Чистый дом

– Но зачем это все? Ведь смысл соревнований в том, чтобы выявить сильнейшего.

– Это в идеале. А в реальности дела обстоят совершенно по-другому. Все имеет политическую и социальную подоплеку. Тут важны многие факторы – кому симпатизируют высшие должностные лица страны, будут ли накануне того или иного матча национальный праздник или выборы, происходили ли смены или перестановки в клубе, какая ситуация в регионе. Да и множество других факторов. К примеру, взять нынешний чемпионат. Вы слышали про программу «Сибирь – кормилица России»?

– Конечно.

– Вот под эту программу «Сибирские медведи» и станут чемпионами. Чтобы подбодрить людей, приехавших в Сибирь, дать им повод для гордости, если так можно сказать. В прошлом сезоне чемпионами стал коллектив из Мурманска. Регион переживал непростые времена, вот и дали им победу. Хотели людей хоть немного отвлечь от насущных проблем, предоставив им небольшой повод для радости. Ведь если помните, там чемпионство неделю отмечали. Первые золотые медали в истории Мурманска. А взять, к примеру, «Спортакадемклуб». Болельщиков у него много, несмотря на неудачи последних лет, находится он в Москве – богатом, благоприятном субъекте. Руководство страны не в восторге от этого клуба, так как сопереживает другим. Как видите, пока нет никаких предпосылок для вашего чемпионства.

– Я не верю своим ушам.

– Поверите. После сегодняшней игры. И мой вам совет: кричите сегодня максимально громко и поддерживайте команду очень яростно, потому что больше вы делать этого не сможете. И чем сильнее вы любите свой клуб, тем больше будет ваше разочарование. Я через это все прошел.

– И давно это так у нас?

– Да. Еще с советских времен. Были, конечно, периоды, когда чемпионства разыгрывались более или менее честно, но таких было мало. И подобное безобразие творится не только в России, но и за рубежом тоже. Там все так же происходит, по заранее написанному сценарию.

– Юра, вот ты где, а мы тебя уже везде обыскались! – вбежал в кафетерий Рустэм Амирович. Идем, а не то начало матча пропустим. И так уже опаздываем.

– Всего вам хорошего, – напутствовал профессор Зельцин. – Надеюсь, матч получится интересным.

– Еще бы, – отозвался профессор Берилов. – Мы просто обязаны сегодня победить.

– Желаю удачи. Наслаждайтесь игрой. Кстати, Юрий, можете сделать ставку на сегодняшнюю игру. Говорят, хорошие коэффициенты.

Глава 37

Марконы располагались на небольшой территории на юго-западе от Бенгалии. Фактически они исполняли роль буферной зоны между ней и землями, подконтрольными гетам.

Марконы в основном занимались земледелием и скотоводством. Ежегодная охота больше расценивалась как обряд посвящения юношей в мужчины, а не средство добывания пропитания. Так, молодой человек, достигший шестнадцатилетнего возраста, должен был принести отцу ожерелье из зубов зверя. Тогда тот благословлял его на самостоятельную жизнь и на вступление в брак. Если же юноша не справлялся с задачей, то он еще на год оставался в отцовском доме, что являлось большим позором не только для молодого человека, но и для всей семьи. В последующем, как правило, даже в случае успеха через год, такие юноши становились изгоями и уходили в лес жить в одиночестве.

Этот народ был малочисленным и насчитывал всего несколько крупных поселений. Поэтому, не имея возможности вступать в открытый военный конфликт с более сильными и грозными соседями, марконы сохраняли нейтралитет и старались ни с кем не портить отношений.

Поскольку земли маркон близко располагались к территории Бенгалии, геты не решались воевать с ними в открытую, предпочитая изредка облагать их данью, которая заключалась в отъеме некоторых запасов продуктов. Для маркон, которые были весьма трудолюбивыми, это был хороший выход из ситуации, поскольку недостатка в пище они не испытывали, а геты в свою очередь служили барьером для них от набегов зверей с запада и жестоких марианцев с востока.

С южными областями Бенгалии маркон связывали торговые отношения. Поскольку как таковой добычей полезных ископаемых они не занимались, то с радостью обменивали зерно и скот на железную руду, из которой потом производили сельскохозяйственные орудия и домашнюю утварь.

Самым близким поселением к Бенгалии был город Синакэ. От крепости Розенборг до него можно было добраться примерно за три дня. Именно туда и направился Капитан вместе со своим отрядом.

Уже на подступах к городу военачальник стал замечать некоторые странности. Так, несмотря на миролюбивый характер, марконы всегда охраняли свои города, и подойти к ним незамеченным было практически невозможно.

– Нас должен был уже встреть дозор, – сказал Капитан, после чего крикнул в сторону леса: – Оа-нухе! Оа-нухе!

– Что он кричит? – спросил Дмитрий у Тери?

– «Оа-нухе» на языке маркон означает приветствие. Дословно – «мы друзья и пришли с миром».

– А разве они не говорят на беркасском наречии?

– Многие, конечно, его знают. Но марконы предпочитают говорить на своем родном языке. Некоторые беркасское наречие и вовсе не знают. Правда, таких мало. Вот и ты был одним из них, но поумнел, – посмеялся Тери.

В ответ на зов Капитана не раздалось ни звука.

– Будьте внимательны, – скомандовал военачальник. – Идем дальше.

Через триста метров тропа резко повернула вправо и впереди показалась стена из белого мрамора и черные кованые ворота, ведущие в город. Как и прежде, везде было тихо, пусто и как-то по особенному спокойно. При этом все постройки на подступах к городу стояли целыми и невредимыми, каких-то иных признаков боевых действий также не наблюдалось. Небольшие каменные хижины с соломенными крышами, построенные по обочинам дороги, дожидались своих хозяев.

– Ох и не нравится мне тут, Капитан, – сказал сквозь зубы Фрэнк.

– Дойдем до ратуши, там точно кого-нибудь найдем.

Но и она оказалась пуста.

– Надо проверить храм Цэта-Кое. Люди могли спрятаться там.

Цэта-Кое был верховным богом маркон. Поэтому храм в его честь обязательно располагался в каждом поселении. Строили его из особо прочных материалов, так что в случае угрозы он всегда использовался в качестве убежища. Храм располагался на холме, куда вела тропа от центральной площади.

– Со мной пойдут Фрэнк, Марк и Денис, – скомандовал Капитан. – Тери и Мэт, осмотрите ратушу. Остальным ждать здесь.

Тяжелая дверь из дуба, обшитая листами железа, накрепко закрывала собой проход внутрь. Запертые на нижних этажах храма ставни не позволяли заглянуть внутрь. А вот стекла в окнах на верхних этажах практически все были побиты.

– Если кто-то и остался в поселении, то они могут быть только там, – сказал Марк, указывая на храм. – Надо ломать дверь.

– А может, сначала постучаться? – предложил Денис.

– Если бы те, кто внутри, могли открыть дверь самостоятельно, то давно бы уже это сделали. Они прекрасно знают, что мы не враги и желаем помочь.

– Может, они не хотят этого и им и без нас хорошо? – возразил Денис.

– Это вряд ли. Марконы очень гостеприимный народ. И меня в этом поселении хорошо знают, – сказал Капитан. – И я местных тоже. Подобное поведение им не свойственно. Надо ломать.

– Сказать проще, чем сделать. Храмы в честь Цэта-Кое не уступают нашим крепостям. Если засовы закрыты изнутри, то без взрывчатки нам не обойтись. Можно, конечно, попробовать забраться наверх и попасть внутрь через разбитые окна. Но и это не так просто, как хотелось бы.

– Капитан, – вспомнил Фрэнк, – а может, шмальнуть из той штуки, которую мы в корабле нашего пришельца забрали? Заодно посмотрим, на что она способна.

– Твоя правда. Надо узнать, что здесь произошло. Давай.

Капитан с разведчиками отошли в сторону, предоставив Фрэнку место для маневра. Он подошел к двери, ведущей к храму, остановившись шагах в двадцати от нее.

После непродолжительных попыток изучения неизвестного механизма Фрэнк прицелился и нажал на кнопку, которая, по-видимому, исполняла роль спускового крючка. Мелькнула ослепительная вспышка, за которой последовал глухой хлопок. Обратной силой выстрела Фрэнка откинуло назад на несколько метров. Перевернувшись через голову, он покатился вниз по холму.

Как только пыль, поднятая в воздух выстрелом, осела, Капитан увидел, что на месте дверного проема зияет огромная дыра. Выстрел разрушил не только входную дверь в щепки, но и весь проход, ведущий в храм.

– Ты там как, цел? – окликнул Капитан Фрэнка.

– Вот эта пушечка по мне, – радостно ответил громила, отряхивая голову от земли. – Видели, как шмальнуло?!

– А меня это не так радует, как тебя, – возразил ему Капитан. – Если у тех людей, кому предназначалось это оружие, автоматы так стреляют, то я даже боюсь представить, какую мощь имеет у них самоходная техника.

– Проход есть? – спросил Фрэнк.

– Даже больше. Поднимайся, сам увидишь.

Капитан первым вошел внутрь. Узкий и длинный коридор от входа вел к основному залу, расположенному под центральным куполом храма. Лучи солнца, проходившие через верхние окна, не могли дать необходимого количества света, поэтому Капитану приходилось идти в полумраке.

В храме стояла гробовая тишина. Ни звука не доносилось изнутри, а толстые стены практически полностью подавляли любой шум, доносившийся снаружи.

Медленными шагами Капитан достиг двери, преграждавшей путь в основной зал. Он потянул ручку на себя, но безуспешно. В отличие от входной двери, эта носила весьма условный характер, поэтому Фрэнк легко разбил ее топором.

Открывшаяся картина повергла солдат в шок. Весь пол в огромном светлом зале, освещенном солнцем через центральный купол, исчез под телами мертвых маркон, лежащих один на другом.

– Здесь, наверное, все жители города, – мрачно заметил Марк, обводя взглядом гигантское помещение. – Что же могло произойти?

– Нет никаких ран или травм. В них не стреляли, их не били, – сказал Фрэнк, осматривая трупы. – Все целехонькие. Неужели они покончили с собой? Может, обряд какой-нибудь?

– С чего бы это? Не было ни полнолуния, ни затмения, – ответил Денис. – Не могли же все жители поселения взять и расстаться с жизнью.

– Нет, не могли, – произнес Капитан. – Более того, для маркон покончить с собой – это не подвиг, а большой грех. Одно дело – отдать свою жизнь ради спасения других. Тут же все обстоит совсем иначе. Они спасались. Их что-то загнало в храм. И убило каким-то неизвестным способом. Возможно, они задохнулись или их отравили каким-нибудь веществом.

– Но кому могло понадобиться уничтожать целое поселение маркон? – удивился Денис. – Они ни с кем не конфликтовали. Даже безжалостные геты, и то не нападали на них. Звери так расправиться с ними не могли. Они ни за что бы не пробрались внутрь храма и уж точно не оставили бы тела так лежать. Марианцы тоже вряд ли добрались бы сюда. Да и, скорее, они напали бы на гетов.

– Тела еще не начали разлагаться. Значит, убили их не так давно. Это произошло после битвы в Розенборге, – заметил Фрэнк.

– В том-то и дело, – ответил Капитан. – Необычное поведение гетов в бою, убийство маркон. И именно сейчас, когда прилетел Дмитрий. Все это неспроста. В наших краях появилась какая-то новая сила, ранее не известная нам. И чем скорее мы с ней познакомимся, тем будет лучше. Надо осмотреться в округе, возможно, найдем какого-нибудь бедолагу, которому удалось спастись.

– А что с ними будем делать? – Марк указал на неподвижно лежащие тела.

– Пусть время решает, что делать со своими мертвецами. До данной поры оно весьма неплохо справлялось с этим.

– Но не можем же мы оставить их вот так!

– Почему же не можем, я покажу тебе, как это делается, – ответил Марку Фрэнк, подталкивая его к выходу. – Давай, ножками делаем топ-топ.

– По их вере, тело умершего маркона обязательно должно быть предано огню, – сопротивлялся Марк. – Только пройдя через очищение пламенем, марконец может попасть в объятия Цэта-Кое.

– Только не говори, что ты веришь во всю это чушь, – рассмеялся Фрэнк. – Цэта-Кое – обычная выдумка, ничего более. Как и все остальные их божества.

– Откуда ты можешь это знать? – не унимался разведчик. – Я, разумеется, не разделяю их вероучение, но при этом мы должны уважать их выбор. Каждый волен исповедовать то, что хочет. И никто не может навязывать кому-либо свои религиозные взгляды. Марконы искренне верят в Цэта-Кое, и это их законное право от рождения. И мы должны похоронить их согласно традициям маркон.

– Ответь-ка мне вот на что, дорогой друг, – попросил Фрэнк, – а что если маркон пошел в лес за грибами и там его хватил сердечный приступ? И он умер тут же. И никто не знает, где он, так что предать огню его тело некому. Значит, ему райских кущей Цэта-Кое уже не видать? Или ему надеяться на то, что молния поразит его тело и испепелит? А если маркон пошел под парусом и утонул? В море под водой ему будет очень трудно найти пламя. Как быть в этих случаях?

– Я не богослов. И уж тем более не могу объяснять тонкости веры маркон. Но если у нас есть возможность почтить их память согласно традициям, то, считаю, мы должны это сделать.

– Что ж, – вмешался в разговор Капитан, – уже поздно, поэтому заночуем сегодня в городе. Так что время похоронить маркон согласно их традициям мы найдем. Только вот выносить всех на улицу и строить погребальные кострища мы не можем. Поэтому сожжем их в храме.

– Нельзя сжигать храм! – возмутился Марк.

– Что сгорит, то сгорит. Что останется, то останется. А выбор оставим Цэта-Кое, – улыбнулся уголками губ Капитан. – А теперь, пока не стемнело, необходимо осмотреть окрестности.

Глава 38

– Выглядит, конечно, жутко, аж мурашки по коже, – сказал солдат отечественной гвардии по имени Кирилл, заходя в очередной дом. – Снова пусто, хотя еще дня два назад здесь явно бурлила жизнь.

С этими словами Кирилл указал на тарелки, аккуратно расставленные на столе, кастрюлю с каким-то супом на плите. В комнате были разбросаны детские игрушки, постель осталась не заправленной.

Лучи заходящего солнца проникали сквозь полупрозрачные занавески, отбрасывая незамысловатые узоры на пол. И, как и везде в городе, в доме стояла полная тишина. Только шелест листвы доносился снаружи.

– Даже пыли нигде нет, – провел рукой по книжной полке Мэт. – И уходили отсюда, судя по всему, в спешке.

– Целый город. И ни единой души. Город-призрак прямо, как в страшилках.

– Ладно, идем в следующий дом. Капитан приказал осмотреть весь город до захода солнца. Времени немного.

– Капитан сказал, что они нашли в том храме? – спросил Дмитрий.

– Эта информация не для твоих изнеженных ушей, – ответил Тери. – И не забывай, что хоть Капитан и отправил тебя с нами, ты все равно пленник. И если что-нибудь задумаешь, то буду стрелять.

– Я нахожусь неизвестно где. У меня нет ни еды, ни воды. Вокруг полно всякой нечисти, жаждущей только крови. Ты думаешь, я реально могу сбежать? Чтоб заблудиться в ваших лесах и болотах и умереть?

– А вдруг тебя поджидают?

– Кто меня может поджидать на этой забытой Порядком планете? Тут нет моих единомышленников, никого, кто бы мог мне помочь. Не буду я никуда сбегать. А если чем смогу, то помогу.

– А я тебе верю, – сказал Кирилл. – Но лишние вопросы не задавай. Если Капитан сочтет нужным, он сам тебе все расскажет.

Понемногу они переходили из одного дома в другой с надеждой найти хоть кого-нибудь, кто бы смог пролить свет на случившееся в городе. Но каждое последующее здание оказывалось таким же пустым.

Когда оставалось проверить всего несколько строений, Дмитрий вдруг резко остановился.

– Вы слышали? – спросил он.

– Слышали что?

– Вот опять.

– Всем тихо, – скомандовал Мэт.

Дмитрий стал прислушиваться. Изредка откуда-то со стороны доносился тихий человеческий голос.

– Это оттуда, – указал он рукой на один из оставшихся домов.

– Я ничего не слышу, но проверить стоит.

Тери и Кирилл, перезарядив автоматы, пошли вперед. Мэт с Дмитрием держались немного позади.

Из-за темноты, царившей в доме, так как солнце уже скрылось за горизонтом, приходилось идти на ощупь. В прихожей и на кухне никого не оказалось. Спальня тоже была пустой.

– Никого нет, – только успел произнести Мэт, как из-за стены, на которой висел ковер, раздался мужской голос. – Всем быть наготове.

Сержант отодвинул ковер в сторону. За ним оказалась маленькая резная дверь. Он аккуратно открыл ее и шагнул внутрь, держа автомат наготове.

Мэт очутился в тесном помещении без окон. Из-за повсюду расставленных ритуальных свечей трудно дышалось. В спертом воздухе медленно плавал дым от жженой травы с едким запахом. Посередине комнаты на коленях стоял седовласый старик.

Несмотря на довольно громкий шум, с которым Мэт ворвался в комнату, старик не шевельнулся. Мэт окликнул его, но в ответ не раздалось ни звука. Маркон все также продолжал стоять на коленях с поднятыми вверх руками и что-то бормотал на своем языке. Мэт обошел его со стороны и еще раз обратился к нему:

– Вы меня понимаете? Можете говорить?

В ответ последовало только одно бормотание.

– Возможно, он находится под действием одурманивающих трав. Он явно в трансе, – сказал Тери. – Что будем делать?

– Надо отвести его к Капитану. Старик может рассказать, что здесь произошло. Вряд ли мы еще кого-нибудь найдем…

– Синакэ больше нет, – шепотом перебил его старик. – А скоро не станет и маркон. А потом и всего остального.

– Что? Что ты сказал? – заволновался Мэт. – Что здесь произошло?

– Мы разгневали Цэта-Кое. И он отвернулся от нас. Он перестал оберегать нас лоскутами своего покрывала, сдернул пелену. И тот час же Пцетакс со своими посланниками пришли за нами, – старик снова замолчал и начал произносить молитвы на своем языке.

– Кто такой Пцетакс? – обратился Дмитрий к Тери.

– У маркон это бог подземного мира и всего зла. Аналог нашего дьявола.

– Понятно, – ответил Дмитрий, а после непродолжительной паузы добавил: – А кто такой дьявол?

– Ну ты даешь, – усмехнулся Тери. – Потом у Капитана спроси.

– Что за посланники? – спросил Мэт у старика. – Кто это?

– Ближайшие слуги Пцетакса. Всадники, несущие смерть. Без защиты Цэта-Кое мы бессильны. Никто не поможет ни нам, ни кому-либо еще.

– Почему от вас отвернулся Цэта-Кое? Что произошло?

– Никому не ведомо, о чем думают боги, никому не подвластно узнать ход их мыслей. Никто не знает, почему происходит то, а не другое. Но все, что предопределено, должно случиться. То, что высечено в Книге жизни, никому не под силу изменить. И время бед пришло. И нам остается только слепо подчиниться судьбе и принять участь, уготованную нам. Мы должны смириться. Цэта-Кое недоволен нами. Мы – его дети и разочаровали его.

– Что ты имеешь в виду? Объясни. Что предопределено?

– После того, как небо разделится пополам огненным пером, а на землю упадет звезда, породившая человека, тогда ждать беды. И никто не спасется, потому что так предопределено, – старик начал хрипеть. Он сделал глубокий вдох, после чего завалился на бок.

– Какой беды? – подхватил его под голову Мэт.

– Никому не будет спасения. Так сказали посланники Цэта-Кое.

– Кто это? Где их найти?

– Этого нельзя сделать. Они сами находят тех, кто им нужен. Посланники нигде и везде. Белые парихиады.

– Парихиады? – удивился Мэт. – Но ведь это выдумка. Они не существуют. Что сказали парихиады? Говори же!

Но ответа не последовало. Старик закрыл глаза, издав последний вздох. Его тело обмякло и повисло на руках сержанта.

Глава 39

– Так, повтори еще раз, что он сказал, – попросил Капитан.

– Со слов старика, тут побывали приспешники Пцетакса. Скорее всего, все попрятались в храме Цэта-Кое в поисках защиты, а нашли там смерть. И он сказал, что теперь быть беде и никто не спасется. Ни марконы, ни кто-либо еще.

– Ну да, конечно, Пцетакс своих слуг отправил на грешную землю покарать виновных, – усмехнулся Фрэнк. – Просто старик опиума перекурил. Тут поработали обычные бандиты.

– Ну оружие у них точно было не обычное, – ответил Марк. – Да и не стоит насмехаться над верованиями других народов, пусть даже чуждыми тебе, Фрэнк. Разумеется, что за слуг Пцетакса они приняли каких-то людей. Вопрос в том, каких именно? И какие у них цели?

– Он еще что-нибудь сказал? – спросил Капитан.

– Да. Он говорил, что все предначертано. Что это было известно давно, и изменить ничего нельзя. Что так сказали посланники Цэта-Кое.

– Еще одни посланники! – выругался Фрэнк. – И кто на этот раз? Эльфы?

– Нет, – ответил Тери. – Парихиады.

– Парихиады? – воскликнул Марк. – Это же легенда.

– А так ли это? Сколько людей рассказывали о белом братстве парихиад. И при этом они были из разных городов и стран и их ничто не связывало между собой. Сколько свидетельств существования парихиад мы видели!

– Да, но никто не смог это хоть как-то подтвердить и показать такого посланника живым. В плоти и крови, так сказать.

– Существуют они или нет, сейчас не важно, – вмешался в спор Капитан. – Важно только, что произошло здесь и как это может повлиять на Бенгалию. Что они напророчили?

– Точно сказать не могу. Там какая-то бессмыслица. Что-то вроде того, что после того как небо поделится пополам пером и упадет звезда с человеком, наступят тяжелые времена, которые затронут все земли и всех людей, – сказал Мэт.

– Нет, там еще что-то было про огненное перо, которое поделит небо. И вроде бы человека должна породить сама звезда, – поправил Кирилл.

– После того, как небо разделится пополам огненным пером, а на землю упадет звезда, породившая человека, тогда ждать беды. И никто не спасется, – раздался голос из кустов. – Так правильно. Это знает каждый маркон.

Услышав мужской голос за спиной, все вскочили со своих мест. Кто-то схватился за автоматы, лежащие на земле. Фрэнк по старой привычке крепко сжал в руках топор и грозно замахнулся им над головой.

Из кустов на окраине поляны, на которой разместились бенгальцы, вышел молодой мужчина лет двадцати шести – двадцати восьми. По характерным чертам лица в нем легко можно было различить маркона. Он медленным шагом подошел к солдатам, поднимая руки вверх и показывая, что не собирается нападать.

– Оа-нухе, – произнес молодой мужчина.

– Да это же Куэ-Тонау! – воскликнул Капитан. – Опустите оружие. Ты не погиб? Как тебе удалось спастись?

Куэ-Тонау являл собой эталон маркона – сильный, высокий и красивый. В юношеском возрасте он пользовался большой популярностью как среди девушек, так и их отцов. В связи с этим он считался весьма желанным женихом. Многие выстраивались в очередь к дому его отца с предложением выдать замуж свою дочь. Поэтому Куэ-Тонау нажил немало завистников среди сверстников.

Когда пришло время проходить испытание боем со зверями, никто не сомневался, что он принесет ожерелье из зубов своему отцу одним из первых. Но нашлось несколько маркон, пожелавших помешать этому. Во время боя они все вместе напали на Куэ-Тонау, так как не решались выйти против него один на один. Им удалось оглушить его. Потому когда охота подошла к концу, у Куэ-Тонау не было трофея, и ему пришлось вернуться в город с пустыми руками.

Это было большое потрясение для его семьи, а он сам из всеобщего любимчика превратился в изгоя. Не желая жить в угнетении и позоре, Куэ-Тонау решил не ждать год до следующей охоты, а покинул Синакэ. Одной ночью он собрал все вещи в мешок и ушел в лес.

Но перед тем, как покинуть родной город, Куэ-Тонау решил отомстить обидчикам. Наутро в своих кроватях были найдены шесть обезглавленных тел. Головы никто так и не нашел. Но и без этого не составило труда опознать убитых.

Куэ-Тонау, не желая мириться с необходимостью жить в одиночестве и изгое, отправился в Бенгалию. В Тарнаре он нашел работу, жилье, друзей. Новые образ жизни, обстановка, окружение наложили отпечаток на мировоззрении Куэ-Тонау.

В этом, другом мире, совершенно не похожем на его родной город, он по-иному взглянул на вещи, которые казались ему непогрешимыми в детстве. Куэ-Тонау стал подвергать сомнениям те догмы, которые буквально вбивались ему с самого рождения. Он отошел от веры своих предков, посчитав ее простой тратой времени. Куэ-Тонау перестал придерживаться порядков маркон, соблюдать обычаи.

Так он жил до двадцати семи лет, пока не узнал о болезни своего отца. Куэ-Тонау тайком пробрался в Синакэ, но застать его живым не успел. Мать ему рассказала, что последними словами отца были «Где же мой маленький Куэ-Тонау?»

Смерть родителя настолько потрясла его, что он решил остаться жить с марконами. Но в городе находиться не мог. Поэтому недалеко построил себе хижину, где и проживал до данного времени. Хоть Куэ-Тонау и вернулся к своим истокам, одиннадцать лет жизни в другой цивилизации не могли бесследно исчезнуть. Потому он сохранил скептицизм к религии и обычаям маркон.