Болотник Книга 5

Распрощавшись с военными мы с Юркой сели на вездеход, предоставив Мишке возможность размять ноги. Устали мы сильно, второй в моей жизни забег по пересеченной местности с носилками и раненым дался нам не легко, хорошо хоть каракат есть под боком.

Отъехав от части несколько километров, я скомандовал привал. Не хочу в лагере ночевать, рожи Ерастова и Кожевникова сейчас мне лучше не видеть, могу и не сдержаться. В лагерь мы выдвинемся рано утром и тогда же я уеду на лодке домой, а парням предстоит ещё тащить беспокойную компанию по тайге обратно в Пригородный. Мне надо поспать, несколько бессонных ночей проведенных в дороге, а потом возле раненого друга измотали мой организм. Втроём мы быстро организовали лагерь, жарко запылал костёр.

– Мишка с тебя ужин, Юрка доставай из рюкзака мою флягу. Выпить надо, за Семёна. Большое дело сделали мужики, теперь главное, чтобы врачи не подкачали! – отдал я распоряжение парням. Хорошо быть начальником!

Две рюмочки и Юрка срубился, заснул прямо сидя возле костра. Растолкав егеря, мы уложили его спать, я же с Мишкой сижу пока. Спать хочется, но я боюсь кошмаров.

– А как ты Мишка догадался к лагерю идти, я же тебе говорил только до части ехать? – зевая спрашиваю я своего водителя.

– Так доехали мы, подождали, а тут и следов нет, что бы кто-то недавно ходил. Ну я и решил – смотаемся в лагерь, а потом назад вернёмся. Всё равно вдоль болота идти, если что встретимся по пути – опустив глаза в землю начал оправдываться Мишка, он то думает, что я его сейчас в позу зю буду ставить за нарушение моего распоряжения. Наивный, я его явление иначе как чудом и божьим проведением объяснить не могу, он появился в самый нужный момент. Сомневаюсь я, что у Ерастова хватило бы сил выдержать тот же путь, что мы прошли с Юркой – извините Кирилл Владимирович.

– Дурак ты Мишка. Всё ты правильно сделал – усмехнулся я – а я вот сглупил, надо было вам сразу туда двигать, глядишь и нашли бы Семёна на день пораньше. Ну что уж теперь, молодцы и ты Юрка! Дома придумаю как вас наградить.

– Да чего там, мы же всё понимаем, и Сёма для нас тоже самое бы сделал – засмущался Мишка – мы друг за друга горой!

– И это правильно! Мы тут только на себя и друзей рассчитывать можем, а если мы вместе, никто нам не страшен! Ты кстати сдал вступительные экзамены? Что-то я совсем твою учёбу из головы выпустил.

– Сдал Кирилл Владимирович – вздохнул Мишка – поступил на заочку как вы и велели. А вот теперь думаю, это же надо будет на сессии ездить, от работы отвлекаться, подведу я вас.

– Ну как есть дурак! Да ты мне только поможешь! Считай ты уже завгар! Ладно Миша, давай спать, завтра гонка продолжится, встаём до рассвета, я должен как можно быстрее вернуться в Приречный!

Глава 6

Мы встали рано утром и уже через пару часов были в лагере экспедиции. На удивление тут уже никто не спал, весь состав научной группы лазил по камню. Ерастов с Кожевниковым увлеченно что-то обсуждали стоя на вершине артефакта, а Изя и студентки, вооружившись скребками и малярными кисточками аккуратно чистили надписи. Работа явно шла хорошо и дружно, слышались дружеские подколки и смех. Наше появление особого ажиотажа не вызвало, только Ерастов спустился встретить нас, а одна из студенток упорхнула в лагерь и тут же загремела посудой, очевидно собираясь нас чем-то накормить. Кожевников же нас полностью игнорировал, и очевидно не собирался спускаться с камня, чтобы узнать о судьбе своего проводника. Глядя на сухопарую фигуру ученого я с трудом поборол в себе желание подняться к нему и посмотреть, как эта гордая птица умеет летать и сколько потом протянет под грязной водой болота.

Спрыгнув с караката, я тут же занялся лодкой. Задерживаться я не собирался. Ещё в пути мы обговорили с парнями свои действия. Я уезжаю, а они добровольно-принудительно собирают экспедицию в обратный путь. Протесты учёных в расчёт не принимаются, мне уже глубоко плевать пожалуются они или нет своим кураторам и областному начальству. Хватит! Слишком много от них неприятностей, слишком много они доставили нам хлопот, что бы с ними церемонится. Если упрутся, я приказал парням уезжать, пусть выбираются сами!

– Как там Семён? – вежливо поинтересовался Ерастов поздоровавшись со мной и егерями.

– Жить будет, а вот ходить возможно нет. Я сейчас же срочно выезжаю в посёлок, а потом к нему в больницу. Из воинской части его эвакуировали вертолётом в тяжёлом состоянии, и виной этому только Кожевников! Послушай моего совета Лукич, избавься от этого человека, если он твой друг, то у нас с тобой нет никаких больше общих тем для разговора. И ещё, парни сегодня после обеда уезжают домой, с вами или без. Больше я за вами никого не пошлю, хватит! Выбираться будете сами и мне плевать куда ты там будешь жаловаться. Если уж на то пошло, я твоего Кожевникова прямо из леса в камеру закрою и в Москву он вернётся только после отсидки в петушином бараке! Поверь мне, возможностей это сделать у меня более чем достаточно! Пусть сидит на камне пока я не уеду, если спуститься, то я за себя не ручаюсь!

– Да, с Семёном неудобно получилось… – смущенно протянул Ерастов.

– Неудобно Паша на потолке спать, одеяло падает, а с Семёном получилось просто охренеть как плохо! Он мне неоднократно жизнь спасал, ваш Кожевников и девчонки тоже ему жизнью обязаны, а они его просто бросили умирать в тайге! Лучше заткнись Паша, ты не представляешь на каком я взводе! – я ору на испуганного Ерастова не сдерживаясь, вокруг меня тут же оказались Мишка и Юра, не знающие что им делать, то ли оттаскивать меня от профессора, то ли помочь размотать весь лагерь вместе с обитателями.

Не сказав больше ни слова, я отвернулся от ошалевшего профессора и занялся лодкой. Уже через пять минут, несмотря на настойчивые просьбы девчонки, которая по-быстрому сварганила довольно аппетитно выглядевший завтрак, я вывел свою лодку на болото.

К вечеру я был дома. Причалив лодку и забежав домой поцеловать жену и сына, не обращая внимание на ворчание тёщи, я быстро принял душ и переоделся, после чего, обещав Алёне рассказать, что же случилось позже, прыгнул в машину. Не прошло и получаса после моего возвращения, как черная «Победа» уже несла меня к знакомой больнице, в которой должен был находится Семён.

– В реанимации! К нему сейчас нельзя, завтра приходите молодой человек! – дежурный врач приемного покоя, как и полагается в больницу в столь неурочный час меня не пустил.

– Мне нужно знать, как прошла операция и что у него с ногой! – вид у меня должно быть был совсем не добрый, так как доктор тут же от меня попятился пока не упёрся спиной в стену – это важно и мне нужно знать это срочно! Ты же можешь это узнать? Или дай мне поговорить с кем ни будь из дежурных реанимации!

– Вы не понимаете… – залепетал доктор. Он конечно ни в чём невиноват и срываться на нём не дело, но как же хочется на ком-то отыграться за свой страх и нервы, кто бы знал!

– Послушай меня родной, я ему не чужой человек! Именно я его из той жопы где он так попал вытащил, я почти три ночи толком не спал, чтобы добраться до больницы! Выручи друг! – с трудом подавив гнев попросил я.

– Я вас знаю, вы начальник охотхозяйства, путёвки на охоту мы у вас покупаем и жену вашу Алёну знаю, когда вы тут лежали с ней вся больница, познакомилась. Хорошая она у вас, прям завидно – куда-то доктора не в ту степь понесло – Эх ладно! Ждите тут, постараюсь узнать, что с вашим другом.

Доктор ушёл, а я вышел на крыльцо и закурил, нервно прохаживаясь туда-сюда. Опять ждать! Как же я не люблю это состояние! Уже больше суток я в неведении, аж подпрыгиваю от напряжения и нехороших предчувствий.

Доктор отсутствовал минут двадцать. А потом вышел ко мне на крыльцо и молча полез за папиросой. Внимательно смотря на его лицо, я чиркнул спичкой и подкурил ему беломорину. Тянет чего-то гад, издевается что ли?!

– Там всё сложно. Состояние тяжёлое, но стабильное, ногу пока не отрезали. Пока! Всё идёт к тому, что ампутация всё-таки будет. Рану почистили как могли, но больше ничего сделать наши не решились, завтра ожидается приезд областной бригады хирургов. Друг твой не транспортабельный, в область его перевести возможности нет. Едет к нам Томилин, он хирург опытный, кандидат наук, во время войны полевым госпиталем заведовал, но человек чертовски сложный. Наши опасаются, что из-за того, что вовремя не провели ампутацию им может влететь. Томилину решать, но на сколько я знаю, у него вопрос сохранения ноги стоять не будет, обматерит наших за излишнюю мягкость и сам отрежет.

– Томилин говоришь… – я задумался – он военный хирург получается?

– Был военный во время войны, полковник – подтвердил доктор – ты бы шёл домой, сейчас ты ничего не сделаешь, а тут сидеть толку нет.

– Когда они приехать должны? – проигнорировал я предложение доктора.

– Операция на десять утра назначена, значить где-то в восемь будут на месте.

За ночь я развил бурную деятельность, безжалостно поднимая нужных мне людей телефонными звонками. Времени мало, а организовать всё возможное, чтобы встретится с человеком от которого зависит судьба Семёна мне надо было кровь из носа. Утро я встретил на посту ГАИ на въезде в город. Настроенные злым начальником милиции инспектора останавливали каждую машину, которая направлялась в Каменногорск из области проверяя у водителей и пассажиров документы, я же ждал на посту, куря одну папиросу за другой. Время шло, а нужный мне человек никак не попадался.

– Кирилл Владимирович, вот пожалуйста Томилин, тот самый, который вам нужен – в десять минут девятого утра на пост зашёл инспектор, ведя за собой пожилого и очень возмущенного человека. Мужик богатырского телосложения, его большие руки были красными и шелушились, что выдавало в нем человека, который каждый день имеет дело с едким дезинфекционным раствором.

– Что тут чёрт возьми происходит! Я опаздываю на операцию! Мне может кто ни будь объяснить?! – голос у хирурга был громкий и хриплый, сразу было видно, что этот человек привык командовать.

– Спасибо лейтенант, оставьте нас пожалуйста – обратился я к инспектору и тот с облегчением покинул пост. Я же обратился к врачу – присаживайтесь пожалуйста Дмитрий Никитич, я вас долго не задержу.

– Кто вы и что вам надо?! – хирург и не подумал сесть, он злым взглядом буравил меня и похоже успокаиваться не собирался.

– Ознакомитесь – вздохнув я сунул врачу своё удостоверение – есть серьезный разговор как раз касающийся предстоящей операции.

– Очень интересно и что же ГРУ от меня хочет? Какое отношение вы имеете к предстоящей операции?! Учтите, пациент у меня на столе не умрёт! Я сделаю всё возможное что бы спасти ему жизнь! – ничуть не поменяв даже лица и своего настроения, Томилин вернул мне мою корочку.

– Наоборот Дмитрий Никитич, он не должен умереть! Он должен жить! И жить полноценной жизнью! Этот человек спас многих, в том числе и меня. Я ему жизнью обязан! – психанул я. За кого он меня принимает?! – Это очень ценный сотрудник, не буду говорить какой организации. Постарайтесь сохранить ему ногу! Я встретился с вами только по тому, что всем в округе известно, как вы такие случаи любите решать. Нет ноги и нет проблемы. Я понимаю, что так легче, меньше ответственности на врачах, больше шансов на выживание пациента и в конце концов, если вы примите это решение это не вызовет никаких последствий для вас лично и для всей оперирующей бригады. Но вы военный хирург и знаете, что есть слово – надо! Есть обоснованный риск, на который иногда надо идти! Это всё что я вам хотел сказать, можете мне сейчас ничего не отвечать, и вы абсолютно свободны, больше вас не задержат!

– Вона как… – протянул хирург, внимательно разглядывая меня – Вы же понимаете молодой человек, что иногда иного выхода кроме ампутации нет?!

– Я это прекрасно понимаю, не один раз на операционном столе лежал. Работа у нас такая и риск мы вполне осознаём. Если нет другого выхода – режьте к чертовой матери! Но если есть шанс, я прошу вас этим шансом воспользоваться – я без сил опустился на стул, что ещё сказать я просто не знаю.

– Нда… шрамов у вас многовато, и это только на лице и голове, поди и на теле есть? Огнестрел? – Томилин уселся рядом, похоже он больше никуда не торопится.

– На теле побольше будет. И огнестрельных, и ножевых хватает. Так что скажете доктор?

– Да уж… Не знал, что у нас в мирное время такие страсти кипят. Но это не моё дело конечно. А скажу я вам молодой человек, что я постараюсь сделать всё возможное и ничего больше. Пациента я не видел, по тому что мне известно, это раны от нападения дикого животного, и они довольно запущенные. Как это связано с вашей работой и как можно было довести чуть ли не до гангрены? – а говорит не моё дело, любопытство всё же всем людям присуще.

– Нападение медведя. Пролежал он один в тайге почти неделю прежде я его нашёл. Именно я его на это задание отправил, а значит и за его жизнь и здоровье отвечаю тоже я!

– Вы молоды ещё. Командирам иногда приходится отправлять людей на верную смерть, я такого на войне наведался досыта! Не стоит убиваться из-за того, что уже не изменить! Отправили – значит так надо было! Ладно, если я свободен, то я поеду, вас я услышал, можете не сомневаться, всё что от меня зависит я сделаю. Прощайте! – Томилин хлопнул меня по плечу и вышел, а я опустошённый разговором остался сидеть. Надеюсь я сделал всё что мог…

Операция длится уже шесть часов! Шесть часов я сижу возле больницы и молюсь всем высшим силам. Если так долго, то наверняка они ногу не отрезали – это логика. Ампутации обычно так долго не длятся. А вот получится у Томилина или нет – большой вопрос, было бы всё просто и тут бы долго не возились, значит сложностей там хватает! Лишь бы хватило сил у Семёна и терпения у хирургов!

– Кирилл Владимирович? – маленькая и хрупкая девушка в белом халате вошла в зал ожидания приёмного покоя. Медсестра или врач? Так не разберёшь, может интерн или просто молодо выглядит. Н важно! Она пришла сюда явно по мою душу, а значит есть новости про Семёна!

– Да это я, что там?! Не томите! – я аж подпрыгнул со стула от нетерпения и тем самым девочку похоже испугал. Всё никак не привыкну как моя физиономия и телосложение на людей действует – Извините ради бога! Так что там?!

– Какой вы резкий… – охнула девушка, слегка отстраняясь – Дмитрий Никитич просил вам передать, что операция прошла хорошо. Ногу пациенту удалось сохранить. Будет ли она функционировать в полном объёме пока рано говорить, но сделано всё возможное. Ой!

Не дослушав молодого врача, я от избытка чувств подхватил её за тонкую талию и закружил по залу на глазах у изумленных пациентов и их родственников. Хрупкая и легкая как пушинка! Радостно смеясь я поставил растерянную и растрёпанную девчушку на пол.

– Какие же вы молодцы! Слов нет! Предайте Томилину, что я его должник! Когда можно будет посетить Семёна?! – обратился я к врачу которая похоже не знала, как себя вести, то ли порадоваться вместе со мной, то ли по роже мне заехать. Да и ладно, пусть бьёт, если хочет, я согласен!

– Ух! Не делайте так больше, у меня голова закружилась! – пискнула наконец девушка и улыбнулась – не раньше, чем его переведут из реанимации к нему можно будет попасть. Минимум три дня, если не будет осложнений!

Я не поскупился. Уже через полчаса почти каждый врач или медсестра хирургического отделения больницы стали обладателями коробки конфет и (в зависимости от пола) коньяка или вина. Возле машины Томилина дежурил мой егерь с целым ящиком копчёностей и лесных деликатесов, у багажника пристроился ещё один ящик, в котором солидно разместились шесть бутылок самого лучшего коньяка, который я только смог достать.

О том, что случилось с Семёном его семье я поведал только после окончания операции. Особо не пугал, сказал, что попало Семёну от проходящего мимо мишки, из-за чего определили Семёна в больницу, ну а в реанимации он из-за того, что инфекция в рану попала пока до дома добирались. Вроде бы нормально получилось, жена Сёмы, женщина своеобразная, только поругала его за неосторожность, сказала мне спасибо и обещала навестить суженного в больнице, как только будет можно. Я же отравился домой.

– Как там Семён? – Алёнка в курсе всего, я не стал от неё скрывать того, что случилось с моим другом.

– Всё нормально с ним будет. Не так всё плохо, как я думал. В следующий раз умнее будет. Это же надо было додуматься одному на медведицу с медвежонком пойти! Ты мне лучше скажи, как вы тут без меня управлялись? – я быстро перевёл стрелки со скользкого вопроса на насущные проблемы семьи.

– У нас нормально всё. Мама скоро уедет домой, я с ней поговорила – засмеялась Алёнка – сказала, что ты из дома уходишь только потому, что она тебя постоянно пилит. Вот так и сказала! Потерпи ещё три дня. Можешь своим амбаром заняться, я же знаю, как ты хочешь свой вездеход достроить. Скоро сезон охоты, а ты не готов.

– В этот сезон я на путик не пойду! – это решение я давно принял. Сезон пропущу, всех денег не заработать, а дома и в конторе дел невпроворот. В конце концов надо выбирать, или семья, или вольная жизнь на природе. Я достаточно рисковал и хапнул острых ощущений столько, что на долго хватит – максимум на несколько дней вырвусь к Семёну на участок, подсоблю ему, он после больницы в полную силу ещё не скоро работать начнёт. А на свои участки я егерей определю, пусть работаю на них, опыта набираются. Да и ты права, нужно закончить начатые дела и тебе помочь с сыном. Если ничего неотложного и непредвиденного не случится, буду всю зиму дома!

– А ты выдержишь так долго дома? – знает меня Алёнка, как облупленного.

– Я постараюсь – хмыкнул я, в конце концов есть ещё и амбар и у меня много идей в голове. Нужно закончить начатый проект, а потом я примусь за новый, есть у меня идеи, скучать точно не буду!

– Посмотрим, но я рада! А по твоей основной работе, ну которая секретная, тебе снова уходить не придётся? – жена смотрит на меня ожидая ответа.

– Скорее всего нет – надеюсь Марцев не возникнет снова из небытия, да и в этом случае, я особых проблем не вижу.

– Ну хорошо, ты меня успокоил родной. Да, забыла тебе сказать, повестку тебе принесли из управления КГБ, сказали, что это по тому старому случаю, ты там какие-то документы забыл подписать. Тебя не было, они вручать и не стали, только просили зайти как вернёшься, они сказали, что ты знаешь куда и зачем – наивно хлопая глазёнками между делом произнесла Алёна.

Цуканов! Вот не было печали! Зачем я снова понадобился КГБшникам? Всё же было обговорено уже ни один раз, претензий мы друг к другу не имеем. Я с досады сплюнул. Придётся идти, надеюсь ничего серьезного и мне не придётся снова мотаться по тайге с винтовкой на перевес.

Глава 7

– Поздравляю вас с пополнением в семье и сочувствую вашему горю Кирилл Владимирович. Именно поэтому я вас и не торопил. Вместе с тем Кирилл Владимирович, то что вы дважды за неделю раскрыли своё инкогнито, что бы выручить по сути гражданских людей я бы считал превышением ваших полномочий. Согласен, случай не ординарный, но использование своего служебного положения в личных целях не одобряю. Ну да бог с ним. Что сделано, то сделано. Тем более что вам с вашим удостоверением сотрудника ГРУ придётся расстаться прямо тут, у меня в кабинете – Цуканов в хорошем настроении и известно ему всё, и про мою встречу с особистом зенитчиков (либо он сам на крючке у КГБ, либо в его кабинете просушка стоит!) и о том, как я настраивал хирургов на результат на посту ГАИ (там история похоже та же, надо бы начальника милиции предупредить, он мне помог, и я ему по мере сил помогу). Следят они за мной что ли, или это так случайно совпало? Не верю я в случайности…

– Очень интересно. А позволите спросить вас почему? Вы вроде бы в нашей структуре не работаете – я сидел напротив полковника и даже особо не нервничал. Я своё отплакался, отбоялся, мне уже всё пох… похрен мне всё. Ничего страшнее того что я уже пережил они мне не сделают.

– Ну как же. Вы уже забыли наш разговор? – удивился Цуканов.

– Не все я наши разговоры помню дословно, возможно что-то и упустил, если помните иногда мы наши беседы вели не совсем, скажем так, в адекватном состоянии – хмыкнул я, закуривая папиросу – кстати и я поздравляю вас Александр Романович, полковника получили?

– А, да, спасибо Кирилл Владимирович. Присвоили досрочно за наше с вами последнее совместное дело – скромно улыбнулся Цуканов. Вот же гад, «совместно проведённое дело», он значит плюшки уже получил, а я, который под пулями и минами Палыча жопой своей рисковал, сижу у него в кабинете, и он меня ещё отчитывает!

– Хорошая работа, хорошая награда – усмехнулся я – надеюсь парней не обделили вниманием?

– Всем пряников хватило – вернул мне ухмылку полковник – и даже вам.

– Да вы что?! Как забавно, я, наверное, что-то пропустил. Занят был последнее время, дела знаете ли… – картинно удивился я. Что это за пряники, на который этот хитрожопый палкан намекает?

– Всё знаем, служба такая, да и приглядывали мы за вами, чего душой кривить. Ну да ладно. Вернёмся к теме нашего разговора. Ваш перевод официально оформлен, вы правда забыли подписать некоторые документы, ну да ничего, прямо тут и подпишите. Своё удостоверение отдадите мне, а взамен… – полковник открыл ящик стола и достав из него красную корочку с гербом всесильной конторы, положил его передо мной.

Я протянул руку и открыл документ. Ого! Удостоверение оперуполномоченного местного управления КГБ на имя капитана государственной безопасности Найденова Кирилла Владимировича! И даже фотография моя в форме! Хорошо у них специалисты по фотомонтажу работают и это без всяких компьютеров и фотошопов!

– Капитан? – хмыкнул я, подняв взгляд на полковника – однако…

– Я же говорил про то, что пряниками никто не обделён. Вы сделали основную работу, сделали её хорошо, и за это получили внеочередное звание. Вы знаете, на удивление ваше руководство с энтузиазмом приняло наше предложение о вашем переводе в нашу структуру. Похоже они просто не знали, что с вами делать. Даже больше того скажу, им ещё пришлось как следует напрячься, чтобы просто найти ваше личное дело. Ваш куратор Марцев хранил его у себя. Странно конечно это всё, залегиндировали вас так, что даже управление кадров не знало о таком сотруднике. Хорошая работа! Я восхищён. И всё это просто для того, чтобы внедрить в Каменногорск обычного рядового оперативника под прикрытием. Есть и нам чему поучится! – полковник не скупился на комплименты.

– Ну хорошо. И что же мне теперь прикажете делать? Вы сами сказали, что легенда моя раскрыта. Про меня знает особист из части ПВО, про меня знает Томилин. Зачем я вам? – как-то неожиданно всё, не ожидал я что чекисты так быстро сработают.

– Майор получил повышение и уходит на другую должность. Так странно совпало, что место его новой работы в другом конце страны, на юга поедет, под южным солнцем загорать. Насчёт Томилина не беспокойтесь, с ним проблем не будет. Ну а делать вы будете тоже самое, что и раньше. Я своё слово держу! – гордо заявил полковник.

Наивный. А чего я раньше делал? По болотам шлялся да охотился в своё удовольствие. Придуманная на коленке легенда начала жить своей жизнью.

– Контроль за частью ПВО? Ну хорошо, только вот перед кем мне отчёт держать? В какой форме я должен буду отчитываться о своей работе? – ничего я в делах чекистов не понимаю, вот если бы меня в родную милицию взяли…

– Вы начальник охотхозяйства, а значит по роду своей деятельности в управление КГБ вхожи. Кроме того, почти все офицеры местного управления охотники, и покупают у вас путёвки, сдают охотминимум. Так что встретится со своим куратором у вас не будет проблем. Отчеты будете сдавать в виде рапорта, который ежемесячно будете писать на имя начальника местного управления. Для срочной связи механизм придумаем, это тоже не проблема. Ну так что коллега, вы рады? – отмахнулся от моих вопросов полковник.

– До усрачки! – вздохнул я – а не получится так, что мою работу сочтут нецелесообразной? Пройдёт полгода, мне скажут, что я хернёй занимаюсь, а в управлении как раз новый писарь нужен, и законопатят меня в кабинет, бумажки перебирать?

– И так может случится – не стал отнекиваться полкан – но учитывая ваш опыт и подготовку, вряд ли вы дольше часа в своём кабинете просидите. Мы такими кадрами не разбрасываемся. Хочу вас успокоить, мою инициативу по внедрению сотрудников для негласного контроля стратегических объектов руководство поддержало. Есть приказ о внедрении подобных наблюдателей по всем подразделениям, так что минимум несколько лет вы можете не переживать. Пока произойдёт внедрение, пока оперативники обзаведутся агентурой и начнут показывать работу, пройдёт не мало времени, у вас же тут всё налажено.

– Спасибо успокоили… – вдохнул я – хорошо Александр Романович, где я тут кровью должен расписаться? Давайте покончим с этим делом.