скачать книгу бесплатно
Альдред чувствовал себя безвольным трупом. Штаны обдирало об иссохшую и окаменевшую почву, об корни деревьев.
Серая сорочка из хлопка рвалась и собирала всю грязь.
Вчерашний ожог на шее разбередило об землю, пыль попала в рану, вызывая жжение. Эта боль не имела значение, просто примешиваясь к общей гамме.
Лицо инквизитора было обращено к высоким кронам деревьев. Стало ещё темнее, чем обычно, из-за проплывавшей мимо армады белых облаков. Там, вверху, царила свобода от всех бед, обуявших низы, где ползают неразумные люди.
«Так… красиво», – думал Флэй, болтаясь между небом и землёй.
Его долго тащили по джунглям через все заросли. Порой пинали по бокам, проверяя, не преставился ли тот. Наконец тримогеняне вышли на открытое пространство. Что-то по ходу пьесы обсудили между собой. Ноги Альдреда отпустили, зато – взяли под руки, будто Озорио.
Ловчий опять взглянул на него, подняв подбородок персекутору. Довольный тем, что видел, вывел итог на тримогенском языке. Солдаты потащили его вперёд. Флэй к тому времени немного очухался и поднял голову. Его волокли в лагерь, который вассалы Деспотата разбили на небольшой возвышенности.
В голове промелькнула шальная мысль:
«Что, если это здесь разжигали тот костёр? А ведь расстояние от нашей бухты досюда немалое. Или мне только кажется? Я… я уже ни в чём не уверен».
Могло статься так, что Альдред просто обознался. Однако истина потерялась в суете минувшего, рокового дня.
То тут, то там стояли красные палатки. Жизнь в лагере кипела. Нос манил запах некой пряной похлёбки. Чуть поодаль кузнец заострял спату на точильном камне. Стрелки Тримогена упражнялись в метании копий и стрельбе из коротких луков. Солдаты спарринговались друг с другом. Альдреда провели рядом с загонами для зверей.
Натасканные двуногие ящеры заклекотали, распушив перья и заметив свежее мясо. Это их верховые рептилии – сагатты. О них, помнится, Флэй с упоением читал в учебке. Кто бы мог подумать, что однажды увидит этих тварей вживую. В дальнем уголке лагеря стоял ещё один вольер из высокого частокола, но он пустовал. Идей, кого там язычники держали, у него не было.
Почём зря Альдред время не терял, принялся подсчитывать приблизительную численность высадившегося отряда солдат. Согласно его оценкам, только в лагере находилось до сотни человек. О том, сколько из них рассеялось по джунглям обоих Клыков, оставалось только гадать.
Флэя тащили недолго. Бородач окликнул кого-то, и тот вышел. Седовласый и бледнолицый, уже пожилой и крепкий воин со шрамом от лба до шеи. Придерживая спату за навершие, незнакомец подошёл к ним. Тримогеняне бросили пленника к его ногам. Альдред ухнул и попытался встать. Ему стало ясно, о казни речи пока не ведётся.
Язычник, поймавший персекутора, не дал тому встать. Ударил ногой под колено, заставляя гармониста преклониться в полном бессилии. Двое других солдат подорвались тут же, связывая его руки верёвкой. Неизвестный чуть наклонился и всмотрелся в лицо горе-инквизитора.
Похоже, это был кто-то из офицерского состава, либо же вовсе предводитель местного отряда тримогенян. Альдред не знал, да и плевать хотел.
– Ты понимаешь меня, чужестранец? – спросил по-дельмейски ветеран.
– Каждое слово, – буркнул новобранец недовольно.
«Хоть с кем-то здесь можно найти общий язык помимо апостатов. Нужно ли – вот, в чём вопрос», – размышлял инквизитор.
Похоже, этот язычник – прямой подданный нынешнего базилевса.
«Дельмея поставили над воинами Тримогена? Ничего удивительного. Деспотат везде внедряет свои умы. А чьи силы те прикладывают ради достижения своих целей – это дело десятое…»
Их командир рассмеялся и посетовал откровенно:
– Ну наконец-то мои люди привели кого-то, кто умеет изъясняться на певучем языке Богов. Хотя… получается у тебя из рук вон плохо. Ничего страшного. Зато ты можешь рассказать всё, что меня интересует.
– С чего ты взял? – бравировал Флэй, насупившись.
Он был не в том положении, чтобы дерзить. Сам это понимал. Но склонять голову перед язычниками намерен не был. Инквизиция воспитала в нём гордость за причастность к Равновесию. На Хаос, в котором пребывает Деспотат, принято смотреть свысока.
Борзость, с которой выражался Альдред, нисколько не смутила начальника лагеря. Он чуть прикрыл глаза и ухмыльнулся криво, затем заговорил опять:
– Ты хочешь жить, я вижу это в твоих глазах. А ты… даже не догадываешься, насколько сильна твоя тяга продолжать мучения. Но ничего. Я покажу тебе разницу.
Дельмей отдал приказ клинкам Тримогена. Прямо рядом с ним они убрали сплетённые воедино лианы, маскировавшие, как выяснилось яму. Потянули за верёвку привязанные друг к другу брёвна, служившие своего рода крышкой.
Перед Альдредом предстала по-настоящему жуткая картина. Десятки змей всех расцветок ползали, вились между собой и шипели, щупая воздух языком. И из этой холоднокровной кучи виднелись чьи-то конечности. В свете солнца Флэй видел моряков и инквизиторов, которых поймали язычники. Некоторых он знал лично. Трупы уже подверглись разложению и источали немыслимый смрад.
В яме он не видел ни Джакомо делла Колонну, ни Рутгера Зальца, ни других персекуторов, с кем тесно общался. Его это немного успокоило. Однако тут же тяжелым грузом на плечи опустилась гнетущая мысль: не ровен час, и его пихнут к змеям на растерзание. В кои-то веки Флэй понял, на что намекал дельмей.
– Хорошенько полюбуйся, – настаивал тот елейным голосом. – Думаю, ты знаешь этих людей. Как ты считаешь, почему они там, где есть сейчас?
Новобранец ответил не сразу.
– У них был слишком длинный язык? – предположил он.
– Точно. Однако… понимаешь ли, дело не только в этом.
Начальник лагеря подошёл к Альдреду, схватил за волосы и потянул вперёд, заставляя повиснуть над ямой со змеями. Рептилии встревожились, шипя. Одна даже попыталась броситься на Флэя, но не хватило всего ничего до его живота. Инквизитор поджал губы, неустанно потея.
– Они никоим образом не собирались идти на попятную. Полезен ли такой человек, сам как считаешь?
– Бесполезен, – буркнул персекутор.
Альдред надеялся, что у ветерана хватит сил держать его, пока не договорит.
– Умный мальчик, – подытожил дельмей и швырнул его обратно.
Тримогенянам он велел прикрыть яму. Альдред упал на спину, стиснув зубы. Чувствовал он себя так же, как, быть может, Озорио после издевательств.
– Думаю, мы сработаемся. А если нет… Я человек понимающий. У тебя будет выбор, как умереть. Видел, наверное, наши ящеры голодны? Сам решишь, разорвут сагатты тебя, или закусают змеи. Будь паинькой, иначе твоя судьба окажется в моих руках. К слову, для сагаттов не так много пищи на этих островах… Надеюсь, я ясно выражаюсь? – без конца говорил ветеран.
– Ясно, – процедил сквозь зубы Флэй.
– Превосходно, – кивнул ему тот. – Позволь представиться. Меня зовут Менелай Схинас. Я стратилат Империи Дельмеев и начальник этого лагеря. Иными словами, пока ты здесь, я твой царь и бог в одном лице. А кто ты?
– Альдред Флэй, – шипел новобранец, пытаясь перевернуться набок. – Инквизитор.
– У тебя есть манеры, мальчик. Это хорошо. Редкое качество, – заметил стратилат. – Расскажи мне, где твои сослуживцы?
Персекутору хотелось исказить истину. Тем более, что во многом его совесть чиста. Однако такой шаг в следующий же миг показался опрометчивым. Ветеран мог почувствовать, если он где-то умолчал или приукрасил. Единственный верный выбор – это рассказать всё как есть.
«Гонсало, прости меня…»
– Я не знаю. Выживал всё это время один. Только с одним пересёкся. Он при смерти. В пещере у озера. Пил из него. Я искал для него обезболивающее, когда вы меня поймали, – чётко и по делу выложил всё Флэй.
– Хм, пещера у озера, говоришь, – призадумался Менелай, прищемил себя за подбородок и обошёл пленника кругом. – Знаю это место. Не лучшая дыра, чтобы скрыться. О твоём друге можно больше не беспокоиться. Ни нам, ни тебе. Его уже нет.
Альдред поджал челюсть, напрягая все мышцы лица, и, щурясь, посмотрел на Схинаса.
«В смысле?..»
– Недурственный меч у тебя, как я погляжу, – вдруг сменил тему дельмей.
Ветеран принял из рук солдата трофей персекутора, высвобожденный из ножен.
– Меч многое говорит за тебя. Подсказывает мне то, о чём ты не договариваешь. Хм, даже кровь на клинке осталась…
У Флэя стало тяжело в животе. В голову лезли крамольные мысли. Никто не мог подсказать ему, что сулит сокрытие подробностей.
– К слову, я прекрасно разбираюсь в оружии. С высокой долей вероятности именно этим мечом был убит, по меньшей мере, один из моих людей. На лугу, где стоит крест с распятым мертвецом. Тебе что-нибудь известно об этом?
– Да, это был я, – не стал отрицать Флэй, чувствуя себя, как на иголках. – Я спас своего товарища от смерти.
– Того самого? – размышлял Менелай, осматривая инквизиторский меч. – У солдат в моём отряде глаз намётан. Они быстро восстановили картину событий. Видать, ты сильно ненавидел распятого, раз позволил шершням его убить.
– Случайно вышло, – проронил беспечно персекутор.
Дельмей прыснул смехом, велел бойцам поднять пленника на колени опять. Альдред согнулся гусеницей, смотря в пол. Он понятия не имел, что смешного натворил на лугу.
Менелай направил меч на новобранца. Поднял остриём подбородок юнцу, чтобы тот взглянул ему в глаза. Ветеран осклабился и сказал:
– И всё-таки странный ты человек, Альдред Флэй. Ладно бы ты сидел там, в кустах, и не высовывался, позволил бы другим инквизиторам подохнуть на крестах. Я бы понял. Но нет. Врёшь мне нагло в лицо, а ведь сам так легко играешь жизнями тех, кто с тобой одну землю роет ногтями… Без каких-либо терзаний решил, кому из товарищей жить, а кому – подохнуть. Большой ребёнок, способный только на полуподвиги.
Персекутор не выдержал и хотел было возразить. Но едва он открыл рот, меч скользнул чуть вверх и прошёлся лезвием ему по щеке. Альдред стиснул зубы и зарычал. Менелай сделал тонкий надрез, пустил ему кровь, чтобы просто посмотреть.
«Сволота поганая!»
– Знатно же ты повеселился там, на лугу. Умён, признаю. Но, видишь ли, нагадил ты нам конкретно, как шкодливая шавка… – начал Схинас издалека.
Где-то в джунглях прогремел взрыв. Казалось, огромная сфера огня раскрылась подобно бутону цветка. Затем ушей Флэя коснулись одиночные выстрелы, чьи-то крики. Рёв существа, что ломало деревья. И всё – с разных сторон.
– Там, в джунглях, постоянно происходят стычки. Мы теряем бойцов и наших братьев по вере ежечасно. Рано или поздно инквизиторы найдут это место, – рассуждал стратилат, отряхивая трофейный меч.
Он вернул клинок в ножны, передал обратно солдату, велел унести.
– Как, по-твоему, Альдред? Считаешь, твои сослуживцы лучше, чем ты? Хуже? Они рискнут своей жизнью, чтобы спасти тебя? А может, их цели здесь важнее, и плевать им хотелось, что с тобой будет? Ответь мне.
Альдред склонил голову, призадумавшись. Менелай порезал его и физически, и морально: тяжело было ему осознавать, что новичок, пусть и косвенно, убил сослуживца. Горячая кровь стекала по щеке на челюсть, капала на сорочку, оставляя алые кляксы.
– Без понятия, – проворчал персекутор.
– А вот это мы и узнаем в ближайшее время, – заявил Схинас, отстраняясь. – Ты лишил нас хорошей приманки. Побудешь за неё, значит. Мы добавим им лишний повод сюда сунуться. Посмотрим, чего они стоят на самом деле.
– Что? – осёкся Альдред.
– Беспокоиться не о чем. Ты рассказал, что знал. Я ценю это. Как и обещал, ты будешь жить. Во всяком случае, пока что. Когда мы покончим со всеми инквизиторами на Клыках, я приду за твоей головой. Лично. С тем полуторным мечом.
Стратилат махнул рукой, веля солдатам увести пленника. Язычники подняли Альдреда, взяли под руки и повели в сторону загонов для сагаттов. Впредь сомневаться было ни к чему: Флэй попал в плен.
Глава 9
Он и не думал сопротивляться. Так, персекутор лишь только бездарно потратит оставшиеся силы. Ему нужно было выбираться отсюда. Никто не мог сказать наверняка, скоро ли последние из «Гидры» нагрянут в лагерь язычников. Возможно, их перебьют ещё на подходах, и никто не узнает, что тримогеняне схватили новобранца.
Дожидаться братьев по оружию Альдред считал бессмысленным: все враги здесь будут на ушах, что усложнит побег. Даже до наступления ночи коротать время в лагере не стоит. С одной стороны, это упрочило бы его шансы выбраться отсюда, а с другой, караулы тут могут вести крайне бдительно.
Нужно бежать как можно скорее. Без лишнего шума. Несмотря ни на что. Озорио уже одной ногой в могиле. Но как это сделать, ещё предстояло спланировать…
Клеток для пленных язычники сколотить не успели. Видать, не ждали гостей из Равновесного Мира просто-напросто. Либо считали, что перебьют их в джунглях. Отнюдь.
Вместо этого солдаты хотели привязать его к окровавленному позорному столбу. Альдред слышал о таких. Дисциплина в рядах дельмейских армий жесточайшая. Феодалам Запада и не снилась подобная выдержка. Но у всего есть цена.
Провинившихся солдат нещадно стегают плетьми, оставляют на пару дней без воды и питья под палящим солнцем, пока в их головах не взболтаются обратно мозги.
А в особо запущенных случаях военачальники прибегают к децимации, заставляя девятерых сослуживцев до смерти забивать палками случайного десятого.
Вовсе необязательно, что убиенный в чём-то провинился. Тут важнее смятение, которое сеет подобная экзекуция.
У истинно виновных пропадает всякое желание поднять бунт, ведь им зачастую приходится бить сослуживцев, с которыми поддерживали дружеские связи. Те же, кто и мысли дурной не допустил, ненавидят всё и вся, но ни за что не допустят подобного в следующий раз.
Жестоко, но эффективно.
Язычники изъяли у Альдреда всякое оружие, которое заметили. Обхлопали ноги, туловище, руки. Ничего больше не обнаружили. Флэй вздохнул с облегчением, но не подал вида. Солдаты привязали его и ушли вглубь лагеря, болтая о чем-то сухо.
Ранее Флэй корил себя, что не оставил хотя бы мизерикорд Гонсало для самозащиты. Но теперь благодарил Свет и Тьму, что те наслали на него наваждение в спешке и не дали совершить глупость. Ведь стилет при нём и сейчас. Язычники понятия не имели о подобной кураторской хитрости. Его было нужно только достать.
Персекутор не спешил. Для начала он должен извлечь Порядок из Хаоса. Понять, с какой приблизительной периодичностью мимо проходят солдаты Тримогена. Ситуация по ходу пьесы прояснялась.
Он находился в восточной части их лагеря, совсем близко к границе. Здесь, на склоне холма, виднелись естественные барьеры на подступах к язычникам. Скалы, по которым невозможно спуститься без травм. Требовалось поискать другой путь.
Что угодно, более-менее сносное, только не через главный вход: стражники не дремлют и не пропустят беглеца.
Как показалось инквизитору, он всё-таки нащупал временное окно: многие солдаты сходились на обед. Пришла пора доставать мизерикорд.
Сделать это было не совсем с руки. Зато всяко лучше, чем ломать себе пальцы, извиваться, лишь бы выпутаться. Не придется без конца терзать концы верёвки – и ладно. Всё это долго, муторно и чертовски больно. Проще срезать.
Близ Флэя никого не было, и пришла пора действовать. Альдред подогнул ногу, чуть потряс. Клинок медленно пополз к голенищу сапога.
Опять и опять, пока не показалось яблоко стилета. Колено уже начало затекать, и Альдред подогнул ногу сильнее, заводя за спину. Стало немного легче.
Его рука чуть опустилась к задранной голени. Пальцы заплясали по сапогу, пока не уцепились за навершие. Альдред замер, пока не высвободил из обувки мизерикорд. У него получилось.
Выдыхая, он поставил ногу на место. Мимо проходили язычники. Флэй укрыл стилет в руках – да так, что его было не видать. Солдаты поглядели на него и рассмеялись, будто увидели забавную обезьянку. Альдред стал чернее тучи: никому не нравятся насмешки со стороны. Едва они прошли, персекутор пустил в ход мизерикорд.
Лезвие мало-помалу взрезало волокна верёвки. Инквизитор не торопился, поглядывая по сторонам. Никого поблизости не было, так что он шевелил кистями методично. Выронить ненароком стилет ему не хотелось от слова «совсем».
Наконец последнее переплетение разорвало. Путы опали ему под ноги. Таких позорных столбов, как этот, по лагерю насчитывалось штук эдак пять. Видать, горячая кровь Тримогена особенно требует обуздания. Но тем лучше: вряд ли, кроме нескольких, язычники запомнили, к какому привязали инквизитора.
Персекутор зашипел и заохал, потирая затёкшие запястья.
