Ловушка для губернатора

Санин закрыл глаза, стал задремывать, но потом резко встрепенулся. Посмотрел на часы. Минут двадцать из жизни он все же выпустил. Виктор Васильевич секунду поколебался и снова набрал номер. Он вполне предполагал, что ему никто не ответит, однако к его удивлению услышал высокий, чуть нервный голос:

– Ну что ты хочешь? Нам уже доложили.

Это вместо приветствия. Санин постарался все же держать себя в руках:

– Добрый день. Что именно?

– Что ты работать не хочешь.

– Вы не правы. Я никогда вас не подводил.

Виктору Васильевичу было нелегко сдерживаться, но он умудрялся говорить спокойно и, как ему казалось, веско.

Но собеседнику, пожалуй, было все равно, поскольку для себя он уже все решил.

– Мы нашли тебе замену. Отдыхай. Ты ж пенсионер уже.

– Но я готов работать, – едва сдерживаясь, простонал Санин.

– Отдыхай, – повторил собеседник. – И вот еще. Ты много знаешь. Поэтому…короче, веди себя тихо и тогда твою старость ничего не потревожит. Будь здоров.

Виктор Васильевич застыл с телефоном в руках. Случилось самое страшное, что могло с ним произойти. Выкинули. Нашли другого. Справедливости ради, такое происходило не впервые в жизни прожженного мастера пера. Однако Санин осознавал, что то было давно, когда и силы, и возможности у него были другие. Он застонал, откидываясь на подушки. Но долго страдать ему не дали. Опять зазвонил телефон. Санин с ненавистью посмотрел на экран. Альбина. Жена. На данный момент, жена. На минуту задумался – отвечать или нет. Потом все же решился.

– Да, я тебя слушаю, – сказал он как можно более жалобным голосом.

Но ее это не проняло.

– Я звоню, чтобы поговорить о разводе. Если ты будешь на этом настаивать…

– Я? – Санин слегка растерялся, потом заговорил увереннее. – Да, после такого, что случилось, я думаю, мы не будем вместе. Хотя сейчас мне не до этого. Я только что из больницы.

– Так распереживался? – иронично спросила она.

– Тебе даже все равно, что со мной произошло, – процедил Санин. – Тогда будь добра, выметайся из моего дома. Я у Ивана. Завтра приеду и, чтоб к этому времени тебя там не было.

– Что ты говоришь… – она засмеялась. – Я там прописана. Все через суд.

– Я сказал, – произнес Виктор Васильевич и нажал на отбой. Он привык, чтобы последнее слово оставалось за ним.

После разговора с женой, Санина обдало горячей волной, в висках застучало. Он прошел в ванную намочил холодной водой полотенце и обвязал им голову. Стало чуть легче. Мысли путались. Виктор Васильевич снова добрался до дивана и опять провалился в короткий тревожный сон. Он проснулся от детского голоса. Приехали Катя с Кириллом. Санин немного поговорил с внуком. Тот сначала обрадовался деду, рассказал об успехах в школе, но надолго его не хватило, и мальчик ушел к себе в комнату. Катя была вежлива, но достаточно суха. Она пригласила Виктора Васильевича за стол, тот немного поковырялся в тарелках, но аппетита практически не было, и он поднялся в комнату к Ивану. Там он сел за компьютер. Тот был запаролен, но отец знал все маленькие секреты сына, и без труда зашел в систему. Впрочем, секреты Ивана Санина-старшего не интересовали. Он зашел на сайт «Честный Ясноборск». Новый пост появился буквально полчаса назад. Речь в нем шла о том, как новый врио губернатора проводил время с некой молодой особой. Автор говорил, что есть и компрометирующие женатого мужчину снимки, но пока он не будет их выкладывать, посмотрит, что будет дальше. Под постом стремительно росло число комментариев. Кто-то ругал автора за то, что тот лезет в чужую частную жизнь, но большинство шутили или злорадствовали.

Виктора Васильевича больше волновал стиль написания. Ему касалось, что написано, хоть и бойко, но сухо, неинтересно «без изюминки». Но главное не это, а то, что ему не наврали. Замена, действительно, нашлась. Опять заколотилось сердце и застучало в висках. Но Санин самостоятельно справился с этой напастью. Немного посидел с закрытыми глазами, потом создал новый документ и начал сосредоточенно печатать.

Закончив, он нашел в ящике стола флэшку, скопировал туда текст, потом сохранил его в компьютере и распечатал в трех экземплярах. Что делать с бумажными листами, он пока не решил, свернул вчетверо и положил в карман. В это время внизу он услышал голос сына. Спускаться не хотелось. Он приоткрыл дверь кабинета и негромко позвал:

– Иван.

Затем чуть громче. Через минуту сын зашел в кабинет.

–Да, отец. Как ты себя чувствуешь?

– Как-то так. Неопределенно. Но пока живой. У меня к тебе дело.

– Слушаю.

Иван уселся на диван.

– Я тут написал кое-что. Извини, так уж вышло, залез к тебе в компьютер без спроса.

– Когда-то ты меня за это сильно ругал, – Иван засмеялся.

– Было. Но сейчас пришлось. Короче говоря, я сохранил файл и в компьютере и на флэшке. Если со мной что-то случится, разошлещь этот текст по всем местным СМИ. Понятно?

– А что с тобой должно случиться?

– Ты что не видишь, что со мной все время что-то случается? – Санин – старший начал нервничать. – И не думаю, что это просто так. Но я не все сказал. Флэшку отдашь в администрации области Русакову. Запомнишь?

– Ну да. На память не жалуюсь.

– Хорошо. Лично в руки.

– Отдам, отдам… Ты скажи лучше, что тебя беспокоит.

– Меня? – Виктор Васильевич усмехнулся. – То, что перспектив все меньше. Я цепляюсь-цепляюсь, а толку… Наглая и тупая молодежь востребована. Умные люди не нужны. Понятно?

– Может, ты драматизируешь? Отдохни. Возраст позволяет о себе подумать.

– Я не привык об отдыхе думать. Жизнь-борьба и я ее проигрываю. Не потому что тупой и старый, а потому что слищком умный. Им нужны такие, чтобы вид имели лихой и молодцеватый. Или как так у Петра Первого? Или у кого? Я и не помню уже.

– Я тоже не помню.

– Тебе вот сколько? Тридцать девять? И тебя скоро выкинут. Их время пришло.

– Кого?

– Не прикидывайся… Ладно, устал я. Поеду.

– Куда?

– Домой.

– Может, у нас пока побудешь? Отдохнешь.

– Нет. Поеду. Там тоже разобраться надо. Не забудь, о чем я тебя попросил. Пойду одеваться.

Санин выдохнул и решительно встал из-за стола:

– Такси мне вызови.

– Я могу тебя отвезти, – возразил Санин-младший.

– Ты только приехал. Отдыхай.

Через пять минут Виктор Васильевич уже стоял в холле одетый.

– Ну, пока, – он пожал руку сыну, поцеловал в макушку прибежавшего Кирилла, помахал рукой Катерине и решительно шагнул за порог.

Глава тридцатая.

Из кювета машину главы региона вытащили быстро. Машину с журналистами отпустили вперед, а автомобили охраны и Вилецкого выстроились на обочине. Снег почти прекратился и всю небольшую кавалькаду, состоящую еще и из буквально прилетевшего автомобиля ГИБДД, и тягача было видно издалека.

– Гаишников что сразу нельзя было взять??? – кричал Тонковидов на охранников.

Они молчали, а ответил Катин.

– Вы же сами сказали, что внимания не привлекать, никакого сопровождения, – негромко сказал он.

Антон недовольно покосился на него и повернулся к капитану ГИБДД:

– Где ваше начальство?

– Товарищ полковник уже выехал, – ответил тот.

– Короче, выясняйте, что за машина, почему выскочила. Потом доложите. А мы поехали.

– Мы передали приметы по постам, – робко сказал капитан.

– Занимайтесь. Полковнику привет, – сказал Тонковидов и пошел к машине. Не доходя пару шагов до нее остановился, поманил Катина и Русакова.

– По приезду ко мне сразу, в машине без эмоций.

Дальше доехали без приключений. Антон Викторович был хмур и молчалив. Так же молча они зашли в его кабинет.

– Ситуация совсем хреновая, – сказал Тонковидов, бросая пальто на диван. – Мне уже угрожают в открытую. Теперь этот грузовик. Случайности я отметаю.

Он уселся за стол, внимательно посмотрел на Русакова, потом сказал, словно что-то вспомнил:

– Да, Ростислав, тут вчера был инцидент. В подробности не вдаюсь. Но мне предложили уехать. Иначе пустят компромат. Суки. А самое главное, мы не знаем, что за суки.

У Русакова коротко завибрировал телефон. Сообщение от Оксаны «ЧЯ опять написал. Грозят вывалить компромат. Он знает».

Ростислав растерянно перевел глаза на Тонковидова.

– Что там у тебя?– спросил тот. – Ты здесь или витаешь где-то?

– Новая публикация в «ЧестномЯсноборске», – ответил Русаков.

– Не удивлен и даже знаю, что там, – скривился Антон, но открыл закладку на компьютере и начал читать. Лицо его по мере чтения кривилось все больше, а губы выворачивались чуть ли не до щек.

– Короче говоря, мы летим по всем фронтам, – сказал, дочитав Тонковидов, стараясь казаться спокойным. – Я даже не знаю, что сейчас делать. Просить помощи у центра или самим переходить в атаку, то есть давить на силовые структуры, скорее всего, ФСБ. Местным у меня доверия нет.

– Так, они сейчас не очень местные, – заметил Сергей Сергеевич.

– Руководство – да, а внутри – все те же. И доверять мы никому не можем, – отмахнулся врио губернатора. – А ты что думаешь? – он повернулся к Русакову.

– Человек мой работает, – ответил, стараясь говорить взвешенно Ростислав, – У него есть связи с проверенными людьми здесь. Ищет.

Тонковидов стукнул кулаком по столу:

– Это не твоя сфера! Пусть Сергеич врагов ищет. А тебя я назначаю первым замом. Буду Москву убеждать, иного не вижу пути. Ищи местные кадры и, в первую очередь, по прессе врежь. Надо отвечать. Будем бороться.

– Антон Викторович, – осторожно встрял Катин. – Но человек Ростислава работает. Его никто не знает, он не местный. Пусть.

Антон тяжело взглянул на него:

– Пусть работает. Но я об этом ничего не знаю, понятно? Ростислав, у тебя вопросы есть?

– Не вопрос. Просто напоминаю, что человек из Москвы к вам приехать сегодня должен. Как раз по прессе.

– Ну, посоветуйся с ним. У нас пути назад нет. Всё, Ростислав, иди. А ты, Сергеич, задержись. Мы теперь обязанности делить будем.

Русаков посмотрел на своего одноклассника. Лицо Тонковидова выражало злую решительность. Таким он Антона прежде, пожалуй, не видел.

Придя в кабинет, позвонил Оксане:

– Зайди, если можешь.

Ростислав почувствовал накопившуюся усталость. Он откинул голову на спинку кресла и на секунду прикрыл глаза. Когда открыл, руководительница пресс-службы уже приоткрыла дверь кабинета.

– Можно? – вежливо спросила она.

– Конечно, – ответил Русаков, с удовольствием глядя на нее. Усталость, заметная на лице девушки, по его мнению, только придавало ей особую привлекательность. Впрочем, его усталость и навалившиеся проблемы во многом нивелировали всю эту на секунду подступившую к сердцу лирику.

– Читала? Ну да, ты ж сама прислала…,– он спросил и сам же ответил на свой вопрос, – И что скажешь?

– Скажу. Стиль другой. Автора они поменяли.

– Стиль незнаком? Ты же всех тут знаешь.

– Стиль? Вполне возможно Есть соображения. Но очень сырые, что ли…

– Не скажешь?

– Пока нет. Могу человека обидеть.

– Хорошо. Тогда скажи, с кем лучше поговорить, чтобы зарядить прессу за нас.

– Ну, она вроде заряжена… – Оксана улыбнулась. – Наши опусы о жизни и деятельности исполняющего обязанности публикует регулярно.

– И этого достаточно?

– И да, и нет, – она посерьезнела. – Дело в том, что его уже знают, а это в наших условиях важно. Проголосуют за знакомую фамилию. Большинство, это точно. Есть у нас один политик, который говорит: лишь бы фамилию правильно называли.

– Есть, – кивнул Ростислав.

– Ну вот. Но это пока. А если вдруг Тонковидов исчезнет, выбудет из гонки или просто кто-то более известный всплывет? Тогда проблемы могут появиться. И компромат – настоящий или придуманный свою роль сыграет.

– И что делать?

– Наверно, что-то очень хорошее, доброе, вечное. Ну, акцию какую-нибудь, ветеранам там помочь, детям, зверюшкам. Долгую, не на один день.

– А что ты мне раньше это не советовала?

– А ты не спрашивал, – она засмеялась.

– Мда, – задумался Ростислав. – Тут, кстати, один журналист со мной хочет встретиться. Еронко. Что думаешь?

– Встреться, пообщайся. Он в плане черного пиара поможет. Тем более, это не моё.

– Ты серьезно?

– Абсолютно.

– А со мной встретиться не хочешь?– Русаков испытующе взглянул на Оксану.

– И так встречаемся, – улыбнулась она. – Пошла я, хорошо?

– Иди, – он мрачно проводил девушку взглядом.

Потом Русаков перевел взгляд на телефон. Он так и не включил режим звонка. Опять звонила жена, но он набрал Шкадова.

– Как дела, Дима?

– Езжу тут, с людьми общаюсь. Сейчас поем и поеду дальше.

Голос Шкадова звучал весело.

– Приятного аппетита.

– Спасибо.

– Ты там давай поосторожней, и обо всем сразу докладывайся. Хотя бы тому человеку. Ты понял о ком я?

– Да.

– И еще я тебе сейчас телефон Сергеича сброшу. Тоже докладывай о своих передвижениях. Режим исключительной осторожности включаем.

– Есть у меня его телефон.

– Давай, сообщай им о своих планах.

– Слава, а ты им полностью доверяешь?

Ростислав сделал паузу.

– Сергеичу, думаю, да, – сказал он, подумав. – А тому… Если вообще никому не доверять, нам кранты…

– Ладно, – ответил Шкадов. – Я тут и так кого-то тронул. О том, где был, вкратце расскажу. А планы…пусть сюрпризом будут.

– Ну, смотри. Только осторожнее, еще раз прошу. И еще у меня просьба будет. Но это попозже. Давай, пока по своему плану.

Русаков посмотрел на часы. Пиарщик из Москвы задерживался. Но только он успел об этом подумать, как зазвонил внутренний телефон.

– Зайди, – коротко сказал Тонковидов.

В губернаторском кабинете кроме хозяина был бритый наголо человек неопределенного возраста в сером свитере.

– Савицкий Павел Юрьевич, – представил его Антон. – Тебе, так сказать, в помощь. Специалист по пиару.

– Так точно, – радостно сказал Савицкий, пожимая Ростиславу руку. – Если нет конкретных дел, создадим пиар-отдел.

– Ну, вы, идите, поговорите, – сказал Тонковидов. – Может пиар-отдел создадите.

В кабинете у Ростислава Савицкий расположился по-хозяйски. Хорошо, что хозяина из-за стола не выгнал. Впрочем, Русаков смотрел на него со скрытой усмешкой: не таких приходилось видеть. Он даже немножко внутренне развеселился, так что и напряжение немного снялось.

– Пиар – главное в нашем деле, – поучал его Савицкий. – Все очень просто, создаете мероприятие, организовывайте, побольше прессы, хомячков интернетных тоже и вперед. Есть ли от этого мероприятия толк или нет – роли не играет. Заведите еще какую-нибудь хрень в какой-нибудь соцсети, и пишите там от имени первого лица про каждый его шаг. И будет вам счастье. Почему он без семьи? Нужно ее вытащить, пусть народ на него глядит и радуется. Вот так, вкратце. Я понимаю, что ты немного не по этой части, но пиар – наше все.

– Понятно, – кивнул Ростислав. – Только у нас сложности. Кто-то мочит нас.

– В курсе, – кивнул Савицкий. – Надо бы самим их мочить, но не знаем кого? Значит, надо мочить всех.

– В смысле? – поднял глаза Русаков.

– Ну, местных. Губера бывшего. Еще кого-то. Мэра, например. Ладно, я займусь. Только мне люди нужны. Пресс-служба у вас хилая. Будем людей подгонять. А для начала хочу с ними познакомиться.

– Ну, давайте, сходим, – Ростислав поднялся со стула.

– Навестим на их рабочих местах? Ну, ладненько, – Савицкий кивнул и тоже поднялся.

Сначала они зашли к Оксане. Савицкий был весел, беспрерывно шутил и в полный белыми зубами рот улыбался Оксане. Та улыбалась тоже, но скорее сдержанно, ради протокола. Но все равно Русакову это не нравилось. Потом они зашли в общий кабинет, там были все те же.

– Кстати, – спросил Ростислав, когда руководитель пресс-службы представила своих подчиненных. – У вас же еще один есть. Спичрайтер. Все болеет?

Оксана как-то странно глянула на него и кивнула:

– Да, еще болеет.

Ростислав обратил внимание на странность взгляда, но задуматься не дал Савицкий.

– Ребята, надо активизироваться, соцсети, о каждом чихе сообщать, пусть телик тут живет, оператора к Тонковидову приставим, все закрутится у нас, – весело и бойко говорил Павел Юрьевич. – Вы, Оксаночка, набросайте планчик к завтрашнему, скажем, утру, и мы его с вами обсудим. А Ростислав Романович пусть займется другими более важными вопросами.

Когда они шли по коридору назад, то Русаков спросил у Савицкого:

– А вы надолго сюда?

– Как дела повернутся, – туманно ответил то и пояснил. – Налажу работу прессы, может еще, кто подъедет, новая кровь нужна, эти – дохлые какие-то.

Ростислав недовольно пошевелил губами, но ничего не сказал. К счастью для него, Савицкий не стал больше доставать его своим обществом, растворился в недрах здания.

Когда Ростислав зашел в кабинет, мобильный зазвонил снова. Номер незнакомый.

– Да, слушаю.

– Это Владимир. Еронко. Помните, мы хотели встретиться.

– Помню. Кто-то точно хотел. Кто именно, не помню, – Ростислав усмехнулся.

– Ну, так я готов.

Русаков взглянул на часы, рабочий день подходил к концу:

– Хорошо. Где?

– А недалеко от администрации кафешка есть. Ваши там обедать любят.

– Кажется, знаю.

– Вы через сколько сможете?

– Через полчаса.

– Отлично. До встречи.

Ростислав подумал, ставить ли в известность Тонковидова, но решил этого не делать. Тем более, что от пиара он вроде как уже почти отстранен и общаться с журналистами – не его дело. Но вот Катину он решил все же сообщить. Набрал номер.

– Сергеич, я пошел на встречу.

– Ясно. Боссу не говоришь?

Бывший сотрудник спецслужб понимал все почти без слов.

– Нет. Не знаю реакции.

– Но мне скажи, с кем. Ситуация какая-то нервная. Провокации пошли.

– Журналист. Владимир Еронко. Хочу что-то о местной кухне узнать.

– Хорошо. Может, что и узнаешь. Но будь осторожнее. Меньше говори, больше слушай. А то мне этот клоповник нравится все меньше.

Глава тридцать первая.

Шкадов сел в машину. Он размышлял. У него было несколько вариантов дальнейших действий, и Дмитрий не знал, какому варианту отдать предпочтение. Впрочем, длилось это недолго. Бывший оперативник, а ныне частный детектив решил действовать быстро, и не откладывая ничего на потом. Тем более, что промедление было чревато… Непонятно чем, но точно ничем хорошим.

Он достал смартфон. Вот он – Ветров Виктор Геннадьевич, бизнесмен широкого профиля. Гостиница, ресторан, оздоровительный комплекс и прочая ерунда. А офис у него в торговом центре «Эверест» на седьмом этаже. «Эверест» всезнающий Интернет определял, как самое высокое здание города. Частично также принадлежащее Ветрову.

«Эверест» находился чуть в стороне от центра города. Он стоял на развилке двух широких магистралей и немного в низине. Поэтому громада его (этажей под тридцать) появилась в поле зрения, только когда машина Шкадова выехала на проспект и сделав вираж, выскочила на его широкую и прямую часть.

Войдя в здание, он небрежно показал вахтеру удостоверение и направился к лифту. Фирм и фирмочек здесь располагалось немерено и вряд ли, кто мог с уверенностью заметить, куда он направлялся. Компанию «Аврора», которой руководил Ветров, можно было легко опознать по большой двустворчатой двери из матового стекла и большой вывеской на ней.

Дмитрий толкнул дверь. Приемная, стойка ресепшен как в отеле с двумя девушками. Рядом за столиком бритый охранник в черном костюме.

– Добрый день! Вы к кому? – улыбаясь белоснежными зубами, обратилась к нему светловолосая девушка за стойкой.

– К Виктору Геннадьевичу, – ответил ей, также улыбаясь, Шкадов и, не останавливаясь, двинулся к еще одной широкой двери

– Вы договаривались? – автоматически, не убирая улыбки, спросила девушка. А вот охранник среагировал быстрее и вскочил, преграждая путь, но все же не рискуя идти на прямой контакт и чуть отступая вглубь.

– Московский уголовный розыск, – сказал Дмитрий, взмахнув красной книжечкой. – И заметьте, поговорить пока хочу. Только поговорить.

Он резко убрал в сторону охранника и широко шагая, двинулся по коридору.

– Подождите!!! – резко, но не очень громко сказал охранник, но Дмитрий его не слушал. Он пытался понять, где находится дверь руководителя компании «Аврора». Вот она, слева с надписью «Приемная». Шкадов толкнул ее. Еще одна приемная, не очень большая. Секретарша модельной внешности и только одна дверь. Дмитрий потянул за ручку. Двойная. Охранник почти догнал его, но Шкадов влетел кабинет и не глядя попытался захлопнуть за собой дверь, попав при этом по человеческому телу.

Сидевший за столом лысоватый круглоголовый мужчина удивленно поднял голову, снимая с носа очки:

– Вы кто?

И уже к охраннику:

– Максим, как он сюда пропал? Я никого не жду.

– Московский уголовный розыск, Виктор Геннадиевич. Разговор есть. Пока частный и без свидетелей.

Ветров на секунду переменился в лице, взгляд стал жестким и колючим, но почти мгновенно он словно бы надел маску:

– А что врываетесь? Удостоверение-то покажите, если можно.

Дмитрий подошел поближе, раскрыл книжицу.

– Хорошо, – сказал Ветров, – Хотя ведете себя странно. Позвонили бы, предупредили. Иди, Максим, все нормально.

Шкадов уселся в кресло сбоку от стола, за которым сидел Ветров, на соседнее кресло бросил куртку:

– Хорошо, что вы поняли. Уже хорошо.

Он улыбнулся:

– Разговор у нас без протокола пойдет. Пока.

Он включил в кармане диктофон.

Ветров внимательно взглянул на Дмитрия:

– И чем обязан?

Все же самообладание у него было на уровне.

– Я расследую смерть Василия Дмитриевича Цветкова.

– Вашим коллегам я уже все рассказал.

– Вы уверены?

– В чем?

– Что все рассказали.

– Конечно.

– А рассказали, как вместе с Пласковским хотели в официанта поиграть? Или как вместе с Чигаревым к заднему входу бегали?

Глаза Ветрова сузились и снова стали колючими. От него явственно повеяло какой-то опасностью. На мгновение Дмитрию стало не по себе.

– Молодой человек, я, конечно, видел ваше удостоверение. Но, вы знаете, лучше вы меня официально вызовите…

… и предъявите обвинение. Вы это сказать хотите? – подхватил его тираду Шкадов.

– Вы меня в чем-то обвиняете? – как-то удивленно спросил Ветров.– У вас для этого нет никаких оснований.

– Если вы не виноваты, то почему не хотите говорить? Я же предупредил, что разговор неофициальный.

Ветров ухмыльнулся нехорошо, и от него повеяло кем-то другим, ни тем холеным бизнесменом, которым он был в данный момент:

– С вами, ментами, надо всегда осторожным быть. У вас же в колоде пять тузов.

Дмитрий подумал про диктофон в кармане и невольно улыбнулся.

– Виктор Геннадиевич, вы, где срок-то мотали? И по какой статье? – сказал он.

– А вы что же досье не проглядели? Недосмотр. Судимость погашена. По малолетке практически. Все ошибались.

– И все же?

Ветров поднял голову, посмотрел внимательно:

– Все равно ж узнаете. Кражи. Квартирные. На стрёме стоял. В основном.

– Что ж, бывает. Теперь-то вы человек уважаемый. Баловаться не с руки. А вы в официанта поиграть захотели зачем?

– А вы въедливы…, – Ветров недовольно поморщился. – Мы там шутим иногда. У кого хотите, спросите. И еще – Василий Дмитриевич – наш человек и никто из присутствующих у Григория Ивановича его смерти не хотел.

– А кто хотел?

Ветров повернулся и посмотрел в сторону:

– Нет у меня никаких доказательств, и вы ничего не докажете. Не там ищите. Кто-то посторонний там был. А потом сбежал. Охрана спугнула. Мы с Чигаревым пошли посмотреть. Другие как-то не очень поверили. Ну и мы никого не увидели.

– Он в доме, что ли был?

– Ну да, через кладовку в полуподвале пролез. Опять же охрана потом сказала.

– Он что-то успел сделать?

– А этого я не знаю.

– Вы это кому-то говорили?

– Я – нет. Охранники возможно. Но это недоказуемо фактически. Тень какая-то. Ну, всё, – Ветров приподнялся, опираясь локтями на стол. – Больше я ничего не скажу. Можете вызывать, куда хотите.

На улице Шкадов посмотрел на часы. Время катилось к вечеру. Но он уже почувствовал охотничий азарт и от того, что дичь не давалась, останавливаться не хотел. Он снова набрал Русакова.

– Слава, у тебя еще просьба была какая-то. Готов выполнить.

– Квартирка есть непростая. Надо бы ее как-то проверить. Сможешь?

Глава тридцать вторая.

В кафе Ростислав пришел первым. Народу было немного, и он занял место за дальним столиком в углу. Отсюда хорошо просматривался весь зал. Он вспомнил, как встретил здесь Оксану вместе с ее отделом. Подумал о том, что хорошо бы было посидеть здесь с симпатичной девушкой. Пусть заведение было скромным и не пафосным, это даже лучше. А еще лучше было бы вернуться в молодость, сбросить годы и начать жизнь сначала. Мечтать дальше помешала жена. Вернее, ее телефонный звонок.