков – никакой! Население против нас. Но вызвал я тебя по другому поводу, Петр.
– Что еще случилось, Густав Карлович?
– На тебя написали донос.
– Донос? – удивился Лабунский.
– Вот, – Кальве положил перед поручиком лист бумаги.
Там сообщалось, что поручик Лабунский скрывает в своей квартире, выделенной для него военным комендантом города полковником Кальве, агента большевиков. И именно поручик Лабунский был в городе до его занятия войсками Добровольческой армии. Вероятно, что он и является агентом ЧК, которого разыскивают сотрудники контрразведки 1-го армейского корпуса ВСЮР.
– Что это за ерунда? – Лабунский посмотрел на полковника.
– Написал это капитан Рихман, Петр. Зря ты с ним поссорился. Не стоит говорить правду открыто в наши дни.
Недавно между Рихманом и Лабунским вспыхнула ссора по поводу недобросовестного отношения старшего адъютанта к своим обязанностям.
– Но он обвинил меня в том, что я агент ЧК!
– Он основывается на том, что в твоей квартире проживает женщина.
– Это так, – согласился Лабунский. – Но многие наши офицеры живут с женщинами.
– Петр! Мы с тобой здесь вдвоем. Нас сейчас никто не слышит. Скажи мне правду. Здесь есть, вот в этой бумаге, есть хоть слово истины? Я не верю в то, что ты агент. Но эта женщина действительно служит в ЧК? Разве не так?
– Да.
– Значит правда! – вскричал Кальве. – Пётр! Это могут трактовать как измену! Кто она?
– Это моя давняя знакомая. Еще по Петербургу.
– И она сотрудник ЧК?
– Да.
– И с чего ты стал ей помогать?
– Долг, господин полковник.
– Долг? Ты шутишь? Ты офицер и твой долг выявлять агентов врага!
– Густав Карлович, я случайно встретил её в Ростове в 1918 году. Там она спасла меня от расстрела.
– И ты в благодарность стал работать на ЧК?
– Нет, господин полковник. На ЧК я работать не стал бы! И мне странно, что вы…
– Говори по делу, поручик, – прервал его Кальве.
– Сейчас все дело не в ней. Не в этой женщине, которой я помогаю.
– А в чем, поручик?
– Баронесса София фон Виллов у них. И если с Анной что-то случится, они расстреляют баронессу. А я не могу этого допустить.
– Анна это агент ЧК?
– Так точно, господин полковник.
– И эта женщина живет у тебя сейчас?
– Да.
– Она требует информации о нашей армии? – спросил Кальве.
– Нет! – вскричал Лабунский. – За кого вы меня принимаете, полковник!
– Прости, Петр. Я просто должен был спросить. Твоего честного слова мне достаточно!
– Да и зачем Анне мои сведения? У ЧК хватает агентов.
– Это она тебе сказала?
– Нет. Анна не говорит со мной на такие темы. Но я и сам знаю, что информаторов у неё достаточно. Да и из вашей канцелярии утечка вполне возможна.
– Ты прав! – Кальве скомкал донос и бросил в пепельницу. Чиркнула спичка. Бумага превратилась в пепел. – Но на этом всё не завершится, Петр. Рихман наверняка продублировал донос капитану Васильеву.
– Его больше нет в Воронеже. Васильев отбыл в Харьков в распоряжение полковника Вольского.
– Тебе стоит ныне поспешить домой. Уже вечером этой женщины не должно быть на квартире. Пусть уходит. А затем я вынужден буду санкционировать обыск. И там ничего и никого не должны найти. Ты меня понял?
– Да, господин полковник!
– Если заинтересуется местная контрразведка Шкуро, скажешь что принимал у себя проститутку…
***
Лабунский поспешил домой. Жил он совсем недалеко от канцелярии. В доме проживали несколько семей, которые владели здесь квартирами еще до революции, и офицеры, состоявшие при военном губернаторе Кальве.
Петр открыл двери и вошел в квартиру.
– Анна! – позвал он.
Она сразу вышла к нему.
– Что такое? Что случилось?
– Случилось! Собирайся немедленно!
– Собираться?
– Скоро сюда пожалует Управление Государственной стражи. С обыском!
– Что случилось?
– На меня написали донос! И в нем сказано, что я укрываю агента ЧК в своей квартире.
– Откуда тебе известно про донос? – спросила Анна.
– Полковник мне его показал. Затем сжег.
– И что?
– Донос наверняка продублировали не только в канцелярию градоначальника, но и в Управление Государственной стражи. Но даже это не так страшно. А если донос отправили в контрразведку корпуса Шкуро?
– Кто написал этот донос? Это известно?
– Да.
– И кто это?
– Капитан Рихман.
– Рихман?
– Старший адъютант градоначальника.
– И градоначальник показал тебе донос, написанный его старшим адъютантом?
– Он сделал больше. Он отпустил меня, дабы я смог тебя предупредить.
– Зачем?
– Густав Карлович Кальве мой друг. Он поверил мне, а не доносу. Но для разговоров времени мало, Анна. Тебе стоит уйти прямо сейчас.
– Хорошо. Но что будет с тобой?
– Пусть обыскивают квартиру.
– Но меня здесь видели, Петр. И я думаю, что утечка может быть и из нашего подполья.
– Анна, я скажу, что жил с проституткой. Так поступают многие наши офицеры. У Штерна неделю жила одна девица. И пусть Рихман доказывает, что это не так.
– Я собираюсь. Постараюсь сейчас выглядеть именно как проститутка. Пусть меня увидят больше твоих соседей.
Она стала одеваться.
– А что с баронессой? – спросил он.
