Агрессия и воля. Как люди управляют людьми

От имени высшей силы

АВ легко причисляют себя ко всему, что олицетворяет высшие, трансцендентные силы в том или ином обществе, в той или иной группе. Боги, императоры, полководцы, президенты, цари, начальники, главы, владельцы, владыки составляют перечень тех «козырей», вбрасывая которые в игру они намереваются выиграть при любом текущем раскладе.

Когда все остальные способы убеждать и принуждать исчерпаны или требуют упрочнения, АВ прибегают к ссылкам на «громкие» имена, их мнения, высказывания, опыт, а то и просто вбрасывают в дискурс одно лишь имя, которое свой аурой должно придать ему вес в глазах большинства. А большинство падко на всё гремящее, яркое, большое и далёкое в пространстве и времени, к чему можно безбоязненно апеллировать, наделяя идеализированными, эталонными качествами, сверхспособностями, которые никто не сможет рассмотреть вблизи и сопоставить с преподносимым АВ.

АВ присваивают себе роль посредника между «богами и людьми», «царями и подданными», «начальниками и подчинёнными» или вовсе отождествляют себя с ними, преподнося это как данность, которую необходимо принять, поскольку все «высшие», к которым однозначно, по умолчанию, причисляют себя АВ, всегда находятся примерно на одном уровне, в одной страте, в одной лиге, в одной весовой категории, являясь как бы частью одной команды. Поэтому ссылаться друг на друга – само собой разумеющееся дело для представителей «элит».

АВ любят говорить о наказаниях и карах, которые условные боги пошлют ослушавшимся. И чтобы оправдать месть непокорным и иные свои жестокости ради утоления садисткой потребности, снять с себя ответственность за них, они называют себя лишь исполнителями высшей воли, неподотчётной «земному», посюстороннему.

Подчёркивание статуса

Подчёркивание статуса – один из вариантов лести по отношению к «высшим» и вместе с тем способ приручения «низших», для которых непривычно и приятно указание на их в реальности незначительное, но в словах АВ вознесённое на пьедестал положение. Также используется в качестве уничижительной практики, когда подчёркивание чьего-либо статуса у «нужного» или эталонного индивида контрастирует с отсутствием такового у непокорного, что, по мнению АВ, должно трактоваться «целевой» аудиторией как значимый, серьёзный недостаток. Или же статус может быть подан АВ в ироничной манере, когда вышеописанная операция проводится с не предполагающим такой манеры званием/должностью/титулом.

АВ способны преодолевать сопротивление как личное, так и общественное, навязывать своё видение, утверждать свои нормы. Часто нарочитое указание на статус кажется неуместным в контексте, но, как уже отмечалось, АВ не чувствительны к контексту, ритуалам вежливости – неудовольствие, стыдливость окружающих служит удовлетворению их садисткой потребности.

Например, АВ при всяком обращении добавляют должность/титул/звание (наряду со статусом они любят проговаривать полное имя), что со второго раза кажется уже избыточным, но благодаря этому прочно врезается в память. Поскольку они не способны встать на место другого человека, понять его истинные желания и потребности, то всегда поступают так, как им самим бы хотелось, чтобы поступали или не поступали с ними. Поэтому каждый раз используя должность/титул/звание и полное имя при обращении, они прозрачно намекают и даже требуют того же для себя. Тот, кто этого не делает, подпадает под подозрение в непокорности.

Здоровье, дела, родственники

Заинтересованность АВ здоровьем/делами – не только у адресата, но и у его родственников – проявляется как в отношении знакомых, так и малознакомых людей (соседи, коллеги по работе, знакомые знакомых), носит с виду неподготовленный, спонтанный характер: «Как там ваши?», «Родные не болеют» и т. п., и не требует особой подготовки (хотя АВ чутки к фактам личной жизни и хорошо запоминают их). Такое поведение не вызывает подозрения в каком-то умысле, поскольку совершенно естественно для АВ и встроено в их характер на уровне инстинкта, хотя вполне осознанно и контролируется ими. Тем не менее, оно имеет более глубокий смысл, чем приветствие «Как дела?», которым также широко пользуются АВ. Помимо утверждения положительного образа заботливого человека, АВ выясняют какие-то факты для создания привязанностей.

Например, узнав, что близкий родственник у собеседника болен, АВ сначала театрально рассыпаются в сочувствиях (во многом, шаблонного типа), чем ещё более укрепляют репутацию неравнодушных, вовлечённых людей, затем предлагают или даже навязывают помощь. И первой их «помощью» будут деньги в сопровождении уничижительных формулировок наподобие: «Может денег дать?». Риск того, что действительно придётся давать, минимален в силу робости «нуждающегося» и насыщенного негативными коннотациями образа попрошайки (к созданию которого причастны и АВ). Потом они предложат посреднические услуги «из хорошего к вам расположения» («Я могу вам помочь, у меня куча знакомых. Я с профессором таким-то на короткой ноге. Отличный специалист»), не подразумевающие, впрочем, что в реальности ими кто-то решит воспользоваться Подобные квазиобещания, не предполагающие обязательного исполнения, практикуются с малоценным для АВ «материалом», когда много важнее эффект, произведенный на окружающих. Если всё-таки кто-то пожелает воспользоваться предложением, то они попытаются найти отговорку, либо свести помощь к её редуцированному варианту, какой-то имитации с разной степенью правдоподобия. Возникнут непредвиденные обстоятельства, значительно возрастёт их занятость («Вот вам телефон профессора. Созвонитесь с ним сами – у меня сейчас много дел») и прочие обстоятельства непреодолимой ради вас силы. Впрочем, если вы по-настоящему выгодны АВ с точки зрения дальнейшей эксплуатации, в угодливом порыве они, всё же, помогут, при этом стараясь навязать избыточные услуги, чтобы окончательно подавить любые сомнения в их возможностях.

«Обеды, ужины и танцы»

Прикорм – один из методов приручения, который широко используют все АВ на всех стадиях подчинения и удержания. Прежде всего, потакая базовым потребностям, замыкая их удовлетворение на себя, они привязывают тех, для кого первостепенную важность имеют процессы, удовольствия тела – в первую очередь, НН, а также АН.

Ввиду отсутствия эмпатии полагая всех людей одинаково падкими на еду и связанные с ней развлечения, АВ отводят условным завтракам/обедам/ужинам важнейшую роль в завязывании отношений, установлении связей, распускании слухов, улаживании конфликтов, заключении сделок, саморекламы. Балы, приёмы, банкеты, вечеринки, вечера, званые обеды, дни рождения – любое событие должно закрепляться едой и питьём. С большим энтузиазмом АВ берутся их организовывать, используя любой подвернувшийся или выдуманный повод. Затрачивая на это значительные ресурсы, они уверены, что получат необходимую отдачу в виде выгодных знакомств, укрепления своего мифа, сведения счетов с неугодными, утверждения власти в какой-то группе/группах. Организовывая, АВ любят и сами посещать подобные места и мероприятия с теми же целями и вести за собой других.

Упитанность в глазах АВ – признак солидности и достатка, поэтому все, кто напрямую связан с ним, должны быть хорошо откормленными или, по крайней мере, сытыми, чтобы питать их миф. Поэтому собственные дети у АВ всегда упитаны и даже сверх того, причём комфорт и здоровье рёбенка их совсем не волнуют.

Стол АВ обязательно избыточен, чтобы у гостей осталось впечатление изобилия. Они будут буквально пичкать то одним, то другим, сопровождая это квазивопросом: «Вкусно, не правда ли?». АВ исходят из того, что плотно поев, человек оценит гостеприимство, вследствие чего будет чувствовать себя обязанным, следовательно, станет более податливым, управляемым.

Игнорирование приглашения на условный обед расценивается АВ как непокорность и в зависимости от взаимоположения в иерархиях будет либо до времени не замечено, либо отомщено: публично озвучено, осмеяно, зеркально отражено.

Дрессировка

АВ дрессируют людей как животных. Сначала приманивают, и приманкой служит потакание слабостям, привычкам, желаниям, мечтам, недостаткам (которые они оборачивают в достоинства). Например, у АВ женского пола первичной и постоянно навязываемой приманкой является еда. В любых ситуациях они предлагают есть, выясняя предварительно или в процессе любимые блюда, продукты, предоставляя их в качестве своеобразной награды (предварительно замыкая возможность их получения на себя) за угодное им поведение и лишая за неугодное. В целом же у АВ наиболее распространённым вознаграждением являются деньги и другие материальные блага, помощь в карьерном продвижении, покровительство, защита.

Дрессировка АВ построена на шантаже, на системе кнута и пряника, проявляющей себя явным и не явным образом (для тех, кто готов обманываться). Они видят возможным только такое обращение с подвластными, подчинёнными и вообще, со слабыми, с теми, кто не может существенным образом повлиять на их власть. В отношении управленческих (мотивационных) методов «слабые» неотличимы для АВ от цирковых животных. Причём, они уверены (и эта уверенность больше похожа на инстинкт), что такая форма обращения с себе подобными – правда, подобными себе они считают находящихся на тех же или более высоких местах в иерархиях – единственна и верна, и любую другую воспринимают как отклонение, а её неприятие – как непокорность.

В процессе дрессировки АВ стремятся к идеальному подчинению – безошибочному выполнения их команд, инструкций, что им во многих случаях удаётся (прежде всего, с НН). Но чем больше сопротивления им оказывается в процессе дрессировки, тем лучше для АВ, тем полноценнее удовлетворяется их садистская потребность. То есть, результат дрессировки вторичен – много важнее сам процесс подчинения, слома воли (если она есть), принудительного программирования и созерцание дискомфорта, напряжения, страдания, которые они вызывают.

Фаворитизм

АВ используют фаворитизм, в основном, как вознаграждение за покорность, но также и для наполнения своего мифа. Красивый, презентабельный секретарь, помощник, уникальный специалист – АВ стремятся привлечь к себе и привязать лучшее по мнению большинства, блестящее, сверкающее, чтобы стянуть этот блеск на себя.

Вокруг АВ всегда есть фавориты и особенно много их в поле профессиональной реализации (которая занимает большую часть времени АВ). В личной жизни фавориты именуются друзьями или хорошими знакомыми. Вообще, какое-либо нейтральное отношении со стороны АВ к тем, кто их непосредственно окружает, невозможно – они всех разводят по полюсам по признаку покорности.

Со своей стороны АВ исключают публичную критику своих любимчиков: подавляют или делают вид, что не замечают, хотя и прислушиваются к ней (им важно знать мнение большинства) и в будущем могут лишить фаворита этого статуса, отстранить от себя или вовсе изгнать, если его наличие рядом будет отрицательно сказываться на их мифе и реализации властных амбиций.

Фаворитом АВ быть выгодно, поскольку всегда оказываешься под опекой сильного, передавая ему полномочия по своей защите. Но выгода прямо зависит от степени подчинения.

В основном, в число фаворитов попадают НН, но на непродолжительный срок могут и НВ (особенно часто в качестве специалистов). То есть, фаворитизм – естественная составляющая отношений АВ и НН, когда АВ стоит выше в какой-либо иерархии (но НН всегда подчинён АВ вне зависимости от их формального взаиморасположения в них).

Поскольку для АВ присуще постоянное обновление, то и часть фаворитов также обновляется. Критика своих патронов, померкшая красота, смена модных течений – всё это может привести к их замене или добавлению новых, которые, если и не заменят, то отодвинут старых на периферию.

Наряду с фаворитами-любимчиками в поле влияния АВ обязательно присутствуют не любимчики, непокорные, в число которых попадают только НВ и АН. Их наличие также необходимо АВ, чтобы удовлетворять садистский запрос, а также «дренировать» свой миф.

Соревновательность

Соревновательность – искусственная конкуренция, которую АВ навязывают внутри контролируемой ими группы для повышения её производительности, профилактического стрессирования, непрямой – не исходящей непосредственно от АВ – мести непокорным.

Условные соревнования происходят в форме боёв (по типу гладиаторских), поединков, конкурсов, заочного конкурентного противостояния, борьбы за большее внимание лидера АВ, за карьерное продвижение, за достижение целей, которые всё время обновляются и отодвигаются, чтобы не давать участникам передышки. АВ могут сами инициировать эти процессы, предлагая, намекая, интригуя, так и действовать через своих доверенных НН, поручая им непосредственную реализацию.

АВ любят стравливать между собой конкурентов (которые сами себя могут так не идентифицировать), наблюдая за их схваткой «сверху», будто бы не вовлечённый, не причастный зритель. Созерцание, наблюдение и даже участие в противостоянии подчинённых доставляет АВ садистское удовольствие – соревнующиеся за большее внимание «господина», его милость, лояльность, покровительство их радуют и подают пример пока ещё не вовлеченным в подобное «соревнование».

Подчинённые не должны успокаиваться, расслабляться, должны постоянно находиться в борьбе, на пределе, мобилизуя все свои силы, выдавая максимум, что возможно лишь в условиях конкуренции. Но честной борьбы ожидать не стоит – выиграет тот, на которого «ставят» АВ, чья победа наиболее им выгодна здесь и сейчас, при прочих же равных – тот, кто выражает большую покорность, а непокорный заведомо проиграет.

Удержание на привязи

Если АВ выгодно поддержание контактов с индивидом, и он не находится в активной оппозиции к ним, то они будут стараться его удерживать при себе, предоставляя необходимое ему (либо сами, либо используя свои обширные связи) или убеждая в том, что он непременно нуждается в их помощи, уверяя, что он нигде не получит необходимое и желаемое кроме, как у них.

Удержание базируется, в основном, на финансово-экономических стимулах; в редких случаях иных, но с обязательным присутствием материальной составляющей. К силовому и психологическому удержанию АВ также прибегают (в качестве основной, либо дополнительной опции), настаивая, не терпя отказов, шантажируя обидами, скандалами, местью.

Как стать неугодным

Неугодным АВ стать просто, если вы НВ, чуть сложнее, если вы АН, сложно, если вы АВ и невозможно, если вы НН. АВ с другим АВ могут вступать в конкурентное противостояние, поскольку претендуют на те же роли и ресурсы для их обеспечения.

В основе многих человеческих противоречий лежит конфликт двух волевых типов АВ и НВ, а также менее выраженный и реже возникающий конфликт агрессивных типов АВ и АН. Оба вышеозначенных антагониста со времени обозначения своей непокорности АВ и тем самым вступления в противостояние с ними должны быть удалены из их зоны влияния, либо стать объектами удовлетворения садисткой потребности.

Насмешки

Смех – это снижение. Снижение статуса, роли – всего того, о чём пекутся АВ каждую секунду своего существования. Значение объекта насмешек, шуток или даже едва уловимой иронии в глазах других неизбежно падает – ему перестают доверять. Доверие – тот субстрат, на котором взращивается власть АВ, – не подходит для культивирования на нём смеха.

Юмор развенчивает миф, юмор показывает слабости, юмор изобличает. Смех как облегчение, упрощение, снятие барьеров – не смех АВ. Их смех – это кнут и только кнут. Даже смех шута неприемлем, если он направлен на них. АВ знают силу этого средства, поэтому боятся его применения против себя.

Тот, кто высмеивает – степень «осмеяния» не важна или, во всяком случае, вторична – воспринимается большинством свидетелей (мало у кого есть средства для критического анализа ситуации) положительно как обличитель лжи, пороков, прочих опасных для общества состояний: например, неуклюжесть, неловкость, охотно подвергаемые осмеянию, могут привести к травмам и непоправимым последствиям. АВ, как виртуозные эксплуатанты стереотипов, всегда занимают место обличителей.

АВ в отношении себя не допускают ни малейшего снижения. Поэтому, в противоположность тому, что сами обожают высмеивать, они категорически не переносят ни под какими предлогами смех над собой (в том числе самоиронию), а также своими родственниками, приближёнными, подчинёнными и вообще всем, что связано с ними напрямую: домом, работой, домашними животными, страной проживания или отдыха, продуктами их труда (приготовленной едой, связанными носками, выращенными цветами, выкрашенной дверью, поклеенными обоями, книгой/статьёй/стихом, которые они пишут или читают, телевизионной передачей, которую они смотрят, музыкой, которую они слушают и т. д.). Более того, АВ не допускают ни под какими предлогами и тут же купируют любые попытки за любым (почти) авторством пошутить над ними. Вне зависимости от формы, стиля, степени невинности шутки они будут стараться всячески отвести её от себя, занизить её значимость, нейтрализовать.

Наравне с другими эмоциями, АВ могут имитировать приятие и посмеются над собой с шутником (с той же выраженностью эмоций: не выше, не ниже), но лишь с тем, кто возвышается над ними в иерархиях. При этом отчётливо запомнят момент своего «унижения» (для них только так и не иначе) и при перемене положений обязательно отомстят, как и любому другому посмевшему посмеяться над ними.

В отдельных ситуациях, преимущественно на публике, у пары АВ+НН может происходить пикировка лёгкими шутками в адрес друг друга, но при этом АВ всегда контролируют ситуацию, а НН опасаются сказать «лишнего» (список «лишнего» регулярно доводится до них АВ, и любые отклонения от него не допускаются). Впрочем, сами НН инстинктивно чувствуют грань, поскольку созданы эволюцией именно под АВ (чего не скажешь об НВ и АН).

Покусившийся на АВ шуткой, нарушивший «смеховую субординацию», должен быть (и будет) подвергнут неминуемому наказанию. Сами же АВ позволяют себе регулярно высмеивать «низших», надсмехаться над их недостатками, просчётами, используя это как способ унижения, чтобы «знали своё место», а на самом деле – для удовлетворения садистской потребности.

На шутку в свой адрес АВ внешне отреагируют как минимум обидой, но могут пойти в ответную атаку придирками, оскорблениями, угрозами и прочим уничижающим арсеналом. В тех же ситуациях, когда они не решаются прямо направить свою агрессию на отваживавшегося пошутить о них (публичное выступления, официальная встреча, ненадёжные свидетели: высшие в иерархиях, покоряемые), они сделают вид, что не услышали, и продолжат линию поведения в прежнем ключе – не замечая, не отвечая, не комментируя, как будто ничего не было сказано в их адрес.

АВ никогда не будут играть роли тех, над кем смеются, подсмеиваются, высмеивают или того, кто смеётся над собой, поскольку неизбежно в восприятии публики – большинства, на покорение которого направлена большая часть усилий АВ, – часть создаваемого образа переносится на актёра и вызывает стойкую ассоциацию с ним. Шут – оскорбление в устах АВ. В их мнении тот, кто носит это позорное имя, ничтожен. В руках АВ он – оружие массового уязвления. Они любят держать его при себе для отвода подозрений, передавая ему «полномочия» по высмеиванию неугодных. У самих же АВ нет чувства юмора, точнее, «доброго» чувства юмора, не направленного на унижение. Лицо их серьёзно, когда должно быть таким. Они не хотят выделяться смехом – посмеются со всеми, но никогда одни из толпы.

Отказ

Отказ от сотрудничества с АВ или действующими от их имени НН, выраженный в любой форме, с разной степенью демонстративности, вне зависимости от причин его вызвавших – однозначно трактуемый сигнал опасности для АВ: впредь следует с «отказником» быть осторожнее и по возможности избавиться от него в ближайшее время при отсутствия значимых выгод, которые он может принести. Хотя АВ могут на время смиряться с «бунтовщиком», они помнят и никогда не прощают покушения на свою власть отказом (либо иным способом).

Прямой отказ на их предложения/советы/просьбы мгновенно обнажает агрессию АВ, вытаскивает её из ножен наигранной учтивости, выводит её на грань неуправляемости. Они часто срываются на крик или разговаривают на повышенных тонах, оскорбляют, провоцируя острый конфликт с плещущими через край, клокочущими эмоциями, либо прозрачно намекают на подобное с помощью мимики и иных средств непрямого формирования и закрепления понимания – посмевший ответить отказом должен обязательно запомнить негативную реакцию и неприятности, которые она навлекла. Но она, хоть и инстинктивна, ни в коем случае не спонтанна и в определенной степени контролируема АВ – это своего рода шантаж. Все участники и свидетели должны знать, что последствия отказа как минимум неприятны для любого.

Критика

Критика в данном контексте – это высказанное в любом виде сомнение, полученное в результате мыслительной деятельности – самостоятельной или, во всяком случае, независимой от АВ. Это попытка сопротивления, пусть и не всегда осознанная, догматическим установкам, навязываемым АВ во всех сферах, и их садистскому запросу в целом (критикуют их НВ и АН).

Критик покушается на установленный или устанавливаемый порядок, что неприемлемо для АВ и должно немедленно купироваться, пресекаться на корню, да и сам корень должен быть, по возможности, удалён. Подвергающий сомнению, оспаривающий воздействует на сам фундамент власти АВ, не допускающий обнажения своих конструктивных элементов, демонстрации их подчинённым и уж тем более их оценки.

АВ не терпят критику как в отношении себя, так и всего, что с ними связано. Ни в каком виде, не по каким поводам. Например, критику в направлении тех, кому они выказывают симпатии (их фаворитов), являющихся для них ориентиром, примером, кого считают образцом для подражания, они расценивают как нападение на себя, на свои маяки, желанное будущее.

Критика – символ, маркёр непокорности, причина и повод для признания неугодным. Даже разовая, а на регулярной основе – сигнал к началу кампании по дискредитации и удалению неугодного за пределы зоны, где АВ утверждают свою власть. Но первый раз обратим, если критик покается, возьмёт свои слова назад и вновь заслужит своей покорностью их расположение.

Критика разрешается только тем, кто выше по положению в иерархиях и только на то время, пока АВ не опередили их или не заняли их место. Даже если по каким-то причинам АВ не отреагировали на критику здесь и сейчас, можно быть уверенным, что они обязательно сделают это в будущем.

Молчание, скрытность

Молчание – это угроза, угроза скрытая, невыясненная, не прояснённая. Оно не раскрывает, не говорит и тем неприемлемо для АВ. Подчинённый должен рассказывать о своих мыслях, желаниях, о происходящем вокруг, иначе он несет в себе угрозу для АВ, которую в отсутствии эмпатии невозможно предугадать и трудно предотвратить.

АВ настойчиво выспрашивают детали, якобы принимая тем участие в собеседнике и будто бы не преследуя при этом никакого собственного интереса, выгоды. Особенно их интересует личное: психологические травмы, отношения с противоположным полом, скрытые желания, неудовлетворённые потребности – всё, что может пригодиться для дальнейших манипуляций, поможет привлечь, использовать, унизить, отомстить и проч.

Тот, кто отвечает уклончиво, сухо, односложно, неохотно, утаивая, скрывая, т. е. не желая подпускать АВ к себе, впускать их в личное пространство (преимущественно так поступают НВ), становятся неугодными, к которым – в зависимости от их возможностей по защите – применяются все разбираемые далее меры по устранению их из зоны влияния АВ.

НН полностью и добровольно раскрываются перед АВ, тогда как закрытые, оберегающие свой внутренний мир НВ являют собой полную им противоположность.

Покушение на власть

Для АВ характерно неприятие любых форм власти над собой – попытки её навязать, не обоснованные иерархически, т. е. властно-подвластными отношениями, воспринимаются как угроза, которую нужно как можно быстрее ликвидировать.

При воздействии властных импульсов на АВ агрессия помноженная на волю быстро даёт о себе знать бурным эмоциональным всплеском, искры от которого готовы воспламенять всё вокруг. АВ не собираются делиться властью ни с кем, поэтому навязывание им различных составляющих управления: контроля, организации, мотивации – чаще всего со стороны НВ – жестко пресекается. Даже попытавшись и отступив, можно получить постоянное членство в «клубе непокорных», стать подозрительным без права на реабилитацию. Например, пара АВ и НВ начинает распадаться, в том числе, тогда, когда НВ делает попытки контролировать какую-либо область совместного интереса (например, финансы), определять цели, давать указания.