скачать книгу бесплатно
Тант зачерпнул воды из озерца и плеснул ему в лицо.
– Тяжело дышать, – прошептал Корд, приподняв голову. – Ох, мне приснилось, что я в море с отцом и лодка перевернулась.
Вздохнув поглубже, Тант позвал Таура и Энгура, но никто не ответил. Корд сдавлено кашлянул, дернув его за перевязь. Кашель был со смыслом. Он проследил за взглядом мальчишки и замер. Из мрака на них таращилась безглазая женщина. Незнакомка стояла на том самом месте, где ее обличило зеркало ведьмы.
– Твои люди убиты, – пояснила она и склонила голову, позволив черным прядям упасть на плечо. – Тебе не следовало брать всех этих мужчин в корону Метрии, и так сильно разгонять мою болу тоже не следовало. Из-за череды случайностей мы потеряли много времени. Если бы ты послушал меня, вы бы давно вернулись в лагерь.
– Ее голос прозвучал мягче, словно та разговорилась после долгого молчания:
– Я помню, как выпал первый снег. Помню первые корабли у этих берегов. Помню, как опустели города на севере, и я помню тебя, сын Эстебаса из Синделина. Пятнадцать лет – долгая дорога для человека. Я помню тот день, когда ты нашел «Буквогрыз». Однажды ты уснул с ним и увидел сон.
Дабы придать вес своим словами она подняла руку и обвела холл, задержав перст на массивной двери с замком.
– Тенталько-Меру. Мой храм. Мирай тоже здесь побывал.
– Кто он такой?
– Мирай был ученым, как и ты. Один из шести верховных жрецов забытого народа, который вы называете «созидателями».
Женщина замолчала, покосившись на Корда.
– Эти жрецы носили амулеты с волшебными камнями. Каждый был вместилищем энергии. Твой «Буквогрыз» – это камень воли и символ знаний. – Бледная говорила, продолжая упрямо смотреть на мальчишку. – Тысячи лет амулеты жрецов помогали людям, посылая им видения во снах, но никто из носителей не пытался найти место, в котором они были созданы.
– А как же Вистан? Отряд Ренье? Инферт, наконец?
Последнего помнили только они с Вистаном. В конце второго столетия Инферт бродил по острову, изучая каверны и долины в которых стояли храмы. Неизвестно, кем был этот любопытный нисмант, но именно из его дневников орден узнал о созидателях.
– Грабители часто ищут сокровища в руинах, – произнесла женщина, приподняв брови над тем, что у нее было вместо глаз. – Ни один из них не зашел так далеко. Благодаря мне.
Она превратилась в дым и через мгновение уже стояла рядом. За спиной раздался шорох. Это перепуганный Корд отполз подальше.
– Только ты заинтересовал меня, Тантабас. Это я открыла дверь в святилище и оставила камень в зале с короной, чтобы в эту ночь встретить одного тебя.
Острие костяного кинжала обратилось на Корда.
– Пощади мальчишку! Он просто оборванец из трущоб. Кто ему поверит?
Тант закрыл Корда собой, чувствуя, как тот обхватил его за плечи. Женщина опустила лезвие, обратив черные провалы на него, и мягче прежнего произнесла:
– Хорошо. Мальчик будет жить, но нисмантом он не станет.
– Это легко устроить, – без раздумий ответил Тант, помогая юноше подняться.
– Так же, как и ты.
Он хотел было напомнить, что с этим бледная опоздала на три года, но потом вспомнил, что она и так все знает.
– Да. Мальчик может быть полезен, – в раздумьях произнесла женщина и, возложив тощую руку ему на плечо, прошептала: – Он будет жить…
– Спасибо.
– До тех пор, пока ты не пожалеешь об этом.
Бледная холодно улыбнулась, обратив на него два бурлящих сгустка в глазницах. Корд раскрыл рот, но так и не решился заговорить. Вместо этого молвил он:
– Ты сказала, что этот храм твой дом? Значит, ты какое-то божество?
Женщина вяло кивнула.
– Зачем тогда все эти жертвы? Почему не явилась, когда я был один?
– Я не принадлежу этому миру. Полная луна дает мне силу появляться каждый месяц лишь на одну ночь.
– Но зачем убивать? Не легче всех усыпить, как в кеновии?
– Я не всесильна, Тантабас. В кеновии твои братья уже спали. Мне проще сохранить сон, нежели ввергнуть в него.
Тант не стал спрашивать, как ее зовут. Все эти вопросы могли подождать. Важен был лишь один, который он давно мечтал задать.
– Три года, каждое полнолуние мне снятся кошмары. Их посылаешь ты?
– Это не сны. Я показываю тебе то, что вижу сама.
Она тяжело вздохнула, подойдя к воде. Тант напрягся; посмотрел на Корда. Мальчишка стоял покачиваясь, словно мачта, бросая робкие взгляды на бледную.
– Так это правда? Скоро все закончится? Ответь! Я здесь только поэтому.
– Скажу «да», и ты не поверишь. Скажу «нет», ты все равно не успокоишься.
– Правду! Я хочу знать правду!
Пусть бледная и была божеством, но поболтать любила, как смертная женщина. Танта это всегда раздражало в людях. В детстве болезнь насухо выжгла из него тягу к общению. Он привык говорить по существу и не любил игры.
– Правда в том, что вам не снега надо бояться, – злее прежнего произнесла та. – Живи как жил, Тантабас, и ты увидишь день последнего света. Гореть будет земля и вода, а люди превратятся в золу на раскаленных камнях. Так было предсказано в священной книге, которую вы зовете «Огненным писанием». Так и будет, если ничего не предпринять.
Тант оттолкнул прилипшего к нему Корда и обхватил себя руками. Бледная была права. Он не верил, но и забыть то, что видел, не мог. Тант сам не заметил, как стал ходить взад-вперед, словно мыслитель в библиотеке, и чуть не упал, когда из тумана напротив возникла она.
– У тебя такая белая кожа, – заботливо молвила незнакомка, погладив его по щеке. – Мы с тобой похожи, мастер Тант. Только путь ты выбрал неправильный. Зачем служить Нисмассу? Он был жесток к тебе с юных лет.
Глядя на ее бледную кожу, Тант задумался. Силой солнца Нисмасс поддерживал жизнь на Гамелане. Оно же долгие годы мешало ему дышать, а теперь и вовсе грозилось уничтожить. Должен ли он служить тому, кто обрекает его на смерть?
– Нисмасс создал небесную сферу, но он не вправе распоряжаться ее нутром, – пояснила женщина и вытянула обе конечности запястьями вперед, изобразив каноничную позу связанных статуй. – Боги всесильны до тех пор, пока люди не перестают им молиться. Когда-то я могла возвращать жизнь и управлять ходом небесных светил. Сейчас я не могу сдвинуть даже таверну.
– Тогда как ты поможешь?
– Я верну себе прежние силы. Это нетрудно, если делать все правильно.
– И что для этого нужно?
– Я должна стать первым божеством Гамелана.
Тант чуть не рассмеялся. Он ожидал чего угодно, но не этого. На материке жило несколько народов, множество общин и кланов, которые только внешне были похожи и управлялись едиными лидерами. Все эти люди и даже полулюди молились трем божествам. Ни о каких бледных женщинах с луны они не слышали и убили бы любого, кто посмеет заявить, что такое чучело способно управлять миром.
Бледная прочитала эти мысли и скупо улыбнулась.
– У меня много сторонников, Тантабас. Наступит время, и они все придут к тебе.
– Почему ко мне?
– Ты ученый человек, умеешь колдовать и связан с орденом. От тебя будет больше пользы.
Она исчезла в клубах дыма и вновь появилась на мшистом склоне у водопада.
– Девять лет назад началась великая война. Она будет долгой и на ее исходе разверзнутся небеса.
– Ты говоришь о Четвертой Готамеланской войне?
Тант задумался. Северные никты жили в Танталии тысячи лет и за это время часто нападали на южные долины. Новые столкновения магорцев с ними начались недавно. Звероподобные воины за три года взяли сторожевые крепости Эридор и Краг Бал, после чего завязли у реки Тельмы. Два герцогства, которые никты пытались захватить, легко давали им отпор. Может все только начиналось, но ему вторжение не казалось великим.
– Но что делать мне? Я нисмант, – произнес он, впервые пожалев об этом. – У меня есть обязанности. Просто уйти из ордена, будучи практиком, нельзя.
– Тебя изгонят.
Голос бледной госпожи потяжелел. В том, что это было утверждение, а не предположение, он понял сразу. В ее тоне постоянно присутствовала скрытая уверенность, которая постепенно передалась и ему.
– Ты видишь будущее?
– Предугадываю. Время и случай – цикличны. В них вплетено множество символов, – молвила женщина, после чего ее очертания стали слабеть. – Я умею их читать и сопоставляю события. Наша история начнется, когда на остров приплывет обреченная дева с телом змеи. Шесть камней найдут своих хозяев, а Миркхолд погрузится в хаос под стягами рыцарей.
– Мне это ни о чем не говорит.
– Знамения всегда туманны, но чем ближе событие, тем легче его истолковать. Ты нашел первый камень и открыл дверь, теперь найди мне сторонников.
Очертания фигуры стали тоньше ее воздушного платья. Женщина превратилась в бесплотный фантом, но глухой голос какое-то время еще звучал из глубины залы.
– Привыкай к смерти, Тантабас, и не жалей ни о чем. Ралинов меч висит над головой каждого. До того как он упадет, придется многое успеть.
Фантом указал на барельеф с перевернутым треугольником и тремя отростками, похожими на лезвия, но, ни Тант, ни Корд не успели понять, на какой именно. Мираж истончился. Они остались вдвоем в мрачном святилище, в полном недоумении – учитель и его первый ученик. Бледная госпожа оставила их мир вместе с луной, которая пошла на убыль, так же, как и ночь.
2-й месяц лета, 15 день, Каденциум
441 год от основания королевства Магория
Ближе к полуночи густой туман заволок долины Миркхолда, перевалил через холмы и поднялся на прибрежные утесы. Вскоре весь остров был накрыт белесой пеленой, из которой копьями выступали вершины горных хребтов. Порт Готфорда в это время напоминал охваченное пламенем ристалище, благодаря рассеянному свету факелов в руках ополченцев, десятки из которых выстроились в линию на пристани, наблюдая за скользящими в дымке судами.
Первым в бухту вошел двухмачтовый корабль. По деревянной фигуре на носу, изображавшей леди со змеиным хвостом вместо ног, любой житель мог узнать каравеллу «Астрид». Миновав скалистый островок на краю бухты, судно легло в дрейф. Раздался удар колокола. Едва корабль застыл возле отмели, с берега был подан сигнал садиться в лодки. На борту стали готовиться к спуску товаров, но прежде чем начать, команда занялась морскими странниками.
В этот рейд сторонних людей было немного, и выглядели они иначе. Когда лодки подошли к берегу на каменную пристань поднялись четверо. Закутанные в плащи с капюшонами странники быстро покинули гавань, растворившись в трущобах нижнего предела. Там вперед вышел сухопарый мужчина с бледным лицом. Миновав скопища рыбацких лачуг, он вывел соратников на широкую улицу и подошел к столбу с указателями. На деревянных дощечках темнели надписи: «Храмовая площадь», «Серая башня», «Двойное дно», «Цех красильщиков» и «Зеленая башня».
Указав сухим пальцем на нижнюю доску, проводник повернул в сторону холмов. Положение лунного пятна в тумане сильно его беспокоило. Часто посматривая в небо, он наблюдал за звездой, сиявшей над овальной впадиной, пересекавшей правый край ночного светила. Ночь шла на убыль, а за ней утекало и время.
Обогнув предел бедняков с востока, они взошли по мощеной дороге к основанию обветшалой башни. Двухэтажные дома со щитовыми вывесками тянулись отсюда вплоть до торговой площади у южных ворот. Подъемный мост был поднят. На стенах кирпичного бастиона пылали жаровни. Человек в капюшоне осмотрелся и направился к фахверковому дому с покатой крышей под которой висела доска в форме наковальни.
После долгого стука в дверь между ставнями вспыхнул свет. Стоило кузнецу снять засов и внутрь ворвался самый рослый странник. Второй бросился к кровати, на которой лежал юноша в длинной рубахе. Заметив незваного гостя, он схватился за кочергу, но удар кулака вернул его на место.
Когда пыль улеглась, в кузницу вошел немолодой мужчина с бледной кожей. К ужасу обитателей дома один из воинов запер за ним дверь, после чего вынул из ножен клинок.
– Мы не станем вас убивать, – мягким голосом произнес незнакомец, сняв с плеча походный тюк, а за затем сорвал плащ.
Увидав диковинный наряд, кузнец и его сын затаили дыхание. На мужчине была черная мантия, усыпанная магическими символами. Через грудь крест-накрест тянулись две кожаные перевязи с драгоценными камнями. Талию стягивал широкий пояс с пряжкой в форме паука. На нем в десяти плоских чехлах с заклепками хранились камни заклинаний. Не требовалось большого ума, чтобы понять, кто вошел в кузню. Некромант, а это именно он и был, служил Ниргалу, управлял мертвецами и делал столько зла, сколько не могла сотворить и сотня ведьм.
Встретившись лицом к лицу с врагом всего сущего, пожилой кузнец не испугался, а лишь презрительно фыркнул. Чародей подал знак спутникам и те сбросили свои плащи.
– Гамеланцы! – воскликнул юноша.
Такие высокие гости в их мастерской бывали редко. Тело каждого воина от пят до шеи было заковано в серебристые доспехи. На инкрустированных золотыми нитями кирасах красовался символ сатутвитанства – солнечный диск с лепестками огнецвета и черными столпами на их концах. Треугольные забрала были расписаны растительными узорами; каждый элемент брони искусно подогнан, позволяя воину свободно двигаться. Прочие рыцари надевали доспехи перед битвой, но гамеланцы всецело отдавались ратному делу, согласно древнему кодексу, снимая броню лишь на время сна.
Бронированная троица выпрямилась, словно перед битвой, и обратила взоры на некроманта.
– Да, Гройс. Эти люди гамеланцы, – ответил предводитель, присаживаясь на сундук у окна. – Они сражались с никтами на севере, так же, как и ты.
– Разве мы знакомы?
– Имя каждого у меня на ладони, – улыбнулся чародей сквозь окладистую бородку. – Я знаю, что ты воевал в двенадцатом батальоне, был ранен под Криндэйлом и даже получил в дар от лорда Волквина добрый клинок за отвагу. Жаль, тебе пришлось отдать его ростовщику, чтобы погасить долги отца.
– Ты ведь сказал, что проиграл тот меч, – упавшим голосом произнес кузнец.
Сын не слышал, заворожено глядя на оружие в руке чернобородого воина. Прямое лезвие без единой зазубрины почти касалось пола и сверкало, точно поверхность смотрильни. Любой магорец без труда узнал бы вергальский клинок. Легендарные мечи меандрийцев были выкованы из неизвестного металла, подобного тому, что падал с небес в огненных шарах. На просторах пустыни Суран их иногда называли «зеркальными».
К середине Промежуточного Цикла на всем Гамелане насчитывалось сто тридцать семь вергальских клинков. Никто не знал, кто и как их выковал. Обычно мечи находили случайно или отбивали в бою. Рослый воин, по всей видимости, был одним и таких счастливчиков.
– Что вам нужно? – шепотом произнес сын кузнеца.
– Твоя помощь. Люди высоко отзываются о тебе, Гройс. Я верю, что ты не откажешь мне и моим друзьям.
Юноша неуверенно кивнул.
– Вы пришли с некромантом. Вы отступники! – бросил кузнец. – Вас нужно вести не в кузницу, а на костер!
Бородатый гамеланец занес перчатку с шипами для удара, от которого старик почти наверняка испустил бы дух, но чародей пригрозил пальцем.
– К чему насилие, лорд Айнхарт, если оно не приносит выгоды?
– Никому не позволю себя чернить.
– Но ведь вы отступники, – парировал некромант. – Твой отец прав, Гройс. Эти гамеланцы совершили кимир пред алтарем Нисмасса, а затем, согласно обряду переинициации, испражнились на святые дары.
– Зачем им это знать? – шепнул молодой гамеланец.
