Тайна Леонардо да Винчи

Роберт Стоун «Как победить физическую смерть»

Все имена и события в произведении вымышлены, любые совпадения с реальными людьми, живыми или умершими, случайны.

По пути в Москву мне вспомнился довольно продолжительный период из моей жизни, состоящий из учёбы в институте и последующей работы в КГБ. Да, мне пришлось продолжить семейную традицию, так как еще на первом курсе ко мне был прикреплён куратор. Именно он очень вовремя предложил мне обоюдовыгодно решить проблему с моим венгерским другом. А появился этот куратор у меня не просто так.

У отца был приятель, который занимался в «конторе» разными специфическими делами. Не в плане ликвидации за рубежом советских перебежчиков и предателей, а в сфере изучения экстрасенсорных способностей и скрытых возможностей человека. Именно группа из таких спецов, которых называли «операторами», занималась поиском одарённых молодых людей.

Как-то раз, будучи у нас дома в гостях, друг отца решил, с его разрешения, проверить и меня. Если бы я знал, к чему это приведёт, я бы тогда, возможно, и отказался. Но мне было восемнадцать лет и мы сидели у нас дома в гостиной, разговаривая о моём будущем после того, как я через четыре года закончу институт. Вот тогда-то Дмитрий Александрович и совместил приятное с полезным. И сделал это прямо за столом, так как его оружие всегда было при нём. Нет, это был не «Макаров» и не «Тульский Токарев», а обычная колода игральных карт. Хотя, как потом выяснилось, толком играть в них он не умел.

Но он их носил всегда с собой не для этого. А для того, чтобы выявлять одарённых людей. Их он и предложил мне отгадать, вытаскивая по одной, повернув «рубашкой» ко мне. Тогда для меня это казалось своего рода забавой, поэтому я и согласился. К тому же решил тоже сам себя проверить.

На свою удачу или беду я отгадал девять карт из тринадцати, что говорило о довольно неплохих экстрасенсорных способностях. О которых, кстати, я даже не догадывался. Также как и мои родители.

По этому случаю отец и Дмитрий Александрович выпили ещё по рюмке французского коньяка, закусив фаршированной щукой, которую всегда изумительно готовила моя мама. Она тоже сидела с нами за столом и также порадовалась за меня, глотнув с нами за компанию из своего бокала, наполненного её любимым мартини с апельсиновым соком.

После чего я был отправлен в свою комнату заниматься политэкономией. Да, у меня в институте преподавали и такой, довольно странный для людей XXI века, предмет, представляющий из себя симбиоз передовой марсистско-ленинской философии и мировой экономики. С высоты прожитых лет это кажется бредом сумасшедшего, но тогда мы все искренне верили, что именно политэкономия вкупе с научным коммунизмом помогут нам победить капитализм вместе с его наиболее агрессивной формой – империализмом.

В дальнейшем мы с Дмитрием Александровичем встречались раз в месяц и во время нашего общения мой визави продолжал проверять мои способности. По его довольному виду я понимал, что я полностью оправдываю его ожидания. Помимо этого он передавал мне специальную литературу, которую я не имел права никому показывать, а также ничего не должен был рассказывать о прочитанном своим друзьям и однокурсникам.

На пятом курсе института со мной стали работать более серьёзно. К этому времени в структуре КГБ было создано специальное 6-е управление, которое занималось экономической разведкой, но и не только ей. Поэтому я часто проходил различные тесты в закрытых научных лабораториях, где кроме того, что обследовали и изучали людей, обладающих экстрасенсорными способностями, но и изготавливали специальное оборудование, которое помогало развить и даже усилить эти самые способности.

Я хорошо запомнил один эксперимент, который был проведён надо мной с помощью необычного кресла, в которое вставлялась специальная аппаратура. И когда человек, садясь в него, расслаблялся, аппаратура начинала воздействовать на его биополе. В результате биоэнергетика человека возрастала в несколько раз. Именно это проявилось сразу же на моих способностях.

Ведь мне в тот раз довольно легко удалось силой мысли сдвинуть с места не только спичку, что я уже до этого умел делать, но и весь коробок целиком. Правда с чашкой у меня тогда так ничего не получилось, но зато я стал более ясно и отчётливо слышать мысли некоторых людей. Не всех, но многих. Дмитрий Александрович в их число, к сожалению, не входил.

Помимо этого мне удалось довольно легко уйти от слежки, когда я покинул стены этого научного центра. Это была вторая часть проверочного экзамена, которую я сдал на отлично. Ведь я почувствовал за собой «хвост» на максимальном расстоянии от себя, ощутив на своём затылке сфокусированное внимание оперативников. К тому же я уже научился определять одиннадцать карт из тринадцати, что по тем временам тянуло на пятёрку с небольшим минусом.

Кроме «кресла» и специальных курсов, я также занимался с помощью разработанной методики советского учёного и академика Игоря Смирнова. Это он изобрёл так называемое психозондирование. После психозондирования с нами проводили сеансы индивидуальной психокоррекции. Для этого на занятиях использовался диск «Омофор», который мы слушали. Слышали мы только музыку, а вот закодированные установки улавливало уже наше подсознание напрямую. Благодаря этому наша обучаемость возрастала в разы. Я очень быстро освоил умение влиять на свойства жидких и пластичных сред различной природы; а также читать мысли уже любого человека. Даже своего куратора.

Первый раз мои особые способности пригодились мне в деле упавшего в декабре 1982 года в районе Кольского полуострова НЛО. По такому экстренному случаю понадобились люди, обладающие экстрасенсорными способностями для исследования неизвестного инопланетного космического корабля. Тогда многие надеялись, что внутри него окажутся живые представители одной из внеземных цивилизаций и с ними удасться установить контакт.

Нас таких «контактёров» тогда оказалось трое. Вылетели мы военным бортом из Москвы и приземлились через несколько часов на аэродроме Мурманска. Как я выяснил во время полёта, моих попутчиков звали Алексей и Игорь. Они оба оказались старше меня лет на пять и к тому же были не особо разговорчивыми. Лезть к ним в голову и читать их мысли я не стал. Они могли почувствовать это, так как, наверняка, сами обладали навыками в дистанционном сканировании человеческого мозга. К тому же Алексей и Игорь были старше меня по званию, хотя в «конторе» на это мало кто обращал внимание.

Дальше на вертолёте мы добрались сначала до посёлка Мурмаши, где к нам присоединились еще десять человек. Их мысли я прочитал довольно легко. Четверо из них были астрофизиками, трое биологами, двое химиками и один оказался дозиметристом, отвечавшим за обеспечение радиационной безопасности.

Когда мы приземлились на площадке, специально расчищенной в лесу от снега, тометрах в сорока от нас я увидел «летающую тарелку», которая почти вертикально вошла в землю практически наполовину. Рядом с ней, метрах в двадцати, находились три ГТ-СМ (Гусеничный Транспортёр-Снегоболотоход Модернизированный) и вокруг стояло оцепление из солдат с автоматами.

Нас встретил майор из нашей «конторы», который только лишь нам троим кратко объяснил ситуацию, отведя нашу троицу подальше в сторону. С остальными прибывшими беседу провёл его заместитель в звании капитана. Я до этого уже слышал об этом майоре. Это был сотрудник КГБ, которого звали Андрей Петров, один из авторов «Методических указаний для Московской области по сбору информации об аномальных явлениях, в частности НЛО». Данную брошюру я совсем недавно читал. Мне её передал мой непосредственный начальник. Он как будто знал, что мне предстоит скоро столкнуться с подобной проблемой.

– Вчера днём около 14:30 местные жители увидели в небе странный объект, – сообщил нам майор тихим голосом. – Он двигался бесшумно вдоль русла реки Тулома на высоте примерно пятидесяти метров. После чего объект упал на землю и многие люди слышали сильный звук от удара.

– Какая версия с нашей стороны была озвучена для свидетелей происшествия? – спросил я.

– Испытание нового советского летательного аппарата, – был дан мне короткий ответ.

И это было правильное решение. Про ступень ракетоносителя соврать бы не получилось, так как свидетели видели именно горизонтальный полёт, а не вертикальный. Версия с падением метеорита тоже не годилась по причине того, что не было свечения падающего небесного тела и последующего взрыва. Многие советские читатели знали про то, что случилось при катастрофе тунгусского метеорита. Ну а версия с американским космическим кораблём даже не рассматривалась. Было бы очень сложно объяснить населению, как иностранный летательный аппарат так легко пропустило советское ПВО.

Подойдя ближе к оцеплению, нашему взору предстал довольно необычный НЛО. В нём могли находиться пилоты, с которыми нам предстояло установить телепатический контакт, так как их языка общения никто из живущих на Земле не знал и знать не мог. Но, как потом выяснилось, их там не оказалось. Сам же космический корабль являлся квазиживым аппаратом. По своей сути это была биомасса с высокотехнологичными защитными устройствами, адаптированными для взаимодействия с живыми клетками.

– Соответсвующий допуск на вас троих оформить не успели, поэтому подписывайте документы о неразглашении того, что вы здесь увидите и услышите, – сказал майор Петров, протянув нам троим заранее заготовленные бланки.

Поле того, как каждый из нас на своём листке оставил личный автограф, руководитель всей этой операции продолжил более подробно вводить нас в курс дела.

– К сожалению, – сказал он немного расстроено, – подойти ближе, чем на пятнадцать метров к неизвестному аппарату, мы не можем. Вокруг НЛО существует какое-то защитное поле, сквозь которое ничего живое проникнуть не может. Даже собаку не пропустил.

– Тогда зачем мы здесь? – спросил Игорь.

– Существует большая вероятность того, что кого-то он, всё-таки, пропустит. Скорее всего, это будет кто-то из вас.

– А если и с нами произойдёт осечка? – задал вопрос уже я.

– Вызовем ещё специалистов вашего профиля. Но мне сказали, что вы лучшие. Так что надо постараться.

– Есть постараться! – ответили мы все трое хором по-военному, хотя в 6-м управлении, как и в 1-м, такой стиль общения не особо приветствовался.

Майор сопроводил нас до солдат, охраняющих периметр, затем подвёл непосредственно к самой границе невидимой стены и спросил:

– Кто начнёт первым?

– Я, – ответил Игорь, взяв на себя роль старшего в нашей группе.

– Добро.

Игорь сначала попытался мысленно вступить в контакт с НЛО, а потом сделал шаг вперёд. В этот момент мы заметили, как невидимая стена, окружавшая корабль, засветилась синим светом и по её поверхности замелькали энергетические всполохи и разряды. Но Игорь остался стоять на месте. Значит, корабль по каким-то причинам его не принял.

Такая же история произошла и с Алексеем. После чего все взоры устремились на меня, как на последнюю надежду. Теперь уже я сначала попытался вступить в мысленный контакт с инопланетным кораблём. Через пять секунд ко мне откуда-то пришло понимание, что никого живого внутри корабля нет. Об этом я и доложил майору.

– Это уже хоть что-то, – заулыбался тот в ответ. – Что-нибудь ещё чувствуешь?

– Да. Сам корабль как будто живой, – ответил я.

– Сможешь договориться с ним, чтобы он снял защиту и пропустил нас к нему?

– Постараюсь.

Легко было сказать постараюсь. Ведь как стараться, когда я сам толком ничего не знал. Пришлось представить себе этот инопланетный диск в виде живого существа, которым он, частично и являлся. Но где-то внутри моего сознания появилась уверенность, что у меня всё получится. Ведь первый мысленный контакт прошёл успешно, что говорило о том, что именно меня, по каким-то неизвестным мне причинам, выбрал объект для общения.

Первое, что я мысленно сделал, это прекратил называть корабль объектом. Я решил использовать определение «посланец» и это оказалось правильным выбором. Только к такому выводу я пришёл не сам, а мне как-будто кто-то эту мысль подсказал. И это был явно не майор.

Далее я спокойно преодолел защитное поле, как будто его и не было, и направился напрямую к посланцу. Всеми клетками своего тела я ощущал, что за мной внимательно наблюдают и пытаются проникнуть в мой мозг. Но своё сознание я умел неплохо блокировать, что вызвало у посланца одобрительную реакцию. Нет, в моей голове не прозвучало ни единого слова, просто я это почувствовал на подсознательном уровне.

Как только я подошёл к посланцу на расстояние двух шагов, в корпусе корабля открылась дверь, но только наполовину. Нижняя её часть упиралась в мёрзлую землю, которая мешала ей полностью открыться. Мысленно спросив у посланца разрешения, я крикнул майору, чтобы тот направил ко мне двоих солдат с лопатами. Мой окрик был похож на команду, но это никого не удивило. Все были поражены происходящим и внимательно следили и за мной, и за кораблём.

Каждый из стоящих по границе силового поля ясно понимал, что главным здесь теперь стал я, а не майор. Поэтому моя просьба-приказ была выполнена незамедлительно. Двое солдат, закинув автоматы за спину и взяв в руки принесённые им лопаты, с опаской двинулись в мою сторону. Но с ними ничего не произошло, поэтому они сразу успокоились и принялись расчищать вход.

– Аккуратнее, – скомандовал я им.

И это был не просто окрик. Я подсознательно почувствовал, что один из солдат случайно задел металлом о стенку корабля и тот был недоволен этим. Я хотел объяснить это солдатам, но не стал. Ведь тогда бы пришлось рассказать, что корабль – это полуживое существо и состоит из высокорегенерирующего материала. К тому же он тяжело ранен и с ним нужно обходиться бережно.

Солдаты работали споро и через две минуты проход был полностью свободен. В процессе работы они постоянно бросали взгляды внутрь корабля, но там стоял такой густой полумрак, что ничего разглядеть было невозможно.

После чего я отправил солдат обратно, а сам шагнул внутрь. И при этом мне нисколько не было страшно. Я теперь знал, что посланец не причинит мне никакого вреда.

Внутри каких-либо кресел для пилотов мною обнаружено не было, так как пребывание их на борту корабля изначально не предусматривалось самой конструкцией. А вход, через который я попал внутрь, служил проходом для инопланетных биотехников, которые обслуживали этот практически живой межгалактический звездолёт.

Далее я мысленно связался с посланцем и спросил разрешения вызвать сюда ещё нескольких наших специалистов. На что получил ответ, что я могу пригласить только одного.

– Товарищ майор, – крикнул я, выглянув наружу. – Я договорился, чтобы вас пропустили. Но только вас одного.

Майор, стоявший за границей силового поля, колебаться не стал и уверенно сделал шаг вперёд. И в это момент я получил очень сильный ментальный удар, который свалил меня с ног. Но сознание при этом я не потерял. Что это такое было, я догадался сразу. Подобное мог сделать только посланец. И это оказался не просто удар, только для того, чтобы сбить меня с ног.

Всё это походило на узконаправленный информационный луч, который точечно вошёл в мой мозг. Информации в нём было настолько много, что моё сознание просто не справилось с таким потоком. При этом, что это была за информация, я понять не мог. Она оказалась сжата в импульс, который оказался предусмотрительно заблокирован от меня самого. Хотя я только потом понял, что не только от меня одного.

– Обо всём ты узнаешь позже, – раздался в моей голове голос посланника. – А сейчас передай своему человеку, что у вас осталось пять минут до взрыва.

После чего я получил ещё одно информационное послание, но уже в развёрнуто-открытой форме. В нём кратко сообщалось о том, кем является посланец и откуда он прибыл на Землю. Также объяснялись причины, почему инопланетный корабль потерпел крушение и должен был быть уничтожен. Эти сведения предназначались не только мне, но и той части человечества, представителем которой я являлся.

– Что произошло? – первым делом спросил меня майор, имея в виду моё падение.

– Неудачно споткнулся, – честно соврал я.

– А где пилоты?

– Их нет. Потому что сам корабль и является этим пилотом.

– Ты наладил контакт с кораблём?

– Да. Только возникла одна небольшая проблема. У нас осталось четыре с половиной минуты до взрыва.

– Он что, решил самоликвидироваться?

– У него такая установка.

– Что он ещё тебе сообщил?

– Не особо много. Только информацию о том откуда он.

– А цель его миссии здесь?

– Да, и это тоже. Но нам пора. Осталось очень мало времени. Надо как можно быстрее эвакуировать отсюда людей. Я потом всё расскажу, что знаю.

Майор понял, что ему придётся пока умерить свои хотелки и срочно организовать эвакуацию людей, а также вверенной ему техники.

Мы пулей выскочили из корабля и бросились к оцеплению. Майор заорал, чтобы все убирались от корабля как можно дальше. По интонации приказа и по большому количеству имеющихся в нём матерных слов все сразу поняли, что возникла нештатная ситуация и медлить нельзя ни секунды. Люди стали разбегаться в разные стороны, а водители принялись отгонять свои машины как можно дальше.

А потом бабахнуло так, что лес в радиусе пятидесяти метров от корабля просто испарился. Всех нас догнала взрывная волна и мы кубарем полетели в снег, который смягчил наше падение. К счастью, все остались живы. Хотя без травм не обошлось. У троих были сломаны руки, а у семерых из ушей шла кровь. Слишком громким был звук от взрыва.

– Твою ж мать, – произнёс майор, вставая с кряхтением и отряхиваясь от снега. – Зачем он это сделал?

– Посланец не должен был попасть в руки к апексианцам.

– Я так понимаю, что тот, который только что взорвался, является врагом этих апексианцев?

– Так и есть. Наш гость называл себя хтанианцем.

– Они там что, все такие?

– Нет. Это был квазиживой корабль, состоящий из биометалла. А сами хтанианцы – это гуманоиды, отдалённо похожие на нас.

– Тогда кто такие эти апексианцы?

– Рептилоидная инопланетная раса. Они хищники.

– Получается, что апексианцы едят людей?

– Не совсем так. Они высасывают из нас энергию, то есть питаются нашими эмоциями: радостью, восторгом, страхом, болью, гневом. Несмотря на то, что они бездушны, это очень высокоразвитые и высокоинтеллектуальные существа.

– Ничего себе. Похоже, что хтанианцы защищают человечество от апексианцев.

– Именно так. Земля по межгалактическому соглашению является нейтральной планетой. И за соблюдением этого статуса очень давно следят представители империи хтанианцев.

– И всё это тебе успел сообщить за две минуты наш посланец?

– Он передал мне информацию в сжатом виде прямо в моё сознание.

– А ещё что он рассказал?

– Некоторые детали их истории.

– Но почему хтанианцы не вступили в открытый контакт с нами? Ведь они столько ценного могли бы нам сообщить.

– Во-первых, человечество не готово к таким знаниям. Они опережают нас в развитии лет на триста. Если я, конечно, правильно понял их метод исчисления времени.

– Ого. Это довольно серьёзный аргумент.

– А во-вторых, у нас, как оказалось, слишком мало людей, способных общаться с ними.

– Ты имеешь в виду себя?

– Вы сами видели, что из всех нас в контакт с кораблём смог вступить только я один.

– Это я уже и без тебя понял. Поэтому именно тебе придётся отдуваться за всех и писать полный отчёт обо всём здесь произошедшем. Да и меня вместе с тобой тоже затаскают по кабинетам. Кроме этого тебя будут долго и тщательно обследовать наши «яйцеголовые».

– Вот после этого и делай людям доброе дело. Я спас почти сто человек, а меня за это на допросы с пристрастием.

– Ты же сам знаешь нашу систему. Она теперь с тебя живого не слезет. А вдруг ты ещё что-то узнал и скрываешь это ото всех?

– Вот-вот. Не приехал бы я сюда, вы бы тоже, товарищ майор, погибли вместе с остальными.

– За это тебе, конечно, большое спасибо, но правила установлены не нами и не нам их нарушать. Кстати, почему они называют себя хтанианцами?

– Столичная планета их империи называется Хта.

– Что-то я не слышал про такую планету.

– Это на их местном ментальном наречии. На заре их цивилизации хтаниане вступали в контакт друг с другом, как и мы, с помощью речи. А затем научились общаться мысленно, без слов. Кстати, их Хта находится в 25 000 световых годах от Земли в созвездии Скорпиона.

– Да, далековато они забрались. Только плохо, что у них общественный строй имеет форму империи. Получается, что и император у них есть?

– Есть. Только выборный. Его избирает Совет.

– А вот это уже лучше. Значит, будем называть их хтанианцами, а не имперцами. Посланец случайно не сообщил почему он упал?

– Апексианцы устроили ему ловушку на подлёте к нашей планете и попытались захватить.

– Да, всё как у нас на Земле. Идёт срытая война между двумя политическими системами и мы после сегодняшнего происшествия оказались на её острие. Американцы, наверняка, уже засекли со своих спутников этот взрыв и теперь будут носом землю рыть чтобы узнать, что у нас тут произошло.

– Так даже если и узнают, то только лишь то, что неизвестный объект взорвался по неизвестной никому причине. Версию об НЛО они будут рассматривать лишь в последнюю очередь.

– Мы-то с тобой об этом знаем и наше руководство тоже скоро будет знать.

– Значит, летим назад, в Москву?

– Да, здесь и без нас справятся. Мой заместитель всё организует. А нам надлежит срочно доложить наверх.

– Андропову?

– Ишь ты какой прыткий. Сначала нам надо к генералу Щербаку прибыть с докладом. А он уже доложит Юрию Владимировичу, если посчитает нужным.

– Алексей и Игорь тоже полетят с нами?

– Нет, с остальными. Они особого участия в этом деле не принимали, в отличие от нас с тобой. И, как сам понимаешь, я им ничего сообщать не буду.

До Москвы мы добрались быстро. В Мурманске нас ждал специальный военный борт, на котором мы и долетели без происшествий до столицы. Во время полёта мне три раза пришлось подробно рассказывать Петрову о том, какую информацию я получил от посланца. Видимо, он пытался поймать меня на нестыковках или узнать то, что я мог случайно или сознательно опустить.

Говорить о том, что в моей голове хранится огромный объём информации, я естественно не стал. Иначе меня просто замучают, пытаясь до неё добраться. А чтобы этого добиться, запрут меня на каком-нибудь секретном объекте и будут там держать, пока окончательно не вынесут мне мозг в прямом и переносном смысле.

В аэропорту, прямо у трапа, нас поджидала чёрная «Волга» с комитетовскими номерами и мигалкой. Майор перед вылетом связался с генералом по спецсвязи и кратко доложил начальнику 6-го управления о полученных нами от инопланетного квазиживого посланца сведениях. Судя по тому, как нас встретили, информация очень заинтересовала генерала и тот хотел ознакомиться с ней в полном объёме как можно скорее.

Глядя на Петрова, я понимал, что ему очень хочется выслужиться и побыстрее получить очередное звание, а может и повышение. Я в создавшейся ситуации был тем, благодаря кому майор мог уже завтра стать подполковником и занять должность начальника нового отдела. Но я не собирался активно ему в этом помогать. Да и сам я с этого дела для себя лично вряд ли что-то смогу поиметь, а вот меня при этом поимеют основательно. Поэтому буду строго придерживаться принятой линии поведения и молчать о том, о чём я сам толком ничего не знал. Ведь инициатива, как известно, наказуема. А наказания бывают очень разные.

На Лубянку комитетовская «Волга» домчала нас очень быстро. В приёмной генерала его адъютант сразу попросил майора пройти в кабинет, а мне было приказано ждать на стуле и никуда не отлучаться до особого на то распоряжения. Как первым вступать в контакт с инопланетным кораблём – это, видите ли, мой воинский долг и обязанность. А как докладывать начальству об успехах – так это не мне, а майору.

Вместе со мной в приёмной сидели ещё два полковника, дожидаясь приглашения. Они привыкли подолгу ждать аудиенции у начальства, так что и я тоже, пожалуй, начну к этому делу привыкать прямо здесь и сейчас.

У меня было большое желание вздремнуть, так как в самолёте нас нещадно болтало, только вот постоянно звонящие телефоны на столе у адьютанта не давали возможности это сделать. Но, слава Богу, ожидание продлилось всего пятнадцать минут. После чего дверь открылась и оттуда вышел довольный майор. Судя по сияющему лицу, уже почти подполковник.

Аудиенция длилась всего три минуты. Генерал уточнил у меня некоторые детали и отпустил. А дальше я был отправлен в один из кабинетов, где мне выдали шариковую ручку и несколько чистых листов бумаги.

– Пиши отчёт о сегодняшней командировке, – скомандовал мне майор-подполковник. – Со всеми деталями. Через тридцать минут вернусь, чтоб всё было готово.