Колокольное дерево. Книга стихов

Дома под снос

Дома без досок мемориальных,Где из великих никто не жил,Под снос уходят. В районах спальныхПустеют быстро их этажи.Ещё немного – и беспощадноУдарит молот стене под дых.И словно птицы, над стройплощадкойВзовьются души их домовых.Там, где недавно ступеньки пели,Скрипели ставни, цвела сирень, —Грохочет стройка. И в самом деле,Кому он нужен – вчерашний день?..Казалось, дому не будет сноса,И я несносным бывал порой.Теперь, как чайки, летим с откоса,Оставив место под новострой.Затихнут скрипы, растают тени,Огни рекламы разрежут ночь.Уложит скрипку сверчок столетнийИ с Миллионки уедет прочь.Так постепенно, ни с кем не споря,Меняет город своё лицо…А неизменно одно лишь море.В него уйдём мы, в конце концов.Октябрь 2018

Зимние ангелы

Дымное солнце над Владивостоком,Снега на грош, третий день декабря,В пробках машины. А в небе высокомАнгелы наши незримо парят.Город портовый они охраняют,Как только могут, от стылых ветров,И простывают, и слёзы роняют.Жалко, для ангелов нет докторов.Где-то в мансарде старинного домаОколо тёплой каминной трубыС медным ковшом капитанского ромаПишут нам ангелы Книгу Судьбы.Радость и горе, прощанья и встречи —Всё предусмотрено в ней наперёд.Ангелы гасят оплывшие свечи, —Утром опять подниматься в полёт,Чтобы дорога была безопасна,Чтоб не запутались наши следы.Ангелы справятся, ангелам ясно —С нами в пути не случится беды.Тихая бухта вздыхает о лете,Вьётся над Угольной серая гарь,А на Окатовой и на СтолетьеПишет по стёклам картины декабрь.Вечером город огнями украшен.В небо мы смотрим и машем рукой:Спите спокойно, хранители наши,Ангелам тоже положен покой.Октябрь 2013

Портовый шум

Вы теперь, пожалуйста, на карте

Отыщите порт Владивосток…

Юрий ВизборЗа стеною посудой гремит сосед,Бьёт капель в жестяной карниз.Выходя из себя, выключаю свет,По перилам съезжаю вниз.Я съезжаю с ума, как фартовый шут,Подшутивший сам над собой.Я съезжаю туда, где портовый шумИ весна, что ушла в запой.Боцман – старый прокуренный контрабас —Прогудит на ходу: «Салют!»Это город мне дарит последний шансК тем вернуться, кого люблю:К переулкам, мостам, проходным дворам,К белым чайкам над головойИ к туманам, густеющим по утрамНад Светланской и Луговой.Это я, мой друг, двадцать лет назадОткрывающий все пути.Это я – твой выбывший адресат,Ты меня в толчее найди.Я стою у аптеки, ловлю такси.А что будет со мной не так —Ты, портовый город, меня спасиИ подай мне при встрече знак.Скажет город в ответ: «Оглянись давай!Вот он, знак, не проспи его:У «Зелёной лампы» свернул трамвай.Рельсов нет? Ну, и что с того!Зря ли вечно, сумеркам вопреки,Ищешь ты в облаках просвет?Посмотри: сквозь пальцы твоей рукиОкеанский течёт проспект».Я стою, улыбаясь. Спасибо, друг,Что о жизни напомнил мне!Вот афишка полощется на ветру —Мой сигнальный флажок весне.Я по старым сходням с ума схожуВ синий ветреный окоём.И меня обнимает портовый шум,И я вмиг растворяюсь в нём.Апрель 2015

Пушкинская улица

Где бы ни ходил, ни плавал,

Всё равно в родную гавань

Я вернусь к тебе, Владивосток…

Александр БурнаевскийГорожане спрятали зонты,Океан объятья распростёр.С шумного проспекта КрасотыВниз меня везёт фуникулёр.А внизу в неброской красоте,Как из фильма памяти стоп-кадр,Проплывает университетИ старинный Пушкинский театр.Календарь кленовый в октябреОбрывает за листком листокИ пелёнки сохнут во дворе.Это старый мой Владивосток.Там пацан в тельняшке смотрит вдаль,Треплет ветерок его вихры.Годы пролетели – и едва льЯ найду приметы той поры.Новости гремят со всех сторон,Тянет из-за острова грозу.Я на тротуар, как на перрон,Выйду из вагончика внизу.И как будто не было тех лет,И как будто нет ещё моста.И склонился бронзовый поэт.Шаг – и он покинет пьедестал.Шаг – и где-то на другом концеГорода звучат его слова.И Высоцкий, отыграв концерт,Курит возле каменного льва.И в мансарде снова до утраСветится окошко, как маяк.Не грусти! Всему своя пора,Пушкинская улица моя.Июнь 2015

Элеонора

…Нигде мне не будет так хорошо, как в этом неухоженном, но прекрасном месте. Ибо именно здесь прошла лучшая часть моей жизни.

Элеонора Прей9, ВладивостокНе грусти, что кораблик уплылИ обратно вернётся не скоро.Не грусти, – не хватает чернил…И над письмами ЭлеонораПроливает слезу, – и слезаВ волны строки её обращает.Поднимает корабль парусаИ прощается с ней. И прощаетЕй разлуку – почтовый конверт —Остающийся дом с мезониномИ тот город, стремящийся вверх,В облака над Амурским заливом.Как давно – Боже мой, как давноБили склянки на старом корвете, —И она открывала окно,И трепал её волосы ветер.Жизнь прожить – не перо обмакнутьВ синеву, – не хватает простора.По волнам отправляется в путьНа кораблике Элеонора.Не грусти! Запечатай конверт,Обучайся у чаек отвагеЖить без дома, как старый корветС парусами из тонкой бумаги.Октябрь 2016

Колокола

По ком на родине звонят колокола —Морские рынды затонувших кораблей?Душа застирана от соли добела, —Не разглядеть полоски тёмные на ней.Как чайка белая, над городом паритИ растворяется в тумане навсегда.Прощай-прощай от Эгершельда до Зари.Погода лётная, солёная вода.Прощай-прощай, наш музыкальный чердачок —Шкатулка с песнями, окошко на залив.Оплачен гамбургский, но не кабацкий счёт.Уходим, ни гроша с собой не захватив.Мигают бакены созвездьями в ночи,Мерцают свечки в кельях маленьких кают.О ком-то близком в небе колокол молчит.О ком-то дальнем склянки на море поют.Январь 2016

Гостинка

Как хорошо мы плохо жили…

Борис РыжийТюремный коридор малосемейки,Седьмой этаж и нерабочий лифт.Мы в этих стенах сотворить сумелиВесёлый мир с окном не на залив,А лишь на крыши, на кольцо трамвая.Баляева, а дальше Луговая,Ветра и чайки, чайки да ветра,И разговор за чаем до утра.Наш мир обогащался не деньгами,А песенками, коим грош цена,Весенним гололёдом под ногами,Стаканчиком дешёвого вина,Десятком верных зрителей в подвале,Что гордо мы «аншлагом» называли,Хватая жизнь буквально за обшлаг.Нам дорог был наш маленький «аншлаг».Итог закономерен и печален:В руках журавль, синица в небесах,Швартовный кнехт на островном причалеИ первые снежинки в волосах.Проигран мир, как старая пластинка.Мы выключаем свет. Прощай, гостинка!Пусть будет здесь уютнее другим.Маршрутка ходит на «Ородруин».Март 2019

Между небом и волной

Ни воды морской, ни лиха яНе хлебнул ещё пока.До свиданья, бухта Тихая,За окошком облака.Задрожала стрелка компасаТам, где нас уже не ждут,Тридцать первого автобусаЗакругляется маршрут.Там над морем скалы высятсяИ ступенями дома.Там под утро лечь, не выспатьсяПроще, чем сойти с умаОт потерянного образа,Недописанной строкиИ тоски, что душу год назадРазрывала в лоскутки,А теперь, тихонько тикая,Чуть пульсирует в груди.До свиданья, бухта Тихая, —До того, что впередиНам обещано дорогою,Возвращающей домой, —Бесконечной и высокоюМежду небом и волной.Декабрь 2016

Город солёных ветров

Открыт закрытый порт Владивосток…

Владимир ВысоцкийНа пограничье неназванных стран,Неисчислимых миров,Словно подлодка, уходит в туманГород солёных ветров.Там я однажды покину вагонИ, растворяясь в тиши,Щепочку тела подкину в огонь,В море – щепотку души.Кончится время в песочных часах,Чтобы начаться с нуля:Небо в глазах, седина в волосах,Вечное «право руля»,Вечное лето, по курсу маяк,Синяя гладь и восторг,Чайки над городом, радость моя,Солнечный Владивосток.Всё возвращается – только поверьВ силу своих парусов.Время находок и время потерьВ колбе песочных часовПеремешалось – и живы все те,Кто не бросал якорей.И субмариной скользит по водеГород свободы моей.Июль 2019

«Когда-нибудь, тяжёлый на подъём…»

Когда-нибудь, тяжёлый на подъём,         я поднимусь легкоНад мостовой, над струнами моста,         звенящими под ветром.И город мой, благословив меня,         проводит далеко.Расстаться с ним – бродяге со своим         сто первым километром.Как много здесь оставлено следов,         исхожено дорог!Словно гимнаст под ярмарочный гул         по проволоке тонкой,По проходным дворам я прохожу.         И делает витокДуша моя, как чайка в облаках         над старой Миллионкой.Владивосток – туманы и дожди         над Рогом Золотым.Литой трубач под знаменем застыл,         всегда вперёдсмотрящий.Сквозь времена, сквозь ветры перемен         и паровозный дымОн видит вновь седые крейсера         и парусник летящий.Когда-нибудь я возвращусь туда,         где было всё не зря —Портовый шум, трамвайные звонки,         ненайденные клады, —Где, как бы ни тянули вниз меня         стальные якоря,Всегда поднимут в небо паруса         «Надежды» и «Паллады».Февраль 2012

«Как просто приходит осень …»

Как просто приходит осень —Без бури, без гроз.Лишь скрипнут земные осиНебесных колёс.Постскриптумом – бабье лето,Чьи краски просты,И словно венок сонетов —Венец из листвы.А мне по колено мореВ раскисшем дворе,А мне стороною горе.Всё точки-тире:Стучит по стеклу морзянкаСкрипичным ключом.А в том, что бывает зябко,Никто не при чём.А то, что бывает тяжко,Спишу не спеша.На флотской груди тельняшка,В полоску душа.Сентябрь за окном шаманитПочти что сто лет.А струны лежат в кармане,А книжка – в столе…Сентябрь 1998

За Великой Дугой

И. А. Ефремову10

Там, где древние стеныИсчезают за миг,На краю ОйкуменыНе кончается мир.Из простого сюжетаВырастает роман —И корабль БаурджедаДержит курс в океан.Где огромные звёздыВыше всех пирамид,А Земля – только остров,Продолжается мир.Где папирусный парусРазрывают ветра,Мореходу осталосьВерить в силу пера.У творца под рукоюТолько шорох страниц.За Великой Дугою —Ни царей, ни границ.Как Вселенной ужитьсяС теснотою квартир?Книга в руки ложится —И рождается мир.Октябрь 2018

«Прощальный парус скрылся вдалеке…»

На нашем острове нет грачей —

Мы пожалеем об этом после…

Ольга ЛевковскаяПрощальный парус скрылся вдалеке,Нелепа мысль о зрелищах и хлебе.Синица-осень замерла в руке,Журавлик-лето растворился в небе.На острове беспечная пора,Её тепла ещё надолго хватит.Ещё ручными кажутся ветраИ розовеет море на закате.Задумчиво глядит на белый светМаяк старинный на осколке суши,И горький дым полночных сигаретПечалью лёгкой наполняет души.Когда под утро пара строчек вдругРодится за бессонницу в награду,Синица-осень выпорхнет из рукИ улетит навстречу снегопаду.Декабрь 1992

Лодочка

Навстречу ветру полусонномуПлывёт, качаясь, наша лодочка,И впереди обозначаетсяСкалистый берег островка.Когда мы жили по-особому,У нас легка была походочка,Как у пера, когда случаетсяНевыразимая строка.Когда б мы жили только звуками,Дружили с рыбами летучими, —Быть может, реже провожали быДруг друга в дальние миры.Но голова полна науками,Что бесполезны там, за тучами.Своих задач не дорешали мыИ отложили до поры.А не отложенные практикиИ неотложные теорииНас обучали ложным правиламНе открывать ни рта, ни глаз.Но мы, пройдя снегами Арктики,Спускались по камням истории.Нас огранила жизнь, оправила,Но не отправила в запас.И вот на лодочке двухвёсельной,Что так смешно зовётся яликом,Плывём всё дальше мы – и просто вамНаш век с улыбкой вспоминать.А кто там, на пороге осениСигналит солнечным фонарикомИ что там, за скалистым островом, —Нам предстоит ещё узнать.Октябрь 2016

Ладони Крыма

Море вынесет к детским ладошкам

кусок янтаря,

В серединке которого

вместо комарика – Грусть…

Шухрат ХусаиновЛегко, как бабочка с татарского клинка,Душа взлетает.А чтобы жизнь была безоблачно-легка —Так не бывает.И часто мелочи нам кажутся сильнейВ миру бескрылом…Но, слава Богу, нам дано на восемь днейСвиданье с Крымом.Мы на камнях неопалимой купинойПод вечным солнцемСгорали так, что нам казалась ледянойВода в колодцеИ молоко – вкусней и слаще крымских вин.И жаркий ветерЛегко рассеивал наш многолетний сплин —Тоску о лете.А лето весело махало с катеркаПиратским флагом,Мерцало рыжим огонёчком костеркаПод Аю-ДагомИ не жалело наших плеч – и мы в егоПрибой бросались,Из долгих зим не вспоминая ничего,Себе на зависть.Нам будет сниться этот солнечный ГурзуфНеодолимо.Нас восемь дней легко держали на весуЛадони Крыма,Нам тихо пела черноморская волнаИли шептала.И крылья бабочки дрожали, но онаНе улетала.Июль 2012

Южный путь

Винил и магнитные ленты сменились на цифру.Не сядешь без паспорта в поезд, билет не дадут.И новая церковь пристроена к старому цирку.Для старых проблем двери заперты в Новом году.Диспетчер путей сообщения пойман на взятке,Перрон опустел, электричка вильнула хвостом.Менять города поздновато на пятом десятке,На гривны рубли обменяв и на запад – восток.Машина – не птица совсем, а поди ж ты – взлетает!Качаются над облаками два вечных крыла.Янтарно-серебряной розой весна расцветаетНа наших руках, чтобы доброю встреча была.Но что б ни горело, ни ухало в этих моторах,Без хрупких каких-то вещей мир не объединить.На магах стихийных он держится, на волонтёрах,На людях, которые тянут незримую нить.Ах, тёплый виниловый шорох из восьмидесятых,Где первую песенку я в три аккорда сложил,Где торт на пятнадцать республик и нас вместе взятыхТворцы перестройки тихонечко взяли в ножи…Январь 2010

Киевская зарисовка

Ещё осенний Киев и немногоРумяных яблок на цветном Подоле,И золото Печерских куполовВ голубизне днепровского порогаОтражено. И каждому по долеНазначено с высоких облаков,Из высших сфер, где голоса иные,О прошлом и о будущем печалясь,Поют на непонятном языке.И подпевают им ветра степные,И вдаль плывёт, как лодочка, качаясь,Простреленная кобза по реке.Апрель 2019

Львовская зарисовка

В кафешке на площади Рынок           мы ели лазанью,По скользкой брусчатке           мела за окном метель.Город был верен всегда           своему названью —И не менял он имени,           даже когда с петельВорота срывала война          в близлежащей Польше,Или когда с востока неслись ветра.Мы были на пару дней          гостями его, не больше.И циферблат на ратуше          напоминал: «Пора!»Мы за руки брались,          боясь упустить всё это:Порхающий снег,          в тиши колокольный звон,Двенадцать ступеней вверх          по строкам сонетаИ камень средневековый          со всех сторон.В январское утро          запомни ты нас такимиБеспечными серыми птицами,          старый Львов.Как этому городу,          нам ни язык, ни имяДай Бог не менять          в эпоху больших снегов.Февраль 2012

Скрипач над Харьковом

Снова стали дни короткими, морозными,Дышат паром на вокзале поезда.Собирались посмотреть на паровозы мы,Да уехали надолго, навсегда.Укатало лето нас крутыми горками,Принесла пургу сорока на хвосте.Стынут новые скамейки в парке Горького —В парке горького вина и новостей.На Сумской скользит брусчатка под колёсами,На Бурсацком спуске снега – завались.Собирались в Новый год войти тверёзыми,Только праздники опять не задались.Дым сгоревшего отечества отхаркивать,Может быть, придётся много лет потом.Но склонился в тишине скрипач над Харьковом.Нам услышать бы, о чём играет он.Декабрь 2018

Хабаровск – Харьков

Между городом Ха и городом Ха —Вся страна изо льна и мха,Из дощатых сараев и пьяных рож,Из полей, где овёс да рожь.Где густеет в ночи грозовая мгла,Невесомо несут крылаИз далёкого города Ха – в город ХаПару строк моего стиха.Я вчера был неправ, а сегодня прав,Но едва ли я стал другим.Сколько будут ещё нас хватать за рукав,Сколько раз перепишут гимн?Сколько будет Левше крутить потрохаНеподкованная блоха?У меня на востоке лежит город ХаИ на западе – город Ха.На востоке Амур потерял берега,Репетируя новый потоп.А на западе тихая Лопань-рекаПо-осеннему морщит лоб,И по городу Ха под крик петухаРазлетаются миражи.Обнимает рассвет оба города Ха,Где мне выпала честь пожить.Что там, в писаной торбе? Дешёвый товар —Пара сотен стихов, пустяк.Мне по Рымарской на Уссурийский бульварНе спуститься, увы, никак.Но когда небеса на удачу скупыИ погода весь день плоха,Остаётся в ответ на причуды судьбыУсмехаться тихонько: «Ха!»Сентябрь 2013

Хабаровск

М. П. Журавлёву11

Вот и апрель, растаял снег в моём дворе,Стучит берёзовая ветка по стеклу.А помнишь, как мы тосковали в январеПо бликам солнца, по весеннему теплу?И лишь полночных кухонь дружеский союзНам обещал, что стает снег, в конце концов,Что вскоре минус переменится на плюс,И перестанет ветер обжигать лицо.И опять на высоком утёсе поётПод гитару старик-балагур,А внизу во всю ширь – ледоход, ледоход:Просыпается древний Амур.Нас в это утро не удержит старый дом.Мы выйдем в город и смешаемся с толпой,По Муравьёв-Амурской улице пройдёмПоходкой лёгкою до парка над рекой.Мы будем пить апрельский воздух, как вино,Пьянеть и с видом расшалившихся детейУ новых касс кинотеатра «Совкино»Кормить батоном беспризорных голубей.И минувшее – давний хабаровский сон —Вдруг тихонько коснётся плеча:Иннокентьевских колоколов перезвонДа Успенского храма свеча.Хабаровск – юность бестолковая моя,Нам наяву смотреть с тобою эти сны.Там на утёсе светит солнечный маяк.Как хорошо, что мы дожили до весны!А вдоль реки из века старого дома,Как в песне, словно паруса, стремятся ввысь.С Вокзальной площади Хабаров-атаманНас провожает в наши странствия всю жизнь.Спой нам песню свою, бородатый Матвей.Ты не стар, ты всегда super-star.На жару не ворчи, в холода не болей,Мой товарищ – Амурский бульвар.Июль 2002

Земляки

Однотипные кухни, темнота за окном.Что Москва, что Хабаровск – не имеет значенья.Мы сидим за накрытым скатёркой столом, —Чай байкальский и лампы петербургской свеченье.Под цветным абажуром девятнадцатый векПриютился в столетье уже двадцать первом.И влетает из века двадцатого снегВо фрамугу, открытую ветром.В нас живут эти звуки – рёв сирены в ночи,«По вагонам!», «По коням!» – отголоски эпохи.Чтоб услышать всё это – посиди, помолчи.Чтоб увидеть всё это – ты последние крохиЛенинградского хлеба блокадной зимыСобери на ладонь и почувствуй их тяжесть.Чай да сахар-песок золотой Колымы,Звон струны в перетянутом тяже,Времена и пространства условны, покаЧерез душу и разум пропускаешь их ветры:И вираж вертолёта, и полёт мотылька,И шаги в коридоре, и столбы-километры.Однотипные кухни – наших душ островки,И конфорка зимой иногда – для согрева,Как печурка в землянке. И мы – землякиС земляничной поляны forever.Октябрь 2010

Паромщик

И померещилась мне пристань

Среди мерцания берёз…

Елена ДобровенскаяОтшумело время свадеб и разводов.И устав против течения грести,Пожилой паромщик – ветеран ОСВОДаНе спешит нас, утопающих, спасти.В глубине, как за кулисами театра,Свет мелькнул, да только сразу же исчез.Наблюдает Бог глазами ИхтиандраСуету млекопитающих существ.Разменяли времена мы, как квартиры,Но на той же кухне пьём зелёный чай.Усмехаются с подсвечника Сатиры,Оплавляется бессонница-свеча.Время века – неприкаянная осень.Истекает ночь, бездонная на вид.И как будто бы река паром относит,И паромщик папироскою дымит.Апрель 1999

Там, где ты живёшь

Белый самолёт        в небе прочертил полосу крылом.Так и мне давно        выбить «башмаки» и взлететь пора.Там, где ты живёшь, —        лето круглый год, море за окном.Там, где я живу, —        северо-восток, сопки да ветра.Там, где я живу, —        вечером в сельпо очередь гуськом,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Марина Ивановна Цветаева ассоциировала себя со статуей пражского рыцаря Брунсвика. «Если у меня есть ангел-хранитель, то с его лицом, его львом и его мечом», – писала она.

2

Царёв (Могила) Игорь Вадимович (1955—2013), поэт, писатель, журналист. Лауреат премии «Поэт года – 2012». Один из самых ярких современных лириков. Родился на Дальнем Востоке, жил в Москве.

3

Чичибабин (Полушин) Борис Алексеевич (1923—1994), русский поэт, один из классиков поэзии ХХ века, жил в Харькове.

4

Шаров Александр Израильевич (1909—1984), писатель-сказочник. Его книгу «Человек-горошина и Простак» люблю с детства.

5

Елена Касьян (1970—2019), поющий поэт, один из самых ярких современных лириков. Родилась во Львове, в последние годы жила в Харькове.

6

Старый корабль «Пересвет» в 70-х годах посажен на рифы у острова Рейнеке в Японском море (недалеко от Владивостока) и с тех пор находится там.

7

Правильное название – пролив Ликандера. Белый ирис – легенда острова Рейнеке.

8

Миллионка – старый район Владивостока, городские трущобы.

9

Элеонора Прей (1868—1954), американка, с 1894 по 1930 годы жившая во Владивостоке. Описала городскую жизнь в письмах, получивших известность в 21 веке. Во Владивостоке ей открыт памятник.

10

Ефремов Иван Антонович (1908—1972), писатель, учёный-палеонтолог.

11

Журавлёв Матвей Павлович «Дед Матвей» (1927—1999), хабаровский композитор и исполнитель песен, в т.ч. неофициального «гимна» Хабаровска «Вдоль Амура белым парусом…» на стихи А. Я. Федотова.