Выживший-8: Сбившись с пути. Том 2

Рубить надо в разных местах. Поставить несколько типовых избушек, которые послужат временным убежищем, где можно будет пересидеть дождь или согреться, придержать лошадей и сохранить инструмент.

Пройтись по лесам, пробить новую дорогу метрах в трехстах от кромки леса, поставить пять-шесть таких избушек, чтобы можно было безопасно работать. Проложить дороги, связать несколько точек единой сетью.

И в дорожное строительство тогда можно будет определить всех свободных людей, а еще в транспортировку бревен можно будет выделить лошадей, но вопрос с телегами…

Я миновал Рассвет. Что-то наподобие механизмов, которые сейчас поднимают песок и камни на телеги. Но немного иное, не такое простое, как платформа с подъемником. Нужно было что-то более основательное. Кроме того, сами телеги для этого должны выглядеть иначе.

Поселение выглядело живее, чем вырубка. Стучал инструмент, ржали лошади, говорили люди. Много шума производил Рассвет, однако надо было создать больше шума по всем окрестным землям. Углубиться на юг. И, вероятно, прорваться дальше. Через чащу.

Занятная идея, подумалось мне. Ведь двинуться на север я до сих пор не решался. Ни занять Нички, ни забрать себе пустой и холодный Бережок. Это все не то. Не то, что мне нужно.

Вероятно, что поселения в лесах для начала могли бы стать продолжением расселения… Я споткнулся о кроличью норку и сменил тему мыслей.

Телеги. Телеги для бревен – вместо того, чтобы заставлять лошадей волочить по дороге по два-четыре бревна, подымая пыль, гораздо проще взять две телеги. Одну пожестче закрепить за лошадьми, а вторую определить «прицепом».

Я еще немного притормозил, стараясь смотреть под ноги, чтобы не споткнуться еще раз. Не хватало мне еще какой-нибудь нехорошей травмы.

Двухосную телегу за лошадьми, с одной осью – сзади. Прочный стержень из тонкой сосны – чтобы можно было соединить их. На разные размеры, в зависимости от длины бревен, на шесть, двенадцать и восемнадцать метров.

А для погрузки хорошо подойдут готовые платформы. Чуть выше – чтобы с платформы бревна можно было скатывать на телеги. А как притащить бревна… нет, не магия. Но сил не должно тратиться так много.

– Бавлер! – крикнул мне послушник, который стоял возле лагеря. – У нас есть новости!

– У меня пока есть просьба к Мьелдону, – ответил я, остановившись около него. – Ваши новости могут подождать.

– Ну, как знаешь. Мьелдон в яме.

Не хотел я туда лезть, но, когда я оказался на ее краю, выяснилось, что кучи земли сильно выросли, как и кучи костей. Причем отдельные кучи уже грузились на телеги, а сам Мьелдон среди прочих пытался что-то отыскать в земле.

– Что происходит? – спросил я. – Что-то нашли?

– В некотором роде. Отправлюсь в монастырь, чтобы увезти первые партии костей на проверки. А ребята останутся копать дальше. Вероятно, здесь есть много секретов, нам недоступных.

– Так что это за кладбище?

– Костям сотни лет, – ответил Мьелдон, выбираясь наружу по приставной лестнице. – Здесь тысячи тел, но многие убиты. Не все, но многие. И я понятия не имею, что произошло в этом месте. Поэтому полагаю, что нужен Совет.

– Мне бы не помешала твоя помощь. Дело пяти минут, – ответил я.

– Слушаю, – он принялся отряхивать руки, а потом пошел к телегам смотреть и пересчитывать кости. – В чем дело?

– У вас есть руны в монастыре. Есть ли такие, которые могут ускорить рост растений?

– Увеличение жизни… – задумался монах. – Есть. Зачем она тебе?

– Я в ужасе от вырубок.

– Лес рубят – щепки летят. Знаешь ли ты такую поговорку? – спросил Мьелдон.

– Знаю, но я не ожидал, что мы вырубим под корень так много леса.

– Поэтому ты хочешь его восстановить? Сразу?

– Да. Дело сложное и быстрое. На помощь должна прийти магия…

– Руны опасны. Стоит начать их применять – и уже не остановишься. О чем ты сейчас задумался?

– Что ты дал согласие, – кивнул я, – и что руну можно применить на поле с зерном.

– Вот видишь. Ты не использовал ее ни единожды, но уже нашел вторую цель. Я помогу. Вернусь за следующими костями и привезу тебе руну. Но будь осторожен. Мы меняем мир, но я не хочу, чтобы этот мир свихнулся, – и он показал на дырки в черепах. – Ни одно наше оружие не может такого сделать. И мне очень хочется знать, что здесь произошло!

Глава 5. Весь металл

Мьелдон, кажется, тоже любил ошарашить. Причем делать это настолько красиво и четко, что я с трудом мог выкинуть его слова из головы.

Обычно люди могли привести в состояние безумия фразой «мы все сломали» или «у нас ничего не получается». Или что-то наподобие, когда план переставал внезапно работать по какой-то непонятной внешней причине.

Но Мьелдон заговорил про оружие, которым сотни лет назад убили тысячи человек. Что я мог на это ответить? Я даже сам себе едва мог признаться в том, что я чувствую, узнав об этом.

Жутко от того, что оружие прошлых столетий было гораздо более мощным? Или что те, кто его применял еще живы? Если так, то где они сейчас? Или все же они истребили себя за годы, что прошли после этой бойни.

Но срок, который сперва определили неверно, объяснял многое. Например, то, что не имелось ничего другого в земле, кроме костей. Все истлело, а за долгие годы лежания в земле и смещения грунтов кости перемешались.

Я крутил это все в голове, пытаясь понять, стоит ли готовиться к чему-то худшему, чем монстры невероятных размеров с южной стороны. Или достаточно ожидать нападения с севера? И это при том, что никто толком не мог сказать, чего искать на западе.

Хотя бы с востоком было все понятно. Здесь нельзя было ожидать какого-то подвоха, потому что Монастырь относился ко мне лояльно, предполагая, что я принесу мир в земли по собственному плану.

Я брел в сторону Рассвета, но где-то в раздумьях свернул и вышел буквально к полям, где посеянные озимые еще не взошли. Обогнув поселение и уставился в сторону Монастыря, где на дороге виднелась пыль. Кажется, кто-то ехал.

И, если я правильно произвел подсчеты времени, то ехать должна была моя экспедиция. Но она не мчалась, а неспешно катилась, причем так, что если обычно осенняя пыль стояла клубами, то сейчас она слегка вилась.

Решив дождаться дорогих возвращенцев, я остановился прямо возле поля, а потом, не стерпев, отправился им навстречу. И через пять минут мы пересеклись далеко за стрелковым полем с мишенями, где тренировали лучников.

– Торн, – осторожно произнес я, глядя на телеги, содержимое которых было скрыто от моих глаз.

– Бавлер, – в глазах травника что-то игривое блеснуло и тут же погасло.

Я молча обошел телеги, посмотрел на охрану, пересчитал людей. Все на месте, никто не ранен, стоят на ногах, но молчат.

– У вас что-то случилось? – спросил я.

– Нет, – ответил Торн. Мординские солдаты продолжали молчать, и это начало действовать мне на нервы. – Ничего страшного не произошло. А ты чего-то другого ожидал?

– Я смотрю на забитые телеги и думаю, что вам пора сказать мне, чего вы нашли.

Торн вместо ответа ухмыльнулся совершенно не по-травнически. А потом повернулся к остальным: те расслабились.

– Бавлер, мы же тебя издалека увидели. Торн решил подшутить, что ты такой деловой. Хотели сделать тебе сюрприз.

– Да что за… Сюрприз? – в голове все окончательно перемешалось. – Только не говорите, что опять чудо какое-то везете! Мне хватило ящерицы и гоблинов.

– Гоблины тоже были, – проговорил Торн. – Но ничего страшного не случилось. Их было трое, так что парни посекли в мелкую крошку.

– Нашли немного добычи в норе.

– Там была отдельная нора?? – ужаснулся я.

– Ну, они расположились через три километра от тех, что мы порезали в первый раз.

– Мы рады назвать правителем человека, который не боится запачкать руки, спасая других, – произнес один из мординских солдат. – Килос рассказывал нам о том, что случилось, еще до экспедиции. А потом Торн подтвердил это. Если потребуется принести присягу, я готов.

– И мы, – хором ответили остальные.

– Это… это… я польщен… – растерянно проговорил я. – И рад вашей верности, – слова комкались и не хотели выходить изо рта. – Но мне правда очень интересно, что вы нашли.

– Мы нашли два корабля. Собственно, прямо рядом с норой гоблинов. Облюбовали они то место.

– И вы добрались до кораблей?

– Только до части их груза. Нам повезло, в отличие от большинства, кто на этом корабле плыл. Его просто швырнуло с середины Нируды волной. Либо заболтало так, что едва не перевернуло – верхушки мачт сейчас у него зарыты в песок. Намыло там порядочно, метров нам десять русло реки заузилось.

– Черт, Торн, я начинаю терять терпение!

– Ладно, Бавлер, потом расскажу. Парни, покажите, что мы нашли!

И с одной телеги тут же скинули материю. Груза оказалось немного, но весь он был упакован в ящики с выжженным на древесине символом, похожим на знак с кольца Еливара.

– Везли металла столько, сколько мог вместить корабль. Здесь, на телеге – триста кило, лошадь еле тянет. Нам надо сделать еще много рейсов, чтобы все забрать оттуда.

– Он же блестит! Не ржавый!

– Это очень хороший металл, Бавлер. Старый металл! Такого сейчас уже не делают. Корабли из Улерина шли еще до… – Торн задумался и посмотрел на солдат. Те переглянулись: – до предыдущей войны?

– Тогда был союз Улерина и Пакшена. Это была предыдущая война. Прошло всего три-четыре года с момента, как затонули эти корабли, – ответили мординские. – Все случилось относительно недавно. Но металл – несвеж. Такого давно не делали.

– Он тот же, из которого сделано оружие? – спросил я, указав на мечи солдат.

– Не совсем, но прочность его великолепна для создания инструмента, – последовал ответ. – И такой металл стоит поберечь.

– Я даже не мог предположить, что металл может быть разным, – я пожал плечами. – Все вокруг говорят металл и металл, не уточняя, что он отличается между собой.

– Различают его только кузнецы, – пояснил другой мординский солдат. – Для нас нет разницы на словах. Меч может быть крепким или нет. Инструмент не ломается в руках, если не сделан из дурного металла. Поэтому для людей нет разницы. Звенит, холодный и режет дерево любой металл. Дальше уже тонкости.

– Так, – я поднял руки. – Оставим это на гильдии.

– Гильдии? – оживился Торн. – Я не против такой идеи!

– Вот и здорово. Завтра утром соберемся и обсудим. Выделим людей, которые будут заниматься работой по каждому направлению производства. Так что вы еще везете? Телеги-то две! И сколько металла еще осталось?

– Корабли прелестные, – мечтательно выдал Торн. – Парни, как вы сказали?

– Десятитонки.

– Что? – не сразу понял я.

– Корабли-десятитонки. Типовые. Проектные. Старые, зарекомендовавшие себя, – продолжал солдат, – у меня на таких еще дед плавал. И всегда говорил, что по Нируде плыть сложнее всего. А тут пара километров от впадения Крали – и все.

– А сами корабли?

– Сами корабли шикарны, – солдат сделал большие глаза.

– Да только потому, что твой деде тебе все уши прожужжал, ты так и говоришь! – воскликнул другой. – Разве не так?

– Так, но дед просто так не стал бы восхищаться!

Хоть у кого-то родственники прожили дольше, подумал я. И не у всех трагичные истории о погибших на войне дедах, отцах и братьях.

– Но он же все равно… – послышалось сзади телеги, где стояли другие солдаты.

– Погиб, да, но когда их сухопутный караван потом атаковали.

М-да, не удалось, снова подумал я. Но идея о кораблях пришлась мне по душе. Разве что мост будет мешаться, потому что корабли не смогут его преодолеть. Так или иначе, но придется копать каналы, возводить насыпи и делать многое другое, чтобы махины смогли проплывать по Нируде без проблем.

– Меня на самом деле больше волнует не корабль, – сказал я. – Не корабль, если только он не сохранился достаточно для того, чтобы его можно было использовать в дальнейшем.

– Едва ли. Борт пострадал настолько, что едва ли получится спустить его на воду. К тому же он широкий, с плоским дном – удобно для того, чтобы заваливаться набок, если груз плохо закреплен, – Торн внезапно выдал лекцию по кораблям такую, какую не мог выдать даже солдат – потомок морехода.

– Наблюдательность тебе на пользу, – ответил я. – И для травника, и вообще.

– Благодарю, – ответил Торн. – Благодарю. Я хотел сказать, что металла там полно. Десятитонки грузили доверху. А норма перегрузки кораблей порой на треть – не исключение из правил.

– То есть, ты хочешь сказать, что металла на корабле – тонны? – удивился я. – И хорошего, инструментального??

– Мы взяли лучшее, что можно было взять. Вероятно, половина корабля – металл худшего качества, который нужно пустить на всякую мелочь. Но завтра мы привезем еще. Я уже не нужен там, – продолжал Торн. – Я могу заняться второй телегой.

– Ты все же нашел растений? – не переставал радоваться я.

– О да, – довольно проговорил травник. – Я нашел все, что хотел. В основном я нашел то, что мы видели раньше. Но в большом количестве. И еще я подумал, что пенька тебе не помешает, так что примерно с полтелеги там пеньки. Остального – только посадить. Сентябрь еще не кончился, полагаю, приживется.

– Пеньку в Валем, металл – к нам на склад, – распорядился я. – Какие-то еще новости есть?

– Разве что часть металла погребена под песком и… – попытался извиниться один из солдат.

– Ничего страшного, – поспешил ответить я. – Я рассчитывал, что у нас в доступе будет не больше полутонны металла. Я прекрасно помню, сколько нам надо для обеспечения инструментом крестьян и даже окна с дверьми поставить в новые дома становится проблематично. То, что лежит на кораблях – прекрасный подарок.

– Если никто не наложит лапы, – обескуражил меня солдат.

– С чего вдруг такие грустные мысли? Три года металл никому не был нужен, а теперь внезапно оказался нужен? – спросил я.

– Предупреждаю. В металле нуждаются все. И хотя Нируда – серьезное препятствие, простой торговец смог проплыть приличное расстояние прежде, чем его растерзали гоблины. Кто знает, вспомнят не сегодня завтра, что заказывали металл. И отправятся его получать, зная, что никто его не охраняет. Поэтому лучше поспешить и с перевезти все себе, пока не поздно.

– Предлагаешь…

– Целый караван, – утвердительно кивнул солдат.

– Торн? – спросил я травника.

– Согласен, но я с ними ездить уже не буду. Я свое дело сделал.

– Тогда тебя не буду загружать этим делом. Парни, – я немного выпрямился, ощущая гордость за своих – и неважно, откуда они были из Пакшена или из Мордина. – Я бы хотел, чтобы вы взялись за это дело. Все вместе. Вы четверо, а еще и Левероп с Килосом знаете, где находится корабль. Передохните сегодня, а завтра отправляйтесь за металлом. Я скажу смотрителю, чтобы вам выделили столько телег, сколько будет свободных. Нам нужен весь металл!

Глава 6. Сперва смотрим, потом делаем

– Бавлер, пока погода радует, нам надо отстроить хлева, стойла и баню, – первым делом, даже еще Совет не начал свою работу, проговорил Отшельник.

Я немного смутился – старик жил столько лет в одиночестве, но все же про баню он вспомнил. Я же до того момента за гигиеной следил изредка и, к вящему своему стыду, до сих пор не побывал даже в тех банях, которые приехали к нам вместе с переселенцами.

– Баня? – все же уточнил я.

– Баня, – кивнул Отшельник. К нему присоединились все остальные, кроме Кирота:

– У меня есть, – коротко бросил он.

– И кто в ней успел помыться? – спросил Конральд.

– Я.

– Нужна баня. И, скорее всего, не одна, – ответил я. – Зима близко, нужны компактные помещения, людей туда поместится немного, но надо, чтобы влезли все хотя бы раз в неделю, – определил я. – Нужно сказать Сеноку. У нас ведь строителей пока достаточно?

– Достаточно, – отозвался Аврон. – Многие из тех, кто прибыли к нам, согласились помогать именно в строительстве. Женщины занялись хозяйством.

– Мати хотела, чтобы ты к ней зашел, – вставила Ония.

– Кухарка хочет? – начал Кирот, но я поднял ладонь:

– Она не кухарка, будь повежливее. Она кормит минимум половину наших. Так что я зайду к ней.

Ония улыбнулась, Кирот же выглядел потрясенным. Я его понимал лишь отчасти, потому что не знал полностью того, как он живет сейчас. Да и как жил раньше – тоже.

Ведь раньше, пока Кирот обитал в Полянах, у него была и власть, и влияния у него тоже было достаточно. Пусть и на в два раза меньшее количество населения. Но оно было.

Перебраться в Рассвет он решил, чтобы это влияние увеличить. Или, пользуясь двумя точками контакта, как-то наладить отношения между нашими поселениями.

Однако торговец вел себя робко – в моем представлении. Вардо был уверен в себе, но наглым я его назвать не мог никак, тогда как Кирот как раз был довольно робким при продвижении собственного мнения.

И если изначально я боялся, что его люди, его строители, которые прибыли в Рассвет, останутся верны ему и его деньгам, то сейчас эта уверенность постепенно сошла на нет. Не было смысла строителям идти за Киротом, потому что он им платил, а в Рассвете расплачиваться было совершенно не за что.

Торговец что-то проворчал после моего мнения, но я не стал обращать на это внимания.

– Стойла? – спросил я.

– Крытые и теплые. Хотя бы выше нуля зимой, – подхватил мнение Отшельника Конральд. – Лошади выносливы и могут долго находиться на морозе, но без теплого места для сна они долго не протянут. То, что гостевые места возле таверны будут – это другой разговор. Но у нас сотни лошадей и до холодов нужно успеть еще многое.

– План строительства придется серьезно расширять, – я развел руками.

– На самом деле не очень, – снова произнесла Ония, улыбаясь. – Потому что свободного жилья у нас чуть больше, чем ты думаешь.

– Я чего-то не знаю? – недоуменно спросил я. – Ведь у нас же были расчеты…

– Мы считали так, а получилось немного иначе.

– У нас же не столько жилья, чтобы люди все уместились в уже отстроенном?

– Нет, конечно, – заявил Отля. – Но живут гораздо плотнее. Зима близится.

– Так, ничего не понимаю. Мы же хотели…

– Бавлер, – продолжил строитель, – этого хотел ты. Благая идея, спору нет. Дать людям достаточно жилья. Но то, что мы построили – этого много. Людей кормят, готовить в доме им не нужно. Здесь не фермы, где в одном здании и животные, и люди. Все для тепла. Переселенцы, которые последние были, так некоторые умудрились в одну комнату всемером въехать.

– Всемером? – туповато переспросил я, так как средняя плотность по населению тут же росла в разы.

– Это взрослые. А были те, кто с детьми – те всей семьей заняли, восемь-девять человек. Четверо взрослых, а прочие – дети, – продолжал ломать мое мировоззрение Отля.

– Если они так плотно живут, как же они на меня смотрят тогда, – я оглянулся вокруг.

Тридцать с небольшим квадратных метров – моя изба. И в ней я живу в полном одиночестве. По сути, у меня такие же стены и дверь, разве что два окна есть, а у многих – одно.

Я мысленно попытался представить, как они живут, но в это время продолжил Отля.

– Ты зря переживаешь.

– Это еще как понимать?!

– Они добровольно так поступили. Или ты думаешь, что людей кто-то заставляет переселяться и жить, как сказал? Плотно?

– Да, – все еще в растерянности проговорил я. И слово-то какое, к людям не особо применимое, но все же успел произнести я. Плотность. Может, оно из того же прошлого, что и тот человек, кого я изучал в Монастыре?

А что если… И тут я ужаснулся. Ведь мы же не знаем, что за ошибки привели прошлый мир к провалу. Вероятно, это могло быть оружие – Мьелдон это как раз отправился выяснять, но в действительности трудно представить, что оружие само по себе могло что-либо сделать с человечеством. Мечи же не рубят сами по себе. И лук не направит стрелу, куда нужно. Это сделает человек.

Тогда я более внимательно посмотрел на сидящих рядом со мной. И стоявших тоже – мебели в моей избе не хватало катастрофически. Что, если именно высокая плотность населения привела к проблемам? Сделала людей злыми.

Хотя Бережок жил совсем свободно. Но люди все равно были злыми.

– Бавлер, – осторожно позвал меня Аврон.

– Я всего лишь размышляю, не делаем ли мы ошибки, пуская людей жить в таких условиях.

– А что такого в их условиях? – спросила Ония.

– Теснота. Грязь.

– Перегибаешь, – сказал Отля. – Очень даже. Во-первых, грязь убирается легко. Заниматься бытом люди могут и у них есть на это время. К тому же, чем больше площадь и чем меньше людей на ней живет, тем хуже для них. Знаешь, почему?

– Нет, – я собрался и ответил уже осознанно и твердо.

– Потому что если семеро живут, то они могут убираться хоть каждый день. Полчаса-час на уборку – а шестеро других заняты своими делами. Понимаешь? В домах пока еще достаточно тепло и сухо. Там, где есть печи.

– Хорошо, во-вторых? – спросил я. Прочие молчали. Как бы мне не сплоховать, задавая такие вопросы, которые, похоже, имели вполне себе очевидные ответы.

– Во-вторых, – терпеливо продолжал Отля, – Места там более чем достаточно. Ты посмотри. У тебя такое же жилье, как и у остальных. По площади. Мне ли не знать, – слегка ухмыльнулся он.

– Ну допустим, – продолжил я и пересчитал людей: Вардо, Ония, Кирот, Отшельник, Аврон, Крол, Отля, Конральд. Торна сегодня не было – он предпочел ковыряться в огороде. – Нас здесь как раз девять человек.

– И мы прекрасно ляжем по углам. Останется при этом куча места для вещей. Не все же таскают с собой целые гардеробы, – ответил Отля. Остальные молча закивали.

– То есть, семеро без детей и восемь с детьми – это нормально?

– Больше народу – теплее, – проговорил Кирот. – И не смотри на меня, как будто я – последний жмот.

– У нас много земли, – начал я.

– И потому ты первым делом начал строить дома по десять комнат, – воскликнул Кирот.

– Вместе теплее, – ответил я словами Отли.

– Вот видишь, – ответил и сам строитель. – Так теплее. Люди сами так сживаются.

– Но ведь это шумно. И если будет вдруг какая болезнь…

– А Торна сегодня и нет, – поджал губы Отшельник. – Где он?

– Занимается нашими будущими лекарствами.

– Кстати, как нога? – вспомнила Ония.

Нога не болела, но я совершенно думать забыл о том, что она у меня замотала и там есть листья. Я осторожно снял повязку, и увядшая листва сама отвалилась.

– Кажется, с ногой все хорошо, – заметил Вардо.

– Все, забыли про ногу. Вернемся к жителям, – я совсем не любил, когда моя персона привлекала такое внимание. Что там нога, когда у меня в Рассвете тысяча жителей вместе с детьми, а живут все непонятно как!

– Что ты к ним пристал? – спросил Аврон. – Они живут, как хотят. Ты хочешь приходить к каждому домой и указывать, сколько людей должно быть в доме? В комнате? А если они решат жить вдесятером?

– Не надо таких ужасов Бавлеру, – посмеялся Кирот. – Он рассчитывал совершенно на другое. Скажи мне, наш мудрый правитель…

– Вот без издевок, – попросил Вардо. – Он юн и хочет сделать идеальный мир.

– Отец, – мягко остановила его Ония, – Мы можем его сделать.

– Я знаю, что можете, – тут же отвлекся на нее советник Полян. – Можете.

– Так что я должен тебе сказать? – грубовато ответил я Кироту, закончив слушать семейные перепалки.

– Насколько глубоко ты хочешь контролировать людей?

– Почти никак, – тут же ответил я.

– А на деле получается, что ты лезешь в их жизнь самым беспардонным образом. У них своя жизнь. И пусть они живут ее так, как им того хочется.

– Хорошо. Хочется, – взялся спорить я. – Скоро октябрь. Сырость и холод.

– Окна? Стекла? – предложил Вардо.

– Их нужно подмазать, а нечем, – развел руками Кирот.

– Как нечем? – просветлел Отля. – Есть чем. Глина имеется в достатке, пыли с каменной разработки можно набрать. А потом замазывать. Другое дело, что стекол нет. Это вот уже проблема.

– У нас были стекла! – воскликнул Вардо. – Я их видел в некоторых домах.

– Видел-видел, – проворчал Отшельник. – Только сделать пока не получилось нормальное количество.

– Стекольщиков у нас разве нет? – спросил я.

– Я не узнавала, – тут же ответила Ония.

– А собрались гильдии обсуждать, – буркнул Крол. – Ну и чего сложного в окнах, скажите? Собирается рама, в нее вставляются стекла, снаружи – ставни, как есть сейчас. Все замазывается, рама прибивается, щель можно забить шерстью…

– Где мы столько шерсти возьмем? – ощерился Кирот. – Половину продали, обменяв на инструменты и станки. Хорошая сделка, – он поспешил уверить меня, что все еще на моей стороне. – Но если тратить шерсть на окна…

– Остатки пеньки? – предложил Вардо.

– Остатки… Жесткие, – пожал плечами Отля.